После сложного четвертьфинала, в котором участвовали лебеди и горести, нашим пекарям предстоит величайшая задача: полуфинал, французская неделя!
*** Френсис ненавидел макаруны. Он ненавидел их крошечность. Он ненавидел, сколько труда было вложено в них, несмотря на то, насколько крошечными они были. Он ненавидел начинку и эти чёртовы ножки, которые, казались, никогда не поднимались правильно, и то, как у него болела спина от того, что он выкладывал всё это на противень и, возможно, поджечь его, когда зазвонил его мобильный и на экране высветилось имя Блэнки. Он рассеянно ответил на звонок испачканным в муке пальцем и прижал его к уху. - Алло?- пробормотал Френсис. - Значит, у меня всё ещё есть друг по имени Френсис!- воскликнул Блэнки.- По тому, как ты не отвечал на мои сообщения, я решил, что ты умер. - Не в этот раз,- пробормотал Френсис. - Был так занят, да?- Блэнки продолжал болтать, хотя в его тоне был проблеск, который Френсис хорошо знал.- Что за глупая неделя на этот раз? - Французская неделя,- пробормотал Френсис, швыряя поднос на стол. В соответствии с рецептами и инструкциями предполагалось позаботиться о пузырьках воздуха. Ему ещё предстояло добиться успеха. - Ты уверен, что не находишься в заводском цехе? Да, похоже на то. - Нет, это… это часть выпечки...- он поднёс телефон к другому уху.- Том, есть ли смысл в этом звонке или я снова пропустил наш семинар по взаимному притеснению? - Нет, я просто давно от тебя ничего не слышал, и последнее, что ты сказал, что к тебе кто-то заходил. Мне интересно, стоит ли нам проверять почту на предмет приглашения на свадьбу или ты планируешь сбежать?- если бы у Френсиса во рту был напиток, он бы его выплюнул прямо на грёбаные макаруны. - Том...- но Блэнки продолжал, как будто Френсис и не говорил. - Потому что… послушай, дело в том, что я был бы очень признателен, если бы ты смог это всё устроить, ты же знаешь, как хорошо Эстер выглядит в платье, а у нас давненько не было возможности куда-нибудь выбраться… - Том… - Звучит так, будто ты немного замолкаешь, тебя не совсем слышно. Теперь, если вы совершите побег, мы с Эстер ожидаем как минимум по открытке из каждого места для медового месяца, как минимум. И, конечно, маленькие подарки для девочек, но мы бы предпочли, чтобы всю свадьбу готовили вы... - Том... - Из-за чего ты ноешь? Я пытаюсь помочь спланировать твою чёртову свадьбу. - Просто...- Френсис чуть было не сказал «Мне не нужно, чтобы ты планировал мою чёртову свадьбу, мне нужно, чтобы ты отвалил». Но он не мог сказать этого, не показавшись сумасшедшим, который всегда хочет слишком многого и слишком быстро, перед тем самым человеком, который... - Он там, не так ли?- спросил Блэнки с усмешкой в своих словах, которая была бы безошибочной даже при самой плохой связи. При этом Френсис бросил извиняющийся взгляд на Джеймса, который на самом деле стоял на кухне в шелковом халате и наливал горячую воду в миску с тем зелёным порошком, который он принёс несколько дней назад. Джеймс ухмыльнулся ему и пожал плечами. - О боже мой, он там. Ты ведь ещё не женился? И даже без телефонного звонка... - Мы не… это не...- Френсис посмотрел на Джеймса в поисках поддержки, но тот лишь подмигнул через край своей чайной чашки. - Расслабься, парень,- успокоил Блэнки.- Я всего лишь дразню тебя. - Ну не надо,- Френсис был очень осторожен и не думал ни о чём из этого (с разной степенью успеха). - Приятно видеть, что ты не торопишься. Съехались меньше чем через неделю? Ты становишься лучше, я впечатлён! Френсис повесил трубку прежде, чем кудахтанье Блэнки успело вышибить его барабанную перепонку и швырнул телефон, где тот приземлился с ужасным грохотом. - Кто это был?- спросил Джеймс после паузы. - Старый друг. - Я рад, что я новый друг, если ты так относишься к своим старым. - Он очень старый друг,- Френсис фыркнул.- Что это за штука? - Это не штука, это матча, Френсис. - Это что? - Ты намеренно ведёшь себя бестолково. Гудсир всё время с ним печёт,- Френсис пожал плечами и вздохнул.- Это чай, Френсис. - Это не чай. - Он из Японии. - А… - Я впервые его попробовал, когда я был в Китае. Некоторые мои друзья хотели поехать в Киото на выходные, и… - Джеймс? - Да, Френсис? - Это будет долгая история? - Разве они не все, по-твоему? - Продолжай говорить это. Я начну завтракать. Может быть, к тому времени, как мы поедим, ты уже закончишь. - А как насчёт твоих макарун? - К чёрту их. Джеймс приехал в понедельник днём, сказав, что не совсем уверен, как приготовить фирменное блюдо — макаруны, и не возражает ли Френсис помочь ему с этим? Френсис согласился, даже не задумываясь над вопросом, а затем рассказал всю печальную правду, как только Джеймс вошел в квартиру. - Я понятия не имею, как готовить макаруны,- признался он, и после недолгого смешка Джеймс улыбнулся. - Что ж, тогда пришло время мне научить тебя кое-чему. Френсис не был таким уж неопытным. Он и раньше готовил печенье для сэндвичей, но не такие сложные, требующие много времени макаруны с заварным кремом и будучи занозой в заднице. Джеймс, как и следовало ожидать, веселился от души, демонстрируя Френсису свои собственные методы с помощью которых он сводил концы с концами каждую неделю. Они сидели, прижавшись друг к другу, за кухонным столом, просматривая десятки рецептов и обучающие видеоролики. Джеймс сделал пометки в своей тетради для выпечки, пока они вместе смеялись над ошибками некоторых некомпетентных пекарей и делились глубокомысленными замечаниями о результатах более опытных пекарей. К концу вечера Френсис решил, что освоил основы и сможет приготовить сносную выпечку. Это было полтора дня и десять неудачных партий назад. - Что ты думаешь о золотых хлопьях на моих лавандовых Эрл Грэй?- спросил Джеймс после завтрака, когда Френсис вытащил ещё одну порцию собственного бисквита, которое так и не поднялось.- Я подумывал о том, чтобы сделать золотистые хлопья для клубничного лимонада, но не будет ли в них слишком много желтого. - Не смотри на меня так,- проворчал Френсис, выбрасывая порцию в мусорное ведро.- Нам нужно приготовить три порции этих чертовых штучек за три часа, а я не могу приготовить даже одну порцию за пять! Лицо Джеймса смягчилось. - Тебе просто надо правильно замесить тесто. Мы сели за стол, и ты рассчитал время приготовления каждой порции, помнишь? - Я просто не понимаю, почему у тебя всё получается хорошо, а у меня просто... - Это просто удача новичка, мы уже два дня готовили практически одно и то же тесто,- Джеймс пытался его утешить. Френсис не хотел, чтобы его утешали, он хотел рассердиться, но ему было трудно сделать это, когда Джеймс смотрел на него именно таким образом. - Что, если мы сделаем перерыв?- предложил Джеймс, и по его тихому голосу было ясно, что именно ведёт за собой такой перерыв. - Меня можно было бы уговорить ненадолго остановиться,- сказал Френсис, сделав глоток. Он задавался вопросом, привыкнет ли он когда-нибудь к этому, настанет ли когда-нибудь время, когда мысль о том, что у него будет Джеймс, не будет казаться ему чрезвычайно подробным лихорадочным сном, от которого у него потеют ладони и болит грудь. Тот факт, что всё ещё был здесь, спустя несколько дней после приезда, и, по-видимому, не собирался возвращаться домой, было маленьким чудом. Джеймс кашлянул в свою руку (тревожное событие началось накануне вечером) и поцеловал его.