Лёд и пламя. Ожившая легенда.

Цинхэн-цзюнь, когда покинул покои своей непутёвой по его личному мнению жены, спустя несколько минут остановился от того, как сильно закружилась голова. Тошнота немедленно подкатила к горлу, а выпитое им на торжестве запросилось наружу. В голове роились тысячи мыслей, одна хуже другой. «Хм.. ребёнок.. щенок, уродец. Что ещё за метка такая??? А всё эта змея виновата. Как она могла изменить мне?? Мне - главе клана? Ну ничего, погоди у меня. Я вышвырну и тебя и твоего выродка из ордена. Отошлю куда подальше, чтобы только не видеть, не слышать…» Альфа сплюнул на землю и поморщился от внезапной боли, прострелившей виски. В голове расплывался туман, перед глазами стояла красная пелена, а от злости сжимались зубы. Хотелось чем-то занять себя, чтобы успокоиться. Хотя на самом деле тянуло назад в свои покои, для того, чтобы немедля претворить свой план в действие. Протащить по всему ордену эту изменщицу, чтобы все увидели, какая она. С виду тихоня, кроткая, послушная, а на деле оказалась всего лишь лживой, похотливой развратницей, посмевшей предать его. А ведь он никогда и никому не прощал предательства. И сейчас не простит. Цинхэн-цзюнь решил, что ему крайне необходимо выпить ещё. И плевать на этот запрет на алкоголь, да вообще плевать на все эти благочестивые, чтоб им, заветы его клана. Кто вообще придумал эти моралисткие правила?? Их предки? А Цижэнь ещё и добавил. Ах, ну да! Он же всегда был самым правильным среди всех, с самого их детства нудил про мораль, чтил эти грёбаные традиции. Но Цинхэн-цзюнь считал, что его брат просто тщательно прикидывался праведником, а на деле Цижэнь являлся волком в овечьей шкуре. Альфа всегда ненавидел это в нём. Он поэтому и не доверял младшему брату никогда. Ему всегда казалось, что Цижэнь что-то замышлял за его спиной, действовал только так, как хотел именно он, никогда ни с кем не советуясь и принимая решения за него. Но он так-то был, на минуточку, являлся главой клана, с мнением которого необходимо считаться, а этот изворотливый и хитрый лис всего лишь его слабая тень, и если бы только он захотел, то задавил бы брата своим авторитетом и никогда не считался бы с его вшивым мнением. Цинхэн-цзюнь, пошатываясь и давя рвотные позывы, двигался в направлении собственного цзинши, где и заперся, немедленно извлекая на свет несколько спрятанных кувшинов 'Улыбки императора'. Альфа приложился пересохшими губами к горлышку и жадно глотнул. Терпкое и достаточно крепкое вино обожгло горло, согревая изнутри. Альфа не отрывался, пока не опустошил кувшин полностью, а следом принялся за второй. Ему было всё мало, мысли в голове не рассеивались, не давая сосредоточиться. Он пил и пил, пока не осел на пол, почти вырубаясь. Таким его и застал Цижэнь. Альфа, когда вернулся с банкета по случаю свадьбы племянника, уже собирался лечь спать, но что-то не давало ему покоя и грызло изнутри. А когда он узнал, что у него на свет появился второй племянник, решил поздравить с этим событием брата, а уже поутру наведаться к невестке и взглянуть на младенца. Цижэнь нашёл Цинхэн-цзюня практически в невменяемом виде. Тело брата лежало на полу в полубессознательном состоянии, а вокруг валялись пустые кувшины из-под вина. Лань Цижэнь решил, что тот напился от радости. Конечно же он не одобрял попоек, но подумал, что сегодня можно, ведь такой повод. Он подошёл ближе и опустился на пол, потрепав старшего по плечу. Тот едва пошевелился, потом заторможенно вскинул голову и поплывшим, затуманенным алкогольной завесой взглядом посмотрел на него. - Ааа, это ты, – неразборчиво прошелестел Цинхэн – праведный Цижэнь. Что, пришёл мне прочистить голову о вреде пьянства? Так знай, мне плевать на тебя и твои морали. - Я не собирался, - Цижэнь приподнял брата с пола и усадил альфу, придерживая за плечи – только хотел поздравить с рождением сына. - Сына? – выплюнул тот – Это