Свободный полет

Всю неделю они с Кристофером сидели одни. Голод и так редко выходил из своего кабинета, но его отсутствие ощущалось странным. Вики настолько привыкла видеть начальника почти каждый день, что порой казалось, что сейчас откроется дверь и оттуда покажется скучающее лицо. Холодные глаза лениво сфокусируются на ней, не выражая почти никаких эмоций, а потом вдруг странно блеснут, послав мурашки по спине. Но никого не было. Кристофер выглядел задумчивым, но Вики не стала говорить с ним о причинах небольшого отпуска начальства. Впрочем, метис тоже молчал. Уокер верила, что поступила правильно, когда решила настоять на ответах. Однако от того, каким Голод казался потерянным и как в глазах мелькала невиданная ранее горечь, у Вики предательски сжималось сердце. С одной стороны, Уокер злилась, а с другой — все еще была влюблена. Когда Голод вернулся к работе, они почти не говорили. Пару раз начальник предлагал заняться медитациями, но Вики отказывалась. Без объяснения она пока не была готова общаться с ним дальше. И, хотя работа требовала этого, нужно было время, чтобы привыкнуть. Поэтому, когда через неделю Голод сообщил, что в Аду состоится прием, Вики хотелось взвыть. Нужно было быть рядом весь вечер, а ей отчаянно хотелось продолжить играть в «я тебя избегаю». Платье, приготовленное портным, как назло было сплошь черным. Этот цвет теперь ассоциировался лишь с Голодом. Вики было хотела даже надеть наряд с предыдущего вечера, но оказалось, что на предстоящем приеме существовал дресс-код. Демоны отдавали дань памяти одному из военачальников, погибших в войне против закона о кровосмешении. Уокер решила немного облегчить свой вечер, а потому за день до приема подошла к Кристоферу. — Подмени меня завтра на полвечера, и я устрою тебе свидание с Мими, — без лишних прелюдий предложила Вики. Решила, что так может убить сразу двух зайцев. Помочь и Мими, и себе. — Знаешь, мы уже не в тех отношениях, чтобы за просьбу о помощи предлагать одолжения. Ты могла бы просто попросить, — Кристофер обаятельно улыбнулся. — То есть свидание не интересует? — хмыкнула Уокер. — Ну, раз уж ты предложила… могу ли я отказаться? — в серых глазах вспыхнули игривые огоньки, и Вики не удержалась от смешка. — Ты ей нравишься. Просто ей нужно время, чтобы признать это, — подмигнула она. — Я знаю, Уокер, — Кристофер встал, потянулся и положил руку на её плечо. — Было непросто, но я смог разгадать эту демоницу. Теперь осталось лишь преисполниться и воссоединиться с Шепфа. В день приема Вики держалась хорошо. Она уже привыкла к новому образу жизни и обществу, а потому даже не попадала в неурядицы при общении с темной знатью. В мрачном сплетении фортепианных аккордов и протяжном вое скрипки Уокер пряталась от собственных мыслей и теряла счет времени. Голод всегда был поблизости, держался подчеркнуто холодно и вновь лениво размышлял о политике, давал советы, делился новостями министерства. Раньше этот образ казался свидетельством профессионализма и усталости от подобного рода мероприятий, но теперь ощущался иначе. Враждебно, бездушно. Ей не нравилось видеть его таким. — Ты не хочешь перекусить? — спросил Голод, слегка склонив голову, когда пышногрудая демоница отошла к своей свите. — Поем позже. Меня на остаток вечера заменит Кристофер, — отозвалась Уокер. — Мы это не обсуждали. — Мы вообще мало что обсуждаем, — не удержалась и съязвила Вики. Непрофессионально. Голод не ответил, но она услышала, как тот чуть громче выдохнул. Вскоре пришел метис, и Вики пошла к фуршетным столам, чтобы немного выпить. Приглушенный свет рассеивался в красных скатертях и позолоченных узорах на стенах. Вечер и правда казался особенным. Разговоры сегодня звучали тише, на лицах не мелькали улыбки, а в нарядах было меньше откровения. Тонкая ткань угольного платья скрывала бледную кожу, делая Уокер одним из многочисленных черных пятен. Было просто спрятаться за чужими спинами, подражая скорбящим демонам. Взгляд наткнулся на Мамона. Жаль, он не взял с собой семью. Уокер была бы рада раствориться в лучах энергии Мими, в легкой небрежности в отношении жизненных проблем и сомнений. Зато Вики выцепила глазами Люцифера. Последний месяц ходили слухи, что его все-таки планируют назначить на должность Князя, поручив владение уделом пьяниц и наркозависимых. Он с кем-то общался, поэтому Вики продолжала смотреть в его сторону, чтобы встретиться глазами. Когда Люций все же обратил на неё внимание, то вежливо попрощался с худощавым демоном и приблизился к ней. — Скучаешь? — Ага. Пытаюсь не ошибиться с выбором коктейля. Никак не запомню, что можно пить в Аду, чтобы не поддаться греху. — Сегодня безобидное все. Повод не предполагает чрезмерного веселья. Они еще немного поговорили. Люцифер не стал распространяться о смене деятельности, но немного поведал о том, как сложилась судьба бывших однокурсников. Оказалось, Ости недавно возглавила группу, чтобы курировать молодых демонов, спускающихся на Землю. Не то, чтобы Вики волновала судьба бывших знакомых, но немного отвлечься от настоящего было приятно.