Несмотря на несколько проблемных конкурсов, Корнелиус Хикки неизменно поражает судей своей выпечкой в тропической тематике и обаянием победителя. Но сможет ли он продержаться в полуфинале и стать одним из финалистов на следующей неделе?
Хотя на этой неделе он почти каждую минуту ожидал, что Джеймс помчится обратно в свою квартиру, только в пятницу Джеймс, наконец, отправился домой, чтобы немного «прийти в себя» и расслабиться, пообещав, что когда Френсис заедет за ним рано утром в субботу, его кашель значительно пройдёт. Когда Френсис заехал за ним рано утром, кашель не улучшился. Стал значительно хуже. С его лица исчез румянец, который Френсис видел, когда целовал его на прощание менее двенадцати часов назад. На его месте было бледное, как воск, лицо с остекленевшими глазами и глубокими кругами под ними. - Ты выглядишь дерьмово,- были первые слова Френсиса, когда он стоял в дверях, протягивая руки, чтобы забрать у Джеймса сумки. - Спасибо, Френсис,- сказал Джеймс так высокомерно, как только мог.- Ты всегда знаешь, что сказать. - Я серьёзно,- ответил Френсис, забирая сумки у Джеймса и сопротивляясь неожиданному желанию отнести его к машине.- С тобой всё будет в порядке? - Это просто простуда, я не умираю,- отрезал Джеймс. - Мог бы меня обмануть. - Всё будет хорошо, вот увидишь. Сценический адреналин подскочит в тот момент, когда начнут снимать камеры, и всё будет хорошо. - Как скажешь. Джеймс включил свой плейлист, а затем проспал большую часть поездки, и хотя Френсис обнаружил, что ему очень не хватает компании Джеймса (непостижимое затруднительное положение для Френсиса всего пять недель назад), было бы гораздо лучше дать ему поспать. На всякий случай он включил печь. Когда они прибыли на съёмки, Джеймс отмахивался почти от всех попыток Френсиса помочь ему донести его вещи до палатки (на этот раз их места находились рядом друг с другом, прямо в передней части шатра) словами «Со мной всё в порядке» и «Не стоит беспокоиться» и одно очень остро поставленное «Френсис» со всеми вытянутыми гласными и добавлением ещё нескольких. В результате Джеймс выглядел гораздо более измученным, чем обычно, настолько, что Джопсон, появившись у него за спиной, предположил, что было бы лучше вернуться в дом и привести себя в порядок, когда он понял. Что он не просто высказал предположение, и он позволил ассистенту отвести себя в поместье, который не стал возражать. Пока его не было, Гудсир и Литтл подошли к палатке: первый был наполнен улыбками и приветствиями, а второй излучал глубокую уверенность в том, что он стоит на самом краю обрыва и может упасть в любой момент. Хикки прибыл последним, поприветствовав всех и пожелать удачи, что было воплощением вежливости. В конце концов Джеймс вернулся, прибыли ведущие и судьи. Френсис не упустил ни то, как у Гудсира порозовели уши при появлении Силны, ни то, как она внимательно смотрела на кого-либо, кроме его. - Пекари!- крикнул Росс с начала шатра в тот момент, когда камеры приступили к работе.- Ваше первое задание на эту необыкновенную французскую неделю — приготовить эти восхитительные маленькие угощения. - Макаруны!- подсказал Данди. Сегодня его наряд был особенном показным: ярко-фиолетовая рубашка под золотистым жилетом и брюки в тон. - В самом деле! Вы будете готовить макаруны трёх разных вкусов! Они должны быть изысканно украшены, а вкусы должны идеально дополнять друг друга! Используйте Данди для вдохновения, если застрянете!- при этих словах Данди принял позу, и среди пекарей раздался тихий смех. - Я собирался купить что-нибудь вроде лавандово-лимонного,- объяснил Данди с кривой улыбкой. - Я бы сказал, что тебе больше нравится виноградная газировка, но я бы не хотел, чтобы у наших пекарей появились какие-то идеи. Данди прижал руку к груди, чтобы подчеркнуть, как глубоко ранили его слова Росса. - Но в остальном всё зависит от вас! - У вас есть три часа! Пеките! К чёрту эти грёбаные маленькие диски, подумал Френсис, как только ему пришла в голову мысль, которая не входила в его рецепт. Он закончил с шоколадным и миндальным бисквитом. На его столе сушилось столько бисквита, что хватило бы на дюжину каждого, и ещё на случай, если он облажается. Он знал, что уже облажался. Что-то было не так с миндальным тестом, но он не мог понять, что именно, да и времени беспокоиться об этом не было. Тесто для ванильного бисквита доставляло ему больше хлопот, чем когда-либо на практике. Было ли в палатке боле влажно, чем в его квартире? Меньше? Он понятия не имел — всё, что он знал, что это было второе тесто, которое ему нужно было сделать, и у него не было времени, чтобы сделать третье. - Всё в порядке, Френсис?- спросил Джеймс с секции рядом с ним. Он услышал в его голосе, и это разозлило его так же, как и распалило. - Со мной всё в порядке,- сказал Френсис, не глядя на него.- Но, может быть, тебе стоит сесть или что-то в этом роде, ты выглядишь так, будто вот-вот упадешь. - Откуда ты знаешь?- фыркнул Джеймс.- Ты даже не взглянул на меня с тех пор, как мы начали. - Значит, я скучал по тебе?- Френсис сказал это прежде, чем успел обдумать — они не были в его квартире, а на людях, и, ради всего святого, там была камера. - Может быть,- сказал Джеймс в своей обычной язвительной манере, и напряжение в плечах Френсиса спало. Больше никто этого не заметил, никто не указал на них обоих в знак «Ага!», большинство камер было сосредоточено на том факте, что Гудсир только что вывалил в корзину ярко-розовое тесто и, казалось, вот-вот расплачется. Росс и Данди уже направлялись к нему. - Посмотрим, что можно с этим поделать, когда ты почувствуешь себя лучше. Полагаю тебе пока сосредоточиться на выпечке. - Уверяю тебя...- Джеймс снова закашлялся, и Френсис снова был достаточно добр, чтобы не упоминать этого.- Уверяю тебя, я всё ещё мог бы ходить вокруг да около. - Прибереги эту беготню для кого-нибудь, кто может за тобой угнаться. Джеймс открыл было рот, чтобы ответить, но Гудсир оправился от кратковременной паники, и двое операторов заметили их подшучивание и начали кружить. Джеймс закрыл рот и вернулся к той причудливой начинке, которую он готовил, а Френсис вернулся к своему ванильному тесту. Он чувствовал румянец на своих щеках, но не чувствовал прикрыться, или спрятаться, или зарыться лицом в желтый блокнот. Пусть видят, подумал он. Пусть удивляются. Френсис мучился с сушкой, начинкой и охлаждением, и когда наконец выложил три дюжины макарун на сервировочное блюдо, он понял, что мог бы приготовить и получше. Карамель с шоколадом и морской солью была единственной, которая выглядела идеальной. Глупые ножки слишком сильно поднялись на миндальных и абрикосовых, и совсем не поднялись на ванильных и кокосовых. Он был уверен, что вкус у них будет хороший, по крайней мере, он сделал это правильно, но когда он посмотрел на результаты других пекарей, стало ясно, что его, безусловно, самые слабые по внешнему виду. Гудсир приложил все усилия, чтобы воссоздать тот аромат, который должен был быть у розовых, и украсил их идеальными маленькими розовыми и белыми цветочками. У Хикки выглядели так, словно их можно было купить в какой-нибудь модной кондитерской, на которую Френсис даже не взглянул бы дважды, прежде чем закатить глаза и проскочить мимо. Джеймс, несмотря на то, что он постоянно кашлял в руку и тяжело опирался на прилавок, умудрялся готовить бисквит, который выглядел даже вкуснее, чем в квартире Френсиса. У Литтла были единственные, которые смотрелись неряшливо, и Нэд, в дополнение к этому, смотрел с высоты птичьего полета. - Карамель с морской солью действительно прекрасна,- сказала Силна Френсису, когда появились судьи.