Духовный воин Гэ / Jiang Chao Ge and the Spirit Weapon

Прямо перед их уходом раздался телефонный звонок. Помощник сообщил Чаогэ местонахождение того старика, владельца поместья. Естественно, чародей не ожидал, что Цзян Чаогэ сможет вернуться с Тяньлин, поэтому не особо скрывался. Однако ему очень докучали назойливые подчиненные Чаогэ, и старик решил временно перебрался жить в гостиницу. Цзян Чаогэ принял решение отложить их путешествие на один день и вместе с Чжи Сюанем нанести визит чародею. Сообщив государственному наставнику о своем намерении, он также предложил ему присоединиться. Мужчина согласился, однако по его выражению лица Цзян Чаогэ понял, что тот вовсе не жаждал этой встречи. В машине Цзян Чаогэ намеренно поинтересовался: – Наставник, у вас есть предположения о личности этого чародея, и почему он продолжает посылать людей на Тяньлин? – Видимо, он знает что-то, чего не знаем мы с тобой, – осторожно отозвался пожилой мужчина. Цзян Чаогэ улыбнулся, но его глаза остались холодны: – Я заставлю его рассказать все, что он знает! Государственный наставник промолчал, гадая, какие планы вынашивает Цзян Чаогэ. По прибытии в отель они сразу направились в номер, о котором им ранее сообщил помощник. После настойчивого стука за дверью послышался старческий голос: – Кто там? – Служащий отеля. Через мгновение дверь открылась, и человек в комнате с ужасом уставился на неожиданных гостей. За долю секунды старик осознал, что происходит, и попытался закрыть дверь, но Цзян Чаогэ заблокировал ее ногой и начал медленно толкать в обратную сторону, цунь за цунем расширяя проход. – Вы... – в глазах чародея читалось смятение, он явно почувствовал исходящую от Чаогэ духовную энергию. Сюань, Чаогэ и наставник решительно зашли в комнату и обнаружили в ней все тех же молодых людей из поместья, внуков чародея. При виде незнакомцев парни тут же повскакивали со своих мест. Цзян Чаогэ схватил чародея за шею. – Не двигайтесь! – угрожающе прошипел он. Чаогэ чувствовал духовную энергию старика, но, судя по тонким и слабым конечностям, он точно не был духовным воином, а посему угрозы не представлял. Чародей пораженно уставился на Чаогэ: – Как?.. Как ты смог… – Как я смог вернуться? – Цзян Чаогэ усмехнулся. – Что же, благодаря вам я действительно попал в другой мир. И, коли вы оказали мне такую услугу, я просто места себе не находил, старался как можно быстрее вернуться домой и должным образом отблагодарить вас. Чародей смог наконец взять себя в руки: – Сначала отпусти меня. Но Цзян Чаогэ не только не послушал его, но еще сильнее сжал пальцы на горле и припечатал мужчину к стене. – Ну, скажите же, как мне следует отблагодарить вас за то, каким я стал? – Отпусти его, – вмешался государственный наставник. – Разве ты не хочешь расспросить его? Цзян Чаогэ оглядел трех импульсивных молодых людей. – Вам лучше бы присесть. – Отпусти дедушку! – почти в унисон крикнули они в ответ. Цзян Чаогэ рявкнул: – А ну быстро сели! Одна секунда – и его шея сломана! Все трое заскрежетали зубами. Оскалившись, Чжи Сюань издал глубокое грудное рычание. Звук был негромким, однако окна в комнате угрожающе зазвенели, барабанные перепонки людей отозвались болью, а по их спинам пробежал холодок. Это наконец произвело эффект на парней. Они невольно отступили на два шага и дружно схватились за горло, будто бы их душила невидимая рука. – Это… – выражение лица припечатанного к стене чародея резко изменилось. – Божественный духовный зверь, да, – без колебаний ответил ему Цзян Чаогэ. – Вы этого не ожидали, верно? Не ожидали, что я выживу, да еще и заполучу духовное оружие? Чародей был бледен