отродье, которого нагуляла моя любимая жёнушка? - О чём ты говоришь? – Цижэнь удивлённо распахнул глаза. - А ты сходи и сам посмотри. Пацан-то с дефектом. У меня точно не могло родиться - это… В глазах альфы проскользнула растерянность. «О чём он говорит? Что ещё за дефект?» - Аа, молчишь.. правильно. Я вышвырну её из клана вместе со щенком и никто не сможет мне помешать, – разошёлся не на шутку глава клана – даже ты.. – зло прищурился он. - Ты не сделаешь этого, – спокойно ответил Цижэнь, для верности ещё и покачав головой. - Ещё как сделаю! Я глава и моё слово здесь закон! - Послушай меня, - Цижэнь постарался найти слова, чтобы убедить брата не совершать опрометчивых поступков – я погляжу на малыша, а потом мы.. - Нет, я сказал! – гневно перебил его Цинхэн-цзюнь – Мне плевать на то что ты там увидишь. Главное то, что видел я. А я сказал, что этот мелкий выродок не мой, значит так оно и есть. - Цинхэн, – Цижэнь понимал, что спорить с братом, когда тот ничего не соображал просто бессмысленно, но в то же время альфа прекрасно знал характер старшего. Как бы сильно тот не был пьян, на утро ничего не забудется и от своих слов глава не отступится. Но старейшина не мог допустить подобного. – посмотри на меня. Давай сделаем так. Мы отошлём твою жену из ордена, если ты так хочешь, но молю тебя, не трогай ребёнка. - Он не мой сын! – снова вскипел альфа. - Ты не боишься слухов? – Цижэнь зашёл с другой стороны. - Слухов? – озадаченно промямлил Цинхэн, затихнув. - Да, слухов. Только представь, что все вокруг начнут судачить про то, что тебе, самому главе клана Гусу, изменила жена и понесла от другого. А могут ведь ещё приплести, что ты уже несостоятелен как альфа. Что тогда? А так мы можем сказать, что она настолько ослабела после родов, что ей срочно необходимо покинуть ваш дом для восстановления сил, а ребёнка я возьму на себя. Цинхэн о чём-то задумался и на его лице застыло сложное выражение, поэтому Цижэнь поспешил добавить. - Малыш будет полностью под моей опекой и тебе самому не придётся заботиться о нём. Таким образом мы избежим ненужных слухов и позора. - Ладно! – рявкнул альфа, стряхивая с плеч чужие руки – Но чтобы я даже близко не видел этого мелкого гадёныша поблизости от себя. А эту изменщицу.. - Я понял, - поторопился уверить Цижэнь – ты не увидишь ни её, ни ребёнка. А теперь давай я помогу тебе лечь. - Оставь меня! – Цинхэн отмахнулся от брата как от назойливой мухи – Я хочу ещё выпить. Мой сын женился. Единственный наследник. Цижэнь удручённо покачал головой и по привычке погладил редкую бородку, усиленно думая, как ему поступить. «Хочет пить, да пусть хоть упьётся, тем лучше. Пока брат допивается до полной невменяемости, я улажу все вопросы с его женой» На том и порешив, альфа вышел из цзинши, держа путь в покои невестки. Конечно в их клане были не приняты такие поздние визиты, тем более в опочивальню к чужой замужней омеге, но ему не оставалось ничего другого. Деликатно постучав, альфа дождался разрешения войти, и оказавшись в полумраке комнаты, медленно приблизился к кровати, на которой баюкая в руках дитя, сидела, сгорбившись мадам Лань. - Господин Лань, - поприветствовала она родственника. Цижэнь пристально всмотрелся в измождённые и осунувшиеся черты лица, опухшие от долгих слёз глаза и с сочувствием покачал головой, в душе презирая брата за всё случившееся. Цинхэн никогда не мог похвастаться сдержанностью и взвешенностью принятых им решений, но сейчас это уже был явный перебор, переходящий все границы. Альфа плавно перевёл взгляд на крохотного альфочку, умилившись тому, как малыш, будто бы почувствовав его присутствие, очаровательно наморщил лобик, а губки сладко причмокнули. - Что у вас произошло? – голос Цижэня был тихим, так как он боялся потревожить сон племянника. - Я не знаю, – покачала головой омега – Цинхэн увидел метку на груди сына и будто сошёл с ума. - Метку? – Цижэнь