Духовный воин Гэ / Jiang Chao Ge and the Spirit Weapon

      Цзян Чаогэ переоделся в одежду и обувь, которую дал ему Мэн Шэн и, завернув меч в лохмотья, зафиксировал его за спиной. Затем молодой мужчина с предельной аккуратностью сложил в небольшой багаж свой деловой костюм. Он во что бы то ни стало должен сохранить вещи из своего мира. Они станут постоянным напоминанием о том, откуда он пришел и куда должен вернуться. Национальная одежда жителей Тяньлин была довольно своеобразной. Мужской костюм был опрятным и удобным, он походил на простую одежду древнего Китая. У Цзян Чаогэ сразу возникли ассоциации с персонажами из игр в стиле сянся. Облачившись в подобный наряд, он сразу невольно почувствовал себя как-то возвышенно. Однако одного взгляда на Мэн Шэна было достаточно, чтобы понять, что он был довольно бедным человеком. Материал его одежд был жестким и грубым. Конечно же, в сравнении с роскошными одеяниями третьего принца, наряд Чаогэ выглядел очень неприглядно. - Старик Мэн, когда мы доберемся до города, купишь мне новый комплект одежды, хорошо? Твоя мне немного маловата, да и ботинки тесные. Мэн Шэн посмотрел на него: - Если у тебя есть деньги, то сам и купишь. Ты хоть представляешь, сколько мне стоили те две черные пантеры, которых я истратил на тебя? Губы Цзян Чаогэ поджались. В этом мире в качестве валюты тоже использовалось золото, серебро и медь. Ах, если бы свое будущее можно было знать заранее, тогда он принес бы с собой золотую цепочку толщиной с палец! - Пойдем. Мэн Шэн выудил из кармана две костяные фигурки и небрежно подбросил их в воздух. Перед путниками тут же появились две лошади. Цзян Чаогэ ощутил укол зависти. Когда же он тоже сможет формировать армии диких зверей лишь одним движением руки? Мэн Шэн с легкостью прочел мысли спутника. - Подобный трюк можно осуществить, обладая даже самым низким уровнем духовной силы. Когда мы доберемся до безопасного места, я научу тебя развивать духовную силу. К сожалению, это будут лишь базовые знания. Если ты намерен развить духовную силу до высокого уровня, то будь готов приложить немало усилий. Постепенно я обо всем тебе поведаю. Чжи Сюань фыркнул: - С твоим нынешним уровнем силы, ты не сможешь стать моим духовным воином даже когда достигнешь возраста этого старика. Цзян Чаогэ с усмешкой ответил: - Ты преувеличиваешь. Я очень быстро учусь. Мэн Шэн сказал: - Сяо Цзян, все будет зависеть от твоей удачи. Чжи Сюань посмотрел на пожилого мужчину: - Если ты найдешь для меня достойного пользователя духовного оружия, то, так уж и быть, твою жизнь я пощажу. Мэн Шэн расплылся в улыбке: - Господин Чжи Сюань, если найдется совместимый с вашим сознанием воин, то мы обязательно уступим более достойному кандидату. В этот момент Цзян Чаогэ по-хозяйски схватил ребенка и усадил его на лошадь: - Прежде чем ты найдешь себе кого-то нового, мы некоторое время затрудним тебя своим присутствием. Чжи Сюань сердито крикнул: - Не смей ко мне прикасаться! - Может тогда ты сам сядешь на лошадь? Чжи Сюань одарил мужчину яростным взглядом. Не обращая внимания на крики недовольства, Цзян Чаогэ сел на лошадь и взял в руки длинные волосы малыша. Они почти касались земли. - Хочешь, я завяжу твои волосы? А то я их случайно придавлю. - Глупый человечишка, не прикасайся к моим волосам! Чжи Сюань прижал копну своих волос к груди. Щечки на маленьком личике надулись. По всем признакам можно было заключить, что мальчик был очень зол. Наверное, Цзян Чаогэ даже смог бы от души повеселиться, не напоминай он себе каждую секунду, что с древним зверем лучше не шутить. Под прикрытием ночи путники покинули