Нежность хризантемы

Amours me fait desirer Douce dame, a vous penser Vos beaux yeux qui me captivent Mon coeur en vous se delite Je vous aime de tout mon être Mon amour pour vous est sincere Dans vos bras, je veux me blottir Et dans votre regard me perdre Votre sourire illumine ma vie Vos mots doux, tels des melodies Mon amour pour vous est eternel Et rien ne pourra le briser

      Шейна резво шла по дороге, ведущей в Сар Мелл, позади неё плелся обессиливший Эйрион, еле волоча ноги и едва отрывая их от земли. С каждым новым шагом тяжесть в конечностях увеличивалась, тело всё больше сгибалось к земле. Юноша с отчаянием смотрел на дорогу из оплавленного камня, окутанную туманом.       «Отдохнуть… мне нужно где-нибудь отдохнуть… Хотя бы немного… хотя бы только присесть…» — юноша с отчаянием повторял про себя эти слова.       Сквозь туман юноша смотрел на бескрайние поля, тянувшиеся до горизонта. Трава при лёгком порыве ветра мерно покачивалась из стороны в сторону. Птицы весело кружились в небе. Юноша ненадолго остановился, смотря, как маленькая птица схватила на лету стрекозу и унеслась в сторону реки Волаэна.       «У них есть крылья… если бы у меня были крылья… я бы полетел домой… Там, среди деревьев, я смог бы отдохнуть… Почему я не родился с крыльями?»       Эйрион разочарованно вздохнул и поплёлся дальше, спотыкаясь на каждом шагу. Ему хотелось опять вернуться к себе домой, в сад, в котором проводил свободное временя, когда его отец был занят делами города. Он мечтал о сладостях, приготовленных с любовью её нянечкой, о мягкой постели, от которой исходил ненавязчивый аромат лаванды.       «Подушка… мягкая подушка… Я бы сейчас положил свою голову на неё и уснул».       Юноша горько вздохнул, его блуждающий взгляд наткнулся на лемура. Зверёк резво носился по дороге, крутился у ног своего хозяина, иногда наскакивая на него. Когда Лумэн увидела какое-то движение в траве, росшей возле дороги, её ушки навострились, тело вытянулось и напряглось. Лемур живо преодолел расстояние и ловким движением передних лапок поймал жука. Он бережно отодрал твёрдый панцирь и заснул насекомое в рот, весело похрустывая. Фиолетовые глаза лемура непрерывно следили за хозяином, за его неуклюжими движениями. Закончив свою трапезу, зверёк нагнал своего хозяина.       «Мост! Мост!» — возликовал в душе юноша, радуясь появлению моста. В его движениях появилась некоторая живость и юноша поспешил догнать Шейну, которая уже почти перешла мост.       Девушка резко остановилась, и юноша ненароком натолкнулся на неё. — Что-то случилось? — взволновано спросил Эйрион, потирая уставшие ноги. — Ничего не случилось, — загадочно произнесла Шейна, поворачиваясь лицом к Эйриону. Её глаза радостно блестели, а на губах расцвела хитроватая улыбка. — Нам нужно подождать здесь! — неожиданного для юноши воскликнула девушка, усевшись на траву.       Эйрион пытался отгадать замысел девушки, внимательно изучая её выражение лица. Он прекрасно знал эту хитроватую улыбку и горящие глаза. Для него это было прямым доказательством, что в прекрасной головке девушки возникла какая-то новая идея. — Эйрион, ты же устал, садись уже. Отдохнёшь. А то я видела, как ты плёлся позади. — Ничего я не плёлся, — обиженно произнёс юноша, усаживаясь подле девушки, — я ждал, пока Лунаэ поохотится. И засмотрелся на птиц, — попытался оправдаться Эйрион, краснея всё больше под напористым взглядом Шейны.       Лунаэ неуверенно подошла к хозяину, принюхиваясь к запаху, исходившему от девушки. Она резко отвернула свою пушистую головку и посмотрела на хозяина большими грустными фиолетовыми глазами, в глубине которых можно было увидеть мольбу, больше не следовать за Шейной, а вернуться домой. Рука Эйриона коснулась серебристой шёрстки зверька, Лунаэ, успокоенная нежным прикосновением хозяина, начала довольно мурлыкать. Маленькое животное положило передние лапки на бедро Эйриона, мордочку спрятала за складками его одежды.       «Как с такой можно дружить? Ты же вредная и противная. Ещё кусачая. — Шейна бросила недовольный взгляд на лемура. — Почему Эйрион к тебе привязан? Почему он не захотел с тобой расстаться?»       Задавалась вопросами Шейна, затем перевела взгляд на юношу, внимательно наблюдавшего за ней.       «Почему ты решил отправить меня с тем наёмником? Почему ты тогда не пошёл со мной?»       