Радости и Печали

      Княжна Святослава Дедославльская уехала в Великую Моравию и стала женой княжича Ростислава. Но вот, прошло много лет, и одна из их дочерей, Доброгнева, должна была вернуться в Сварожьи Земли. Ее просватали за сына князя удаленного, но богатого Влесославля. Княжна в сопровождении приличествующей свиты доехала из Велиграда до Дедославля, где правили ее родичи по матери. Она познакомилась со своим дедом и дядями, братьями матери, о которых столько слышала от родителей и от покойной тетушки Ярославы. И вот - они встретили девушку столь радушно, словно сами Святослава и Ярослава вернулись домой в ее облике. В некотором роде, так оно и было, и девушка едва успевала отвечали на вопросы своих родичей, касающиеся жизни ее семьи в Великой Моравии. Княжна и ее свита задержались отдохнуть в Дедославле, прежде чем двигаться дальше, на полунощь. Шла зима, был студень-месяц, и мороз со снегом прочно сковали все реки, проложив крепкий мост через все Сварожьи Земли, от края до края. Здесь же Доброгневу встретил ее жених, княжич Всеволод, выехавший навстречу своей невесте. Они встретились при княжеском дворе, но пока не имели возможности познакомиться лучше. Однако у княжны Доброгневы были и другие занятия на родине ее матери. Она была наблюдательна, и теперь приглядывалась к жизни сварожан, похожих и в то же время непохожих на моравов. Она восхищалась богатством княжеского терема, великолепными вещами, какими владели сварожские вельможи. Высокий терем на крутом берегу Данатры-реки был больше и красивее дворца князя Бронислава в Велиграде. Восхищение княжны вызвал и Храм Всех Богов, в котором молились не только здешние жители, но и приезжие гости. Наряду с роскошными обширными владениями князя и вельмож, княжна Доброгнева видела, гуляя по городу в сопровождении своей свиты, и быт горожан-простолюдинов. Она замечала, как курится черный дым над заснеженными крышами домов, которые местные жители называли хатами. Дома жителей побогаче строились из дерева, большинство же жили в глинобитных мазанках, под соломенными крышами. Впрочем, сейчас было трудно их разглядеть, поскольку все дома стояли, занесенные снегом. Со стороны они смотрелись даже нарядно, особенно когда солнечный луч разрывал почти постоянно закрывающие небо облака, и снег тогда сверкал белизной. Деревья на улицах и в садах горожан стояли, одетые в мягкие снежные шубы. Когда выпадал иней, их наряд украшался сказочными узорами, и деревья были похожи на невест в свадебных нарядах. Родные уверяли, что весной весь Дедославль стоит в цвету, а летом весь в яркой зелени. Однако Добронгева оказалась здесь зимой. Впрочем, сейчас город тоже был по-своему прекрасен. А его обитатели умели скрасить себе короткие и темные зимние дни, находили себе радость и в те короткие часы, что отделяли закат от рассвета. На кругом берегу Нечаи, притока Данатры, залили снег холодной водой. Все замерзло, и получилась отличная ледяная горка. Ее облюбовала местная детвора, но с горки охотно катались на санках и взрослые парни и девушки. Шум, смех, веселье царили вокруг ледяной горки постоянно. Можно было видеть, как по очереди катаются на санках местные дети, одетые в овчины и в меха, похожие в плотных одеждах на медвежат. Их глаза блестели, щеки розовели на морозе. Они были полны жизни! Вот у одного мальчика свалился с головы треух, и все вместе помогали его искать. Пара мальчишек пытались запрячь в санки большого пса, и тот скулил, извиваясь, а они старались удержать его. Чьи-то санки вдруг, вильнув, уткнулись в высокий сугроб сбоку от горки. Их седоки, все в снегу, выбрались из сугроба, принялись отряхиваться. Но даже и такие происшествия веселили всех, и особенно - тех, с кем происходили. Так юные сварожане веселились зимой. Ведь близился день зимнего солнцестояния, самый короткий день и самая долгая ночь в году, после которой солнце начнет медленно-медленно, но все же прибавлять силу. Возле ледяной горки стоял высокий юноша лет семнадцати-девятнадцати, в богатой одежде. На нем была легкая шуба из меха рыжих лисиц, на которой пролетающие снежинки оседали россыпью бисера. Голову юноши прикрывала пышная рысья шапка. Из-под нее весело блестели его зеленые глаза. Молодое лицо с только-только пробивающимися усами и мягкой светлой бородкой, разрумянилось от мороза. Это был княжич Всеволод из Влесославля, приехавший в Дедославль, чтобы встретить свою невесту, моравскую княжну Доброгневу. Он наблюдал, как она приближалась к ледяной горке - тонкая, гибкая, изящная. Ее фигуру скрывала длинная, до пят, кунья шуба с капюшоном, прикрывающим голову. Под ним девушка повязалась для тепла пуховым платком. Ее белокурые косы, ниспадающие на грудь, выглядели еще светлее на фоне темного куньего меха. Позади за княжной следовали две женщины и стражник, приставленные заботиться о ней и охранять на всякий случай. Однако они держались в отдалении, сугубо ради почетного сопровождения. Княжна Доброгнева, дочь воинственной Святославы, и сама могла постоять за себя; да и кто в Дедославле осмелился бы причинить вред внучке великого князя? Завидев своего жениха, Доброгнева зарделась, кажется, еще сильнее, чем от мороза. И шагнула навстречу, с любопытством разглядывая его, потому что они были еще почти незнакомы. - Здравствуй, княжич Всеволод, нареченный жених мой! - проговорила она, протягивая ему руку в изящной рукавичке, вышитой бисером. - Здравствуй, любезная невеста моя, княжна Доброгнева! - горячо воскликнул юноша. Он говорил немного не так, как дедославцы, произносил согласные звуки чуть в нос и резко, словно клекотала хищная птица. Оглядев друг друга, оба остались довольны молодостью и приятным обликом будущих спутников жизни. Обоим пришло в голову, что им будет легко поладить, чтобы создать дружную семью, как подобало. По какому-то совпадению, и Всеволод, и Доброгнева оделись для сегодняшней прогулки богато, но просто, как могли бы дети зажиточных купцов или бояр средней руки. Княжескому семейству подобало носить на людях только самые дорогие меха - соболя, горностая, бобра. И сапоги на обоих были из дорогого сафьяна, но не украшены ни жемчугом и каменьями, ни золотым или серебряным узорочьем. Им обоим хотелось поглядеть на мир, а не самим красоваться перед всеми. И при встрече оба оценили друг в друге отсутствие чванства. Обменявшись приветствиями, юноша и девушка слегка смутились, стоя друг перед другом и не зная, как продолжать знакомство. Всеволод напряженно думал, что бы такого сделать, чем заинтересовать и удивить княжну. В этот миг с ледяной горки с шумом съехала вниз какая-то парочка, подняв целую снежную тучу. Вокруг тут же громко приветствовали их успех. И Всеволода осенило. Он мигом сбегал в сторону и приволок за собой вместительные санки, в которых могли устроиться двое. - Раз ты теперь сделаешься сварожанкой, пора тебе узнать, как мы веселимся зимой! Хочешь со мной съехать с горки? Доброгнева с сомнением взглянула на хрупкое сооружение из дощечек и ивовых прутьев, стоявшее на полозьях. - А ты меня в снегу не изваляешь? - спросила она, не отказываясь. Влесославльский княжич широко улыбнулся в ответ. - Не изваляю! - он хлопнул одной рукавицей о другую. - А, если и так, значит, у тебя будет веселое приключение! Доброгнева усмехнулась и тоже хлопнула рукавицей о рукавицу. В этот момент к ней подошли ее спутники. Но княжна решительно указала рукой: - Я всего лишь хочу прокатиться с горки вместе с моим женихом. Меня не нужно оберегать! И она села на санки вместе со Всеволодом. Он обнял ее за плечи, удерживая, на случай, если санки занесет на повороте. Прикосновение юноши едва ощущалось сквозь плотные слои одежды, но отчего-то лицо Доброгневы зарделось ярче, чем от мороза. Княжич махнул рукой, подскочившие городские парни подтолкнули санки сзади, и они помчались по плотно утоптанному снегу, набирая скорость, с головокружительной высоты. У Доброгневы занялось дыхание при этом стремительном падении. Они летели, набирая все большую скорость, словно в бездонную пропасть, и это было бы жутким, если бы не пьянящее чувство стремительной, почти невероятной скорости. И девушка раскинула руки, ловя встречный ветер, а ее жених продолжал обнимать ее за плечи, и оттого было еще восхитительнее. Наконец, санки вынесли их далеко на речной лед и, вильнув, остановились. Княжич Всеволод взглянул в глаза невесте, и кто из них первым начал смеяться, они потом так и не вспомнили. Доброгнева почувствовала, как ее жених помогает ей подняться на ноги, так как у нее еще немного кружилась голова. А потом они стояли напротив друг друга и заливались звонким молодым смехом, ибо им было весело. А когда они, отсмеявшись, пришли в себя, оказалось, что княжна Доброгнева потеряла рукавичку. - Вот бестолочь! И как я могла ее обронить? - воскликнула она в сердцах, чувствуя уже, как мороз начинает пощипывать ее оголенную руку. Княжич Всеволод сорвал с себя рукавицу, надел на руку девушке, при этом отогревая в своих ладонях ее руку, уже покрасневшую от холода. - Возьми пока что! Сейчас я найду твою рукавичку! - произнес он, оглядываясь по сторонам: не спрятали бы озорные городские мальчишки рукавицу княжны! Девушка улыбнулась, когда ее ладонь утонула в мужской рукавице, отороченной по краю лисьим мехом. - В твоей рукавице поместятся две моих ладони! - Неважно, зато