В пустом театре

Фурину затягивает. Висящая над фонтейновцами угроза сбывающегося пророчества, сочащиеся отовсюду происки Фатуи, осуждения за слабость, за неспособность уберечь свой народ, общественные сомнения, ужас, пробирающий порой до костей — как вязкая трясина, жизнь тянет её вниз, словно поставила перед собой цель похоронить её в холодной, безжизненной топи. Ей хочется кричать, что есть мочи, бултыхаться в этом гниющем болоте, выплыть к солнцу, но лучиков света видно всё меньше за тенью этих страшных фигур, давящих на всё тело и разум взглядов, наполненных то садистской усмешкой, то разочарованием. Разочарованием в ней. Глупый, слабый, ничтожный архонт. Под ногами зыбко, не удержаться. Хочется ухватиться за тёмные ветки, призывно висящие вокруг, но они лишь колют, цепляются за одежду и тащат на дно. Повсюду вода — не уютная и родная душе сила гидро, подвластная своей хозяйке, но предательски враждебная, страшная серая масса из водорослей и грязи, проникающая через одежду внутрь, под кожу, заменяющая кровь, текущая по венам, наполняющая отчаянием. Да, она действительно жалкая, легкомысленная девчонка. Любящая развлекаться, устраивать спектакли, уплетать пирожные за чашечкой хорошего чая, ласкать уличных кошек, совсем не способная никого защитить. Она слабее всех архонтов, слабее людей, слабее детёныша-слайма, прыгающего по берегу, до которого она никак не может доплыть. Ей нужно дать отпор Первозданному морю, спасти своих подданных, но кто спасёт её, вытащит из болота жалости к себе, всепоглощающего стыда и боли? Нечто обвивает её хрупкое тело, уже бросившее попытки бороться за жизнь. Нечто тёплое и сильное, нечто родное. И поднимает вверх. С неё смывается ил, отпускают путы болотных растений, и вода вокруг становится всё чище, пока через зелёный ковёр на поверхности к её глазам не начинает вновь пробиваться свет — такой яркий и нежный. Он вытирает слёзы с её щёк, заставляет приоткрыть глаза. Она снова вдыхает чистый воздух, и болото постепенно сползает вместе с солёными каплями, текущими по лицу. Ей всё ещё зыбко, и тело потряхивает от переполнявших несколько мгновений назад ядовитых эмоций; но больше не больно и почти совсем не страшно. Фурина робко обнимает Нёвиллета в ответ и тихо шепчет слова благодарности, искренней и чистой, как вода родников, разрушающая застой её заросшего водоёма. И он тоже шепчет на ухо что-то приятное, воодушевляющее и светлое, и Фокалорс вновь наполняется силой встретить новый день, бороться с его тягучим мраком. Пока он с ней, она не утонет.