«Бар» как-то плавно превратился в клуб. Старая классика, в которой никто еще не успел набедокурить. Поэтому великая тройка предстала на пороге заведения в приподнятом настроении. Даже Дашка в честь торжественного момента надела белую глаженую футболку, разбавив привычный тотал блэк.
На формат общения и вертикальность отношений все забили еще при входе в клуб, когда Оел протянула Свете сигарету и удивилась, что та не курит.
Но вот пить Света не отказывалась, хоть и начала с пива. В ней энергия через край разливалась солнечными осколками посреди танцпола, когда она потянула этих двоих, еще недостаточно пьяных для танцев, в центр зала.
А там попса с дешевым битом и 808 бочкой, такие же дешевые девки и неловкие движения, в которых отсутствовал стыд. По Свете неясно было, пьяная она или просто веселая. Она пила пиво прямо из стакана в Дашкиных руках, танцевала с Оеланой и бегала еще за бокалами.
На всех было брать дешевле, а напитки идеально залетали. После часа счет на стаканы был потерян, все заметно захмелели и расслабились. Какой-то ноунейм диджей, строивший из себя как минимум мировую звезду, решил раскачать зал, а потом включить медляк. Тут же с одной половины клуба послышались недовольные крики, но, с другой стороны, парочки слиплись и поплыли ближе к центру, исполняя неловкое топтание на месте.
Разгоряченная Света с красными щеками и не слезающей улыбкой аж загорелась от происходящего. Поскольку Оелана пропала из вида минут так двадцать назад, оставалось только оторвать Дашку от шотов и утянуть на танцпол. В одной три бокала пива, в другой столько же плюс водка. Поэтому танцевалось так романтично, что Шекспир убился бы от таких чувств, если б увидел.
Руки не слушаются, а ноги как неуправляемые несгибаемые костыли. Зрение плывет и не фокусируется, но так тепло от духоты кругом и смеха над ухом. Дашка его подхватывает и падает Свете в объятия, не останавливая медленные передвижения.
Поцелуева только подумала о том, что она в достаточной кондиции, чтобы кого-нибудь подцепить, как взгляд упал на барную стойку. А за ней Оелана воплощала в жизнь только промелькнувшие мысли. Сначала глаза не хотели в круговороте танца ловить фокус на происходящем, но на следующий оборот получилось явно рассмотреть какую-то напомаженную брюнетку, активно растирающую свой макияж по лицу Оел путем жарких поцелуев.
Поцелуева в жарком порыве уж было дернулась в сторону такой вопиющей похабщины, но Света, что была чуть сильнее в адеквате, не дала не то, чтобы ворваться, так даже крикнуть «Ну что ты присосалась, это же не водка!». Дашу снова согрели объятиями, в которых она немного остыла.
-Ты не видела что ли? Они там уже давно, я думала, это ее девушка вообще.
-Да нет у этой шаболды девушки. Оел ничего не говорила?
У них была договоренность, что кто-то один может не только подцепить, но и привести домой для продолжения вечера кого-то из клуба. И Оелана даже не бурчала на подруг Даши, ровно как и Дашка уходила тусить до утра или ночевать по гостиницам. Но правило состояло в том, что обязательно надо предупреждать о таком.
-А, да,- Свету будто осенило, она выпустила Поцелуеву из объятий и положила ей руку на плечо,- ты сегодня ночуешь на лавочке.
-Вот же сука!
-Еще раз заставишь меня клянчить по две недели деньги за квартиру и будешь спать на лавочке, Поцелуева!
Ну не сейчас же блять! Вот же пригрела на груди змею. Конечно же первой реакцией было снова попытаться набить кому-нибудь рожу. Потому что Поцелуева в алкогольном опьянении походила не то, чтобы на обезьяну с гранатой, а на обезьяну с самонаводящейся противотанковой установкой. Но ее опять за руку удержала Света.
После клятвенных обещаний, что сегодня побоища не будет, Дашке удалось вырваться в туалет, чтобы холодной водой успокоить пыл раненого сердца. Пьяная надежда была на нахождение какой-нибудь голливудской модели по дороге в туалет в клубе на краю города для дальнейшей прекрасной ночи, но, к сожалению, злой рок уничтожил всю местную популяцию моделей.