маленькую деревню. Приветствуя полную луну, они пришпорили коней и двинулись в путь. Желая находиться от Цзян Чаогэ как можно дальше, Чжи Сюань яростно вцепился в лошадиную гриву. Однако животное не стояло на месте, а дорога была ухабистой. Маленькое тельце ребенка не могло долго удерживаться в таком положении, поэтому после пары скачков мальчик неизбежно съехал назад. Оказавшись в опасной близости от объятий Цзян Чаогэ, Чжи Сюань что-то недовольно пробормотал себе под нос и снова сел прямо. Весь процесс повторился три раза. Наконец, не выдержав абсурдности ситуации, Цзян Чаогэ притянул упёртого ребенка в свои объятия: - Господин Чжи Сюань, тебе лучше быть послушным и сидеть рядом. Таким образом, нам обоим станет намного комфортнее. Чжи Сюань поднял голову и посмотрел на спутника: - И кого же я должен винить в своем нынешнем облике? Если бы не ты… - Я - мусор, знаю, - закончил за него Чаогэ. - Да, вини во всем меня. Но я намерен усердно трудиться, чтобы развить свою духовную силу. Еще я постараюсь сделать так, чтобы ты как можно быстрее смог обрести свой истинный облик и выглядеть великолепно. Чжи Сюань тихо вздохнул и, немного поёрзав, наконец нашел удобное положение, устроившись в объятиях Цзян Чаогэ. Большие круглые глаза неотрывно смотрели на окружающий пейзаж. Для того, кто много тысяч лет пребывал во сне, на что ни посмотри – все будет новым. Если бы не этот унизительный внешний вид, то Чжи Сюань был бы счастлив. Ведь пробуждение от покоя было главным желанием всех древних зверей. Сразу после рассвета перед взорами путников показался маленький городок. Мэн Шэн спрыгнул с лошади. - Видишь те постройки впереди? Это внешние ворота города Тяньао. Пройдя сквозь них, мы покинем столицу. Давай-ка спешимся и немного отдохнем. Цзян Чаогэ никогда в жизни так долго не ездил верхом. Все его тело было сконцентрировано на длительной поездке на лошади. Поэтому, стоило мужчине встать на землю, как его ноги тут же нещадно задрожали. Он разместил малыша Чжи Сюаня рядом с корнем дерева и, последовав его примеру, сел рядом. Мэн Шэн бросил Цзян Чаогэ темный кусок теста: - Поешь что-нибудь. После того, как минуем внешние врата, нам понадобится вся наша энергия. Проверки и допроса будет не избежать. Цзян Чаогэ посмотрел на сомнительную еду и не мог не спросить: - Старик Мэн, ты настолько беден или все люди в этом месте едят подобное? Мэн Шэн посмотрел на него: - Я вправду беден, но и еда в этом мире тоже не особенно вкусная. Вздохнув Цзян Чаогэ положил хлебную лепешку перед Чжи Сюанем и неуверенно спросил: - Ты будешь есть? Ребенок отвернулся и презрительно сказал: - Оно грязное и плохо пахнет. Мэн Шэн поспешно объяснил: - Духовные звери не нуждаются в пище. У Цзян Чаогэ не осталось иного выбора, кроме как собраться с силами и перекусить. На вкус лепешка оказалась даже хуже, чем та хлебная похлебка в доме. - Старик Мэн, как ты обычно зарабатываешь на жизнь? Мэн Шэн откашлялся. - Если люди в этом мире обладают духовным сознанием и не принадлежат к высшим слоям общества, то они либо работают на знать, либо находятся на вольных хлебах. Те, кто тяжко трудится на знатных людей могут вести вполне достойную жизнь. Они получают повышение и накапливают состояние, иногда им даже достается высококлассное духовное оружие. Но ценой всему – их свобода. Что касается независимых людей, то у них тоже есть много способов заработать на жизнь. Некоторые создают духовное оружие и инструменты, другие их продают, остальные ищут сырье для производства. Есть также наемники и головорезы. Проще говоря, пока человек обладает духовной силой, он сможет добыть себе