В горле появилась горечь, а на глазах навернулись слёзы. Шейна, не в силах больше смотреть на юношу, отвернула голову, незаметно вытирая слёзы, подступившие к глазам. Она через силу улыбнулась, вновь пряча свои обиды и боль в дальние уголки её души. Затем вновь повернулась к Эйриону и спросила с лёгкой насмешкой, подвинувшись ближе к юноше: — Ну и как тебе птички? — Птички? — рассеянно переспросил юноша. — Да, птички. Те, что в небе летают, — настаивала девушка, с некоторой долей ехидства смотря на юношу. «Опять ты становишься противной…» — сокрушённо заметил юноша. — Птицы красивые. Одна, например, поймала стрекозу, — холодно ответил Эйрион, переводя взгляд с девушки на небо, затянутое облаками.       На горизонте появились тёмно-синие тучи, почти чёрные, предрекая грозу. Где-то вдали раздались раскаты грома, которые начали быстро приближаться.       «Будет гроза… а нам столько же времени ещё идти пешком до Сар Мелла», — думал Эйрион, смотря на то, как возле горизонта разорванные тучи начинали собираться.       Поднялся сильный ветер и грозовые тучи быстро заволокли небо, окутывая зловещей тьмой окрестности. — Шейна, нам надо идти. Вскоре будет дождь. — Но ты же устал. Эйрион, подожди… пожалуйста. — Если мы будем продолжать ждать, то та туча настигнет нас быстрее, чем хотелось бы. А нам предстоит долгий путь. — Если мы подождём немного, совсем немного, совсем чуть-чуть. — Я не люблю дождь, и я не хочу промокнуть насквозь. Нам негде будет просушиться, даже если мы захотим развести костёр, чтобы просушить одежду, у нас не получится сделать этого… — Эйрион, я обещаю, если я ошибаюсь, то мы непременно пойдём дальше. Да и смотри, — девушка указала на резные большие листья, выросшие среди густых зарослей травы, — сорвём их. И укроемся ими от дождя.       «Это будет бесполезно», — с грустью отметил юноша.       Шейна заметила, что Эйрион всё ещё колеблется, желая продолжить путь, и решила уступить юноше. Шейна дёрнула друга за рукав и произнесла примирительным тоном: — Эйрион, давай тогда пойдём медленно. Не будем торопиться. И тогда… Ты точно не пожалеешь о том, что согласился подождать. — Хоть скажи, чего именно ты ждёшь? Я не понимаю тебя и мне это доставляет ещё больше неудобства. Я устал и хочу просто отдохнуть, и меня совсем не радует перспектива промокнуть. Я устал от твоих загадок и мне не до них сейчас, — раздражённо произнёс Эйрион, беря на руки Лунаэ и поднимаясь с земли.       Зверёк обнял своего хозяина и боязливо посматривал на вспышки белого света среди чёрных туч.       Лукавая улыбка девушки погасла, и Шейна с неохотой открыла свой секрет бросив в конце пару слов другу: «Какой же ты зануда!»       Молодые люди двинулись дальше, в сторону руин Сар Мелл. Вскоре крупные капли дождя начали падать на поверхность каменной дороги, постепенно переходя в проливной ливень. Потоки воды быстро образовали ручьи, они набирали силу, сталкиваясь и сливаясь, неслись к краю дороги и устремлялись к травяному полю, наполняя его живительной влагой.       Лемур быстро спрятался от проливного дождя под одеждами юноши, дрожа и прижимаясь сильнее к телу Эйриона при каждом ударе грома. — Постой! — остановилась девушка. — Ты чувствуешь? — Что? — недовольно спросил Эйрион. — Вот это! — весело воскликнула Шейна, указывая на небо.       При сильном порыве ветра, тучи разорвались и на землю начал спускаться кроваво-красный дракон. Окутанная туманом фигура дракона приземлилась на землю, рассеивая потоки воды, созданные дождём. Терракс сложил крылья. Намокшая Шейна повернула голову к Эйриону и радостно воскликнула: — Видишь! Я же говорила! — Можно было бы и не ждать. Терракс бы сам нагнал нас, — пробубнил юноша, закрывая руками голову от потоков воды, обрушившихся с небес. — Каким же ты стал ворчуном в последнее время, — ехидно заметила девушка, взбираясь на дракона.       Эйрион последовал за подругой. Дракон вновь взмыл в небо, среди грозовых туч и вспышек молнии они направились сначала в Сар Мелл, чтобы забрать припрятанный мешок среди камней, а затем и в сторону Пентоса. Их путь лежал вдоль берегов реки Ройны. Пролетая, они оставили позади озеро Кинжалов, держась левого берега реки Ройны вскоре достигли руин Гойан Дроэ, окружённых Вельветовыми холмами. Дракон, сделав круг над старыми руинами, полетел дальше на запад. — Смотри! Смотри! Сфинкс! — прокричал Эйрион, голос которого заглушали сильные порывы ветра. — Не слышу! Что ты сказал?! — Снижайся! — громко скомандовал над ухом девушки Эйрион. — Не кричи ты! Я же слышу!       Дракон прорвался сквозь разорванные облака и уселся на дорогу. Склонив могучую шею, он позволил двум друзьям сойти на землю. Шейна подошла ближе к постаменту, влекомая загадочным существом. Обломки таких полуразрушенных изваяний она видела в руинах, расположенных к югу от Мантариса.       