Света, на удивление еще не до конца пьяная, расплачивалась с официантом за бокал сидра, когда к ней сзади подлетели и резво потащили к выходу, не давая даже купленный напиток взять.
-Давай, давай, на выход быстрее,-Дашка тараторила на ухо, заметно пытаясь не заржать в голос. В глазах не просто адское пламя светило, а целый костер Сатаны. Она пресекала все вопросы касательно причины такого быстрого ретирования с места попойки вплоть до гардероба, где вообще пропала с глаз и вернулась, только когда Света получила обе куртки.
На улице Поцелуева остановилась у выхода, спокойно затянулась ашкой и сложилась пополам от смеха, чуть ли не падая в пьяном угаре на землю.
-Я водку с бара спиздила,- и протягивает початую бутылку ахуевшей Свете.
Вообще в ее, Дашкиной, голове все было просто: потрахаться не получилось, поспать дома — тоже. Значит, нужна компенсация в виде водки, которая стояла близко, а бармен далеко. Ну а дальше к Светке, там или продолжение веселья, или совращение малолетних — уже по настроению. Только в голову бухой Поцелуевой никак не приходило, что только поступившая первокурсница может жить…
-В общаге, - Сета ответила так удивленно, потому что вообще не понимала, где еще можно жить. В ее мирке ты или бомжуешь, или сосешь у вуза за койка-место с тараканами.
-Похуй,- разогнавшийся локомотив деревянный заборчик не остановит, Дашка видит цель, не видит препятствий,- пошли к тебе.
-Ты как мимо вахтерши собралась проходить?
-Ты на каком этаже живешь?
-На втором.
-Ну и все, погнали, я знаю проход.
И Поцелуева, легонько подталкивая Свету в сторону метро, а второй рукой обнимая бутылку, двигает навстречу приключениям и ночевке в тепле. Ход в общагу она действительно знала, а вот о контексте получения такой стратегически важной информации явно умолчала.
Пожарная лестница не выглядела безопасной даже при идеальных условиях, а тут еще осенняя влажность. Тем более в последний раз свидание с этой ржавой красавицей у Даши было год назад, а за триста с лишнем дней металл явно не помолодел.
-Твои окна?- Поцелуева ткнула пальцем ровно в стекла под лестницей.
-Да, но ты же не полезешь..?
Звучало как-то неуверенно. Еще неуверенней это прозвучало бы через секунду, когда Дашка подпрыгнула и ухватилась за нижнюю балку буквально с бутылкой в зубах. В этом тощем теле определенно были силы на одно подтягивание даже в таком состояние, после которого Поцелуева уже окончательно забралась на шаткую лестницу и крикнула Свете через плечо, предварительно взяв водку одной рукой.
-Заюш, чего стоишь? Иди через нормальный вход и открывай окно.
Паровозик Томас был слеп на препятствия. Шатающаяся, мокрая лестница, никак не привинченная к стене, не могла помешать ему. Поэтому Дашка оказалась у заветного окна раньше, чем Света обогнула корпус и поднялась на этаж. Выбор был или тихо-мирно ждать открытия окна, или петь серенады в надежде, что одинокое женское сердце отворит ставни и впустит Ромео внутрь. Выбор был очевиден.
-Привеет, откройте окно, пожалуйста, я тут к Свете,- стук стекло явно прервал спокойный вечер девочек по ту сторону. Они удивленно покосились в сторону окна, и одна даже встала, чтобы действительно открыть.
Но, так и не дойдя до заветной точки, девушка оборачивается, а из-за стекла доносится что-то неразборчивое, но явно не сильно довольное.
-Ебаный рот, Даша,- вот это первое, что действительно слышно, а еще видно красное, видимо от бега, лицо Светы, которая наконец подходит к окну и впускает Поцелуеву.
-Да что сразу ебаный рот? Мне почти что открыли.
Недовольное цоканье перебивает очередная фраза Дашки, только на этот раз тон певучий, а улыбка кошачья.
-А у нас тут водка, девушки. Хотите?
И она оглядывает всех троих, из которых с одной даже можно было бы поспать ночью. После водки-то хочется еще приключений. А в своих способностях искусителя Поцелуева не сомневается ни на миг.