не замерзнешь! - энергично ответил княжич, поднимаясь вверх по обрыву, отыскивая в снегу упавшую рукавицу. Доброгнева следовала за ним, растопыривая пальцы, чтобы его рукавица не слетела с нее. - Где-то здесь мы катились, и она должна была упасть по правую руку, - заметила девушка. - Вот она! - воскликнул Всеволод, нырнув рукой в сугроб возле горки чуть не до самого плеча. Достав рукавицу, он отряхнул с нее налипший снег и подал княжне. - Благодарю тебя, княжич! - воскликнула она, возвращая ему рукавицу. И, с лукавством, присущим одним лишь молодым девушкам, проговорила: - Теперь отогревай свою руку! А то она как будто тоже чуть-чуть порозовела... Всеволод взглянул на свою руку, которую в самом деле начинал покалывать мороз. - Настоящему витязю холод нипочем! - самонадеянно произнес он. Но тут же понял, насколько по-мальчишески выглядит его похвальба, и усмехнулся: - По правде говоря, Дедушка Мороз сегодня чувствительно щиплется! Должно быть, приветствует тебя, желая сразу же показать, на что способны Сварожьи Земли!.. А в Моравии зимы такие же холодные и снежные, или мягче? - Бывает по-разному, - с готовностью отозвалась девушка, радуясь возможности продолжать беседу. - Наша зима не такая долгая, снег тает чуть ли не на месяц раньше. Но морозы тоже бывают, и такие, что деревья лопаются. И сугробы наметает до самых крыш. У нас просинец-месяц тоже обычно холодный и снежный. - Это у вас первый месяц зимы так зовется - просинец? - переспросил Всеволод. - Да, по-моравски. А как будет на сварожском языке? - поинтересовалась девушка. - По-нашему, первый месяц зимы - студень, - сообщил Всеволод. - Ой, какое страшное, ледяное слово! - поежилась Доброгнева. - Я вижу, тут у вас, в Сварожьих Землях, намерзнешься суровой зимой. Княжич украдкой взял ее за руку. - Ну, не замерзнешь, если рядом есть кому тебя согреть своей любовью! - проговорил он торопливо, сам не зная, как это у него вышло. И девушка, своей извечной женской мудростью осознав значение его слов, улыбнулась про себя. - Ну, разве что так!.. Вот так и говорили между собой жених и невеста, по сути дела, лишь теперь познакомившиеся по-настоящему. *** Так познакомились и подружились гости Дедославля - княжич Всеволод Влесославльский и его нареченная невеста, княжна Доброгнева Моравская. Первое живое общение, не скованное придворными обычаями, понравилось им обоим. Они решили, каждый со своей стороны, что им сосватали достойную пару. Красивые, веселые, жизнерадостные юноша и девушка теперь стали больше общаться, стараясь узнать друг друга. Хотя их будущий брак был устроен по сговору старших, ничто не мешало молодой паре сделать первые шаги навстречу друг другу. Тем временем, приближался День Зимнего Солнцестояния, главный зимний праздник у сварожан и их сородичей. Но до него еще оставалось время, и в княжеском тереме царила суматоха, ибо все готовились к празднику. Однажды княжна Доброгнева, не желая требовать к себе постоянного внимания своих родичей, сама искала себе новых впечатлений. В теплых одеяниях она, в сопровождении нескольких прислужниц, прогуливалась по княжескому терему. Проходя мимо окна, она приостановилась. Княжеский терем в Дедославле не был военной крепостью, устроенной так, чтобы выдерживать осаду, подобно рыцарским замкам на западе. Уже очень давно древний город не знал вражеских нашествий. С неприятелями-степняками предпочитали сражаться на их земле, выходя им навстречу. А против недружественных соседей достаточно было внешних стен Дедославля - Змеева Вала, по преданию, в древности возведенного могущественным чародеем, впрягшим в плуг огнедышащего дракона. Словом, обитатели дедославльского терема не опасались никого, и вместо узких окошек-бойниц здесь прорубили большие, широкие окна, освещавшие внутренние помещения и позволявшие многое увидеть. Им не приходилось опасаться, что сквозь них ворвется неприятель. Окна были затянуты тончайшей слюдой, почти прозрачной, чуть голубоватого или желтоватого оттенка. Сквозь них все было хорошо видно. И вот, подойдя к окну, княжна Доброгнева увидела, как во дворе княжеского терема строили снежную крепость для игр. Несколько юношей катали снежные глыбы, громоздили их одну на другую, слепливали, выравнивали, придавали снежным стенам и башням необходимую форму. Затем заливали их водой, чтобы рыхлый снег застыл. Среди строителей снежной крепости, Доброгнева заметила своего жениха, княжича Всеволода. Он принимал рьяное участие в строительстве. Его лицо раскраснелось, шапка сбилась назад, рукавицы были залеплены снегом. Увидев его, княжна Доброгнева помахала жениху рукой, не зная, видит ли он ее. А Всеволод, тем временем, весело работал над возведением снежных стен, смеясь вместе с дедославльскими княжичами, двоюродными братьями своей невесты. Они дружили, и в этот раз сообща затеяли снежную забаву. Вдруг почувствовав на себе чей-то взгляд, Всеволод стремительно обернулся и заметил в окне свою невесту. Увидел ее поднятую руку, и сам послал девушке воздушный поцелуй. Затем обернулся к дедославльским княжичам: не станут ли смеяться?.. Княжичи Всеслав и Тихомир были ровесниками своей двоюродной сестры и ее жениха. Эти внуки великого князя Дедославльского выросли сиротами при его дворе. Их отец, один из братьев Святославы, прежде был подручным князем в приграничных с Великой Степью землях. Отражая набег вархонитов, он был тяжело ранен и живым попал к ним в плен... Несмотря на потери в раннем детстве, Всеслав и Тихомир сохранили радость жизни. Как и большинство молодежи, они любили пошутить и посмеяться. И вот, теперь проследив направление взора Всеволода, они переглянулись с хитрыми улыбочками, подмигивая друг другу. - Так-так! Вижу, наша моравская сестричка тебе улыбается! - пропел Всеслав, подтолкнув Всеволода в бок. Влесославльский княжич отвечал, загадочно улыбаясь: - У вас замечательная сестра! Я очень рад, что ее просватали именно за меня... Тихомир насмешливо покачал головой. - Ой, окрутит тебя Доброгнева!.. Жениться-то не напасть, а вот как бы женатым не пропасть?.. Всеволод при этом вспыхнул, как факел. И полушутливо-полусерьезно воскликнул: - А я верю, что Доброгнева будет мне самой лучшей женой! Вот скоро увезу ее во Влесославль, одену соболиными мехами, надену на нее жемчуга, драгоценные каменья! У нас, людей Велеса Богатого, достаточно сокровищ, чтобы украсить самую прекрасную деву... Дедославльские княжичи добродушно усмехались на пылкую речь влюбленного. - Ну, если ты все прочно решил для себя и Доброгневы, совет вам да любовь! - проговорил Всеслав. - Но учти все-таки, братец Всеволод, что мы свою сестру не дадим в обиду! Да и весь Дедославль тоже вмешается, если будет нужно! Поэтому тебе же лучше быть ей хорошим мужем! Всеволод с преувеличенным изумлением вытаращил глаза. - Вот вы как? Грозите будущему зятю? - усмехнулся он. Братья, тоже с широкими улыбками, стали наступать на него, подхватив снежные шары, какие не успели приладить к стене крепости. Тогда Всеволод тоже быстро скатал снежок и бросил в грудь Всеславу. Снег рассыпался по его дубленой шубе. Но тут же здешние княжичи бросили свои снаряды, и кругом поднялась настоящая снежная туча. Тем временем, Всеволод и два брата ринулись друг на друга, и принялись весело бороться между собой. Они с хохотом боролись, устроив кучу-малу в разлетающемся рыхлом снегу. Неясно было даже, чьи именно руки и ноги мелькали в снегу, так перемешались все трое. Это было похоже на игру волков. Княжна Доброгнева не могла, понятно, услышать через окно, о чем они говорили. Но смотрела очень внимательно, не отводя глаз. И ее жених становился все милее девушке. Он был силен и ловок, успешно боролся сразу с двумя противниками, пусть и в шуточной борьбе. Кроме того, она видела его воздушный поцелуй, и догадалась, что эта новая игра нарочно устроена на ее глазах и ради нее. А, как известно, ничто не производит на любую женщину такого сильного впечатления, как сила и храбрость ее избранника. В странах запада рыцари устраивали турниры, не только чтобы помериться силами ради собственной доблести, но и показать себя в глазах своих дам. На востоке не было такого обычая, однако молодые люди и здесь не упускали возможности проявить свою силу и храбрость. Хотя бы они состязались на мирных снежках вместо турнирных копий. И глаза у Доброгневы радостно блестели, когда она глядела на своего жениха сквозь окно. Ей захотелось увидеться со Всеволодом сейчас же, побыть с ним рядом, не откладывая. Княжна хлопнула в ладоши, приказывая своим прислужницам, прибывшим с ней из Моравии: - Полушубок и шапку мне! Я выйду во двор. Старшая прислужница, приставленная надзирать за девушкой до ее замужества, изумленно распахнула глаза. - Чего ты желаешь, княжна? - Я хочу принять участие в зимнем веселье, вместе с моим женихом и двоюродными братьями, - улыбнулась Доброгнева, встряхнув своими светлыми косами. Ее наставница неодобрительно поджала губы. - Грубая, простонародная забава! Не понимаю, зачем такой чистой деве, как ты, глядеть на эту возню в снегу. К тому же, там так холодно! Ты простудишься, моя овечка! "Овечка" Доброгнева, унаследовавшая гордый нрав своей матери, княжны Святославы Дедославльской, нетерпеливо топнула ногой, ожидая, когда ей принесут верхнюю одежду. - Я вовсе не собираюсь стоять столбом на морозе! Побегаю вместе