как смерть. – Значит… Они пробуждаются. Они и вправду пробуждаются? – бормотал он. – Расскажите мне все, что знаете, – холодно произнес Чаогэ, – тогда я пощажу вас. В противном случае живым отсюда не выйдет никто. – Оставьте нас, – обратился чародей к молодым людям. На этот раз внуки не стали перечить. Опасливо косясь на Чжи Сюаня, они молча покинули номер. Цзян Чаогэ швырнул чародея в кресло. – Я спрашиваю, вы отвечаете. Если я уловлю хотя бы малейшую ложь в ваших словах, то пеняйте на себя! – Спрашивай, – вздохнул чародей. – Вы тоже с Тяньлин? Как давно вы живете в этом мире? – Да, около семидесяти лет. – Это вы перемещали людей на Тяньлин? – Да. – Кто вы такой, черт возьми? – Я человек, чье существование невозможно на Тяньлин, – глубоким голосом сказал чародей. – Что это значит? Не ходите вокруг да около! – крикнул Чаогэ. Старик перевел взгляд на государственного наставника: – Я думаю, что он должен знать, кто я. – Я догадываюсь, – ответил наставник. Цзян Чаогэ нахмурился: – Если в следующие пару минут никто из вас не даст мне вразумительного ответа, то мое терпение подойдет к концу. Государственный наставник почтительно произнес: – Его Величество Двенадцатый Император королевства Тяньлин. Цзян Чаогэ пораженно застыл. Император? Разве этот император не должен был давным-давно умереть? Нет, время в двух мирах течет по-разному, так что вполне возможно, что он все еще жив. Однако во все времена существовало непреложное правило: даже если император отрекался от престола, он все равно проживал в своем дворце, в столице. Как так произошло, что Двенадцатый император полностью сменил род деятельности и теперь сидит в другом мире, занимаясь похищением местных и переправкой их на Тяньлин? Чародей закрыл глаза и тихо выдохнул: – Вы правы. Наставник опустился на одно колено: – Семнадцатый государственный наставник Тяньлин приветствует Его Величество Священного Императора. – Я более не Священный Император, – отмахнулся старик. – Я грешен и не имею права принимать почести от государственного наставника. – Как, будучи императором, вы сюда попали? – недоумевал Чаогэ. Внимательно рассмотрев волосы чародея, он и вправду обнаружил в их оттенке примесь серебра. – Я очутился здесь из-за страшного проступка, – сказал чародей. – Пусть государственный наставник поведает тебе об этом. Наставник некоторое время сохранял молчание, но потом все же решил начать рассказ: – Ты слышал легенду об одном императоре Тяньлин, который превратил своего брата в духовное оружие, чтобы вернуть его к жизни? В конце концов его брат поработил его, потому что жаждал трона... Цзян Чаогэ не скрывал своего удивления: – Да, слышал. Неужели… это он? – Поговаривали, что Императорское Величество выпил отравленного вина, отчего и скончался вместе со своим братом. Но никто точно не знает, что же произошло на самом деле, ведь с тех пор минуло уже много лет. – Как вы догадались, что это он? – Согласно историческим записям, тот император избрал путь духовного наставника, а значит продолжительность его жизни сильно увеличилась. К тому же он являлся потомком Уцзу и имел тесные взаимоотношения с государственным наставником. Еще он в тайне практиковал боевые искусства. Я обнаружил секретные записи того моего предшественника, написанные шифром, который знают только государственные наставники. Тайный код передается из поколения в поколение. Так вот, из секретных дневников я узнал, что государственному наставнику было приказано умертвить императора, но он не пошел на убийство. Вместо этого наставник отправил императора в изгнание. В такое место, где он больше не мог причинить вреда