Чонгук, что происходит?
Да что случилось???
Чон Чонгук, так и будешь меня игнорировать??!!?
Ответь мне, пожалуйста! (╯︵╰,)
Что за детский сад, Гук-и!
Сам же говорил, что мы должны говорить, если что-то не так…
Но Чонгук молчал. Сообщения, написанные в тот «роковой» день, не были прочитанными.Чонгук-и, долго ты будешь так себя вести?
Чонгук, ты что, заблокировал меня??!!
А следующие даже не были доставлены. Окно напротив было занавешено плотной шторой, свет в комнате не горел. Оглядев свою комнату на предмет чего-нибудь не слишком тяжёлого, Чимин отстегнул некоторые значки от рюкзака, взял несколько колпачков от ручек и маркеров, разломал пару карандашей и направился к окну. Распахнув его, он начал бросать своеобразные «дротики» в Чонгуково окно. Колпачки даже не долетели до цели, а вот обломки карандашей легко достигли её. Да только реакции никакой не было. Продрогший парень, закрыл окно. Дотянувшись до пледа и придвинув стул, он облокотился на широкий подоконник, продолжая не сводить взгляд с тёмного стекла. Чимин так и уснул сидя. Утром тело ныло от неудобной, скрюченной позы, а голова трещала, как будто всю ночь пролежала в железной кастрюле, по которой сверху лязгали крышкой. Окно всё также было тёмным. Чимин досадно охнул, смотря на время — он проспал. Часы показывали девять двадцать, а значит в дом к Чону не попасть. Оставалось ждать вечера, когда его родители вернутся после работы. Чимин размял затёкшие конечности и переоделся в домашние штаны и футболку. На кровати со вчерашнего вечера лежали его куртка и Чонгуковы шапка, перчатки и шарф. Аккуратно переложив вещи на стол и сев на кровать, он взял в руки оставленный шарф. Такой мягкий и тёплый, а ещё так приятно пахнет Чонгуком. Чимин поднёс его к лицу, совершая продолжительный вдох, наполняя лёгкие любимым ароматом. Это был любимый зимний аксессуар Чонгука; вообще у него шарфов было много: разных цветов, ткани и разного размера. Но именно с этим чёрным, объёмным, крупной вязки шарфом он не расставался. Чимин обмотал его вокруг шеи так, чтобы половина лица тоже была закрыта и улёгся на подушку. Уже чувствуя, как лёгкая дрёма охватывает его сознание, Чимин услышал стук в дверь. — Дорогой, ты спишь? — в комнату тихо заглянула мама. Чимин медленно поднял руку, знаменуя, что совсем не спит. Потянувшись во весь рост, он сел, скрестив ноги. — Сынок, сегодня утром заходила мама Чонгука, — женщина присела на край кровати, — она была в растерянности, спрашивала говорил ли ты что-нибудь о Чонгуке. Её беспокоит, что он вчера вернулся с тренировки взвинченный и раздражённый. — Чимин сидел, опустив голову вниз. — Закрылся в комнате, даже разговаривать с ними не хочет. Ты знаешь, что вчера произошло? Хотелось бы ему самому знать, что пошло не так. Чимин покачал головой, поднимая взгляд на маму. — Я не знаю, что произошло, но это связано со мной, — женщина непонимающе смотрела на сына. — Вчера вечером я рассказал ему, какое решение принял, всё было в порядке, он даже спокойно отреагировал на это… а потом… потом его как будто подменили, мы приехали домой на автобусе, и он… в общем он не отвечает на мои сообщения. — Странно, может ему кто-то звонил или писал, когда вы были вместе? — от «были вместе» под рёбрами Чимина болезненно кольнуло. — Нет, ничего такого, — задумавшись немного, ответил парень. — Слушай мам, а отец ещё дома? — Он сегодня весь день дома. Ты что-то хотел у него спросить? — Не совсем, — Чимин закусил нижнюю губу, покачиваясь вперёд-назад. — Ты не могла бы взять у него телефон? — женщина удивлённо посмотрела на сына. — Хочу попробовать позвонить Чонгуку с другого номера. На мой звонок он не ответит, — болезненно усмехнулся парень. — Возьми мой! — она достала из передника свой телефон. — Твой номер есть у него в контактах. Полагаю, что он догадается, что это не ты сама его набрала, — вздохнул Чимин, двигаясь к краю кровати, выпрямляя ноги. Надев тапочки, он снял шарф, ощущая неприятный холодок на теле и, аккуратно свернув его, положил на стол. — Хорошо, дорогой, сейчас схожу за ним, — женщина приобняла сына прежде чем отлучиться. Отец с Чимином до сих пор не разговаривал и за одним столом не сидел. «И кто из вас ведёт себя как маленький?!» — не уставала повторять женщина, оставаясь с мужем наедине. Хоть Чимин и внешне этого не проявлял, но ему было невыносимо тяжело находиться в этой атмосфере. Он пытался сам поговорить с отцом, но тот его и слушать не хотел. Как бы госпожа Пак не пыталась его вразумить, мол единственный сын, а если что-то с ним случится, и они его потеряют, она ему этого никогда не простит. Но мужчина как сел на броневик, так с него и не думал слезать. Телец — тельцом, ни дать ни взять. Чимин стоял у приоткрытой двери в ожидании матери. Объясняя мужу на ходу зачем ей понадобился его телефон, она жестом показала сыну, спускаться вниз. На кухне вкусно пахло свежей выпечкой. Большой стол изобиловал всевозможными коробочками разных размеров и цветов, с пирожными, мини-тортиками и булочками. На каждой коробочке красовался ярлычок с номером телефона и адресом электронной почты интернет-магазина госпожи Пак. В животе заурчали тигры, от вкуснейших запахов и аппетитно выглядящих десертов. Чимин только сейчас понял, что ел последний раз вчера в обед. Но о заполнении желудка он подумает чуть позже, а пока ему надо было попытаться