Утро после спонтанных решений всегда неожиданное. Шанс, что ты проснешься в своей квартире один и не в уличной одежде примерно один на миллион, а все остальное несет в себе эффект русской рулетки в зависимости от сочетания алкоголя вечером.
Поцелуева проснулась на грани жизни и смерти. Лоб упирался в стену, ноги — на кровать, а все остальное тело предательски висело над пропастью и норовило упасть. Голова раскалывалась от похмелья и давления, было отвратительно холодно и неудобно. Все конечности затекли одновременно.
Дашка перекатилась на другой край кровати подальше от пропасти и уткнулась в мирно спящую Свету. Та с кровати не падала, отжала, сука, все одеяло, но по торчащим плечам можно было сделать вывод, что одежды на ней не сильно больше, чем на Поцелуевой.
Та еще во время балансирования на краю кровати смекнула, что она в одном белье и на том спасибо. Хотя из-за этого и замерзла блять.
-Светозавр, вставай,- Дашка слабо толкает близлежащее тело. Оно, в свою очередь, ворчит что-то неразборчивое, но пробуждаться никак не желает.
Голова болит, как и после любой такой ночи. Хотя раз бы блять поспать с комфортом, может было бы и полегче, а так старость не радость. И единственная ее надежда на вкусный общажный завтрак и пиво для опохмеления лежит сейчас и дрыхнет.
-Света, ты на пары опаздываешь,- Поцелуева силится сделать строгий голос, но выходит какое-то кряхтение. Зато эффект получается нужный: Светка тут же подскакивает, морщится от пробуждения и зыркает по сторонам, пытаясь понять, что к чему.
-Сходи за пивом, пожалуйста.
Даша трогает чужую руку, чтобы привлечь внимание, и строит моську кота из Шрека. Она готова матерью поклясться, что за бад лайт сейчас готова отдаться.
-Стоп, сколько времени, какие пары и почему мы голые?
От таких вопросов берет умиление и хочется сразу самой Светке за пивом бежать и доширак заваривать. Однако эти мысли держатся не больше пары секунд. Забота, заботой, но похмелье стирает все человеческое, тут кто первый встал, того и тапки.
Флешбеки накатывают волнами, но, так или иначе, Поцелуева накидалась не настолько сильно, чтобы ничего не помнить.
-Мы играли в карты на раздевание, мы играли, соответственно, хуже всех. Ты не дала подкатывать к своей соседке по комнате, в потом мы легли спать. Девчонки ушли на первую пару, а сейчас 11 утра.
За такой подробный рассказ сквозь головную боль со Светы точно причитается завтрак, а лучше вообще первое, второе и компот. Даша запускает руку в пространство между кроватью и стеной и с изяществом фокусника извлекает оттуда пыльную футболку, которая тут же летит в несоображающуу Свету.
-Оденься, замерзнешь.
-Блять, мне же сегодня степендиальную карту оформлять, а мы проспали.
-Не ссы в трусы, малая. Я щас Оел напишу, а вы там вдвоем любые карты отвоюете, иди завтрак готовь, а то голова болит.
С хитренький улыбочкой Дашка устраивается на кровати поудобнее, достает телефон и гаденько печатает человеку, у которого точно включены уведомления и который точно спит, а значит, проснется после отправки.
11:10
Я ночевала на лавочке, а тебе со Светкой сегодня карту оформлять
Ноги в руки, проституток из хаты и топай
Доброе утро, заюш)
Поцелуева готова поклясться, что услышала протяжное «блять» с другого конца города.
Завтрак у Светки конечно из серии «дешево и сердито», но райски вкусно. Яичница и сосиска, натурально будто бы батя чей-то сделал. А еще этот золотой ребенок все-таки сгонял за пивом, причем только для Дашки.
И вот уже нищенская общажная еда превратилась в пищу богов, а запах разнесся по всему этажу. Благо, вся ответственная часть первокурсников пребывала в храме знаний, поэтому на их завтрак никто и не думал посягаться.
Но, к сожалению, всегда есть подвох и даже одно из лучших пробуждений после попойки было суждено испортить.
