Головная боль Сакуры Харуно

                    Горло сжимал спазм, Шикамару пытался проглотить вязкую слюну, но не мог — слишком больно. Его шатало, всё вокруг кружилось, но больше кружились мысли, отчаянные и горькие. Он не помнил пути назад и толком не помнил, как добирался до дома. Кажется, ехал в автобусе, бездумно и бессмысленно пялился в окно. Поставил всё на кон и проиграл, но не чувствовал себя проигравшим — лучше так, чем жить в неизвестности и ждать, что в любой момент она может уйти. Как бы сильно ни полюбил Ино, сможет пережить.       Чем ближе подходил к дому, тем сильнее чувствовал усталость. Она наливала свинцом ноги и заставляла сердце биться тяжелее. В груди клокотало что-то огромное, ворочалось, подпирая кадык, и это что-то тоже было нереально проглотить. Разувшись, Шикамару поставил рюкзак в угол, поздоровался с вышедшей навстречу матерью, кивнул отцу и молча прошёл в свою комнату. Тихо-тихо прикрыл дверь, аккуратно раскатал футон, зачем-то поправив, чтобы лежал ровнее, лёг набок, отвернувшись к стене, и сжался в комок. Первый же всхлип заглушила подушка, но дальше слёзы полились потоком, заставляя задыхаться и горько рыдать, обнимая себя руками.       Он вышел из комнаты вечером, долго умывался холодной водой, надеясь смыть красноту вокруг глаз. Понял, что бесполезно, смирился с неминуемыми расспросами, но родители сделали вид, что всё в порядке. Только мать бросала встревоженные взгляды и несколько раз тяжело вздохнул отец. Логичные вопросы о том, как прошла поездка, тоже никто задавать не стал, и Шикамару враз почувствовал себя жалким и ещё сильнее — брошенным.       Сил на то, чтобы видеть её так скоро, у него не нашлось. Понедельник, вторник, среда — он уходил в универ, но вместо пар бесцельно бродил по городу, сам не зная, куда идёт. Понимал, что вечно так продолжаться не может, что ещё несколько прогулов, и домой позвонит куратор с вопросом, куда пропал. Но не мог, просто не мог найти в себе силы и посмотреть ей в глаза. С мазохистским наслаждением постоянно листал фотографии в галерее, не замечая, как начинает плакать. Представлял, как подойдёт и скажет, что согласен на её условия, снова согласен, ведь хотя бы так, но рядом. Мысленно избивал себя за то, что вообще может об этом думать.       Очередной вечер наступил незаметно: Шикамару лёг, когда было светло, а сейчас, кроме светящегося экрана с улыбающейся Ино, в комнате невозможно было что-то разглядеть. Сдвинулись фусума, свет из коридора упал на пол. Шикамару не пошевелился, только выключил телефон. Щёлкнул ночник — отец не стал включать верхний свет. Сел за стол и внимательно посмотрел, отмечая впалые щёки и привычно уже красные глаза.       — Ты как? — спросил тихо.       Шикамару прикрыл ладонью глаза, давя в себе желание уткнуться лбом в его колени. Судорожно вздохнул, глухо ответил:       — Паршиво.       — Она тебя бросила? Яманака Ино?       От неожиданности Шикамару отнял ладонь от лица и недоверчиво посмотрел на слабо улыбнувшегося отца.       — Я видел, как она уходит, ещё два месяца назад. Знаешь, очень странно в пять утра наблюдать, как из спальни сына выходит девушка. Нет, не это странно, а то, что она вышла через сад, как воришка. Ну, и… — ухмылка стала шире, — ты забыл, что у меня бессонница? Какими бы тихими вы ни были, на слух я не жалуюсь.       К последним словам щёки Шикамару уже вовсю полыхали. Он даже забыл на время о своём горе, лихорадочно вспоминая, как они глушили стоны поцелуями и старались не шуметь так сильно, сдерживая порывы страсти.       — Прости, что не рассказал раньше, — выдавил он наконец и тяжело вздохнул, возвращаясь в реальность. — Ты бы решил, что это серьёзно.       — Будь это не так, ты бы так не страдал.       — Для меня — да. — Шикамару сел, подтянул колено к груди и отвёл глаза. — Для неё — нет.       — Ты в этом уверен? Люди не всегда имеют в виду то, что говорят.       — Ино была уверена в своих словах, — печально хмыкнул Шикамару, вспомнив твёрдость, с которой говорила, и уверенность во взгляде.       — Тогда соберись и иди дальше, — сурово сказал Шикаку. — Покажи, что уважаешь её решение.       Уважает. Конечно же, он уважал и после слов отца зарядился решимостью. Он даже не дрогнул, когда на следующий день услышал знакомый голос и увидел высокий золотой хвост. Не пришлось даже играть в равнодушие, когда просто прошёл мимо и не поздоровался — для их отношений ничего нового. И даже получилось не смотреть на неё: просто надо было садиться на первую парту, оставляя её за спиной. Шикамару чувствовал — смотрит. И только. За эти дни ни разу не написала, не спросила, что не так. Вычеркнула из жизни и пошла вперёд, значит, и он пойдёт. Даже если для этого придётся раз за разом заводить сердце, которое останавливается, стоит Ино оказаться слишком близко.       — Что у вас случилось? — Сакура догнала его перед тренировкой и потянула за рукав к окну. Проходящие мимо девушки удивлённо посмотрели на них и зашептались, на ходу придумывая новую сплетню. Но, судя по виду Сакуры, ей было наплевать. Не то, что Ино. Губы дрогнули.       — У кого «вас»? — спросил Шикамару, изображая удивление.       — Ино как вернулась сама не своя. Вы поругались?       — Нет. — Шикамару скучающе уставился в окно. Шёл дождь, мерзкая погода достала.       — Нара Шикамару, — угрожающе начала Сакура, когда он припечатал коротким:       — Она меня бросила. Довольна?       — Бред какой-то, — пробормотала Сакура, хмурясь. — Зачем ей тебя бросать?       — Спроси у неё. Я не собираюсь выворачивать перед тобой душу, мы даже не друзья, — огрызнулся Шикамару.       Сама не своя, надо же! О чём переживает, по сексу скучает, или по нему? Впервые сквозь пелену боли прорвалась злость. И ослепительная надежда — вдруг в словах отца есть смысл, и она правда хотела бы быть с ним, но не может по глупым, надуманным причинам? Шикамару холодно улыбнулся, заходя в раздевалку: план начал рождаться сам собой, выстраиваясь в логичную стройную цепочку.       Здесь уже переодевались Киба и Саске, последний приковал общее внимание, едва снял футболку. На плече отчётливо выделялся засос, рядом ещё несколько — едва заметных.       — Ого, Саске, а Сакура, оказывается, тигрица в постели? — протянул Киба, многозначительно двигая бровями.       — А? — Саске сперва нахмурился, ладонь взметнулась к плечу, накрыла засос. — Да.       — Делись подробностями! — потребовал Киба. — Наруто, прикинь, Сакура наставила Саске засосов. Огонь у нас девчонки, но что ж такие неприступные?! Ино, вон, только раз дала, и то в прошлом году.       — Засосы, теме? — хихикнул Наруто, подходя ближе и убирая ладонь. — Правда, засосы. Наверное, у тебя вкусная кожа.       На миг они пересеклись взглядами — Шикамару заметил, но не придал значения, переваривая информацию о том, что Ино спала с Кибой. Даже один раз. Даже год назад. План окончательно оформился.       — Предлагаю завтра посмотреть на их тренировку, — предложил он, надевая шорты. Киба моментально согласился, Наруто поднял большой палец вверх, Саске пожал плечами. А Шикамару подумал, что завтра обязательно наберётся смелости и посмотрит Ино в глаза.       