Ascent — Hildur Guðnadóttir

Вскоре на подиум, протянутый вдоль дальней стены взошел советник Сатаны. Все разговоры смолкли вместе с музыкой, погрузив зал в тишину. Рядом с Вики выстроились ряды бессмертных, чтобы послушать речь. Родент оказался отличным оратором. Проникновенный рассказ о борьбе за права метисов сопровождался воспеванием почивших героев и Владыки Ада. Уокер слушала вполуха, выискивая среди слушателей Кристофера. Тот казался взволнованным и улыбался, изредка даже сдержанно аплодируя. Стоящий рядом с ним Голод скучающе смотрел куда-то в сторону. Возможно, слова о равных правах и достойном будущем для всех, в ком имелась хоть капля демонической энергии, были действительно значимы. Но Вики устала от высокопарных речей и чувствовала себя лишней. Она была почти уверена, что каждый из присутствующих был свидетелем той войны, когда ей все представлялось смутно, как очередная легенда. Сатаны на подобных мероприятиях никогда не бывало. Не потому ли, что величие не заключалось в воспевании былых заслуг? Однако Уокер вряд ли могла понять тех, кто когда-то был втянут в бойню. Когда речь кончилась, Уокер отошла в сторону, чтобы не стоять в образовавшейся у стола толпе. Алкоголь принес немного спокойствия, расслабив мышцы. Вскоре по рукам тенью скользнула чья-то фигура, и Вики обернулась. Перед ней стоял Война, с интересом разглядывающий музыкантов, скрытых за алым пологом. Виолончель вырывалась из общего ритма, добавляя звучанию трагичности и обреченности. Уокер поежилась. — Мы не успели познакомиться. Вы ведь теперь приближенная моего брата? — тяжелый, грубый голос прозвучал на удивление тихо. Огромная фигура Войны была минимум вдвое больше Вики. Широкие плечи скрывали собой весь зал, заставляя концентрироваться только на нем. Полумрак Ада сливался с темной кожей, ярко выделяя лишь два золотых глаза и пепел волос. — Да. Этот мужчина пугал. Не только грозным видом и сущностью своей силы, но и каким-то глубинным спокойствием. Мама говорила, что раньше он фигурировал сообщником в делах Чумы, но теперь почему-то отказался? Вики не могла перестать думать о причинах, по которым Голод решил нарушить закон. — Говорят, с ним проще. Повезло, что не оказались в числе сотрудников Чумы. Или меня самого, — он наконец перевел на неё взгляд. Вики опасливо сжала губы, но показательно расправила плечи. — Хотя я удивлен, что Голод взял к себе кого-то нового. Они с Чумой похожи. Мало с кем сходятся. Война не знал, что Вики довелось поработать на его сестру. Видимо разговоры в их семье были не в почете. Судя по тому, что знакомство произошло так нескоро, министра, в противовес к Чуме и Голоду, вовсе не волновала дочь Ребекки Уокер. Впрочем, Война выглядел слишком далеким от распрей и интриг. Он казался чужеродным организмом, который одновременно терялся в пространстве и выделялся, как нарост на теле. Задумчивый. Возвышенный. — У вас тоже несколько помощников? — Семь. Но зато штат Теней не такой обширный, как у Чумы. — Стратегия и тактика важнее, чем количество бойцов? — невесело усмехнулась Вики, обняв себя за плечо. — Верно, — улыбнулся Война уголком губ. — Позвольте полюбопытствовать — какой дочь Серафима находит службу в министерстве? — Работа есть работа, — выдавила Вики. — Понимаю, — кивнул Война, вновь переведя взгляд на музыкантов. Золотые глаза следили за вибрацией и рваными движениями изящных рук. — Сам не люблю непрошеные советы, но не могу удержаться. Вы только в начале своего пути. Попробуйте взглянуть на наше предназначение иначе. Знаю, что ваша мать считает нас злом во плоти, но это не так. — Полагаю, это отпечаток