поговорить с Чонгуком, ну или просто услышать его голос. Санын передала ему телефон, введя пароль. Чимин немедля набрал номер. В трубке слышались длинные гудки, а потом их прервал шорох: «Слушаю», — голос Чонгука звучал слабо и как-то болезненно-хрипло. — Чонгук, только не сбрасывай, пожалуйста! Давай поговорим? Но в трубке уже раздавались короткие гудки, сменившиеся тишиной. Чимин набрал номер ещё раз, но трубку уже не брали. — Вот чёрт, — ругнулся парень, топнув ногой. Положив телефон на стол, он резко запустил пальцы в волосы, крепко сжимая их и рухнул на стул. Женщина, расстроенная состоянием сына, подошла к нему ближе и положила тёплые руки на плечи. — Мальчик мой, всё наладится! Вы во всем разберётесь! Не переживай так, дорогой. Чуть позже, вернувшись в свою комнату, он снова потянулся к шарфу, прежде чем лечь на кровать. Уложив его рядом на подушку, Чимин уткнулся в него носом, засыпая. Короткий сон был тревожным. В нём все по очереди отворачивались от него и уходили прочь, начиная с Сокджина. Последним был Чонгук. Прежде чем уйти он озвучил то, что Чимин боялся услышать больше всего. «Мне было противно дружить с тобой всё это время. Ты эгоист Пак Чимин. Тебе лучше всегда оставаться одному, потому что ты портишь всем жизнь. Посмотри, даже своей семье ты не нужен, ты — позорище». Проснулся Чимин в холодном поту, тяжело дыша. Ему хотелось кричать и плакать от безысходности. До самого вечера он не выходил из комнаты. Лежал накрывшись одеялом, обнимая шарф, и слушал самые слезливые песни, пересматривал видео с их компанией, накопившиеся в галереи. Над самыми забавными — смеялся, а над теми, где камера сосредотачивалась на Чоне — спирало дыхание и солёные капли бежали по щекам. Время перевалило за восемь, а значит уже точно родители Чонгука дома. Кожу начинало сильно стягивать от пролитых слёз и Чимин решил пойти умыться. В зеркале отражение не радовало: красные глаза и щёки, отёкшие веки, покусанные губы — Чимин выглядел болезненно, пусть градусник и показал бы 36'6. Холодная вода ситуацию с лицом не спасла, поэтому у парня оставалась только надежда, что мама сделает вид, что не видит этого безобразия. Взяв вещи друга и бросив взгляд на тёмное окно, Чимин направился вниз. Мама приготовила для соседей немного угощений и вручила сыну два небольших пакета с контейнерами, когда тот начал обуваться. Мысли — неутешительные, ему думается, что и из этого ничего не выйдет. — О, Чимин-а, — дверь открыл господин Чон, — заходи, — пропуская юношу внутрь дома. — Добрый вечер, аджосси! — поклонился парень. — Чонгук наверху, приболел немного. Видимо весь день провалялся в кровати, кажется даже и не ел. Вон, еда совсем не тронутая стоит, — машинально кивнул мужчина в сторону кухни. Чимин замялся на входе, чувствуя свою вину за состояние Чона, сильнее прижимая его вещи к своей груди. — Кстати, это вам, — Чимин протянул мужчине прозрачные пакеты, — мама просила передать. На губах мужчины промелькнула улыбка, но он закашлялся, пряча её в кулак, и с благодарностью принял угощения. Чимин не спеша поднимался на второй этаж. Почему он так себя ведёт и почему так сильно волнуется, что во рту пересохло? Будь на месте Чонгука Тэхён, он бы ворвался к нему с диким «Эй, Тэхён! А ну иди сюда засранец!» — вышиб все двери пока не нашёл бы друга, а после прижал к первой попавшейся поверхности и держал, пока бы тот не рассказал в чём проблема. Но с Чонгуком всё иначе, и Чимина это начинает пугать. Ещё год назад всё было немного проще. Сейчас же… Он хочет аккуратно, без агрессии, почти шёпотом, глядя глаза в глаза, нежно взяв за руку… Чимин шипит себе под нос и несильно бьёт кулаком по голове от того, что звучит это неправильно. Иногда Чимин увлекается, порой ему так жаль, что он вот такой…влюблённый дурак в собственного лучшего друга. Всё было бы просто, если бы он был нормальным. Был таким как Хосок, Джин… Чонгук, как сотни других парней. Год назад Чимин осознал, что его «мне нравится Чонгук» ой как сильно отличается от того же, к примеру, «мне нравится Хосоки-хён». Ещё и тело стало реагировать по-особенному на его взгляды и касания. Он думал, что это наваждение, но с каждым днём убеждался в обратном только сильнее. Он не замечает, сколько уже стоит возле закрытой двери с табличкой «родителям вход строго запрещён!» Он неуверенно стучит костяшкой среднего пальца, а после подрагивающая ладонь едва касается железной ручки. Что сейчас сказать? С чего именно надо начать? Секундная паника охватила его сердце, заставляя заходиться в бешеном ритме. Он прикрыл глаза, нажал на ручку, распахнул дверь и замер. Чонгук стоял посреди комнаты выжидая, когда Чимин войдёт, прикрывая за собой дверь. По периметру стен были натянуты ниточки с гирляндами-звёздочками. Освещение мягкое, тёплое, такое уютное и Чонгук такой заспанный, красивый, потирает слипающиеся глаза рукавами безразмерной толстовки, оставляя без внимания взлохмаченные волосы от недавнего сна. Чимин осторожно сделал шаг внутрь сонного царства. — Чонгук-и?! — тихо позвал его парень, не желая разрушать царившую атмосферу громким голосом. Чонгук, закончив терзать глаза, опустил руки и на его губах мелькнуло подобие улыбки. — Пришёл? — Чимин гулко сглатывает напряжение, готовясь услышать шквал злобы, раздражения, разочарования, чего угодно — имеющее негативный оттенок, и только сильнее прижимает