***
17 декабря.
Возвращаться в этот дом Джуну очень приятно, и на душе как-то радостно только от одной мысли, что мальчишки сами его пригласили. Конечно, он бы и так пришёл, если бы позвал Джин, но дети… Это совсем другое. Альфа не понаслышке знал, что их доверие многого стоит, всё-таки он уже давно работал в окружении маленьких сорванцов. Если уж ребёнок доверился взрослому, то это нужно ценить и ни в коем случае не предавать. Поэтому, отменив все свои дела и встречи, он воодушевленно бежал к уже полюбившемуся дому. Погода благоволила: на нос альфы падали крупные и мягкие, как пух, снежинки; лёгкий морозец щипал его щёки, а снег приятно хрустел под ногами, чаруя своим звуком. Вдалеке уже появилась заветная дверь, и Джун ускорился. — Папа, там кто-то пришёл, — еле послышалось за дверью, когда альфа нажал на звонок. — Это дядя Намджун? — Быстрее, папочка, там же холодно. — Дядя? — голос омеги был совсем рядом, от чего Джун смутился и отступил немного назад. — Ну, так меня ещё никто не называл. Перед альфой открылась прекрасная картина, на которой Джин в уютном домашнем свитере открывал дверь, а из-за его спины выглядывали две тёмные головы, и как только они увидели гостя, то кинулись к нему с объятьями. — Тиен, Хунг, на улице же холодно, куда вы пошли раздетыми?! — Ну, пап… — Это же дядя Намджун. Альфа не выдержал и прыснул смехом, заставляя улыбнуться всех вокруг. Он посмотрел на омегу и, получив одобрительный кивок, вошел внутрь. Там почти ничего не изменилось, только теперь почти весь дом наполнился тёплыми огнями. По дому разносился запах мандаринов и свежей выпечки вперемешку с ароматом хвои, что заставило его тихо промычать от удовольствия, прикрывая глаза. — Вам нравится? — мальчишка в белом свитере и ободке с оленьими рогами заглянул в глаза альфы. — Очень! Здесь так красиво… Ваш папа сказал, что вы любите рождество. — Просто обожаем! — подтвердил малыш. К ним подошёл омега, немного смущённо переминаясь с ноги на ногу. Намджун решил не медлить и заключил Джина в объятья, на которые ему ответили спустя мгновение. Такие тёплые прикосновения кружили голову, и Джун не хотел разрывать их — так приятно было держать омегу в своих руках, но разорвать их всё равно пришлось. — Пойдём в зал, мальчишки так хотят познакомиться. — Я тоже. Эта часть дома изменилась, как будто последняя деталь пазла опустилась на своё место, и дети, бегающие туда-сюда, и были этой деталью. В душе альфы почему-то скребли кошки, он прямо сейчас осознавал, почему был несчастен, чего именно не хватало в его жизни. Он теперь ощущал себя тем самым одиноким кактусом в мишуре, которая, казалось, кололась больше, чем его иголки. — Ну что, дядя Намджун, готовы знакомиться? — сквозь смех проговорил омега. — Конечно. — Это у нас Хунг, — омега потрепал тёмную макушку, на которой был ободок, как у брата, но с двумя ёлками на пружинках. — А это, как я понимаю, Тиен? — Да, — мальчишка запрыгал от счастья, хлопая в ладоши. — Какая приятная компания из северного оленя и зелёной красавицы, — альфа широко улыбнулся, не скрывая того, что шутит над детьми. — Я рад знакомству с вами. — И с папой? — Тиен хитро улыбнулся, смотря на гостя и своего родителя. — Конечно! — перед глазами сейчас был такой домашний и искренне счастливый омега, который наслаждался моментом. — Я очень рад, что встретил вашего папу в тот день. — Ну всё, пойдёмте украшать домики. Смущённый омега вскочил с дивана и потянул всех за собой на кухню, где большой стол превратился в настоящее поле для творчества. На нём стояли два домика и десятки тарелочек. Там были разные посыпки и мармелад, много