***
Вернувшись в свой номер Панталоне явно был готов вырубиться прямо у порога, но заметив при свете луны знакомый силует на постели, то нахмурился. — Видимо я слишком много выпил, — Сказал Девятый Предвестник. Знакомая накидка, невероятный взгляд, прекрасные формы. Е Лань сводила его с ума одним своим голосом, возбуждала взглядом и каждая их встреча запоминалась в памяти навсегда. — Не стоило тебе так напиваться, — Стоило «видению» заговорить, как Панталоне понял, что это реальность. Притянув к себе девушку Предвестник жадно вцепился в её губы, поцелуй с ней всегда отдавался самыми сладкими нотками дорогих вин, опьяняя похлеще «огненной воды». Воздух становился невыносимо горячим, также как и страсть, пылающая от чувств двух сердец. По движению губ Панталоне научился понимать девушку, она скучала, также сильно, как и он сам. Слова стали больше не нужны, впрочем одежда улетела вместе со здравым смыслом и рассудком, но кого из них это волновало?***
Библиотека Её Морозного Превосходительства: — Вызывали, Ваше Превосходительство? — Пьеро зашёл тихо, как и полагается самому сильному Предвестнику и надёжному разведчику, но с чувством стихий как у Царицы подойти незамеченным к ней никогда не получалось. — Да, Пьеро, заходи. Крио Архонт была в своей повседневной одежде, светло голубая накидка, обволакивало тело Богини и хоть наряд был с настроем на удобство, а не привлекательность, но красоту правительницы Снежной не мог затмить и этот факт. Накидка была довольно длинной и доходила до колен, во дворце, в её личных покоях и помещениях, в которых бывает лишь она и Предвестники, женщина предпочитает ходить босиком, часто левитируя при помощи силы. — Есть новости из Мондштадта? — Нет, Ваше Превосходительство, Дотторе и Панталоне написали, что пытаются получить книгу пару дней назад и на этом всё. — Пытаются? — Архонт вопросительно выгнула бровь. — Да, так они написали. — Ты ведь послал кого-то, чтобы задание было выполнено? — Нет, я уверен в Панталоне и Дотторе, они не подведут. — Отправь к ним Пульничеллу, пусть она проследит за выполнением задания. — Вы уверены, что это необходимо? — Да, сюжет ведь должен как-то двигаться? Как только Пьеро покинул библиотеку, то Архонт продолжила изучать книжку, которую ей принёс Капитано, который вёл раскопки странного захоронение на территории Сумеру. Об этом предмете знали лишь три существа во всём Тейвате: Капитано, Пьеро и Царица, но от этого спокойнее не становилось. Книга была написана на неизвестном языке, который не был известен даже магам Бездны, что были пойманы по приказу Царицы. На раскопках были найдены образцы оружия, и Капитано уже потерял по глупости семерых, когда продолжал раскопки. Однако в одной из отдалённых деревень Фатуи смогли обнаружить одну единственную зацепку: древний свиток, на котором были изображены люди с тем самым оружием, что истребляли всё живое на своём пути, а за ними была маска Иль Дотторе вместе с пурпурной розой. Опрос старейшин о происхождении свитка тоже не дал особой информации, он был настолько древним, что последним человеком, который знал что-либо являлся первый захоронённый на кладбище недалеко от той самой деревни, которому было веков 50 (если не больше). Однако можно было спросить того, кто контакировал с мёртвыми, а Зелекус добился в этом успехе и всё что мог запечатал в книге. На вопрос как книга Зелекуса попала в Мондштадт ответа не будет, потому что у Царицы его тоже нет. В верности Доктора никто не сомневался, по свитку непонятно каким образом Второй Предвестник связан со всем этим и что значит пурпурная роза, так что перестраховываться Царица не решила, боялась, что может спровоцировать появление тех самых людей с оружием, которое уже успело пролить кровь уроженцев Снежной. Однако в её библиотеке не было ничего похожего с почерком и языком той самой книжки с раскопок, и это пугало.***