государству Тяньлин. Эти факты привели меня к выводу, что этот господин является тем самым мятежным императором. – А как насчет вашего брата, которого вы превратили в сосуд души? Разве он не поработил вас? – Цзян Чаогэ с подозрением смотрел на старика. – Вы вообще кто, человек или духовное оружие? – Я одновременно и человек, и сосуд души. Я – двенадцатый император и девятый принц. Мы с моим братом стали единым целым. На континент Тяньлин тебя отправил именно девятый принц, – вздохнул чародей. Цзян Чаогэ подумал, что теперешний старик действительно отличался от того хозяина поместья. Тот человек был более холодным и напористым. – Девятый принц напал на меня, но не убил. Некоторое время он имел надо мной власть, но я смог вернуть преимущество. В итоге мы оба потерпели поражение в нашей внутренней духовной борьбе. Никто не мог взять контроль над другим. Мы ослабели, и церковный совет заключил нас в темницу. Если бы государственный наставник не переправил нас сюда, я и мой брат, мы бы оба погибли. Из-за своей жадности и малодушия я причинил вред бесчисленному количеству людей. Так что, оказавшись здесь в ссылке, я стараюсь искупить вину перед Тяньлин. Цзян Чаогэ сердито сказал: – Ваш способ искупить старые грехи – это бросать невинных людей в чужой мир? Подвергать их смертельной опасности и разлучать с семьями? – На самом деле все вы изначально выходцы с континента Тяньлин, – спокойно ответил старик. – Что вы имеете в виду? – Говорят, когда Бог разделил мир на две части, он хотел создать новый дивный мир, избавленный от древних животных и духовной энергии. Однако, конечно же, разделение не могло пройти идеально гладко. Обязательно останется застрявшая в сети рыбешка. Поэтому в твоем мире тоже когда-то были древние животные, исчезнувшие в процессе развития человечества. Были и люди с духовным сознанием, только большинство из них никогда не узнают о своем даре. – Почему Бог решил разделить мир надвое? Чародей покачал головой: – Божье проведение простым смертным не понять. – Зачем вы посылаете местных людей на Тяньлин? Чародей пристально посмотрел на Цзян Чаогэ: – Все из-за тебя. – Что?! – Чаогэ просто ушам своим не поверил. – У Божественного духовного оружия может быть лишь определенный духовный воин. В древних преданиях говорилось, что один из таких духовных воинов был когда-то заброшен в этот мир. Я отправлял всех местных людей на Тяньлин. Без разбора, лишь бы они обладали духовным сознанием. Я надеялся, что среди них попадется тот самый избранный. Видимо, мне это удалось. – Откуда, черт возьми, вы берете все эти легенды? – Мне рассказал прежний государственный наставник. – Значит, вы тоже об этом знали? – Цзян Чаогэ перевел яростный взгляд на наставника. Старец молча кивнул. – Так вы хотите пробудить древних зверей или нет? Вы утверждаете, что делали все это ради Тяньлин, но вы сами посылаете туда духовных воинов, способных возродить древних монстров. Разве вы не боитесь, что это приведет к всеобщему хаосу? Чародей покачал головой: – Пробуждение древних зверей неизбежно. Люди не могут изменить свою судьбу. Только следуя ее замыслам, мы можем увидеть луч надежды. Цзян Чаогэ почувствовал, что если еще раз услышит слово «судьба», то его точно вырвет. Все эти великие чародеи, государственные наставники, да и тот же Инь Чуань были подобны бродячим шарлатанам. Наговорят кучу пафосных слов, а затем многозначительно молчат, оставляя собеседника догадываться о значении сказанного. В итоге, чем больше Чаогэ узнавал, тем больше запутывался. Он уже толком не понимал, ради чего должен сражаться. И если бы не дорогие его сердцу люди, оставшиеся на