***

             Взгляд скользил по коридору, выискивая в толпе студентов одну, видеть которую стало потребностью, схожей с жаждой. Итачи подпирал подоконник, рядом стояли две чашки кофе. Сакуры нигде не было видно. После поездки он стал сам не свой, в голове только Сакура, на губах её имя, перед глазами улыбка. Он пытался сосредоточиться на учёбе — бессмысленно. Приближалось Рождество, после праздников у него аттестационные экзамены, потом диплом, и появляться в универе не будет смысла, готовиться можно и дома. А ещё… готовиться к свадьбе. Впервые тот факт, что скоро станет несвободным, воспринимался с отторжением. Итачи всегда рассматривал свадьбу как необходимое зло, с которым смиряешься и пытаешься подстроиться, чтобы не портить жизнь себе и жене. Но как теперь подстроиться под чужого человека, когда в голове и в сердце уже только она?..       Такой силы чувства были для Итачи новыми, оттого пугали. Он привык контролировать всё, включая собственные эмоции, но оказалось, что существуют вещи, ему неподвластные. Итачи погружался в растерянность и не знал, как из неё выплыть. Сдерживался, чтобы не писать ей каждую свободную минуту, но упрямый взгляд искал в толпе, а сердце отбивало дробь.       — Что ты забыл в нашем корпусе?       Саске подошёл незаметно, хлопнул по плечу. Вздрогнув, Итачи повернулся. Так задумался, что не заметил брата.       — Заходил к своему научному руководителю. Хатаке Какаши, слышал о таком?       — Да, он у нас ведёт экономику. Ты будешь писать диплом у него?       Итачи кивнул и невольно замер: Сакура шла по коридору, ярким пятном выделяясь в толпе. Заметив его, сбилась с шага. Взгляд метнулся на Саске, по лицу скользнула тень. Поправив лямку рюкзака, Сакура уверенно подошла к ним. Поздоровалась с Итачи и чмокнула Саске в щёку. Сплела их пальцы. Даже тот факт, что они касаются друг друга, вызвал волну протеста — внутри стало жарко.       — Итачи, какими судьбами? — Сакура опустила глаза на остывающий кофе у его бедра, взметнула взгляд, и Итачи сглотнул.       — Решил занести брату кофе. — Он взял стаканчик и протянул. — Со сливками.       — Ты же знаешь, что у меня аллергия на лактозу, — поморщился Саске и протянул стакан Сакуре. — Будешь?       — Спасибо. — Она коснулась губами стакана, и Итачи задержал на них взгляд, благо, Саске смотрел на что-то за его спиной.       — Как прошли твои выходные? — небрежно поинтересовался он, вновь возвращая внимание к Итачи.       — Выходные? — Итачи лениво улыбнулся, на этот раз удержался, чтобы не посмотреть на Сакуру. — Отлично. Ездил в бабушкин дом.       — Один? — Саске хитро прищурился.       — Не один. — Он всё-таки позволил себе короткий взгляд на порозовевшую Сакуру. Получил в ответ грозный, полыхающий, полный обещания свернуть шею.       — Развлекаешься перед свадьбой, — понятливо протянул Саске. Сердце пропустило удар. Желание веселиться испарилось. Дрогнула улыбка, Итачи с усилием оставил её на месте и кивнул. Забрал свой кофе.       — Ладно, мне пора. Завтра нас ждут родители, не забыл?       — Забудешь тут: мама уже три раза звонила, — проворчал Саске. Он только недавно переехал в съёмную квартиру, и она никак не могла к этому привыкнуть.       — Сакура, ты приедешь в этот раз? — вырывалось прежде чем Итачи успел подумать.       — Я? — Она замялась и растерянно посмотрела на Саске.       — Если хочешь, — ответил он.       — Я подумаю.       Он ушёл, но едва оказавшись во дворе, достал телефон и написал, пока не передумал: «Приезжай в пятницу. Я соскучился».       

***

             — Ты не говорил, что переехал, — мягко упрекнула Сакура. По-прежнему держась за руки, они неторопливо шли по дорожке парка, раскинувшегося между корпусами.       — На выходных. — Саске вздохнул: отчего-то врать ей не хотелось, но как сказать правду? Если снова придёт с ней к родителям, те наверняка решат, что у них всё серьёзно. Может, и Сакура это решит… При мысли, что придётся хотя бы раз заняться с ней сексом, его начинало мутить. Изменить Наруто?! Это даже в голове не укладывается!       — Покажешь квартиру? — голос Сакуры звучал без особого энтузиазма, словно она говорит то, что должна сказать, и только. Саске покосился на неё: что-то пишет в телефоне, отвечает на сообщение. Так ли важны для неё их отношения? Разве нормальная девушка будет терпеливо ждать, когда он соизволит её хотя бы поцеловать? Они почти три месяца вместе, и он, поглощённый чувствами к Наруто, принимал как должное покорность Сакуры. Только… Это же Сакура. Она не похожа на холодных девушек, которые появлялись на приёмах, устраиваемых родителями. Она — огонь, как Наруто, только в юбке. Тогда зачем она с ним?.. Явно не от большой любви. Ради денег? Может быть, но последние две недели они даже толком никуда гулять не выбирались, он ничего ей не дарил, а она словно не заметила.       — Покажу, — медленно ответил он. У неё кто-то есть. Эта мысль пронзила мозг и улеглась там: её лицо просветлело, когда она снова начала что-то набирать. Но зачем, Ками, зачем тогда она с ним? Саске не понимал. Знал лишь, что пока это удобно и ему тоже, а значит, стоит подождать и не разрывать отношения. Сперва надо подумать, как сказать друзьям и родным, что он, что они с Наруто…       Они почти не вылезали из постели все выходные. Вещей у Саске оказалось не так уж и много: влезли в багажник и заполнили заднее сиденье. Наруто помог занести, они даже начали раскладывать вещи в шкафу, но не заметили, как стали целоваться. В отличие от узкого дивана здесь была большая двуспальная кровать. Это было решающим в выборе квартиры…       Когда они, задыхающиеся и мокрые, наконец оторвались друг от друга, оказалось, что желания вставать нет. Даже мыться лень — вытерлись майкой Саске.       — Закажем пиццу? — предложил он, наблюдая, как по влажной коже Наруто скользят лучи бледного ноябрьского солнца.       — Давай. — Наруто повернулся на бок, хитро сверкнул улыбкой. — Ты спишь с ещё одной подушкой?       — Нет. Она для тебя. — Саске тоже лёг на бок, купаясь в бирюзе глаз напротив. Сердце забилось быстрее, когда, не давая Наруто открыть рот, он заговорил: — Я понимаю, что ты не можешь ко мне переехать, не сейчас. Но хотел бы видеть тебя чаще. Здесь, в этой кровати. Рядом.       Он накрыл его ладонь, лежащую у подушки, своей и слабо сжал пальцы. Почему так легко обнажать душу перед Наруто? Несгибаемая уверенность: он не воспользуется его беззащитностью в корыстных целях. Не предаст и так же предельно откровенен и открыт. Это подкупало и заставляло сердце сжиматься в сладких спазмах.       — Тогда тебе придётся отдать мне одну полку в шкафу, — улыбаясь, тихо ответил Наруто.       Одеваться всё-таки пришлось, и закончить переезд — тоже. А потом они устроились на большом диване в гостиной перед телевизором с аниме, ели пиццу, много смеялись, обсуждали нелогичных героев, сходясь в одном — если бы они были героями аниме, явно бы так не тупили.       — Ну, посмотри, видно же, как они любят друг друга! — Наруто даже привстал, тыча рукой с пиццей в экран, где два главных героя сошлись в смертельном бою.       — Кто тебе покажет такое в нашей стране? — криво улыбнулся Саске. — Аниматоры и так делают намёки.       — Хорошо, что мы давно перешли от намёков к делу, да, теме? — Наруто взмахнул ресницами, отложил пиццу и коснулся его колена. Провёл рукой вверх, остановился у паха.       — Хочешь опробовать этот диван? — Саске склонил голову набок, заворожённо глядя, как расширяются его зрачки и учащается дыхание.       — Ты что-то имеешь против?       Саске казалось — можно вечно слушать, как голос наполняется хрипотцой и проседает на два тона. Вечно замирать от предвкушения поцелуя и всё равно лететь в пропасть с первым касанием губ. Ему нравилось всё: вести самому и отдаваться, изучать чужое тело, отыскивая чувствительные точки, и позволять Наруто скользить губами, всасывая кожу. Они пока не переходили к более откровенным ласкам, но постепенно подготавливали друг друга, распаляя желание большего. Саске было отчаянно мало Наруто, хотелось забрать его себе целиком и полностью и ни с кем не делиться. Ни его улыбкой, ни смехом, ни солнечным светом, исходящим от него… Но завтра их ждут родители, а значит, надо играть примерного сына и не менее примерного парня.       Новый взгляд на Сакуру: она безмятежно улыбалась, радуясь чему-то, одной ей известному. Если в её жизни есть человек, от простого разговора с которым хочется так улыбаться, почему они не вместе? Саске вдруг понял, что мог довериться Сакуре. Она бы не осудила, поняла и приняла, и сразу стало бы проще.       — Сакура, — спросил он внезапно, под дробный стук сердца. Остановил её посреди дорожки, крепче сжал пальцы, — нам надо поговорить.       — Сейчас? — Она нахмурилась, свела брови.       — Вечером. Я за тобой заеду. Как раз покажу квартиру.       