Духовный воин Гэ / Jiang Chao Ge and the Spirit Weapon

Цзян Чаогэ даже не шелохнулся. Он будто бы спрятался в собственном крошечном мирке, не желая ничего слышать, видеть или говорить. – Не беда, если ты что-то позабыл, я с радостью расскажу тебе о наших отношениях, – послышался мягкий голос Сюаня. Спина Цзян Чаогэ напряглась. – Уходи, – хрипло сказал он. – Ты – моя пара, мой единственный спутник жизни. Когда-то самым большим моим страхом была ничтожно маленькая продолжительность твоей жизни. Позже меня стал беспокоить дух Гунгуна, засевший в твоем теле. Как же я ненавидел его, не выносил даже его запаха! Однако, когда я понял, что Гунгун может навсегда захватить твое тело и полностью стереть твою личность, единственным моим желанием стало вновь увидеть тебя. Неважно, сколь коротка твоя жизнь или чей дух живет в твоем теле, я просто хотел снова быть рядом. Цзян Чаогэ тихо выдохнул. По его измученному телу прошла волна дрожи, а в сердце больно кольнуло. – Я знаю, что ты обманываешь меня, – с обидой в голосе сказал Сюань, вновь прикасаясь к волосам Цзян Чаогэ. – Верно, ты забыл, что я древний зверь и способен слышать на несколько ли вокруг. Цзян Чаогэ не пошевелился. Он упорно продолжал буравить взглядом стену перед собой, потому что просто не знал, что ответить. – Ты злишься на меня, я понимаю, но, прошу, только не игнорируй. Я не хочу ни с кем разговаривать. Если ты не будешь говорить со мной, значит никто больше не будет, – с этими словами он наклонился и нежно поцеловал Цзян Чаогэ в щеку. – Ты можешь злиться еще три дня, но не больше. Потом все должно стать, как прежде! Цзян Чаогэ не знал, как и реагировать на подобный ультиматум, то ли плакать, то ли смеяться. Чжи Сюань снова поцеловал его и с видимой неохотой удалился. Цзян Чаогэ перевернулся на спину и вновь уставился на люстру. Так он и пролежал в полузабытьи вплоть до вечера, пока не почувствовал голод. С трудом поднявшись, он поплелся в ванную и уставился в зеркало. Из отражения на него смотрел совершенно запущенного вида мужчина с клочковатой бородой и растрепанными волосами. Чаогэ сразу отвернулся, не желая видеть себя в подобном состоянии. Он принял ванну, тщательно побрился и подстриг волосы. Затем он надел свою давно забытую современную повседневную одежду и только после этого решился вновь посмотреть в зеркало. На сей раз внешний вид вполне удовлетворил мужчину, однако современный образ казался немного непривычным. Ведь Чаогэ совсем сроднился со своим тяньлинским обликом – в ханьфу и с древним черно-золотым клинком в руках он чувствовал себя увереннее. Мужчина поправил воротник, глубоко вздохнул и вышел из комнаты. Однако стоило ему открыть дверь, как он наткнулся на какой-то большой темный клубок, лежащий прямо у порога его комнаты. Мужчина чуть не наступил на этот неизвестный круглый предмет, который вдруг завозился на полу. Через мгновение глазам Чаогэ предстало круглое и пухлое детское личико размером с ладонь. Чжи Сюань вновь принял форму маленькой фасолинки! Цзян Чаогэ отпрянул, поспешно убирая ногу с длинных волос мальчугана, а затем ошеломленно замер, не зная, как реагировать на все это. Чжи Сюань вытянул свои маленькие ручки, обнял ногу мужчины и невинно посмотрел на него своим огромными влажными глазами. – Ты, кажется, говорил, что больше всего тебе мил именно такой мой облик? – пролепетал малыш. Цзян Чаогэ мысленно выругался. Разве это не Чжи Сюань не далее как пару часов назад заявил, что они не будут разговаривать ровно три дня? Неужели этот древний зверь не может быть хоть капельку последовательным в своих словах и действиях? Тем временем Чжи Сюань прижался пухлой щечкой к ноге мужчины, совершенно очевидно не собираясь его отпускать. Цзян Чаогэ насилу отцепил ребенка от своей конечности и поспешно удалился. Ему нужно было проверить, как там другие. Чаогэ абсолютно не волновало, будет ли их когда либо преследовать небесное воинство. Сейчас он планировал устроить