Валирийский сфинкс возвышался на постаменте возле дороги. С телом дракона и лицом женщины, он был окутан покровом таинственности и загадочности. Лунный свет создавал на поверхности изваяния игру света и тени. Эта тонкая игра словно вдыхала в него жизнь. В щелях и трещинах рождались ночные тени, которые становились менее выраженными и плавно сливались с чертами сказочного существа, придавая ему объём. Нежный лунный свет, отражённый каменной чешуёй, окрашивал поверхность в таинственный синеватый оттенок. Тонко очерченные черты женского лица были залиты мягким сиянием луны. Её пустые глазницы с укором смотрели на проезжающих по этой дороге, обвиняя их в малодушии и равнодушии.       Чтобы не нарушить атмосферу таинственности и загадочности, окутавшей сфинкса, Эйрион не спеша приблизился к Шейне и почти шёпотом заговорил: — Могущество дракона и грация женщины были соединены в этом удивительном создании. Оно является живым напоминанием могущества валирийцев, которые превосходили других как на поле битвы, так и в искусстве. — Красиво. Когда я была в тех руинах… — Орос, — подсказал юноша. — Да, Орос. Я помню название, — улыбнулась девушка, — я встречала много таких статуй, только в основном они были разрушены. Здесь я первый раз вижу его целого. — В Мантарисе тоже есть такие статуи, но у них сохранились глаза, в отличие от этой. В глазницы вставляли полированный гранат. Очевидно, что дикари украли драгоценные камни.       Лицо девушки залилось краской, вспоминая, как она выковыривала из глазниц разрушенных статуй гранат, она стыдливо посмотрела на юношу и смущённо спросила: — А как валирийцы создали их? — Заметив, что её друг даже не заметил перемену в её голосе, она продолжила разговор, возвращая уверенность в себе: — Это же камень! Если, как ты говорил, дорогу создавали с помощью огня дракона, то статую точно так не создашь. Смотри какие линии! А она так прекрасна, как живая! — Наши с тобой предки обладали многими знаниями, которые потеряны… для многих. Сейчас мастера долбят камень, а затем обтёсывают его, создают довольно грубые работы, называя это произведением искусства, — Эйрион грустно вздохнул, с горечью смотря на осколки прошлого могущественной республики. — Валирийские скульптуры с помощью огня и магии обрабатывали камень, словно гончары лепили из глины. Они разжижали камень, придавали нужную форму, гармонично сочетая могущество, грацию и утончённость. Самые известные из сохранившихся работ валирийских мастеров — это дороги и западный форпост Валирийской республики… Крепость Таргариенов… Твоя по праву рождения. — А почему тот постамент пустой? — Девушка обернулась и указала на возвышение, поросшее лозами. — Мм?.. — Эйрион с удивлением посмотрел девушку, очнувшись от своих размышлений. — А что здесь было? — повторила Шейна, подходя ближе к постаменту. Девушка вскарабкалась на возвышение, с любопытством осматривая поверхность камня. — Здесь был Король Драконов. Мой… — юноша прервал свою речь, осторожно посматривая на девушку, занятую очисткой камня от лоз. — Эйрион, смотри! — воскликнула Шейна, показывая на камни, прикреплённые к постаменту. — Камень будто переливается! — Племя варваров, что поклоняются Лошадиному Богу, увезло его в свой так называемый город, который они величаво называют Ваэс Дотрак, — с нескрываемой неприязнью произнёс Эйрион.       Шейна с удивлением посмотрела на Эйриона. Девушка присела на край возвышения, лукаво спрашивая юношу: — Ты с неприязнью отзываешься о других народах, но всегда восхищенно рассказываешь о наших предках. Ты мечтаешь возродить Валирию? — Слезай давай! — Ну и ладно. Не больно-то и хотелось спрашивать, — обиженно ответила девушка, слезая с постамента.       Зацепившись ногой за сухую лозу, девушка повалилась на траву. Эйрион подбежал ближе к подруге. Окутанная мягким лунным светом, Шейна сидела на траве, пытаясь освободиться от лозы, которая опутала её лодыжку. — Помоги мне, она не поддаётся, — с мольбой произнесла девушка, всё ещё пытаясь освободить свою ногу. — Подожди минутку.       Эйрион присел на корточки и попытался одним движением вытащить ногу девушки из природной ловушки. Но лоза только сильнее обвила лодыжку, причинив боль Шейне. Девушка старалась не показывать, что ей больно, лоза заставила её прикусить губу и нахмуриться. Юноша виновато улыбнулся, затем достал свой кинжал и аккуратно разрезал сухую лозу. Глаза молодых людей встретились на короткое мгновение. Девушка в лунном сиянии была ещё прекрасней. Её длинные волосы, выбившиеся из косы, ниспадали на плечи, словно нити полуночного шёлка. Эйрион, заворожённый красотой больших пурпурных глаз Шейны, проваливался в эту пленительную глубину, что таилась в них. Юноша видел в них нежность, незащищённость и ранимость её души, скрывающуюся за бойкостью и смелостью. Хрупкая девушка казалась ему нежным цветком, распускающимся под мягким лунным светом.       