Тяньлин, он бы точно не стал туда возвращаться. Цзян Чаогэ глубоко вздохнул и попытался успокоиться. – Я спрошу вас еще раз. Расскажите мне все, что вам известно об этих двух мирах, о древних животных, о «Истоках Сущего», да о чем угодно! Просто расскажите мне все, что знаете! – Молодой человек, то, что я знаю, уже поведал государственный наставник. Если ты желаешь узнать больше, то лучше расспросить его, – ответил чародей. – Я лишь блуждаю в тумане и многого не ведаю. Как я могу рассказать тебе больше? – повел плечами наставник. – Вы вечно повторяли одну и ту же фразу, что древние Божественные звери должны пробудиться. Откуда вы это взяли? – Чаогэ задал конкретный вопрос. – В древней книге чародеев. В ней записано, что сила печати не безгранична. Она потеряет свое действие через десять тысяч лет. Древние животные воссоединятся со своими духовными воинами и вернутся в этот мир. – А как же «Истоки Сущего»? Там про них упоминалось? Государственный наставник кивнул: – Когда двенадцать Божественных зверей проснутся, «Истоки Сущего» вновь явят себя. Цзян Чаогэ подумал, что, конечно же, «Истоки Сущего» пока не появились, потому что еще не все двенадцать древних зверей пробудились. Но как же были связаны эти два события? Государственный наставник понял его сомнения и, не дожидаясь, пока Чаогэ спросит, сказал: – Что касается того, что же из себя представляет сей артефакт, я боюсь, что Чжо Янь прав. Только Инь Чуань знает истину. – Могу я спросить, каким образом вы вернулись? – поинтересовался чародей. – Нам потребовалось огромное количество духовной энергии. – Да, есть такой способ, – подтвердил чародей, а затем нервно сглотнул. – Скажите мне, как сейчас обстановка на Тяньлин? – Горы и реки все еще на месте. Но пробуждение древних животных не могло пройти бесследно, континент находится в смятении. – Когда вы попали сюда… – К тому времени проснулись девять древних зверей, – поспешил объяснить наставник. – Не было новостей лишь о цин-луне, чжу-цюэ и бифане. Возможно, они пробудились, пока мы находились здесь. – Я обещаю сделать все от меня зависящее, чтобы помочь вам… – Ваше Величество, вы можете вернуть нас на Тяньлин, – сказал наставник. – Я не очень уверен, сработает ли мой способ перемещения с таким количеством духовной энергии. Поэтому, если Ваше Величество добавит нам немного своей, у нас будет больше шансов на успех. Чародей кивнул: – Это мой долг. Чжи Сюань остался недоволен исходом разговора. Нахмурившись, он спросил у Цзян Чаогэ: – И это все? Разве мы его не съедим? Разве ты не пришел сюда за местью? Цзян Чаогэ был подавлен, но у него не было другого выбора, кроме как сказать: – Забудь об этом, не надо его есть. Сюань обиженно надулся. Цзян Чаогэ бесцеремонно выдернул чародея из кресла. – Идем с нами, – сухо приказал он. – Дедушка! – как только четверо людей покинули номер, внуки чародея взволнованно подскочили к ним. – Эй, куда вы его ведете?! – Мне нужно сделать одно очень важное дело, это займет несколько дней. А вы усердно тренируйтесь и не отлынивайте! Я скоро вернусь. – Дедушка, эти люди... – Все нормально, – прервал внука чародей. – Не беспокойся обо мне. Молодые люди беспомощно переглянулись и в конце концов позволили Цзян Чаогэ увести старика. Уже в машине Цзян Чаогэ поинтересовался: – Эти дети в курсе, кто вы такой? Чародей покачал головой: – Я ищу людей, обладающих духовным сознанием. Если они уже достаточно взрослые, то я немедленно отправлю их на Тяньлин. Если же они слишком молоды, я сначала помогаю им развиться и лишь затем отправляю в другой мир. Они считают, что я учу их тайным фамильным техникам. Цзян Чаогэ усмехнулся: – Вы и вправду бессердечный. Вы разрушаете чужие семьи, отправляете людей в совершенно чужой и опасный мир и даже дурите головы детям! Что же, грешник на Тяньлин – грешник везде! Государственный наставник хотел остановить Цзян Чаогэ, но не смог, ведь все, что он сказал, было правдой. От слов Чаогэ глаза чародея затуманились, губы начали слегка подрагивать. С ответом он так и не нашелся. Цзян Чаогэ презрительно фыркнул и отвернулся к окну. Он уже забыл о разговоре, как вдруг чародей вновь заговорил. Голос старика при этом звучал холодно и неприятно: – Люди, рожденные с духовным сознанием, обречены на такую судьбу. Если Тяньлин не удастся спасти, и этот мир тоже ждет крах. Нет ничего страшного в том, чтобы пожертвовать несколькими невинными жизнями ради благополучия двух миров. Все сидящие в машине люди тут же заметили, что у старика изменился не только тембр голоса, но даже выражение лица стало другим. – Вы – Девятый принц, – сказал государственный наставник. Чародей лишь хмыкнул в ответ. Цзян Чаогэ сквозь стиснутые зубы процедил: – Допустим, в обоих мирах наступит спокойствие, и вы искупите свою вину перед континентом Тяньлин. Но что делать с виной перед людьми этого мира, которых вы фактически обрекли на верную смерть? – Если угроза уничтожения более не будет нависать над двумя мирами, – сказал чародей, – то я принесу извинения, убив себя. Но сейчас ты меня не остановишь. Три оставшихся древних зверя, которые пока не пробудились, не относятся к категории свирепых. Они не станут без разбора убивать невинных людей. Их духовные воины, возможно, тоже находятся в этом мире. Поэтому моя задача пока не выполнена. – Когда настанет час расплаты, если вы все еще будете живы, я лично убью вас, – голос Чаогэ звучал холодно. Чародей закрыл глаза и промолчал. Глядя на его морщинистое старое лицо, Цзян Чаогэ не знал, что и думать. Он ненавидел его, да, но что он мог поделать со своей ненавистью? Оставалось только горестно вздыхать. Была бы возможность, Чаогэ убил бы его прямо сейчас, тем самым предотвратив переброску новых людей на Тяньлин. Но, как чародей и сказал, сейчас было не время. Если однажды на Тяньлин восстановится первоначальное равновесие, Чаогэ решил сделать все возможное, чтобы вернуть несчастных обратно в родной мир. Это хоть как-то загладит грехи, совершенные им в молодости. Вскоре они прибыли на виллу. Все вещи были собраны, а команда давно готова к скорому отбытию в другой мир. Цзян Чаогэ с грустью оглядел свой дом. Вдохнув напоследок аромат цветущей во дворе гардении, он посадил всех членов команды в минивэн, и они отправились к уже известному озеру. Дорога, как и в прошлый раз, заняла два дня. Поверхность горного озера была гладкой, точно зеркало. Изредка по нему пробегала мелкая рябь. Оно казалось таким тихим и прекрасным, кто бы мог подумать, что под водой скрывалась столь удивительная тайна? Цзян Чаогэ отослал водителя домой, а сам сел у озера, ожидая наступления темноты. Глубокой ночью, когда луна уже начала бледнеть, звезды на небосклоне поредели и в радиусе десяти километров не было ни одной живой души, Цзян Чаогэ и государственный наставник влили духовную энергию в своих зверей. Чжи Сюань и Чжо Янь тут же приняли истинное обличье. Когда чародей узрел перед собой двух огромных древних зверей, его ноги подкосились. С полными благоговения глазами он принялся что-то невнятно бормотать себе под нос. – Начнем открытие врат, – приказал наставник. – Влейте духовную энергию в озеро. Столько, сколько возможно. Тем временем Чжи Сюань и Чжо Янь свирепо смотрели друг на друга. В воздухе появилось такое сильное напряжение, что