Дрезден, Германия.
1 декабря.
Дикий топот по обычаю оповещал омегу о приближении его любимых сорванцов. Сыновьям уже по шесть лет, и за это время стоило бы привыкнуть к неугомонной энергии этих двоих. Они как настоящие озорники — всегда в движении, чем сводили с ума всех вокруг. Конечно, Джин привык и ужасно любил их такую черту, часто гуляя и играя с детьми, но вот няня и дедушки иногда рвали волосы на голове от их проделок. Сначала тихий, но через мгновение уже более настойчивый стук разрушил рабочую атмосферу. Даже через стену омега слышал небольшую перепалку братьев. — Тиен, Хунг, — Джин потёр переносицу, откладывая в сторону свои компьютерные очки. Снаружи снова зазвучали голоса, мальчишки спорили, кто именно должен говорить. Конечно, они знали, что отвлекают папу от работы, но явно их дело казалось им гораздо важнее. — Папа, можно войти? — совсем тихо проговорил Тиен. — Конечно, дорогие. Что вы хотели? Наконец, когда преграда между ними исчезла, перед омегой предстали его такие любимые мальчики. Они заговорщически что-то прятали за спиной. — Что там у вас? Рассказывайте! — Пап, мы письмо написали, — почти хором сказали дети, но почему-то продолжали прятать бумажку за спиной. — Письмо? — Сокджин непонимающе свёл брови. — Ну да, Санте. Тиен шагнул вперёд, потянув за собой брата. Он хоть и был старше, но всегда старался избегать неприятностей, поэтому часто сваливал ответственность на Хунга. — Точно, я совсем забыл, что скоро Рождество, — Джин поднялся из-за своего стола. — Что вы хотите в этом году? — Мы хотим, чтобы Санта исполнил наше желание. — Да, — подхватил идею брата Тиен. — Конечно, но что мне вам подарить? — Ничего, — Хунг протянул папе небольшой белый конверт. — Совсем? Братья одновременно переглянулись и согласно кивнули. Эти озорники, похоже, опять что-то задумали. Джин не помнил, когда они отказывались от подарков. Может, у них жар? Или помутнение? — Ну хорошо, я отнесу его завтра на почту. Договорились? — Да, — мальчишки радостно засуетились, выбегая из кабинета омеги. — Поиграйте немного с няней, а я пока что поработаю. — Хорошо, папочка, — Тиен чмокнул Джина в щёку. — Только не открывай письмо, пожалуйста. — Конечно, дорогой. Беги к брату, я совсем скоро освобожусь. Джин потрепал макушку сына и закрыл дверь в кабинет. Конечно, все родители открывают письма детей, вот и омега не стал исключением. Он аккуратно вскрыл конверт и достал оттуда лист бумаги, исписанный немного корявым почерком сыновей. Если они даже няню не попросили написать, то там точно что-то важное и сокровенное. Джин присел на небольшой диванчик и начал читать. «Дорогой Санта! Мы Ким Тиен и Хунга. Совсем недавно нам исполнилось шесть лет. Живём мы вместе с папой в нашем доме. Он находится в Дрездене. Как ты поживаешь, Санта? Папа говорит, что на Северном полюсе холодно. Это правда? Мы бы хотели побывать там и покататься на оленях. Надеемся, что у тебя всё хорошо и вы вместе с эльфами уже готовитесь к Рождеству. В этом году мы вели себя хорошо, почти не ссорились и старались помогать папе. В школе интересно, и оценки у нас хорошие! Правда, Хунг однажды разбил окно в коридоре, но это было случайно. Он совсем этого не хотел и извинился. Папа, конечно, ругался, но не сильно. Сказал, что не знает, как быть с такими сорванцами, и запретил нам играть в компьютер целую неделю. Представляешь? Мне кажется, мы заслужили подарок. Санта, нам не нужны машинки и пазлы. На самом деле мы бы хотели только одного. Может, это покажется странным, и ты привык, что дети просят игрушки, но мы хотим попросить, чтобы ты нашёл нашего отца. Папа никогда о нём не говорит, а если мы спрашиваем, то немного грустно улыбается и отвечает, что он живёт далеко отсюда. Это единственное, что