с двоюродными братьями и женихом, поработаю над снежной крепостью с ними вместе! Тем временем, прислужницы, наконец, принесли княжне полушубок и шапку, принялись помогать ей одеться. Доброгнева, просовывая руки в рукава, усмехнулась: - Можно подумать, в Велеграде я не играла зимой точно также с сестрами и нашими двоюродными братьями! У нас иногда, помнится, девочки играли против мальчиков, и небезуспешно. И я была не последней! Говоря так, княжна прятала под шапку свои густые светлые косы, поправляла на себе плотно пригнанный полушубок, застегивала пояс, чтобы ничто не мешало ей двигаться быстро и ловко. Одевшись так, она стала похожа на юношу-подростка, тонкого и гибкого, как боевой лук. В глазах у нее сверкал боевой задор, тоже казавшийся непредставимым для молодой девушки. Ее наставница с досадой всплеснула руками. - Одумайся, моя госпожа! Ведь ты уже взрослая, и тебе неприличны такие мальчишеские развлечения. Только вообрази, что о тебе подумают почтенные сварожане! Не забывай, что ты все-таки не у себя дома. Но Доброгневу было уже не остановить. - Не дома? Отчего же? - переспросила она, надевая рукавицы, которые считала своим счастливым оберегом с тех пор, как одна из них была найдена Всеволодом в снегу. - Ведь я - внучка великого князя Дедославльского по матери. Почему же мне нельзя поиграть с моими братьями и с женихом там, где меня принимают, как родную? - А что скажет твой жених, увидев, какая дикая дева ему достанется? - продолжала увещевать наставница. - Я уверена, что моему жениху я уже полюбилась такой, какая есть! - без тени сомнения ответила княжна. - Могло бы выйти хуже, если бы я изображала перед ним тихоню, блеющую овечкой, а после свадьбы он обнаружил бы, что я совсем другая, и разочаровался. Но я уверена, ему будет вдвойне приятно веселиться вместе со мной! Девушка уже хотела покинуть покои. Но ее остановил взор наставницы, исполненный какой-то беспомощной укоризны. - Девочка моя, подумай все же, что ты творишь! Ведь ты нынче отвечаешь не только за себя, но и за честь Великой Моравии! От тебя зависит, что о нас подумают сварожане! Доброгнева вдруг тепло обняла свою наставницу и звонко поцеловала ее в щеку, понимая, что та вынуждена быть строгой лишь ради заботы о ней. И теперь княжна сочувствовала ей, точной курице, высидевшей утят, за которыми не могла последовать в воду. - Но ведь речь как раз и идет о чести Моравии! - с великолепной находчивостью отвечала Доброгнева. - Я покажу всем, что моравы ничем не уступают сварожанам! И, когда в Дедославле и во Влесославле узнают, что даже моравские девушки сильны и отважны, они подумают: каковы же витязи в этой стране?.. И решат, что с таким народом лучше жить в дружбе! Сказав так, Доброгнева вышла из покоев и направилась во двор, где ее жених и двоюродные братья учинили дружескую потасовку. А ее наставница задумчиво поглядела вслед своей питомице. Нелегко бывает управляться со столь беспокойной девой! Порой княжна рассуждала столь мудро, что впору было и князьям советоваться с ней, а то устраивала дикие выходки, - сущий сорванец! Правда, и мать девушки, княжна Святослава, до замужества была такой же. Хотелось верить, что и Доброгнева, как выйдет замуж, сделается поспокойнее... А моравская княжна, тем временем, выбежала во двор, желая поиграть вместе с женихом и двоюродными братьями. Морозный зимний воздух дохнул ей в лицо, встречая на крыльце. Вокруг медленно кружились снежинки. *** Княжна Доброгнева выбежала во двор, к своим двоюродным братьям и жениху. Тому приходилось нелегко против двух противников сразу. Всеслав с Тихомиром совсем вмяли его в снег. Но подбежавшая девушка смело вступила в бой. Она знала, как нужно во время борьбы ухватить более рослого и тяжелого противника, используя его силу против него. Братец Тихомир обернулся к ней и в боевом задоре попытался повалить нового противника, кажется, не узнав ее. Но Доброгнева показала себя достойной дочерью неукротимой Святославы. Она сделала братцу подножку, тот, падая, ухватился за нее, и они вместе повалились в снег, продолжая бороться. Но она все-таки выручила Всеволода своим вмешательством в борьбу. Один на один тот справился со Всеславом и поднялся, весь в снегу, готовый продолжать стычку. Его победа придала сил и Доброгневе. Она гибко выпуталась из рук двоюродного брата и подскочила к жениху. - Доброгнева! - удивленно воскликнул тот, с великой радостью узнав свою невесту в неожиданном помощнике. - Всеволод! - отозвалась она, став плечом к плечу со своим женихом. Дедославльские княжичи рассмеялись, узнав свою родственницу. - Здравствуй, Доброгнева! Ты всегда будешь выручать Всеволода из любой опасности? - не преминули они подшутить над ней. - Да, как моя матушка, ваша тетушка Святослава во всем помогает моему отцу, княжичу Ростиславу Моравскому! - пылко воскликнула княжна. - Разве наш дедушка вам о них не рассказывал? С этими словами она быстро слепила снежки и бросила один во Всеслава, другой - в Тихомира. И, не успели они опомниться под ее неожиданным напором, как девушка сама перешла в наступление, исполненная решимости продолжать борьбу. Вместе с ней ринулся и Всеволод, готовый взять реванш. И опять закипела веселая куча-мала, в снегу замелькали руки и ноги, так что трудно было разобрать, кто есть кто. Но это со стороны. На самом же деле Всеволод и Доброгнева действовали, как единое целое. Они помогали друг другу. Если одному из них приходилось туго, другой тут же приходил на помощь. И все же, борьба была нелегкой. Двое на двое Всеслав и Тихомир были сильнее них, и они с самого детства привыкли действовать сообща. Но зато жених с невестой были куда больше заинтересованы в победе. Ни за что на свете Всеволод не уронил бы своей чести перед невестой! А Доброгнева боролась, как медведица, готовая помочь ему одержать победу. Наконец, оба брата отскочили в сторону, подняли руки, признавая поражение. - Мир вам, хватит уже! - воскликнул Всеслав. А Тихомир хитро подмигнул молодой паре, стоявшей плечом к плечу. - Не дело, если мы наставим синяков вам перед праздником Зимнего Солнцестояния. Всеволод рассмеялся и шагнул вперед, протянув руки недавним противникам. - Благодарю вас! Борьба была жаркой! - Я тоже вас благодарю! - присоединилась Доброгнева, подойдя и став под руку со своим женихом. Тем временем, Тихомир повернулся к поварне, над которой вился в сером небе дымок. - Пойдемте-ка к обеду! Сегодня приготовят медовые сладости, а на стол выставят медовуху. Сквозь приоткрытую дверь поварни в самом деле доносился сладкий медовый аромат. Молодежь рассмеялась, и направилась в терем. Всеслав и Тихомир по дороге вертелись вокруг жениха и невесты, тихонько подшучивая над ними между собой. А Всеволод и Доброгнева, слегка утомленные после недавней борьбы, но счастливые, шли по переходам терема. Они оживленно беседовали, направляясь вглубь жилых помещений. - Как хорошо ты умеешь драться! Я даже представить не мог! - воскликнул Всеволод. Глаза у Доброгневы ярко сверкнули. - Я старалась ради тебя! А вообще-то, нас, внуков великого князя Моравского, всех учили постоять за себя. - Весь Влесославль будет гордиться тобой! - искренне пообещал Всеволод. - У нас тоже умеют ценить силу и храбрость! - А во Влесославле сейчас, должно быть, еще холоднее, чем здесь? - спросила девушка, пытаясь представить себе далекий полунощный город, которого она никогда не видела, хотя и много слышала о второй сварожской столице. - У нас зима длится до самого травеня-месяца. Лишь тогда снег сходит окончательно, - с готовностью поведал ей Всеволод. - Но у нас и зимой бывает красиво! Влесославль - прекрасный город. У нас терема и храмы еще краше дедославльских. Сама скоро увидишь! Снега сейчас лежат, голубые под вечерним небом. А иногда по небу бегут разноцветные сполохи. Красные, зеленые, синие белые полосы через все небо. Как радуга, только больше и красивее. - Сполохи? - девушка удивленно прижала руки к груди. - Даже не слышала о таком никогда... - Ага! Такое бывает только в полунощных краях, и только зимой, когда не светит солнце, - сказал Всеволод. Так беседовали юноша с девушкой, идя по княжескому терему, в котором оба были гостями. Сегодняшняя совместная борьба, пусть и шутливая, сблизила жениха с невестой еще больше. Вечером Всеволод с Доброгневой встретились снова в трапезной зале, украшенной к предстоящему Дню Зимнего Солнцестояния. Сами они тоже приоделись, и выглядели теперь, как подобало молодой знатной паре. Жених с невестой сидели за столом вместе, согласно обычаю. Они стремились узнать друг друга лучше, изучить обычаи сварожан и моравов. Рядом с ними сидели Всеслав с Тихомиром. Один из них передал двоюродной сестре баранью ножку, запеченную с душистыми травами и сдобренную медом. - А у вас так готовят? - поинтересовался старший брат. Отведав кусочек, Доброгнева проговорила, глядя не столько на двоюродных братьев, сколько на своего жениха. - У нас мясо готовят почти так же. Только поросенка обычно жарят или запекают с агайским просом. Гуся или утку - тоже, но их чаще готовят с яблоками. А в Сварожьих Землях умеют так готовить? - Умеют! - заверил Всеволод. - Я лично напишу с дороги, чтобы к нашему приезду зажарили самого большого гуся во Влесославле! И еще жаркое. Непременно на ребрах. - У нас тоже знают такие угощения, - засмеялась девушка. - И