Пройдя свои адские четверть километра с тушей весом под восемьдесят килограм на спине, Тарталья бросил через плечо на кровать Дотторе, а после присел на стул и вытер пот со лба со словами: — Ебать, ты жирный, конечно. — Я выше тебя, при этом более жилистый, поэтому я не жирный, — Пробубнил Дотторе, икая от излишнего количества алкоголя в крови, — Я хотя бы не шарахаюсь с той, кто уже пыталась меня убить. — Я уже жалею о том, что ты узнал обо мне и Люмин, — Сказал Тарталья, доставая золотую подвеску. — Ты должен был получше хранить свои тайны, Одиннадцатый. — Твоя правда, — Признал рыжий, а после сказал: — Ты же в курсе, зачем я приехал? — Конечно в курсе, чтобы быть кавалером Путешественницы на свадьбе. Тарталья нахмурился, он знал об удивительных умственных способностях своего коллеги, из-за чего тот узнал о его отношениях с Люмин, но они ведь не такие сильные, чтобы Доктор сходу мог давать правильные ответы. Пока Аякс тащил Дотторе, тот недоумевал какого хрена этот «рыжий ублюдок» вообще забыл в этом «замарашенном голубиным дерьмом городке». — Я ошибся? — Спросил Дотторе, подняв голову словно суслик из норы. — Попал в самую точку, как всегда, но как ты понял это? — Люмин приглашена на свадьбу, а ты всегда за ней хвостиком бегаешь, — После недолгого раздумья Дотторе добавил с усмешкой: — Она тебя хорошим пёсиком называет да? Кинжал, пролетевший в миллиметрах от головы Доктора и застрявший в стене лишь подтверждал верность слов Второго Предвестника.***
— Лиз, может хватит? — Спросила Джинн, когда Ведьма попросила девятую бутылку вина, её щёки всё ещё пылали румянцем, а глаза обволакивала пелена алкоголизма и, чуточку, безумия. — Нет, Джинн, я хочу сегодня быть в хлам! — Использование такой лексики из слов эрудита такого уровня значило лишь одно: Минчи уже достаточно выпила за сегодняшний день. Когда Ведьма уже была готова сама потянуться за заведомой девятой бутылкой, то внезапно упала на пол, окончательно став в глазах Гуннхильдр алкоголичкой. Временный Магистр уже встала, чтобы поднять девушку и положить на диван, но внезапно и её настигла сонливость, что заставила её упасть прямо на Лизу.***
На следующий день: — Проснись и пой, ержан! — Заверещал Тарталья, стоя прямо над Дотторе, которого явно не пощадил алкоголизм. Рыжий стоял прямо над Доктором и всеми возможными способами пытался разбудить своего товарища. Однако Иль Дотторе вставать отказывался, даже проигнорировал появление Люмин в его покоях. Таким образом Путешественница и Чайльд всеми возможными способами пытались пробудить спящего Зандика. Стоит отдать должное, Дотторе не проснулся от громких криков, ледяной воды, электро разряда и приторного запаха нашатыря, так что Люмин просто сидела на стуле, скрестив ноги и пила чай, наблюдая за тем, как Тарталья пытается растолкать своего товарища. После очередного пинка и крика «вставай, сумасшедший дебил!», Тарталья решил буквально забить на Доктора и спросил у Люмин: — Можешь попросить свою подругу наколдовать ему пробуждение? — Какую именно? — Поинтересовалась Люмин убирая на стол опустошённую чашку, — Я знаю отличную ведьму, которая может наколдовать ему несварение, побежит в уборную как миленький! Упоминание слова «Ведьма» навели на мысли о Лизе, и Дотторе вновь окрасился во все оттенки красного, припоминая вчерашнее спонтанное решение, от которого он буквально сгорал от стыда сейчас. Заметив подобное выражение лица у Доктора Тарталья наклонился к нему, чтобы получше разглядеть его. Люмин, которая тоже заметила это, подошла к пьяному Предвестнику. — Ты покраснел? — Задал риторический вопрос Тарталья на что Зандик лишь отвернулся и буркнул что-то по типу «свали, рыжик». Люмин насторожилась и использовала чувство стихий. Ощутив знакомую стихию Электро Глаза Бога Лизы Путешественница сложила два плюс два и сделала наполовину верные выводы. Дав Иль Дотторе затрещину Люмин ушла, бросив у выхода: — Я сейчас.***
— Джинн, открой! — Дилюк явно был зол, оно и понятно, Люмин буквально ворвалась к нему на винокурню вместе с Барбарой и заявила, что Джинн и Лиза в опасности. «Спецотряд» не дождавшись ответа выбил дверь мечами и увидел пьяных девушек на полу. — О Святой Барбатос! — Заверещала Барбара и кинулась проверять пульс у сестры и подруги. Поняв, что они просто спят, айдол устало плюхнулась назад, довольно произнося: — Живы…***
Звук подзатыльника был четким и громким, Барбара не обладала чрезмерной физической силой, но её рука вместе с чувством вины за то, что они, две пьяные дуры, сделали, была невероятно тяжёлой. Люмин просто молча недовольно наблюдала за представителями Ордо Фавониус, Дилюк подрабатывал горничной, убираясь в гостиной и наводя порядок в доме. — Нет, ну, это надо было додуматься напиваться до девичника! — Заверещала девушка, размахивая руками, — Я уже подбирала подходящее платье, чтобы быть священнослужителем, который освятит ваш брак, когда Люмин ворвалась ко мне со словами, что с вами случилось нечто ужасное! — Тогда почему ты нас бьёшь? — Лиза недоумённо потирала затылок, не до конца протрезвев после вчерашнего. Все взгляды направились на Путешественницу и Люмин, со свойственной ей невозмутимостью сказала: — Ты спала с Дотторе! Секунда, вторая, третья… — Что?! — Дилюк явно ожидал чего-угодно, но не этого от своей будущей жены. — Да не Джинн, придурок! — Когда Путешественница была зла, то оскорбляла каждого попавшегося на своём пути, но не со зла, а скорее просто так. — А ну ладно, — Дилюк вмиг успокоился, но через секунду его лицо стало олицетворением шока. Впрочем у всех присутствующих (кроме Люмин) глаза были готовы выпасть из орбит, Пурпурная Ведьма явно была не в силах сказать что-либо, так что принялась на единственную хитрость, который её опьянённый от чрезмерного количества алкоголя мозг смог выдать: Указав куда-то за спины своих товарищей Лиза выпалила: — Это всё он! Все обернулись, но не увидели там кого-либо, а когда обратили свой взгляд обратно, то заметили, что от бухой Ведьмы и след простыл! — Лиза, блять! — Выругалась Люмин и кинулась проверять своё чувство стихий, а после рванула к выходу, обнажая меч, Барбара, схватив скалку с кухни и побежала вслед за Путешественницей. Ну, Дилюк как истинный джентльмен решил, что не хочет быть свидетелем убийство русоволосой библиотекарши и, взяв свою невесту на руки (которая и против не была), отправился в спальню, надо же девушке отдохнуть перед тяжёлой ночью, ведь так?***
Снова провал, снова приходилось проверять всё сначала, от чего у Альбедо явно были мешки под глазами размером с Утёс Звездолова. — Господин Альбедо с вами всё в порядке? — Спросила Сахароза, девушка была тоже очень уставшей от непрерывных опытов и проверок материала улики, которую они добыли, но сохраняла спокойствие. — Ты меня уже пятый раз спрашиваешь, хватит, Сахароза, — Нервы Принца Мела начали сдавать, поэтому агрессия, не присущая ему, начала выливаться через край. — Что простите? — Спросила девушка, слух уже начал подводить её из-за долгого и изнурительного труда. Девушка мягко и нежно опустила руку на плечо своего учителя, что спровоцировало оттолкнуть девушку от себя, яростно крича: — Я сказал хватит, Сахароза! — Глаза девушки широко распахнулись, а губы в непроизносимом ужасе замерли, не в силах справиться со страхом, её очки отлетели, с жалобным стуком ударились об стену и упали на пол, на их линзах появились трещины, — Я устал от твоей тупости и бессмысленной заботы, ты никак не помогаешь делу, от которого может зависеть судьба всего Тейвата, вали отсюда, безмозглая девчонка, видеть тебя не хочу! — Довольно! — Вовремя появившийся Кэйа вместе с Эолой остановили ор главы исследовательской группы. Сахароза, не в силах сдержать эмоции внутри себя метнулась к выходу, чуть ли не обливаясь слезами, Эола пошла вслед за ней, дабы сопроводить обратно в Мондштадт, но остановилась у выхода на мгновение, чтобы бросить осуждающий взгляд на Альбедо. Кэйа же, дождавшись, когда девушки уйдут, медленно подходил к блондину, в его глазу сиял гнев, а ладони сами собой сжались в кулаки. — Она была бесполезной! — Заявил Альбедо, но не успел он выпалить своё второе высказывание, как сложился пополам от удара под дых. — Она была единственной, кто помогал тебе. — Голос Кэйи был спокоен словно море, но в душе его бушевала буря из негодования, разочарования и ярости, — Она все эти дни была рядом, она считала тебя своим учителем, наставником и другом, она любила тебя, кусок дерьма. — Что?.. — Сумел выдавить из себя Принц Мела, прежде чем капитан кавалерии придавил его внутренности сапогом. — Даже ты со своим интеллектом не смог этого понять, это я смог стерпеть, сославшись на твою социальную неопытность, но видя то, как она страдала, я не смог остаться в стороне, но я и подумать не мог, что ты мог бы сделать что-то подобное. Подобрав с пола разбитые очки несчастной девушки, Альберих положил их на стол и продолжил: — Кли и Алиса гордились тобой, Кли даже знала о том, что она любит тебя и просила не вмешиваться и я её послушал, теперь мне придётся объяснять ей про то, почему «Братик Альбедо» заставил плакать «Сестрицу Сахарозу», представляешь как она «обрадуется»? Снова удар сапогом, Альбедо старался выровнять дыхание, чтобы выдержать следующий удар, однако его сердце почему-то щемило от чувства вины, переполняющее его душу. — Я бы с радостью избавил её от мучений, прикончив тебя, но это породит муки не только для неё, но и для многих, в том числе меня, потому что ты хороший человек, и мне больно видеть тебя таким уродом, так что полежи здесь и подумай, раз ты такой умный. С этими словами Кэйа ушёл, оставив Альбедо в одиночестве, однако позже учёный поймёт, что из его лаборатории кое-что пропало.