Скажи, что я тебе нужен

— Папа, папа, а можно ещё конфеток взять? — с надеждой спрашивает Миндже, заглядывая омеге в глаза. — Сам возьмёшь? Я денежку тебе дам. — Да. — улыбнулся мальчик, взяв несколько купюр. Быстро убежал в сторону конфет, но развернулся, как будто что-то забыл. — А лапшу можно? Джин засмеялся, потрепав сына по волосам. — Можно, иди. Только шапку не потеряй. Омежка радостно убежал, пока Ким закупался другими продуктами. Весь гипермаркет был красиво украшен: с потолка свисали серебристые гирлянды, создавая волшебную атмосферу праздника. Шарики, колокольчики, мелькающие картинки на дисплеях — очень красиво. Сейчас закончат с покупками, и можно со спокойной душой пойти домой и растянуться на диване, хотя бы на пол часика. А то тоскаться с детским чемоданом по гипермаркету тяжеловато и очень неудобно. Спустя несколько минут Миндже прибежал с улыбкой на лице, держа в руках упаковку лапши и соус к ней, и пакетик мармелада и разноцветного драже. С деловым видом вложил сдачу и чек в руку отца. — Пойдём? — Ага. — мальчик кивнул, кладя вкусности в корзину. — А папа нас уже дома ждёт? — Я думаю, да, он должен был уже вернуться. На улице было холоднее чем обычно, даже в перчатках руки онемели, а кожа покраснела от мороза. Какое же облегчение наступило, когда они вошли в здание. — Папа, мы вернулись! — мальчик первый вбежал в квартиру, даже не сняв обувь. Растерянно остановился, глядя на незнакомого омегу, в объятиях отца. — Папа, а кто это? Омега испуганно отпрыгнул от альфы, увидев зашедшего Джина. — Ч-чэвон? — голос предательски дрогнул, а сердце сжалось от осознания. Тот даже виноватым в измене себя не чувствовал. — Кто это? Почему он в нашей квартире? — в горле встал ком, а нос противно защипало. Миндже обнял его за ногу, как будто прячась за родителя. — Ты это хочешь узнать? Почему я предпочёл его тебе? Чэвон усмехнулся, а Джин почувствовал себя до невозможности жалким. Но ведь когда на кону семья и любимый, пусть и не до безумия, человек, порой даже не замечаешь, насколько ты себя не уважаешь: — Скажи, что я тебе нужен! — Джин стискивает маленькую ладошку сына, со слезами на глазах глядя на своего мужа. — Скажи, что мы тебе нужны! Альфа медленно отводит глаза, тихо, но очень доходчиво говоря: — Забирай ребёнка и уходи. Сердце разрывается от обиды, и Ким в несколько шагов оказывается рядом с мужем. Даёт ему звонкую пощёчину, не давая слезам покинуть глаз. Забирает деньги из конверта, припрятанные на чёрный день и выходит вместе с ребенком на улицу. Оставаться там больше не хочется, своя квартира перестала быть уютным и комфортным местом. — Ты же сказал, что у тебя молодой человек, а не муж и ребенок. Ты меня обманул! Нет, на такое я точно не согласен. Мудила. — выплюнул омега, захлопнув дверь. Мальчик еле поспевал за отцом, часто всхлипывая. — Папа, мне мне холодно и я устал! Ким остановился, обнял сына. — Потерпи немного, дойдём до торгового центра и там отдохнём. — Почему папа бросил нас? — Миндже плакал, носом тыкаясь в куртку отца. — Тише, мой хороший. — Джин не знал, как его успокоить, как утешить. Сам находился в таком же состоянии, но только внутри. — Пойдём быстрее до торгового центра, там согреешься. — Джин? — вдруг раздался рядом знакомый голос. К ним подошёл Намджун, возвращавшийся, скорее всего, с работы: — Вы чего здесь? А у Миндже началась истерика: — Я устал! Я не хочу никуда идти! Почему папа нас бросил?! Альфа удивлённо взглянул на ребёнка, понимая серьезность ситуации. — Куда вы сейчас идёте? — В отель. — коротко отвечает омега, присаживаясь перед сыном, чтобы его успокоить. — Совсем сдурел в такое время куда-то идти? О безопасности совсем не думаешь? Джин вздрогнул от резкого громкого тона. — Пойдём. Переночуете у меня, не хочу вас отпускать. Омега только хотел возразить, как Миндже подбежал к альфе, спрятался за него обнимая за ногу: — Забери меня, мне холодно!