еще моравы любят колбасы и шпикачки. Это они, должно быть, переняли у аллеманов, у которых любимое блюдо - шпикачки с капустой. Но такие блюда у нас едят в основном простолюдины... А вот матушка мне рассказывала, что в сварожских реках ловятся осетры, иногда больше человека, и стерлядь с необыкновенно белым и нежным мясом. Это правда? - Сейчас увидишь! - Всеволод махнул рукой, как раз когда челядинцы внесли и водрузили на стол огромную рыбину с длинной крючковатой мордой. - Осетр, княжеская рыба! Он взял кусок с общего блюда и передал Доброгневе, сказав: - Ешь спокойно: в осетрине не бывает мелких костей, как в других рыбах. Доброгнева приняла угощение из его рук, как знак внимания. Поглядев лучистыми глазами на своего жениха, она проговорила: - Благодарю тебя, Всеволод, от всего сердца! И она съела кусочек рыбы до самого полупрозрачного хряща, с удовольствием, но стараясь даже есть красиво и изящно, как ее приучали с детства вести себя за столом. Всеволод в это время глядел на нее во все глаза. Он никогда не предполагал, что будет приятно смотреть, как кто-то ест. Но вот, ему нравилось наблюдать за насыщением этой здоровой, красивой девушки - его невесты. И он за ужином продолжал рассказывать ей об угощениях, которых в Моравии не знали. Впрочем, многие кушанья известны были и моравам, и сварожанам: как-никак, оба народа происходили от одного корня, из рода Сварта. Но, конечно, за долгие века появилось и достаточно различий. Неугомонные двоюродные братья, глядя, как Доброгнева со Всеволодом воркуют за ужином, решили снова разрядить обстановку. - А какое моравское лакомство тебе нравится больше всего, сестра? - полюбопытствовал Тихомир. - Наше излюбленное лакомство - моравские трдельники. Это такая выпечка, что готовится из теста, накрученного на деревянную палочку, смазанная сверху медом и посыпанная орехами, - поведала Доброгнева. Братья только закатили глаза, услышав труднопроизносимое моравское слово. - Попробовать, должно быть, вкусно, только не заставляйте меня выговаривать их название! - в притворном ужасе закрылся руками Всеслав. Тихомир же обратился к двоюродной сестре: - Ну, у нас здесь нет только что птичьего молока да твоих трубочек на палочке, с непроизносимым названием! А так, потчуют весьма обильно и сытно! Гляди, сестрица Доброгнева: скоро Всеволод не сможет носить тебя на руках! Княжна в притворном гневе замахнулась на родственника серебряной ложкой, какие тогда уже входили в обиход при дворе великого князя Дедославльского. Юноша ловко увернулся. - Не надейся, братец, я и тогда сумею тебя проучить, как сегодня! - пригрозила ему Доброгнева. А княжич Всеслав заметил под общий смех: - Не думаю, что нам всерьез грозит растолстеть! По крайней мере, движения на зимних праздниках всегда бывает достаточно. Наши гости пока что и четверти здешних развлечений не видели! Будем кататься на коньках там, где лед на Данатре гладок, как зеркало. Или на тройках с бубенцами. А в ночь накануне праздника устроим гадания. Потом будут ряженые ходить по дворам, петь песни, зазывать солнце... - Мы тоже так бегали мальчишками - колядовали, - с деланой важностью произнес Тихомир, подразумевая, что столь солидному человеку, каким он считал себя, подобные развлечения ну никак не уместны. - Мы и сейчас можем, ради веселья и чтобы показать сестре наши обычаи! - вмешался Всеслав, хлопнув брата по плечу. - Покажем нашей сестре, как сварожане празднуют зиму!.. Доброгнева, Всеволод, вы хотите от души повеселиться с нами вместе? Влесославльский княжич улыбнулся, взглянув на невесту. - Я - как Доброгнева пожелает, - ответил он. - А я, если в Сварожьих Землях так принято, с удовольствием повеселюсь вместе со здешними жителями, - пообещала девушка, сияющими глазами переглянувшись со своим женихом. Неугомонные братья переглянулись, подталкивая друг друга в бок. - Погляди-ка, какая красивая парочка получилась, - пропел Всеслав. - Я уверен, что, когда зажгут праздничный костер, Всеволоду с Доброгневой назначат важную роль на гуляньях! А, Тихомир?.. - Я думаю, Всеволода изберут олицетворять Хорса, Подателя Благ! - поддержал младший княжич. - А Доброгнева будет Лелей-Весной, звенящей бубенцами. Вы напомните людям, что весна не за горами. Сколько бы ни ярилась Морана, ни крепчал мороз, Князь Огненный Щит непременно исполнит свой труд. Как раз, когда холоднее всего, дни начинают потихоньку прибавляться, а со временем и солнце отогреет замерзшую землю... Впрочем, может быть, ты не видишь смысла в праздничных представлениях: весна и без них придет? - княжич вопросительно поглядел на сестру. - Нет, я понимаю! - возразила Доброгнева. - Людям, когда кругом мрак и холод, нужна надежда, что в свой черед Солнце все равно осилит зиму. И я буду рада утешить сварожский народ. Тем более - вместе с моим милым женихом, княжичем Всеволодом! При этих словах влесославльский княжич окинул свою невесту взором, красноречивее всех слов показывающим, как сильно любовь к Доброгневе успела разгореться в его сердце. С отдаленного края стола за молодой парой наблюдал величественный старец с окладистой седой бородой. Его крупную голову с широким лбом украшал золотой обруч. Ибо это был великий князь Дедославльский, Всеслав Брячиславич, верховный владыка Сварожьих Земель. Он приходился родным дедом Доброгневе, отцом ее матери, княжны Святославы. Некогда он отдал в Великую Моравию двух дев из своего рода - дочь и племянницу Ярославу. И теперь радовался, что хотя бы одна из его внучек возвращается в Сварожьи Земли, на родину предков, пусть и не в его владения. Старый князь был счастлив повидать свою внучку. Глядя, как улыбаются друг другу Всеволод с Доброгневой, князь Всеслав Брячиславич и сам скрывал улыбку в седых длинных усах. Хорошо, что молодые, пусть и готовятся пожениться по сговору старших, узнали и полюбили друг друга! О лучшем и не могли мечтать любящие родственники. Хорошо, когда светлая Лада зажигает взаимной любовью именно те сердца, что предназначены друг для друга жизненными обстоятельствами! Приглядевшись к своей внучке и к ее жениху за время, что они гостили в его тереме, князь Всеслав при всем желании не нашел бы лучшей судьбы своей внучке, чем княжич Всеволод из Влесославля. А совместные веселые приключения, что довелось им пережить, сближали их обоих с каждым днем все сильнее. Чего же оставалось пожелать молодой паре, у которой есть все - и взаимная любовь, и богатство, и почет от окружающих, и будущая огромная власть? Только одного - сохранить свою любовь во всех превратностях судьбы и остаться порядочными людьми на самых вершинах власти! Князь Всеслав Брячиславич надеялся всей душой, что его внучка со своим избранником смогут это сделать. Он знал, что с той же надеждой отослали Доброгневу в Сварожьи Земли и его дочь, Святослава, со своим супругом, княжичем Ростиславом, желая счастья и безопасности для своей дочери. И ее другой дед, великий князь Бронислав Моравский, со своей женой, Ираидой Агайской, разделяли то же стремление. Пусть День Зимнего Солнцестояния в этом году принесет счастья Доброгневе со Всеволодом! *** Вечером накануне Дня Зимнего Солнцестояния, князь Всеслав Брячиславич находился один в своих покоях. Сквозь пластины слюды, затягивающие окна, до него доносились праздничные колядки, исполняемые сильными и звонкими молодыми голосами. Среди них были и оба внука великого князя - Всеслав и Тихомир, вместе с моравской гостьей Доброгневой и ее женихом, Всеволодом Влесославльским. Разумеется, они находились под надежной охраной, и колядовать ходили не дальше, чем в ближайшие боярские терема. Родичи великого князя имели право повеселиться вволю в этот праздничный вечер, но им не следовало подвергать себя опасности! Выглянув в окно, туда, где виднелось крыльцо одной их ближайших усадеб, князь Всеслав увидел на пороге толпу ликующей молодежи. Все были одеты в свои лучшие наряды, держались оживленно, с песнями постучались в двери. Когда же к ним вышли хозяин с хозяйкой, юноши и девушка завели новую песню: - К нам пришла коляда накануне праздника. Ты добра нам в руку дай, а взамен же получай богатство, счастье и тепло, светлый Хорс пошлет тебе его. Так что щедростью задайся, на нас ни в чем не обижайся! Хозяева терема одаривали их гостинцами, как подобало, складывая угощение, сладости, мелкие монетки в нарочно припасенную корзину. Затем княжеские родственники еще раз пропели величальную песню Солнцу и Весне, и весело направились дальше, к следующему боярскому терему. А князь Всеслав Брячиславич следил за ними, пока они вовсе не скрылись из виду, и даже их голоса не растворились в вечернем сумраке. Но, пока можно было наблюдать, старый князь стоял возле окна, кутаясь в теплый кафтан с собольей опушкой, хотя в княжеских покоях тепло помещения дарила большая печь, в которой жарко горели дрова. Там было светло, ибо ярко горели свечи в огромном бронзовом семисвечнике, изгоняя тьму из каждого потайного уголка. Однако остывающая старческая кровь уже не могла вполне согреть некогда могучее тело великого князя. Теперь князь Всеслав Брячиславич не сводил глаз со своих внуков и гостя с полунощи, что скоро породнится с его семьей, взяв в жены Доброгневу. Хорошо, что молодежь так весело готовится встретить День Зимнего Солнцестояния! Пусть радуются, пока могут. На их век еще хватит серьезных