Цикады

      Мертвую тишину зала можно было разрезать ладонью - настолько она была плотной и осязаемой. Рюкзак с грохотом падает на пол волейбольной площадки.       Второй тренировочный лагерь подходил к своему логическому завершению и тем самым ознаменовывал одновременно и близкий конец летних каникул, и скорое начало отборочных к Национальным. Время продолжало идти, безжалостно наступая на каждого, накрывая как лавина, а там уже - кто не спрятался, никто не виноват.       Рэн тяжело вздохнула, переводя дыхание и смотря на собственные ноги в кроссовках, и мысленно отругала себя за неорганизованность: опоздать на последний поезд из Токио до дома нужно было еще постараться. И с этим, кажется, летит коту под хвост и ее план отправиться с семьей к морю рано утром. Ну, или накрывается медным тазом со звоном таким, что аж в ушах звенело. Кому что нравится, выбирай.       - Эй, помощь нужна? - высокий жилистый парень из токийской школы, капитан Некомы, кажется, машет ей из центра зала, пока его напарник лениво тянет мышцы на блестящим от лака полу. Она вздрагивает от неожиданности.       - Нет-нет, не нужно, спасибо.       - Точно?       Она переминается с ноги на ногу и слабо улыбается, кивая. Яркий свет зала и его пустота в сочетании с тишиной токийского летнего вечера действовали расслабляюще, особенно после ночного забега по железнодорожной станции до самых закрывающихся перед носом автоматических дверей.       - Если только у вас еще осталась вода…       - Не вопрос, проходи.       Темноволосый юноша закинул последний мяч в корзину и скрылся в раздевалке, а его друг приглашающее похлопал по полу рядом, дружелюбно улыбаясь. Сиракава толкнула сумку ближе к центру зала, попутно перебирая контакты в поисках единственного, кто мог ей сейчас действительно помочь. Коши.       - Алло?       - Суга, это я!       - Это я уже понял, - голос на той стороне телефона казался уставшим, но все еще недостаточно сонным, чтобы судить о том, что его владелец все еще бодрствовал. - Ты в поезде? Все в порядке?       - Не-а, - протянула девушка. Капитан Некомы протянул ей бутылку с водой, на что она благодарно кивнула. - Спасибо.       - Не-а? - усталость на той стороне линии сменилась легким беспокойством. Девушка глубоко вздохнула.       - Да-а, тут такое дело… - тяжелый вздох. Рядом зашуршала обертка от шоколадного батончика: парень, похожий на безумную птицу, активно зашевелил челюстями, одной рукой перебирая снимки тренировочного дня в фотоаппарате школьницы. -На поезд я опоздала. А к тете ехать уже поздно через весь город, поэтому я вернулась обратно…       - Ты в зале? - в динамике послышался шорох и слабые голоса: кажется, Сугавара собирался на помощь и параллельно разговаривал с друзьями. Она невольно поморщилась: собственная неорганизованность теперь могла обернуться лишней суетой и для других.       - Ага. Если будут места свободные, буду благодарна.       - Рэн, без паники, место найдем, - обнадеживающий голос капитана команды, неожиданно раздавшийся с той стороны линии, мог добавить поводов для смущения, но на эту эмоцию уже не хватало сил. Ровно как и на саму панику.       - Либо я отдам тебе свой футон, Рэн-чан!       - Спасибо, Ноя-кун, но не стоит!       - Пять минут, Рэн!       - Эх, мне бы вот никто свой футон не одолжил, - расстроенно протянул капитан Некомы, поняв, что разговор окончен, и упал на пол рядом с ней.       - Куроо, смотри, какое у тебя тут выражение лица тупое.       - У меня - только на одной фотографии, а у тебя - вообще по жизни.       - Ой, заткнись, - Бокуто легко ткнул девушку в плечо. - Скинь мне ее потом, пожалуйста. Буду его подружек ей пугать.       Куроо лишь усмехнулся про себя, явно кого-то припоминая. Бокуто лениво потянулся, зевая. Через мгновение Рэн услышала собственное имя, произнесенное громко и чуть взволнованно. Сугавара появился в дверях тренировочной площадки раньше, чем она ожидала.       - За тобой, кажется, Рэнни, - протянул на зарубежный манер темноволосый, кивая в сторону дверей. Сиракава, подхватив сумку, благодарно поклонилась и выбежала из зала. Юноши переглянулись, понимающе улыбаясь.       Далее следовал телефонный звонок домашним, короткий, но содержательный. Сиракава-сан, отец Рэн, который работал в одной крупной строительной компании префектуры, мог внушить ужас даже через расстояние. Но за долгое знакомство с ним Коши не только убедился, что это лишь первое впечатление, которое затем разбивается о реальность в виде любящего отца и мужа, каким являлся Сиракава-сан, так еще и сам заработал его доверие к себе. Коши пришлось присоединиться к беседе, дабы убедить мужчину в безопасности дочери и что они обязательно доберутся до дома вместе. Рэн краснела и закатывала глаза от неловкости. Но выбора не оставалось.       