заинтересованно окинул младенца взглядом, будто выискивая что-то. - Она на груди, – заметив чужой взгляд подсказала невестка, а после уложила ребёнка на кровать и распахнула одеяльце, показывая альфе голубую светящуюся отметину в форме круга. Цижэнь склонился ниже, задумчиво теребя бороду. - Как интересно… - он заглянул в глаза притихшей омеги - ты знаешь откуда она? - Нет, – мотнула та головой – Ванцзи родился уже с ней. - Ванцзи? Лань Ванцзи.. – попробовал альфа имя на слух. - Помогите нам, – взмолилась несчастная – Цинхэн грозится выгнать нас с сыном. А мне некуда пойти.. если только скитаться.. - Разумеется, – согласно покивал Лань Цижэнь – я только что говорил с братом. И вот что мы сделаем. На окраине Гусу есть небольшой монастырь. Завтра утром я прикажу своим людям, чтобы они доставили тебя туда. Там есть всё более или менее необходимое для постоянного проживания. И Цинхэн никогда не станет искать тебя там. Он просто давно забыл о том месте. Когда мы были ещё детьми, родители нас часто возили туда, но однажды брат свалился в пруд и едва не захлебнулся. Его вовремя спасли, но он провалялся тогда в горячке несколько недель к ряду, а после, вернувшись в Облачные глубины, по всей видимости, выкинул из головы все плохие воспоминания о том месте. Ему же я скажу, что изгнал тебя, попросил увезти как можно дальше за территорию Гусу. - А мой сын? – омега прижала своего мирно посапывающего альфочку поближе к груди, будто его прямо сейчас у неё отнимут. - Ванцзи останется здесь, – Цижэнь виновато взглянул на потемневшую лицом омегу – я возьму на себя всю ответственность за его жизнь и воспитание. - Но я… - Ты не должна переживать. Итог мог быть намного плачевнее. Поверь мне, – принялся убеждать омегу Цижэнь – я найду способ, как вам видеться. Только сейчас нам необходимо срочно всё это провернуть, иначе брат сделает что-то такое сгоряча, что даже я окажусь бессилен перед ним. Ты согласна? Мадам Лань надолго задумалась, рассматривая личико спящего сына, и горькая слеза медленно скатилась с уголка её глаза, оседая холодной каплей на румяной щёчке малыша. - Мне ничего не остаётся. Я всё сделаю для счастья и благополучия Ванцзи. Но вы должны знать.. – она помолчала несколько мгновений, а после добавила – я не изменяла мужу. Я дала малышу второе имя – Лань Чжань, и это его ребёнок. - Я знаю, – уверенно кивнул Цижэнь – он же как две капли похож на Цинхэна в детстве, а мой брат сущий дурак, если не заметил этого. Альфе так и не удалось в эту ночь преклонить голову. Как только он оставил невестку одну, то направился к себе, решая как и что нужно сделать, чтобы обставить это дело поскорее и желательно втайне от брата, пока тот находился в отключке. Цижэнь немедля организовал повозку, договорился с верным ему человеком, который как он знал, никогда и ни о чём не проболтается, и когда всё было готово, альфа помог изнурённой омеге забраться внутрь повозки, а на прощание поспешил успокоить её. - Ни о чём не переживай. Твой сын в надёжных руках. Я не позволю, чтобы с ним что-либо произошло. Поверь мне, это вынужденная мера, но я думаю, что это ненадолго. Скоро вы снова увидитесь. Омега горько разрыдалась, ведь на сердце матери лежала такая тяжесть, которая прибивала к земле и не давала нормально дышать и мыслить. Покидая орден Гусу, она расставалась ведь не только с новорождённым сыном, но ещё вынуждена была покинуть и своего старшего ребёнка. А это был двойной удар. Цижэнь прекрасно понимал её, но сейчас это был единственно возможный вариант развития событий. Он провожал повозку печальным взглядом, пока та не скрылась с глаз. Теперь ему оставалось сделать так, чтобы Цинхэн как можно реже виделся с сыном, и тогда можно будет избежать его вспышек гнева. Альфа тяжело вздохнул, и понурив плечи, будто ему положили на них бетонную плиту, направился в свои покои, чтобы хоть ненадолго уложить гудящую голову на подушку.