Как только лунный диск скрылся в облаках, Эйрион робко протянул руку, покрытую чешуёй, к руке девушки. Их пальцы переплелись. С трепещущим сердцем юноша поднёс руку девушки к своим губам. Лёгкий, мимолётный поцелуй, словно прикосновение лепестка розы, был запечатлён на руке Шейны. Чувство неразделённой любви овладело сердцем юноши. Как только луна вновь вышла из-за туч, Эйриона и Шейну охватило чувство смущения и неловкости, они отпустили переплетённые руки.       Растерянная Шейна в недоумении смотрела на юношу, ища объяснения случившемуся. Эйрион ещё раз взглянул на девушку в сильном волнении, в котором смешались чувство тоски и обожания со стыдом и смущением. Эйрион в растерянности отвёл взгляд и отвернулся от девушки, приводя свои чувства в порядок.       Лемур, сидевший на голове сфинкса, был безмолвным свидетелем столь грустной сцены. Валирийская статуя надменно взирала со своего постамента на двух молодых людей, будто она знала, что им выпадет на долю: будет ли их путь наполнен радостями или же горем.       Двое потомков валирийцев пролетели на драконе над глубоким озером, затем сделали круг над стоящими камнями и направились в сторону Пентоса. Как только на горизонте показались стены города, Терракс нырнул в облака и направился в сторону севера. Когда начало светать, дракон приземлился среди руин разорённого города.       Разрушенные остатки зданий возвышались среди природного буйства, их стены были обвиты плющом и диким виноградом. Лабиринты из разрушенных зданий были усыпаны красной черепицей, камнями и пожухлой листвой. — О! Здорово! — оживлённо воскликнула Шейна, залезая на сохранившуюся стену здания. — Будь осторожна, а то опять упадёшь, — предостерёг Эйрион, слезая с дракона.       Шейна залезла выше и, держась за край стены, почерневшей от огня, восхищённо воскликнула: — А тут красиво! — Ты решила здесь остаться?       Девушка посмотрела на юношу сверху вниз, потом в последний раз взглянула на руины города и спрыгнула на кучу упавшей листвы. Прыжок оказался неудачным, ноги её подкосились, и она упала боком на листву. Раздался хруст. — Ты с ума сошла! Эйрион подбежал к девушке, помогая подняться. — Ты в порядке? — обеспокоенно спросил юноша, осматривая девушку со всех сторон. — Да, в порядке, — смущённо произнесла она, невольно вспоминая момент возле сфинкса, затем взглянула на юношу, не понимая его волнения, того поцелуя и странного поведения, но сейчас она боялась либо спросить об этом, либо услышать его ответ. Шейна не могла себе ответить на этот вопрос.       Лемур соскочил с плеча Эйриона, ловко приземлившись на кучу листвы, разворошив её. Среди неё показались остатки человеческих костей и черепов. — Черепа?! — с отвращением воскликнула Шейна, отпрянув от человеческих останков. На смену отвращению пришли интерес и печаль. Девушка присела рядом с листвой и достала совсем маленький череп.       Лемур озадачено взглянул на девушку, затем продолжил разбрасывать листву и остатки черепов и костей в разные стороны. — Этот череп такой маленький. Он ведь принадлежал ребёнку, совсем крохе… — огорчённо произнесла девушка, обследуя череп. — Что с ними со всеми случилось? Ведь рядом большой город. Почему они не защитили этих людей? — Видимо, не захотели. Такова жизнь. Жизнь рядом с варварами. Либо ты поднимаешь оружие, либо они. — Но ты говорил, что господа из Пентоса откупаются от тех варваров. — По всей видимости, не смогли. Деньги иногда мало что значат для варваров. Ими руководит инстинкт, а не здравый смысл. Пошли отсюда. Нечего беспокоить мёртвых людей. Лумэн, хватит! — скомандовал Эйрион.       Лумэн виновато посмотрела на юношу и, схватив что-то из кучи, прыгнула на плечи к юноше. — Что это? — удивлённо спросил юноша у своего зверька, забирая кольцо.       Шейна встала с корточек, заинтересованная предметом в руках маленького зверька. Девушка подошла ближе, рассматривая кольцо и камень, переливающиеся в косых лучах солнца. — Красивое… — Можно попробовать продать отдельно металл и гранат. — Оно такое красивое, — еле слышно пробормотала девушка. — Шейна, оно будет тебе большим. Оно соскочит с твоего пальца, и ты потеряешь его, — ласково произнёс Эйрион, затем добавил: — Лучше продать. — И ладно, — огорчённо произнесла Шейна, по-детски надув губы.       