Нежность хризантемы

      Эйрион стянул с ног сапоги, шёлковые чулки и, подобрав под себя ноги, устроился на кровати среди разложенных книг. Юноша открыл одну из них, которую попросила перевести Шейна. Он внимательно разглядывал огромный том, исписанный мелким почерком. Крючкотворцы Вестероса были прилежны в выполнении своего долга и недаром тратили своё время и деньги королевской казны на выполнение этой задачи. Эйрион всматривался в мелкий почерк, по слогам читая каждое слово, затем переводил взгляд в словарь. Находя неизвестное ему слово, юноша вчитывался в его значение, потом вновь обращался к книге и перечитывал вслух предложение, пытаясь уловить смысл витиеватых фраз, который, к его сожалению, от него ускользал. Как бы Эйрион ни старался, он не мог понять значение используемых речевых оборотов и тонкости языка.       Юноша печально вздохнул, вспомнив свои уроки с отцом, бывшим одновременно и его учителем. Эйриону приходилось читать аналогичные книги и свитки, но они были намного легче, поскольку были на его родном валирийском языке, хотя, как и здесь, крючкотворцы города Мантариса старались использовать красочные обороты для более выразительного слога. С непередаваемой горечью юноша ещё раз вздохнул и захлопнул книгу. Взгляд его обратился на чёрные воды залива, виднеющегося из окна.       Эйрион подошёл к окну, всматриваясь в тёмную гладь воды, недавно освободившейся от сковывающего её льда. За узким морем был его родной дом, по которому он сильно скучал. Мысли его унеслись в спрятанный среди туманов и гор город, стоящий на проклятой земле. В памяти всплыли старческие глаза отца и его добрая улыбка; нянечка, баловавшая его сладостями, несмотря на его возраст; одного из Безупречных, следившего за его безопасностью и с течением времени ставшего ему другом. Сердце Эйриона сжалось в тоске, он судорожно вздохнул и отвернулся от окна. Блуждающим взглядом он осмотрел свою комнату и его глаза, полные тоски и печали, остановились на дубовой двери, скрывавшей его подругу и короля.       Из соседней комнаты порой доносился чем-то недовольный голос дорогого его сердцу человека и ропот того, которого он боялся. Затем его взор пал на лемура, лежащего на кровати кверху животом. Зверёк вытянул передние и задние лапки в разные стороны. Чувствуя пытливый взгляд своего хозяина, Лумэн лениво перевернулась на бок, поджимая задние лапки под себя. Неторопливо потягивая передние лапки, она прижала их к острой мордочке и вновь заснула. Эйрион опять обернулся к окну и посмотрел на волны, качающие маленькую лодку с белыми парусами. Там два рыбака вытаскивали из воды сеть, освобождая её от зацепившейся мелкой рыбы. «Я здесь уже так долго… Несколько лун… Несколько лун в заточении. И неизвестно, сколько ещё я пробуду тут, помогая Шейне… Отец, как вы там? Простите ли вы меня? И увидимся ли мы снова?» — задавался вопросами Эйрион. Потупив голову, он думал о своем отце и Родине: «Простите… Я опять совершил глупость и поддался своим порывам… Отец, вы, наверное, разгневались, когда увидели, что меня нет…» — мысленно обращался Эйрион к своему отцу. Он грустно вздохнул, продолжая размышлять: «Возможно, вы отправили на мои поиски Лесерпоса. Ведь прошло уже столько времени. Если он меня найдёт, то мне опять влетит за непослушание от отца». — с досадой отметил юноша.       Внезапно кто-то нетерпеливо забарабанил в дверь. Лунаэ, испуганная внезапным шумом, быстро подняла голову с подушки и выпрямилась на кровати. Её большие фиолетовые глаза в тревоге посмотрели на Эйриона, пытаясь определить, враждебный это источник шума или же нет. Её уши насторожились, улавливая каждый звук позади двери. Бдительный лемур вытянул свои лапки, намереваясь внезапно соскочить с кровати и атаковать неприятеля. От неожиданности юноша вздрогнул и буквально подпрыгнул от испуга. Он нерешительно подошёл к двери и, приоткрыв её, осторожно просунул голову в образовавшуюся щель. За дверью стояла Шейна.       — Что случилось? — почти шёпотом спросил молодой человек.       