***

Пристань Лотоса была прекрасна. Независимо от времени года, здесь всегда было на что посмотреть. В отличии от остальных территорий, принадлежащих соседним кланам, тут в изобилии было красочных водоёмов, которые испещряли тонкими переливающимися на солнце змейками благодатную землю. Независимо от того, что клан Цзян считался Огненным, наличие на их территории такого большого количества воды изумлял и приводил в смятение тех, кто оказывался в этом месте. Многие думали, что им бы больше подошла местность с каменистыми насыпями, изрыгающими белый густой дым сопками, жерлами вулканов, но всех гостей ждал сюрприз. Особенно глава клана Цзян Фэнмянь гордился лотосовым озером, которое тянулось на многие ли вокруг. Его окружали величественные деревья и пышные кустарники, широкие зелёные листья и гладкие розовые цветы, которые соприкасались друг с другом, а когда дул ветер, те качались от его порывов, будто кивая в приветствии, а после плавно опускались на зеркальную гладь воды. Пристань Лотоса никогда не была отстранённой, как например резиденции других орденов, закрывавших свои двери и не позволявших другим заходить далеко за границу. Но всё же определённые правила глава ввёл и все неукоснительно их придерживались. Прямо перед входом в Пристань постоянно вились торговцы, в основном из клана Не. Они продавали стручки с семенами, китайские водяные орехи и всевозможную выпечку. Хотя многие смельчаки из соседних кланов, да и просто из обычных людей частенько тайком пробирались на территорию ордена, чтобы посмотреть на местные красоты, возможно даже порыбачить в их озёрах, но все прекрасно знали, что даже если бы их поймали, то никто не отругал бы, потому что Цзян Фэнмянь слыл доброжелательным и радушным главой. Единственными, кто никогда не ступал на территорию Пристани Лотоса, были адепты клана Лань, соседствующие с ними. Ледяной народ побаивался огненного и это было нормально. Все искренне верили в то, что лёд и пламя никак не могли уживаться вместе. А ещё этому способствовала невесть откуда возникшая притча. Если хоть как-то огненный и ледяной человек коснутся друг друга, то один тут же потухнет, а другой растает. Проверять же на деле никто не решался, ну а вдруг правда. Но и тут главы придумали выход, ведя торговлю и переговоры на нейтральной территории. Между границами их кланов находился огромный пустырь, и именно там при необходимости Фэнмянь встречался либо с Лань Цижэнем, либо с самим главой Цинхэн-цзюнем, хотя с последним намного реже. Посредниками в их встречах выступали представители Земляного клана, держа наготове охранные руны. Вести дела с Цижэнем было в разы проще. Альфа был общителен, хоть и придирчив, легко шёл на контакт, хотя был и не менее осторожен, но что больше всего располагало к себе, так это то, что тот был кристально честен.