вещи к груди. Но Чонгук не торопится продолжать. Он только делает несколько шагов навстречу, смотрит пристально. — Подожди, только не выставляй меня за дверь! Даже если ты не готов со мной сейчас поговорить, то хотя бы выслушай, пожалуйста! — затараторил вполголоса парень, делая шаг навстречу. — Я не понимаю, почему ты не отвечаешь на сообщения и игнорируешь мои звонки… Мы же договорились, что бы не возникало недопонимание — всё обсуждать! Любые ссоры всегда воспринимаются так болезненно и мной, и тобой. Прости, прости, сто тысяч раз прости, я знаю, что был неправ. Жаль, что не сказал тебе сразу, но я… — опущенный взгляд парня метался по полу в поисках нужных слов. — Такой трусишка? — Чимин резко вздёрнул голову вверх, удивлённо глядя на друга. Тон его голоса был мягким и совсем не раздражённым, а в глазах столько нежности. Чимину не по себе от ощущения головокружения при взгляде в эти тёмные глаза, смотрящие на него немного сверху. — Ты не злишься? — словно загипнотизированный, не в силах отвести взгляд, спросил Чимин. — Уже нет, — улыбнулся Чон, — вчера это было полной неожиданностью для меня — твоё решение. Я, наверное, перенервничал и психанул. Мне нужно было время побыть одному, обдумать твои слова, понять, как тебе было непросто признаться. Знаешь, мне кажется, я поступил бы также. Не смог сразу подобрать нужных слов и озвучить тяжёлое для всех решение. Не переживай, слышишь, — Чонгук тянет руку к лицу парня, ведёт невесомо пальцами по щеке к подбородку и приподнимает выше, тянет на себя, — всё образумится. Глубокий вдох, задержка дыхания и Чимин, плавясь от горячего дыхания в самые губы, закрывает глаза. Жмурится что есть силы, отгоняя наваждение и толкает дверь, поворачивая ручку вниз до конца. Ну конечно же. Как он мог быть таким наивным. Думал всё будет так просто как в фантазиях? Чимин горько ухмыляется, прижимаясь лбом к холодной двери. — Чонгук-и, — тянет вполголоса, — ну же, открой, пожалуйста. Давай поговорим. Дай мне понять, что не так, что случилось вчера, почему ты бросил меня… — Чимин где-то внутри понимает, что Чонгук его не слышит, добавляя тише. — Не разбивай мне сердце, не делай больно, умоляю. За дверью не слышатся ни музыка, ни голоса, ни шаги. Чимин бы подумал, что там никого нет, если бы не господин Чон и его утвердительное «он наверху». Чимин невероятно зол на себя. Сейчас ему кажется, что всё разрушено, их многолетней дружбе пришёл конец. Он бы всё отдал, если бы кто-нибудь предложил отправиться в прошлое и исправить один единственный момент в жизни. Он бы не задумываясь выбрал именно тот день, когда принял для себя окончательное решение. Спускаясь вниз он не обращает внимания на родителей Чонгука, удивлённо спрашивающих почему он уже уходит, молча оставляет вещи друга на полке в коридоре, обувается, низко совершает поклон и уходит. В его голове все мысли в моменте, которого уже не будет, когда он, собрав всех друзей у себя в комнате, сообщает об уходе из спорта. Он уверен, что хуже, чем сейчас тогда бы не было. Уже в своей комнате, лёжа на кровати Чимин видит уведомления о пропущенных звонках и о сообщениях от Чон Хосока. Хосоки-хён: Чимин! мы же договаривались на восемь. Я прождал тебя до половины девятого. Волновался, думал может случилось чего. Хорошо, что Джин был неподалёку, сходил до тебя, а потом написал мне, что ты у Чонгук-и. Предупреждай хотя бы в следующий раз, что планы изменились. Чимин только-только успел отправить ответ другу с кучей извинений, не вдаваясь ни в какие подробности, как прилетает ещё несколько сообщений, но уже в групповой чат: Хосоки-хён: и тот факт, что каникулы начались, не даёт вам права игнорить нас и придаваться авантюрам только вдвоём! Вы же помните, что со следующего семестра не увидите нас???? Сокджини-хён: ещё пару дней можете заниматься тем, чем вы там привыкли заниматься … а в выходные собираемся где обычно! Тэхён-и молодец, всегда на связи. Даже в самые неподходящие моменты… Под последним сообщением Джина посыпались россыпью смайлики-поцелуйчики, сердечки и виновато смущённые мордашки от Тэхёна. Чонгука не было в сети со вчерашнего дня.***
Неожиданный звонок Джина разбудил Чимина рано утром. Ничего толком не объяснив, старший попросил его встретиться с ним в Старбаксе недалеко от кинотеатра в одиннадцать часов. Это уже второй день, когда Чимин изредка выбирается из комнаты, да и вообще чем-то занимается. Ему не без труда далось решение оставить Чонгука в покое: не писать и не ходить к нему. Может это даст какой-то положительный результат или Чимин сделал только хуже — покажет время. Потянувшись во весь рост, парень поставил будильник на девять часов и накрылся одеялом с головой. Зима, наконец-то, сжалилась над жителями Южной Кореи и морозы отступили, возвращая привычную температуру и солнечные дни. Чимин, выйдя на улицу даже поморщился от яркого солнца. Не успев сделать и десяти шагов, ему пришлось вернуться домой, чтобы поменять надоевшую тёплую куртку на любимый жёлто-серый анорак. Как и любой другой подросток, почуяв что на улице немного потеплело, быстро готов «переобуться» во что-то полегче. Пришёл Чимин в кафе немного раньше назначенного времени, сделал заказ и занял маленький столик в углу у окошка, положив пейджер перед собой. В ожидании друга парень рассматривал прохожих и проезжающие машины за окном, прокручивая