Грех: желание

Дело об исчезновении сотрудников компании «Хейлис» расследуют в центральном полицейском участке Нью-Йорка уже третью неделю, но пока ни детектив Блумфилд, ни его помощник не нашли ни единой зацепки. Дерек Уилсон и Джейн Морган как сквозь землю провалились: пустые квартиры, никаких сообщений родственникам или коллегам, мобильные телефоны отключены и оставлены дома. Ни подозрительных звонков, ни писем на электронной почте, ни угроз. В какой-то момент они просто исчезли, будто их никогда и не существовало. Ребята высказывали предположение, будто те просто сбежали, быть может, даже вдвоем, но в такие глупости Роджер Блумфилд верить не склонен. Сбежали? За эти три недели он вдоль и поперек изучил профили Уилсона и Морган — Дерек был заядлым бабником, на работе не пропускал ни одной юбки, к тому же состоял в клубе убежденных холостяков и едва ли мог увлечься тихой, спокойной Джейн, да настолько, чтобы молча сбежать с ней от должности, которой, по словам коллег, дорожил сильнее всего. Да и Морган не походила на легкомысленную девицу, готовую сорваться и по первому зову рвануть в другой штат, а может, страну на крыльях любви. Родители погибли, в Нью-Йорк она приехала из Луизианы, несколько лет потратила на то, чтобы найти хорошую работу и устроиться в городе. С чего бы ей бросать нажитое? Нет, что-то здесь не сходится. Роджер пересматривает фотографии из квартир жертв. У Уилсона комар носа не подточит — идеальный порядок, все на своих местах, только клюшка для гольфа осталась валяться в коридоре между холлом и гостиной. Не с ней ли на него напали? Роджер уверен, что Уилсон не пропал без вести — он мертв, вот только в квартире ни следов борьбы, ни мельчайшей капли крови. Ничего. Чертовщина какая-то, ей-богу. Квартира Морган далеко не такая вылизанная, но и там ничего, стоящего внимания, нет — в одной из спален нашли свечи, нарисованную мелом пентаграмму, тетрадь, полную эзотерической чуши, и фигурки из человеческих волос. Экспертиза показала, что часть волос принадлежит Сильвии Хейли. Как ни крути, а ниточки ведут только к ней. Сильвия Хейли — их единственная подозреваемая, против которой ни одной улики. Как могла молодая девица расправиться со взрослым мужчиной? Опыт подсказывает: как угодно. Подсыпать ему яд, заманить в ловушку, нанять кого-нибудь, чтобы убрать конкурента. То же самое она могла проделать с Морган, когда узнала, что та практикует так называемую черную магию или пытается подсидеть ее на месте начальника отдела. Только многовато телодвижений, чтобы занять, по сути, плевую должность. Что там болтал ее папаша на последней встрече? Он сам годами ждал момента, чтобы назначить Сильвию начальником, ведь никто не справится лучше. Ерунда! Роджер с раздражением захлопывает ноутбук и отодвигается чуть подальше от металлического рабочего стола. Просторное офисное кресло поскрипывает под его весом, колесики оставляют следы на видавшем виды кафельном полу. Оскар Хейли на неформальных допросах разговаривал так, будто его перед этим как следует приложили головой об стену — ну один в один клоун, а не талантливый владелец крупной компании. Акула бизнеса, как поговаривают конкуренты. Оскар Железная Рука. Сколько Рождер ни пытается сложить эту мозаику, картина не вырисовывается. Недавно они получили отчет от коллег из Палермо — Роберто Ферраро заявил о пропаже единственной дочери. Лауры Хейли, матери Сильвии. Черт побери, как же тянет закурить, а стоит только потянуться к смятой пачке сигарет в кармане брюк — шеф мгновенно прикроет лавочку, хорошо если выговор не сделает. Что они могут предъявить Сильвии Хейли? Роджер