***

Фэнмянь как раз находился в своих покоях, просматривая книги учёта и планируя что им в первую очередь необходимо закупить, когда в помещение робко вошла его красавица-дочь. Цзян Яньли была не по годам умна, рассудительна и родители юной омеги гордились ей. Яньли смущённо улыбаясь, подошла к отцу, а затем ласково коснулась губами щеки альфы. - Отец, - мягко проговорила она – тебя зовёт матушка. Она снова плохо себя чувствует и просит прийти к ней. Фэнмянь тут же встревожился, потому что его жена была на сносях и её здоровье в эти последние месяцы оставляло желать лучшего. Хотя ему всегда казалось, что сломить эту сильную духом омегу просто невозможно. Первая беременность далась ей легко, а вот со второй оказалось проблематичней. - Конечно-конечно, – засуетился глава, оставляя поцелуй на лбу дочери – кстати, завтра я встречаюсь с главой Цзинь. – вскользь бросил Фэнмянь – И его сыном, – добавил альфа, видя, как заалели щёчки дочки. Он понятливо хмыкнул, а потом поинтересовался как бы между прочим – ты не хотела бы пойти со мной? - Да, отец! – импульсивно воскликнула Яньли, а после потупилась, добавив уже более спокойно – Конечно. Я с удовольствием. Фэнмянь прекрасно знал, что его малышке нравился сын главы Цзинь и он решил, что на этой встрече обговорит с Гуаншанем возможный брак в будущем между их детьми. Хотя у него всё же были сомнения на этот счёт. Цзинь Гуаншань был продуманным и расчётливым, а клан Цзян мало что мог предложить богатому и зажиточному клану Воздуха, но альфа решил попытать удачу, потому что ему хотелось сделать свою дочь самой счастливой на свете. Если уже сейчас только при упоминании имени Цзинь Цзысюаня её глаза светились счастьем, то он просто не мог представить, что будет, когда всё сложится наилучшим образом. Цзян Фэнмянь поднялся с места и ещё раз потрепав дочь по нежной щеке, направился в покои жены. Мадам Юй лежала на кровати, а лоб омеги покрывала испарина. Она плотно сцепила губы, превращая их в тонкую блёклую полоску, только чтобы чересчур громко не стонать. Для неё это было неслыханно. Мадам Юй никому и никогда не позволяла видеть своей слабости, в том числе и мужу. Хоть она и была омегой, но характер у неё был стальной. Не каждый мог найти к ней подход. Но Фэнмянь когда-то с первой минуты покорил её своей заботой, мягкостью и трепетным отношением. А ещё и безграничным терпением. Тем, чего ей в своё время недоставало. Мадам Юй ни разу в жизни не пожалела, что вышла замуж за этого альфу и хоть не демонстрировала такой явной любви, но муж прекрасно знал о её чувствах. Сейчас же она старалась сдержать очередной стон, когда плод внутри её, казалось, огромного живота вновь перевернулся. Ребёнок по всей видимости был очень крупным и совершенно неспокойным. Омега уже считала дни, когда сможет произвести его на свет, потому что больше терпеть была не в силах. Фэнмянь, появившись на пороге, сразу же бросился к жене, усаживаясь подле неё и беря в свою руку холодные пальцы. - Ну как ты, любовь моя? - Устала, – мадам Юй угрюмо взглянула на озабоченное её состоянием лицо мужа и добавила – скорее бы уже.. - Осталось совсем немного, – постарался подбодрить жену альфа – может быть мне попросить лекаря принести тебе настойку, чтобы унять боль? - Ещё чего! – фыркнула Юй Цзыюань – Я не стану вредить своему ребёнку. Кстати, а как там Цансэ? - Почему ты спрашиваешь? – давя улыбку, поинтересовался Фэнмянь. - Просто, – скривила губы омега – ты уже наверняка и её проведал, да? - Ну что ты такое говоришь? – усмехнулся альфа – Мой брат вполне себе способен позаботиться о своей жене самостоятельно. - Ну-ну, - недоверчиво покачала головой мадам Юй, а после для верности ещё и хмыкнула. - Перестань уже меня к ней ревновать, – мягко проговорил Фэнмянь, нежно погладив жену по руке, и выпустил свой феромон, чтобы хоть как-то успокоить любимую – я люблю только тебя одну. И да, забыл сказать, мы завтра вместе с Вэй Чанцзэ встречаемся с кланом Цзинь. - Я по глазам вижу, что это не только ради торговли, верно? – омега всегда была чересчур наблюдательна и альфа уже не удивлялся тому, как легко она его раскусила, поэтому смиренно кивнул. - Я хотел обсудить с ним союз Яньли и его сына. - Ты же знаешь, что этот старый развратник не пойдёт на это. Я уверена, что он найдёт своему отпрыску кого-то более выгодного для брака. - Наша дочь этого не переживёт, - задумчиво протянул альфа – поэтому я постараюсь договориться. А сейчас отдыхай, мне ещё нужно обговорить предстоящую встречу с братом. Фэнмянь торопился к домику, стоящему поодаль от всех остальных. Он много раз предлагал брату переехать поближе, но тот почему-то всё время отказывался. Конечно же альфа прекрасно знал причину. Его собственная жена отчаянно ревновала его к Цансэ, хотя поводов он ни разу не давал, но Чанцзэ предусмотрительно решил обособиться подальше, чтобы не мозолить лишний раз глаза вспыльчивой мадам Юй ни собой, ни своей женой. Та тоже была на последних сроках беременности и тревожить её пустыми склоками и заставлять нервничать он не имел права. Чанцзэ как раз выходил из дома, как увидел идущего ему навстречу Фэнмяня. - Доброго здравия, брат, – Фэнмянь крепко обнял Чанцзэ и привычно похлопал по спине. - И тебе, – благодушно ответил тот - с чем пожаловал? - Я насчёт завтрашнего. Всё в силе? - Конечно, – согласно покивал головой Чанцзэ – почему что-то должно было измениться? - Просто уточнил, – хохотнул Фэнмянь – я вот что хотел предложить. Не хотите ли с женой поужинать сегодня с нами? Чанцзэ на несколько мгновений задумался, но потом всё же отрицательно качнул головой. - Не стоит, – угрюмо пожал он плечами – твоя жена сейчас не очень хорошо себя чувствует, да и моя.. Как-нибудь в следующий раз. - Ты всё время так говоришь, – проворчал альфа, но настаивать не стал. - Глава! Глава клана!!! – раздался встревоженный голос адепта за спиной – Там нужно ваше присутствие.. там мадам Юй.. Фэнмянь мгновенно переменился в лице и побледнел. «Что могло случиться за то время что я отсутствовал?» Альфа со всех ног припустил в свои покои, где буквально полчаса назад оставил жену, и впопыхах ворвался в помещение, замечая у кровати и свою перепуганную дочь и местную повитуху. - Началось, да? Яньли подошла к своему отцу и аккуратно коснулась его плеча, кивнув. - Пойдём, папа – пробормотала омега – мы сейчас ничем не поможем маме. Фэнмянь бросил встревоженный взгляд в сторону бледной жены, лицо которой корчилось в муках, и едва заметно кивнув ей, будто говоря я рядом, вышел. Альфа с дочерью замерли под дверью в томительном ожидании, и уже спустя несколько часов услышали тихий писк, который со временем становился всё громче и громче, превращаясь в полноценный плач. Больше не в силах оставаться в стороне, глава клана вошёл в покои и смог лицезреть свою жену, уставшую, с копной спутанных влажных волос, но со счастливой улыбкой на губах, прижимающей к своей груди младенца. - Подойди, - заметив Фэнмяня произнесла Юй Цзыюань – познакомься с нашим сыном-альфочкой. - А-Чэн.. – зачарованно пробормотал потрясённый альфа – Цзян Чэн. - Мне нравится.. – прошептала мадам Юй и снова счастливо улыбнулась.

