***
Тяжёлые пакеты с продуктами вогрузились на деревянный стол и оба парня с облегчением выдохнули. По магазину они прошлялись без малого два с половиной часа. У Кашина такой вид, будто он каторжник несчастный. А Тушенцов довольный. Все купили, ничего не забыли. Вроде как. Ну, если что, Даня сбегает, ничего с ним не станется. – Роднуль, мы же готовить завтра будем, да? – с надеждой спрашивает рыжий, падая на стул. – Сегодня, просто чуть попозже. Я тоже заебался, поверь, – Руслан опускается рядом, потягиваясь. Тело болело от падений на льду, а руки пульсировало от тяжёлых пакетов. Ему сейчас явно не до готовки. Но начать нужно сегодня, ведь завтра хер знает, когда руки дойдут. Да и отдохнуть хочется в Новый год. Руслан даже работать не будет. Скорее всего. – Ну бли-ин, – тянет рыжий, падая щекой на чужое плечо. Трётся, как кот голодный. – Не подлизывайся. Отдыхай лучше, пока возможность есть. А возможность была совсем недолгая. Уже через пару часов шатен поднял Кашина с нагретого места на диване и отправил отваривать овощи на оливье. Сам запустил руки татуированные в мясо, собираясь лепить черт знает что. – Я надеюсь, что ты меня не заставишь это все ещё и резать, да? – Заставлю. Мне ещё заготовки на горячее делать, чтоб завтра не мучиться. Завтра уберемся быстро и… – Чё нахуй? Какая в жопу уборка? Я не буду ничего больше делать! – Будешь, будешь, как миленький будешь. Тебя не спрашивает никто. – Ну Русла-ан, ну бля-ять, я так не хочу! – Ничего не хочу слышать. – Блять, от матери в Питер съебался, так тут ты мне мозги трахаешь. И то она приедет скоро… – Чего? Куда приедет? – Ну, сюда… На новый год типа. Я ей там наплел, что мы просто сожители, все дела… – Кашин, ты идиот. Моя тоже завтра приезжает, – у Тушенцова глаза округлились от такой информации. – Ну, вот и познакомим. – Ахуеть ты спокойный, пиздец. – А чё нервничать? Нормально все будет, не ссы в компот. – Я в рот те нассу, гнида рыжая. – Эй, Руслан, ну ты что, – Кашин грустную морду скорчил, глянув в глаза карие. Жалобно так. – Ну ладно, ладно, люблю я тебя, пидораса, – шатен шевелюру рыжую потрепал. – А мне завтра ну… перепадёт? – Ага, щас. Ещё че захотел? – Ну блин, может ещё не поздно мам отправить отсюда? – Рот закрой и смотри там. У тебя вон, яйца подошли, давай хватай. – Ой, ебаный в рот!***
– Живее давай! Неси, неси салаты. Мамы вот вот подойдут. – А они вместе разве? – Я своей набрал, сказал, чтобы нашла твою. Описал, как ты сказал, вот они и подойдут. Вроде нашлись, она мне писала. – Пиздец у тебя отношения с ней хорошие. А мы вот сремся вечно. – Ну пиздец теперь, и как мы уживемся? – Да нормально, наверное. Чё уж там. – Жес… Ой, бля-ять… Раздался неприятный звук дверного звонка и стук. Оба резко обернулись, а после взгляды их встретились. – Ну что, кто идёт открывать? – Ты иди, я организовал их встречу. А я там, следом подойду. Мне открывать страшно. – Ладно, пошли. С богом. Тушенцов ставит тарелку с селёдкой под шубой на стол и выходит следом за Даней в коридор. Тот с опаской подходит к двери и заглядывает в глазок. Выдохнув, он дверь открывает и сразу натягивает улыбку, впуская в дом двух женщин. Высокая, статная блондинка в шарфе внимательно осматривает его, а после с объятьями накидывается. Тот аж опешил, но в ответ обнял. Руслан мимо них пролетел к своей матери. Она была значительно ниже матери Дани, но тоже красотка. Они потрясающе гармонировали меж собой и будто являлись дополнением друг друга. – Ты как всегда растрёпанный, – блондинка отпустила сына и постаралась пригладить рыжую шевелюру. – Ма-ам, хватит, – Даня вновь растрепал свои роскошные локоны и нахмурился. – Руся! Дорогой, как я скучала! – мать Тушенцова же сжала сына крепко-крепко. В щеку чмокнула и чуть не задушила. – Я тоже скучал, тоже скучал, – шатен смеётся, кладя руки на плечи женщины и отстраняясь. – Пойдёмте уже. Еда стынет. – Ну все, с новым годом, родня! – раздается со стороны стола, где сидят парни. Все уже знатно выпившие, празднуют во всю и смотрят обращение Владимира Владимировича. – С новым годом, ребята. У тебя великолепный сын, Настя! – мама Тушенцова бокал с шампанским к блондинке подносит, наваливаясь на нее почти. Вот, кажется, за столом сидят часа два, а ужратые в хламину, кажется, все. – У тебя тоже, у тебя тоже, дорогая моя! – женщина в ответ наваливается, в щеку смачно целуя новоиспеченную подругу. Руслан с Даней переглянулись. – Ну, хоть поладили.