Путешествие сквозь тьму

Звонок будильника. Санджи выбрасывает его из окна, недолго нежится в постели и начинает новый день. Как зомби, она ковыляет в ванную и через пару минут превращается в красивую девушку, будто она не просто умылась и освежилась, а заколдовала себя. — Новая школа, новая ненависть. — Бубнит себе под нос девушка. — Новый класс, новые оскорбления. Всё новое, всё больше новых переживаний. Больше боли и брошенных друзей. — Ой, не ной ты. — Рявкнула Эрика. — И самой тошно опять ехать на другой конец города на эти ёбаные пары! — Тебе хорошо. Ты уже нашла себе хахаля. А я не могу, бесполезно. — Это просто друг с началки, с которым я поддерживаю связь. — Посмотрим, как ты будешь говорить, когда выйдешь замуж за него. — Почему ты никогда не поддерживала связь со своими друзьями? — Понимаю, что я никому не нужна такая. Не хочу кого-то доставать. Мне и в одиночку нормально. — Хватит ныть, девочки! Я тоже не хочу на работу. — К диалогу присоединился Макс. — Одна только мать бездельничает. — Заткнитесь там все! — Крикнула Ната. — Быстро на кухню! Или голодными пойдёте? Мне похер абсолютно. Отец начал с ней ругаться. Эрика и Санджи переглядываются, идут на кухню, хватают бутерброды и на ходу завтракают, как всегда это происходит. Санджи ноет, Эрика слушает её. Родители ругаются. Дети сами собираются на учёбу. В первую очередь обязательно прячут уши и хвост. Когда девочки уже выходят из дома, родители прекращают ругаться. Злой Макс заводит машину, рядом с которой уже стоит Эрика. А Санджи пешком добирается, школа близко. К ней присоединяется Эмили и незнакомка из дома напротив. — Знакомься, Сэм. Это новенькая. — Не хочу иметь ничего общего с ней. Прости. Не в обиду тебе…эмм…как там тебя?.. — Для тебя Сан. Я нисколько не обижаюсь. Я уже привыкла. Я даже не планирую заводить близких друзей. Всё равно это бесполезно. Я здесь ненадолго. В любом случае, мне будет, с кем поговорить. Кто в каком классе учится? Я в восьмом. — Я в седьмом. — Эмили ухмыляется. — Я тоже в восьмом. — Равнодушно говорит Сэм. — Интересно, будешь ли ты такой же тварью, как и другие… Эмили классная, я с ней дружу много лет. Её это не касается. А вот тебя, Сан, очень. Ты выглядишь как типичная стерва, перед которой будут стоять на коленях все. А кто не выполняет приказы «королевы», получает наказание — жестокую травлю. — Я специально стараюсь так выглядеть. Хоть первое время могу спокойно поучиться без буллинга. Потом моё пожизненное проклятие берёт верх. На самом деле я такая же, как и ты. — Что скрываешь под чёлкой? Я шрам. — У меня гетерохромия. — Это же очень красиво! — Восхищается Эмили. — Не очень верится. — Усмехается Санджи. — А вот и храм страданий. — Вздыхает Сэм, обнимая Эмили. — Поки. А теперь с тобой. Ты в каком кабинете? — Сто тринадцатом. — Ммм, ты моя одноклассница. В первый же день вся твоя сущность раскроется. Примкнёшь ты к большинству или будешь собой. — Я всегда выбираю второе. Вот меня и травят всю жизнь. А я не хочу менять выбор. Мне это не нужно. Эти твари потом будут на коленях извиняться за всё, а я их не прощу. Я это гарантирую. Такое всегда происходит, когда я добиваюсь успеха. Я его добиваюсь сама, а они хотят через меня добиться того же. Напрасно надеятся, что я прощу весь тот пиздец, который они вытворяли. — Ты так говоришь, потому что пока не поняла, как весело издеваться над кем-то. Когда поймёшь, будешь также, как и другие, развлекаться таким страшным образом. Просто меня можно бить. — Я хочу с тобой общаться. — Не надо. Тебя будут травить также, как