Раз приняв решение, Саске не собирался отступать. Она должна его понять. Болезненное нетерпение охватило изнутри. Словно завтрашний вечер у родителей может стать судьбоносным, и лучше иметь союзника рядом. Нет, признаваться родителям Саске не собирался, но надо рассказать Итачи. Реакция брата пугала сильнее, чем он предполагал.       За Сакурой он заехал в семь. Когда она села, взял букет жёлтых роз с заднего сиденья, протянул с улыбкой.       — Спасибо. — Она улыбнулась в ответ. — Что за повод?       — Просто так.       Делать приятно близким людям Саске всегда любил, но лишь сегодня понял, что Сакура тоже стала близкой. Их переписка, встречи, разговоры — всё было тёплым и уютным. Дружеским. За эти месяцы они стали друзьями, и единственное, что мешало: странные отношения, которые зачем-то надо поддерживать. Подумалось: если перестать притворяться, они станут по-настоящему близки.       — Я не спросил, как прошли твои выходные.       Он смотрел внимательно, потому заметил, как потемнели скулы. Выехал на дорогу, влился в поток, понимая, что Сакура провела выходные с не меньшей пользой, чем он. И явно не с Ино.       — Нормально, — наконец ответила она и отвернулась к окну. Поняв, что подробностей не будет, Саске включил музыку, чтобы заполнить тишину.       — У тебя большая квартира, — заметила Сакура, проходя в гостиную. — Уютная.       — После нашего дома любая квартира будет казаться уютной, — хмыкнул Саске и бросил ключи от машины на комод. — Тебе налить что-нибудь?       — Сегодня четверг. — Сакура улыбнулась, но улыбка моментально сползла. — Или мне надо выпить?       — Наверное, надо. — Саске вздохнул. Прошёл на кухню, достал бутылку красного вина и бокалы.       — Саске, что случилось? — Сакура зашла за ним, прислонилась к дверному косяку. — О чём ты хотел поговорить.       Тяжело опираясь о стол, Саске низко склонил голову, выдохнул. Раз решил — говори, пути назад нет и не будет. Он не отыграет обратно свои чувства к Наруто.       — Ты никогда не задавалась вопросом, почему я согласился с тобой встречаться? — начал он медленно, не решаясь повернуться. — Почему за всё это время ни разу не захотел затащить тебя в постель? Почему мы до сих пор не целуемся после того раза?       Он замолчал и зажмурился, задержав дыхание. «Озвучь это сама, прошу, не заставляй говорить!» — взмолился про себя, стискивая зубы.       — Саске, — выдохнула она и встала за спиной. Положила ладони на напряжённые плечи. — Ты гей?       Прерывистое дыхание сорвалось с губ, в глазах защипало. Саске кивнул и со всхлипом втянул воздух — стало нечем дышать. Мягкий смешок коснулся волос на затылке. Сакура вдруг обняла его и прижалась щекой к спине.       — Я догадывалась, — сказала, и он услышал в её голосе целую гамму чувств, которые сложно отделить. Тут было и облегчение, и спокойствие, и улыбка. Но не было осуждения. Саске взял её ладони в свои, развернулся и посмотрел — так и есть, улыбается.       — Правда? — спросил, не выпуская её руки из своих.       — Мне было странно, почему ты не хочешь залезть под юбку. — Сакура пожала плечами.       — Тогда… почему ты со мной?       — Ты мне всегда нравился. — Она повела взглядом по левому плечу. — И я хотела с тобой встречаться. Но поняла, что у нас ничего не получается. Поэтому тоже думаю, что нам надо…       — Не надо! — прервал он, сжав пальцы крепче. — Не сейчас, прошу. Мне… Сначала мне надо рассказать обо всём Итачи. И маме. Но их необходимо подготовить. Могу я тебя попросить побыть моей девушкой ещё немного?       — Саске. — В её глазах зажглась невиданная прежде нежность. Коснувшись щеки, Сакура погладила, улыбаясь. — Столько, сколько тебе необходимо. Только скажи: кто он?       — Наруто. — Одно лишь его имя отозвалось теплом в груди. Сакура распахнула глаза и вдруг расхохоталась.       — Наруто! Надо же, так близко!       Саске вдруг почувствовал себя воздушным шариком: такая лёгкость наполнила изнутри. Пока Сакура смеялась, он разлил вино и терпеливо дождался, пока успокоится. Протянул бокал и спросил с хитринкой:       — Не расскажешь, с кем провела выходные?       — Нет, — резко и спешно ответила Сакура. Криво улыбнулась. — Извини, но это неважно. Правда.       Не важно и не важно. На самом деле Саске было совершенно плевать с кем спит Сакура. Главное, теперь у него стало на одного друга больше, и раз Наруто перешёл из стадии «друг» в стадию «любимый», баланс во вселенной восстановлен.