Шейна последовала за юношей с интересом осматривая заросшие лабиринты полуразрушенных зданий. Среди листвы она могла увидеть осколки кувшинов, витражей и куски полусгнившей материи и других предметов быта. Через некоторое время они покинули город. Шейна и Эйрион шли по дороге, с одной стороны которой расположились ухоженные сады, с другой — простирались обширные поля.       Вцепившись крошечными лапками в одежду Эйриона, лемур наклонился вперед, осматривая окрестность. Его нос быстро подергивался, наслаждаясь ароматами, повисшими в воздухе. Внезапно Лумэн соскочила с плеча хозяина и нырнула в высокую траву.       Позади молодых людей послышался скрип колёс, они обернулись и увидели телегу, запряжённую гнедой кобылой. Телега, наполненная бочками, остановилась возле них, на ней восседал маленький щуплый старик в соломенной шляпе и раздвоенной бородой. — Нужно ль подвести? — крикнул старик, останавливая свою лошадь подле молодых людей. — Далеко ли вы собрались? Чай, поди устали. — До Пентоса, — ответил юноша, с интересом рассматривая старика в соломенной шляпе. На его загорелом и обветренном лице, изрезанном морщинами, виднелись чёрные, словно уголь, глаза. — Тогда садитесь в телегу и располагайтесь среди бочек. — Как-то он странно говорит, я мало что понимаю, — прошептала девушка Эйриону. — Это другой диалект низкого валирийского. В Волантисе язык ближе к высокому валирийскому. — Аа… — протянула девушка, настороженно посматривая на старика. — Нам лучше принять приглашение.       Шейна и Эйрион расположились между бочек на соломе, которой было устлано дно телеги. Старик ударил небольшим прутиком по бокам лошади и повозка двинулась по грунтовой дороге. — Откуда вы двое? Ведь вы не из этих мест. Да и шепчетесь вы на другом как будто языке, — спросил старик с любопытством то и дело поворачиваясь, чтобы рассмотреть довольно интересную пару. — Да, мы не из этих мест. Мы путешествуем вместе с родителями, — тщательно подбирал слова Эйрион, вспоминая обороты низкого валирийского языка. — И где же ваши родители? — Мы решили посмотреть вон те руины, — спокойно ответил Эйрион, указал на виднеющийся вдали полуразрушенный город, — пока родители были заняты. Когда мы вернулись, их уже не было. — Это так и потеряться недолго! — с укором сказал старик. — Опасно нынче в краях разгуливать. Слухи разнеслись, что дотракийцев видели вблизи реки Ройны. Ныне скоро опять наши господа деньги будут сыпать им. — Дотракийцы? — синхронно задали вопрос Эйрион и Шейна, испуганно обменявшись взглядами. Эйрион нашёл руку девушки и сжал её. — Да, они самые. Дикое племя. — Покачал головой из стороны в сторону старик, хлестая по бокам лошадь.       Оставшаяся позади Лумэн выпрыгнула из травы и увидела вдали телегу, на которой сидел её хозяин. Зверёк нагнал телегу и вскарабкался по доскам наверх. — Вот ты где была! — радостно воскликнул Эйрион.       Встревоженная Лумэн пробралась к юноше, тяжело дыша. Огромные фиолетовые глаза с беспокойством смотрели на юношу. — Лумэн, Лумэн. Ты так можешь потеряться, мой маленький пушистый друг. — Гладил по голове Эйрион своего питомца.       Лумэн залезла на коленки своего хозяина, обняв передними лапками свободную руку юноши и спокойно уснула.       Старик, увидевший впервые причудливое животное, воскликнул: — Ба! Это что за тварь такая?! — Это лемур, — спокойно ответил Эйрион, поглаживая животное по белой шёрстке, блестевшей на солнце. — Слыхал я… Но видать не видал. Причудливый у тебя, парень, зверёк. А хвост-то какой! Только на плечи дамочке! — добродушно рассмеялся старик, поправляя соломенную шляпу.       Зверёк поднял голову и зашипел на старика. — Ну ты! Обидчивый зверёк какой. Пошутил, я пошутил.       Телега продолжала свой путь. Однообразные пейзажи и мерное покачивание телеги, успокаивала и влекла молодых людей в царство сладких снов. Глаза их стали постепенно застилать пелена, веки их сомкнулись, девушка и юноша провалились в сон. Настали сумерки, и солнце уже катилось к горизонту.       Шум улиц разбудил молодых людей. Телега медленно ехала по улицам оживлённого города. Старик обернулся и увидел сонных молодых людей. Шейна зевнула и потянулась, размяла затёкшие руки и спину. — Нам бы хотелось здесь сойти, — вежливо попросил Эйрион старика, поднимая заснувшего зверька на руки — Не теряйтесь больше! Удачи вам! — крикнул старик на прощание и помахал им шляпой.       