маршмеллоу и шоколада, а также глазури всех возможных цветов. — Вау, вот это подход! — Я же говорил — это традиция. — Не представляю, как вы Рождество отмечаете. — В этом году и узнаешь, — прошептал ему на ухо омега. — Если ты пригласишь… Альфа почти касался парня, ощущал его тепло и запах. Он был так близко, а хотел быть ещё ближе и всё-таки дотронуться. — Папа, поможешь мне? — милый оленёнок позвал омегу. — Конечно, дорогой. Когда все они уселись за стол, то Намджун понял, как мечтал об этом, как хотел ощутить себя в кругу семьи, и почему-то именно сейчас картинки детства всплывали в его голове. Так ярко и чётко, давая понять, что он дурак, который не должен упустить свой шанс на счастье, тепло и уют, которые наполняют жизнь этих людей. Намджун наклонился к Хунгу ближе и искренне улыбнулся, когда ребёнок протянул ему детали крыши. — Намджун… — неуверенно начал ребёнок. — Что такое? — Можете, пожалуйста, склеить крышу? А я пока что соединю стены. — Как думаешь, мы можем сделать на крыше снег и поставить ёлку? — Ёлку? — мальчик удивлённо приподнял брови. — Да. — Ты когда-нибудь слышал о том, что Санта приносит ели в те дома, в которых их нет? — Нет, расскажите. — Давным-давно, когда я был совсем маленьким, по соседству у меня жила семья, которая не могла себе позволить украсить дом на Рождество. Маленький мальчик, который там жил, часто грустил по этому поводу, потому что боялся, что Санта Клаус не принесёт ему подарок, так как у них нет звезды, которая приведёт его. — И что? Ему и правда не принесли подарок? — Слушай дальше. Мы вместе с ним решили, что пусть без ёлки, но в доме обязательно должна быть путеводная звезда, поэтому пошли на улицу, чтобы помочь соседям и заработать немного денег. Почти неделю малыш чистил снег в чужих дворах и мастерил кормушки для птиц, но всё-таки в его кармане оказалась нужная сумма. Со всех ног он бежал в магазин, откуда вернулся с огромной улыбкой — я никогда не видел его таким счастливым. Мы уселись на крыльцо их дома, и он показал мне улов: большая, сделанная, казалось, изо льда, звезда буквально светилась изнутри. Тогда я подумал, что его желание сбылось, и теперь Санта принесёт ему желанную игрушку, но в тот момент большие и солёные детские слёзы упали на стеклянную поверхность. — Почему он плакал? Малыш же смог получить звезду. — Конечно! Оказалось, что это слёзы счастья. Ведь на самом деле его желание для Санты были совсем не игрушки. Он хотел получить лишь немного рождественской индейки и счастья для своих родителей, которые тяжело переживали последние месяцы. Тогда я решил… — Что, дядя Намджун? — Тиен и Сокджин, оказалось, тоже слушали его рассказ. — Что должен стать его личным Сантой и исполнить маленькую, но мечту, поэтому когда огни в окнах их дома погасли, я аккуратно пробрался внутрь. Моя мама сначала не поняла, почему я отказывался от еды, но когда услышала историю, то собрала мне несколько контейнеров рождественских угощений. Поэтому после я стоял на их кухне и раскладывал всё по тарелкам. В ту ночь я очень сильно просил у Санты, чтобы он не дарил мне подарок, но точно исполнил мечту соседского мальчика. — Что случилось потом? Он услышал вас? — Тиен, золотце, не перебивай дядю Намджуна, он же рассказывает. — Всё хорошо, — альфа потрепал тёмную макушку. — Знаешь, Тиен, я уверен, что он слышит все наши желания и исполняет их. Главное — это искренность намерений и чистое сердце, в котором нет места корысти и злым помыслам. Поэтому, когда я проснулся с утра, то первым делом выглянул в окно и не поверил своим глазам: на крыше соседского дома стояла прекрасная ёлка, украшенная