***

— Ну всё, тише…- Джун погладил омежку по голове, обнял, успокаивая своими феромонами. Тот грелся об него, голову положил ему на грудь. Джин пребывал в какой-то прострации, борясь со внутренней слабостью, пытаясь сделать так, чтобы она не вышла наружу. Было больно, обидно, хочется плакать и бить кулачками от жизненной несправедливости. «Хочется снова почувствовать твои объятия» — взглянув на Намджуна, подумал омега. — Давай, ты пойдёшь погреешься под душем, а я пока тебе твою лапшу сделаю? Миндже кивнул, даже слабо улыбнулся на его предложение. Альфа дал ему большое махровое полотенце, показал, как включить воду, оставив одного. Пришёл к омеге, который так и не шелохнулся. Осторожно коснулся плеча. — Кушать будешь? Джин покачал головой, отказываясь от очень заманчивого предложения. Но живот громко заурчал, явно имея другое мнение на этот счёт. Альфа, накрыл его плечи пледом слегка приобнимая: — Не храбрись. Знаю, что тяжело. Взял за руку, довёл до стола и посадил. Мисо был очень вкусный, альфа хорошо готовит. — Спасибо… — тихо сказал Джин, склонив голову. Намджуна очень беспокоило его состояние. Никаких эмоций, словно от него осталась лишь оболочка. Затишье — вот, что самое страшное. Он держит в себе все чувства, не давая им вырваться наружу. Даже представить страшно, что творится в его душе. — Папа, папа, через полчаса Новый год! — как будто перезарядившийся после душа, с радостными возгласами выбежал Миндже. Джин выдавливает из себя мягкую улыбку, обнимая сына. Внимание омежки переключается на вкусно пахнущую лапшу, он пододвигает к себе коробочку и, ловко орудуя палочками, приступает к еде. Спустя полчаса омега, казалось, немного отошёл. Даже слабо улыбаться начал. Помог на стол накрыть, не желая, оставаться в стороне. Намджун поставил бутылку макголи. — Тебе налить? — спрашивает он, доставая два бокала. — Да, я буду. — И я. — раздался голос мальчика откуда-то из-под стола. — Э, нет, малыш. — смеётся альфа. — Но тебе повезло, есть два сока на выбор: яблочный и вишнёвый. — Вишнёвый. — буркнул тот, сделав вид, будто обиделся. Туман, появившийся в голове, вполне устраивал Джина. Только с ним стало как будто сложнее сдерживать эту боль, что разрывала сердце. Одинокая слеза скатилась по щеке. Омега не понимал, чем заслужил измену и предательство. «Я мерзкий грязный, липкий, гадкий.» Ладонь касается щеки, слёзы смахивает. От ласкового касания, Джин вздрагивает, затуманенным взглядом глядя на альфу. Тот кажется абсолютно трезвым. — Устал? — Джун осторожно его со стула поднимает, под локоть поддерживает. Омега обнимает его, прижимаясь к тёплой груди, плачет тихо. Плечики содрогаются от всхлипов. — Чшш… — альфа его по спине гладит, шепчет на ухо что-то неразборчивое, но до невозможности нежное. Сейчас он может держать его в объятиях, столько, сколько Джину понадобится для успокоения. — Не отпускай меня, пожалуйста… — шепотом просит Ким, кладя голову ему на грудь. — Я рядом. — целуя его в макушку, отвечает Намджун. — Почему? Почему он нас бросил? Почему я никому не нужен? — омега всхлипывает часто, дрожит от слёз. — Ты нужен мне. — шепчет альфа ему на ухо, по спине гладит. Джин начинает задыхаться, истерика спровоцировала приступ астмы. Омега рвано втягивал в себя воздух, а глаза его округлились от страха. — Миндже! — крикнул Намджун, придерживая Джина за локоть. Мальчик быстро прибежал и, увидев задыхающегося отца, бледный, как полотно, пролепетал: — У него нет ингалятора… — Бегом ко мне в спальню. На тумбочке фиолетовый спрей. Быстро! Миндже принёс спрей, который Намджун запыхал и в нос, и в рот. Горький, но зато действенный. Спустя секунд двадцать, способность дышать вернулась к Джину. — Как же ты меня напугал, мой хороший. Нормально себя чувствуешь? — Вроде да… Спасибо… Миндже подошёл к отцу, обнял его за ногу, вздыхая. — Почему ты такой хороший? — изредка всхлипывая, спрашивает Джин, глядя в глаза альфе. — И почему ты так сильно мне нравишься? — еле слышно продолжает он, смотря куда сквозь. На носочки привстаёт, к губам чужим тянется. Рука альфы перемещается на талию, он слегка подаётся вперёд, ощущая прикосновения тёплых мягких губ. Трепетный и такой нежный поцелуй. Джин отстранился, смущённо глядя на Намджуна. Тот снова целует его, глаза от удовольствия закрывает, слышит тихий довольный вздох. Омега смущенно тыкается носом ему в грудь, даже не замечая, что такая мелочь сделала новый год альфы. Джин отстраняется, с ноги на ногу переминаясь, спрашивает. — Можно в душ? — Конечно. Чистая одежда есть или дать? Омега медленно качает головой, следуя за альфой в спальню. Миндже сладко спал на узеньком диване, зарывшись в головой в одеяло. — Вот, это — самое маленькое, что есть. — альфа протягивает стопку чистой одежды. К приходу омеги из ванной всё приготовлено. Двуспальная кровать разъехалась на две односпальные с небольшой перегородкой. Джин тянется, широко зевая. От этого простого движения футболка слегка приподнимается, оголяя тазобедренные косточки и часть живота, на которых нет живого места. Кожа покрыта ссадинами и тёмно-синими синяками с кровавыми подтёками. — Что это? — альфа подходит ближе, напрягаясь, задав этот вопрос. — Ничего. Джин отходит на полшага, словно боится его, футболку вниз дёргает, удерживая её края руками. Видит, что такой ответ его совсем не устраивает. Тот шагает в сторону омеги, оказываясь почти вплотную. — Наму, не надо! Джин руками закрывается, как будто боится его. — Хорошо. — отвечает он, отходя. — Прости. «Ему нужно время.» Погружаясь в полудрёму, омега осторожно пошарил по своей части кровати. Улыбнулся уголками губ, когда Намджун взял его руку, переплетая их пальцы. — Спокойной ночи. — прошептал Джин, даже в темноте, чувствуя, что альфа улыбается.