казалось, два древних монстра вот-вот вцепятся друг другу в глотки. Цзян Чаогэ предупредил: – Чжи Сюань, не трать духовную энергию понапрасну. Всему свое время. Чжи Сюань принялся послушно вливать духовную энергию в озеро, за ним последовал и Чжо Янь. Чародей вместе с наставником начертили на берегу магический круг. Свечение волнами расходилось от круга и достигало кромки воды. Вскоре вся водная гладь окрасилась в светло-золотистый цвет и красиво замерцала в лунном свете. Вид был сказочно красив. С каждым новым вдохом Чаогэ чувствовал, что воздух будто застревает в его горле. Причиной тому была невероятная мощь духовной энергии Чжи Сюаня. Удивительно, сколь силен был этот зверь. Чаогэ дал ему всего чуть-чуть своей энергии, а цилинь приумножил ее в тысячи раз. Постепенно в центре озера появился неглубокий водоворот, точно такой же, как на Мэй-цзян, только гораздо меньше. Все листья и цветы, плавающие на поверхности, были затянуты в воронку и исчезли в одно мгновение. Когда водоворот стал достаточно большим, наставник крикнул: – Врата в иной мир открыты! Чжи Сюань принял человеческое обличие и, схватив Чаогэ, без колебаний прыгнул в водоворот. Цзян Чаогэ почувствовал, как в рот и нос хлынула вода, он даже не успел задержать дыхание. Последнее, что он видел в своем родном мире в прошлый раз, была огромная круглая луна. И тот факт, что сегодня тоже было полнолуние, отчего-то расстроил Цзян Чаогэ. Однако вскоре он потерял сознание, так и не успев понять, почему. – Чаогэ! Чаогэ! Мужчина кое-как разлепил опухшие веки. Яркий свет тут же ударил ему в глаза, и Чаогэ вновь зажмурился. – Проснись! Проснись, проснись, проснись! – послышался отчаянный крик. Цзян Чаогэ вновь попытался открыть глаза, на сей раз более успешно. Когда зрение немного восстановилось, он увидел перед собой раскрасневшееся от волнения пухлое маленькое личико. Заметив, что мужчина наконец очнулся, Чжи Сюань расплылся в счастливой улыбке. Мозг Цзян Чаогэ все еще функционировал с трудом. Он долго разглядывал дитя перед собой, пока наконец до него не дошло, что этот малыш – Чжи Сюань. Как же давно он не видел цилиня в таком виде! – Ты чего так долго дрых? – пухлая ладошка похлопала его по груди. – Моя духовная энергия на исходе! Даже эта обезьяна проснулась раньше тебя! – И вовсе я не обезьяна, а человек! – буркнул Сысы. – У меня есть отец и дед, они всю жизнь не покладая рук воспитывали меня! В моем роду нет обезьян! Чжи Сюань хмыкнул, на маленьком личике читалось неприкрытое презрение. Цзян Чаогэ посмотрел на выражение лица Чжи Сюаня и внезапно вспомнил, что в начале их знакомства маленький негодник с точно таким же лицом называл его «мусором». Воспоминания оказались столь ярки, что мужчина не удержался и во весь голос расхохотался. – Над чем ты смеешься? – Ха-ха-ха-ха, так мы вернулись? – сквозь хохот спросил Цзян Чаогэ. – Ну вот, я, например, вернулся. Мы около Мэй-цзян. К сожалению, тут нас никто не ждет, – Сысы почесал затылок. – Интересно, сколько же времени прошло? Блин, а что если А-Са теперь старше меня?! Цзян Чаогэ улыбнулся непосредственности Сысы, но в словах юнца был и повод для грусти. Когда-то Чаогэ думал, что путешествие на Тяньлин было страшным сном, но теперь именно недавняя короткая вылазка домой казалась не более чем видением. Кошмар всегда длился долго, тогда как прекрасный сон всегда мимолетен. Как же жестоко было просыпаться в этот раз! – Чаогэ, ты в порядке? – нахмурился Сюань. Цзян Чаогэ сел и заключил малыша Чжи Сюаня в свои объятия. Вдоволь пощипав пухлые щечки цилиня, мужчина с улыбкой произнес: – Все же таким ты мне нравишься больше всего!