хрустальными шарами. В одной пижаме я побежал к другу и увидел счастье не только в его глазах, весь дом наполняло ощущение чуда. Тогда я и правда поверил в то, что все наши мечты могут сбыться! Когда мы полезли на самый верх за елью, то на ветке висело маленькое письмо, Санта Клаус ответил ему. Он сказал, что не может оставить такую прекрасную звезду без ёлки, а также, что он очень рад за моего соседа, который нашёл свою путеводную звезду и надеется, что он и дальше будет ей следовать. Представляете? Сам Санта пожелал ему счастливого Рождества и сделал самый главный подарок. — На моём домике тоже будет красивая ёлка, — Хунга принялся за работу. — Дядя Намджун, как думаете, эта история правдива? — Малыш, я верю своим глазам. Как и сейчас, так и тогда я явственно видел это своими глазами. Ты веришь мне? — Да. — Но тебя что-то беспокоит? — У нас есть ёлка и звезда, но я боюсь, что нашу мечту Санта не услышит. — Санта Клаус слышит всё, он же волшебник, — омега обнял своего сына, как-то странно шмыгая носом. — Сокджин… Можем выйти на минуту? В ответ ему кивнули, и хозяин дома направился в туалет, заставляя следовать за собой. Там было светло и, как и во всём доме, пахло хвоей, что немного смешило Джуна. Он подумал, что и здесь, наверное, есть веточки вечнозелёного дерева. Омега же был совсем в другом настроении, он как-то странно опустил голову, лишь изредка посматривая на альфу. — Что случилось? Я тебя расстроил? — Нет! Конечно, нет… — Поделись со мной, — Намджун протянул руку к ладони омеги, она оказалась тёплой, но почему-то дрожала. — Знаешь, они ведь написали письмо Санте. — Да, ты сказал, что там нет ничего конкретного, — теперь трясло почти всего парня, и Джун решился заключить его в объятья. — Это не так… — Сокджин уткнулся в плечо альфы, тихо всхлипывая. — Я соврал тебе… Нет, я врал себе. Пытался убедить, что хороший папа. — Не говори так, ты отличный папа. Я никогда не встречал таких, как ты. — Нет… — Послушай меня внимательно. Ты посвящаешь всего себя детям без остатка, а теперь хочешь сказать, что плохой родитель? — Они мечтают только об одном… Об отце. Альфа замер, это и правда шокировало его. Хотя, честно говоря, кого такое не удивит? Он думал об какой-то игрушке, но не как уж об отце. Но замешательство продлилось недолго, и он слегка отстранился, лишь для того, чтобы прижаться ещё сильнее, впиваясь губами в омегу. На его прикосновение ответили, делясь болью и солёным вкусом слёз. Голова альфы шла кругом, он не верил тому, что происходило, боялся, что если остановится, то этот мираж пропадёт. Джун снова окажется один, не будет этого милого и до умопомрачения идеального Сокджина, который и правда занял его голову. Четыре дня — именно столько омега не покидал его мысли. Намджун видел его во всём: в каждом прохожем, в родителях, на детской площадке, в рождественской ели, которую он принёс в свой дом вечером после их знакомства. Острая необходимость окружить себя отголосками тепла причиняла боль, ничего не говоря про печенье, которое теперь в его доме было на вес золота и погружало в воспоминания. Этот день он тоже запомнит, может, и на всю жизнь — так ярко они впечатались в память Джуна. Альфе оставалось лишь надеяться, что он не один такой, и омега испытывает подобные ему чувства. — Джун… — Прошу, не говори ничего. Я поступил как идиот, но ни капли не жалею об этом. — Ты совсем не похож на идиота, но если таковым себя считаешь… То я тоже идиот. Омега сам потянулся к губам напротив и завлёк в поцелуй, который теперь уже был чем-то большим.***
25 декабря.
