Вопреки всему.

Она не такая. Ей приходилось жить в маленьком старом домике глубоко в чаще леса, чтобы не попадаться на глаза другим людям, тайно проникать в город, чтобы купить необходимые вещи и снадобья. Она куталась в плащ, закрывала лицо огромным капюшоном, лишь бы её никто не увидел. Приходилось очень тяжко. Особенно одной. Мать умерла когда она была совсем маленькой, поэтому её воспитала бабушка, которая вскоре тоже ушла в мир иной. И вот Люсин осталась одна в этом бескрайнем и беспощадном для таких, как она мире. Возможно она всё ещё была жива благодаря своему характеру. Девушка редко грустила и всегда была готова бороться с трудностями. Её дух и крепкую силу воли, закалённые почти что отшельнической жизнью, было очень сложно сломить. Но держаться на плаву было всё равно сложно. Не она выбрала такой стиль жизни. Так распорядилась судьба, наградив весь её род ярко-пурпурными волосами и зелёными глазами. По словам бабушки, они жили так не одно столетие, всегда прячась от чужих глаз. И, как назло, именно по мере того, как взрослела девушка, когда у неё было бесконечное желание узнать что-то новое, начался расцвет инквизиции. Этих людей на центральеой улице города было пруд пруди, и самое страшное для девушки было попасться им. Ведь тогда они её точно в покое не оставят, сколько им не доказывай, что она не еретик и никогда не шла против слова Божьего. Нет, все равно не поверили бы. От внешности зависело очень многое — этот урок она усвоила ещё совсем рано. В её жизни больше всего её привлекал интерьер различных замков, которых она, к величайшему сожалению, могла увидеть лишь в чьих-то набросках, или, очень редко, но в книгах. М-да… последнее она себе позволить явно не могла. Сама-то еле сводила концы с концами, питаясь лишь тем, что выростила, а уж на такую роскошь, как книги ей просто не хватало средств. Хотя сама девушка и не умела читать, но вот желания узнать что-то новое было хоть отбавляй. Люсин не боялась трудностей, не боялась чего-то не понять, но гнет церкви был главным страхом. Она хотела жить как обычные люди, но судьба распорядилась иначе. Девушка была единственной оставшейся из её рода — остальные были замучены церковью, не знающая меры в своей бесконечной борьбе с еретиками, или давно уже умерли от старости. Этот род она продолжать не собиралась, так как не хотела обрекать других людей на такую участь, да и не было никого, с кем можно было его продолжить. Помимо всего прочего, девушка боялась других людей. Когда мечтала о своём выходе в свет — будто ребёнок надеясь, что её начнут воспринимать нормально, и церковь перестанет творить все эти ужасы — её всегда останавливало и отрезвляло лишь мысль об остальных людях. Да, эта бойкая и позитивная девчушка начинала внутренне дрожать, когда думала об её окружении. Её бы точно не приняли бы в обществе: начиная от её манер и поведения, заканчивая внешним видом. Её бы точно не взлюбили. С таким положением дел она жила уже девятнадцать лет. Девушка уже почти отказалась от своих бесконечных, но абсолютно нереальных мыслей о нормальной жизни, но порой все равно начинала думать об этом. Домик её был совсем стар и мал, находился там, куда никто не сунется — в очень труднопроходимом месте. Возвращаясь с прогулок или редких выходов в город, она всегда подмечала, как же сложно найти свой дом среди многочисленных однотипных деревьев. Но она, несмотря на всё своё удручающее положение, всё равно не жаловалась на судьбу. Она, можно сказать, была рада и такой жизни. Вот только… В последний выход в город она умудрилась попасть под дождь. До дома было далеко, когда он застал её. Пришлось укрыться в мрачном и отталкивающем всем своим видом, замке. Девушка была уверена, что он пустой, но вот его таинственный обитатель дал о себе знать…