мы хотим: чтобы папочка улыбался вместе с отцом, а мы могли бы держать их за руки и гулять вместе в парке. Спасибо за подарки в прошлом году и счастливого Рождества. С наилучшими пожеланиями, Тиен и Хунга!» Сокджин вытер солёную дорожку со своей щеки. Руки немного дрожали, выдавая омегу с потрохами. Он всегда знал, что детям будет не хватать альфы в доме, но старался сделать всё, чтобы они не чувствовали себя брошенными. — Похоже, не получилось, — еле слышно и самому себе прошептал Джин. Да, было тяжело, но сейчас, казалось, всё наладилось. По крайней мере, он так думал, надеялся. Теперь же перед Джином стояла ужасно сложная задача: найти сыновьям подарок на Рождество и постараться ещё сильнее, чтобы они не чувствовали грусть из-за отсутствия отца… Письмо Джин аккуратно вернул в конверт и отложил в сторону. Нужно вернуться к работе, но в голову лезло только одно предложение: «… мы хотим попросить, чтобы ты нашёл нашего отца!»***
13 декабря.
Улицы Дрездена буквально пропитаны духом Рождества, даря людям ощущение праздника. Всё вокруг сверкало и горело огнями гирлянд, повсюду сновали люди в смешных шапках, заставляя улыбаться. Джин любил это время, когда можно погрузиться в воспоминания беззаботного детства и просто насладиться праздником. Конечно, с появлением двух сорванцов Рождество проявилось новыми красками, теперь омега должен сохранять иллюзию волшебства, но, честно, он и сам иногда не прочь поверить в Санту-Клауса. Сокджин пробирался в толпе — чем ближе он к «Штрицельмаркту», тем больше туристов его окружало. К этому стоило бы привыкнуть, ведь это одна из самых шикарных ярмарок Германии, да что говорить — Европы. На улице умопомрачительно пахло глинтвейном, хвоей и выпечкой. Омега сворачивал на площадь, где его встречали своими яркими вывесками сотни лавок с торговцами. Здесь можно купить всё что угодно к празднованию Рождества, и цель Джина найти подарки для своих сорванцов. А самое главное, купить два имбирных домика, которые они вечером украсят глазурью и конфетами. Почти каждый год он приходил сюда, чтобы продолжить традицию, появившуюся шесть лет назад. Его совсем маленькие мальчики тогда потянулись к пряничному домику, который принёс их дедушка, и украсили его упавшими кусками гуся с брюссельской капустой. Это так позабавило Джина, что на следующий год он сам купил десерт и несколько тюбиков глазури. Правда, оттирать её почти со всех поверхностей в доме было не так весело, но всё же — именно так появилась их небольшая семейная традиция. — Здравствуйте, — омега улыбнулся знакомому бете, который стоял за прилавком. — Здравствуйте, Сокджин. Вам как всегда? — он улыбнулся в ответ. — Конечно. Парень нагнулся к прилавку в поисках нужных ему товаров, параллельно с этим рассматривая своего посетителя, что, конечно, не ускользнуло от внимательного Джина. Хоть бета и был симпатичный, но дежурной улыбки в преддверье Рождества недостаточно. Поэтому Сокджин немного лениво смотрел по сторонам, наслаждаясь окружением. — Извините, — почти над ухом омеги раздался чужой голос. — Вы продаёте имбирное печенье с изюмом? Услышать подобное не ожидаешь, поэтому Джин аккуратно обернулся к источнику звука. Перед ним стоял высокий альфа в расстёгнутой куртке и просто с бешеными глазами. Он бегал ими по прилавку в поисках чего-то. — С изюмом? — не удержавшись, переспросил омега. — Да, — как за единственную надежду парень зацепился за Сокджина. — Представляете, их нигде нет! — Ну, в этом нет ничего странного, — на него смотрели два совсем непонимающих глаза. — Может, вы купите штоллен? — Нет, мне нужно именно печенье! Он, как маленький ребёнок, с мольбой в глазах смотрел на продавца. Ответ же очевиден всем, кроме этого парня! Какой дурак