Одним событием там, но тем же на сто лет вперёд

Мокрые ладони...звуки разрывающийся одежды...языки, языки... Ну и как теперь смотреть в глаза Даше, или ей самой? Они едва знакомы, а тут сразу "люблю тебя на веки вечные". У Виктора подступал стыд, взгляд по-просту не мог сфокусироваться на лицах, тем более на женских. А ведь Дарья увереннее его...Ещё лучше! Просто великолепно! Но где-то в глубине души мужчина рассматривал ситуацию элементарно, мол, иногда стоит себя отдавать пристрастиям. Цой не мог даже смотреть назад — ничего не изменится и будет ещё более неловко. А он ответил, да с какой силой...Эх, если бы эта была драка... Музыкант решил оставить этот случай. Девочка молодая, хочется развеяться перед возрастным кризисом, можно сделать поблажку...Все бы так подумали, кроме Цоя. Он, хоть и принял это, как должное, но не мог стерпеть на себе голодные глаза, жаждящие страсти. Не любви. Страсти. Виктор это видел, он понимал различия, но как полагается, молчал. Молчал, и думал, что произойдёт дальше. Может, она подумает немного? Или пойдёт по тонкой линии мимолётных желаний? Чтобы это не значило, для Виктора главное являлось не поддаться самому на подобные провокации. Любовь сейчас имеет цену, и очень завышенную. ...— Пока! И помни: тридцать первого числа записываем. — сказала Мария. — Да, конечно. Тридцать первого числа. — повторил Виктор, обуваясь. — От тебя несёт вишнёвыми духами, прям как у Даши. — нахмурилась солистка. Надев второй кроссовок, Цой выпрямился. В голове происходил отбор фраз, которые смогут убедить Машу, что он не целовался с Дашей на кухне. Поток мысленных фраз прервался усмешкой девушки: — Что, решил попробовать Дашины духи? — Э...Да, да, очень...Интересные. — закивал мужчина. — Ну ладно, мало ли...Всё, беги домой, чтобы под ливень не попал. — Хорошо, хорошо, пока. — Виктор открыл дверь. — Пока.

***

Станция Купчино. Конечная. Поезд дальше не идёт, пожалуйста, выйдете из вагона. Снова туда, откуда приехал. Три часа пролетели незаметно. В весёлой незнакомой компании сразу находишь, чем занять себя прежде, чем все напьются. Виктору доверили камеру, так что он забрал её с собой. Теперь он неофициальный оператор квартирников, у него даже новая кличка появилась: "Штатив, штатив!". Конечно, звучит смешно, но на деле это тяжёлая установка, где неправильно поставив пальцы, откажешься от них, что довольно проходило на характер мужчины. Как и говорила Маша, ливень настиг и Купчино. При этом достаточно жарко. Цой прикрывался руковом рубашки, полностью промокая, одновременно потея. Ничего, скоро сентябрь, а значит дожди будут по расписанию. Это сейчас с периодичностью, а потом уж всё устаканится. Наверное... Идти предстояло минимум десять минут, поэтому Виктор искал способ перемещаться под какой-нибудь крышей. Денег почти не осталось, всего два рубля, а их как-то несильно хочется тратить. Пришлось ходить по подъездам, чтобы окончательно не быть облитым водой. Где-то уже прогремел гром, лишь усилив дождь. Музыкант как можно скорее бежал до дома, шлёпая ботинками по глубоким лужам. Свежее дыхание заполняло лёгкие, а ко рту подступал кашель. Оставалось пробежать ещё два дома и три подъезда. Ускоряя темп, Виктор стал задыхаться, и, встав возле фонарного столба, отдышался. Дальше уже шёл пешком. Пускай промокнут последние ниточки, в любом случае сухого места не осталось. Благо пакет с камерой более менее выдержал ливень, хоть с него капало много капель от дождя. Ноги сводило от холода и дрожи, от чего они волочились по земле. Чуть ли не стуча зубами, Виктор дошёл до своего подъезда, доставая ключи. Внезапно он заметил двух парнишек на скамейке. Один — рыжий парень в зелёной мокрой футболке, второй — тот же рыжик лохматый в белой маечке и босиком. Цой почему-то заулыбался, вспоминая, как также гулял летом с друзьями. Проходя мимо тех, он вдруг увидел знакомую фигуру. Это не тот самый Саша Гурьянов? — Простудишься же. — достав ключи от квартиры, сказал тому Виктор. — О, это вы, Виктор Робертович? — оскалился мальчишка. — Да ничего, всё нормально, я же закалялся. — Ага, конечно, ты не забыл, как зимой в три шубы одевался после того, как в одном пиджаке в минус двадцать вышел? — ответил ему другой парень. — Да помолчи ты, Паша. Нечего меня учить. — заткнул того Гурьянов. Виктор тихо усмехнулся, подходя к двери подъезда. — Надевай долбанные шлёпки и погнали. — рыжий встал со скамейки. — Шлёпки ты будешь на даче носить, а это сандали. — Саша схватил обувь и накинул на голые ступни. — Погнали, а-то всё раскупят за нас. А кто последний, тот будет завтра мне "Приму" покупать. — и умчался. Паша тоже не остал от того, что-то бубня себе под нос. Парни побежали в местный ларёк, чтобы закупиться чем-нибудь вкусным. Виктор же вновь посмеялся и вошёл в дом. "Смешные такие..." — подумал он, поднимаясь к лифту. ...Приехав на свой этаж, мужчина открыл общую дверь и прошёл в тамбур. Увидев квартиру, он подошёл к ней, уже готовясь вставить ключ, но понял, что дверь открыта. Отворвив щёлочку, Виктор одним глазком посмотреть во внутрь. Оттуда доносились разные голоса, но особенно чётко прозвучало это: — Ну что, оформляем? — Да, ибо нехер квартиру сдавать без документов. Нужно ещё найти того, кто арендовал, и допросить. Кто он, что он... — Говорят, что квартиру арендовал недавно сбежавший из клиники пациент. А его поймать будет проблематично, раз в первый раз не удалось... — Ха! Да этих сбежавших, как грязи! Какой из? — Азиат такой. Высокий. Кареглазый по-моему...У него ещё шрам на виске от аварии. Виктор потрогал себя по вискам. И действительно, на левом виске ощущалась продолговатая рана до челюсти. Странно, мужчина на ней не особо акцентировал внимание, лишь иногда осматривая свои маленькие ранки. Цой прижался к стене сбоку от двери. По ногам до скул прошли мурашки, он не знал, бежать или сдаться. Есть один выход — уйти из дома и опять скитаться по улицам. Но Виктор, как и все люди, хотел жить в тепле и комфорте, а не в вечной суматохе и сомнениях на завтрашний день. Неужели сдаться? А может это другой человек? Нет, нет! Не обманывай себя, Цой! — Слышь, Ледов, ты знаешь этого человека? — Мгм...мгм, мгм. — Он арендовывал у тебя квартиру? — М...м... — Отвечай, долбоящер! — Да. — это был Фёдор. — Ну что, Виктор. Придётся отвечать и за нападение на майора. — отозвался знакомый мужской голос, чей обладатель схватил за плечо Виктора. "Нет...— промелькнуло у музыканта. — ...это конец."