кусок хлеба. Что до меня, то я занимался всем понемногу. Брался за все. Так что я не умер ни от обжорства, ни от голода. Цзян Чаогэ подумал, что когда они наконец доберутся до более или менее безопасного места, то он просто обязан найти способ заработать немного денег. Больше всего молодого мужчину угнетало безденежье, ведь он вынес столько невзгод, когда был ребенком. Непреходящее чувство голода, отсутствие денег, презрение людей – все это он никогда более не хотел испытывать в своей жизни. - В городе ты столкнешься со множеством новых и странных вещей. Контролируй свои эмоции и ни в коем случае не позволяй людям понять, что ты человек из другого мира. Принц Шу определенно объявил нас в розыск, и стражники у внешних ворот уже в курсе. Лучше будет пройти пограничный пост раздельно. Ничего страшного, просто возьми Господина Чжи Сюаня и иди прямо к городским воротам. - Хорошо. - Цзян Чаогэ перевел взгляд на малыша. - Твои глаза… Ребенок посмотрел на мужчину, и радужки его глаз начали стремительно менять цвет с ярко-золотого на обычный темный оттенок. Когда процесс маскировки завершился, Цзян Чаогэ вздохнул с облегчением. После небольшого отдыха Мэн Шэн призвал лошадей обратно в фигурки, а его молодой спутник поднял Чжи Сюаня на руки и направился к внешним воротам. Это было оживленное время суток, поэтому бесчисленные потоки людей наводнили ворота города. Стражники непрерывно зевали, но продолжали сверять лица прохожих с розыскным приказом. Цзян Чаогэ немного нервничал, но все же с ним был ребенок. Какое-никакое, а это было прикрытие, верно? Стражник дважды сравнил Цзян Чаогэ с изображением на бумаге. Портрет был нарисован чересчур абстрактно. Конечно, удивляться тут было нечему, ведь Чаогэ пробыл в храмовом зале не более десяти минут, не многие смогли бы запомнить его облик. Если найдется хоть один человек, который узнает его по такому уродливому рисунку, то можно смело заявлять, что глаза этого провидца могут видеть и понимать все в этом мире. Поскольку молодой мужчина с ребенком на руках был абсолютно спокоен и собран, то стражники только мазнули по нему случайным взглядом и тут же пропустили. Пусть этот городок был всего лишь небольшим поселением на окраине столицы, все же он оказался намного оживленнее всех поселков и деревень, которые путники проезжали по дороге. Ранним утром люди заполнили рынок. Цзян Чаогэ впервые столкнулся с бытом местных жителей. Неудивительно, что Мэн Шэн заранее предупредил его. На рынке было безумное количество совершенно невероятных вещей. Мировоззрение гостя из другого мира вновь пошатнулось. Впереди кто-то торговал духовными предметами. Среди товаров были коровы, которые могли сами вспахивать поля, были и лучи света, которые могли светить долго и ярко, нашлись даже собаки, которые сами следили за домом. Цзян Чаогэ подошел, чтобы поближе рассмотреть диковинные вещицы. Владелец лавки без остановки вызывал все новые и новые предметы из костей, не забывая приговаривать, что эти духовные инструменты были изготовлены учениками с востока, так что они дешевые, надежные и обязательно прослужат хозяину не менее ста лет. В лавке напротив, кто-то продавал оружие и броню. Покупатель торговался за духовное оружие Земного уровня. А дальше, по мере продвижения вглубь рынка, путникам стали встречаться большие стеклянные витрины. Внутри виднелись всевозможные кости животных. Они различались по размеру и форме, но все до единого были целыми, без трещин или сколов. Некоторые кости даже хранились в ящиках с железными прутьями толщиной в два пальца, которые сами по себе выглядели довольно дорого. Цзян Чаогэ и Чжи Сюань выглядели точно как две деревенщины, в первый раз попавшие в город. Маленький и большой человек постоянно вертели головами и вытягивали шеи. Все, что они видели вокруг, было для них в диковинку. Гуляя по рынку, парочка прошла мимо лавки с уличной едой. Первое, что бросилось в глаза Чаогэ, были белые и нежные паровые булочки, источающие аппетитный аромат. Молодой мужчина проглотил слюну и понял, что это именно то, чем питаются нормальные люди. Как жаль, что у него не было денег. Чаогэ хотел лишь немного посмотреть на съестное и пойти дальше, но Чжи Сюань нарушил его планы, бесцеремонно схватив булочку с прилавка и откусив кусочек. Цзян Чаогэ удивленно моргнул и уставился на хозяйку лавки. Это была женщина средних лет. С радушной улыбкой она произнесла: - Маленький брат, с тебя две медные монеты. Малыш Чжи Сюань был полностью занят поглощением еды, поэтому даже не заметил, как снова очутился в объятиях Цзян Чаогэ. Мужчина, понизив голос, прошипел ему на ухо: - Разве ты не сказал, что есть тебе не нужно!? Ребенок облизнул уголки рта: - Я могу есть, а могу и не есть. Чаогэ обернулся, желая найти Мэн Шэна. Но на таком огромном рынке, нельзя было надеяться увидеть даже тени старика. У молодого мужчины при себе не было и гроша, чем же заплатить за булочку? Улыбаясь, владелица лавки все еще ждала свои монеты. Заправив за ухо грязную прядь волос, молодой делец немного наморщил лоб и посмотрел на женщину. В его глубоких глазах, как в зеркале, отразилось смущение и огорчение. Подобный взгляд просто не мог оставить людей равнодушными. - Старшая сестра, этот ребенок вот уже два дня ничего не ел. Он неразумный и в итоге так опозорился перед вами. Я… Мы, отец и сын, с большим трудом добрались до имперской столицы, чтобы искать убежища у наших родственников. Скажу вам честно, я остался без гроша в кармане. Глаза Чжи Сюаня расширились. Мальчик уже собрался в очередной раз проклясть Чаогэ, но мужчина поспешно сунул ему в рот паровую булочку, делая знаки глазами, чтобы тот помалкивал. Владелица лавки нахмурилась и издала неуверенный звук «А». Молодой «отец» снял кольцо с пальца и с покрасневшими глазами торжественно вручил его тётушке. Намеренно громким голосом он произнес: - Но вы можете быть уверены, что я не тот, кто отлынивает от обязательств. Это кольцо – единственное, что осталось от моей покойной жены. Для нас, отца и сына, эта вещь является самой главной семейной ценностью. Поэтому я оставляю ее у вас в качестве гарантии. Когда я заработаю две медные монеты, я обязательно вернусь и выкуплю кольцо. Один за другим прохожие стали искренне сочувствовать им. - Боже мой, такой маленький ребенок… Должно быть, он ужасно голоден. Это ведь всего лишь паровая булочка. - Да, а этот младший брат такой красивый, он не похож на какого-то проходимца - обманщика. Что особенного, если его сын съест паровую булочку. Это ведь всего две медные монеты, я заплачу за них. От таких разговоров хозяйка лавки сразу смутилась: - А-йя, забудь об этом, забудь об этом. Зачем мне переживать из-за одной паровой булочки? Младший брат, забери свое ценное кольцо. Похоже, что вам, отцу и сыну, пришлось нелегко. С этими словами она взяла несколько паровых булочек и положила их в пакет. - Давай, возьми с собой в дорогу, чтобы подкрепиться. Жители столицы вовсе не скупердяи. Цзян Чаогэ сказал: - Старшая сестра, скажите мне, все ли жители имперской столицы такие же милые и добрые, как вы? Улыбка хозяйки стала шире, и она протянула путникам еще два вареных яйца. Цзян Чаогэ с Чжи Сюанем на руках отошел от лавки с уличной едой. В этот момент малыш выплюнул