додумается добавить в имбирные печенье изюм? Хотя так жалко незнакомца, он явно прошёл не один прилавок и пекарню. — Сокджин, вот ваши домики, — бета снова мило улыбнулся и протянул крафтовый пакет омеге, а после стал обращаться к альфе: — Извините, что вы искали? — Имбирное печенье с изюмом… — как-то обречённо проговорил тот. — Простите, такого у нас нет. Ему как будто вынесли смертный приговор: плечи обречённо опустились, а глаза потухли. Джину стало так жалко альфу. Может, это инстинкты в нём заговорили, но захотелось утешить парня?! — Давайте я вам помогу? — он мило улыбнулся собеседнику. — Вы? — непонимающе переспросил альфа. — Как? — Я неплохо готовлю. Что ты творишь, Джин? Зовешь незнакомца в дом? Но почему-то улыбка, которая появилась на лице собеседника, прогнала все сомнения. — Правда? — Да, но за это вы мне поможете. — С удовольствием, — альфа подхватил Джина под руку и направился прочь от лавки. — Что нужно сделать? — Я не знаю, что подарить моим сыновьям. Ну а что скрывать? Сокджин давно понял, чем раньше расскажешь, тем меньше проблем будет, поэтому он перестал скрывать этот факт. Реакция альфы не заставила себя долго ждать. Он почти сразу отпустил руку Джина, делая шаг в сторону. — Извините, я не почувствовал на вас запах альфы. Простите, пожалуйста. — Всё хорошо, у меня нет альфы. — Правда? — Вы так часто сомневаетесь в чужих словах. Это даже смешно, — лёгкая улыбка тронула губы Джина. — Извините, — смутился от чужих слов альфа. — И прошу, перестаньте извиняться. — Я постараюсь. Так в чём вам нужно помочь? — Понимаете… — Сокджин остановился и, посмотрев на альфу, осознал, что имени собеседника не знает. — А как вас зовут? — Я что, не представился? — глаза парня изумлённо расширились, чем тот ужасно насмешил Джина. — Ким Намджун. Альфа протянул руку и мило улыбнулся, что заставило сердце омеги пропустить удар. — Сокджин. Приятно познакомиться! Рука Намджуна такая большая и тёплая, что Джин не хотел её отпускать, но это будет неприлично и странно. Поэтому омега немного медлил, но всё же отстранился. — На чём я остановился?.. А, точно! Понимаете, у меня два маленьких сына, которые в письме Санте не написали ничего конкретного. Я, конечно, могу купить им что-то на свой вкус, но они два гиперактивных альфы, и боюсь, что не угадаю. — Понимаю. Наверное, это тяжело? — С ними весело, иногда, конечно, слишком, — Джин улыбнулся, вспоминая своих мальчишек, которые прямо сейчас выносят мозг их дедушкам. — А знаете что? — омега повернулся к собеседнику. — Я знаю, что вам им подарить. — Правда? — Конечно. — Спасибо вам огромное. Эмоции переполняли омегу, он почти две недели мучался, пытаясь хоть что-то придумать, а нужно было просто встретить Намджуна. Джин захотел обнять своего спасителя, но остановился, не решаясь. — Теперь я должен вам помочь. Почему-то Намджун смутился и отвел глаза. — Мы можем пойти прямо сейчас, дети у моих родителей. Альфа от чего-то замолчал и не говорил совсем ничего. Он только смотрел на Джина, перебирая край своего свитера. — Намджун? — Извини, я вдруг подумал, что это будет очень странно, если я приду в чужой дом. — Не переживай, я ведь сам предложил тебе помочь. Так? — Да, но… — Никаких но, пойдём. И Джин потянул его вперёд. Держать мужчину за его большую ладонь очень приятно, в чём омега боялся себе признаться. Он чувствовал, как тепло разливалось и шло прямо к сердцу. Сейчас так хорошо… Не ощущался лёгкий мороз, который щипал его за щеки; вся атмосфера приближающегося праздника в разы усиливалась и буквально сносила с ног, ведь только в эти дни можно пригласить к себе домой незнакомца печь пряники. В тишине, лишь только под хруст свежевыпавшего снега, они добирались до дома Джина. Их встретила тяжёлая