Утро, кофе, сигареты

Утро началось отвратительно, что вполне ожидаемо. Еще отвратительнее оно стало уже в вузе от созерцания все той же ебучей очереди в учебку. Хотелось есть и устроить геноцид, а вид такой же усталой Светы сил явно не прибавлял. Поесть времени не хватило, Оелана проснулась от сообщения Поцелуевой, а ее ночная спутница — уже от крика «блять» на всю квартиру. В желудке тянуло вяжущей болью, а в глазах чернело от резкого вставания со стула. В таком возрасте уже надо набором таблеток перед пьянками закидываться. Как назло, вечером еще надо было эскиз сообразить для клиента и начать готовиться к пересдаче. Ни одна из этих мыслей не радовала. Оел откровенно засыпала моментами даже под пиздеж Светы, которая, хоть и светила внушительными мешками под глазами, но пыталась хоть как-то сгладить ситуацию. -Так, подожди,- пришлось прервать половину фразы натянутого оптимизма,- мы за степендиальной картой сидим? -Ну, да. Документы надо оформить. Вопрос был странный, ведь для Светы очевидность цепочки «не оформляешься - не получаешь деньги» была непоколебимой. Вот девочка и уставилась в ответ с искренне непонимающим выражением лица. -Давай руку,- Оел протягивает свою татуированную кисть ладонью вверх. Даже в таком жесте читается усталость, но Света вопросов больше не задает. Ее пальцы длиннее, суставы выпирают сквозь мягкую натянутую кожу, когда Оел сжимает руку, обхватывая чужую. На секунду обе замирают от столь неожиданного тепла. Как будто бы вдвоем не ожидали, что сквозь пелену херового утра и отвратительного настроения хоть что-то проклюнется до сердца. Но Светка наблюдала, как смуглые пальцы в черный картинках лежат на ее белой коже, теряя на мгновение контроль. -Пошли. В голове фантомная внезапная мысль, как когда видишь окно и хочешь выпрыгнуть, шагнуть под машину на переходе или узнать, как сидящий рядом человек занимает сексом. Такая же мысль: «приложить губы к молочной кисти». Оелана дергается от этого, а в ответ руку чуть сильнее сжимают. В Светиных глазах читается испуг от резкого движения, но в следующий момент Оел приходит в себя и тепло улыбается, вставая со стула. -А как же карта? Они уже в коридоре учебного отдела и направляются к гардеробным главного корпуса. -Я на первом курсе проебала эти документы, там кароче потом идешь в банк, все заполняешь и дают тебе карту. Никаких проблем. Ты кстати завтракала? В руке сияют два металлических номерка из гардероба, которые заспанная и вечно недовольная бабка небрежно хватает и направляется своей медвежьей походкой за куртками. -Формально, да, но из-за беготни Даши по лестнице не успела доесть по-нормальному. Там потом Клавдия Васильевна такой концерт развела, что не до еды было. -Отлично, пойдем есть,- Оелана принимает две куртки и протягивает Свете ее серую. Дома душно и не прибрано. Мятые простыни и раскиданные вещи выдают то ли безалаберность хозяек квартиры, то ли последствия прошлого вечера. В холодильнике как обычно под конец недели: банка пива и тюбик горчицы. Но туда Оелана даже не заглядывает, потому что за целый год этот белый ящик так и не научился сам синтезировать еду, а значит, надеяться не на что. Она сразу идет к дивану и сбрасывает всю одежду с него, чтобы освободить место. -Какую пиццу хочешь? Свете неловко, она трезвая, уставшая с вечера и недовольная с утра. Садится на самый краешек и прикидывает сразу, сколько денег на карте, чтобы расплатиться, которая вообще-то в планы не входила. Но за раздумьями, как бы слиться с мебелью из-за неловкости, проходит время, а Оелана уже делает заказ. У нее есть деньги и абсолютно нет сил и желания растягивать процесс обеспечения своего тела жизненно необходимой едой. А еще с горящей жопой (все еще от пробуждения и все еще «пошла ты нахуй, Поцелуева») пицца покупается в момент. -Взяла пепперони, ветчину и грибы и че-то с цыпленком. Кароче наедимся. И колы бахнула большую бутылку. А напротив такие по-щенячьи довольные глаза, что на секунду всего, но Оел готова заказать хоть все пиццы в городе. -Посмотрим чего-нибудь? Я нашла тут классный подкаст про маньяков, можем его глянуть, под еду самое то. И все еще чуть-чуть неловко от незапланированности этих посиделок, но с ноутбуком на коленках приходится думать о новых выпусках трукрайма и курьере с пиццей. -Я больше про игры смотрю. Ну знаешь там, обзоры, спидраны, разборы сюжетов,- Свете уже чуть поспокойнее, она сидит по-турецки на диване и жадно пялится на чужие руки на клавиатуре. Почему-то они буквально гипнотизировали ее, и с такой мотивацией она готова была смотреть хоть «криминальную россию», только бы название видоса подлиннее было, чтобы дольше печатать приходилось. Блядские мысли,- у тебя руки красивые кстати. А еще я не против трукрайма. Тут же прикусывает язык в наказание за этот никому ненужный комплимент. Похоже, что последняя фраза не помогла сместить фокус внимания. Но Оелана смотрит хоть и в лицо (прожигает взглядом так, что спалит вот-вот. По крайней мере Света чувствует, что закипает где-то внутри), однако сдержанно говорит «спасибо» и продолжает искать нужное видео дальше. Пицца приходит под разговор о работе и учебе. Светка с детским восторгам разглядывает картриджи для тату и сыпет кучу вопросов по поводу