Эйрион и Шейна соскочили с телеги и направились искать трактир или небольшую гостиницу, где бы они смогли найти приют на короткое время. Рядом с рыночной площадью они нашли маленькую таверну. Здесь молодые люди смогли пообедать и снять уютную комнату. Номер был небольшой, но светлый и хорошо меблированный. Проведя спокойно ночь, молодые люди отправились на прогулку по Пентосу. Они осматривали высокие квадратные башни, возвышающиеся над красными крышами зданий, монументальный храм из красного кирпича, посвящённый Рглору, и большую крытую рыночную площадь. Шум и суета царили здесь: с одной стороны, раздавались крики торговцев, зазывающих купить их товары, с другой — менестрели играли весёлую мелодию, собирая возле себя разношёрстную толпу. Рынок был наполнен благоуханием цветов и фруктов, пряным ароматом специй, которые переплетались и смешивались между собой. К этому запаху примешивались древесные и землистые нотки свежевыделанной кожи. Лёгкий порыв ветра приносил с собой аромат жареного мяса и запах растопленного свиного сала.       Шейна ушла вперёд и не заметила исчезновения друга. Когда она обернулась, то с удивлением обнаружила, что юноши поблизости нет.       «Куда он мог деться? Только что был рядом и вдруг исчез», — забеспокоилась Шейна. Оглядываясь по сторонам, она направилась искать Эйриона и вскоре обнаружила его возле прилавка торговца, продающего книги и карты. Юноша, склонившись, внимательно рассматривал карты, заботливо развёрнутые продавцом перед ним. Девушка подошла сзади и дёрнула его за рукав. Он с удивлением оглянулся на Шейну. — Пошли уже, поедим. Или мы здесь зачем? — поинтересовалась она, с любопытством заглядывая ему через плечо. — И зачем тебе эти карты? — Ладно, действительно. Пошли, — рассеяно ответил Эйрион и с явной неохотой последовал за девушкой.       После приема пищи они вернулись обратно в комнату, снятую накануне. Эйрион запер дверь и присел на кровать. — Шейна, у тебя есть план? Что будешь делать, когда вернёшься в Вестерос? Или собираешься всё спалить? — Обижаешь, — наиграно надула губы Шейна. — Не собиралась я жечь Мантарис. Ну, разве только твой дом.       Эйрион глубоко вздохнул и потёр руками лицо. Ему не нравилось, что девушка постоянно упоминает смерть его отца и разрушение его дома. Он неодобрительно посмотрел на подругу. — Шейна, — укоризненно произнёс Эйрион. — Мне неприятно, когда ты постоянно мне говоришь об убийстве моего отца. Я не хочу, чтобы ты говорила об этом. Мне это неприятно.       Шейна лукаво взглянула на него и без особого желания согласилась выполнить его просьбу, нарочито отвернувшись от него. — Так что ты собираешься делать? — повторил юноша. — У меня есть некоторые соображения. Ночью увидишь.       Шейна хитро улыбнулась и подошла к юноше. Она надавила на плечи Эйриона и повалила его на кровать. Затем залезла на него сверху, оседлав его живот. Шейна нависла над юношей. Её длинные волосы, заплетённые в косу, давно растрепавшуюся, мягкими локонами ниспадали перед лицом Эйриона. Он с удивлением заглянул ей в глаза, и лицо его предательски залилось краской. Распластавшийся юноша с обожанием смотрел на девушку. Он изучал каждую линию её лица, подмечал каждую промелькнувшую эмоцию, каждую искорку, загоревшуюся в её глазах, не в силах оторвать взгляда от Шейны. — Скажи мне лучше, почему ты смотрел на тех полуобнажённых женщин? Почему они тебя привлекли? — хитро улыбаясь, спросила проказница, с неподдельным интересом осматривая пленника.       Эйрион попытался перевернуться на бок, но Шейна только сильнее сжала свои бедра и ещё больше надавила руками на плечи: — Говори! — настойчиво требовала она, нахмурив брови. — Слезь с меня, — недовольно произнёс Эйрион, понимая, что ему не под силу освободиться.       Шейна даже и не собиралась уступать юноше. Девушка размышляла об этом весь день. Ей хотелось знать ответы на свои вопросы. Она не понимала, почему друг не хочет говорить с ней об этом. — Эйрион, почему ты не хочешь сказать мне? — настаивала она, не отпуская его. — Шейна, отпусти. Потому что не хочу. И прошу, слезь с меня. — Ну и ладно, — обижено произнесла Шейна и неохотно выполнила его просьбу, свернувшись калачиком у стенки.       Эйрион сел на кровать. Он вытер ладонью выступившие капельки пота возле линии роста волос, затем обернулся и посмотрел на Шейну. Краска не сходила с лица юноши. Сердце его бешено стучало. Эйрион сидел на кровати и смотрел в окно, наблюдая, как красное солнце медленно скатывается к горизонту. Лунаэ показалась в окне и запрыгнула в него, неся с собой что-то овальной формы. Эйрион помог зверьку перебраться через оконную раму и взял из рук яйцо. — Это же драконье яйцо… Откуда? — прошептал юноша, заворожённо рассматривая зелёное яйцо. В мягком золотом свете его поверхность переливалась и сияла, подобно хризолиту. Между тонкими узорами, которые скручивались и переплетались на его поверхности, имитируя форму листьев, укрылись тени, окрашивая поверхность яйца в тёмно-зелёный цвет плавно переходящим в изумрудный.       