старинная дверь, украшенная рождественским венком. Между маленьких веточек была протянута атласная лента, на которой красовались имена хозяев дома. — Они сами написали? — Намджун провел пальцем по ткани. — Да, мальчишки ужасно любят рождество. Для нас подготовка к празднику целое мероприятие, которое начинается ещё в ноябре. — Правда? — Я не шучу, поэтому, если вдруг ты ослепнешь от красоты нашей ёлки — я тебя предупредил, — Джин открыл дверь, тихо посмеиваясь. Родные стены встретили гостей, одаривая теплом и уютом, погружая в атмосферу праздника. Под потолком и на перилах лестницы сверкали тёплые огни, повсюду виднелись еловые ветви, украшенные игрушками и лентами. Ёлка, как царица этого торжества, возвышалась в центре дома. Её верхушка со звездой плавно перетекала на второй этаж, где и правда могла ослепить своим светом и красотой. Сначала могло показаться, что она украшена сотнями маленьких шариков, но если приглядеться, то можно увидеть, что это маленькие бумажные звёздочки, которые, как млечный путь, украшали зелёную красавицу. — Вау, это впечатляет! — А я говорил, — Джин уже не сдерживал смеха, продолжая тянуть гостя за собой. — Вы сами всё сделали?.. Это просто чудесно. Я завидую, честно, — Джун оглянулся. — У меня дома только кактус в мишуре, чувствую себя жалким. — Зато у тебя будут имбирные пряники… с изюмом. Сердце Джина от чего-то пропустило удар, когда омега увидел глаза напротив. На него смотрели с любопытством и чем-то тёплым, что трогали струны души. Он так давно не ощущал на себе подобного, что просто замер. Дурацкая улыбка так и застыла на лице, а омега продолжал тонуть в омуте карих глаз. — Джин? — Прости, что-то я задумался. Пойдём на кухню. И они прошли по коридору вглубь дома, туда, откуда веяло теплом и где омега любил проводить время с детьми. Большая и просторная — она встречала своих гостей с распростертыми объятьями. — Я всё больше влюбляюсь в твой дом. Здесь так уютно и по-домашнему. — Ты преувеличиваешь. Мы самая обычная семья со своими традициями. — Это неправда… Прости, если скажу что-то не то, но я бы хотел увидеть мальчишек, которые в шесть лет вместо стрелялок выберут вырезать из бумаги звёздочки и украшать ими дом. — Они ещё те любители побеситься. Просто Рождество для нас… что-то большее, чем праздник. Их папа любил это время… Джин отвернулся от собеседника, то ли в попытке избежать взора этих глаз, толи с желанием найти изюм для злополучных пряников. Он, честно, и сам не знал. — Извини, — большая ладонь накрыла его собственную, отчего становилось немного теплее. — Тебе не за что извиняться. — Знаю, но почему-то так захотелось это сказать. Омега ничего не сказал, только тихонечко выдохнул, погружаясь в глубину полок со специями. Он точно помнил, что где-то там лежит пачка сушёного винограда, которая так нужна сейчас. И вот, в самом дальнем и тёмном углу он находит то, что искал. — Успех, — Джин с лицом победителя поднял свою добычу. — Я уже думал, что придётся идти в магазин. Джин быстрыми движениями вскрыл упаковку и, высыпав содержимое в тарелку, залил кипятком. Альфа улыбается, тихо посмеиваясь. Его губы растянулись, образуя до ужаса привлекательные ямочки на щеках. Тяжело было не засмотреться на них, поэтому омега потерял счёт времени, растворяясь в своём хоть и недавнем, но уже таком родном знакомом. Казалось, что они знакомы уже десятки лет и понимали друг друга без слов. Вот и сейчас Намджун наконец всё понял, смущённо отворачиваясь. — Ну что, приступим? — получив одобрительный кивок, омега продолжил: — Тогда помой руки и начнём. На столе стали появляться продукты для будущих пряников. Джин суетился, бегая по кухне и собирая всё нужное. Почему-то он прямо сейчас искренне загорелся идеей помочь