забот, когда придется взять на себя большую ответственность! Проводив взглядом ликующую молодежь, князь Всеслав улыбнулся их веселью. Приятно поглядеть на тех, у кого в душе царит настоящий праздник!.. И он кивнул в такт своим мыслям. С будущим браком Доброгневы и Всеволода пока что складывалось наилучшим образом из возможных. Молодые нашли общий язык и, видимо, понравились друг другу. Теперь можно было не беспокоиться, смогут ли Доброгнева и Всеволод обрести счастье в семейной жизни. Так-то лучше для всех! Ибо устроить этот брак было важно не только для молодой пары, которой настало время устраивать семью, но и ради государственных интересов многих государств. Ибо обстановка в мире к концу 813 года по западному летоисчислению складывалась непростая. И князь Всеслав Брячиславич, столько лет правя своими владениями, обязан был учитывать и то, что, казалось бы, находилось далеко от них. Сам он, отдавая замуж свою моравскую внучку за влесославльского княжича, тем самым сочетал новыми узами и Дедославль со Влесославлем. Иметь под рукой богатства полунощного княжества и его крепкую рать не помешает - не ему, так его потомкам. Но уж больно независимы, горделивы влесославцы, привыкли мнить себя чуть ли не отдельным народом! Так что Доброгнева, если обретет влияние на своего мужа, будет очень полезна для интересов Дедославля! Она не позволит своему супругу рассориться с ее родственниками. А уж он после этого пусть сам постарается поладить с буйным влесославльским вече и с боярами - "золотыми поясами". Для Всеволода и его семьи союз с Доброгневой приносил богатое приданое. Ибо золото тянется к золоту. И заодно - уважение окружающих к княжескому дому Влесославля, породнившемуся с могущественным правящим домом отдельного государства. В наиболее сложных обстоятельствах находилась Великая Моравия. С запада их теснил союз Междугорья и Тюрингии, набирающий силу. А с востока подпирали вархониты, общие враги Моравии и Сварожьих Земель. Ибо сын князя Всеслава уже много лет томился в плену у вархонитов, и это побуждало родных отомстить, хотя из страха за заложника они были вынуждены сложить оружие. А у моравов имелись личные счеты к отступнику Бояну. Тот нынче был одним из военачальников и советников у хана вархонитов, и время от времени тревожил приграничье Моравии, устраивая набеги. Копил силы для вероятной большой войны. Итак, Великая Моравия была зажата, как в клещах, между союзом Междугорья и Тюрингии на западе, и вархонитами на востоке, в Великой Степи. Следовательно, Моравии было необходимо найти союзников и на западе, и на востоке. Князь Всеслав Брячиславич хорошо разбирался в международной политике. Он знал, что на западе вновь набирает силу Арверния, что была ослаблена большой войной, случившейся несколько лет назад. Фактическим ее правителем был майордом Карломан Кенабумский, Почти Король. А он имел прочные связи с Моравией: был побратимом княжича Ростислава, зятя Всеслава Брячиславича. Значит, можно рассчитывать, что арверны помогут моравам в случае большой войны. А на востоке он, князь Всеслав Дедославльский, будет обязан протянуть руку помощи своему свату, Брониславу Моравскому. Что ж, старый князь был готов действовать! Если вархониты вновь заявят о себе своими враждебными набегами, сварожане ответят им как подобает. Тогда сыновья и внуки Всеслава Брячиславича поведут полки против степняков. А вместе с ними пойдут их союзники и родственники - влесославцы. И старый князь тяжело вздохнул, вновь подумав о сыне, томящемся в плену у вархонитов. Уже его сыновья, Всеслав и Тихомир, выросли без отца. Понятно, что князь Всеслав Брячиславич старался заботиться об этих внуках больше, чем о других своих потомках. Всеми силами старался сохранить им детство, и это ему удалось. Любуясь внуками в последнее время, князь Всеслав радовался за них, что юноши сохранили молодость души. Любо-дорого было глядеть, как они трогательно приветствовали свою приехавшую из Моравии двоюродную сестру Доброгневу, как веселились вместе с ней и ее женихом! Они никогда не чувствовали себя одинокими, заброшенными сиротами. Но князь Всеслав хорошо знал, что его внуки всегда мечтали отомстить за плененного вархонитами отца, и отбить его у врагов, вернуть домой. Сколько раз великий князь убеждал своих внуков ничего не предпринимать без его ведома, когда мальчики умоляли его послать войска против вархонитов. Всеслав Брячиславич объяснял, как мог терпеливее, что вархониты тут же убьют пленника, чья кровь окажется на руках близких - незадачливых мстителей. Юноши нехотя смирились с необходимостью сохранять мир с ненавистными врагами. Однако с большим трудом. И теперь, когда создавался союз с Моравией и со Влесославлем, верно, их прежние мечтания оживут. Они уже представляют, как вместе со своим новым братом Всеволодом поведут войска в Великую Степь, на выручку своему отцу. Однако князь Всеслав Брячиславич молил богов о мире. Конечно, и он мечтал еще хотя бы раз в жизни обнять сына, освобожденного из плена! Особенно теперь, когда годы и сопутствующие им немощи укрывали его, как глубокие снега - застывшую землю. Каждый год накануне Дня Зимнего Солнцестояния, в час, посвященный Моране-Смерти, князь Всеслав поминал всех умерших близких, кого проводил в Ирий за свою долгую жизнь. Так делали все. Но старый князь, кроме того, молил небесных богов за своего сына, томящегося в плену, просил послать ему здоровья и терпения, чтобы выдержать все испытания среди кочевников. Сам же Всеслав Брячиславич чувствовал свою огромную вину перед сыном, которого не мог спасти. Ибо, сохраняя мир с вархонитами, великий князь Дедославльский оставлял своего сына на долгие годы в заложниках. Но, попытайся он послать войско в степь, княжича, несомненно, убили бы. Быть может, его сын и был готов погибнуть, чтобы его родные разгромили вархонитов. Однако Всеслав не в силах был погубить своего несчастного сына. Жизнь, пусть и в цепях - это все-таки жизнь, она оставляет надежду на избавление. Больше всего князь Всеслав надеялся, что им с союзниками удастся, собрав значительные силы, продиктовать степнякам условия мира и потребовать возвращения заложника. Но вархониты нынче сильны, и разве что сообща сильнейшие Сварожские княжества и моравы смогли бы принудить кочевников к миру. Вот ради такой цели князь Всеслав Брячиславич выступил посредником при сватовстве своей моравской внучки за Всеволода Влесославльского. Тут тяжкие раздумья старого князя прервало мелькание факелов в окне и люди, поднимавшиеся на крыльцо. Сквозь скрадывающее звуки расстояние и слюдяные пластины в окнах, до слуха старого князя долетели веселые молодые голоса. Это его внуки и Доброгнева со Всеволодом возвращались с праздничного колядования, в сопровождении свиты с факелами. Голос моравской княжны колокольчиком звенел в морозном воздухе: - Какие необычные праздничные обряды в Сварожьих Землях! У вас всегда так поют? - И так, и по-другому! - отозвался Всеслав, ее двоюродный брат. - Если бы мы обошли весь Дедославль, сейчас услышали бы много разных песен на каждом углу. Многие сам сочиняют песни-колядки, разыгрывают смешные сценки. Все веселятся, как умеют, в канун праздника! - У нас во Влесославле тоже, - вмешался Всеволод. - У нас хотят в гости переряженными: сверху наденут овчинный тулуп победнее, а под ним - самый лучший наряд! И хозяева с гостями объясняются праздничными песнями, поют величальную светлому Хорсу-Даждьбогу, что скоро вернется, подарит тепло и свет. Вот увидишь, Доброгнева! Я сам зазову колядующих к нам в терем на следующий год. Или мы с тобой переоденемся к следующему Дню Зимнего Солнцестояния, и сами с песнями обойдем все боярские дворы! - сказав так, княжич спохватился: уж взрослому, женатому человеку точно нежелательны были такие мальчишеские выходки... Девушка заметила замешательство жениха. - Погляжу, как узнаю получше твой народ, влесославцев. Мне ведь еще многие сварожские обычаи в новинку! Мы в Моравии тоже празднуем День Зимнего Солнцестояния, но песен при этом не поем. - Вам нет в том необходимости, потому что у вас зима не так длинна, и солнце возвращается раньше, - ответил Тихомир непривычно задумчивым тоном. - Находясь в отчаянии, человек, чтобы не сойти с ума, слагает шутки и песни. Вот и народ, чтобы всегда хранить надежду, тоже слагает утешительные песни. Это прозвучало столь непохоже на обычно веселого, неунывающего Тихомира, что Доброгнева с удивлением оглянулась на двоюродного брата. Но тут же вспомнила, что отец Всеслава и Тихомира, ее родной дядя, много лет назад попал в плен к свирепым кочевникам, и что родные отчаялись когда-нибудь освободить его. Что передумали и перечувствовали сыновья за эти годы, когда стало ясно, что ни хитрость, ни переговоры не помогают освободить заложника, а действовать силой им не позволял их мудрый и осторожный дед. При этом, боль потери не ожесточила юношей, разве что против заклятых врагов сварожского народа. Зато для Доброгневы и Всеволода они очень много сделали в последние дни, весьма способствуя их дальнейшему сближению. Видно было, что, как бы ни подшучивали над ними братья, в душе оба искренне радуются за двоюродную сестру, и желают счастья ей с женихом. И Доброгнева проговорила, поднявшись на крыльцо об руку со Всеволодом и весело улыбнувшись всем троим: - Мне кажется, наша