Рождество приблизилось совсем незаметно, но оно стало свидетелем того, как зарождались отношения одного одинокого омеги и более одинокого альфы. Они нашли в друг друге то, что так давно потеряли и то, о чём и не могли мечтать. Намджун не верил в реальность происходящего, каждый раз удивляясь до глубины души тому, что с ним происходит. Омега рядом с ним и два хоть и озорных, но таких милых и уже родных мальчишки. О чём можно ещё мечтать? Альфа, конечно, мог сказать, но об этом немного рано думать. Сейчас все они хотели наслаждаться моментом и верить в чудо, которое и правда существовало. Джун благодарен судьбе и бабушке за рецепт имбирных пряников с изюмом, которые и правда помогли ему найти то, что так нужно. Теперь, как он надеялся, они станут традицией и в ещё одной семье. — Джун-и, помоги, пожалуйста, — омега тихо позвал его. — Что нужно сделать? — Отнеси тарелки на стол и найди Тиена с Хунгом. — Мальчишки наверху… — Намджун обхватил своими руками талию омеги, прижимаясь со спины. — Эй, прекрати. Джин наигранно ударил его по ладоням и развернулся лицом к альфе. Красивая улыбка не сходила с его губ уже больше недели, и Намджун приятно осознавал, что он одна из причин этого. Поэтому он решил сделать в этом году всё, чтобы она оставалась на этом прекрасном лице. Омега усмехнулся, разжигая в своих глазах огонь. Он потянулся к горячему телу ближе, чтобы подарить мимолётное, но такое волшебное прикосновение. Их губы встретились, и этого достаточно, достаточно для многого. Всё вокруг растворилось, погружая пару в мир фантазий и небытия. Туда, где есть только они и больше ничего, туда, где горячие прикосновения выбивали весь кислород из лёгких, но партнёр разделял свой на двоих, туда, откуда не хотелось возвращаться. Омега такой мягкий и пластичный в руках, он таял, не боясь упасть, ведь Джун здесь. Альфа же, в свою очередь, ни за что не отпустит. — Намджун… — Ты сам начал первый, — альфа посмеивался в чужие губы. — Знаешь, что я загадал на Рождество у Санты? — Нет… Но я догадываюсь. Руки Джуна спустились по талии вниз и так идеально легли на ягодицы, как будто они были созданы друг для друга. Сложились как пазл, как половинки одного целого, и это не могло не порадовать обоих. — Джун, ну не здесь же, — омега немного отстранился, но лишь для того, чтобы снова прижаться и подарить лёгкий поцелуй прямо в нос. — Хорошо, тогда я тоже загадаю желание. — Ну всё, иди уже, а то оно может не сбыться. — Прости меня, Санта. Что я должен сделать? Я ведь был хорошим мальчиком. — Сначала отнеси тарелки, — немного строго проговорил Сокджин, но альфа, конечно, понимал, что всё это шутка. Они провели просто чудесный вечер. Мальчишки были очень рады своим подаркам, и буквально через пять минут по дому уже разносились выстрелы из их новых пистолетов. Домашний лазертаг оказался отличной идеей. Пока альфочки носились туда-сюда, Намджун с омегой обнимались на диване, окружённые теплом. Джин медленно потягивал свой глинтвейн и смеялся над комедией, которую показывали на одном из каналов. Альфа же просто прижимался к его боку, вдыхая приятный аромат. Он погружался в приятную и расслабленную атмосферу, перебирая в пальцах шёлковые пряди волос. Аккуратно, но всё более настойчиво тёрся о шею омеги. Намджуну казалось, что идеальнее не может быть, это Рождество точно запомнится ему надолго. Они лежали так до того момента, пока по экрану не поползли титры, оповещая о том, что фильм закончился. Сокджин потянулся, разминая затёкшие мышцы. На часах уже давно перевалило за полночь и детям пора спать. Поэтому Намджун помог омеге поймать шалунов, которые сначала отстреливались от взрослых, но через пятнадцать минут усталость