Чувствовал ли юноша гордость за то, что из всех людей из Карасуно Сиракава-сан доверил свою дочь ему? Возможно. Рад ли был он за то, что сама Рэн доверяла ему настолько? Очевидно да.       - Не, ну ты точно попала, - смеялся Коши, спиной опираясь о стену у входа в здание. Запасной футон был найден достаточно быстро, но выдан под смешок Укая-младшего, отчего девушке теперь совсем не хотелось заходить в корпус, где ей придется ночевать.       Она вытянула ноги вперед, сидя на ступенях, и тяжело вздохнула, пытаясь сбить жар с щек прохладой. Не выходило.       - Ты сейчас совсем не помогаешь, Суга… Я устала краснеть уже, сколько же можно.       - У Некомы, кстати, форма...       - Не продолжай, шутка - отстой, - она демонстративно фыркнула и отвернулась, когда парень опустился на ступеньку рядом.Усмехнулся.       Молчание затянулось. Тишина иногда прерывалась разговорами в открытых окнах и редким шумом проезжающих мимо машин. Лагерь подходил к концу, и Сугавара уже который день начинал обратный отсчет до момента, когда начнет скучать по происходящему. Или не начнет? Он закинул голову наверх и прищурился, пытаясь разглядеть хотя бы одну звезду, но встретился лишь с темным холодным «ничем». Небо в Токио удивительно бездушное. Не такое, как дома. Кажется чужим и неприветливым, заставляя больше обычного рваться обратно. Хотя с Рэн, сидящей рядом, и токийское небо не раздражало.       Сугавара встряхнул головой, прогоняя мысли, и бросил взгляд на девичью спину рядом. Ряд позвонков выделялся из-под белой футболки, а руки, которые обхватывали колени, беспорядочно перебирали нити необработанного края джинсов. Взгляд пустой, направленный куда-то вдаль.       - Устала? - больше не вопрос, а утверждение. Она вздрогнула, ощутив на плечах тяжелую ткань толстовки, согретой теплом чужого тела, и отрицательно покачала головой, хоть и очевидно было, что лгала.       - Если только чуть-чуть, - тихо ответила она. - Спасибо.       Сугавара хотел что-то добавить, но не успел, так как в этот момент голос капитана команды раздался откуда-то сверху, в одно мгновение разрушая сложившуюся, как и в тот летний вечер, идиллию. Ранний подъем и сборы перед отъездом обязывали заканчивать ночные разговоры, на что девушка, сильнее укутавшись в толстовку и поблагодарив друга за помощь, быстро скрылась за стеклянными дверями здания. Коши же растер ладони и закусил губу. На улице стало еще прохладнее.       Однако следующий день стал для него еще одним тревожным звонком на пути к тотальной потере собственной головы - он впервые испытал по отношению к девушке это дурацкое собственническое чувство. Ревность.       - Рэнни, давай тарелку!       - Минуту!       Снимок. Еще один. Смех. Обмен контактами и разговоры, сидя на зеленой траве.       Ревность неприятно колола и будто даже смеялась над ним.       - Суга, Земля вызывает!       - Да, минуту.       Дайчи лишь с легким укором качал головой, всем своим видом напоминая, что им остался лишь один учебный год. И Сугавара не мог с ним не согласиться. Но если для его друга это только означало, что действовать нужно и нужно немедленно, то для самого юноши - совсем обратное.       - На связи, Рэн!       - Пока!       Устало рухнув на кресло рядом с другом, девушка потянулась и запрокинула голову наверх, рассматривая потолок автобуса. Закатное солнце пробивалось в окна с противоположной стороны и неприятно слепило уставшие глаза. Юноша лишь рассматривал, как солнечные лучи отливали медью на каштановых волосах и подсвечивали выпавшие из высокого хвоста волоски, сейчас больше напоминающие инопланетные антенны.       Сугавара пытался рационализировать собственные чувства, пытался самого себя убедить в том, что сейчас для этого не самое подходящее время. Да и, быть может, они и не взаимные совсем. Да себе можно было придумать тысячу оправданий, лишь бы не признавать очевидное. Эта тысяча оправданий и была придумана.       С этой тысячью оправданий он и боролся против себя самого всю дорогу из Токио до дома, пока Рэн спала у него на плече, слегка ухватившись пальцами за футболу. Юноша иногда смотрел на умиротворенное лицо, на нос, который девушка время от времени морщила во сне. И когда автобус немного тряхнуло на кочке и девушка проснулась, моментально смутившись и отвернувшись от него в противоположную сторону к окну, он улыбнулся, а затем сразу поймал на себе взгляд старших товарищей по команде. Очевидно, после этой поездки в Токио подколов и расспросов ему не избежать.       Да, тысяча оправданий была выдумана и структурирована в голове. Но эта самая тысяча оправданий так и не смогла решить главную проблему, которую юноше все же пришлось принять как факт - он влюбился.