Намджуну. Может это потому, что хочется провести с ним хоть немного больше времени? — А почему именно с изюмом? — этот вопрос мучил омегу с момента их встречи. — Это долгая история и совсем неинтересная. — Мы никуда не торопимся, а ещё по секрету скажу: я тот ещё зануда. Но если ты не хочешь, я тебя не заставляю. Намджун немного смутился, переводя взгляд на тарелку в своих руках. — Как и у тебя с детьми, так и у меня в детстве была традиция. Бабушка собирала всю семью у себя на кухне, и мы пекли печенье… Помню, как стоял весь в муке и отчаянно бил лопаткой по тесту, а она смеялась и утешала меня. Так давно не ощущал этого тепла. Хочу снова вернуться туда, но теперь уже не получится. — Соболезную, — Джин аккуратно переплел их пальцы. — Всё хорошо, — альфа улыбнулся ему. — До этого года получалось вырваться домой или мама с папой приезжали. Но в этом году у нас не получилось встретиться. А этот вкус… он не просто из детства. С ним приходят и воспоминания, и чувство тепла и уюта на душе. — Рождество же семейный праздник… — еле слышно проговорил Джин. — Точно. От этого и грустно, но я вспомнил, что могу быть с ними, даже если нас разделяют тысячи километров или миллионы звёзд. Они ведь всегда со мной — в сердце. — Не хочешь встретить Рождество с нами? — С вами? — альфа немного испугался, и это смутило Джина, заставило поубавить прыть. — Ну да… Я подумал, вдруг тебе будет одиноко, а мы всегда рады гостям. Прости, если навязываюсь, мы же так мало знакомы… Да и… — Я согласен. — Правда? В ответ ему утвердительно качнули головой, расплываясь в новой лучезарной улыбке. — Правда, я совсем не помню рецепт бабушки, но мы же что-нибудь придумаем? — Я, конечно, скромный омега, но мои имбирные печенья лучшие. По крайней мере, так говорят Тиен и Хунг. — Тогда доверюсь тебе. Джин надел фартук и чувствовал себя в своей тарелке. В голове всплыл рецепт, а перед глазами, казалось, возникали картинки всех действий. Он готовил их столько раз, что может делать это на автомате, но сегодня хотелось насладиться процессом. — Намджун… — Можно просто Джун. — Хорошо. Джун, нужно отвесить четыреста грамм муки. Альфа немного неуклюже пересыпал белый порошок в большую миску, просыпая часть на стол. Он негромко охнул и в попытке всё исправить — испачкался. Теперь этот большой мужчина выглядел так комично. Джин не сдержался и прыснул смехом, на что услышал ответное хихиканье. Не придумав ничего лучше, он опустил два пальца в муку и нарисовал себе на щеках полосы. — Ну что, рядовой, вы готовы сразиться? — уже не сдерживаясь, сквозь смех сказал Джин. — Слушаюсь, капрал. Что делать дальше? — парень приставил руку к голове, отдавая честь. — Добавляем две чайные ложки разрыхлителя и одну корицы. — Есть! — Теперь ложку соды. — Столовую? — Джун, ну ты что? Конечно чайную! — отойдя от шока, возмутился омега. — Столько же сушёного имбиря. — Пахнет уже вкусно, — Намджун почти в платную наклонился к миске. — Только не чихни, Джун. Давай я натру немного мускатного ореха. Когда омега закончил, то протянул собеседнику скалку. Альфа непонимающе посмотрел в ответ. — Тебе нужно измельчить душистый перец. Преврати его в мелкие крошки, пожалуйста, это очень важный ингредиент. — Ты уверен? Мне казалось, перец не добавляют в десерты. — Рядовой, вы что, сомневаетесь во мне? — Никак нет, — и он усиленно начал стучать по пергаменту, в который были завёрнуты почти чайная ложка горошинок душистого перца. — Теперь две столовые ложки какао для красивого цвета и совсем немного соли, — когда последний кристаллик упал в миску, омега хлопнул в ладоши. — Ну что, осталось только перемешать до однородности и первый этап закончен. — Первый? — Конечно, Джун, — омега лишь тихо посмеивался в ответ. — Теперь