человеческой жизни. — Не сомневаюсь. Однако, что за жизнь это была? В мире из стекла и проводов. Где все развивается так стремительно, что люди даже за крохотную жизнь не успевают перестраиваться. — Вики непонимающе сощурилась. Война ответил вежливой улыбкой и пояснил: — Сколь жестокой бы вам не казалась наша работа, нельзя отрицать факты. Где было бы человечество, не гонись оно за лучшим вооружением и армией? Война, пусть это и прискорбно для вас, двигатель прогресса. Сперва она вкладывает в руки людей оружие, но потом из него же отстраивает новый мир. Вики ничего не ответила. Глупо было отрицать слова Войны, но она не решилась высказаться. Ведь и сама концепция развития из мучений была порождением Создателя. Можно было жить иначе. Хотелось в это верить. — Почему министры не участвовали в войне? — решила перевести тему Уокер. Войну, кажется, позабавила эта попытка. — Потому что это была не наша война. У нас есть свои задачи, мы не ввязываемся в распри Небес и Ада. «Баланс. Как я могла забыть», — внутренне усмехнулась Вики. Впрочем, их позиция на счет метисов казалась прозрачной — основные помощники двоих министров были смешанной крови. Среди сотрудников канцелярии же Уокер не встречала ни одного. Вики вновь замолчала, лишь сухо кивнув. Министр не стал навязывать свое общество и, столь же быстро, как он успел разговориться, замолк, лишь коротко попрощавшись. Его плечи мелькнули в толпе, и Уокер сделала глоток горьковато-сладкого коктейля. Захотелось покурить, но сигарет у неё не было. К Голоду обращаться не хотела. В сущности, и потому, что не понимала, что к нему теперь испытывала.

Opaque — Hildur Guðnadóttir

Вскоре вечер стал чуть более раскрепощенным. В центре зала появились первые танцующие пары, выглядящие несколько неуместно на фоне всего антуража. Уокер уже подумывала покинуть мероприятие, когда вдруг увидела Астарота. Тот хмельно размахивал руками, говоря о чем-то с Кристофером. Коллега пытался выпроводить брата, косясь на Голода. В голове все еще крутился вопрос, почему Астарот не избавился от отчетов и как его за это не уволили. Через несколько минут у Вики появилась возможность лично спросить об этом метиса. Слегка покачиваясь, он шел в её сторону. — Ты пьян, — поморщилась она, когда Асторот широко улыбнулся, оглядев её с ног до головы. — Я скорблю. Ты знала, что почивший взял нас с Кристофером под опеку еще до войны? — он вскинул бокал, будто отдавая кому-то честь, а потом допил все залпом. — Верье был самым противоречивым демоном, которого я когда-либо знал. На роль родителя он явно не претендовал, зато научил нас одной важной вещи. Знаешь какой? — Асторот слегка склонился к ней, заставив отшатнуться. — Явно не умению пить, — нахмурилась Вики. — Тому, что все ошибаются. В этом равны и люди, и бессмертные, и боги. Ничему и никому нельзя верить и всегда нужно следовать лишь за тем, во что веришь сам. — Это… на удивление здравая мысль, — согласилась Вики, посмотрев по сторонам. Никто из стоящих неподалеку не обращал на них внимания. Но потом взгляд остановился на Голоде. Его лицо было покрыто алой тенью, но Уокер безошибочно могла сказать — он смотрел точно на неё. Она спешно отвернулась. — Точно, — басовито засмеялся метис, задумчиво разглядывая свой бокал. — Надеюсь, старый хрен горит в огне, как всегда и мечтал. — Объяснишь про отчеты? — решилась спросить Вики, перейдя на полушепот. — О, Чума была в бешенстве. Мне знатно досталось, Уокер. Не подумай, что я жалуюсь, но эта женщина умеет делать больно, — он заговорщически прищурился, все еще криво улыбаясь — Почему ты не избавился от них? — Потому что я не идиот. Если бы я уничтожал все, что доказывает её вину, то не смог бы с ней работать. Знание — сила, даже люди это понимают. Чума знает, что я могу в любой момент пойти ва-банк, и я ей об этом постоянно напоминаю, — он поставил пустой бокал на стол.