- Отличный подъем, хрустят, когда откусываешь кусочек, а вкус очень нежный. - Этого нельзя сказать о абрикосах с миндалём,- продолжил Барроу.- Вкус у них превосходный, но в них так много подъёма, что они больше похожи на конфетную оболочку, чем на бисквит. - А у тебя, похоже, была прямо противоположная проблема с ванильно-кокосовыми. Недостаточный подъём, и всё это слишком жевательно для настоящего макаруна. Френсис кивал в ответ на все их критические замечания и комплименты, слишком благодарный за то, что конкурс закончился, чтобы беспокоиться о потере из-за этого своего места в шоу. Джеймс, конечно же, очаровал Барроу своими проклятыми золотыми хлопьями и цветными завитками, а Силне не оставалось ничего, кроме комплиментов по поводу вкуса. Но именно Хикки получил высшую похвалу от Барроу за конкурс: «Должен сказать, Корнелиус, они выглядят довольно профессионально! Каждый из них идеального размера и идеального подъёма». Хикки улыбнулся своей совершенно спокойной и смиренной улыбкой. - Я тренировался всю неделю и рад видеть, что это так хорошо окупилось. - Продолжай в том же духе, и, возможно, в наших руках окажется лучший пекарь! - Могу только надеяться. - Смотри под ноги,- сказала Силна. - Простите? Она взяла макарун и провела по краю бисквита, и при этом дно начало крошиться у неё в руках. - Тебе повезло, что конкурс был оценён так быстро. Иначе они могли бы высохнуть. - А,- отозвался Хикки, хотя его глаза сузились и он определённо был менее самодовольным, чем минуту назад.- Как вы думаете, что могло стать причиной этого? - Нет терпения,- ответила Силна.- Тебе нужно дать им отдохнуть и впитать влагу, прежде чем убрать их с противня. - Я обязательно сделаю это в следующий раз, большое всем спасибо!- как и все улыбки Хикки, эта никогда не выходила за рамки морщинки у него на переносице, и, судя по всему, как Силна фыркнула, уходя, она была одурачена не больше, чем Френсис. - Сакура и вишня?- уточнила Силна, когда они добрались до секции Гарри. Гудсир кивнул.- Я не любитель цветочных ароматов, но давай посмотрим,- Френсис должен был отдать ей должное, она отлично справлялась с этим человеком, как и с любым другим участником. Честно говоря, она могла бы быть даже немного жёстче к нему, чем к остальным. Он смотрел на неё так, словно он был в нескольких шагах от того, чтобы опуститься на одно колено и поклясться ей в верности, но он всегда так выглядел и не мог вызвать таких подозрений. Литтл находился в середине рейтинга, его хвалили за вкусовые качества и разочаровывающий внешний вид. - По моему мнению, их собрали в последнюю минуту,- сказал Барроу, рассматривая макаруны Литтла. - Мне немного не хватило времени, сэр,- Литтл заметно вспотел, хотя день был не жаркий. - Знаете, важно рассчитывать время на практике,- Барроу покачал головой. - Я… я это делал сэр. Кажется, сегодня в духовке всё пошло не так, как должно. Как будто Литтл ничего не сказал, Барроу некоторое время болтал о практике и выборе времени, и Френсису оставалось гадать, сколько из этого на самом деле попадёт в шоу. Один из операторов откровенно зевнул, и Силна подождала, пока съёмка продолжится ровно тридцать секунд, прежде чем нетерпеливо постучать костяшками пальцев по столешнице. - С этого момента конкуренция не станет легче, мистер Литтл,- сказала она.- Это полуфинал. Если вы хотите добиться успеха, вам придётся научиться сохранять хладнокровие под давлением. - Да...- Литтл моргнул, глядя на неё, как человек, появляющийся из-под воды.- Я знаю. Я справлюсь. - Молодец,- ответила Силна и ушла, прежде чем Барроу успел придумать, что ещё сказать. - Спасибо, чёрт возьми, за это,- сказал Френсис чуть громче, чем следовало, когда вскоре после этого наконец позвали на обед. Всё было в порядке — это было встречено взрывом смеха как со стороны конкурсантов, так и со стороны съёмочной группы, и Френсис не чувствовал себя абсолютно подавленным, что, учитывая все обстоятельства, было отличной сменой обстановки. - Ты, случайно, не отхватил каких-нибудь макарун?- спросил его Джеймс.- Просто я на самом деле с ужасом представляю, какой будет еда на этой неделе, и у меня не было возможности схватить свои, прежде чем съёмочная группа унесёт их, чтобы сделать вставные кадры. - Даже лучше, чем это...- Френсис достал пакет из-под стола.- Я купил нам еду навынос в том заведении, которое тебе нравится, за углом от твоей квартиры. Но там готовили только завтрак, так что...- Френсис замолчал. Джеймс уставился на него с открытым ртом и широко раскрытыми глазами. Чёрт. Это было уже слишком, и было такое унижение, он знал, что не должен был... - Френсис,- Джеймс покачал головой и улыбнулся.- Клянусь, если бы эти камеры не были включены, я бы поцеловал тебя прямо здесь. Оу. Френсис почувствовал, что румянец сходит с его лица. - Тогда почему бы на не пообедать где-нибудь в укромном месте? Джеймс охотно согласился. Нэд Литтл: Да, я просто… Знаете, как это бывает, просто… Мне действительно нужно справиться с этим в технике. Корнелиус Хикки: Очень рад. Я не виноват, что они были немного суховаты. Непонятно, чего они от нас ждут, ведь у нас нет времени сделать их такими, какими они должны быть. Гарри Гудсир: Френсис и Джеймс? Нет, я их не видел. Они вернулись в палатку сразу после очередного повода для обеда, вызванного шквалом нервной деятельности. Френсис списал бы это на ожидаемые нервы в полуфинале, если бы не то, как выглядело так, будто Джопсон проглотил целый лимон. Это не предвещало ничего хорошего для конкурса. Френсис обменялся взглядом с Джеймсом, но тот был слишком занят, пытаясь снова вежливо кашлянуть во внутреннюю часть локтя. Это продолжалось долго — слишком долго, по мнению Френсиса, и он почувствовал укол сожаления из-за того, что они были слишком заняты за обедом, и Джеймс забыл принять лекарство. Прежде чем он успел напомнить ему об этом, Росс и Данди грациозно влетели в палатку со всей энергией пары золотых ретриверов, взволнованных появлением новых людей, и конкурс уже начался. - Ладно, пекари,- объявил Данди, когда начали съёмки.