Эйрион аккуратно засунул яйцо в свою сумку, пряча её под одеждой и коробочкой с мазями. Лемур подошёл к сумке и сунул в неё мордочку. — Лунаэ. Моя милая девочка. — Эйрион взял на руки лемура, ласково поглаживая зверька и целуя его в макушку. Он отпустил её на пол, восхищённо приговаривая: — Какая же ты у меня умница, какая же ты сообразительная.       Эйрион не успел остановить лемура, как довольный зверёк опять выпрыгнул из окна. Юноша обеспокоенно проводил его взглядом. Эйрион наблюдал из окна, как Лунаэ скачет по крышам зданий до тех пор, пока белый комочек не исчез среди красных крыш города.       Эйрион ходил по комнате, меряя её шагами, прислушиваясь к каждому шороху, раздававшемуся с улицы. С каждым мгновением тревожность юноши усиливалась, каждая минута ожидания ему казалась вечностью. Юноша был поглощён мыслями об отсутствующем маленьком питомце, его мысли метались, спутывались, пытаясь найти логическое объяснение долгого отсутствия лемура. Чем больше проходило времени, тем сильнее нарастала тревожность юноши за жизнь маленького зверька. Сердце его отчаянно билось в груди, рассеянный взгляд блуждал по комнате. Шейна издала слабый вздох, повернувшись лицом к Эйриону. Глаза юноши живо метнулись к источнику звука. Окутанная солнечным светом, девушка безмятежно спала на простынях, свернувшись клубком. Одна рука покоилась на груди, другая спряталась за прядями волос. Её грудь монотонно поднималась и опускалась, пальцы рук едва уловимо двигались в такт дыханию девушки. Треволнения юноши рассеялись в воздухе словно мираж, когда на лице девушки расцвела еле заметная улыбка. Влекомый вновь зарождающимся чувством привязанности, Эйрион тихо подошёл к кровати и склонился над ней, дрогнувшей рукой убрал прядь её волос, обнажив красивое лицо. От неловкого прикосновения Шейна проснулась. — Что-то случилось? — сквозь сон спросила Шейна. — Нам пора уже выходить. — Эйрион слез с кровати и закутался в плащ, бросив последний взгляд в окно. Лунаэ там не было. Он с тяжёлым сердцем вышел их комнаты.       Друзья вышли с постоялого двора и уже вскоре были возле главных городских ворот. Солнце близилось к горизонту, окрашивая высокие деревья, фасады и крыши зданий в оранжево-красные цвета. — Иди без меня, — загадочно произнёс Эйрион. — Почему? — недовольно спросила Шейна, вопросительно смотря на юношу. — Мне нужно найти Лунаэ. Я не могу оставить её здесь. — Она так и не вернулась?       Эйрион покачал головой и завернул за угол. Шейна продолжила свой путь к руинам старого города. Юноша бродил по улицам города в поисках своего питомца. В конце улицы он увидел скопление вооружённых людей, рыщущих по округе. В их фигурах и поведении чувствовалась враждебность. Не теряя времени, Эйрион повернул в противоположном направлении, стараясь остаться незамеченным. Юноша шел по полупустынным улицам, держась как можно дальше от случайных прохожих и факелов, освещающих улицы. В одном из закоулков раздался шорох. Взгляд юноши метнулся к источнику звука. Среди груды мусора и разбитых бочек лежала Лунаэ, тяжело дыша. Её белая шерстка была испачкана в крови и саже.       «Ты моя хорошая! Как я рад тебя видеть!» — про себя воскликнул Эйрион, бережно поднимая Лунаэ и пряча её в сумку.       До ушей юноши достиг далекий звук. Слабый, но безошибочный звук приближающихся к нему вооруженных людей. Юноша в тревоге бросился в сторону ворот, стараясь как можно меньше делать шума. Каждое движение его было обдумано, шаг рассчитан, пока он пробирался по лабиринтам улиц. В ушах шумело, сердце билось неистово, готовое выпрыгнуть из груди; казалось, будто те люди его преследуют и скоро нагонят. Юноша оказался в переулке недалеко от ворот, где стояли телеги.       Шейна одиноко брела по дороге, иногда останавливаясь и посматривая назад, на глазах у неё навернулись слёзы горя и отчаяния.       «Опять ты меня бросил, — девушка сглотнула обиду и остановилась, безнадёжно всматриваясь вдаль. Было слишком темно, чтобы что-то можно было разглядеть. Тоска вновь овладела девушкой, разрывая её сердце на части. Шейна внезапно остановилась, не решаясь сделать следующий шаг. Она обратила свой взор на небо. — Терракс… Терракс. Как ты мне нужен», — прошептала девушка дрожащим голосом.       