несколько раз пытался добиться ордера на обыск или хотя бы разрешения вызвать ее на допрос, но шеф Моррисон раз за разом ставил его перед фактом: они не будут копать под Хейли на основе одних только подозрений. Кроме догадок, Сильвию с этим делом не связывает ровным счетом ничего. Дерек Уилсон, Джейн Морган, Лаура Хейли — все они пропали, многие из них буквально за несколько часов до исчезновения общались с Сильвией лично или по телефону. Роджер хватает со стола карандаш и задумчиво покусывает его кончик в попытках бороться с желанием закурить. Будь у него ордер, он бы перевернул ее квартиру в Бруклине вверх дном, но нашел там хоть что-нибудь из вещей пропавших. Может быть, следы ДНК. Должна же она была как-то разобраться с телами. Нет, Роджер, так дело не пойдет. Ты думаешь о подозреваемой как о преступнице, когда дело может обернуться иначе. Вспомни, сколько раз ты наступал на эти грабли в молодости? И Роджер Блумфилд помнит, а потому прикрывает глаза и вновь старается разложить все по полочкам. В финансовом отделе «Хейлис» поговаривают, что Сильвия близко дружила с Джейн Морган, а в Дерека Уилсона, по слухам, была влюблена. Лаура — ее мать. С чего бы ей убивать близких? Уж точно не ради должности начальника, тут проще было бы надавить на отца. Да и Лаура не имеет никакого отношения к «Хейлис». Черт, черт, черт. Карандаш трескается, опилки и мелкие щепки забиваются в рот, Роджер недовольно отплевывается и выбрасывает карандаш в мусорное ведро для бумаг под столом. Чего-то не хватает, но чего? Стоит связаться с ее отцом, а может, вызвать саму Сильвию на неформальную встречу. Молодая и неопытная, она может сболтнуть лишнего или выдать сообщника… Ты ходишь по кругу Роджер, возьмись за других подозреваемых, это бесполезно. Кажется, будто шеф Моррисон забрался ему в голову и начал читать нотации. Но в чем-то он прав: нужно расширить круг подозреваемых, проработать других ребят из офиса, проверить друзей и приятелей Уилсона, выяснить, с кем связывалась Морган. Очень может быть, что ее заставили исчезнуть такие же чокнутые любители «черной магии», как она сама, — сколько таких культистов в свое время накрыли в Луизиане, пальцев на руках не хватит пересчитать. Сомнительно только, что случилось это спустя столько лет после отъезда из родного штата. Некоторые записи в найденной тетради датируются аж прошлым десятилетием, и глупо было бы считать, что увлеклась эзотерикой Морган лишь недавно. Ничего не сходится. А ведь это далеко не единственное его дело, а Роджер сидит тут, грызет карандаши, будто ему двадцать и он снова вышел на дело в компании опытного детектива, поддался желанию любой ценой найти преступника. Первый же урок, какой Роджер Блумфилд усвоил, устроившись работать в полицию Нью-Йорка: никогда не давать волю эмоциям. Случиться может что угодно, голова у детектива должна оставаться холодной. Второй урок был гораздо проще: не отдавать дела федералам, как бы те ни старались наложить свои загребущие руки на самых опасных подозреваемых. Но до исчезновения нескольких офисных работников федералам дела нет. Вот если бы им повезло найти тела пропавших или их останки… Нет, так больше продолжаться не может. Роджер Блумфилд поднимается со стула, с грохотом толкает его обратно под стол и выходит из кабинета. В зале стоит знакомый гомон, поодаль звонит телефон, пара офицеров за стойкой переговариваются и посмеиваются, уминая купленные в соседнем магазине сэндвичи. Сколько раз он говорил ребятам, чтобы носили еду с собой или покупали горячее, а не хватали что попало, но нет, все туда же — перехватывают бутерброды на лету, чтобы