- На этой неделе судьи поставили перед вами задачу, которая проверит ваше терпение, стойкость и умение работать! - Действительно, я уверен, что это не составит проблемы ни для кого из вас! Но, судьи, не могли бы вы поделиться какими-нибудь полезными советами для наших пекарей? - Не пугайтесь,- сказала Силна с загадочной улыбкой, которая совершенно не волновала Френсиса, а затем она и Барроу выскочили из палатки. - Пекари, у вас есть один час! Начинайте! Френсис снял ткань с ингредиентов и постарался сохранить как можно нейтральное выражение лица, пока просматривал рецепт. За что ему большое спасибо, никаких кадров его мучительной реакции не было сделано. Потому что в этот момент он чувствовал себя очень подавленным, если кто-нибудь спрашивал. На технике было чёртово суфле. Он надеялся, что это будет не суфле. Суфле получается нежным, воздушным и лёгким, и с ним нужно быть осторожным. Френсис не умел печь так, как те, кто умеет готовить удачное суфле. Он устроил беспорядок, гремел кастрюлями и сковородками, запихивал противни в самую дальнюю часть духовки и в итоге был весь в муке. Теперь у него был едва ли час, чтобы испечь выпечку, которая, как изысканная дама, извинялась в тот момент, когда повышал голос выше приличия. - Давайте, пекари,- озвучил Росс, пытаясь разрядить обстановку.- Давайте поживее,- это был ужасный каламбур, основанный на яйцах, но он всё равно вызвал лёгкую улыбку у Френсиса, который схватил коробку с яйцами и принялся за дело. Френсис быстро исправил свою первую ошибку: его яичные белки отказывались образовывать плотные пики (или вообще что-либо делать). Он списал это на грязную миску и продолжил работу, добившись большего успеха в следующем шаге. По крайней мере, ни у кого, похоже, не обошлось без трудностей. Гудсир перепутал весь рецепт, и через десять минут ему пришлось начинать всё с начала. Шоколад у Хикки просто не темперировался должным образом, и он приготовил три плитки, прежде чем переключился на пароварку вместо микроволновой печи. Джеймс готовил медленно — пожалуй, слишком медленно, если хотел закончить вовремя, а Литтл… Честно говоря, Френсис никогда даже не слышал, чтобы что-то подобное происходило с суфле. Несмотря на годы, проведённые в науке, физика этого блюда бросала ему вызов. Только что Литтл осторожно открывал духовку и брался за край противня, чтобы посмотреть, как поднимается суфле, как в следующий момент из-за какой-то неудачной реакции внутри расплавленного теста две выпечки практически взорвались. Литтл упал на землю, тупо вытирая кусочки теста со своей рубашки и не обращая внимания на всё, что попало ему на лицо. Джопсон бросился к нему, поднял с земли и отмахнулся от персонала скорой помощи, прибывшего откуда-то из-за кулис. - Всё в порядке, сэр,- сказал Джопсон, быстро вытирая кусочки недопеченного суфле с потрясённого лица Литтла.- Никаких ожогов, да?- Литтл тупо кивнул.- Тогда вы можете просто почистить их и вернуть обратно. Никакого вреда не будет. Френсис задумался, что было бы, если с кем-то ещё случилось подобная неудача. Чёрт, Джопсон, вероятно, пытался заставить выбросить суфле, если то, как он постоянно появлялся позади Хикки, чтобы «убрать секцию для камер», было каким-то доказательством. Хикки пошутил первые три раза, перестал шутить на четвёртый и теперь спокойно улыбался и вёл себя совершенно безупречно. Френсис был потярсен, увидев, как над маленькими формочками возвышаются годные суфле, когда он осмелился заглянуть в духовку на пять минут раньше положенного срока. Чудо из чудес, они не только не опали, но и поднялись более или менее равномерно, без неприглядных выпуклостей и признаков подгорания по краям. Когда сработал таймер, он осторожно (со всем тем ужасом, который он испытал много лет назад у Блэнки, когда Ханна была младенцем, а Эстер, не церемонясь, сунула ребёнка ему на руки и пошла отвечать на телефонный звонок), взялся обеими руками за края противня и аккуратно поставил его на стол. Его восторг испарился в тот момент, когда Джеймс, вынимавший своё суфле из духовки, пошатнулся и уронил поднос. Он с грохотом упал на стойку, и все суфле рухнули обратно в формочки. Джеймс моргнул, глядя на них, как будто не мог поверить в то, что только что произошло, как будто, если бы он этого захотел, воздух хлынул бы обратно в печь, и они раздулись бы, как поле, полное воздушных шаров. Они этого не сделали. Они остались опавшими и печальными, и Френсис увидел, как Джеймс прикусил внутреннюю сторону щеки. Камеры пронеслись мимо, жаждущие истерики, но Френсис знал, что Джеймс не тот человек, который посмеет пролить слезу, когда другие смогут это увидеть. Когда он это понял? Джеймс печально улыбнулся в ответ на их вопросы и ответил, что у него не хватит времени на ещё одну порцию. Ему придётся полагаться на их вкус, поскольку с внешним видом у них всё было не так. Камеры быстро потеряли интерес, как только стало ясно, что они не собираются запечатлеть неудачу и отправились посмотреть, не собирается ли Хикки испечь ещё одну идеальную выпечку. - Я устроил настоящий кавардак,- сказал Джеймс так тихо, что его не услышал никто, кроме Френсиса. - Ты отлично справился с макарунами,- Френсис посмотрел на руку Джеймса, почти белую на фоне стола, благодаря усилию удержать его в вертикальном положении. Он хотел принять это. Он засунул руки в карманы фартука. - Тебе не обязательно быть лучшим,- губы Джеймса скривились, как будто он собирался возразить, но Френсис продолжил:- Быть достаточно хорошим — это нормально. Данди назвал время. Френсис Крозье: Хм? Всё прошло отлично. На самом деле, на удивление хорошо. Джеймс Фицджеймс: Они не могут все быть победителями, хотя, конечно, мне бы хотелось, чтобы они ими стали! Я не волнуюсь — фирменная выпечка прошла очень хорошо, и завтра взамен будет шедевр. - Сегодня здесь смешанная картина, не так ли?- спросила Силна, когда судьи пришли проверять технику. - Вполне,- вполне согласился Барроу.- Некоторые из них выглядят просто идеально, а другие… что ж, похоже, произошло много несчастных случаев,- помимо опавшей порции от Джеймса и взорвавшейся от Нэда Литтла, там были собственно вполне респектабельные от Френсиса, абсолютно нетронутые суфле от Гудсира, которые выглядели как что-то из книги рецептов, и суфле от Хикки, которые оседали в середине и явно были на волосок от полного краха. - Как это вообще произошло?- недоверчиво спросил Барроу, когда добрался до суфле Литтла.- Вы когда-нибудь видели что-то подобное?- это было адресовано Силне, которая просто покачала головой. Литтл неловко поёрзал на стуле. Холодный пот выступил у него по линии роста волос. - Вкус в порядке,- быстро сказала Силна, прежде чем Литтл смог бросить вызов законам физики во второй раз за день и отказаться от своей телесной формы, чтобы провалиться сквозь землю.- Но очевидно, что при выпечке были серьёзные ошибки. В судействе не было никаких неожиданностей. Гудсир стал первым («показательное выступление», сказал Барроу, и Силна торжественно кивнула), а Френсис сразу за ним. Затем Хикки, Джеймс («Превосходный вкус, правда, жаль, что они опали») и, конечно, Нэд Литтл занял последнее место. После присвоения мест день наконец-то блаженно закончился. На обратном пути к машине Френсис и Джеймс были прерваны звуком быстро приближающихся ног, и Нэд Литтл резко остановился перед ними. - Было бы… э-э...