***

На следующий день, Фэнмянь с Чанцзэ, Яньли и ещё несколькими своими адептами, отправились на запланированную встречу. Место на пустыре, как они и ожидали, буквально кипело жизнью. Громко переговаривались люди, предлагая и на все лады расхваливая товары на полках, а также разложенные в повозках, дети стайками носились и ловко лавировали сквозь людей, едва не опрокидывая нагруженные товаром лотки и корзины. Жизнь била ключом и юная омега с восторгом крутила головой по сторонам, улыбаясь всему, чего касался её взгляд. Яньли всегда нравилось приходить сюда с отцом. Здесь девушка чувствовала себя свободной, будто парящей в небе птицей. Тут не было надзора строгой матери, которая требовала от неё чересчур много. Юная омега отдыхала всей душой и телом, взирая на шум и гам и чувствуя родство со всеми этими беззаботными людьми. Но сейчас девушку омрачало только то, как пройдёт встреча отца с кланом Цзинь. Она уже давно была влюблена в Цзинь Цзысюаня и теперь лелеяла мечту выйти за него замуж. Их познакомили ещё год назад на почти точно такой ж встрече и между ними сразу проскользнула искра. Они оба это почувствовали. И с тех самых пор почти постоянно тайно обменивались бабочками-вестницами, заверяя друг друга в любви. Омега ревностно оберегала эту тайну на двоих, чтобы ни в коем случае о ней не прознала мама. Яньли боялась, что та немедленно прервёт их общение, и не могла допустить этого. Сейчас же юное сердечко трепыхалось в груди от скорой встречи, а глаза сияли словно бриллианты. Но все её надежды, чаяния и приподнятое настроение резко упали, когда отец, после встречи с Цзинь Гуаншанем с глазу на глаз, вынужден был принести ей худую весть. Глава Цзинь отказался от брака между ними, объяснив это тем, что для его сына он уже подобрал суженую. Вот если бы раньше.. а так.. После возвращения домой, Яньли заперлась в своей комнате и прорыдала несколько дней подряд, в полном отчаянии от потери возлюбленного, но неожиданно появившаяся бабочка-вестница, умостившаяся на ладони, немного привела её в чувства. Цзинь Цзысюань заверял девушку в своей необъятной любви и клялся, что непременно что-нибудь придумает с тем, как им быть вместе, а договорному браку нет.

***

В домике на отшибе тоже кипела жизнь. Пока клан Цзян уже неделю как бурно праздновал рождение наследника, Вэй Чанцзэ проводил всё своё время подле жены, потому что та вдруг неожиданно слегла. До родов оставался ещё примерно месяц, но его омеге стремительно становилось всё хуже и хуже. Альфа конечно же один единственный был в курсе того, что его милая, красивая и бесконечно любимая жена обладала скрытым магическим даром и уповал на то, что она сможет помочь себе сама. До этого ведь так и было. Беременность протекала легко и без осложнений и ничего не предвещало беды. Но именно сегодня ей резко стало плохо и альфа терялся в догадках о причинах этого. До них с Цансэ часто долетали различные слухи, которые приводили супругов в смятение и заставляли напрячься. Чанцзэ, конечно же, был наслышан о том, что в клане Лань пропал осколок магического талисмана, издревле хранившийся там. Как и каким образом это случилось никто не знал, и альфа опасался за тот осколок, хранителем которого был он сам. Кроме него, ещё его жена и брат были в курсе о наличии этого талисмана в клане Цзян. Фэнмянь когда-то давно отдал его ему на хранение, и Чанцзэ со всей ответственностью присматривал за ним. Но когда в Облачных глубинах один из осколков выкрали, Цансэ буквально на глазах начала чахнуть. Она беспрерывно говорила о колебаниях энергии, о том, что грядёт что-то плохое и вот совсем слегла. Альфа торопливо подошёл к постели, на которой свернувшись калачиком лежала Цансэ, тихо постанывая от выматывающей её боли. - Милая, может принести тебе попить? - Нет, – голос казался хриплым, надломленным и пугал до чёртиков – что-то происходит, муж мой. Я это чувствую. Дитя тоже не спокойно, будто.. Ахх.. – вскрикнула омега, пережидая новую вспышку боли. - Мне сходить за повитухой? - с тревогой в голосе поинтересовался альфа. - Я не знаю, – прошептала Цансэ – ещё же так рано.. но наш малыш, кажется больше не хочет оставаться внутри и рвётся на свет. Когда очередной спазм сотряс измученное тело, Чанцзэ не выдержал и рванул из дома, буквально в считанные минуты появляясь вновь с повитухой, у которой за одну ночь было чересчур много работы. Та поворчала, а после изгнала альфу на улицу, бормоча, что мужьям не пристало находиться подле жены. Таинство рождения оно на то и таинство. И всем кому ни попадя лицезреть на сие действо не нужно. Альфа послушно уселся на пороге дома и застыл без движения. Он бездумно пялился в ночное небо без единого облачка на нём, когда вдруг резко набежали тучи, буквально за секунды погружая улицу во мрак. Небосвод прорезала яркая вспышка молнии, на несколько секунд озарившая всё вокруг, а после раздался оглушительный раскат грома и в резко возникшей тишине послышался громкий плач младенца. Альфа в одно мгновение вскочил на ноги, только мельком отметив, как ярко засияли звёзды на вновь безоблачном небе, но не стал об этом задумываться, а забежал в дом. Его любимая Цансэ держала на руках пищащий свёрток, со всей нежностью прижимая его к сердцу. Чанцзэ приблизился и осторожно заглянул, увидев сморщенное, будто вот-вот готовое расплакаться личико ребёнка. – Это наш сын. Наш маленький омега – Вэй Ин. Какой же он красивый. – не сводя с младенца глаз, шептала счастливая молодая мама. – Вэй Ин. Мне нравится имя. - согласно покивал альфа, улыбаясь. – Милый, возьми его, подержи и посмотри, он у нас особенный. Бережно передав младенца в руки мужа, Цансэ отогнула край пелёнки и Чанцзэ увидел переливающуюся всеми цветами красного круглую метку на груди сынишки. – Не совсем пока понятно что это такое. Я продолжаю ощущать колебания энергии, но теперь всё изменилось. Как будто недостаёт самой малости до равновесия. Я уверена, что наш малыш тому причина. - поведала омега и внимательно взглянула на альфу. Чанцзэ, тихо покачивая сына на руках, подумал, что надо рассказать брату обо всём. Попросить разрешения изучить спрятанные старые свитки в библиотеке ордена, вдруг там найдутся ответы.