свою жизнь. На повестке дня стояла задача по расселению большого количества пришельцев из другого мира. Спустившись по лестнице в холл, он наткнулся на Сысы и Ле Юя, увлеченно играющих в настольный теннис. Правил ребята, похоже, даже не знали, но это абсолютно не мешало их веселью. Сысы был счастлив, точно обезьяна. Как только паренек увидел Цзян Чаогэ, его миловидное лицо озарила улыбка. – Цзян-гэ, ты проснулся! – А как там Шу? Я хочу повидаться с ним, – тут же спросил Чаогэ. – Принц в той комнате, – Сысы показал на дверь. Цзян Чаогэ подошел к указанной двери и слегка надавил на ручку, намереваясь войти. Но тут из комнаты послышался холодный голос Тянь Жуна: – Убирайся! Цзян Чаогэ вздохнул. – Тянь Жун, я был под контролем Гунгуна… – начал он, но был тут же грубо прерван. – Я сказал, убирайся! – рявкнул чжэн. – Чаогэ, входи, – голос Юйжэнь Шу был очень слаб. Цзян Чаогэ открыл дверь и вошел в комнату. На принца было больно смотреть, он лежал в кровати с перевязанной культей и выглядел ужасно бледным и изможденным. Чаогэ почувствовал укол вины, хотя он был не причастен к увечью друга. Тянь Жун встретил Чаогэ свирепым, полным ненависти взглядом. – Ты проснулся, – тихо сказал принц. Цзян Чаогэ сел у кровати и посмотрел на покалеченную руку мужчины. – Не извиняйся, это не твоя вина, – начал Шу, прежде чем Чаогэ успел хоть что-то сказать. Опустив голову, Чаогэ тихо вздохнул. – На самом деле я даже испытываю облегчение, – Юйжэнь Шу тоже вздохнул. – Потомок владыки людей, Сижан... Эта ноша оказалась слишком тяжела для меня, но я был не волен от нее отказаться. Я мечтал быть простым человеком, и вот моя мечта сбылась. Теперь все хорошо, Сижан наконец-то не имеет ко мне никакого отношения. – Сижан, возможно, и не имеет к тебе отношения, но ты никогда не станешь обычным человеком. Плоть и кровь Чжуань-сюя слились с твоим телом, – напомнил Чаогэ. Юйжэнь Шу горько улыбнулся. – Да, кровь Чжуань-сюя сделала меня сильнее и даже подарила вечную жизнь. Нет худа без добра. – Твоя рука восстановится, – Цзян Чаогэ сжал плечи принца. – Да, это займет некоторое время, но ведь у нас впереди целых полторы тысячи лет! Назвав такой срок, Чаогэ невольно вздохнул. Дух Гунгуна исчез, однако кровь чародея все еще циркулировала в его теле. Когда-то Чжи Сюань негодовал по поводу короткой жизни людей. Теперь же Чаогэ фактически обрел бессмертие. Даже если до конца этой эпохи оставалось всего полторы тысячи лет, для человека этот срок казался просто запредельным. Не наскучит ли ему столь долгая жизнь? Цзян Чаогэ этого не знал. Он лишь надеялся, что, если Нефритовый император все же соберется идти на них новым крестовым походом, это случится многие десятилетия спустя. К тому времени Чаогэ возьмет от жизни все и сможет умереть без сожалений. – Ничего, – прервал его мысли Юйжэнь Шу. – Даже без левой руки я все еще могу орудовать мечом. Кроме того, в этом мире, похоже, не нужно постоянно его использовать? – Это относительно спокойное место, – кивнул Чаогэ. – По крайней мере, страна, в которой мы сейчас находимся, мирная и ни с кем не воюет. Более того, людям здесь запрещено носить оружие, только если они не служат в армии или полиции… То есть не являются императорскими стражниками. – Вы не носите оружие? – удивлению принца не было предела. – Да, его нельзя брать на улицу или куда-либо еще. – Это действительно странно, – нахмурившись, сказал Шу. – Я не могу без своего цзяня. – Тебе еще многое предстоит узнать об этом мире, – с улыбкой молвил Чаогэ. – Во избежание проблем не выходи на улицу, пока немного не привыкнешь. – Что же будет с Тяньлин? – вдруг спросил Шу. – Вот уж действительно насмешка судьбы! Я всю жизнь соперничал с Юйжэнь Куем за власть и могущество, и что в итоге? Мы оба застряли в этом мире без права на возвращение. Кто же теперь возглавит страну? Четвертому принцу всего шестнадцать лет. Я не знаю, сможет ли он взять на себя такую большую ответственность. – Ты