- Литтл выглядел так, словно надеялся на благословение быть поглощённым гравием автостоянки.- Ничего, если я поеду обратно с вами? - Конечно,- сказал Джеймс раньше, чем это смог сделать Френсис, и хотя несколько недель назад его бы ощетинила самонадеянность Джеймса, дающего разрешения от его имени, теперь вместо этого небольшое волнение.- Что-то не так? - Всё так,- Литтл наклонил голову.- Просто немного новостей. - А,- откликнулся Джеймс своим мягким голосом. Холодное лекарство течёт по его венам и единственным свидетельством того, что он болен, был тон его голоса, который был на несколько нот ниже обычно. Френсису не пришлось долго ждать, чтобы услышать эту новость. В ту секунду, когда они покинули поместье, Литтл наклонился вперёд между двумя передними сиденьями. - Послушайте,- сказал Литтл, и его голова заговорщически опустилась, хотя они все были в одной машине, где поблизости не было камер и никто не мог их подслушать.- Думаю, я знаю, что происходит с Хикки. - Разве? - Помните, как я говорил вам, что Джопсон позвонил в квартиру и спросил о Хикки на прошлой неделе? - Да. - Он узнал ещё кое-что. Покопался немного, как он сказал,- Нэд посмотрел по сторонам своим вечно обеспокоенным взглядом. - И что же он нашел?- подтолкнул Джеймс. - Том просмотрел все контакты, все прослушивания. Он обзвонил все места, указанные в резюме Хикки, и все подтвердили детали до самой последней даты. Но… - Но? - Все голоса звучали одинаково. И эти цифры не совпадали ни с одной цифрой, которую Том мог найти на любом из веб-сайтов компании. - Думаешь, он всё это выдумал?- спросил Джеймс.- Заставил своих товарищей выдать себя за старых или что-то в этом роде и надеялся, что никто не станет копать глубже? - Том так думает? - Значит, он лжец,- сказал Френсис. Нэд кивнул. - Есть ещё кое-что. Том не думает, что Корнелиус Хикки — его настоящее имя. - С какой стати кто-то выбрал Корнелиуса в качестве вымышленного имени?- спросил Джеймс в ужасе.- Из всех вещей! Нэд пожал плечами. - Настоящий вопрос в том, почему,- сказал Френсис, прежде чем разговор перешел к достоинствам некоторых вымышленных имён.- Зачем кому-то много лгать для того, чтобы...- Джеймс напрягся рядом с ним. - Люди лгут о самых разных вещах, чтобы попасть на телевидение, Френсис,- протянул Джеймс. Нэд отшатнулся от тревоги, которая расцвела посреди машины. - Это правда,- согласился Френсис и решил, что ему следует просто бросить это дело, прежде чем он скажет что-то, от чего Джеймсу станет ещё хуже. Но что-то не давало ему покоя. Это был тот нож, тот, что с мясной недели. Этот необычный поварской нож с выгравированной на лезвии надписью ЕК. - Предполагается, что это любительское соревнование,- сказал Френсис, и в его голове зародилась идея.- Они проверяли всех нас, мы должны были сказать, работали ли мы когда-либо профессионально раньше. Если у него была профессиональная подготовка… - Тогда, возможно, он думал, что победа ему гарантирована,- закончил Джеймс. - И всё это ради грёбаной поездки на Гавайи?- Френсис не мог этого понять. Количество данных, которые Хикки должен был подделать, казалось, было проще спланировать свой грёбаный отпуск на одном из тех ужасных веб-сайтов, которые всегда портили ваши бронирования. - Но дело не только в этом,- сказал Джеймс, скрестив руки, как детектив, готовый представить свою великую развязку.- Вы видели «Лучшего пекаря». Вы знаете, как это происходит. Это не просто поездка. Это внимание, становление маленькой знаменитостью, появление в качестве гостей на Ютуб-каналах, кулинарные книги, реклама,- Джеймс пересчитал каждое на пальцах.- Это был бы хороший и простой способ быстро заработать деньги, пока он существует. - Что мы можем сделать?- спросил Френсис.- А продюсеры знают? - Том… Джопсон… говорит, что пытался поговорить об этом с Барроу,- ответил Нэд.- Но тот не слушает. Он отказывается делать что-либо, что могло бы сорвать последние две недели шоу. - А если Хикки победит и шоу пройдёт успешно… - Тогда всё это будет погребено под горой рекламы шоу и внимания средств массовой информации. Барроу хочет, чтобы это стало его наследием. Он бы не угрожал этим. - Что насчёт Силны? - Том говорит, что она следила за ним с самого начала, но все её протесты остались без внимания. Френсис сказал что-то очень недоброе о Барроу, и уши Литтла покраснели, а Джеймс изо всех сил пытался скрыть смешок. Добравшись до отеля, они забрали Гарри и отвезли его в ближайший паб, где за мрачным ужином поделились всем, что узнали. - Я бы хотел, чтобы смогли сделать больше,- сказал Гудсир, когда они закончили.- У меня были подозрения, что что-то не так. И все эти мелочи постоянно происходили… с Джоном и Грэмом. - Он сделал это нарочно,- произнёс Френсис, решительно звякнув вилкой по столу.- Он сделал это намеренно, и мы ничего не можем сделать. - А как насчёт СМИ?- предложил Джеймс.- Может получиться пикантный маленький скандал. - Мы подписали соглашения,- напомнил ему Френсис.- Никакой прессы, никаких социальных сетей. - А что будет после выхода шоу в эфир?- спросил Гудсир. - Если это выйдет в эфир,- сказал Нэд в свою пинту. - Теперь это приносит нам массу пользы,- проворчал Френсис. - Это может разрушить его карьеру после выхода в эфир,- сказал Гарри.- Но Барроу – любимец СМИ старой гвардии. У моей бабушки есть все его кулинарные книги, и она считает, что его рецепт виндалу с креветками – лучший, который она когда-либо пробовала, и в нём нет даже намёка на подходящие специи. Мне было бы трудно убедить её, что человек, выигравший конкурс выпечки Барроу, совсем не заслуживает этого. - Но…- начал Джеймс, и Френсис поднял руку. - Сейчас ничего не поделаешь. Мы не решим это сегодня вечером. Может, лучше поспим и посмотрим, придут ли нам какие-нибудь идеи утром. Это была унылая группа людей, которая вышла из паба и направилась обратно в отель. В лифте, их первая минута одиночества после ужина, Френсис коснулся рукой Джеймса и сделал тот, что он сразу понял, было неуклюжим предложением, чтобы они вдвоём вернулись в его номер, и Джеймс отмахнулся от него ещё до того, как он закончил. - Боюсь, сегодня вечером со мной будет совсем не весело,- Джеймс покачал головой. Из-за резкого света в лифте его лицо выглядело призрачным, морщины по бокам лица и круги под глазами стали ещё заметнее.- Буду честен с тобой, Френсис, я чувствую себя ужасно,- он печально улыбнулся.