по кругу мысли для чего его позвал Сокджин. Конечно, первое о чём он подумал было связано с Чонгуком, как никак они с ним дольше знакомы, больше общались и вообще Джин Чонгука опекает, хотя сам этого не замечает. Второе, о чём подумал Чимин — Хосок рассказал ему о спорте, точнее о его нынешнем отсутствии в жизни Чимина. Погружённый в свои мысли он не сразу замечает, как пейджер кружит по лакированной поверхности стола. Чимин уже было поднимается с места, держа в руке вибрирующее устройство, как к столику подходит миловидная девушка в униформе кофейного заведения. Чимин видит её волнение, когда она ставит два высоких стакана с напитками на стол. Её взгляд робкий хоть и заинтересованный. «Миленькая» — думает парень, неосознанно отвечая на зрительный контакт. Девушка от смущения ещё больше покрывается румянцем. Парень благодарит за беспокойство, кланяясь на месте, и отдаёт ей пейджер. Подарив кроткую благодарную улыбку за беспокойство, снова отворачиваясь к окну. Отходя от столика, она оборачивается несколько раз, случайно задевая соседний столик и пылко извиняется перед посетителями за свою неосторожность. «Новенькая» — заключает парень, оборачиваясь на шум. Понимая, что именно он стал причиной происшествия, тяжело вздыхает, лучше бы ей совсем не думать о нём и не надеяться на его счёт. Он делает большой глоток самого сладкого напитка в этом заведении и смотрит на часы. Джин подошёл с небольшой задержкой. Чимин оглядывал его не спеша: пальто нараспашку, лицо раскрасневшееся, в руках букет. Что? Б у к е т? Чимин понимает, что это не для него, но ничего с собой поделать не может. — Сокджин-и, ты пришёл! Ты такой хороший парень, — включая свою игривую натуру, улыбался широко Чимин, протягивая руки к другу, — даже цветочки принёс. Запыхавшийся Джин, отвёл руку с цветами в сторону, как будто Чимин мог реально до них дотянуться и забрать себе. — Перестань паясничать, мелкий. Я всё знаю. Ты не в том положении, чтобы дурака валять сейчас передо мной! — Чимин резко меняется в лице, опуская руки на столик. Джин, сняв пальто и повесив его на вешалку-стойку, спрятал в рукав небольшой букет белоснежных анемонов. — Но откуда ты знаешь? — не сводя взгляд со светло-карих глаз, спросил Чимин. — Мне рассказал, — Джин сделал паузу, оттягивая с признанием, — Чонгук. Вообще-то я заходил к нему вчера, — Джин сделал глоток медово-цитрусового мятного чая. — Он расстроен, что ты не сказал, не поделился своим решением оставить спорт с ним первым, — выделяет интонацией последние слова. — Я понимаю — он перегибает палку, своим таким поведение, но … — Джин делает несколько больших глотков, удовлетворительно причмокивая. — Кстати, спасибо, это очень вкусно! — Чимин продолжал ошарашенно смотреть на друга. — Да всё образуется, не смотри ты так. Я уверен он отойдёт, попсихует, подумает и поймёт, что неправ. — Бли-и-ин, я такой кретин… Джин-хён, я даже не подумал об этом! — Чимин нервно трёт лицо и шею так, что на нежной коже остаются красные следы от пальцев. — Я хотел уберечь себя от его гнева, но в итоге всё равно получил то, от чего пытался оградиться, — нервно усмехнувшись, Чимин стал тихо биться головой о столешницу. — Ну просто редкостный кретин. Что за дурак… — А ну перестань, — успел просунуть под лоб свою ладонь парень между ударами, — пока оставшиеся мозги не вытряс. Я приведу его в наше кафе завтра после обеда! И вы поговорите. — Чимин поднял голову, взволнованно глядя на парня. — Я думаю, при виде тебя вот такого, — Джин схватил его ладошками за щёки чуть надавливая на них, от чего губы парня стали похожи на бантик, — грустного щеночка, он не сможет долго держать оборону. Это в своих четырёх стенах он весь такой упёртый. — Правда, — промычал Пак из-за неудобной позы. Джин отпустив лицо Чимина, утвердительно кивнул. — Хё-ён, спаси-ибо — протянул парень, двигая к нему стул и, прильнув к его плечу, крепко обнял за руку. Джин, усмехнувшись, потрепал его по коротким волосам. Они уже заканчивали обсуждать детали завтрашней миссии, когда к ним подошла Хэна. Джин смущенно чмокнул её в щёку, косясь в сторону Чимина, который, опёршись на локоть, с умилительной улыбкой смотрел в их сторону. Чимин ни разу не видел, чтобы тот ворковал с кем-то также нежно, пока интересовался, как прошли занятия в классе по рисованию. А как неуверенно и робко подарил прелестнейший букет! Ну просто настоящий романтик! Девушка и не подозревала о сюрпризе. А эти её очаровательная улыбка и искрящиеся глаза… Чимин наслаждался зрелищем. От его блаженного вздоха, Сокджин сильнее покрылся румянцем и придерживая Хэну за локоть поторопился покинуть кофейню. Возвращаясь домой Чимин мечтательно смотрел в голубое, ясное небо, думая о завтрашнем дне. И почему-то он был уверен, что всё пройдёт как надо.***