будущая свадьба и День Зимнего Солнцестояния - явления сходного порядка. Перелом года, после которого постепенно возвращается солнечный свет. Надеюсь, мы поможем всем - сварожанам и моравам! Всем троим юношам очень хотелось согласиться с ней. *** И вот, настал долгожданный День Зимнего Солнцестояния, один из самых любимых праздников в Сварожьих Землях. В Дедославле почти все уже было готово для праздничных торжеств. Слуги заканчивали последние приготовления, украшая княжеский терем. А тем временем, бояре со своими семьями и весь княжеский двор уже готовились праздновать День Зимнего Солнцестояния. Все, что было богатого и величественного в столице Сварожьих Земель, сейчас собралось ради общего веселья. А на обширной площади возле терема с утра начались народные гуляния. Благо, день не подкачал - выдался, хоть и морозный, но ясный. На расчищенной от снега площади приготовили место для праздничного костра, что зажгут позднее жрецы ясноликого Хорса. А пока что горожане устраивали игрища, кто как умел. Скоморохи в раскрашенных берестяных личинах, в причудливых одеяниях, изображали различных существ: леших, водяных и русалок, различных зверей, жестокую Морану и ее подручных - духов зимы, и различные времена года со своей символикой. Они играли перед толпой на площади, как на огромной сцене, разыгрывали забавные сценки, боролись между собой, к вящей победе сил тепла и света. И зрители, наблюдая за их представлением, то взволнованно вскрикивали, то заливались смехом. Простой народ, и даже некоторые знатные люди, кто любил повеселиться в толпе, с удовольствием смотрели эти представления. Люди верили, что тем самым они способствуют сохранению в мире надлежащего порядка, чтобы за зимой всегда следовали весна и лето. Те же, кто пришел просто повеселиться, гуляли, беседовали, пели песни. То там, то здесь играли гусли, и все желающие плясали под музыку, чтобы согреться. Кругом сновали торговцы, предлагая горячий сбитень, пирожки, сладости. Так что народ, гуляющий на площади, не успевал ни замерзнуть, ни проголодаться. Над головами горожан развевались на ветру разноцветные полотнища, висевшие на шестах. Всеволод и Доброгнева тоже гуляли этим утром на площади. Красивая девушка в княжеском одеянии и ее жених, исполненный радости, счастливый и гордый тем, что может вот так пройтись по городу со своей возлюбленной невестой, показать всем на свете, насколько счастливы они с Доброгневой. - Ты краше всех на этом празднике, Доброгнева, любовь моя! - растроганно проговорил юноша. Княжна подняла на него сияющие глаза. - Я безумно рада, что мы с тобой вот так идем вместе, что мы скоро обойдем вокруг алтаря Лады, - растроганно проговорила девушка. - Мне кажется, будто я знаю тебя всю жизнь! Княжич кивнул, глядя на свою невесту радостно и влюбленно. - У меня такое же чувство! Я всегда знаю, что следует сказать тебе. Мне с тобой так легко, будто я знаю тебя всю жизнь, с самого детства... - Праматерь Лада соединила нас, и открыла наши сердца друг другу, - отозвалась девушка тихо, чтобы только жених услышал ее. Они пробирались сквозь густую толпу, заполнившую всю площадь. Здесь собрались и зрелые, серьезные люди, и молодые пары, гуляющие под руку, как они сами, и шумные подгулявшие парни, и вездесущие стайки детей. С одной стороны площади пели песни, с другой желающие перекусить громко подзывали торговцев сбитнем и пирожками. Самая густая толпа окружила скоморохов, дающих представление. Почти весь Дедославль собрался здесь, на площади перед княжеским теремом. Местами даже трудно было пройти. Однако народ узнавал внучку великого князя и ее жениха, гостя из Влесославля, и почтительно расступался перед ними. Всеслав с Тихомиром тоже, тут как тут, гуляли вместе с ними. Они обменивались вольными шутками, махали руками встречным знакомым, подмигивали хорошеньким девушкам в толпе. Княжичи охраняли свою двоюродную сестру на всякий случай, но и веселиться не забывали. - Ну, как тебе народные гуляния, сестрица? - весело поинтересовался Всеслав. Девушка оглядела взглядом собравшееся пестрое море людское. И ей подумалось, что самой Моране-Смерти стало бы жарко в таком многочисленном обществе. - Горячий праздник! - воскликнула девушка. В этот миг стайка детей с воплями радости промчалась мимо них, размахивая яркими флажками. Тихомир подмигнул двоюродной сестре. - Погоди, сестрица! Сейчас пойдем праздновать в княжеский терем! В этот миг к ним подошел слуга великого князя, не без труда пробравшись сквозь толпу. - Великий князь Всеслав Брячиславич зовет к себе своих внуков и княжну Доброгневу с княжичем Всеволодом! - сообщил он. Все четверо молодых людей поспешили в терем. Они направились в покои к великому князю, торжественно-веселые после колядования и народных гуляний. Братья - Всеслав-младший и Тихомир, - по пути к покоям деда подшучивали над двоюродной сестрой и ее женихом. - Сейчас узнаем, ради чего нас вызывает дедушка! - усмехнулся старший брат. - Надеюсь, великий князь не решил, что из вас не выйдет хорошей пары? - поддразнил Тихомир жениха с невестой. - Нет! - хором воскликнули Всеволод с Доброгневой, крепко прижимаясь друг к другу, плечом к плечу. В этот миг оба почувствовали всей душой, что испытывают не просто взаимную симпатию. Ни за что на свете они не согласились бы теперь расстаться, даже если бы старшие родственники приказали им. Ибо Лада уже разожгла огонь любви в их юных сердцах. Беседуя так, они вчетвером вошли в покои к своему владетельному деду. На пороге Всеслав с Тихомиром слегка подтолкнули юношу с девушкой в спину. Но и Всеволод, и Доброгнева ловко удержались на ногах и чинно переступили порог. Великий князь Всеслав Брячиславич встретил молодых, сидя в кресле возле печи. Хотя в покоях было жарко натоплено, он никак не мог согреться, и продолжал кутаться в теплый кафтан. Чувствуя непрекращающийся холод, старый князь прикасался ладонями к нагретым камням горячей печи. Та была украшена цветными изразцами, изображавшими деревья, коней, оленей, летящих птиц. И вот, в покои вошли Доброгнева со Всеволодом, которых сопровождали, позади и чуть сбоку, внуки великого князя. Тот внимательным взором оглядел всех четверых. Чуть заметно улыбнулся, глядя, как держатся за руки его внучка со своим женихом, и какими взволнованными они выглядят. Что ж, Всеславу Брячиславичу приятно было, что он способствовал их соединению! - Здравствуйте, дорогие мои гости! - приветствовал он Доброгневу и ее жениха. - Как вам праздник Зимнего Солнцестояния в моем городе? Они почтительно поклонились в знак приветствия. - Здравствуй, государь Всеслав Брячиславич! - произнес княжич Всеволод. - Праздник в Дедославле проходит весело и многолюдно, достойно такого прекрасного города! А нынешний праздник я запомню на всю жизнь! - с этими словами он многозначительно поглядел на свою невесту. Доброгнева, в свою очередь, улыбнулась, отвечая деду: - Праздник в Дедославле просто замечательный! Я очень рада, что мне довелось узнать побольше про обычаи Сварожьих Земель, где мне предстоит жить. Князь Всеслав улыбнулся, радуясь, что смог сделать счастливой эту молодую пару. - Тогда я прошу вас, мои дорогие, сыграть на сегодняшнем празднике олицетворение победы Солнца над Зимой! Ты, Всеволод, станешь сияющим Хорсом и победишь силы холода. Освободишь из ледяного плена Лелю-Весну, которой будет Доброгнева. Людям понравится, когда знатные жених и невеста исполнят главную роль на празднике Зимнего Солнцестояния. Юноша и девушка переглянулись и вместе кивнули в знак согласия. - Для нас это великая честь, государь! - ответила Доброгнева за них обоих. Всеслав-младший с Тихомиром тоже улыбнулись им в ответ. - Это будет прекрасно! Наши друзья и родичи прославят сегодняшний праздник! - порадовались они. Хоть и говорили весело, в то же время дедославльские княжичи украдкой оглянулись на своего царственного деда. Они старались не показывать, что тревожатся за него. К счастью, он в этот момент, вроде бы, выглядел неплохо и держался бодро. С явным облегчением грея руки возле печи, князь Всеслав Брячиславич сказал внучке и ее жениху: - Я рад, что могу еще увидеть дочку моей Святославы, счастливую с ее возлюбленным женихом! Да пошлет вам светлая Лада счастье в будущем году, и на всю вашу жизнь, мои дорогие! Всеволод учтиво поклонился деду своей невесты. А Доброгнева улыбнулась. - Мы сделаем все возможное ради этого, государь! - Зови меня дедушкой, по крайней мере - в семейном кругу! - разрешил Всеслав Брячиславич. - Ты имеешь на это такое же право, как и мои здешние внуки, - он кивнул в сторону Всеслава-младшего и Тихомира. - С большим удовольствием, дедушка! - звонко воскликнула Доброгнева, послав деду воздушный поцелуй. У старого князя отлегло от сердца. Он надеялся, что Доброгнева со Всеволодом принесут счастье его владениям и княжескому роду стольного Дедославля. И сам он, князь Всеслав Брячиславич, порадуется с ними и за них под конец своей долгой жизни... Ибо великий князь Дедославльский был тяжело болен. Немощь втайне подтачивала его силы. Суровая Морана уже стояла рядом с ним и леденила его кровь, так что он с трудом мог согреться даже возле печи. Однако старый князь держался мужественно, и скрывал от всех свое состояние. Если кто-то из близких и мог догадаться, что с ним происходит, то также скрывал ради уважения к умирающему