к его годам плотно сидеть на «Тамсе» и мечтать спокойно выпить кофе, не мучаясь при этом от изжоги. Дело ваше, ребята, дело ваше. Но выйти из участка на свежий воздух Роджер не успевает. Он как раз накидывает плащ, когда к стойке ресепшн в холле подходит Оскар Хейли. Непривычно нервный и всклокоченный, тот активно жестикулирует и объясняет что-то сидящему за стойкой офицеру. Пальто расстегнуто, клетчатый шарф висит на шее, будто наброшенный по привычке, а под верхней одеждой — футболка, не пиджак. Интересно, что привело его в участок? Лично? — А вот и он! — восклицает офицер Даммер. — Детектив, мистер Хейли заявляет, что хочет с вами поговорить. Говорит, дело срочное и обсудить его можно только лично. Я пытался объяснить, что… — Все в порядке, Джерри. — Жестом останавливает его Роджер, когда подходит поближе к стойке. Плащ снова занял законное место на вешалке в шкафу. — Что случилось, мистер Хейли? Мне казалось, мы все обсудили в прошлый раз. — У меня появилась новая информация, детектив Блумфилд. — Оскар Хейли с подозрением озирается вокруг, нервно теребит в руках шарф и наклоняется к Роджеру, прежде чем продолжить, понизив голос: — Мы можем поговорить с глазу на глаз? Это касается исчезновений моих сотрудников. И жены. Вот оно. Роджер спорить готов, что у него загорелся взгляд — вспыхнул, как пламя зажигалки, которой он собирался щелкнуть на улице. Но желание закурить мгновенно отходит на второй план. Оскар Хейли выглядит так, словно призрака увидел, и Роджеру до жути хочется узнать почему. И уж минут двадцать он для этого точно найдет. — Передайте шефу, что у нас внеплановая беседа со свидетелем, — кивает Роджер ребятам за стойкой, а затем поворачивается к Оскару Хейли: — Поговорим у меня в кабинете, мистер Хейли. Проходите. От мальчишки, каким Роджер Блумфилд ощущал себя всего минут пять-десять назад, не осталось и следа — сейчас над сидящим по правую руку от металлического рабочего стола Оскаром Хейли нависает холодный, расчетливый и готовый ловить каждое мелкое изменение в мимике и жестах детектив. В голове крутится сразу несколько версий: Хейли явился в участок, чтобы отвести подозрения от дочери, или действительно что-то выяснил. Сегодня он уже не выглядит блаженным увальнем, каким запомнил его Роджер по прошлым беседам. Сегодня Хейли выглядит куда хуже: до трясучки нервным, измотанным и запуганным мужчиной. Но в глазах его застыла решительность, губы плотно сжаты, а руками он с такой силой стискивает края шарфа, что белеют костяшки пальцев. — Что случилось, мистер Хейли? Если у вас появилась информация, вы вполне могли позвонить в участок, не обязательно было приходить лично. Тем более вы без адвоката, как я вижу. — Детектив, я думаю, моя дочь связалась с преступником, — говорит Хейли, не обращая никакого внимания на Роджера. Смотрит перед собой, дышит глубоко и тяжело. — Я несколько раз пытался выяснить, кто он такой, но, очевидно, имя у него поддельное. Документов я не видел. Сегодня вечером я говорил с Сильвией по телефону, она буквально подтвердила мои слова: Мерсер Элл приложил руку к исчезновению моих сотрудников и… — Хейли запинается, шумно сглатывает. — И моей жены. Бывшей жены. Кто такой Мерсер Элл, черт побери? Это имя не фигурировало в деле, его не вспоминал никто из опрошенных сотрудников компании, не упоминали ни Оскар, ни Сильвия Хейли. Но уточнить Роджер не успевает. — Не знаю, как это возможно, может, он подмешивает что-то в еду или практикует гипноз, но это он заставил меня подписать заявление на увольнение Дерека и назначить начальником отдела Сильвию, — продолжает Хейли, речь его становится