спас свою страну от полного уничтожения. Жители Тяньлин остались живы, а это самое главное. Вот только… – Чаогэ помедлил, а затем с сожалением продолжил. – Вот только я обещал, что восстановлю твое доброе имя. – Мне уже все равно, – покачал головой Шу. – Если я не смогу вернуться к прежней жизни, то зачем беспокоиться о том, что обо мне будут думать будущие поколения? – он виновато посмотрел на Тянь Жуна. – Я не смогу отвезти тебя в заморские страны в родном мире, однако здесь наверняка тоже найдется немало интересного. Мы можем путешествовать и тут, верно? Тянь Жун с улыбкой кивнул. Цзян Чаогэ тоже не смог сдержать улыбки. То, что его друг смог оправиться от такого кошмара, сняло с его души огромный камень. Еще раз взглянув на чжэна и принца, Чаогэ покинул их комнату. Следующим пунктом его экскурсии по дому оказалась просторная зала, используемая в качестве переговорной. Там он с удивлением обнаружил множество древних зверей и их духовных воинов. Они с максимально серьезными лицами слушали курс о базовых знаниях и правильном поведении в современном мире. Цзян Чаогэ немало позабавил столь методичный подход к делу. Попав на Тяньлин, он получал знания о новом мире довольно хаотично и очень боялся чуждого ему места. В случае с древними животными все было ровно наоборот. Теперь мир будет бояться их, и если Чаогэ не научит новоприбывших правильному поведению, то это может привести к глобальной панике. Покинув импровизированный зал заседаний, Цзян Чаогэ пошел искать Инь Чуаня. Он обнаружил байцзэ в компании пожилого чародея, что когда-то отправил его на Тяньлин. Лишь завидев Чаогэ, старик тут же взволнованно произнёс: – Господин, Инь Чуань все мне рассказал. Поистине, то, что я отправил вас на Тяньлин, было предопределено судьбой! – Ох, как же сильно я вас ненавидел, – усмехнулся Чаогэ. Чародей понимающе улыбнулся. – Юньси. Как у него дела? – обратился Чаогэ к Инь Чуаню. Инь Чуань ощутимо напрягся. – Ди-цзян спит в его теле, – тихо ответил он. – Это постоянный сон или же только временный? – Ди-цзян отказался уйти, а я был бессилен уговорить его, – вздохнул Инь Чуань. – Ты не смог уговорить его или же просто не захотел? – с нажимом спросил Чаогэ. В кристально-голубых глазах байцзэ отразилась печаль. – Как оказалось, я весьма противоречив. Всю свою жизнь я подчинялся строгому порядку и холодному рассудку. Лишь в этом вопросе я чувствую себя абсолютно бессильным. Дай мне немного времени, я поговорю с Ди-цзяном и заставлю его... – Инь Чуань глубоко вздохнул и, казалось, вложил все свои силы, чтобы произнести последнее слово: – Уйти... Цзян Чаогэ прекрасно понимал боль Инь Чуаня. Он оказался меж двух огней, где с одной стороны был человек, с которым его связывала любовь, уважение и общие интересы, а с другой – его ученик, что всем сердцем доверял ему и буквально боготворил. Конечно, согласно общепринятым понятиями морали, правда была на стороне Юньси, но это нисколько не облегчало выбор байцзэ. Однако одно дело понять, совсем другое – сделать. Чаогэ все же надеялся, что Ди-цзян отступится и вернет им их любимого умного и скромного мальчика с ОКР. – Я верю, что господин Инь Чуань сможет отличить правильное от неправильного и примет верное решение. Инь Чуань кивнул. Его длинные белые ресницы слегка затрепетали, а затем опустились, отбросив маленькие тени на щеки. – Что вы собираетесь делать дальше? – спросил чародей. – Я никак не ожидал, что вы приведете всех их… в этот мир. Боюсь, это может привести к нежелательным последствиям. Особенно меня беспокоит присутствие злых зверей, таких как Фэнь Нянь и Лю Ши. – В то время кругом царил хаос. Без помощи остальных мы бы не открыли врата в другой мир. Но раз уж звери и Уцзу попали сюда, то нужно найти способ вразумить их. Вы правы, нельзя допустить никаких инцидентов с их участием, – твердо сказал Чаогэ. – Я считаю, что необходимо подробно рассказать им о последствиях их возможных бесчинств в мире людей.