***

Пока в кланах Лань и Цзян случились такие радостные и не очень события, Вэнь Жохань чувствовал себя словно тигр запертый в клетке. Дни и ночи альфа проводил подле сыновей, но ощущал, как медленно, но верно сходит с ума. Ему не терпелось продолжить начатое, снова пуститься в путь на поиски остальных осколков. Его желание превратиться в дракона начисто заволокло сознание, стало будто навязчивой идеей. То чувство эйфории, которое он испытал, когда смог подняться над землёй, парить в невесомости не оставляли в покое и не давали спать по ночам. Жохань часто наведывался в хижину к шаману, чтобы разузнать о судьбе хотя бы чётвертого осколка, но тот, словно желая подразнить, а может имея какой-то тайный замысел против него, только разводил руками, говоря про то, что пока ничего не выяснил. Альфе ничего не оставалось как скрипеть зубами от накатывавшего раздражения и уходить от Чжулю ни с чем. Что хоть как-то разбавляло череду его скучных будней, стали каждодневные тренировки. Они с шаманом выбирались к границе территории и Жохань вновь и вновь практиковался в превращениях. Он теперь не испытывал чувства дискомфорта, с лёгкостью оборачиваясь буквально на несколько минут в дракона, но постепенно этого стало ничтожно мало. Ему хотелось взмыть к небесам, ощутить свободу, почувствовать потоки воздуха, но это было невозможно без четвёртого осколка, по крайней мере в этом настойчиво убеждал его шаман. Жохань всё ещё настороженно относился к нему, да и не доверял он этому прохвосту. С тех самых пор как они вернулись с тремя осколками в Цишань, Жохань не мог не заметить изменений происходящих у него в клане. Но что стало большой неожиданностью, так это поля, которые казались до этого вымершими, внезапно дали всходы. Жохань тогда с удивлением и радостью понял, что грядущей зимой ему и его людям не придётся голодать. Глава Вэнь окончательно поверил, что это всё благодаря тёмной энергии, что он принёс в клан. Постепенно всё налаживалось, соклановцы больше не казались ожившими мертвецами, едва стоящими на ногах и пошатывающимися от нехватки пищи. Люди, сняв урожай, забили закрома, с радостью встретив холода впервые за долгое время. Альфе же оставалось смириться с невозможностью использовать талисман по полной, а ждать и надеяться на то, что шаман как можно скорее найдёт ниточки, ведущие к четвёртому и пятому осколкам, чтобы наконец отправиться в путь.

***

По прошествии пяти лет, которые альфа провёл будто в заточении в своём ордене, он вконец скис и если честно больше ни на что не надеялся. Его сыновья уже достаточно подросли и Жохань с облегчением переложил ответственность за своих детей на няню. В последнее время он часто засиживался в библиотеке, решая подсобить шаману и найти хоть какое-то упоминание об осколках, но все его попытки были тщетны. И когда совсем не оставалось надежды, Чжулю появился на пороге его дома и бросил. - Собирайтесь в путь, господин Вэнь.