и меня. — Посмотрим. Так девушки и дошли до нужного кабинета. Начался урок. Учительница зовёт Санджи к доске. Сэм не могла представить, что всё-таки девушки с большой грудью и в пиджаках очень сексуальные. Она пытается скрыть румянец на щеках и взгляд, говорящий «ты мне нравишься». — Теперь Санджи Найт будет учиться с вами. Надеюсь, вы сможете принять её. С кем ты хочешь сидеть? — Можно на первую парту третьего ряда? — Санджи решила сесть с Сэм. — Да. Класс тут же начал освистывать Санджи, смеяться, отпускать мерзкие комментарии. «Боже мой…она такая красивая…почему я не обратила внимания на это когда мы шли сюда?.. а голос…а голос какой! Хоть бы Санджи была нормальной…и этим дивным голосом она не произносила гадкие слова…» — крутилось в голове Сэм. На мгновение она увидела улыбающееся лицо бабушки в окне. «Спасибо, бабуля. Ты прислала настоящего ангела на землю! Наконец-то хоть что-то хорошее в моей жизни!» — Сэм? Сэ-э-м? — Санджи вытащила соседку по парте из мыслей. — Сходим на следующем уроке в библиотеку за учебниками? — А? Да. — Продолжает краснеть Сэм. — У тебя жар? Что с тобой? Слова Санджи пролетали мимо ушей Сэм. Теперь она выдыхает дивный аромат, исходящий от соседки. Мята, корица, медикаменты, роза. Несочетаемые запахи слились воедино и стали дурманящим ароматом, сводящим Сэм с ума. Санджи тоже стала вдыхать. От Сэм пахло кровью и приторно сладкими духами. Этот аромат не так сильно впечатлил девушку, но он ей понравился. — Божечки, что это за шикарные духи? — Выдала Сэм. — Самодельные. А у тебя? — Самые дешёвые, что были в магазине. — Тишина в классе! — Орёт учительница. — Начинаем новую тему! В соседнем кабинете располагается седьмой класс, где учится Эмили. Она сидит одна по своему желанию. Общается с девочкой, которая снова заболела и сидит дома. Но сейчас Эмили одна. Наблюдает за тем, как другим весело с друзьями. «Как же им хорошо. Они нашли своих друзей. Я рада за них. Жаль, что мои друзья в других классах учатся или болеют.». На самом деле, ей очень трудно начать общение, но при этом она любительница поболтать. С диким страхом она знакомится с кем-то, после становится уже легче. Она хочет поскорее увидется с Сан. Всё-таки новый человек интересен. Перемена. Все разбегаются кто куда: кто в столовую, кто в другой кабинет, кто в туалет курить. Сэм и Санджи спокойно идут на следующий урок. С ними и Эмили, которой по пути. — А какие у тебя вообще хобби? — Эмили обратилась к Найт. — Рисование, бисероплетение, вязание, пение, писательство. Я человек разносторонний. Люблю любое творчество, просто это у меня самое-самое. — Я обожаю танцы. А ты, Сэм, чем занимаешься? — Рисую, шью… — Сэм стыдливо отвела взгляд. — Ну, всё, девочки. Мне надо в другую сторону. — Эмили уходит. — Пойдём в библиотеку? Мне ведь нужно получить учебники. — Напомнила Санджи. — Мы уже не успеем. Минута до звонка. — Сзади к Сэм подбегает хулиган младше на несколько лет и толкает её. Девушка падает, матерясь. — Слышь ты, толкун недоделанный. Нахуя ты это сделал? — Хах, что ты мне сделаешь, сисястая шлюха? — Я? Могу многое. — Санджи бросает рюкзак на пол. — Сэм, не вступай. Сама разберусь. — Рыжая подходит ближе к оппоненту. — Как тебе это? — Девушка толкнула парня. — Нравится? Нравится быть на месте той девчонки? Вставай, слабак. — Ну, ведьма, ты напросилась! — Хулиган ударил девушку в живот. — Ты считаешь, что это нормально? — Сдавленно говорит Санджи. Через пару секунд боль начинает отступать, девушка встаёт в боевую позу. — А ты?! — Я защищаю тех, кто не может за себя