взяла верх и они вчетвером рухнули на диван. — Давайте ложиться спать, — омега поцеловал в лоб Тиена. — Ну, пап. — Чем быстрее вы ляжете спать, тем быстрее проснётесь, а это значит, что встретите своих дедушек и друзей. — Уговорил, — Хунг быстро вскочил и направился к лестнице, которая вела на второй этаж к детским спальням. — Ну что, Тиен? — Джин потрепал тёмную макушку. — У меня нет сил… — он посмотрел на альфу. — Совсем. Намджуну ничего не оставалось, кроме того, как отнести альфочку наверх самому, поцеловав в лоб на прощание. Ему показалось, что он уснул, но когда Джун уже вышел, то услышал тихий голос. — Спокойной ночи, дядя Намджун. — И счастливого Рождества, — вторил ему второй. — И вам счастливого Рождества. — Вы же не уйдёте? — тонкий голос дрогнул. — Конечно, нет. — Правда, правда? — Обещаю… А теперь ложитесь спать. Альфа потрепал их макушки и крепко обнял на прощание. Он немного подождал и, когда услышал тихое сопение, вышел из комнаты. Внизу, рядом с лестницей, его ждал Джин, который улыбался своим мыслям. Он прижимался спиной к перилам, стоя на первой ступеньке. — Счастливого Рождества, — на ухо прошептал ему Джун, когда подошёл в плотную. — И тебе, — омега обвил его шею руками, прижимаясь к груди. — Знаешь, а мы стоим прямо под омелой. — Это намёк? — Нет, просто нельзя нарушать традиции. Два раза предлагать Намджуну не нужно. Он прижал омегу к себе ещё крепче, заключая в кольцо крепких рук. Горячие губы встретились, и альфа ощутил яркий вкус вина и корицы на языке. Их поцелуй такой же терпкий, он заставляет Намджуна мычать от удовольствия. Альфа спустился одной рукой ниже, укладывая её на ягодицы и немного сжимая их. Его губы последний раз смяли чужие и теперь уже шли исследовать лицо омеги. Они нежно коснулись шёлковой кожи, не пропуская и миллиметра, от чего Джин таял в его руках и откинул голову назад. Омега открыл шею, всем своим видом показывая, чего хочет, заставляя альфу тихо рычать от удовольствия. Его вторая крепкая рука поднялась к шее, и её большой палец прижался к вене, немного надавливая. — Ты так вкусно пахнешь, — Джун говорил это прямо в шею омеги, обжигая его дыханием. — Насколько? Джину тяжело говорить, он учащённо дышал и буквально еле стоял на ногах. Намджуну казалось, что если бы он его не держал, то парень бы уже давно упал. Он ощущал, как сильно билось сердце омеги. — Настолько, что хочу тебя съесть. И альфа прикусил его за ухом, прямо там, где так бешено билась кровь в вене. Джин не выдержал, его ноги подкосились, а тело пробила дрожь. С губ омеги сорвался стон, который спускал альфу с тормозов. Он подхватил парня под ягодицы, вжимая в себя, заставляя омегу вцепиться в шею альфы. — Нам… Намджун… Дети могут услышать. — Тогда нам срочно нужно в спальню. Намджун, не переставая целовать шею омеги, двигался в сторону спальни. Он ощущал, как цепкие пальцы Джина сминали рубашку на его спине в попытке вытащить её из брюк. — Какой нетерпеливый мальчик. И казалось, в ответ на эти слова омега прижался к Джуну ещё сильнее, так, что начал тереться своим возбуждением о его торс. Альфа издал гортанный рык и вжал парня в стену. — Джин… Зачем ты меня провоцируешь? Омега замычал, царапая спину Джуна. На что в ответ его поцеловали, погружая в страстные чувства. Альфа всё же оторвал их от стены и зашёл в спальню. Там всё так же украшено, что не удивило Джуна, а лишь вызвало смешок. Посередине комнаты стояла большая и мягкая кровать, на которую он и опустил омегу. Джин тонул в простынях, ощущая на себе пожирающий взгляд, а альфа и не хотел сдерживаться,э. Наверное, сегодня он впервые за последние