Чимин спал плохо. Всю ночь ворочался, представляя, как пройдёт их «воссоединение». Клялся и божился, что больше никогда не допустит такой ситуации. Несколько раз его всё же охватывала паника, что ничего не получится. Метания мыслей из крайности в крайность обессилили парня и только под утро он уснул. — А ну просыпайся, засоня, — ласковый голос матери разбудил Чимина. Женщина прошла к окну и энергично раздвинула шторы, позволив солнечному свету ворваться в комнату. Парень прикрыл глаза руками и, кряхтя, потянулся. Переворачиваясь на живот он спросил сколько времени и от удивления, чуть не упал с кровати, оказавшись слишком близко к краю. — Как три? Нет-нет-нет, этого не может быть! — Чимин принялся искать в складках одеяла свой телефон. — Я точно помню, как ставил будильник на двенадцать. — И правда, будильник был установлен на нужное время. «Господь всемогущий, почему ты сделал меня таким лохом» — гневается про себя парень, барахтаясь на кровати. Резко вскочив и быстро обняв маму, чмокнув её в щёку, Чимин поспешил в душ, времени оставалось катастрофически мало. Пока он приводил себя в порядок мама привела в порядок его кровать и бережно оставила на ней вещи, которые любил Чимин больше всего. Выйдя с мокрой головой и завернувшись в полотенце, парень задержал внимание на вещах и губ его коснулась трогательная улыбка. Женщина всегда чувствовала его настроение и состояние, знала, что он любит и как найти подход, когда он чем-то расстроен. Он уже несколько раз задумывался рассказать ей о своей ориентации, но всё равно боялся. Кажется — это было бы слишком даже для неё. Наспех одевшись и высушив не до конца волосы, парень был готов выходить. — Аккуратней на улице, сынок, — строго произнёс мужчина, когда Чимин бегом спускался с лестницы, путаясь в своих же ногах. Секундное замешательство, осмысление сказанного и Чимин с широчайшей улыбкой подбежал к отцу, крепко обняв того. Мужчина в ответ легонько похлопал его по спине. Он был рад этому простому вниманию со стороны отца, что мог бы вот так простоять с ним долго, но: «Ой, я опаздываю же», — и Чимин виновато посмотрел на него. Взгляд мужчины добрый и спокойный, он прикрыл глаза, качая головой: — Только по сторонам не забывай смотреть! Чимин не мог перестать улыбаться. И если отец отошёл и снова начал разговаривать с ним, значит и Чонгук сможет! Этот день определённо должен быть удачным! Уже стоя не остановки и нервно поглядывая на расписание автобусов, Чимину позвонил Сокджин с недоумённым: «Тебя где носит?» — Я проспал, хён! Я этого не хотел, прости, я уже на остановке, через полчаса буду на месте. Правда! — тараторил парень. «… Чимин. — Джин продолжительно выдохнул, — в такой день. Ладно! Не переживай. Я отвлеку его бдительность, а то он сейчас очень насторожен. Чувствует какой-то подвох. Может это и к лучшему, что ты опаздываешь». Чимин облегчённо выдохнул. Осторожно подходя к кофейне, Чимин набрал сообщение другу что на месте и ждёт «команды». Заглянув в окошко, он сразу увидел знакомый затылок, но всё равно интуитивно дёрнулся назад к стене. Чимин заглянул в окно снова. Парни расположились у столика, стоящего вплотную к стене. По обе стороны вместо стульев стояли недлинные скамейки без спинки с мягким сидением и кованными ножками. Чонгук сидел, облокотившись на стену спиной, расставив ноги в разные стороны и вполоборота смотрел на Джина. Тот наоборот, сидел с краю скамейки и, судя по тому, что он поперхнулся напитком, заметил Чимина. Телефон два раза «булькнул» и Чимин прочитал сообщение: «Вижу, давай так, я наберу тебя, только ты трубку не бери. Как закончится вызов — заходи! Чонгуку я сказал, что жду Хэну, так что он не подозревает, что я пишу тебе». Чимин начал набирать ответ, как следом прилетело ещё одно сообщение: «Не пиши мне». Чимин удивлённо посмотрел на телефон и, стерев сообщение, убрал мобильник в карман. Сердце учащённо стало биться, когда по карману и телу разлилась вибрация звонка. Сунув руку в карман, парень с силой сжал мобильник, как будто пытался заглушить жужжание, слышимое только им. После завершения вызова, Чимин отсчитал три минуты и открыл дверь, висевший сверху колокольчик прозвучал оглушительно громко. Чимин считал шаги, пока шёл к друзьям, контролируя дыхание. Джин пересевший к Чонгуку, что-то показывал на своём телефоне. Тот увлечённо смотрел на экран, не обращая внимания на нежданного гостя. — Ты здесь! — первым отвлекается Сокджин, радостно поприветствовав Чимина. — А он что здесь делает, — буркнул Чонгук, подняв взгляд на мнущегося на месте парня. — Я сваливаю, — заёрзав на месте, Чон попытался перекинуть ногу к внешней стороне скамейки, но почувствовав жёсткую хватку на своей руке, остановился. — А ну стоять! Никуда ты не уйдёшь, пока не скажешь ему в чём проблема. — Ничего я никому не должен, — бросил парень. Сокджин закатил глаза до вселенной и обратно. — Кому ты рассказываешь! Садись, Чимин-и, и не слушай его. Клянусь, Гук-и, ты как выглядишь на пятнадцать, так и ведёшь себя, — заявил старший, крепко держа юношу. Чимин присел на самый край скамейки. — Мне шестнадцать, хён, — скрепя сквозь зубы, озвучил Чонгук. — Неважно, ведёшь себя как маленький! — Джин отпустил парня, когда почувствовал, что тот перестал сопротивляться, разворачиваясь к столику. Чонгук насупился и сложил руки на груди, смотря исподлобья то на Джина, то на Чимина. — Ну же, поступи как разумный, взрослый человек! Скажи, что тебя напрягает и не даёт общаться вам как прежде. Чонгук нерешительно смотрел на Чимина, то и дело отводя взгляд в сторону, пока не стукнул кулаком по поверхности столешницы и не выдал ранее озвученную Джином истину. Чимин, смотрящий в округлые глаза напротив не знал какие подобрать слова. Обычно в таких ситуациях он привык действовать эмоционально и тактильно. Вот и сейчас, видя, как меняется взгляд Чонгука, Чимин встал и, сняв куртку и отложив сумку в сторону, подошёл к друзьям. Джин