постоять. А ты что творишь? — Эм… — Понятно, делаешь то, что делают все. Как же это мерзко. У тебя своих мозгов точно нет. Такая тупая башка не способна понять ничего нормального. — Пошла ты на хуй! — Я пошла на хуй, а ты за мной и очередь не задерживай. Таких, как ты, очень много. — Стерва. — Какое у тебя интересное имя! Но мне абсолютно поебать на это. — Дай сиськи потрогать. — В твои ручонки они не поместятся. — За сколько дашь? — Как грубо! — Санджи даёт слабую пощёчину парню. — А ты сколько стоишь? У меня есть друг гей, которому нравятся такие уёбки. — Да как ты смеешь так со мной разговаривать?! — Для девушки это звучит, как детский лепет. — Также, как ты смеешь нападать на слабых. Иди уже на урок, говнюк мелкий. Наверняка ты только что держать в руке карандаш научился, а уже так огрызаешься. Хулиган уже не смог подобрать слов и убежал. Сэм очень удивлена. Когда Санджи подошла к ней, Фостер начала быстро говорить: — Спасибо! Спасибо! Спасибо! Я тебе обязана. Я что угодно сделаю! Как тебя отблагодарить? Боже! Я готова на всё! — Не стоит. Это безвозмездно. — Не может быть! — Может…блять! Мы опоздали. Препод адекватный? — Не очень. — Пошли отсюда. Прогуляем. — Я никогда не прогуливала. — У всех и во всём должен быть первый раз. — Усмехается Санджи, хватая Сэм за руку. — Пошли. Оставаться здесь нельзя. Где у вас обычно физра? — Либо на улице, либо на первом или третьем этаже. — Пошли на физру. Будем сидеть на лавочке без формы. Нас не спалят. — По физре преподы тоже неадекватные. — У вас что, все ненормальные? — У нас нормальные только в столовой. — Веди. Девушки входят в столовую, где на удивление пахнет не тошнотворным рыбными котлетами с костями, а очень вкусными фрикадельками. — Почему здесь готовят из свежего? — Удивляется Найт. — Так получилось. Но знаешь…здесь вкусные только эти фрикадельки, которые подают раз в тыщу лет. В остальное время пусть и из свежего, но невкусно. — В других школах нет вкусной еды. Разве что дорогущая выпечка, которую могли себе позволить только преподы или очень богатые ученики, которые никогда не делились роскошными булками. Я пару раз пробовала их. Ожидала большего, честно говоря. Буквально все твердили, что эти булочки божественные и что ничего вкуснее нет. Так все дети травились ими. Это меня пронесло, просто живот болел. Другие в больницы попадали. А преподам нормально. Причём в каждой школе были такие вкусняшки. У вас тоже наверняка есть. — У нас самое дорогое из всего…хм…надо подумать. У второй смены есть какой-то «Русский салат». Никогда не видела и не пробовала. — Это либо мимоза, либо оливье, либо крабовый. — Чего?! Откуда ты знаешь такие странные названия? — Жила в России немного. Неплохо знаю язык, кстати. — Сэм очень удивляется словам Санджи. — Ты не придумываешь, надеюсь. — Почти каждый год переезд либо в другую страну, либо в другой город. Почему, не знает даже старшая сестра. Родители говорят, что это очень большая тайна. Боюсь, что мы в розыске по всему миру. Но за что… — Не бери в голову. Сама когда-нибудь узнаешь. — Что это такое? — Найт указывает Фостер на раны на шее. — Откуда такой ужас? — Дома меня пиздят. Сама не знаю, за что. Батя бьёт и меня, и брата, и мать. Может, ему нравится. Я не понимаю просто, нахера это. — Придёт время, тоже всё узнаешь. — Так, давай договариваться с работниками? Они нас прикроют в случае чего. — Сэм повела Санджи ближе к кухне. — Кристи! — Зовёт девушка. Из кухни выходит полная женщина лет сорока на вид в фартуке и с косынкой. — Что такое, Сэмми? — Вскидывает бровь