десятки лет снова поверил в Санту, который исполнил его желание. И не подумайте, он не такой, он не хочет всё, что движется, Намджуну уже слишком много лет для этого. Но между ним и Сокджином такое напряжение, что его можно было ощутить физически. И как, скажите, можно удержаться? Сейчас же все остатки самообладания покинули его, да и румяный омега с блестящими от возбуждения глазами совсем не помогал. Намджун медленно вздохнул, пытаясь собрать мысли в голове. Но он ощутил, как немного дрожащие пальцы легли на его ремень. — Джин-и… Намджун накрыл его руки своими и спустя мгновение отстранил их. Теперь альфьи непослушные пальчики касались горячего тела напротив. — Ты слишком торопишься… Сначала ты. Омега извивался от каждого прикосновения, казалось, что они его обжигали. Но насколько ему горячо от этого огня, настолько же он хотел погрузиться в него с головой. — Прошу, — буквально стонал омега. — Чего ты хочешь? — Джун медленно приподнял край его свитера, открывая небольшую полоску оголённой кожи. — Сними его… — альфа как бы невзначай прошёлся пальцами по животу. — Прошу тебя. Тихий вздох снова сорвался с губ, когда альфа рывком стянул тёплую вещь. Перед ним открылся вид на прекрасное нежное тело, которое сейчас так желанно альфой. Он провёл руками от выступающих костей бёдер дальше наверх, описывая талию, поднимаясь по рёбрам к груди. Джун медленно обвёл пальцами по ореолу сосков. — Ты ведь кормил грудью? — Да-а… — в ответ омега лишь простонал, так как Джун сжал соски в пальцах. — Я тоже хочу попробовать. Альфа обхватил губами один из сосков и медленно потянул. Он немного причмокнул и лизнул его, играясь во рту с языком. — Ничего нет, — расстроенно проговорил Джун. — Ну, не страшно, скоро появится. — Что? — Я шучу, конечно… Но если что, знай, я за. Альфа продолжил блуждать губами по телу омеги, спускаясь к впалому животу и выступающим костям таза. Он прошёлся языком параллельно линии брюк, а потом стянул их. — Какой же ты красивый, просто идеальный. Альфа ни капли не преувеличивал. На идеальной, немного медовой коже нет ни одного изъяна. Свет гирлянд отражался в ней и придавал какого-то неземного блеска. Джин очаровывал своим видом, кружил голову одного конкретного альфы. Намджун рывком расстегнул пуговицы на своей рубашке, не переживая за их целостность. Холодный воздух обжигал его, немного приводя в чувства и заставляя замирать на мгновение. Альфа, неспешно перебирая пальцами, расстегнул ремень своих брюк. — Я хочу помочь. Омега коснулся молнии на его штанах и потянул вниз, освобождая возбуждённый член. — Видишь, что ты делаешь со мной? Джин медленно провёл пальцами по чужому возбуждению. Он чувствовал, как в воздухе сгущается феромон альфы, но не останавливался. Омега лишь становился настойчивее, ощущая власть над Джуном, который терял остатки самообладания и тонул в чужих глазах. — Конечно вижу… Я делаю это намеренно. Намджун замер от этих слов, по его коже прошлась волна мурашек. Он толкнул парня в плечи так, чтобы тот снова погрузился в мягкость кровати. Альфа хищно облизнулся, нависая над парнем. Его манило в нём всё: каждый миллиметр кожи, каждая эмоция, которая отражалась на его лице. — Я не могу больше терпеть… — в голосе альфы слышалась необходимость в одобрении его действий. — Действуй, Джун-и. И он действовал: последний раз присасываясь к пульсирующей вене на шее, альфа оставил яркий засос, не решаясь на большее. Секунда, и на Джине больше нет нижнего белья, — он теперь полностью обнажён перед Намджуном. Альфа аккуратно провёл пальцами по торсу к паху, он опускался всё ниже к кольцу плотно сжатых мышц. Джун