быстренько ретировался в противоположную сторону. Чимин, не теряя времени, присел рядом. Закинув руку на плечо Чонгука, а потом и вторую, льнёт как котёночек, шепчет как ему жаль и что он безнадёжный дурачок, чувствуя, что тот готов сдаться, закидывает на его колени сначала одну ногу, а после череды брыканий и вторую. А после наступает момент принятия. Чонгук не в силах больше сопротивляться притягивает к себе сильнее Чимина, утыкаясь в его плечо носом, вдыхая столь любимый аромат. — Обещай, что больше никогда так не поступишь! — шепчет, будоража и кожу, и разум. Чимин млеет от взаимных прикосновений и сладкого, низкого голоса. Если бы Чимин мог, он бы, не теряя и секунды, накрыл слегка обветренные губы Чонгука своими, чтобы успокоить и подарить столь желанное спокойствие. Но Чонгук, так как хочется Чимину, его не любит. Он другой — обычный парень. И Чимин, сглатывая болезненный ком обиды и сожаления наигранно-радостно довольствуется малым. В тот же день всё возвращается в прежнее русло, и парни отправляются к Чимину, смотреть несколько дней назад переведённый новый фильм Марвел про Железного человека. Конечно, они толком его и не смотрят, продолжая общаться и обсуждать оставшиеся выходные дни. Чонгук признаётся, что начал встречаться с Гыин и что с ней ему гораздо интереснее, чем с другими девчонками. Чимин слушает внимательно, одобрительно кивая, а в сущности своей не желает этого слышать. Он привык делать вид, что рад за новые отношения друга, а потом дома не в силах сдержать грусти и отчаяния, заливает подушку солёной жидкостью. Вот и сейчас, он подбадривает его, что «может это твоя судьба», а после, пока Чон не видит, вытирает влажные глаза. Чонгук, замечая перемену в настроении друга, спрашивает в порядке ли он, а Чимин по заученной фразе отвечает, что просто устал. Умывшись и переодевшись, они ложатся спать. Чонгук сразу же окутывает Чимина своим теплом, ароматом и телом, двигаясь ближе и закидывая на него руки-ноги. Чимин отвечает тем же. Он так сильно скучал по этим ночёвкам, по тому, как только они могут быть рядом друг с другом, по биению их сердец и размеренному дыханию. Перед сном они говорят в сотый раз, как скучали друг без друга и, прижимаясь непозволительно близко, отдаются во власть сновидений.***
Время каникул стремительно проходило, а счастливых воспоминаний что-то больше не становилось. Родители записали Чонгука на дополнительные занятия по английскому, что портило идеальный план — проводить время с Чимином в танцевальном классе Хосока до начала своих тренировок. Он не разминался, не разучивал связки и вообще не танцевал. У Чонгука не то что бы ноги из причинного места росли, с ними как раз было всё в порядке, а вот к душе танцы не лежали, проще говоря ему нравилось смотреть, а не принимать в этом участие. Гыин, с которой Чонгук встречался уже месяц, прознав про увлечение Чона классом Хосока, временно сменила художественный кружок на танцевальный и не только её парень был очень удивлён новому участнику перед закрытием класса. Кстати, Чонгук в тайне надеялся, что кружок Хосока закроется после выпуска и Чимин забудет про танцы, но всё оказалось совсем непредсказуемо для юного ума. И хоть школьный кружок действительно был расформирован, у Чон Хосока был наставник и хореограф, помогающий ему ставить номера для будущих соревнований и конкурсов. Так что, если Чимин не зависал в классе друга, то точно такое же время проводил в профессиональной студии. Чонгук злился, но изменить ничего не мог. Времени осталось не так много, перед тем, как старшие окончательно переедут в Сеул. Большую часть каникул они решали организационные вопросы по обустройству в общежитии и по записи на лекции к преподавателям для первого учебного семестра. Парни старались видеться все вместе как можно чаще: в кафе, гуляя в парке, зависая у кого-нибудь дома. Тэхён даже решил устроить у себя вечеринку, узнав, что родители на несколько дней уезжают по работе. Воодушевлённые такой идеей парни начали думать кого пригласить ещё и как всё организовать. Джин был единственным кто выступал открыто против сего мероприятия, но видя заинтересованный взгляд Хэны — сдался и поддержал затею. Разослав приглашения друзьям и хорошо знакомым ребятам из школы, а также собрав необходимую сумму денег, парни с помощью Ёнгю закупились алкоголем и закусками. До начала вечеринки оставалось чуть меньше часа, все были заняты последними приготовлениями. Подобранная танцевальная музыка и настольные игры сулили весёлые часы до поздней ночи. Младшеньким даже врать не пришлось, что они собираются с ночёвкой у Ким Тэхёна. Когда стали подтягиваться первые знакомые ребята, затейники тусовки подняли стаканчики с пивом вверх, за успех вечеринки. У входа уже вовсю был слышен шум музыки и смеха, когда ребята продолжали активно подтягиваться. В доме было много парней и девчонок, танцевавших в гостиной под зажигательную музыку, другие же сидели и смотрели фильмы в мини кинозале на втором этаже или играли в настольные игры в соседней комнате. Чимин был единственным среди своих друзей у кого не было пары. Он-то особо и не переживал поэтому поводу, но среди обжимающихся и целующихся парочек чувствовал себя некомфортно… особенно возле одной из них. Пытаясь отвлечь своё внимание и никому не портить настроение своим унылым видом, он пытался уйти в комнату