женщина. — Прикрой нас. — Хорошо. Прячьтесь тогда где-нибудь. Хм…можете под лестницей, которая там. — Кристи указывает на дверь. — Там крайне редко появляются люди. Давайте, быстрее. Девушки следуют совету женщины. — Я же обещала себе не сближаться ни с кем. — Ругает себя Санджи. — Я неисправима. Снова буду плакать из-за очередной пропавшей дружбы. — Мы можем попытаться поддерживать связь по интернету. — Я это много раз слышала. И никто так и не написал ни одного сообщения. — Пожалуйста, Санджи…я хочу, чтобы ты стала моей первой подругой. Пусть пока и не самой лучшей, мы же мало знакомы. — Первой? — Да. У меня никогда не было настоящих друзей. Я чувствую, ты можешь стать первой. — Не так одиноко будет как мне, так и тебе. Я согласна. — Правда?! — В глазах Сэм блестят слёзы счастья. — Конечно. — Найт обнимает Фостер. Та плачет. — Я слабая. Я показала слёзы! — И что? Я не буду над тобой смеяться. Я же не тупая. Плачь, всё в порядке. — Как ты так меня успокоила быстро? — Это у меня какой-то дар быстро находить слова, чтобы успокоить человека. — А я не человек. — Я тоже. — Улыбается Найт. — Оставим это на потом. — У меня есть очень странный вопрос, за который мне стыдно. — Спрашивай что хочешь, я нормально отношусь ко всему. — Тебе удобно жить с большой грудью? — Сэм краснеет. — В некоторые моменты да, в некоторые — нет. Шмотки сложно найти на такие формы. Спина вечно болит. Мальчишки никогда не смотрят на лицо. Я бы предпочла иметь маленькую грудь или среднюю. — У меня средняя. — Ты носишь мешковатую одежду, так что непонятно. — Другая одежда не скрывает раны также хорошо. Когда жарко, приходится в открытом ходить. А пока могу и так. — А у меня к тебе встречный вопрос. Какой у тебя рост и удобно ли тебе с таким? — Сто восемьдесят сантиметров. Тоже трудно одежду найти. Я выше большинства мальчишек. Но больше плюсов у высокого роста. — Я сто семьдесят. Хочу быть выше, поэтому ношу каблуки. — Низкие люди милые. — А высокие — красивые. — Да брось ты. — Хорошо. — Найт вытащила из кармана бумажку и бросила в сторону. — Кстати, жвачку будешь? — А она с чем? — Есть мятная и клубничная. — Давай клубничную. — На. А сколько до звонка осталось? — Минут пять. Ммм…класс, обожаю клубничную жвачку. Даже настроение поднялось немного. — Давай тогда пойдём к кабинету? Где у нас урок будет? — Хммм… Сан, ты любишь физру? — Ненавижу. А зачем ты спрашиваешь? — Просто сейчас будет физра. Я стараюсь заниматься как можно реже. Будет ужасно, если кто-то увидит моё тело с множеством страшных ран. Я либо сижу среди тех, у кого освобождение, либо не переодеваюсь и занимаюсь так. Эх. Сегодня занимаюсь. — Я ненавижу не только саму физру, но и переодеваться. Когда другие девчонки переодеваются, обсуждают, какие классные лифчики и фигуры друг у друга. А когда переодеваюсь я, начинают обсуждать моё уродливое тело, особенно шрам на животе. — Откуда же твой шрам? — После операции. — Как раз сейчас и увижу твоё, как ты выразилась, уродливое тело. Девушки тихо вылезли из-под лестницы, поблагодарили Кристи и скрылись в раздевалке. — Ничто так не сближает людей, как раздевалка. — Улыбается Санджи, снимая верх. — Как же хорошо, что на мне спортивные штаны. Низ снимать не надо. — И это по-твоему уродство? — С удивлением спрашивает Сэм, смотря на тело девушки. Талия кажется очень тонкой по сравнению с грудью, но при этом выглядит это красиво. Шрам нисколько не портит вид. — У меня жирок есть. — Найт надевает футболку. — Я его не увидела. — Странно. Ну всё, пошли? — Лучше дождаться, когда перемена начнётся и