Эйрион взглянул на хорошенькое личико девушки, а затем за её плечо и увидел Эйриса, сидящего на кушетке. Его тёмные, почти чёрные глаза злобно сверлили юношу. В этот момент Эйрион, казалось, ещё раз ощутил, как крючковатые пальцы короля сжимаются на его шее, а длинные ногти вонзаются в кожу, и неожиданно для себя громко сглотнул слюну. Шейна быстро обернулась и пристально посмотрела на отца, затем опять повернула свою прелестную головку к Эйриону.       — Эйрион, отец передаёт тебе письмо.       Шейна подала юноше запечатанный свиток. Он с удивлением взял его и скрылся за дверью. Вернувшись на кровать, он вскрыл письмо, быстро пробежался по нему глазами и с печальным вздохом отложил его.       Вскоре в комнату зашла Шейна и увидела чем-то опечаленного юношу, отрешённо листающего книгу. Девушка подошла к нему и дёрнула его за рукав.       — Эйрион, что было в том письме? — поинтересовалась девушка.       — Прочитай сама, — юноша передал свиток Шейне.       Девушка взяла в руки пергамент, исписанный неровным мелким почерком, и села на кровать рядом с юношей. Шейна сморщила свой очаровательный носик и принялась внимательно читать, старательно вспоминая то, чему научил её друг, прерывая чтение вопросами: «Пос-коль-ку на-ма…» — Нама?! — «… Дочь ка-те-го-рич-на бы-ла в сво-их же-ла-ни-ях, то шы…»       — Шы?! Нама?! Шы?! Что это? — удивлённо спросила Шейна, вопросительно посмотрев на юношу.       — Шейна, считай линии.       — Один… Два… Это… «Эм». Вот, посчитала.       — Это не «Эм». Тут же три линии! — с негодованием ответил Эйрион и провёл рукой по чёрточкам на прописной букве, посчитав вместе с девушкой: — Одна, видишь? Вот и вторая, а это третья. Значит, это «Ша».       — Ну ладно. Тогда… А! — радостно воскликнула девушка. — Наша! — Шейна, воодушевлённая успехом, продолжила: — Один, два, три, — она вслух посчитала линии у другой буквы, затем довольно произнесла: — Три — значит «Ша».       — Где ты увидела «Ша»? — с явным нетерпением спросил Эйрион, вырвав из рук девушки письмо, и добавил: — Тут нет «Ша»! Это «Эм»! Вот, смотри, — юноша указывал на короткую линию у буквы, — Она короткая и впереди!       — Тогда сам прочти, — попросила Шейна с искренней надеждой, что он всё-таки прочтёт это злосчастное письмо и ей не надо будет считать эти зловредные линии.       — Ты же уже начала читать его. Так что давай сама. — Эйрион вернул письмо девушке, успевшей обиженно поджать губы, а глазами молившей прочитать ей послание.       Юноша был непреклонен. Тогда Шейна пошла на хитрость и решила зайти с другого бока, чтобы сломить сопротивление Эйриона, а заодно найти оправдание своей лени.       — Эйрион, мне надо долго читать. К тому же я плохо помню буквы. И пока я соображу, что это за буква, мы потратим много времени. А мы ещё хотели спуститься в грот и проверить, прилетел ли Терракс. А ты ведь хочешь проверить? Да?       — Так и скажи, что лень, — ответил юноша, сдаваясь под напором Шейны.       Шейна радостно сунула письмо обратно в руки Эйриона и с нетерпением посмотрела на него.       — Твой отец пишет, что для всех я буду незаконнорождённым ребенком и братом лорда Люцериса Велариона, — пересказал Эйрион суть письма, пробежавшись по нему глазами ещё раз.       — Кто это? — живо спросила Шейна.       — А я откуда знаю? — задумчиво произнёс Эйрион, пожимая плечами.       Юноша задумался, стоит ли ему говорить ей о приписке, или же лучше промолчать.       — А кто такой незаконнорождённый? — не унималась девушка.       — Ребёнок, рождённый вне брака. Другими словами — бастард, — еле слышно пробормотал юноша.       — Ясно. Ничего интересного. А теперь пошли в пещеру!       Девушка потянула юношу за рукав, и они направились в грот под Красным замком. Лемур, как истинный друг и верный страж двух молодых людей, последовал за ними.       В пещере было пусто. Не было ни малейшего следа пребывания Терракса. Словно не было никакого дракона, и всё, что они знали о нём, было только сном. Шейна, расстроенная этим обстоятельством, неуклюже села на мокрый камень и тут же соскользнула с него. От падения её удержали руки юноши. Шейна с грустью смотрела вдаль, на чёрную воду залива. Эйрион присел рядом, приобнял её за плечи и тихо сказал:       — Шейна, не печалься, он ещё прилетит.       — Ты думаешь? — дрожащим голосом спросила девушка. — Я уже не уверена. Я даже не могу почувствовать его. Он далеко, и я не знаю, где он…       — Драконы никогда не оставят своего наездника надолго. Он прилетит, когда ты меньше всего будешь ждать.       — Ты правда уверен? — с надеждой спросила Шейна.       — Да. Уверен. Пошли прогуляемся по берегу, заодно отвлечёшься от грустных мыслей.       Юноша взял девушку за руку и потащил на песчаный берег.       Под косыми лучами вечернего солнца рябая поверхность воды окрасилась в красные и жёлтые тона. Молодые люди шли по берегу, любуясь причудливыми облаками и вдыхая тонкую свежесть вечера. Песок был усеян маленькими холмиками и лунками. Девушка, заинтересовавшаяся этими странными отверстиями в песке, присела возле одной из них и, ткнув пальцем, спросила:       — А что это за дырки?       Эйрион хитро улыбнулся и присел рядом. Юноша стянул перчатки с рук и положил их на песок. Сначала он немного раскопал лунку, а затем его правая рука резко вошла в мягкий песок.       — Что там? — нетерпеливо спросила девушка, внимательно наблюдая за тем, как юноша медленно вытаскивает руку с налипшим на неё влажным песком.       Рука Эйриона была сжата в кулак. Между сжатыми пальцами то и дело появлялись плоские длинные лапки. Эйрион отряхнул руку от мокрого песка и медленно раскрыл ладонь. Другой рукой взял за панцирь маленького краба с желтоватой спинкой. Животное грозно выставило вперёд клешни и попыталось схватить наглеца за палец, чтобы проучить его. Девушка с любопытством наблюдала за крабом, стараясь рассмотреть его получше.       — Он такой миленький. А можно его потрогать?       — Подожди.       Юноша схватил краба за клешни, не давая возможности маленькому недовольному зверю причинить вред принцессе. Девушка нерешительно дотронулась до холодной и гладкой спинки краба. Животное зашевелилось и задёргало своими крошечными полупрозрачными ножками.       — У него такая милая мордочка! Такой забавный! — восхищённо воскликнула девушка. Затем добавила: — А он больно кусается?       — Больно, — весело ответил юноша.       Эйрион посадил маленького краба на раскрытую ладонь и отпустил его восвояси. Недовольный и злобный зверь живо пробежал по ладони и, неожиданно для Шейны, безжалостно вцепился в палец юноши.       — А! Тебе же больно! — забеспокоилась девушка, протягивая руки, чтобы освободить палец Эйриона из клешни краба.       — Нет. Моя кожа на руке не только выглядит, как кожа дракона, но и обладает теми же свойствами, — улыбнулся юноша, глядя в её прекрасные глаза.       — Здорово! — восторженно обронила Шейна и тут же спросила: — А почему ты раньше не говорил мне об этом?       — Ты меня не спрашивала, а я не считал нужным тебе об этом рассказывать, — спокойно ответил Эйрион и подёргал пальцем с вцепившимся в него мстительным крабом. — Смотри, какая у него хватка.       Юноша с трудом разжал клешню, сжимающую палец. Отважный краб, не допуская поражения, попытался возобновить бой с большим и опасным противником, принимая боевую стойку и щёлкая поднятыми клешнями. Но юноша оказался проворнее маленького зверя: он схватил его за панцирь и опустил на песок. Краб, как только почувствовал под собой твердь, припустил со всех ног и спрятался в глубине своего убежища. Девушка, проводив взглядом удивительного зверя, мечтательно произнесла, глядя на ребристую поверхность воды:       — Красиво и тихо тут.       — Лунаэ! — воскликнул юноша, подзывая озорного лемура, деловито раскапывающего крабов на песчаном берегу.       Лунаэ на мгновение встрепенулась, прекратила раскопки и прыгнула в сторону своего хозяина серией ловких прыжков. С проворством, присущим ловким зверькам, она быстро залезла на плечи Эйриона.       Солнце утонуло за горизонтом, оставляя на небе красные, фиолетовые и зелёные полосы. Воды залива почернели, и промозглый ветер подул со стороны моря, торопя молодых людей обратно в замок.       