остатки паровой булочки и презрительно посмотрел на молодого мужчину. - Тебе жить надоело? Как ты посмел заявить, что я твой сын?! Цзян Чаогэ улыбнулся. - Хочешь поесть вареные яйца? - Ты такой бессовестный, врешь и не краснеешь. - Хочешь поесть вареные яйца? -Я хочу. Очисти для меня скорлупу. Один большой и один маленький человечек гуляли по городу и уплетали вкусную еду. Когда они подошли к городским воротам, в их желудках уже было четыре паровых булочки и два вареных яйца. Наконец, Цзян Чаогэ ощутил, что он на самом деле поел. Чжи Сюань удовлетворенно икнул и раскраснелся: - А человеческая еда довольно неплоха. Цзян Чаогэ притворно улыбнулся. - Главное, чтобы ты был счастлив, Цзуцзун. - Что такое Цзуцзун? - Это уважительная форма обращения к тебе. - А вот эта «сотня метров», что ты вчера упомянул, что это? - Это расстояние. Примерно, как пятьдесят меня. Чжи Сюань скривился. - Какая странная фраза… Увлеченные разговором, путники и не заметили, как достигли городских ворот. При пересечении этой границы, можно было считать, что они официально покинут город Тяньао. Цзян Чаогэ вновь увидел свой нелепый схематичный портрет на городских воротах. Молодой мужчина уверенно зашагал вперед. Голова его была высоко поднята, осанка пряма, а на руках гнездился Чжи Сюань. - Стоять! - окликнул его стражник. - Откуда ты? Куда ты направишься после того, как покинешь город? Чаогэ четко поведал ту историю прикрытия, что Мэн Шэн придумал для него. Стражник долго держал в руках портрет, разглядывая путника, но, кажется, так и не пришел к однозначному выводу. Затем он обошел мужчину сзади. - Что ты несешь за спиной? Это меч? Цзян Чаогэ спокойно ответил: - Это не меч, а скелет змеи. Я планирую вывезти его из города и продать. - Разверни чехол и покажи мне. Цзян Чаогэ опустил Чжи Сюаня на землю и начал медленно развязывать шнуровку. Он осторожно оглянулся, чтобы понять, пришел ли Мэн Шэн или нет. В этот самый момент со стороны рынка неожиданно донесся шум. Затем прямо из воздуха появился десяток различных животных. Они с большой скоростью хаотично бежали по улице. Помимо обычных животных, Цзян Чаогэ заметил монстра с человеческим лицом и телом крысы. Он понятия не имел, что это был за демонический зверь. В городе воцарился полнейший беспорядок. - Что происходит?! – Закричал стражник. - Пойдем со мной, нужно проверить обстановку. - Затем он указал на Чаогэ. – А ты с ребенком жди здесь. Уходить запрещено. Молодой «отец» усиленно закивал головой в знак согласия. Мэн Шэн внезапно появился из ниоткуда и, воспользовавшись хаосом на рынке, утащил Цзян Чаогэ с ребенком прочь из города. Как только ворота были пройдены, старик немедленно вызвал двух лошадей. Беглецы оседлали духовных животных и без оглядки помчались вперед. Цзян Чаогэ все же кинул мимолетный взгляд на внешние ворота: - Это твоих рук дело? - А чьих же еще? - Мэн Шэн посмотрел на них, тяжело дыша. – Ты даже не оставил для меня паровую булочку. Молодой мужчина улыбнулся: - Я был очень голоден. Но ничего не осталось в основном потому, что маленький Цзуцзун слишком много ест. Чжи Сюань фыркнул: - Это случилось потому, что ты беден. Старик улыбнулся: - Раз мы покинули город, то теперь у меня будет возможность оторваться от преследования войск принца Шу. - В самом деле? Куда же мы идем? - Ко мне домой. ~~~~~~~~~~~~~~~~~~ Цзуцзун /Zuzong / 祖宗 - прародители, предки и, как сказал Цзян Чаогэ, это может быть уважительной формой обращения к кому-либо. Маленький Цзуцзун / 小 祖宗 – тут идет игра слов. Технически - это то же самое, что и Цзуцзун, но также может использоваться в значении «маленький демон».