только тогда выходить. — Тогда расскажи, какой у вас физрук. — Физручка. У нас баба ведёт. Можешь ли ты представить очень толстого человека в роли препода физры? — Это очень трудно. — Эту сучку зовут Бэйч Лайт. От её голоса уши в трубочку сворачиваются. От вида её морды шарахаются даже чемпионы мира по боям без правил. Не стоит её бесить, иначе тебе наступит конец. Она ставит плохие оценки всем. Хорошие крайне редко. Чтобы быть отличником, надо быть Олимпийским чемпионом. Она не умеет говорить нормально, только дикие вопли и оглушающий свист. — Ясно, я не выживу. Сердце слабое, а ещё астма. — Тебя будут гонять особенно жёстко, потому что для этой суки нет слова «не могу по состоянию здоровья». Есть только понятие того, что все очень ленивые и что лентяев надо гонять до потери сознания. Буквально. У нас даже один чувак умер на физре. Но препод был другой. Так жалко, парень меня не травил и даже пытался подружиться со мной. Теперь тот препод сидит в тюрьме, а парень лежит в земле. — Можно мне сразу умереть, не страдая? — Нет, Сан, нельзя. Мы живём в мире, который состоит лишь из боли. — Для меня жизнь очень интересна, пусть и бывает адом. Я люблю жизнь и хочу дальше жить, чтобы просто обрести счастье. А вот какое счастье, я и сама не знаю. — Я в пропасти. С каждым днём падаю только глубже. Мне уже ничего не поможет. Я просто живу и надеюсь, что когда-нибудь всё наладится. — Сильные люди всегда живут в ужасные времена и создают лучшие. А лучшие времена рождают слабаков, которые создают ужасные времена. Всё всегда двигается по этому циклу. И только это нельзя изменить. А свою жизнь, которая ничего не значит в этом цикле, возможно. Пусть это и крайне трудно. — Эх…уже звонок. Прогуливать не хочу, но и идти не хочу. В раздевалку заглядывает учитель физры. Как и описывала Сэм, женщина имеет огромный вес, мерзкий голос и максимально уродливое лицо. Санджи хоть и считает, что не существует уродливых людей, есть только те, которые не в её вкусе, но это исключение. Единственное исключение, которое не может не быть исключением. — Ну-ка быстро вышли, страшилы жирные! — Кричит учитель. Санджи хотела было начать скандал и только приоткрыла рот для того, чтобы это сделать, но Сэм заткнула ей рот. — Даже не думай. Школу не закончишь. — Шепчет Фостер. — Но это неправильно! — Найт убрала руку Сэм от своего лица. — Вы не имеете права оскорблять учеников! — А ты, овца, имеешь право доёбываться до меня, самой лучшей учительницы школы? — Вы? Лучшая? Пфф…не смешите мои коготки! Вам корону лопатой поправить надо. — Как фамилия? — Сэм, кто у вас главная стерва? — Еле слышно шепчет Санджи. — Сильвия Хантер. — Также тихо отвечает Сэм. — Я Сильвия Хантер. — Иди к директору! Санджи посмеялась. Физручка что-то напечатала в телефоне. Через минуту от классухи в общий чат пришло сообщение о том, что Сильвию вызывают к директору. Когда учительница ушла, Сэм начала ругаться: — Ты что творишь?! Ты же подставила человека! — Спокойно. Как выглядит Сильвия? — Она очень высокая, даже выше меня, у неё красные волосы до плеч, очень бледная кожа и половина лица перебинтована Найт вышла из раздевалки. Дождалась Хантер. — Постой. Ты видела то сообщение? — Ну да. И что? Мне плевать, я не пойду и мне ничего не будет. Ты вообще кто такая, чтобы ко мне приставать? — Я ваша новенькая. Осваиваюсь. — Ах, новенькая. Ладно. Это первый и последний раз, когда ты не получишь пизды. Поняла? Ко мне не приставать! — Сильвия, я прекрасно понимаю, что ты комплексуешь из-за лица. Но наверняка ты зря это делаешь. Сними