— Чаще всего это блеф, который всего лишь усмиряет пыл. Но иногда приходится сбрасывать карты, чтобы не передержать и не остаться в дураках. В общем, мы с ней ладим. Вряд ли кто-то, кроме меня, сумел бы её вытерпеть. — Твоя жизнь отлично ложится на карточную партию. — На кон, — поправил Астарот, покачав головой. — Просто я знаю, что нельзя садиться за стол, пока в рукаве не окажется парочка тузов. Но если неумело с ними обращаться, можно вообще лишиться возможности играть. — Что она с тобой сделала? На самом деле Вики чувствовала вину, хоть и понимала, что без личного интереса Астарот бы явно не стал помогать. — Это лирика, Вики. Не оглядывайся на такие мелочи, — отмахнулся метис. — Ты свое получила, вот и радуйся. Поверь, я тоже был в восторге, когда увидел, как Чума корчится от боли. Но раз уж ты заговорила о нашем тайном сговоре, — Астарот вновь слегка наклонился и протянул руку. — Потанцуем? — Нет настроения. Спасибо. — Ты должна мне желание, — напомнил метис, слегка нахмурившись. Хоть в центре зала и покачивалось несколько парочек, общее настроение сегодня явно не благоволило танцам. Тем более с Астаротом. Но Вики решила — лучше она разделяется с желанием таким безобидным образом, нежели потом будет втянута во что-то злачное. Приняв руку, Уокер позволила провести её к танцующим. Глаза сами принялись искать в толпе Голода, но света было слишком мало, а черного — много. — Музыка мрачновата, не находишь? — она положила руки Астароту на плечи. Под пиджаком напряглись объемные мышцы. — Как и сам Ад. Как жизнь. И как любовь. — Ты сегодня в особенном расположении духа, я погляжу, — вскинула бровь Вики. Руки метиса легли на талию и их тела стали описывать плавные восьмерки, замедляясь на поворотах. — Иногда я принимаю слишком противоречивые решения, — ответил он без тени былой улыбки. Взгляд чуть прояснился, сконцентрировавшись на глазах Вики. — Скажи, ты бы согласилась сжечь часть мира дотла, если бы полагала, что это на благо? — Я не знаю, — немного поразмыслив, призналась Уокер. — Хотя еще полгода назад я бы сказала твердое «да». — Пробудилось сочувствие? Как некстати, — цокнул Астарот. — В министерстве это не в почете. — А к чему вопрос? — Ты верно заметила, настроение у меня сегодня особенное. Жизнь подбросила мне жирную свинью, а я гляжу на неё и думаю: сожрать или брезгливо отмахнуться. — Зависит от того, веришь ли ты в эту свинью. Губы Астарота растянулись в кривой пьяной улыбке, а глаза одобрительно прищурились. Уокер не хотела всерьез погружаться в размышления над вопросами метиса, ей хватало и своих проблем. Размеренный танец еле ложился на тяжелую мелодию. Вики ждала, пока все закончится, чтобы уйти. На очередном повороте руки Астарота сжали талию сильнее, чуть придвинув Вики к себе. Она нахмурилась, пальцами впившись в плотную ткань пиджака. — Знаешь, мне никогда не везло с девушками, — вдруг сказал Астарот, хмельным жаром щекоча лицо. — С ангелами скучно, с демонами быстро становится пресно. С тобой иначе. Ты больше похожа на метиса, чем на непризнанную. — Не перебарщивай, — медленно произнесла Вики. — Ты права. Угнетенные и ранее угнетаемые. Большая ли разница? — Будет еще проще, если ты не будешь делить бессмертных на категории. Моя мать — Серафим, но вряд ли ее можно назвать ангелом. Астарот улыбнулся и на затяжном соло скрипки подтолкнул Вики назад, заставив прогнуться в спине и опереться на руку, согнутую в локте. От неожиданности Вики ахнула, а когда выпрямилась обратно, почувствовала крепкие пальцы на шее. На губах отпечаталась терпкость спирта и сладости, а язык почувствовал жар чужого рта. Опешив, Вики не сразу сообразила, что Астарот поцеловал её на глазах у всех. Выходя за рамки приличий, нагло подминая под себя её губы. Оттолкнув метиса, Уокер влепила ему звонкую пощечину раньше, чем успела подумать, как это будет выглядеть. Звук лишь привлек большие внимания и сквозь стонущую мелодию послышались перешептывания. — Какого хера? — прошипела она. — Шепфа, извини! — Астарот примирительно поднял руки. — Я чертовски пьян. А ты такая грустная сегодня. — Идиот, — прикрыла глаза Вики, а затем развернулась и направилась в уборную, чтобы умыться. Она была на волоске от того, чтобы устроить скандал, но новая проблема точно была бы лишней. Холодная вода помогла остудить горящие щеки. Нужно было срочно возвращаться в министерство. После такого позора казалось безумием слоняться среди гостей. Отчего-то Уокер внутренне молилась, чтобы эта сцена прошла мимо глаз начальника. Она направилась к выходу, пробираясь вдоль стены. Слуга придержал дверь и Вики размяла крылья, готовясь к полету до портала. Повернув к лестнице, Уокер услышала шум шагов и эхо приглушенных голосов. Обернувшись, она увидела лишь спину Голода, скрывающегося за высокой дверью одной из комнат. «Просто, блять, иди домой», — шепнуло адекватное «Я». Но второе верещало куда громче, затыкая своего соседа. Поэтому Вики медленно двинулась в сторону закрывшихся дверей. Хотела посмотреть лишь одним глазком и уйти, однако планам было не суждено сбыться. С трудом приоткрыв дверь, Уокер увидела что посреди широкой гостевой комнаты в красно-серых тонах стоял Голод. Его рука была вытянута вперед, а пальцы сжимали шею Астарота, чье лицо было белее, чем стены канцелярии. Она ворвалась внутрь, тут же привлекая к себе внимание. Голод перевел на неё взгляд. Мужские глаза были покрыты плотным мороком тьмы, клубящейся и прорывающейся наружу. Астарот с грохотом упал на пол. Вики остановилась, переводя взгляд с обессилевшего тела на постепенно светлеющее лицо Голода. Ноги понесли её к метису, и Уокер упала на колени, проверяя состояние парня. Он был жив, просто ослаблен. Вздох не принес облегчение, лишь пробудил злость. — Он скоро…, — но Уокер не дала Голоду договорить. Пальцы сжались в кулак, встречаясь с бледным спокойным лицом. Удар снизу пришелся на скулу, посылая болезненную вспышку в каждую костяшку пальца. Голова Голода лишь слегка отшатнулась назад. Он на секунду прикрыл глаза, а затем разбавил шум дыхания Вики своим голосом. Спокойным, вкрадчивым: — придет в себя. — Что с тобой происходит?! — воскликнула Уокер, потирая пульсирующую руку. — Я не хотел, чтобы ты видела нечто подобное. — Шепфа! И сейчас пытаешься меня отгородить от чего-то? — она с силой надавила на веки. — Ты же мог убить его! — Я не собирался его убивать. Всего лишь хотел объяснить, что не стоит распускать руки. — Объяснил, очень доходчиво объяснил! Не нужно так за меня вступаться, ясно? Я уже дала ему понять, что ко мне лезть не стоит, — она вновь посмотрела на метиса. Тот прокашлялся, ворочая головой. — Это вышло случайно, — Голод достал сигарету и закурил, отведя взгляд. Она подошла к нему, перехватив руку, приближающуюся к лицу. Сигаретный дым между ними разошелся клубами и медленно растаял, утекая вверх. Вновь хотелось кричать, оттолкнуть, вцепиться пальцами в лицо, чтобы выжать из него хоть какие-то эмоции. Но тихая грусть во взгляде