Настало утро пятого числа третьей полной луны. Столь долгожданный день для юной принцессы. Птицы весело порхали в небе, тёплый ветер дул с моря, принося свежий, тёплый, солёный аромат с моря. Комната была залита яркими лучами солнца, которые так нагло решили пощекотать прелестный носик и разбудить девушку. Шейна поморщилась и чихнула, прикрыв лицо руками. Повернув голову, она увидела Эйриона, спящего рядом с ней. Его глубокое и ровное дыхание свидетельствовало о том, что он ещё спит.       Шейна облокотилась на подушку, желая встать, но взгляд неожиданно для неё замер на лице юноши. Сейчас оно было безмятежным. Не было и тени беспокойства, преследующего юношу в последние луны. На его щеках вновь пробился забавный юношеский пушок, который юноша пытался сбрить каждый раз, как только замечал его. Шейна уже давно заметила, что её милый друг становился другим. Он менялся. Он уже не тот мальчик, с которым её связывала многолетняя дружба. Эти изменения в Эйрионе почему-то заставляли её сердце в груди безудержно трепетать, а щёки в тот же миг запылали. Тыльной стороной ладони девушка провела по его щеке. Мягкие волоски защекотали её пальцы. На лице девушки ещё сильнее вспыхнул румянец, а её сердце забилось быстрее. Смущённая своим состоянием, она побоялась побеспокоить друга и поспешила к себе в комнату. Шейна подползла к краю кровати и, из-за своей врождённой неловкости, с грохотом упала с постели, потянув за собой одеяло. Эйрион подскочил на кровати, держа в правой руке обнажённый кинжал, который всегда находился под его подушкой. Юноша тревожно обвёл взглядом комнату. Увидев поднимающуюся с пола и потиравшую ушибленное место девушку, он облегчённо вздохнул.       — Ты что так рано вскочила? — недоумённо спросил Эйрион, пряча лезвие кинжала в ножны.       Девушка, несмотря на падение, ловко запрыгнула на кровать и крепко обняла его. Лёгкая ткань сорочки, соскользнувшей с плеча во время падения, приоткрыла девичье плечо и часть маленькой груди. Нос Эйриона уткнулся в обнажённое плечико. Её кожа источала еле заметный, волнующий, чувственный, дурманящий медовый аромат с небольшим оттенком прохлады. Юноша страстно желал припасть губами к нежной коже девушки и почувствовать её вкус на губах. Испугавшись своих желаний, Эйрион слегка отстранился и робко поправил её сорочку, скрывавшую под лёгкой тканью тонкие ключицы и маленькие грудки. Сердце юноши так сильно трепетало в груди, что он мог слышать его биение, эхом отдававшее в уши. Эйрион безуспешно пытался его успокоить.       После падения у девушки не осталось и следа смущения. Шейна радостно воскликнула:       — С днём рождения!       — И тебя с днём рождения. — еле слышно произнёс Эйрион.       Отвернувшись, он сделал вид, что поправляет складки своей сорочки, тем временем пытаясь совладать со своими чувствами. Шейна вцепилась в плечи юноши и навалилась ему на спину всем своим весом. Юноша чувствовал её дыхание на своей коже, а её волосы рассыпались по его плечам.       — У нас сегодня будет бал!       — Сколько же в тебе энергии, — пробурчал юноша, пытаясь избавиться от волнения и желания, которое сильнее, чем прежде, захватывало его.       — Эйрион, не будь угрюмым! Смотри, какое сегодня солнце! — весело произнесла Шейна, указывая в сторону окна.       Эйрион развернулся лицом к девушке и робко убрал прядь её волос за ухо, открывая миловидное личико. Лицо Шейны светилось от переполнявшей её радости.       — Сегодня у нас день рождения, и в этот раз мы его отпразднуем вместе!       С этими словами она приблизилась и робко поцеловала его в губы. На её лице появился нежно-розовый румянец. Уголки губ юноши поплыли вверх, и на них появилась радостная улыбка.       — Видишь, тоже можешь радоваться!       Шейна подарила юноше ещё один поцелуй, но теперь в щёку. После чего она энергично вскочила с постели и выпорхнула из комнаты.       