бинты, покажи всю свою красоту. — Откуда ты это знаешь? — Сама такая. Ну же, не стесняйся. — Нет! Меня будут все бояться, если я сниму бинты. — Я не испугаюсь. Ну же! Покажись! — Ты тогда тоже. — Ладно. Пусть мне и тяжело это сделать, но смотри. — Санджи отодвигает чёлку. Теперь видно, что она скрывает. — И всё? Просто разноцветные глаза? У меня очень страшное лицо. — Если ты не готова снять бинты, не надо. Можешь сказать, что там? — У меня половина лица без кожи. И это никак не заживает. Пересадку делать все отказываются. Всё из-за несчастного случая. — Ты открылась незнакомке. Не боишься? — Я никаких секретов не выдала. Так что мне плевать. — Ладно. Тогда давай, удачи тебе. — И тебе. Санджи удивилась, что главная стерва пошла на контакт, причём достаточно легко. Обычно стервы не такие. Видимо, Сильвия действительно такая же, как Санджи и лишь создаёт иллюзию. Сэм слышала весь этот разговор. Она тоже удивилась, что Хантер не такая уж и сучка. — Браво! — Восторгается Фостер, подходя к Найт. — Ничего удивительного. Это обычный разговор. — Не скромничай! — Прекрати, я не заслуживаю таких слов. — Ты же шикарна. — Не надо так говорить. — Хорошо…вот чёрт…мне так неловко. — Ничего. Всё нормально. — С доброй улыбкой говорит Санджи. — О, какой классный цвет лака! — Девушка внимательно рассматривает яркий маникюр Сэм. — Как называется лак? — Не знаю. Мне просто так нравится. У тебя, кстати, тоже красивый цвет и форма ногтей такая…о которой я мечтаю. — Тебе нравятся длинные острые когти? Они у меня могут за секунду стать длиннее. — Хихикает Санджи, выпуская когти, как кошка. — А ты так можешь? Или только с такими…не очень длинными и не самыми острыми ногтями ходишь? — Не умею. Как ты это делаешь? — Пока это секрет. — Рыжая подносит палец к своим губам, накрашенным тёмной помадой. — Вот же вредина! — Я знаю. А ещё я заражаю всех вредностью! Ты теперь тоже очень вредная! — Хихикает девушка. — Ладно, давай вернёмся в нашу реальность. Почему никто не пришёл на урок? Где все? Минута же до начала пытки. — У нас половина прогуляет, куча без формы придёт. Заниматься будут от силы пять человек. — Потрясающе. Никогда не училась в классе, который так любит физру. Обычно я одна занималась. Началка не считается, там всё иначе. К девушкам подходит парень, у которого пожизненное освобождение. — Как же хорошо Грегори! Он никогда не занимается! Он живёт в кайф. — Ноет Сэм. — Завидуй молча, Фостер. И ты, новенькая…ты такая сексуальная. Я бы замутил. — Он меняет девушек, как перчатки. Не поддавайся. Он поиграет и бросит. Сволочь. Из-за него парочка девочек с собой покончили. Он дольше, чем месяц, не состоит в отношениях с одной. Но девчонки влюбляются по уши в такого уёбка. Жалко мне их. Мне он изначально не понравился. Мне нравится кое-кто другой. Но это пока секрет. — Печально рассказывает Сэм, наблюдая, как он целует очередную несчастную. — Я пыталась говорить девочкам об этом. Но меня они не слушали, потом меня же обвиняли в том, что он их бросил. — Какой-то он противный. Чтобы просто общаться нормальный. Но чтобы мутить…какая гадость. Я хоть и люблю за душу, но не думаю, что у него есть такое чудо. — Тебя кто больше привлекает? — Все гендеры. Я пансексуалка. А с тобой что? — Я не знаю. Вроде бы и парни нравятся, и вроде бы и девушки. — Возможно, ты бисексуальной ориентации. — Всё может быть. Приходит староста. Она более-менее нормальная. Поговорить можно, но не хочется. Куда делась преподша, никто не знает. Она будто испарилась, чему очень рады эти три калеки и две чумы, пришедшие