- Я лучше отосплюсь. Уверен, утром мне станет лучше. Френсис не знал, как ответить так, как хотел, не знал, как сказать, что дело не в веселье, или в развлечении, что он об этом даже не думал. Он хотел сказать Джеймсу, что всю неделю размышлял о том, как они спали бок о бок в его постели, как он хотел убедиться, что с Джеймсом всё в порядке, как он не мог спокойно слушать, как тот кашляет за стеной, и ничего не мог с этим поделать. Он надеялся, что возможно, Джеймс тоже хочет, чтобы он был там. Но он не знал как. - Последние два вечера ты говорил, что почувствуешь себя лучше утром,- вместо этого сказал он. - Бог троицу любит, по крайней мере, так мне говорили! Френсис не был одурачен обычной обаятельной улыбкой Джеймса, но позволил ему проявить гордость и пожелал спокойной ночи, торопливо, украдкой поцеловав его, выходя из его гостиничного номера. Френсис был уверен, что его номер оказался рядом с номером Джеймса не случайно. Кто бы ни организовывал номера, Джопсон, скорее всего, делал это намеренно. Каковы бы ни были намерения, результатом этого вечера стало то, что Френсис был вынужден слушать, как Джеймс кашляет, пыхтит и ходит по комнате, но не мог ничем помочь. Френсис пытался смотреть телевизор, читать книгу, у него мелькнула смутная мысль позвонить Блэнки. Но он не мог отделаться от того, что происходило в соседнем номере, чувствовал это, как зуд под кожей. Как будто он случайно оставил часть себя Джеймсу, когда они расстались, и ему отчаянно нужно было вернуть её, если у него была хоть какая-то надежда заснуть этой ночью. Через час и десять минут после того, как он попрощался, Френсис надел тапочки, прошел пять футов до номера Джеймса и постучал в дверь. - Френсис?- глаза Джеймса были мутными и красными, когда он ответил на стук Френсиса. - Хотел проверить, жив ли ты ещё. Думал, ты выкашляешь лёгкие. - Всё нормально, я в порядке, просто… - Ты не в порядке! Ты кашляешь, как чахоточный старик из исторической драмы. Джеймс тяжело прислонился к двери и прикусил внутреннюю сторону щеки. - Ты не можешь меня вылечить… - Я это знаю… - Тогда почему? Потому что я ненавижу мысль о том, что ты страдаешь в одиночестве – не сказал Френсис. Всё шло не так, как он представлял себе в своей голове. Его плечи опустились. Он пожал плечами, и они упали ещё сильнее. - Я подумал, что тебе может понадобиться компания,- сказал Френсис, зная, что это жалкое оправдание. - Ты же знаешь, что ты не… ты не обязан… - А что, если я захочу?- спросил Френсис, прежде чем успел дважды подумать, и, чёрт возьми, что, если Джеймс хотел не этого? Что если бы он не думал о том, о чём думал Френсис, о том, о чём Френсис всегда думал, когда кто-то проявлял к нему хоть каплю привязанности, в болезни и здравии, и о том, как их зубные щётки смотрелись бы рядом в маленьком стаканчике у раковины? Конечно, он провёл у Френсиса ночь или четыре, и, возможно, Френсис, как всегда, сделал какие-то предположения, и теперь наступила следующая часть, которая всегда происходила, когда… - Оу…- выдохнул Джеймс, и то, как он это сделал, наводило на мысль, что, возможно, Френсис был не единственным, кто представлял себе, кем он был. Сердце Френсиса сильно подпрыгнуло.- Я имею в виду, если ты действительно не возражаешь. - Не то чтобы я мог спать один, учитывая то, как ты кашляешь. Пожирает прямо через стену. Как кислота. Джеймс усмехнулся и тяжело оттолкнулся от дверного косяка. - Тогда чувствуй себя как дома. Постель была смята, телевизор приглушенно работал, что свидетельствовало о безуспешных попытках Джеймса уснуть. Френсис нажал кнопку на пульте дистанционного управления, и бело-голубой свет телевизора исчез, оставив комнату мягко освещённой одинокой лампой на прикроватной тумбочке. - Я пытался заснуть,- заметил Джеймс. - В те дни, когда ты жил у меня, телевизор был не нужен,- обратил внимание Френсис, присаживаясь, чтобы снять тапки. - Я был совершенно измотан в те ночи, если ты правильно помнишь. - А, и то, что ты сегодня с трудом держался на ногах, вовсе не свидетельствует о твоей усталости. - Ты понимаешь, какую усталость я имею в виду,- Джеймс теперь пристально смотрел на него. Френсис выключил лампу на прикроватной тумбочке. - Да,- Френсис не попался на удочку. Вместо этого он лёг и притянул к себе очень послушного Джеймса. Они свернулись калачиком так же, как и в прошлую субботу, Джеймс прижался к нему спиной, а Френсис уткнулся носом Джеймсу в затылок. Джеймс облегчённо вздохнул, и Френсису было трудно не ответить тем же. - Я скучал по этому,- сказал Джеймс в темноте. Френсис хмыкнул в ответ. Казалось, это неправильная реакция, потому что Джеймс начал извиваться в его объятиях, прижал зад к Френсису. - Я имею в виду, мы могли бы, если бы ты действительно хотел… от меня мало толку, но… - Тише, Джеймс,- Френсис усилил хватку.- Давай спи. Для этого уйма времени, когда тебе станет лучше,- теперь Джеймс замер, и то же чувство, охватившее Френсиса в дверях, вернулось в полную силу. Что, если бы не было, что, если бы… - Будет?- спросил Джеймс тихим голосом, настолько полным надежды, что он загнал все сомнения в темницу разума Френсиса. - Нет, если ты не переживёшь эту ночь,- сказал Френсис, целуя слишком тёплую шею сзади. Его пронзил новый кашель. - Утром мне станет лучше,- ответил Джеймс с новой решимостью. - Посмотрим. Джеймс успокоился, и Френсис последовал за ним в сон, как только его дыхание выровнялось. На следующее утро ему не стало лучше, но и не стало хуже, и Френсис счёл это значительным улучшением. Они оба проспали будильник, и не спешили собираться: Джеймс несколько раз вставал за ночь, а Френсис спал не лучше, чем Джеймс. На завтраке в отеле осталась только куча жалкой выпечки. - Спасибо за вчерашний вечер,- Джеймс деликатно откусил пирожное, и Френсису потребовалась секунда, чтобы понять, что он сказал. - Не уверен, что это сильно помогло,- пробормотал он, делая глоток чая. Действительно, когда Джеймс встал в третий раз, чтобы вскрыть раковину в ванной, Френсис подумал, не совершил ли он очень глупую ошибку. - Я спал лучше, чем без тебя,- сказал Джеймс, пожав плечами, и Френсис был уверен, что румянца здесь не было минуту назад. Возможно, у него жар? - Во всяком случае, это лучше, чем ворочаться при включённом телевизоре,- неохотно согласился Френсис. - Тебе очень сложно сделать комплимент,- Джеймс сжал руку через стол и так же быстро убрал её. - Пошли,- Френсис почувствовал, как к его лицу приливает жар, он знал, нельзя списать на лихорадку.- Нам лучше поторопиться, пока мы не опоздали.Вчера пекари проверили время приготовления и структуру суфле. Сегодняшнее испытание будет заключаться в выдержке и изысканном оформлении.