все более сбивчивой, нервной. Он запускает пальцы в поседевшие волосы, взъерошивает их на затылке. — Я не помнил половину прошлого месяца, понимаете? Роберто позвонил мне вскоре после исчезновения Лауры, а я вспомнил об этом разговоре только вчера! Нет, не смотрите на меня так, детектив Блумфилд, — возмущается он, хотя Роджер и не думал ничего говорить. С другой стороны, мистеру Хейли все-таки уже за пятьдесят, стоит учитывать и это — здоровье у него уже не то, что прежде. — Все со мной в порядке, я регулярно обследуюсь у семейного врача, сдаю анализы. Никогда до этого у меня не было проблем с памятью! — Хорошо, мистер Хейли. — Роджер опирается на столешницу, смотрит Хейли в глаза. Тот взгляд не отводит. — Кто такой Мерсер Элл? Ни вы, ни кто-либо другой его не упоминали. — Ухажер моей дочери. Утверждает, будто художник, но человека по имени Мерсер Элл просто не существует — художника или нет. Я проверял. — Это лишнее, мистер Хейли. Мы разберемся с этим сами. Вы сказали, что Сильвия подтвердила его причастность к преступлениям? Что именно она сказала? С чего вы вообще взяли, что это его рук дело? — Потому что я вспомнил, как он заявился ко мне домой! С документами, — кричит он поначалу, но быстро успокаивается, — о назначении Сильвии на должность. Я ведь уже объяснил, детектив. Не сочтите меня сумасшедшим, но… — Что именно сказала Сильвия, мистер Хейли? — У меня есть запись разговора. Господи, никогда бы не подумал, что мне когда-нибудь действительно пригодится эта функция, — усмехается Хейли точно как близкий к срыву человек. Еще немного, и начнет посмеивается, а потом перейдет на крик, устроит истерику или того хуже — свалится прямо в участке с сердечным приступом. Нервы у него явно на пределе, но губы вроде не синие. Роджер хмурится. — Этот человек опасен, детектив. И очень может быть, что он удерживает мою дочь силой. Лично мы встречались всего несколько раз, поначалу мне показалось, что он не такой и плохой человек, интересный даже, интеллигентный, но… Она находится под его влиянием, понимаете? Я вызвал службу спасения на ее адрес, но позже оператор перезвонила мне и сообщила, что на месте никого нет. — Зачем вы звонили в службу спасения? С Сильвией что-то произошло? — Нет, но я уверен, что она в опасности. Не такой зацепки Роджер ждал. Неужели у них нет ничего лучше сообщения о каком-то Мерсере Элле? Кем бы тот ни был, в его причастности Роджер не уверен, но вот связь с Сильвией Хейли, запись телефонного разговора с ней — вот что действительно может помочь делу. Если сказанное хоть немного похоже на признание, шеф Моррисон уже не сможет отмахнуться от подозрений. Выпишет ордер на обыск как миленький, да пусть хотя бы на допрос ее разрешит вызвать. Уж девчонку расколоть он всяко может, как бы она ни пыталась себя оправдать. Кусочки мозаики один за другим встают на место: Сильвия Хейли могла быть всего лишь заказчиком. Связалась с исполнителем, в качестве прикрытия использовала историю про любовную связь — чего проще для одинокой девушки — и делала вид, что все идет своим чередом. А может, он и впрямь ее любовник, и действовали они в сговоре. Дерека Уилсона она убрала, чтобы надавить на отца, тут ее любовничек и заявился к нему с документами и чем-нибудь покрепче. Надо обязательно проверить, нет ли в крови Хейли следов тяжелых психотропных препаратов. Или в его доме, на крайний случай. А с Морган наверняка разобралась по старой памяти, неуклюже попытавшись свалить все на эзотерические секты. Не зря в квартире осталось столько следов «черной магии». Остается понять, чем ей так насолила мать. — Мистер Хейли, нам