на урок. — Пошли к классухе. По крайней мере, нас не увидит кто-то из завучей и не даст пизды. — Предложила староста. Все согласились. Кто-то может тихо подняться на четвёртый этаж, а кто-то шумит. Староста, Санджи и Сэм тихие, а Грегори специально шумит, за что вскоре поплатился. В то время, как девочки быстро прошмыгнули в кабинет, Грегори выплясывал ирландские танцы и громко пел. В ходе столь весёлого занятия он не заметил двери и впечатался в неё со всей силы. После этого он отправился в медпункт. Староста уже описала всю ситуацию классному руководителю. — Вам никто не сказал, что урок отменили? Странно. Где тогда остальные? — Домой ушли. — Прекрасно. Нет смысла вас троих сегодня учить до конца. Попробуйте отпроситься, может, вас отпустят. — Надеюсь, что отпустят! Теперь девушкам важно не попасться на глаза завучам или директору, иначе им точно будет не до ухода домой пораньше. Сэм не против остаться в школе даже на ночь. Она предпочтёт прятаться в туалете от тех, кто её травит. Дома прятаться негде. Даже если и спрятаться, хуже будет. Санджи ненавидит школу ещё с первого дня обучения в первом классе. Ей повезло не ходить в садик. Но при всей этой ненависти девушка не пытается прогуливать все уроки или притворяться больной. Она каждый день идёт как на казнь в «храм страданий». Староста никогда не распространяется о том, что происходит вне школы. О ней мало что известно, но эта информация не имеет никакой пользы. Да и сама староста не хочет, чтобы кто-то лез в её личные дела. Тем временем Эмили может только мечтать о таком чуде. Крайне редко кто-то прогуливает, даже сами учителя удивлены. Обычно прогуливают начиная класса с третьего, а тут седьмой, ещё и большинство никогда не думали о том, чтобы уйти по своему желанию. Даже если в кабинете только ученики, никто не выбегает в коридор. Как сейчас. Ребятам хватает и одного кабинета для погрома. Кто-то дерётся на швабрах, кто-то рисует на доске, кто-то танцует на парте. Конечно, по классу летают «боеприпасы» в виде канцелярии. Из всего этого безумия выделяется только Эмили, снова и снова расплетающая и заплетающая свои фиолетовые волосы в две косы. На удивление, все учителя отпустили троих несчастных. С радостной улыбкой староста и Санджи идут домой. Сэм вечно угрюмая, как тучка. Дороги расходятся. Старосте нужно в другую сторону. Теперь Санджи Сэм пытаются насладиться последними школьными днями. Совсем скоро летние каникулы и переход в девятый класс. Об экзаменах думать не очень хочется. — Что это за чувства у меня? На душе спокойно с тобой…будто у меня нет никаких проблем. — Сэм старается понять себя, пока не очень удачно. — Похоже, я тот человек, который был рождён для тебя. Про тебя сказать ничего не могу. Я научилась блокировать большинство чувств, и это вышло из-под контроля. Мне просто надоело каждый раз рыдать, как в первый. Теперь я не могу ощущать многое, что ты пока что можешь. — Чёрт, Сан. Ты ведь сама теперь жалеешь об этом. Я бы не пожалела, если я бы перестала ощущать боль. По крайней мере, моя смерть была бы не такой мучительной. Я уверена, что не доживу и до восемнадцати. Меня просто убьёт отец. И я не преувеличиваю. — А я себя убью. Морально меня уже убивают дома, в школе пока не успели. Уже были попытки закончить с этим всем. — Сколько попыток? — Пятнадцать. — Тридцать восемь. Вот чёрт, мы уже пришли. — Надеюсь, что увижу тебя завтра. — Тоже. — На лице Сэм появляется еле заметная улыбка. «Вот бы увидеть её с искренней улыбкой до ушей и горящими глазами. Такое выражение лица идёт