нам нужно двести грамм сливочного масла и немного тёртого имбиря с изюмом. Знаешь, у меня где-то был очень вкусный мёд из акации, сейчас найду, — Джин потянулся к верхней полке, на которой стояли десятки баночек. Он открыл у одной из них крышку и протянул альфе. — Понюхай. — Вкусно. — Конечно! Он такой нежный на вкус. Хочешь я тебе с собой дам? — Да нет, мне как-то неудобно. — Неудобно корове на коньках, а ты бери, пока предлагают. — Ну, хорошо. Омега радостно положил две столовые ложки мёда в тарелку к другим влажным ингредиентам и начал активно их перемешивать. Краем глаза он увидел, как улыбался рядом Намджун, наблюдая за его движениями. — Теперь нужно добавить сухую смесь и их соединить до однородности. Альфа помогал ему в этом, залезая руками прямо в миску. Он был так увлечён этим процессом, что давал возможность Джину просто полюбоваться, как его длинные тонкие пальцы блестели от масла, а небольшие пряди тёмных волос падали на глаза. Фигура альфы так гармонично вписывалась в их интерьер, дополняя его и заполняя, как последняя деталь пазла. — Готово! — Джун победно поднял руки, поворачиваясь к омеге. — Уберём в холодильник на час или два и можно будет выпекать. — Час? — Ну да, нужно, чтобы масло замёрзло. Можем посмотреть кино… пока ждём. — Хорошо. Предлагаю «Клауса». — Я за. Джин потянул за руку парня, уводя в зал на большой диван, где они погрузились в тепло пледов. Всю комнату освещал тёплым светом камин, погружая в ещё более уютную атмосферу. На телевизоре загорелась заставка Netflix и окунула зрителей в атмосферу наступающего Рождества. Джин наслаждался моментом и не заметил, как погрузился в лёгкий сон, облокачиваясь на плечо Намджуна. От мужчины веяло теплом и пахло чем-то таким домашним и родным. Омега не заметил, как прошли полтора часа и на экране появились титры. — Джин… — Намджун аккуратно коснулся щеки лежащего на его плече парня. — Может ещё полежим? — не открывая глаз, проговорил омега, потягивая носом приятный запах, который его окружал. — Я, конечно, не против, но… Омега резко открыл глаза, окидывая комнату сонным взглядом. Он непонимающе отстранился от альфы, немного отодвигаясь. — Прости, я не заметил, как уснул. Пойдём готовить дальше? И они снова возвратились на кухню, на которой тонко раскатывали ароматное тесто и вырезали из него печеньки разной формы. Джин включил духовку на сто восемьдесят градусов, чтобы она успела разогреться. — Смотри, этот человечек похож на тебя, — Намджун указал на одну из печенек. — Почему? — Он самый красивый, — невинно, как будто это ничего не значит, ответил альфа. Сердце пропустило удар, и омега замер — для него почему-то был очень ценен этот ответ. Внутри становилось так хорошо, казалось, что сотни бабочек летали в животе. Может, это странно испытывать подобное к незнакомому человеку, но с Намджуном так хорошо. Казалось, что они знакомы уже давно. Омега совсем не чувствовал дискомфорт при общении, нет и намёка на лицемерие или поиск выгоды. Намджуна можно было прочитать как открытую книгу: все его улыбки и прикосновения до ужаса искренние, и это очаровывало. — Теперь отправим их в печь на десять минут, и всё готово. Джин ловкими движениями совершил сказанное и отошёл к столу, облокачиваясь на него. — Знаешь, может это прозвучит глупо, но я рад, что встретил тебя, и ни капли не жалею, что решил помочь. — Я тоже… очень рад. — Ты так хорошо смотришься у меня в доме, — Джин засмеялся и еле слышно добавил: — Рождественское чудо… — Что? — Говорю, интересно, существует ли рождественское чудо? — Надеюсь, что да. Намджун шагнул в сторону омеги. В глазах Джин успел заметить огонёк, но их прервал крик. — Па-па-а, мы дома. Входная дверь хлопнула, впуская в дом четырёх человек, которые, не