Голода заставила её прикусить язык. Возможно, она рисовала эту эмоцию сама, чтобы найти причины себя тормозить. — Поговори со мной. Я же пытаюсь тебя понять, — тихо произнесла она, ослабив хватку. — Ты сама не понимаешь, о чем просишь, Вики. Я не хочу обременять тебя. — Шепфа… у тебя пластинка заела? Дверь скрипнула и Уокер быстро отпрянула, так и не успев получить ответ. — Какого черта? — Кристофер стремительно влетел в комнату и подбежал к Астароту, осматривая его. — Это твоих рук дело? Метис недовольно посмотрел на Голода, и тот лишь кивнул, выдыхая дым. — Я в порядке, — прохрипел Астарот. — Вики, приглядишь за ним, ладно? — проговорил сквозь зубы Кристофер и кивнул на брата. — Мы с Голодом поговорим. Вы же не против, министр? Голод без лишних слов вышел за дверь и метис отправился следом, бегло посмотрев на Вики. Она лишь растерянно всплеснула руками и пробубнила: — Дососались… — Все Уокер умеют покорять черные сердца, да? — хрипло произнес Астарот, расплывшись в глупой улыбке. Значит, он все понял? Если кому-то расскажет… — Вот нужно было тебе именно сегодня так надраться! — запрокинула голову Вики, не в силах даже злиться на метиса. — Очень нужно было. Как видишь, я даже смог взбодриться, — он постарался привстать, но Уокер уложила Астарота обратно. — Лежи пока, — проворчала она. — И давай договоримся — забудем все, что сегодня было. Вообще все. Идет? Она не стала напрямую говорить о короткой беседе с Голодом. Вики понятия не имела, что они с Астаротом обсуждали, пока она не ворвалась. И не знала, действительно ли метис в таком состоянии мог сложить два плюс два. — Да, такие поцелуи лучше не вспоминать. Они болят и на душе, и на коже… Полупьяный бред заставил нервно посмеяться. Было до ужаса интересно, что обсуждают Кристофер и Голод, но оставить Астарота одного она не решилась. Если что-то учудит, то снова придется разгребать. Кристофер вернулся один и помог брату подняться. Вики надеялась выловить Голода в коридоре, но его уже не было. Измотанная идиотскими переживаниями, Уокер отправилась в министерство. Перед тем, как окончательно вернуться, она сделала несколько лишних кругов, чтобы размять тело.

In Gray — Hildur Guðnadóttir

На подходе к комнате, Вики услышала какое-то шуршание. Глаза начали шарить в полумраке, пытаясь выцепить знакомую фигуру, но вместо Голода из тени колонны вышла Чума. Широкая улыбка на её лице не предвещала ничего хорошего. Пытаясь избежать нежелательной близости, Вики остановилась. — Добрый вечер. Заблудились? — нарушила тишину Вики. — О, нет, птичка, я ждала именно тебя, — Чума подняла руку и свет ночной лампы выхватил из серости очертания бумаг. — Сначала хотела просто оставить их в твоей спальне, но решила вручить лично. Видишь, какой важной ты стала. Звонкий смех отразился от каменных стен и прорезал слух. Чума вручила Вики папку. — Что это? — Вики недоверчиво опустила взгляд. Снова чертов отчет. — Астарот с Ребеккой не сотрудничает, это я знаю точно. А вот ты… — Чума скользнула длинным ногтем по кончику носа Вики, заставив её вздрогнуть. — После сегодняшнего спектакля на приеме я убедилась, что мой помощник не совсем ровно к тебе дышит. Уокер непонимающе вчитывалась в строки, но не могла понять, зачем Чума принесла ей свой отчет. — Все кажется нормальным, да? А ты посмотри насколько с этой вылазки перевыполнен план. Вики перелистнула страницу и увидела, что планируемая смертность превышала итоговую почти в три раза. Цифры не такие большие, как со скандальным делом Чумы, но перевес значительный. Более тысячи лишних смертей. — Еще одни неучтенные данные? — скривилась