***

Мэн Яо проснулся с утра в хорошем настроении и, широко зевнув, потянулся всем телом, а после прижался к горячему боку мужа. - Доброе утро, – проворковал омега и получил нежный поцелуй. - И тебе, любовь моя. – Сичэнь покрепче прижал Мэн Яо к себе, пока тот не завозился и постарался выбраться из слишком жарких объятий – Ты куда собрался? - Надо, - уклончиво ответил омега. - Неужто вновь следить за моим отцом? – предположил Сичэнь, закатив при этом глаза. - Больно надо, - А-Яо мягко улыбнулся, являя свои очаровательные ямочки, которые всегда обезоруживающе действовали на альфу – просто хочу прогуляться. Тем более у тебя сегодня много дел. Так ведь? Сичэнь устало вздохнул и согласно покивал головой. Несколько лет назад, после изгнания матери, а затем и ухода отца в затвор, по причине его полной алкогольной зависимости, Лань Цижэнь взял на себя всю ответственность по их с Ванцзи воспитанию. И если его брат был ещё совсем мал, то вот самому Сичэню приходилось несладко. Цижэнь и слышать ничего не хотел о том, что он женат и муштра ему уже совсем ни к чему. Старейшина и ныне временный глава клана решил, что он как его старший племянник непременно должен занять место своего отца. Сичэнь же этого совершенно не хотел, но дядя настаивал, а спорить с ним всегда было бессмысленно. Поэтому он вновь тяжело вздохнул и нехотя встал с кровати, приводя себя в порядок и натягивая ханьфу. Оставив на губах мужа лёгкий поцелуй, альфа пробормотал. - Хорошо позавтракай, – и вышел из цзинши. Мэн Яо улыбнулся, а после, тоже приведя себя в порядок, юркнул за дверь. Омега, заложив руки за спину, не спеша двинулся по проложенным тропинкам в обход по Гусу. Теми немногими развлечениями для него были прогулки по этому красивому месту, естественно жаркие ночи, проводимые с супругом, но что ещё больше доставляло Мэн Яо удовольствия и хоть как-то помогало развлечься в этом жутко консервативном ордене с кучей никчёмных и дурацких, по его мнению, правил, так это интриги и сплетни. О, посудачить омега любил. Не без дела конечно же. Мэн Яо был очень наблюдателен, а ещё умело скрывался, когда нужно было. Сичэнь часто выговаривал ему за это, но стоило омеге только улыбнуться, как гнев мужа сходил на нет. Загулявшись, А-Яо набрёл на дом, в котором закрылся бывший глава и по совместительству отец его мужа. Невольно на омегу накатили воспоминания. Он помнил тот день как никогда чётко. Лань Цижэнь пришёл к нему и, вкратце поведав о сложившейся ситуации, попросил нанести на приставленную к маленькому Ванцзи кормилицу руны молчания. Альфа не желал сплетен о том, что ребёнок одарён необъяснимой меткой, про которую как ни пытались, выяснить так ничего и не смогли. И вот чтобы та лишний раз не болтала, потребовались его умения. Мэн Яо часто с Сичэнем оставались с Лань Чжанем в няньках, и он честно пытался хоть что-то понять, но когда только хотел прикоснуться к метке, та начинала светиться и он немедленно отступал, не желая навредить малышу. Единственное, что омега отчётливо ощущал, что эта метка была магической, а ещё Мэн Яо был сильно озадачен, ведь такой магии он нигде не встречал ранее. Вернувшись домой, он застал Сичэня внутри и был этому несказанно удивлён. - Я думал, что ты сегодня надолго.. - Да нет. – пожал плечами альфа – Дядя куда-то срочно уехал, так что я теперь весь в твоём полном распоряжении. - Милый, - капризно надул губки А-Яо и, плавно покачивая бёдрами, медленно приблизился к мужу – мне скучно.. просто жуть… - Я по глазам вижу, что ты уже что-то придумал, – руки альфы оплелись вокруг тонкой талии, притянули ближе, а голова мягко опустилась на живот. - Придумал, – покивал омега, не став ничего скрывать – свози меня куда-нибудь, иначе я тут зачахну. Сичэнь ненадолго задумался, а потом резко вскинув голову, воскликнул. - Точно! - Что? – даже немного испугался омега. - Дядя попросил присмотреть за Ванзци, потому что его не будет несколько дней. А я как раз могу свозить тебя посмотреть один старый монастырь на окраине Гусу. И мелкого возьмём с собой. Как тебе идея? Естественно они оба знали, что в том самом монастыре словно затворница была спрятана их мать, но никогда не говорили этого вслух. Мэн Яо, разгадав план мужа, одобрительно закивал головой. - А что? Неплохая мысль. Когда едем? - Да хоть прямо сейчас. - Ну так собирай брата и в путь! – радостно вскрикнул омега, находясь в предвкушении приключения. "Может быть в том монастыре мы найдём ответы про эту странную метку и я, наконец, познакомлюсь с мамой мужа" подумал Мэн Яо.