- С тобой сегодня всё будет в порядке?- это был четвёртый раз, когда Френсис задавал вопрос за последний час, и он знал, что выходит за пределы терпения Джеймса. Джеймс поставил ящик на свою секцию, возможно, с большей силой, чем это было необходимо, и даже пристально посмотрел на него. - У меня целая полка лекарств от кашля течёт по моим венам,- ответил Джеймс.- Это чёртов торт. Я справлюсь с тортом. - Только не переусердствуй,- не удержался от предупреждения Френсис.- Не хочу поднимать тебя с пола. - Я могу удариться головой, когда буду падать, и избавлю тебя от страданий, связанных с твоей заботой обо мне,- сказал Джеймс, но с улыбкой и лёгким прикосновением к руке Френсиса. - Доброе утро, пекари!- Росс сегодня выглядел элегантно, возможно, в ответ на возмутительный наряд Данди накануне. - Мы надеемся, что вы все хорошо выспались, потому что сегодняшний раунд будет долгим!- Данди пригрозил пальцем пекарям. - Бревно, если хотите!- ухмыльнулся Росс. - Боже мой, это было ужасно. - Эх, вот для чего нужно редактирование в посте! - Пекари! У вас будет целых четыре часа, чтобы приготовить буш-де-ноэль! - Ваши буш-де-ноэль должны иметь как минимум два вида начинок, и наши судьи ожидают, что они будут необычайно украшены! - Начинайте! Послышался обычный стук стеклянных и металлических мисок. Френсис тщательно проверял всё в своём желтом блокноте – бисквиты были первыми, и честно говоря, это была самая лёгкая часть. Ему придётся быть осторожным с тем, насколько долго он даст им остыть, прежде чем раскатывать их, пока готовил начинки, кленовый мусс и персиковый джем. И то, и другое придётся охлаждать как можно дольше, прежде чем положить в торт. После этого? Украшения. Френсис перелистнул следующую страницу своего блокнота, где несколько дней назад он нарисовал приблизительный набросок своего дизайна. (Рисунок получился грубее, чем мог бы быть, потому он пытался нарисовать его за своим кухонным столом, в то время как Джеймс сидел напротив него и водил своей холодной ступнёй по внутренней стороне бедра Френсиса). План состоял в том, чтобы сделать его «буш-де-ноэль» похожим на старую берёзу – сучковатую, облупившуюся и увитую лозами остролиста, украшенную глазированными вишнями (несмотря ни на что, он не забыл любовь Росса к глазированным вишням с первой недели). Листья должны были быть сделаны из разноцветного печенья и шоколада, а белую кору он собирался украсить необычным шоколадом. Френсис понимал, что это было амбициозное изготовление, но он также понимал, что так и должно быть, если это спасёт его от вчерашних бедствий. Он преодолел первую часовую отметку меньше отведённого ему времени, даже несмотря на то, что всё время оглядывался через проход, чтобы посмотреть, как дела у Джеймса. Бисквиты были готовы, начинки остывали, Джеймсу, наконец, стало казаться, что ему немного лучше, и Френсис позволил себе ощутить слабый проблеск надежды на то, что у них обоих всё действительно пройдёт хорошо. - Френсис! Кажется, ты справишься с сегодняшним испытанием!- Росс подскочил к нему с несколькими камерами на буксире, и Френсис не мог не заразиться его хорошим настроением. - Да, я…- он вздохнул.- Думаю, всё идёт неплохо. - Что ты делаешь со всеми этими маленькими зелёными кусочками?- спросил Росс, указывая на кокос в миске, которую Френсис отложил в сторону. - Это будет мох,- ответил Френсис.- А ещё у меня в духовке есть меренги, которые, надеюсь, будут похожи на грибы, когда будут готовы,- он внутренне съёжился и вспомнил, как Блэнки советовал ему выглядеть более представительно перед камерой.- Я предпочитаю что-то вроде темы старого дерева, упавшего в лесу. - Звучит просто чудесно, Френсис!- Росс ухмыльнулся, и Френсис улыбнулся в ответ.- Удачи! Он и Данди отправились преследовать Гудсира, а Френсис вернулся на свою секцию. Всё шло довольно хорошо, не так ли? Может быть, у него вообще были хорошие шансы войти в тройку лучших в этот раз? Ухмыляясь, он повернулся, чтобы поделиться вновь обретённым энтузиазмом. - Джеймс…- начал он. Джеймс повернулся к нему, и что-то было не так, очень, очень не так. Его глаза остекленели, а лицо стало таким же мертвенно-бледным, как и прошлым вечером в лифте. - Френсис…- сказал он, Джеймс в тот же момент начал падать на землю. Френсис был уверен, что никогда ещё не двигался так быстро, как для того, чтобы пересечь шатёр и поймать его, прежде чем он упадёт. - Мне просто нужно… мне просто нужно сесть…- пробормотал Джеймс, липкий пот струился по его лицу, пока Френсис прижимал их к стойке. - Тебе нужно отдохнуть,- проворчал Френсис, а затем появился Джопсон со стулом, который он откуда-то раздобыл. Френсис усадил Джеймса на него и присел рядом с ним.- Сиди здесь, Джопсон пошел за водой. Отдыхай. - Я не могу,- Джеймс судорожно покачал головой.- Нет времени… - Есть время,- сказал Френсис.- Большую часть дела ты уже сделал. Время есть,- но Джеймс снова покачал головой и откинулся на спинку стула. - Перестань беспокоиться обо мне. Иди и доведи свою выпечку. - Но… - Френсис. Я посижу. Я отдохну. Обещаю. Иди. - Всё будет в порядке,- сказал Джопсон, держа стакан воды и одного из медиков.- Мы с этим справимся. Френсис попятился на свою станцию. Он закончил шоколадную корку и положил на свой торт (почти не добившись того эффекта, которого он искал), приклеил зелёный мох и сложил свои маленькие грибочки безе, всё время стараясь не смотреть на следующую секцию. Джеймс снова встал на ноги, но двигался медленно, как текущая патока, его обычно умные пальцы были неуклюжими и неизящными. Френсис знал, что он не сможет, не сможет остаться в стороне. Когда Росс назвал двадцать минут до конца, а Джеймс ещё не закончил выпечку, Френсис отложил кондитерский мешок, оставив после себя наполовину готовый лист и траву. Возможно, позже появится шанс закончить это. Джеймс посмотрел на него пустыми глазами, в отчаянии, когда тень Френсиса упала на секцию Джеймса. - Я не думаю, что это будет закончено, Френсис,- сказал он дрожащим голосом. - Тогда позволь мне помочь, Джеймс,- Джеймс махнул рукой на беспорядок полусформированных украшений, разбросанных по всей столешнице. - Пожалуйста. Френсис сжимал десятый крошечный цветок из помадки, когда пришли Гудсир и Литтл с мешками и приспособлениями для помадки в руках, как раз в тот момент, когда Данди объявил, что осталось всего десять минут. - Как я могу помочь?- спросил Гарри. - Я тоже,- поинтересовался Литтл.- Что я могу сделать? Вместе, пока Джеймс благодарил их снова и снова, пока Френсис не сказал ему пощадить голос, им вчетвером удалось добиться того, чтобы у Джеймса была выпечка с каким-нибудь украшением, которое он мог бы представить судьям. Только Хикки, который сидел там со своими тремя буш-де-ноэлями, украшенными съедобной фольгой и помещенными в решетку из печенья, чтобы она выглядела как камин, стоял там, улыбался и ничего не делал. Судейство прошло как в тумане. Барроу рассказал обо всех трудностях Джеймса, сказал ему, как он разочарован, как будто это Джеймс виноват в том, что заболел, прежде чем отправить его обратно на свою секцию. Гудсир, казалось, тоже был доволен своими результатами, но Френсис не обращал на них внимания и проигнорировал, когда Хикки вынес свою выпечку в переднюю часть палатки. - Френсис, это превосходно,- сказал Барроу, когда подошла его очередь. Френсис поблагодарил его в достаточно вежливой форме.- Мне бы хотелось только более изысканных украшений. Я знаю, что у тебя было больше планов. - Да,- ответил Френсис и изо всех сил старался не скрипеть зубами. Наверняка Барроу знал, почему выпечка Френсиса осталась незавершенной? Он не мог быть настолько слепым, не так ли? - Я думаю, это идеально,- произнесла Силна, удивив всех.