Эйрион приподнялся на кровати, провожая её взглядом. «Как бы мне ни было радостно от того, что сегодня я стал на год старше, так же, как и ты, я не могу не думать о том, что это наша последняя ночь… Это мой первый день рождения, который приносит мне чувство печали и горя, а не радости. Больше я не смогу спать с тобой, обнимать тебя и вдыхать твой аромат. Мне будет мучительно больно видеть тебя и не иметь возможности прикоснуться к тебе. Не будет больше той близости между нами. Шейна… Моя Шейна. Как мне хочется признаться тебе в своих чувствах, но я боюсь, что ты отвергнешь меня… Или нет… Я боюсь…» — судорожно вздохнул Эйрион, поглаживая Лунаэ дрожащей рукой. Лемур приблизился к своему хозяину, обнюхивая его левую руку и нежно проводя лапкой по его коже, словно спрашивая, всё ли хорошо.       Завершив утренний туалет, юноша вошёл в комнату Шейны. Девушка сидела за столом, о чём-то задумавшись и подперев рукой свою хорошенькую головку. Волосы ещё не были собраны в причёску и серебристо-золотыми волнами ниспадали по её плечам. Она была одета в красивое платье, подчёркивающие её гибкий стан. Эйрион робко кашлянул и подошёл к девушке. Она обернулась, с интересом разглядывая юношу.       — Необычно выглядишь, — с невольным изумлением произнесла Шейна, осматривая Эйриона в новом платье цвета морской волны и с накинутым на плечи пурпурным плащом.       — Это хорошо или плохо? — спросил Эйрион, смущённо поправляя полы парадного одеяния.       — Ты хорошо выглядишь. Тебе идёт, — с нежностью произнесла девушка.       В комнату вошли служанки с подносами, полными еды. Джози раскладывала столовые приборы, а вторая служанка — блюда. На завтрак были поданы аппетитные перепела в масляном соусе и румяная утка с лимонами. Девушка, увидев лимонные пирожные на небольшом золотом подносе, сморщила носик и велела служанкам:       — Оставьте нас наедине. Я позову вас, когда вы понадобитесь.       Тем временем, когда оголодавшая после ночи Лумэн увидела еду, разложенную на столе, её глаза заблестели и загорелись желанием непременно наполнить свой желудок пищей. Она вскочила на стол и устроилась рядом с пирожными. Её хвост лёг на одно их них.       — Лунаэ, нельзя. Уйди со стола, — недовольно пробормотал юноша, перетаскивая зверька к маленькому столику возле дивана. Эйрион положил своё пирожное и фрукты перед мордочкой зверька на тот стол, и та с нетерпением набросилась на подношение.       Убедившись, что они остались одни, Шейна неожиданно спросила:       — Эйрион, ты прочитал книгу, которую я дала тебе?       — Нет, там слишком трудные для меня обороты. Мне нужна помощь, — ответил Эйрион, тщательно пережёвывая утку. Проглотив кусок, он продолжил: — Это слишком объёмный том, а я так и не понял, что конкретно тебе нужно. Перевод всей книги займёт слишком много времени.       — Информация по поводу престолонаследия, — решительно произнесла девушка, и в её глазах загорелись недобрые огоньки.       — Сказала бы раньше и убавила бы мне работы, — пробормотал юноша, затем осторожно спросил: — Ты хочешь занять трон?       — Нет. Он мне не нужен. Эта древняя железяка не только страшна, но и слишком шаткая. Власть, которую даёт трон, слишком призрачна, чтобы ею обладать. Мой отец постоянно боится покушения и предательства. Спокойна ли его душа? Нет. У него нет покоя. Я была когда-то принцессой… Спасло ли это меня от рабства? Нет. Ты здесь… Имеешь ли ту власть, которой владел в своём городе? Нет. Мои предки боролись и убивали друг друга за обманчивую власть, которую они так желали. А какой результат? С каждым новым поколением Таргариены становились слабее. И чем слабее они становились, тем больше ошибок они совершали: они умертвили драконов, которые были основой трона. Они забыли традиции, которым должны были следовать, смешивая свою кровь с другими. И что теперь? Не имея под собой твёрдой опоры, любой может поднять восстание и свергнуть отца. — девушка печально вздохнула и после минутной паузы добавила: — Встанут ли лорды на сторону отца, если брат решит сместить его с трона? Я не думаю.       — Шейна, ты ошибаешься. Власть, господство и могущество не так призрачны, как ты думаешь. Их нельзя потрогать, но они вполне осязаемы. Ты можешь это почувствовать. Всё то, что даёт власть — это немало. Могущество можно сравнить с оливковым садом, где властитель в нём садовник. Если за садом хорошо ухаживать, то он будет давать хороший урожай. И ты понимаешь, что все эти деревья зависят только от тебя и твоего решения. — юноша задумался на некоторое время, затем добавил: — При некоторых условиях, конечно. Взаимоотношения господ и простых людей можно сравнить с деревом, корни которого находятся под землёй. Никто не видит их силу, но система, без которой не может существовать дерево, — это и есть народ. Ветки — это господа, которые живут ближе к солнцу — знаниям и радостям жизни. Лучи солнца их обогревают, но при любом порыве ветра ветки начинают раскачиваться, а листья дрожать.       — А если срубить эти ветки? — заинтересованно спросила Шейна, ковыряя вилкой пирожное.       — Вырастут новые. Это неизбежный процесс.       — Значит, с этим ничего нельзя сделать, — понуро произнесла девушка, оттолкнув от себя тарелку с раскрошенным пирожным.       — В основном, брожение умов происходит из-за честолюбия. Если правитель не может его удовлетворить или оно сильнó в господах, то твои лорды забудут о подчинении и с лёгкостью смогут предать. Я не знаю, есть ли у твоего отца армия или нет, но у нас в городе, как и у остальных господ, имеется небольшая армия Безупречных, которые защищают нас. Я не помню, чтобы где-то было написано о каком-либо восстании или же кровавой смене власти с помощью Безупречных. Зачем устраивать кровавую резню? Обычно неугодных убивали с помощью нанятых убийц или же ядом. Это более цивилизованно и не требует больших денежных затрат.       — У папы нет своей армии, как у твоего отца или у других господ в Мантарисе. Ты думаешь, они посмеют восстать, если увидят дракона? — задумчиво спросила девушка.       — Шейна, вспомни историю Валирии. Ведь, несмотря на несметное число драконов, сколько лет Республика воевала со Старым Гисом? Много… Затем войны с ройнарами, которые были беспощадны к драконам и даже уничтожили нескольких. Да и среди твоих предков, опять же из-за этих проклятых потомков ройнаров, погиб дракон. Поэтому не надо полагаться на Терракса. Он последний в своём роде. Пусть живёт это древнее животное. Я не думаю, что среди здешних варваров будут ценители этих красивых и могущественных созданий. Ищи другой выход.       — И что же мне тогда делать? — расстроенно спросила Шейна, смотря на распотрошённую утку на своей тарелке.       — Если ты хочешь защитить своего отца и власть, нужно действовать хитростью. Политика является слишком тонкой игрой, где проигрыш, в самом худшем случае, — смерть.       «Поэтому ли тебя пытались отравить? Ты, как наследник и признанный советом, представляешь угрозу другим господам…» — размышляла Шейна, с явным интересом рассматривая лицо друга, а в слух произнесла:       — Ты можешь поподробнее рассказать мне о деталях?       Эйрион загадочно улыбнулся и поведал ей о тонкостях ведения дел, внимательно смотря на девушку, которая внимала каждому его слову. К концу рассказа утка и перепела были съедены, а пирожное и полный кувшин ледяного молока с мёдом остались нетронутыми. Лунаэ, вся перепачканная в лимонном креме, довольно растянулась на диванных подушках. Эйрион, подойдя к лемуру, устало вздохнул. Он вытер зверька тряпкой, прежде чем отнести Лумэн в свою комнату, запереть после себя дверь и вернуться обратно к Шейне.       Шейна позвонила в колокольчик, и служанки вновь оказались в комнате принцессы. Убрав со стола остатки трапезы и откланявшись, они удалились из покоев, а Эйрион и Шейна ещё долго обсуждали сложившуюся ситуацию и то, как лучше поступить и какие следующие шаги сделать.       Через некоторое время после трапезы дубовая дверь в комнату неожиданно отворилась, и на пороге появилась стройная красивая женщина средних лет в красном шёлковом платье с прорезями на рукавах и юбке, открывавшими чёрную ткань внизу. Её волосы были убраны под двойную наколку из чёрного мирийского кружева. Эйрион с интересом рассматривал некогда прекрасное лицо, омрачённое печалью и скорбью. Лиловые глаза, окружённые длинными ресницами, глядели с тревогой и надеждой одновременно. Женщина подошла к ним и замерла, как будто не зная, что сказать. Эйрион вскочил с места и хотел было удалиться к себе в комнату, но незнакомка повелительным взмахом руки, полным изящества, приказала ему остаться.