Тэхёна, уединившись там с телефоном, но каждый раз кто-то из парней вваливался туда с идеей чем-то заняться вместе. Наверное, они тоже чувствовали настроение друга и не хотели оставлять его одного. И так Чимин за этот вечер перепробовал всё: караоке, поиграть в авалон, а после и проиграть в уно несколько раз, а ещё алкоголь, много алкоголя. Для организма, который пробовал его не так часто, как другие ребята его накрыло быстро. Свет в гостиной, где играла танцевальная музыка, был немного приглушён, по танцующим скользили цветные лучи диско-шара. Чимин, ещё держащий себя на ногах, стоял среди толпы, качающейся в такт музыки, и старался не обращать ни на кого внимание. В душе́ он больше всех не хотел вечеринку и тайно был «за» изначальное решение Джина — всё отменить. Закрыв глаза, он старался не думать о том, где сейчас и чем занимается Чонгук. Гыин пришла к самому началу вечеринки и всё время была рядом с Чоном. Чем больше он отгонял от себя эти мысли, тем сильнее притягивал эпизоды их уединения в просторном доме Кимов. Отгоняя наваждение, Чимин идёт на кухню, открывает холодильник и почти залпом выпивает бутылку пива. Через несколько минут его накрывает от нехватки свежего воздуха и избытка алкоголя. Ему жарко, душно, футболка липнет к телу, на лбу сверкают бисеринки пота, звуки притупляются, а ощущения становятся острее. Скинув с плеч кардиган и открыв окно на кухне, Чимин делает несколько глубоких вдохов. От прилива кислорода его ведёт ещё больше. Делая ещё несколько продолжительных вдохов-выдохов, он возвращается в гостиную. Не замечая толчки со всех сторон Чимин пробирается в самую глубь, вслушивается в мелодию, поднимая руки вверх, и двигается всем телом, поспевая за ритмом. Одна песня сменяется другой, он продолжает танцевать, закрыв глаза, когда чувствует робкое касание к своей талии. Но в конечном счёте ладони ложатся на плечи и Чимин несдержанно улыбается, чувствуя знакомый аромат. Опустив голову, он открывает глаза, медленно скользя по натренированной груди, обтянутой чёрной футболкой, вверх пока не останавливает взгляд на почти чёрных глазах. Зрачки Чонгука расширены почти до размера радужки. Чимин знает, что это может означать. Они расширяются от недостаточного освещения, ужаса или тревоги, чрезмерной сосредоточенности, медикаментов и наркотических веществ, а ещё при влюблённости от действия окситоцина. «Привет, Чонгук-и» — думает, но в слух не произносит. Чимин смотрит в бездну, получая пристальный взгляд в ответ. Чимин знает — это не он причина таких глаз. — Ты пьяненький, — говорит парень, наклоняясь чуть ниже. — Никогда тебя таким не видел, — чуть обнимает за плечи, а у Чимина внутри ощущение столкновения тектонических плит. Чимин горько усмехается внутри, а на лице самая очаровательная улыбка расцветает, превращая глаза в полумесяцы, наперекор истинным чувствам. Тянется к рукам Чонгука, опуская их вниз, а после сам кладёт свои на плечи, обнимая следом за шею. — Чонгук-и! Я давно хотел тебе кое-что сказать, — сообщает заплетающимся языком. — Только не перебивай меня, хорошо? — заглядывает в глаза, качая головой. — Я так рад, что ты у меня есть, что мы с тобой давным-давно познакомились и стали лучшими друзьями, несмотря на прошлые конфликты, — запинается в словах, усмехаясь, — хотя они и конфликтами-то не были. Но больше всего я счастлив, что ты не отвернулся от меня, узнав о моей ориентации и продолжаешь общаться, как и раньше. Так замечательно, что ты обычный, Гук-и. Такой как Джин-хён и Хосоки-хён. — Почему же? — удивлённо спрашивает, находя пристанище рукам на рёбрах друга. — Почему, — тянет буквы, пробуя каждую на слух, — мм, ну это не портит нашу дружбу. Мы бы, наверняка, попробовали встречаться дуг с другом, если бы тебе нравились парни. Представляешь, — смеётся нервно, опуская ладони на грудь друга, ударяя по ней кулачком, — ты и я встречались бы… даже звучит невероятно глупо! Ревность, выяснение отношений… — пускает смешок, шмыгая носом. — Вряд ли бы после такого мы смогли оставаться и дальше друзьями. Именно поэтому, я рад что т ы м о й л ю б и м ы й натуральный друг. Чимин стоит, пошатываясь. Его мутит, голова кругом идёт и кажется от всей этой озвученной лжи его сейчас стошнит. — Чимин, ты в порядке? — волнуется парень, когда тело обмякает в его руках и Чимин резко замолкает. — Кажется меня сейчас стошнит, — прикрывая рот ладонью, говорит парень. — Чонгук-и, всё в порядке? Что вы делаете? — Гыин возникает не вовремя, весёлая и раскрасневшаяся. — Гыин, я помогу Чимину и потом провожу тебя домой, — чуть кричит парень, когда музыка стала звучать громче, а танцующие радостно зашумели. — Я поговорила с Тэхёном, он сказал, что я тоже могу остаться здесь на ночь, — смущённо сообщает девушка. Чонгук подвисает, смотрит на неё и молчит, не знает, что сказать. Радоваться должен, но не может, не хочет. У него-то планы были другими… — Ладно, хорошо, — выдаёт без должной эмоции, от чего Гыин тушуется, — в гостевой на первом или втором этаже? — вскользь интересуется, подхватывая Чимина поудобнее, когда тот пытался отстраниться. — На первом, — отвечает робко. — Хорошо, я найду тебя! Извини, мне надо помочь этой пьяни привести себя в чувства, — улыбаясь говорит Чон, глядя на Чимина, что-то бурчащего себе под нос. Преимущество большого дома Кимов — куча гостевых комнат и уборных. Прихватив по пути