Там, где тьма и свет неразличимы

      Пока Юнги активно ломал голову над тем, как бы ему заручиться поддержкой четырёх Богов, Чимин без малейшей доли стеснения (ну и здравого смысла, конечно, тоже) отправился рассматривать местные красоты. Нет, ну а что? Когда, как не сейчас? Даже в те времена, когда он был Богом, путь в это прекрасное место для него был закрыт, так как тут имели право проживать только лишь верховные владыки, коим он никогда не являлся. С интересом рассматривая богато обставленные покои, цуру всё никак не мог до конца поверить своим глазам. Красочные картины, древние пергаменты, искусно вырезанные из дерева фигуры полностью погружали его в свой волшебный мир, заставляя желать на веки вечные остаться здесь (желательно живым и невредимым, а не просто воспоминанием).       Тряхнув белокурыми локонами, Чимин капризно хмыкнул и, стараясь не думать о своём ближайшем будущем (Сэнгэн-сама ведь не дремлет), тенью прошмыгнул в коридор. От осознания того, что надолго ему тут никто остаться не позволит, на душе становилось невыносимо грустно. И грустил он отнюдь не из-за потери здешних красот, его сердце переживало лишь о Юнги. Справится ли тот без него? Не забудет ли, с головой погрузившись в новый мир? Не попадёт ли под чары кого-то другого пернатого? Перья ведь решают, да? Перья — всему голова…       Понуро бредя по длинному коридору, Чимин, всего за пару секунд накрутив себя по максимуму, все больше начал задумываться о своей нелёгкой доле и ненадобности. Юнги — большой и сильный Бог, разве он может всерьёз захотеть остаться рядом с простым ёкаем? Конечно, не может, такие, как кирин, не терпят слабых. А он как раз слаб и с каждым прожитым днем становится все слабее. Слабее и зависимей. Обычно любовь (ну, или симпатия) способна подарить людям сказочной красоты крылья, а ему почему-то решила даровать бессилие. Это всё из-за того, что крылья у него уже есть? Так эти не считаются, они свои, родные…       Сам не поняв как, выйдя к прекрасному саду, Чимин, от греха подальше (Сэнгэн-сама всё ещё не дремлет) спрятавшись в тени высокого дерева, воровато огляделся по сторонам, сам не зная, что ожидая там увидеть. Обычно природа всегда учтиво успокаивала его сердце и душу, но сейчас почему-то и она отвернулась от него. Неужели это расплата за его грех? Не слишком ли жестоко? Он ведь всего лишь убил человека. Вот что тут такого? Ёкаи частенько подобным промышляют. Подумаешь, человек этот Богом оказался… ну, ошибся, бывает. Не конец света же. Столько проблем из ничего. Эх, к источнику каппы бы сейчас. Пёрышки помыть.       Медленно ступая по брусчатке, которой была вымощена узкая тропинка, Чимин, стараясь сильно не шуметь, попытался хоть немного прийти в себя. Сейчас он нужен Юнги, и только это имеет значение. Пожалеть себя он может и позже. Завернув к небольшому пруду, Чимин, уже мысленно почистив свои пёрышки, неожиданно почувствовал, как на его макушку упало несколько капель воды. Ускорив шаг, он быстро вышел на небольшую полянку, где мирно отдыхал Амэфури-кодзо. Вот это повезло! Расскажи кому, не поверят!       Ему впервые посчастливилось увидеть это Божество практически вблизи. Хосок как-то по пьяни хвалился тем, что одним дождливым вечером видел, как этот странно выглядящий мальчик с бумажным фонарем бегал по лужам у одной из пещер Такао-сана. Украдкой рассматривая спящего Бога, цуру не мог не отметить его чудную шляпу, сделанную из старого зонта. Почему-то именно в этот момент он вспомнил о своей фляжке из сушеной тыквы. Впервые за последние дни радостно улыбнувшись, он тут же поспешил тихо покинуть эту поляну. Будить Бога ему совершенно не хотелось, да и чревато это последствиями. Шутки с погодой всегда плохо заканчиваются.       Осторожно ступая по мягкой траве, Чимин, невольно прислушавшись, уловил, как в паре метров от него шумит вода. Неужели он-таки помоется сегодня? Идя на звуки реки, цуру, уже во всех красках представляя, как, наконец, с головой окунётся в воду, лишь чудом не выдал журавлиный (будь он неладен) клич. Не дойдя буквально пару метров, он чуть притормозил, услышав чей-то тихий голос, что воодушевленно напевал незамысловатую песню. Сделав всего один неуверенный шаг, цуру вновь замер, уловив чутким слухом звук, похожий на «шоки-шоки». Широко распахнув глаза, он вновь чуть не пискнул, поняв, кто находится у реки. Азаки-арай! Очень стеснительный дух и увидеть его практически невозможно. Да ему сегодня везёт!       