и без, а потом так же увлеченно ест пеперони. Смотря на нее, понимаешь значение слова «лакомиться». Хоть в рекламе снимай, как этот ребенок берет очередной кусок и наслаждается каждым укусом лоснящейся от сыра пиццы. -Ты не ешь корочки?! Вопрос по интонации равнозначен тому, как если при бабушке сказать, что ты атеист. Как минимум, обхуесосят, как максимум — сожгут на костре. -Они сухие… Оел отвечает тихо, как будто бы ее и правда застали врасплох коварным вопросом. Но в дальнейший диалог пускаться не хочется, когда все корочки из коробки одна за другой кочуют к Свете. Она их смакует, щедро обмакивая в соус и с недоверием погладявая на вероломную выбрасывательницу еды. Трукрайм заходит на «ура». Под рассказы о Чикатило время пролетает незаметно, и это явно лучше, чем бесконечное сидение в очереди в учебный отдел. Обе встали рано и не выспались, и обеих после плотного обеда тянет покурить и поспать. Правда, первое так и остается лишь в планах, потому что сил встать за пачкой сигарет попросту нет. «Это имя знали все в криминальном мире — Андрей Чикатило». Под эти слова входная дверь открылась ключом, а по квартире разнеслось громогласное «блять». Светкину обувь посреди коридора сложно было не заметить, вот Дашка и оценила, чуть не полетев на пол. -Оел, ты че своих проституток так и не выгнала? Я сейчас вашу шайку разгоню, а ну-ка пошли нахуй. С дедовскими ворчаниями (только для вида. На деле нерасторопное раздевание под бубнеж служило лишь для того, чтобы, при реальном наличии проституток за их непосредственной работой, в доме все успели одеться и принять презентабельный вид. Потому что после трех двух смен с утра видеть голую подругу Поцелуевой уж точно не хотелось) Даша таки добралась до злополучной спальни. Там все еще крутился видос про российского маньяка на полную громкость, но его отчаянно пыталась перебить храпом Оелана. Рядом с ней в таком же жестком отрубе валялось нежное ранимое существо, сжимающее в руке корочку от пиццы. Благо, в самой коробке оставалось еще два куска, которые Поцелуева благополучно забрала себе. Рядом был диван, ее диван, на котором приходилось и спать, и есть, и трахаться иногда. В планах было следующие несколько часов морально разлагаться за поеданием пиццы и скорллингом соц.сетей. Но шило в жопе не дало моментально воплотить планы в жизнь. Дашка шепотом обматерила себя за неугомонность, но снова вернулась к кровати, вытащила из Светиной руки корочку и убрала ее вместе с коробкой. Однако, на этом благие дела закончились, потому что коробка полетела на пол. В конце концов она работяга и пришла со смены и убирать не обязана. В отместку за то, что ее еще не причислили к лику святых за освобождение кровати от крошек, которые по ней точно разлетелись, задень коробку кто-то из спящих, Поцелуева, зажав два куска пиццы зубами, потянулась к Оелане и Свете и положила их руки друг на друга. За крепкий сон своей подруги Даша не переживала. Ее в таком состоянии и из пушки не разбудишь, а вот мелкая могла бы проснуться от вмешательства в личное пространство. Но это не произошло. Наоборот, Света абсолютно обыденно переплела свои пальцы с чужими, все еще продолжая спать. Такой исторический момент пропустил бы только бесчувственный, поэтому Поцелуева с довольной лыбой и пиццей во рту навела камеру и сфоткала свящих. «Банда Молоточников забивала своих жертв подручными средствами. В их арсенале были молотки и кувалды, а происходящее записывали на диктофон или камеру» Оелана проснулась с полным чувством удовлетворенности. Выспаться редко когда удавалось, но в этот раз, похоже, случилось нереальное. Ни сушняка, ни затекших конечностей, ни больной головы. Все идеально. Потом уже включился мозг, сигнализируя о подозрительной тишине в квартире. С Поцелуевой, как с маленьким ребенком: если не шумит, значит, сидит и собирает ядерную бомбу. С этими не столь радостными мыслями (все-таки в прошлый раз в таком затишье выяснилось, что Даша решила что-то запечь в духовке и чуть не спалила квартиру) Оел резко дернулась, чтобы встать, но ее остановило противодействие в районе левой руки. Оглянувшись по сторонам, выяснилось, что Поцелуева все-таки спит на диване рядом, а значит, можно уже не спешить вставать, и что Света во сне сжимают ее руку и даже напрягает пальцы при попытке закончить этот незапланированный тактильный контакт. Длинные пальцы подсвечивались светом ноутбука в осенних ранних сумерках. Честно говоря, выяснять, сколько сейчас времени, абсолютно не хотелось. В голове промелькнула еще утренняя мысль. Ее пришлось гнать всеми силами, как и любой прилив нежности. По крайней мере с тактильным голодом и не особым доверием к людям чего-то подобного хотелось более чем часто. Но все-таки, пользуясь отсутствием лишних глаз, Оел осторожно, чтобы не разбудить, погладила Светину кисть. В этот же момент вспышка озарила всю комнату с характерным звуком щелчка камеры. Оелана замерла, будто бы пойманная на месте преступления, но через мгновение уже злобно таращилась в сторону дивана. С кровати донеслось недовольное копошение, а Оел поспешила убрать руку. -Поцелуева, твою мать! -Прости, меня гей радар разбудил. Я эту фотку на обои постав… Договорить Дашке не дала прилетевшая ей в лицо подушка.