две бутылки воды, они заваливаются в одну из них, закрывая защёлку. Чонгук усаживает Чимина на крышку унитаза, тянется к белому ажурному тазику и ставит тот на колени парня. Чимин с благодарностью смотрит на Чона поплывшим взглядом. Чонгук открывает бутылку и подносит к губам друга. — Давай, Чимин, надо попить, — Чимин пытается удержать её, но не может, проливая часть жидкости на себя. Чонгук шипит и, забрав бутылку, сам держит, пока Чимин делает несколько глотков. Пока его желудок очищался от выпитого алкоголя, Чон смачивает в холодной воде полотенце и протирает шею парня. Он весь горячий и мокрый. Чонгука беспокоит его состояние. Потянувшись к мобильнику, он набирает Тэхёну. Тот берёт трубку сразу же, и кричит что не может нигде найти Чимина. — Тэ, он со мной, он напился и ему плохо. Мы в низу, в уборной у заднего двора. Принеси сорбенты, если есть и покрывало мягкое. Чонгук отключает вызов, когда Чимин, отставляя тазик, чуть не заваливается на пол. Тот вовремя успевает его подхватить и облокотить на бачок. Он его снова поит и обтирает влажным полотенцем лоб и лицо. Чимина тошнит ещё несколько раз, пока не слышится торопливый стук в дверь. Тэхён приносит всё необходимое, а Ёнгю передаёт две бутылочки, добавляя: «От похмелья». — Наверху есть свободная комната, возле моей. Думаю, ему там будет удобнее, чем на диване в гостиной. — Чонгук благодарно кивает, накидывая на плечи парня флисовый плед. Проходит почти час, когда Чимину становится полегче. Его больше не тошнит и Чонгук помогает, сделать несколько глотков «витаминного коктейля». Прибравшись за собой, Чон помог другу почистить зубы и умыться, а после, придерживая одной рукой за талию, ведёт на второй этаж. Чонгук подмечает, что большая часть ребят ушла, оно и не удивительно, время давно перевалило за полночь. Кто-то спит на диване, кто-то сидя на стуле. Чонгук молится, чтобы не столкнуться с Гыин, направляясь к лестнице, ведущей на второй этаж. Чимин идёт медленно, заплетаясь о свои ноги и Чонгука, посмеиваясь себе под нос. Чонгук прижимает его к себе крепче, преодолевая ступеньки. Комната, о которой говорил Тэхён, была маленькая, но очень уютная. Небольшая настольная лампа заботливо включена на слабое освещение, а постель расправлена. С краю кровати лежали две стопки с чистыми вещами. Чонгук подвёл парня к кровати и тот сразу же завалился на неё. Он почти засыпал. — Эй, подожди спать, давай переодену тебя. — Но я не брал сменную одежду, мам, — заплетаясь отозвался парень, после чего усмехнулся. — Очень смешно! А ну, давай поднимайся. Чимин нехотя оторвал корпус от мягкого одеяла, принимая сидячее положение, не открывая глаз. Руки не слушались, поэтому снять влажную футболку помог Чонгук. Чимин откинулся назад, раскинув руки в сторону, думая, что на этом всё, но Чонгук потянулся к ремню на джинсах. Расправившись с ним, он принялся за пуговицы и молнию. Чимин заёрзал на кровати, подтягивая ноги к себе и, приподнявшись на локтях, вопросительно сонно смотрел на друга. — Ты же не собираешься спать в джинсах? Сам даже футболку снять не смог, думаешь с ними справишься, — Чонгук вытянулся в рост и сложил руки на груди, кивком указывая на плотно сидящую ткань. Чимин, глубоко вздохнув, придвинулся к краю кровати, опуская ноги вниз и вставая на мягкий коврик. Послышался звук расстёгивающейся молнии, и парень принялся стягивать джинсы вниз, обнажая крепкие ноги. Чонгук слегка придерживал его за локти, когда ткань оказалась ниже колен и парень избавлялся от неё ногами, без рук. Чон смеясь подбадривал друга, когда тому почти самостоятельно удалось раздеться. Чимин держался за него пока тот просовывал ноги в штанины, то и дело касаясь обнажённой кожи. Когда Чонгук принялся завязывать тесёмки на поясе домашних штанов, Чимин совсем не сопротивлялся и не пытался сделать это самостоятельно. Он молча стоял, опустив голову вниз, смотря на руки с выступающими венами, ловко завязывающие бантик. — Спасибо, Гук-и, — прошептал парень, — и прости, что испортил вечер. — Не говори так, всё хорошо! Тебе же стало легче? — закончив поправлять футболку, спросил парень. Чимин только коротко кивнул. Отодвинув одеяло в сторону, Чонгук помог ему лечь. Тот сразу укрылся воздушной, тёплой тканью до подбородка. Чонгук принялся переодеваться сам и когда закончил, выключил лампу и, обойдя широкую кровать, стал укладываться с другой стороны. Забравшись под одеяло, он придвинулся ближе к Чимину, притягивая к себе. Чимин на действия друга не реагировал, он только громко посапывал и Чон был рад, что не нужно объяснять почему он решил остаться с ним. — Ты такой глупый, Чимин-и, — шепчет парень, оглаживая подушечкой большого пальца щёку парня и оставляя тёплый поцелуй на кончике носа. — Знал бы ты как сильно нравишься мне! Глядя на спящего Чимина, он продолжал крутить в голове услышанное ранее. От его слов ему больно. До этого вечера он теплился надеждой, что может быть нравится Чимину как парень. Но, видимо, он заблуждался. Для Чимина он только друг. Любимый друг и не более. Ему пора перестать жить иллюзиями, пора перестать на что-то надеяться. Чонгук засыпает поздно, утыкаясь носом в тёмную макушку. Под утро в доме почти все спали. Все, кроме одной девушки, ждавшей Чонгука. Набирая очередное сообщение, она лишь коротко всхлипывала, понимая, что оно, как и предыдущие, не будет прочитано.