***
После каникул началась настоящая суета. Школа начала активно готовиться к новому году. Украшенные кабинеты пестрились обилием ярких шаров, елки ломились от пушистой блестящей мишуры, которую бережно вешали ученики. Правда, девятому и одиннадцатому классу было не до веселья. У всех начинались пробники и подготовка к зимней сессии, а у одиннадцатого так вообще экзамены. Правда, кажется, ни тех, ни других это совершенно не беспокоило. Ребята помогали с украшениями так же активно, как и те, кому готовиться ни к чему не нужно. Тушенцов продолжал бегать по всему лицею, таскать документы и организовывать всю подготовку. Можно сказать, что на нем все и держалось. От такого устаешь нехило, но Руслану, кажется, лишь в кайф было. Горел он этой работой, хоть и не понятно, почему. Кашину это рвение было чуждо. Нет, конечно, он тоже любил свою работу и детей, которых обучал, но будь у него шанс проебать работу или отдохнуть, он бы этого не упустил. Даня ленивый, до жути просто, когда шатен работает, как пчелка, рук не покладая. Но оба принимали друг друга. Сходились в этом. – Да ты ишак ебаный, куда ты лепишь? В кабинете математики во всю шла подготовка к Новому году. Ученики дружно вешают всякие шарики, Дедов Морозов, гирлянды и прочую бурду. Вероятно, оставлять их одних было плохой идеей, ибо организации – ноль. – Сам ты ишак, помог бы лучше! – Онешко хмуро косится на Никиту, который держит стремянку, пока он пытается подвесить небольшую серую гирлянду под потолок. – Как я те помогу-то, блять, я стремянку держу, чтобы ты не ебанулся, – Гридин несильно пошатал лестницу, чтобы напугать дружка своего. – Ладно-ладно, я молчу, молчу! – Юлик уперся руками в потолок, чтобы хоть как-то устоять на ногах. – Аккуратнее, дебилы, нас убьют, если кто-то из вас проломит себе бошку! – орет Неред с другого конца кабинета, отвлекаясь от развешивания шариков на елку. – Лиз, тише, мы должны соблюдать какую-никакую дисциплину, – Арина не прекращает обвивать елку красной гирляндой, все же пытаясь утихомирить подругу. – Да, ты права… Как-то наляписто у нас получается, – Лиза подперла щеку рукой, осматривая кабинет. Ученики разбились на небольшие кучки, взяв себе что-то одно. Кто-то украшал потолок, кто-то шкаф в конце кабинета, а кто-то доску и лампу над ней. Каждый делал это по-своему, и этот переход был слишком резок. – М-да. Стремновато, на самом деле, – Буланова поджала губы, осмотрев занятых ребят. Подскочив с места, она залезла на первую парту, похлопав в ладоши, привлекая внимание. Все сразу обернулись, оторвавшись от своих дел. Блондинка улыбнулась, опустив руки. – Ребята, послушайте! У нас не получается органичной картины, нам нужно определиться с цветами, а то это пиздец какой-то. – Ну и че? И так нормально! Ай, блять, – Ромадов вроде как начинает возмущаться, но тут же получает подзатыльник от Давида. – Заткнись уже, придурок, – Деймур глаза на Арину переводит, кивая, мол, продолжай. Та лишь улыбку себе позволяет, руки в боки упирая.***
– Ну так… Ты действительно считаешь решение оставить девятый класс наедине в кабинете хорошей? Мне кажется, что они разнесут все, – Тушенцов, сидя на стуле, уперся взглядом в сидящего напротив Даню. – Да ладно тебе, они ж мой класс, вряд-ли они разнесут там все. Знают же, что пизды получат, – медная макушка удобно расположилась на столе, пока глаза зеленые прикрыты в блаженстве. Удалось отдохнуть, еще и в отличной компании. – И все же, я что-то не уверен. Нам лучше проверить их, – Руслан поднялся, потрепав рыжие мягкие волосы. Данила сразу же поднял голову, обернувшись. – Давай, подъем. Пошли, пошли-и. – Ой, все, ладно. Пошли, пошли, – Кашин поднялся, повернувшись на шатена. Руки потянулись к плечам, а губы накрыли темную макушку. – Дань, все, пойдем, пойдем, – Тушенцов не отпирался особо, но все же настойчиво уперся рукой в грудь, скрытую за тканью рубашки в полоску. – Ага, только подожди немного, у тебя волосы так пахнут приятно. – Да, хорошо, только давай побыстрее, – шатен жмурится, утыкаясь лбом в плечо данино. – Ладно, все, идем, – отпустив Руслана, Кашин вышел из кабинета. Тушенцов лишь улыбнулся, выбежав следом. По коридору, погруженному в тишину вновь раздались звуки шагов. Оба молчали, пусть и было, о чем поговорить. Но их молчание было по-своему комфортным. Не нужно было слов, чтобы выразить теплоту чувств. И в этом вся прелесть.***
– Вот, так, да. Коль, туда еще серебряный шарик повесь, – Арина махнула элегантной ручкой в сторону окна, и Железняк кивнул, повесив блестящий шар на развешенную мишуру. Дверь кабинета резко открывается, и внутрь входят оба учителя. Ученики резко оборачиваются, встречаясь с ними взглядами. – Здравствуйте! – Юлик, все еще мучавшийся с мишурой под потолком, помахал рукой вошедшим. – Привет-привет. Аккуратнее там, – Данила прошел внутрь, рассматривая украшения, развешанные по всему кабинету. Из каждого угла пестрились разнообразные блестящие шары, гирлянды и снежинки. Под четким руководством Арины, все смотрелось органично. Цвета не сильно различались и гармонировали меж собой, а Дед Мороз на шкафу не выбивался из всего образа. Данила довольно кивнул. – Вы молодцы, получилось круто. Но контрольная завтра все равно будет. На весь класс раздался разочарованный гул.