замечая ничего вокруг, отряхивались от пушистого снега. — Джин-и, дорогой. Представляешь, твой отец решил прогуляться пешком, а на улице начался снегопад. — Метель, — добавил Хунга, почёсывая макушку. — Да, настоящая метель. Так вот, мы тащились почти от дома, а этот старый хрыч не соизволил даже вызвать такси. Нет, ты представляешь? Видите ли, нам осталось совсем чу… Папа остановился на полуслове, когда, наконец, обратил внимание на Джина, который от шока не сдвинулся и на миллиметр, как и Намджун на самом деле. Они так и стояли посередине кухни. Они втроём смотрели друг на друга, не в силах вымолвить хоть слово. Тишину же прервал отец. — Почему это я — старый хрыч? А? И вообще, нам и правда осталось пройти совсем немного. Я прав, Тиен? — Конечно, дедушка. Теперь и оставшиеся гости приходили на кухню, откуда уже тянулся аромат имбирных пряников, заполняя им весь дом. — Джин-и, а они у Вас, — сделал акцент на слове папа, — не горят? Омега отмер и подлетел к духовке, где печенья и правда близились к очень золотистой корочке. Он тихо выругался себе под нос, вытаскивая противни. Молчать и игнорировать ситуацию больше невозможно, поэтому Джин глубоко вдохнул, чтобы сосредоточиться. — Вы рано. — Да… — папа немного злобно посмотрел на сына. — Извини, что не предупредили, думали ты один. — А я купил пряничные домики. Не видя смысла говорить с папой, Джин повернулся к сыновьям, которые радостно бежали подарить ему объятья. — Правда? — Папочка, давай украсим их прямо сейчас? — Там ты нашёл этого альфу? — не унимался папа. — Прости, Тиен, сейчас никак не получится. — Конечно не получится, папочка немного занят, — прожигал взглядом Намджуна старший омега. — Извините, наверное, мне стоит уйти, — не выдерживал давления альфа. — Стоит. — Стоять! — терпение лопнуло и у Джина. — Мальчишки, бегите наверх, я разрешаю поиграть в приставку. А вы… Сядьте! Никто не посмел ослушаться, и теперь все взрослые члены семьи вместе с Джуном сидели за столом. — Джин-и, ты взрослый мальчик, нам не нужны объяснения, — отец пытался сгладить углы, уж кто, как не он знал, что своих омег злить нельзя. — Нет, папочке же хочется всё узнать? Да и Намджун подождёт, когда печенья остынут. Кстати, это Намджун, и да, папа, мы познакомились с ним, когда я ходил за покупками. — Дорогой… — Перестань меня останавливать, пожалуйста. Джун нуждался в помощи, и я ему её оказал. Ах да, ещё он будет вместе со мной, Тиеном и Хунгом праздновать Рождество. — Рождество?! Ты перегибаешь все палки, Сокджин, — папа вскочил. — Я взрослый мальчик, а вы всё равно уедите, разрешение спрашивать не буду. — Хорошо, — как-то резко остыл старший омега. — Можно хоть печеньку съесть? На что он получил одобрительный кивок. Намджун же испуганно хлопал глазами, поворачиваясь от одного омеги к другому, на что услышал тихий смешок под боком. — Они всегда такие, со временем привыкнешь, — отец омеги протянул руку для рукопожатия. Сверху послышался топот ног, и на кухне снова появились два сорванца. — Папа? — протянул Хунг. — Пап, — вторил ему Тиен. — Что такое? Малыши заговорщически переглядывались, шепотом выясняя, кто скажет первым. — А можно Намджун с нами украсит пряничные домики? — Я не против, — Джин посмотрел на альфу, на лице которого появилась улыбка. — Спросите лучше у него, я не могу решать за другого человека. — Вы согласны? — быстро переключились на другую жертву дети. — Конечно, с большим удовольствием. С криком «ура!» мальчишки снова убежали наверх, оставляя наедине взрослых. Точнее, счастливых Джина и Намджуна и медленно закипающего папу. Единственный, кто оставался спокойным — это отец. Он тихо хихикал над мужем и был искренне счастлив за сына, который, казалось, нашёл то, что ему нужно.***