Шейна всхлипнула ещё раз и, сжав кулаки, повернула в сторону Пентоса. С каждым шагом к ней возвращались решимость и уверенность, на смену разочарованию пришла твердость в своих намерениях. Шейна шла с высоко поднятой головой, бормоча проклятия. По дороге она обдумывала, что делать дальше, как найти в таком огромном городе её друга. Размышления девушки были прерваны посторонним шумом, эхом, разносившимся в ночной тишине. Шейна резко остановилась, настороженно прислушиваясь. На дороге действительно раздались быстрые размашистые шаги. Обеспокоенная Шейна вынула кинжал из ножен и спряталась в траве.       Девушка сидела в засаде, внимательно наблюдая за дорогой. Тёмная фигура человека была еле различима среди ночных теней. Он торопливо шёл, нервно оборачиваясь, искал что-то во тьме. Не найдя этого, ночной призрак поспешил отправиться дальше. Восходящая луна выпрыгнула из-за туч на несколько минут, освещая своим бледным светом тёмную фигуру. — Эйрион! — восторженно воскликнула девушка, выпрыгивая из убежища, подбежала к юноше.       Шейна со слезами радости на глазах запрыгнула на своего друга, чуть не сбив его с ног и не повалив на дорогу. — Эйрион! Я так переживала! — пролепетала девушка, вытирая слёзы радости на глазах. — Я так боялась! — Шейна… — растерянно прошептал юноша, обнимая девушку и целуя её в макушку. — Больше так не делай. — Я нашёл Лумэн. Только мне надо будет перевязать её и обработать рану.       Эйрион открыл сумку, среди одежды лежал тяжело дышавший лемур. — Что с ней случилось? — взволнованно спросила девушка, ласково поглаживая маленького зверя. — Дикость людей. Нам надо поторопиться, — обеспокоено произнес Эйрион, оборачиваясь назад.       Двое друзей шли так быстро, как только могли. Они уже преодолели четверть пути, как девушка опять остановилась. Сердце Эйриона вновь начало биться сильнее, по телу внезапно разлилась теплота. Это чувство не было вызвано страхом или же беспокойством, как прежде. Это было совсем иное чувство; подобно материнской руке, нежно ласкающей щеку ребенка, дающее чувство умиротворения и уверенности. Юноша посмотрел на девушку, Шейна повернула голову к нему и весело улыбнулась, загадочно прошептав: — Ты почувствовал? — Да, — шепотом ответил Эйрион, всматриваясь в небо.       В этот же миг дракон приземлился на грунтовую дорогу. Девушка помогла юноше взобраться на Терракса, и дракон, оттолкнувшись сильными ногами от земли, взмыл в небо. Ночная тьма поглотила двух друзей скрывая их от любопытных глаз. Дракон приземлился опять среди руин города недалеко от Пентоса. Эйрион смахнул рукой весь мусор с камня и положил лемура на приготовленную Шейной подстилку. Лунаэ все это время не двигалась; только слабое дыхание свидетельствовало, что в ней еще теплится жизнь. Шейна сосредоточенно наблюдала за ловкими движениями своего друга, когда он обрабатывал и перевязывал раны маленькому измученному животному. Юноша снял с себя свой плащ и заботливо прикрыл им лемура. — С ней все будет в порядке? — поинтересовалась Шейна, с сочувствием смотря на маленькое животное. — Да. Дай теперь взглянуть твою рану. — Эйрион взял руку Шейны. — Не надо, ничего не болит. И вчера я сама смотрела. Она уже почти зажила. Только порозовела, — пролепетала Шейна, вырывая свою руку. — Дай мне всё-таки взглянуть.       Эйрион нежно взял руку девушки в свои и начал аккуратно распутывать повязку, наложенную им в Мантарисе. Некогда неровные и зазубренные края раны затянулись и приняли розовый оттенок. Эйрион провел кончиками пальцев по ранкам и нежно улыбнулся. Юноша бережно перевязал руку девушки вновь, произнося: — Скоро тебе не понадобиться повязка. Рана почти зажила. «Эйрион, ты научился этому искусству от своего отца. Ты впитал многое от него. Ты мог бы сделать значительно больше в будущем. Пожалуйста, не иди по стопам своего отца, которого я так ненавижу», — взмолилась про себя Шейна, смотря на юношу. А вслух она уже произнесла совершенно другие слова: — Ты многому научился за прошлый год. И с каждым годом становишься опытнее.       На лице юноши расцвела улыбка, щеки его покрыл розовый румянец. И он невнятно произнёс слова благодарности. Но чувство гордости, вспыхнувшее от маленькой похвалы, было перечеркнуто следующими словами девушки: — Эйрион, я всё не могу понять. А чем от тебя так сильно пахнет? — Ничем, — смущённо произнёс Эйрион, затем добавил, беря сумку с собой: — Посиди с Лунаэ. Она сейчас спит, не тревожь её сон.       Юноша направился к маленькому пруду, который он заметил ещё вчера. Приведя себя в порядок и переодевшись, Эйрион вынул из сумки два драконьих яйца. «Моя Лумэн чуть не поплатилась жизнью за них. Кто? Кто сделал с ней такое? Кому они принадлежали? И как яйца попали в Пентос?»       Эйрион тщательно осмотрел яйца, затем спрятал их обратно в сумку. «Не прощу», — решительно произнес Эйрион, нахмурив брови.