- Мы раньше не видели у тебя шоколадных работ, и они получились блестяще. У тебя есть несколько элементов декора, и он очень хорошо соответствует твоей теме старого рухнувшего дуба, оживляющего лес вокруг него. Спасибо, Френсис. Френсис моргнул. Он не мог припомнить, чтобы Силна Каретак делала ему комплименты не будучи резкой и лаконичной, и прошаркал обратно на своё место, задаваясь вопросом, что же изменилось. Пока судьи уединялись, они вышли из палатки, ничего не говоря. Френсис держался ближе к Джеймсу, Литтл сидел на плетёном стуле и нервно дёргал ногой, Гудсир по пять раз перечитывал одну и ту же страницу своей потрепанной книги в мягкой обложке, а Хикки сидел в стороне и что-то записывал в маленький блокнот. Слишком скоро пришло время возвращаться внутрь. После их обычного представления Росс передал инициативу Данди, который выступил вперёд, чтобы объявить лучшего пекаря. - Наш лучший пекарь на этой неделе – это тот, кто преодолел свои трудности в прошлом, чтобы по-настоящему сиять сегодня. Его макаруны были потрясающе профессиональными, а буш-де-ноэль имел ошеломляющий успех. Корнелиус, поздравляю! Рукопожатия, которые он получал от других пекарей, были в лучшем случае натянутыми. Невозможно было не заметить, что никто не хлопал его по плечу, не улыбался и не кивал, но Хикки улыбался так, словно было в порядке вещей, и принял полупрозрачный комплимент Гудсира, сказав «спасибо, большое спасибо», во что Френсис почти поверил бы, если бы не знал его лучше. - Мы не будем вам лгать,- сказал Росс, и его голос понизился.- Это самая трудная неделя, чтобы попрощаться с кем-то. Вы все вместе столько всего прошли, мы наблюдали, как вы растёте и меняетесь даже за этот короткий период времени, и я знаю, что у судей и у нас нет ничего, кроме гордости и привязанности ко всем вам,- Джеймс протянул руку и взял его руку, прямо там, где это могли видеть все камеры. Френсис ни за что на свете не отказался бы от него. - Но суть дела в следующем: сегодня кто-то должен отправиться домой. На этой неделе это Джеймс, мне очень жаль. Хотя Джеймс знал, что это произойдёт, он скривился так, словно в него выстрелили. Он весь сжался, и Френсис был рад, что камера не приближается к его лицу, потому что Джеймсу не понравился бы такой крупный план, а Френсис не хотел бы прослыть пекарем, который разбил одну из камер. Они держались на почтительном расстоянии, пока Джеймс принимал соболезнования от других пекарей. Он вернулся на своё место, прежде чем из ниоткуда появился Джопсон и пообещал собрать все его вещи, и не предпочел бы он пойти в дом, умыться и почувствовать себя самим собой. Френсис, как всегда преданный пёс, как только на него нахлынули определённые эмоции, последовал за Джеймсом в дом, но Джеймс отмахнулся от попыток поговорить о случившемся и на несколько минут заперся в раздевалке. Джеймс Фицджеймс: Мне особо нечего сказать. Я был благодарен Френсису и другим, тем, кто помог. Им не нужно было этого делать. Честно говоря, они не должны были этого делать. В конце концов, это не сильно помогло. Гарри Гудсир: Просто невероятно сложно. И я знаю, что на следующей неделе легче не станет. Корнелиус Хикки: О, это прекрасное чувство, правда. Но я вам скажу – я уже смотрю в следующую неделю. Как говорится, я нацелен на приз. Не время почивать на лаврах. Они покинули поместье и направились обратно к машине Френсиса. Хикки вышел из палатки и направился к дому. Френсис видел, как он заметил их, видел, как он изменил траекторию, чтобы оказаться на их пути. - Я знал, что ты не сможешь устоять на ногах без папиной помощи,- засмеялся Хикки, проходя мимо них по лужайке. Лицо Джеймса сморщилось точно также, как накануне было у этих грёбаных суфле, и прежде чем Френсис успел последовать за крысёнышем и высказать ему из первых рук, что он на самом деле о нём думает (и, возможно, ударить его кулаком в лицо), Джеймс схватил его за руку. - Просто забудь его, Френсис,- Джеймс покачивался, как тростник на ветру, и Френсис крепче схватил его за руку. - Но он не может просто… - Ты доберешься до него на следующей неделе, да?- в глазах Джеймса горел странный огонь, которого не было минуту назад.- Обещай мне, обещай, что доберешься до него на следующей неделе. - Сделаю,- кивнул Френсис.- Обещаю. Джеймс не включал музыку, и Френсис ни за что не собирался просить его об этом, и двадцать минут они ехали в напряженном молчании. Френсис не сводил глаз с дороги, хотя его левая рука медленно соскользнула с руля, преодолев небольшое расстояние между ними, и оказалась в руке Джеймса. - Это было глупо с моей стороны,- сказал Джеймс, рассматривая их общие руки. - Что было? - Думаю, что, может быть, даже не зная, что я делаю, просто с чистой уверенностью, я смогу победить благодаря тому, кто я есть. Или – по крайней мере, от того, кем я притворялся,- он пожал плечами и остановился. - Джеймс, если бы твоё собственное тело не обернулось против тебя, ты бы продолжил участие. Это было просто невезение. Это не имеет ничего общего с мастерством, или преданностью делу, или…- он знал, что путается. - И разве это не похоже на знак? Как судьба? Как будто мне никогда не было не суждено… - Тише,- сказал Френсис тоном, который, как он надеялся, не вызовет споров. Джеймс снова открыл рот и закрыл его с гневным взглядом.- Я понятия не имел, как готовить макаруны, пока ты не появился со своими бесконечными рецептами и видео. Всю неделю у тебя получалось всё идеально, а я всё ещё боролся со вчерашним днём. - Френсис… - Я сказал тише. Ты самородок, Джеймс. У тебя невероятный талант, и я ненавидел тебя за него несколько недель. - Что? - Как ты думаешь, почему я так долго вёл себя с тобой как придурок? Ты был там со своей модной выпечкой, необычными вкусами и своим лицом, и всё это было так легко. - Моё лицо? - Ты знаешь, почему я заметил твоё лицо,- сказал Френсис, не отрывая глаз от дороги. Рука Джеймса вырвалась из рук Френсиса только для того, чтобы проскользнуть через машину, найти опору на колене Френсиса и остаться там. - Знаешь, это будешь ты,- сказал Джеймс через некоторое время. - Хм? - Ты победишь. - Ты этого не знаешь. - Знаю,- Джеймс кивнул с яростной уверенностью.- Я чувствую это. Что-то хочет, чтобы ты победил. Френсис не знал, что на это ответить. Несколько недель назад он бы фыркнул, сказал бы что-нибудь самоуничижительное, сменил тему, посмеялся над потерей Джеймса. Но он больше не был таким человеком, не правда ли? И, может быть, только может быть, он сможет победить. Наконец, они подъехали к дому Джеймса, и, хотя в это время суток поездка по этому проклятому городу заняла бы ещё полчаса, Френсису хватило одного взгляда на несчастное, перекошенное лицо Джеймса, чтобы понять, что он не может оставить его одного. - Ты…- вздохнул Френсис.- Хочешь вернуться ко мне? Я мог бы приготовить тебе куриный суп, в котором ты отчаянно нуждаешься. - Нет, я не хочу, чтобы ты заболел. - Джеймс, прошлой ночью мы провели в постели семь часов, и если меня ты не заразил, то вряд ли одна ночь что-то изменит.. Джеймс на мгновение задумался. - Хорошо. Позволь мне взять мою зубную щётку. ***Поистине сокрушительный полуфинал. Но какой пекарь поднимется над всем эти и станет победителем в душераздирающем финале на следующей неделе?