Воспылав нешуточным интересом, Чимин попытался незаметно пробраться к берегу и, наконец, увидеть загадочного жителя этих земель. Но цуру не был бы цуру, если бы случайно не наступил на подол покрывала, что было накинуто на его нагое тело, и не рухнул бы на землю. Вскрикнув от досады, он торопливо поднялся на ноги и, скинув с плеч коварную тряпку, обернулся журавлем и, уже не шифруясь, вышел к берегу реки. Разумеется, Азаки-арай там уже не было.       — Спугнул, — обиженно пропищал журавль и, распушив перья, вошел в воду.       Плескаясь в прохладной воде, Чимин, сгорая от досады, совсем не вовремя позабыл, где находится, и о том, что ему не помешало бы вести себя потише. Громко и заливисто пища, он наслаждался долгожданным купанием, пока чей-то приятный голос не привлек его внимание.       — Красавец, — проговорил симпатичный мужчина, что сидел на берегу и внимательно следил за купанием цуру.       — А? — пискнул Чимин перед тем, как спрятать голову под воду, но быстро вспомнив, что он не страус, ёкай все же вынырнул.       — Ты кто? — нежно спросил незнакомец.       — Цуру, — промолвил Чимин, напрягаясь всем телом.       — О, шедевр матушки-природы, выйди из воды, а то простудишься, — восхищённо протянул мужчина. — Сегодня довольно прохладно.       Услышав столь лестный комплимент, Чимин тут же мило пискнул и, позабыв обо всем на свете, вылез из воды и грациозно умостился напротив мужчины.       — Белоснежный, словно первый снег, — всё восхищался тот.       Чимин на это слегка опустил голову и показательно распушил свои хвостики, давая незнакомцу возможность полностью рассмотреть свою красоту. Да, он красуется. И что с того? Он действительно прекрасен. Ему всё можно (спорное утверждение, конечно)!       — Как зовут тебя, дивное создание?       — Чимин.       — Имя под стать хозяину!       — Вы ранены? — всполошился цуру, заметив кровь на плече у незнакомца.       — Это просто царапина, — отмахнулся мужчина.       — Ничего подобного! Вон как кровь хлыщет, — прошептал Чимин и вновь принял человеческий облик. Где он там потерял своё покрывало?       Взяв незнакомца за руку, он подвел его к воде и осторожно, со знанием дела (спасибо Чонгуку и его когтям), промыл рану. Перевязав руку кусочком белой ткани, что была при себе у его нового знакомого, Чимин довольно улыбнулся и проговорил:       — Вот так-то лучше.       — Спасибо, как я могу отплатить тебе за твою доброту?       — Одежда. Мне нужна одежда.       — Хорошо, пошли со мной, — поднявшись на ноги, промолвил мужчина.       Обрадовавшись и не почувствовав никакого подвоха, Чимин быстро обратился в журавля и покорно пошел следом за мужчиной. Идти им пришлось совсем недолго, большой дом незнакомца находился буквально в нескольких метрах от реки. Поднявшись по длинной лестнице, Чимин оказался в уютной белой комнате. Его новый знакомый, словно по волшебству, пропал из виду на несколько минут, а когда вернулся, протянул журавлю красивое белоснежное кимоно.       — Спасибо, — довольно проговорил Чимин и, тут же став человеком, принялся одеваться.       — Тебе идет, — улыбнулся мужчина.       — А как Вас зовут? — спросил Чимин, вспомнив, что пошел за незнакомцем, даже имя не потрудившись узнать.       — Тэмин, я — владыка западной части неба, — представился мужчина.       — Бьякко? — обалдел цуру. Вот это он встрял…       — Да, меня так называют.       — Простите за мою наглость, я Вас не признал, — тут же поклонился Чимин, понимая, насколько облажался. Просить одежду у одного из верховных Богов — это же ещё додуматься было нужно!       — Все нормально. Ты помог мне, и я благодарен.       — Но как Вы умудрились так глубоко пораниться? — язык всегда был у Чимина быстрее, чем мозг, и вопросы он зачастую задавал, совершенно не подумав.       — Одна глупая птица пыталась от меня сбежать.       — Много тут, смотрю, неадекватных пернатых, — хмыкнул Чимин, немного расслабляясь.       — Вас кто-то посмел обидеть?       — Да, феникс один… — буркнул Чимин, скривившись так, будто лимона наелся, ну, или понюхал нашатырный спирт.       — Сокджин? Вот балбес пернатый, — прорычал Тэмин, и цуру тут же удивленно распахнул глаза. Сила у бьякко была действительно устрашающая.       — Он спалил все деревья у пруда каппы. Когда вернусь, Хосок меня ощипает, — присев на диван возле бьякко и совсем забыв о субординации, начал жаловаться Чимин. Наболело!       — Не переживай, я его лично накажу, да так, что месяц возродиться не сможет!       — А Вы правда так можете? — моментально воодушевился Чимин, полностью игнорируя тот факт, что по своей природе цуру добрые и безобидные.       — Могу, слишком много он себе позволяет, то спалил одеяние на моей невесте, то каппу тени лишил, то черепаху от работы отвлекает. Пакость на ножках.       — И не говорите, взял и разлегся в чем мать родила на постели у моего Юнги! Да если бы я не провинился перед ним, разодрал бы феникса на части!       — Вы знакомы с кирином? — серьёзно спросил Тэмин.       — Да, собственно, это я его так быстро пробудил…       — Но у Вас на это же были свои причины?       — Конечно, этот гад сначала мне глазки строил, потом целоваться полез, а после заявил, что вернуться к людям надумал. Свинство же!       — Правильно сделали. Он прикоснулся к такой красоте! Как вообще посмел думать о побеге? — искренне возмутился Тэмин, не видя ничего страшного в пробуждении кирина. Не только же ему за Сокджином перья разгребать.       — Вы так меня понимаете!       — И я тоже белый!       — Давайте дружить!       — Чай, кофе, печенье?       — Кофе.       Пока Чимин совершенно бессовестно наслаждался компанией бьякко, Юнги из сил выбился, разыскивая того по всей обители Богов. В его голову уже даже начали лезть мысли о том, что его (не всегда) милого журавля выгнали (пинком под зад) с горы. Если всё так, ему срочно нужно найти обидчиков и хорошенько их помять (если не сказать больше). Распахнув дверь в огромную библиотеку, Юнги, не заботясь о приличии и тишине, свирепым торнадо влетел внутрь и тут же хмуро огляделся по сторонам. Заметив у окна одиноко сидящего мужчину, он тут же подошел к нему и злобно прорычал:       — Журавль здесь не пролетал?       — Нет, — едва слышно ответил тот.       — Пошел и нашел мне его. Ясно? — испуская пламя изо рта, скомандовал Юнги, сжимая руки в кулаки. Его уже совсем не волновало то, что этот человек тоже мог быть влиятельным богом, его мозг полностью был подвластен мыслям о Чимине. О бедном, несчастном Чимине, которого кто-то обидел.       — Как скажете, — кивнул мужчина, даже и не думая спорить.       Когда Юнги последний раз рыкнул и, буквально метая во всё, что только видел, гром и молнии, покинул библиотеку, Намджун тут же отложил в сторону книгу и, обернувшись драконом, полетел искать упомянутого журавля. До встречи с кирином до него доходили слухи о том, что их новый глава тихий и добрый, но, как оказалось на деле, тот был совершенно другим, и почему-то злить того Намджуну совершенно не хотелось. За ним и так некоторые косяки имелись.       Выйдя во двор и почти нечаянно спалив парочку деревьев, Юнги поднял голову вверх и громогласно прорычал:       — Сокджин, быстро ко мне.       Звать себя дважды феникс не заставил и тут же явился на зов кирина.       — Звал? — с привычной улыбочкой спросил Сокджин, внимательно посмотрев на Юнги.       — Найди Чимина и приведи ко мне.       — Понял, — быстро кивнул Сокджин и тут же отправился на поиски, спорить и язвить с таким кирином ему совершенно не хотелось.       Присев на скамью во дворе, Юнги, несколько раз тряхнув тяжёлой головой, напрасно попытался справиться с гневом. Но его тело совершенно не подчинялось и постепенно начало трансформироваться, и если его первая трансформация была милой и невинной, то эта внушала страх.       Почувствовав, как под ним сломалась скамья, Юнги в очередной раз рыкнул и, поднявшись на ноги, вернулся к поискам Чимина, даже не позаботившись о том, чтобы вновь принять человеческий облик. Ноги, копыта, разница невелика.       Слишком остро ощутив странные приливы в своих силах, Тэмин удивленно отставил чашку с горячим кофе и сосредоточился на своих ощущениях.       — Что-то случилось? — тихо спросил Чимин.       — Кирин что-то бушует.       — Юнги? Извини, я пойду, — не на шутку испугался Чимин и, быстро поднявшись на ноги, поспешил вернуться в покои Юнги.       Выбежав из дома, Чимин тут же почувствовал Юнги. Тот был совсем рядом и, судя по страху, что сковал все его тело, был явно не в духе.       Пробежав всего несколько метров, цуру смог довольно быстро отыскать Юнги. Вот только он совсем не ожидал, что тот изменится настолько сильно…