великому князю. Но в то время, что ему еще осталось прожить в Яви, князь Всеслав Брячиславич намеревался сделать все возможное для своей земли и своего семейства. Через брак Доброгневы со Всеволодом он собирался создать прочный союз сильнейших Сварожских княжеств и Великой Моравии. Тем самым он рассчитывал обеспечить твердую землю под ногами своего наследника, когда тот проводит его в Ирий и станет великим князем. Кроме того, князь Всеслав Брячиславич все-таки надеялся перед смертью увидеть своего сына, что столько лет томился в плену у вархонитов. Только сильный союз потомков Сварта, земли которых граничили с Великой Степью, мог принудить кочевников-вархонитов к миру. Тогда они будут должны отпустить его несчастного сына, и тот вернется домой. Ах, если бы князь Всеслав Брячиславич смог еще хоть раз в жизни прижать сына к груди!.. С такими мыслями князь улыбнулся своим внукам и жениху Доброгневы. - Все будет хорошо, родные мои! Ступайте в храм, для обряда! - велел он молодым. Жених с невестой вышли вместе с Тихомиром. Тот поспешил завладеть их вниманием: - Ну вот, теперь весь Дедославль будет любоваться вами, самой красивой парой! Доброгнева со Всеволодом охотно кивнули, чувствуя все более сильную привязанность друг к другу. А Всеслав на мгновение задержался, с тревогой глядя на закрытые двери покоев великого князя. Он тревожился за деда, который все больше становился непохож на себя прежнего. От юноши не укрылось, что его дед постоянно мерз, что ему явно не по себе. Было больно, что скоро может уйти в Ирий великий князь Дедославльский, а для них с Тихомиром - любимый дед, который заменил им отца, плененного вархонитами... Однако старший юноша сумел побороть свою тревогу. Как бы ни обстояло дело, сожаления не помогут, а огорчать близких людей в праздник не годилось. И он поспешил догнать своих спутников, что смеялись между собой, уйдя вперед. Вскоре Всеслав присоединился к их веселой беседе. Все вместе готовы были отправиться в Храм Всех Богов. *** В День Зимнего Солнцестояния в Дедославле, как и повсюду, отмечали главный зимний праздник. На главной площади был уже сложен хворост и поленья для большого праздничного костра. Вечером его зажгут жрецы Хорса, что сбросят с себя одежду, вплоть до нижних сорочек. Ибо мороз нипочем служителям Солнца в сей горячий день. А пока что люди, проходя мимо будущего костра, складывали к его подножию разные предметы, изделия своих рук, приготовленные в жертву Хорсу. Ибо сварожане не жалели ничего, чтобы способствовать победе Солнца над Зимой. Но до костра дойдет дело попозже, как стемнеет. А сейчас весь город спешил на торжественное служение в храм. Некогда все сварожане молились своим богам под открытым небом, на вершинах холмов. Однако время шло, образ жизни все больше усложнялся. Богам угоднее всего было открытое небо, но людям такое служение все чаще казалось бедным и убогим. Они уже не довольствовались бездонным куполом неба, роскошными кронами деревьев, зеленой травой под ногами. Гордясь своим обретенным богатством, они стремились посвятить богам лучшее из того, что имели сами, представляя, что и Высшие Силы ценят то же, что их почитатели. И они отгородились от неба, воздвигли храмы, в больших городах - обширные и богатые, украшенные золотом и индриковой костью. Вот и на высоком холме в Дедославле был построен Храм Всех Богов, созданный, чтобы теснее объединить сварожан из разных земель, и даже гостей сварожской столицы. В глубине святилища хранилась и Берегиня, что дарила Дедославлю первенство над остальными сварожскими городами. В этот день и знать, и простой народ толпой валили в храм для торжественного служения Хорсу. Все радовались, приветствуя улыбкой Солнце, что вскоре станет набирать силу. В толпе слышались разговоры. По пути в святилище все говорили о своем - кого что волновало сильнее всего из повседневных или же общественных дел. - Последний наш праздник надолго - до самой весны, - разговаривали между собой горожане, и их лбы непроизвольно хмурились под шапками. - Мы нынче большую часть скота забили, мясо закоптили, накрутили колбасы, засолили сало! Сегодня попируем вволю, а там и до весны постараемся как-нибудь прожить. Заготовленного сена только-только хватит для оставшейся скотины, - говорил один горожанин. - И мы заготовили хлеба, наварили меда и пива! Дотерпим до тепла, до весны, - с надеждой отвечал ему сосед, двигаясь рядом в плотной толпе. Примерно такие же беседы слышались повсюду среди простолюдинов. Они готовились сегодня повеселиться вволю, чтобы затем пережидать суровую бесплодную зиму, с помощью заготовленных запасов. Другие, кто мог интересоваться не только насущными делами, в это время беседовали о своем. - А вы видели княжескую внучку, приехавшую из Моравии? - спрашивала женщина в пуховом платке, одетая, как жена зажиточного ремесленника. - Красавица, право! Она сегодня гуляла по площади со своим женихом, княжичем из Влесославля. Скоро состоится их свадьба. Уж верно, отпразднуют богато да пышно! Ее сосед в толпе, мельник с Нечаи-реки, задумчиво отвечал: - Должно быть, это сулит прочный мир между Дедославлем и Влесославлем! И взаимовыгодную торговлю. Мы будем посылать им обозы с хлебом. У них ведь мало не только пшеницы, но даже ржи. А влесославцы нам - меха, лен, пеньку, а также все, что получают, торгуя с западными странами. Идущий тут же, рядом, купец-меховщик усмехнулся: - Ну да, держи кошель шире! Знаю я влесославцев! Никакое родство не заставит их хоть немножко убавить цены на свои товары! Впереди простых горожан двигалась дедославльская знать: бояре с их родными, княжеские витязи. Всем этим людям не приходилось беспокоиться, как дожить до весны, они жили в достатке. Но и у них было достаточно своих тревог, ибо они лучше простолюдинов представляли обстановку в государстве и вокруг него. - Бракосочетание влесославльского княжича с внучкой великого князя должно быть нам сильно на руку! - говорили они. - Теперь только весна покажет, чего нам ждать. Нападут ли вархониты, как откормят коней на свежих пастбищах, или побоятся союза Сварожьих Земель и Великой Моравии? Один из бояр, хорошо знавший все, что происходит при дворе, с сомнением покачал головой: - А решится ли великий князь Всеслав Брячиславич всерьез угрожать вархонитам? Ведь у них в плену уже много лет томится его сын, князь Мирослав! Он правил пограничными землями, и был захвачен в плен. Биться с вархонитами теперь - значит погубить заложника. Разве осмелится великий князь Всеслав Брячиславич на старости лет пожертвовать сыном? - Быть может, в союзе с влесославцами и моравами мы сможем освободить князя Мирослава и стреножить вархонитов! - горячо, с надеждой, произнес другой боярин. Один из старейших вельмож проговорил, пригладив седую бороду: - Да пошлет светлый Хорс, чтобы нынешнее сватовство помогло созданию прочного союза!.. А до чего хороша княжна Доброгнева! Вылитая мать, княжна Святослава Всеславна! Будто она сама вернулась из Моравии, какой была!.. - И заметьте, как она сдружилась с молодыми Мирославичами, Всеславом и Тихомиром, - поддержал разговор воевода Войтиш. - Ведь и княжич Мирослав был любимым братом у княжны Святославы, они дружили крепче всего. Вот увидите, молодые княжичи и сегодня будут сопровождать двоюродную сестру и ее жениха при священном обряде. Боярин Горан, хранитель печати, проговорил, многозначительно покачав головой: - А великого князя Всеслава Брячиславича, верно, не будет в храме сегодня, вот увидите! Князь стареет, силы покидают его... Бояре помоложе и дружинники, вся жизнь которых прошла в долгое правление Всеслава Брячиславича, печально склонили головы. - Что ж, все когда-нибудь заканчивается!.. А ведь старшие сыновья великого князя, удельные князья Изяслав и Сбыслав, уже давненько недовольны тем, что приходится повиноваться престарелому отцу. - Их можно понять, - нахмурился один из молодых дружинников. - Взрослые мужи с сединой в бороде, у самих давно взрослые сыновья, - а обязаны повиноваться престарелому отцу во всем! А ведь на них теперь ответственность гораздо выше прежней, потому что они разделили владения плененного Мирослава. Воевода Войтиш с неодобрением взглянул на говорившего. - Будь воля сыновей великого князя, они бы и племянников своих выжили из Дедославля, с удовольствием отправили бы их вместе со свитой Всеволода и Доброгневы. Они недовольны, что великий князь уделяет столько внимания внукам, которым заменил отца. Бояре и дружинники, хорошо знавшие княжескую семью, вынуждены были согласиться. - Один лишь князь Брячислав с искренним почтением относится к своему отцу и заботится о детях Мирослава. Он устраивал сватовство его дочерей с достойными женихами. Правда, Брячислав правит на Яргородщине, что дальше всех от Дедославля, но зато ближе к Моравии и Великой Степи. Верно, слухи о немощи отца и о недовольстве старших братьев побудят князя Брячислава решительно действовать. Так бояре и горожане обсуждали все важные жизненные обстоятельства. Тем временем, вся процессия вошла в храм, под высокие каменные своды Святилища Всех Богов. Храм состоял из нескольких приделов, посвященных каждому из Владык Мира. Сегодня вся пестрая толпа знати и горожан, одетых в свои лучшие наряды, вошла в придел Хорса, бога солнца и покровителя Дедославля. Там на алтаре уже горел огонь, и