Ровно в двенадцать ноль-ноль Клавдия Васильевна покинула свой пост у входа и решила пройтись по этажам, наслаждаясь невиданной тишиной в общаге. Пожилая женщина работала здесь чуть ли не с момента постройки этого здания, а мифы о том, что старая была бессмертной ведьмой, бережно передавались от старших курсов к первым. Потому что каждый новый абитуриент поклясться был готов о том, что бабка на днях должна почить, но Клавдия Васильевна не давала порадоваться уже какому студентов и продолжала кошмарить их строгостью.
Любого другого человека порадовал бы такой аппетитный запах. Но коменда с многолетним опытом быстро смекнула, что, где яишенка, там и чаек. А где чаек с сахарком, там и чайник, а, соответственно, запрещенная техника. Многие действительно ленились кипятить воду по десять минут на общей плите с двумя конфорками и тащили из дома нормальные электрочайники или, на крайняк, кипятильники. Но Света первый месяц жила по заветам праведника и на чай потратила десять минут жизни на кухне.
Жаль, что для Клавдии Васильевны праведников не было. Так же, как и не было запертых дверей, поэтому она без стука вошла в их комнату, застав врасплох светское чаепитие. Все могло бы закончиться дружеским шмоном посреди утра и приглашением чаевнивничать, если бы не одно «но».
Старушка вытянулась и во весь диапазон скрипучего голоса заголосила полицейской сиреной.
-Поцелууууууууууева!
Дашке хватило пары секунд, чтобы смекнуть, что пахнет жареным, схватить куртку и начать драпать в сторону так удачно открытого окна.
Света на все это смотрела с нескрываемым ахуем и не знала, что делать и что, собственно, происходит. А вот зря она вчера в пьяном угаре не поинтересовалась, откуда у Поцелуевой такие знания о пожарной лестнице. Потому что такие знаковые события знать надо и передавать сплетнями другим.
Именно с того злосчастного дня примерно год назад Клавдия Васильевна и запомнила эту наглую рожу и теперь на пушечный выстрел не собиралась Дашку к общаге подпускать.
Там, в этом уютном муравейнике, свои правила. Всю люди: все веселятся, готовят еду, ссорятся и по праздникам трахаются. Это все, естественно, мешает соседям по этажу, но коменде не стучат — карма штука злая, лучше с ней не шутить. Поэтому на стоны со второго этажа все морщились, стучали по батареям, но жаловаться не шли. Только вездесущая бабка, которая слипшиеся парочки расцепляла еще с того времени, когда многие из этих грешников не родились, всегда сама находила временно занятые влюбленными комнаты и с шумом в них врывалась.
Она прекрасно знала о пожарной лестнице, по ее же наводке эту конструкцию и укоротили пару лет назад, но парням из соседнего корпуса теперь всего-то перед сексом приходилось на лестнице подтягиваться. А на просьбы поставить вооруженную охрану сзади общаги руководство вуза не отреагировало.
Вот и приходилось по старинке тряпками от мытья полов горе любовников хлестать. Это и должен быть обычный день, пока Клавдия Васильевна в комнату не зашла. Там, помимо содомии, торчала коротко выстреженная блондинистая макушка. И хотела было коменда зарядить по этой башке тряпкой изо всей силы, потому что «безбожники, стонут и ябутся на весь этаж слышно», как новоявленный «альфа-самец» повернулся в ее сторону, явив взору не только ахуевшее лицо, но и грудь полуторного размера.
Уж много навидалась Клавдия Васильевна, но от такого грехопадения даже она опешила, дав содомитке сбежав. Уже потом всеми честными и нечестными путями и выяснилось, что разврат в общаге посеяла никто иная, как первокурсница Поцелуева Дарья.
И теперь их встреча была по меньшей мере знаковой. Потому что крик, поднятый бабкой, слышали все этажи, а Поцелуева являла все величайшие достижения в направлении паркура, почти что слетая с пожарной лестницы вниз.
13:05
Эта манда старая не дала мне доесть
13:06
Это карма, целовашкина
Мы тут снова часа на три, а ты страдай
13:07
Вот и останешься без ужина
Я на смену, потом буду к пересдаче готовиться
Каринка конспекты отдала, могу поделиться