гладил Джина подушками пальцев, не переставая целовать. Он ласкал его рёбра, живот и бёдра, оставляя на них влажные следы. Альфа размеренно, но уверенно разминал омегу, ощущая, как тот дрожит под его руками. Спустя пару минут Джун почувствовал на своих пальцах влагу, а в воздухе усиливающийся запах омеги. Первая фаланга его среднего пальца прошла внутрь под стон Джина. — Ты уже такой мокрый для меня. Альфа массировал стенки изнутри, постепенно углубляясь и добавляя ещё один палец. Джин в его руках рушился, рассыпался на тысячи осколков и снова собирался лишь для того, чтобы всё повторилось. Простыни уже давно смяты и смешали в себе запахи двух человек. Омега незаметно для Джуна стал сам насаживаться на чужие длинные пальцы, как бы давая понять, что он готов. Утробное рычание — лишь это мог произносить альфа. Он вытащил пальцы и стянул с себя бельё, почувствовав при этом облегчение, ведь тесная одежда перестала сдавливать его. — Если будет больно, скажи мне. Альфа уже приставил большую головку к входу, но Джин резко остановил его, уперевшись обеими руками в грудь. Омега под ним выдохнул, прикрывая глаза, он явно что-то задумал и не смог утаить этого от пристального взгляда напротив. И Намджун был прав, через минуту уже он лежал на лопатках, когда как Сокджин возвышался над ним. Он выглядел ещё горячее: волосы, которые до этого были разбросаны на простыни, теперь липли к его шее, а капельки пота падали прямо на торс альфы. — Я хочу быть сверху, хочу видеть тебя. Его рука обхватила член Намджуна, направляя. Омега аккуратно насаживался, пытаясь привыкнуть к ощущениям. Джун же лишь аккуратно придерживал его за бёдра, даже не пытаясь двигаться, хотя так этого хотелось. Он закусил губу, ощущая насколько узкий омега. Это было на грани боли и удовольствия, но когда спустя пару минут омега задвигался сам, у Намджуна снесло башню. Альфа сжимал его ягодицы в своих руках, растягивая в разные стороны. Только сейчас он заметил, что в углу комнаты стоит огромное напольное зеркало, в котором было видно, как омега прогибал спину при каждом движении внутрь. Как дрожало его тело и учащённо вздымалась грудь. Это возбуждало Джуна неимоверно, он сам стал подмахивать тазом навстречу омеге. По комнате разлетались стоны и шлепки голых тел. Альфа ускорялся так, что отдельные стоны превращались в непрерывный звук наслаждения: смеси вздохов, тяжёлого дыхания и шёпота, иногда переходящего на крик. — Джун… Я… я сейчас… — Что ты сейчас, малыш? — Кончаю… Намджун, прошу… Альфа обхватил член омеги рукой и аккуратно провёл рукой. В отражении он заметил, как парень на секунду замер, а потом поддался к нему ближе, толкаясь в чужой кулак. Ему нужно не так много и вскоре омега излился прямо на живот Намджуну. Альфа же ещё пару раз вошёл до конца и тоже кончил. — Ты такой молодец, — Джун погладил щёку лежавшего на его груди парня. В ответ ему лишь тихо промычали и обхватили шею в кольцо из рук. Омега тяжело дышал и пытался перевести дыхание, но получалось сделать это трудом. — Хорошо, давай ещё немного полежим. Но потом нужно обязательно помыться. Хорошо, малыш? Говоря это, Намджун аккуратно заправил торчащую прядь волос за ухо и нежно поцеловал сначала туда, но совсем скоро спустился к губам. Сокджин улыбнулся почти несмотря на мужчину, его глаза слипались и он явно проваливался в обитель Морфея. Напоследок же он сказал то, что альфа не думал услышать сегодня: — Ты моё рождественское чудо со вкусом имбирных пряников. — Надеюсь, что я принесу в твою жизнь ещё больше чудес. — Я уверен в этом. Омега подарил ошарашенному Намджуну лёгкий поцелуй и провалился в сон.