всем. Думаю, Сэм не исключение.» — Думает Санджи, открывая дверь и сбрасывая с себя рюкзак. — Колись. Опять нахватала плохих оценок? — Мать всегда говорит это, как только Сан ступает на порог. — Почему ты считаешь, что я получила плохие оценки? — Отвечает Санджи. — Я ничего не получила. — Неприемлемо! «То есть для тебя, старая ведьма, плохо даже ничего не заработать? Вот и как тебя понять?» — Как будто ты сама каждый день получала миллион отличных оценок. — Ты ещё и хамить смеешь мне?! — То есть, для тебя правда — хамство? Пф, кто бы сомневался. Теперь ясно, почему ты так часто ругаешься с отцом. — Посмотри лучше на Эрику! Отлично училась в школе и ещё лучше учится на юриста! «Вот дура. Не знаешь, что старшая на самом деле не на юриста учится и не скрывает этого. Ещё одна позорница. Как же так! Обе дочери неидеальные и не соответствуют твоим ёбаным ожиданиям?!» — Не хочу я быть как Эри. — Какого чёрта?! — Ты хочешь иметь двух одинаковых фурри? — Заткнись. — Не гавкай. — Быстро в комнату! — Без проблем. Каждый день из года в год одни и те же темы и причины скандалов. Надоело это всё Санджи. Она бы хотела оглохнуть и больше не слышать всего этого. Она хотела бы ослепнуть и не видеть противное лицо. Она бы хотела сбежать, но некуда идти. Она хотела бы умереть, но ещё многое она не сделала. Нет сил на проливание слёз. Она встаёт уже уставшая. Незаметно пройдя в комнату, Сэм достала учебники и начала делать последние номера. Мать знает, что дочь вернулась. Она её видела. Никаких разговоров, потому что Айзек может выйти в любой момент из своего кабинета и напасть. Он редко выходит из дома. Кем он работает, известно только Мари, но ей страшно даже думать о его способе заработка. Дети не должны знать всю ужасную правду о карьере отца. Когда Алекс попытался всё выяснить, пробравшись в кабинет отца, его поймал хозяин с поличным. Побои были тогда особенно жестокие. Но кое-что Алекс смог увидеть, пусть и не очень чётко. Теперь всем известно, что у Айзека в кабинете целая коллекция разнообразного оружия. Сэм давно планирует побег. Но ей нужно продумать каждый шаг до мелочей, что она делает постепенно. Один из вариантов побега — ночью просто собрать всё самое необходимое и уйти. Его Сэм почти не рассматривает. Больше она склоняется к тому, чтобы убить Айзека во сне и сбежать с матерью и братом. Но как пробраться в спальню отца? Он всегда запирает дверь. А если его разбудить, жертвой станет Сэм. Она пробовала вскрыть замок шпилькой, но ничего не вышло. Через окно не вариант. Спальня отца на втором этаже. В комнату тихо заходит Алекс. — Что такое? — Встревожилась Сэм. Обычно брат приходит, если случилось что-то страшное. — Отец набухался настолько, что отравился. — Не вызывайте скорую! — В глазах Сэм блеснула частичка счастья. — Мама уже вызвала. — Господи, зачем?! — Я откуда знаю? — А ведь это был шанс на спасение. Мама сама же обрекает себя на муки. Санджи смотрит в окно. Ничего нового. Но тут приезжает скорая к соседям. — Ох, блять. Не увидимся мы завтра. — Прошептала себе девушка. Из дома выносят мужчину. Он выглядит очень старым. Также выходят Сэм, мать и брат. «Интересно, умер или просто плохо деду стало… Если это отец… Господи, да он старше своей жены не на один десяток лет! В любом случае, дело не моё.» Девушка достаёт из-под кровати старую гитару, которая строит только на первых трёх ладах. Санджи начала играть и петь: «Невозможны остановки, Кто-то целится в ребёнка, Кто-то чистым сердцем сокрушен. Мы историю писали, Воевали, умирали, Повторялся тот же мрачный сон.»