понадобится ваша помощь. Во-первых, нужна запись телефонного разговора с Сильвией. Во-вторых, я хочу провести экспертизу и обыскать вашу квартиру, если вы не против. Нужно проверить, не осталось ли следов каких-либо препаратов у вас в крови или где-нибудь на посуде. В-третьих, расскажите мне подробнее об этом Мерсере. Нужно составить фоторобот, если пробить его по имени не получится. Хейли выдыхает с облегчением и будто бы расслабляется, оседая на стуле и облокотившись на жесткую спинку. У него взгляд уставшего человека, дрожь в руках выдает нервное напряжение, но он все-таки в своем уме. Роджер сильно сомневается, что у Оскара Хейли проблемы с памятью. — С этим проблем не возникнет, детектив. Обыск вы можете провести и без меня, я редко бываю дома, насчет всего остального… Я постараюсь найти время в расписании, — и даже голос его звучит в несколько раз спокойнее и увереннее. Неужели Хейли думал, что они станут упираться и требовать от него доказательств? Или сочтут за сумасшедшего и отправят восвояси? Впрочем, видел Роджер и таких: детей богатеньких родителей, перебравших с алкоголем и спутавших реальность со своими пьяными фантазиями. И хорошо, если только пьяными. Но Хейли разительно от них отличается, да и не двадцать ему давно. — Запись разговора я сброшу вам на почту сейчас же. — Хейли достает телефон из кармана пальто и торопливо перебирает пальцами по экрану. — Но я хочу, чтобы вы тоже кое-что для меня сделали. — Ничего не обещаю, мистер Хейли. Я детектив, а не исполнитель желаний. Несколько секунд Хейли смотрит ему в глаза — пристально, внимательно, будто что-то в последней фразе задело его за живое. Роджер вскидывает брови в ответ. — Пообещайте мне, что с Сильвией все будет в порядке. Я уверен, что она не имеет отношения к исчезновениям. Она никогда бы… — Мистер Хейли, — обрывает его Роджер, хлопнув ладонью по столу. — Я понимаю, вы переживаете за дочь, но вы должны понимать, что поблажек не будет. Пока что Сильвия — наша главная подозреваемая, и если выяснится, что она причастна к исчезновениям Уилсона, Морган и вашей жены, то ответить ей придется по всей строгости закона. Он для всех един, помните? Если нет, то вам переживать не о чем. Но обещать я ничего не могу. На тесный, душный кабинет опускается давящая тишина. Роджер буквально слышит, как ворочаются сомнения в голове Оскара Хейли — сотрудничать ли с полицией дальше, не совершил ли он ошибку. И что ему дороже — память о пропавшей жене или дочь? Хейли далеко не первый отец, какого Роджер видит в своем кабинете. И все они ведут себя одинаково, независимо от количества денег на счету и подчиненных в штате. Мимо дверей расплывчатой тенью пробегает кто-то из офицеров. В холле начинается возня. До шефа все-таки дошла весть о допросе Оскара Хейли, если это можно так назвать. — Хорошо. — Хейли поднимается на ноги, прячет телефон обратно в карман. И во взгляде его ни капли слабости, ни следа неуверенности. — Но, знайте, детектив, я найму ей отличного адвоката, если понадобится. — Не сомневаюсь, мистер Хейли. Не сомневаюсь. Но когда Оскар Хейли уезжает из участка, Роджер Блумфилд не теряет зря ни минуты: у него впереди еще очень много дел, и первое из них — тяжелый разговор с шефом Моррисоном. И он вытрясет из него не только разрешение на допрос. Сильвии Хейли не сбежать, какого бы хорошего адвоката ни нанял ей отец. Все были бы целы, знаешь? И Дерек, и Джейн, и мама… Но я ни о чем не жалею, пап. Это стоит того. И ради этого я готова на все, правда. На все. Роджер улыбается, прокручивая запись телефонного разговора снова и снова. О большем он не мог и мечтать.