Вики. — Да. Только не мои, а твои, птенчик. — Вики вернулась к титульной странице, ища глазами исполнителей. В графе «Тень» стояло её собственное имя. Легкие наполнились огнем. — Как просто заставить твое сердечко биться быстрее. Все спросят, как же так? Дочь Серафима не могла сотворить подобное… — Чума театрально кривлялась, выделяя каждую фразу особой интонацией. — Что это значит? — Вики судорожно сглотнула, вновь возвращаясь к страницам отчета. Глаза не фокусировались на словах. — Помнишь, ты пожалела мальчишку и решила заразить отца? Плохое решение. Добытчик, которому пришлось идти в огромный офис даже несмотря на плохое самочувствие. Он заразил сотню коллег, те принесли заразу в семью. Как результат — погибли невинные люди, — Чума смаковала каждое слово и в её голосе была слышна улыбка. Наслаждение. — Но Серафим Ребекка этот отчет проигнорировала. Закрыла глаза на такую мелочь. И вновь прекрасная картина! Все Уокер — праведники с безупречной репутацией. И вновь злом остались лишь те, кто был им назван. Красиво, как считаешь? Вики ничего не ответила, лишь захлопнула папку с отчетом, протянув Чуме обратно. На лице появилась знакомая маска — такую носила мама. Непроницаемая, безразличная, уверенная. — Ваша ошибка. Не стоило посылать неподготовленную непризнанную, — процедила Вики. — Конечно, как скажешь! Впрочем, для семейства Уокер протоколы и правила не писаны, но это другое! Свято-о-е, — вновь жуткий звонкий смех, который сменился сжатыми губами. Лицо Чумы стремительно вытянулось, а в глазах сверкнула ненависть, разгоревшись белым пламенем. — Не тебе со мной тягаться, птенчик. Пойдешь против меня снова, и я не взгляну на то, что ты принадлежишь моему брату. Хотя, признаться, мне понравилось, как ты на него влияешь. Это же благодаря тебе он согласился помочь. Давно не видела в нем такого рвения. Что ты для него делаешь? Голод вновь увлекся танцовщицами? Удержать маску становилось все сложнее. Смутное понимание больно порезало что-то внутри. Тишина угнетала, давала волю мыслям. Чтобы уменьшить напряжение и сохранить лицо, Вики решила задать вопрос: — Лишние смерти, нарушение закона. Зачем вам это нужно? Чума устало вздохнула и закатила глаза, будто Вики задала самый глупый и банальный вопрос на свете. — Нельзя создать убийцу, не наделив его жаждой, птичка. Мы насыщаемся смертью, так же как Рай и Ад душами, — она подняла бумаги в воздух, и те медленно истлели, рассыпались прахом. — И это приносит удовольствие. За четыре тысячи лет притупилось все, кроме этой потребности. Возможно, тебе тоже стоит пробудить в себе такой инстинкт. У тебя отлично получилось убивать. Чума потрепала Вики за щеку, вновь рассмеявшись. Желание подраться пронизывало сегодняшний день. Хотелось расцарапать её лицо, размалеванное красным. Министр обошла Уокер и остановилась у двери. Металл заскрежетал под длинными ногтями. Вики стояла неподвижно, осознавая: стоит ей сдвинуться с места — она не сдержится. — Доброй ночи, птенчик, — пропела Чума, закончив с невидимым издалека посланием. Звон её каблуков пронесся по коридору, но прежде чем отойти достаточно далеко, она произнесла вскользь, как будто это было сущей мелочью: — Ребенок все равно умер, если тебе интересно. Славная работа. Вики еле дошла до комнаты на негнущихся ногах. На металлической двери виднелись две полосы, образующие крест. В углублениях остались кусочки красного лака. Комната теряла очертания, беспорядок уже не бросался в глаза. Спустя полбутылки глифта пропал и лунный свет, пробивающийся в окно. Вики заснула на полу между сброшенной домашней одеждой и черным платьем скорби.