высокое золотое пламя поднималось к самому высокому потолку. От алтаря исходил жар, словно кусочек солнца спустился сюда и зажег священный костер. Словно смолистые запахи будущего лета кипели в золотом котле на алтаре в храме. Обитатели Дедославля, собравшиеся вокруг алтаря, счастливо улыбались, протягивали руки, грея ладони возле праздничного огня. За алтарем стояло изваяние Хорса, с удивительным мастерством вырезанное из дуба. Бог Солнца был изображен в облике прекрасного величавого юноши с лучезарной улыбкой. Он был изображен правящим колесницей, и его кони встряхивали гривами, били копытами, готовые вот-вот взмыть в небо. Одной рукой Князь Огненный Щит натягивал поводья, а другой поднимал золотой диск, сверкающий в блеске пламени. Вокруг алтаря собрались жрецы Хорса, облаченные в белоснежные одеяния с золотым шитьем. Они пели гимн лучезарному богу: - Податель всех благ, о, владыка небесного жара! Ты сражаешься с чудовищами вечной зимы! Ты один одолеваешь холод и тьму, возвращаешь нам свет и тепло! Лучезарный сын Сварога, Владыка Золотой Колесницы, правящий конями-лебедями, ты даришь жизнь застывшей земле, ты приводишь светлую Весну, возвращаешь миру радость! Храм заполонили горожане в своих лучших нарядах и гости Дедославля - моравы из свиты княжны Доброгневы. Их наряды были схожи со сварожскими, но несколько различались узорами и покроем. Тут же находились и влесославцы, прибывшие вместе с княжичем Всеволодом. Эти постарались одеться как можно роскошнее - в шелка и аксамиты, украсились золотыми цепями и перстнями, гордясь перед всеми своим богатством. Впереди всех стояла юная пара в праздничных одеяниях - княжич Всеволод и княжна Доброгнева. На нем был наряд, похожий на одеяния жрецов Хорса, белоснежный с золотом. На голове юноши сиял золотой венец с горным хрусталем. В руках он держат щит, сверкающий золотом, такой же, как у изваяния Хорса. Ибо сегодня он олицетворял бога Солнца, служил живым вместилищем его силы. Рядом с ним стояла Доброгнева в нежном светло-зеленом одеянии, вышитом травами и цветами. В ее волосах звенели колокольчики, напоминая журчание ручьев и песни птиц. Позади молодой пары стояли юноши в полном вооружении и девушки, одетые вейлами, русалками и прочими дивиями. Но вдруг из темного угла, куда не доходил свет от алтаря, донесся мертвенный железный лязг. Оттуда надвинулся ряд черных фигур в доспехах без лица. Впереди них шел самый настоящий скелет в доспехах с шипами, белых от мороза, с мечом из синего льда в руках. Люди отпрянули, наполовину наигранно, наполовину же поверив, что силы холода и тьмы смогли ворваться в придел Хорса. Скелет в доспехах схватил за руку княжну Доброгневу и поволок с собой. - Ты пойдешь со мной в царство вечной полунощи, Леля-Весна! - проскрипел он голосом, похожим на треск раскалывающегося льда. - Ты будешь вечно томиться в ледяном дворце, никогда не придешь на землю! Не растить тебе цветов, не радовать живое! Вскрикнула в ужасе Весна, закрыли лицо руками девы-дивии, не желая видеть, как уводят ее из мира... Но сверкнул неистовым огнем щит в руках светлого Хорса, и его свет ударил в костяной череп скелета. - Нет! - прогремел его голос во всеуслышание. - Не тронешь ты светлую Весну, не отнимешь у живущих на земле свет и тепло! Катись в царство Нави! Здесь тебе нет места! Тут же свита витязей, среди которых действительно были княжичи Всеслав с Тихомиром, ополчились на воинов в черных доспехах. Спутники Хорса единственные в храме были при оружии и в доспехах, и теперь стало ясно, почему. Едва они выхватили мечи, как пламя на алтаре вспыхнуло гораздо ярче. И черные воины в заиндевелых доспехах стали таять без следа. Ледяной меч скелета разлетелся на куски, ударившись о золотой щит Хорса. И исчез, провалился, будто его и не было, скелет в доспехах вместе с его мертвой свитой. И вновь величественно грянул гимн жрецов: - Славься, сияющий Хорс! Ты возвращаешь жизнь земле, изгоняешь тьму и холод, приводишь в мир прекрасную Деву-Весну! Жених с невестой стояли возле алтаря, держась за руки и глядя друг на друга с любовью. Хотя спасение Доброгневы происходило только в рамках праздничного обряда, они почувствовали сейчас еще более сильное взаимное влечение. Обоим стесняло грудь от горячего волнения. Братья Мирославичи тоже переглянулись между собой. Они радовались за свою двоюродную сестру и ее жениха. Но вместе с тем они скрывали тревогу. Уже в который раз в этом году их дед, великий князь, пропускал праздничные торжества. Теперь он не смог даже придти в храм. А это давало пищу для недобрых слухов и пересудов. Но величественная служба захватила их внимание, и вскоре они сосредоточились на жрецах, поющих гимны, и на молодой паре впереди, у алтаря. И все вокруг - вельможи и дедославльский народ, челядь и горожане, моравы и влесославцы, - были так сильно впечатлены свершившимся обрядом, что и вправду взирали на все свершившееся, как на священное действо. И Всеслав с Тихомиром, как подобало витязям света, радовались, приветствуя любящую молодую пару. Улыбаясь, они стремились отогнать от себя тревогу. Всеслав, глядя, как горит огонь на алтаре, просил светлого Хорса, чтобы болезнь его деда сгорела в очистительном огне. Ибо он, будучи старше Тихомира, лучше понимал, что, если их дед умрет, их с братом жизнь сразу изменится в худшую сторону. Дяди мигом сделают их изгоями, или, в лучшем случае, дадут уделы в каких-нибудь приграничных городках, где придется все время воевать с вархонитами. Братья сожалели о своем деде, что воспитал их и сестер, когда отец попал в плен, и заодно тревожились о собственном будущем. А все остальные забыли все тревоги, видя Всеволода с Доброгневой, прекрасных, молодых, сияющих радостью. И вот молодые, не зная сами, как это получилось, но вполне осознавая свои чувства, жарко поцеловались, стоя у алтаря и взявшись за руки. Им было жарко и сладко, и все, кто видел их, хлопали в ладоши. Это длилось недолго - всего одно мгновение, но показалось им дольше, чем вся их жизнь до той минуты. Затем они оторвались друг от друга, зардевшись, как утренняя заря, и вновь стали тихо и благочинно, не разжимая горячих рук. После торжественной службы, молодые вместе со свитой и народом покинули святилище. Всеслав с Тихомиром весело поддразнивали их. - У вас получилось прекрасно! - воскликнул старший брат. - Ничто так не устрашит духов холода и самого Чернобога, как ваш поцелуй! - вторил Тихомир. Всеволод с Доброгневой улыбнулись, радуясь друг другу, своей любви и сегодняшнему празднику. А вечером, когда на площади зажгли другой праздничный костер, в княжеском тереме кипело веселье. В трапезном зале вновь состоялся пир, еще богаче и обильнее, чем накануне. И великий князь Всеслав Брячиславич, собрав силы, пришел на пир, и сидел во главе праздничного стола. Подняв чару вишневого меда, он торжественно произнес довольно сильным голосом: - Выпьем за сияющего Хорса, призовем его поскорее обновить нашу жизнь, вернуть всем тепло, свет и счастье! А затем поднимем чаши за наших гостей - княжича Всеволода Влесославльского и княжну Доброгневу Моравскую! Да пошлют боги им счастье и долгую жизнь, а через них нашим народам - крепкий союз! Все тут же зазвенели чашами, присоединяясь к княжескому пожеланию. Загаданное князем Всеславом Брячиславичем, к счастью, сбылось в полной мере. Всеволод и Доброгнева, отбыв во Влесославль и сыграв свадьбу, стали счастливой парой. Его родители приняли невестку, как родную дочь. И уже к лету княжна понесла их со Всеволодом первенца. Знатная, разумная и плодовитая жена - залог счастья для мужа. Как и ее мать в Моравии, Доброгнева вскоре обрела влияние на мужа и его семью. В результате, к лету 814 года сложился прочный союз Дедославля и его давнего соперника, богатого и спесивого Влесославля. Тут они сумели сговориться, тем самым обеспечив надежный тыл для Великой Моравии. Великий князь Всеслав Брячиславич сумел на время побороть болезнь, и несколько последующих месяцев посвятил подготовке союза и переговорам между сварожскими княжествами и с вархонитами. Их вел, по его поручению, третий сын, Брячислав, правивший на Яргородской Земле. Его старшие братья были недовольны новым возвышением брата, однако, не желая глубокого раскола в княжеской семье, не посмели пойти против великого князя. При поддержке союзников и демонстрации силы сварожских войск, он смог добиться от кочевников обмена заложниками. В их числе был освобожден и княжич Мирослав, постаревший в плену. Его отпустили как раз в те дни, когда во Влесославле объявили, что Доброгнева Моравская ждет ребенка. Вархониты дали клятву не нападать покуда на Сварожьи Земли и Великую Моравию. И занялись другими краями. Им было памятно, как их в свое время разгромили моравы. Прежде чем воевать с такой силой, следовало собрать собственный прочный союз кочевых племен. Князь Брячислав Яргородский встретил освобожденного из плена брата и проводил в Дедославль, к отцу. Тот слег к этому времени, но упорно продолжал цепляться за жизнь, стремясь перед смертью увидеть младшего сына. Им довелось встретиться напоследок. После смерти отца Брячислав разделил свои владения с братом Мирославом, и взял на службу его сыновей, выделив им достойные уделы. Так встреча Доброгневы и Всеволода в День Зимнего Солнцестояния действительно принесла счастье Сварожьим Землям.