Свобода

— Кто? — напряжённо спрашивает Чонгук, сжимая кулаки. Он готов убить того, кто посмел тронуть красивое лицо. У Тэхёна весьма болезненный вид: медовая кожа стала бледной, а в уголке губ, где находилась родинка — рана. Нахождение родинки, альфа знал по фото. Синяк на скуле доказывает, что омегу кто-то бил. Альфа проводит языком по верхней части зубов, ощущает, как ярость завладевает им. — Тебя не касается, — ответ вообще не радует, даже не успокаивает. Всё выходит наоборот. Выводит на нервы. Вместе со злобой появляется и чувство беспокойства, потому что тон омеги безжизненный, сухой, а голос хриплый. Хриплый голос и опухшие глаза. Кто-нибудь, ради бога, скажите, что происходит, иначе Чонгук сейчас лопнет от нетерпения и ожидания ответа. Тэхён бесстрастно отводит взгляд и только собирается уйти, как Чимин возникает перед лицом, снова задавая тот же вопрос. Тэ поджимает губы, Чон хмурится, тот несколько минут смотрит на Чимина, тяжело вздыхает и что-то тихо шепчет. Чимин невнятно кивает и, ровняясь с Тэхёном, идут на урок или поговорить по душам, где альфе, видимо, места нет. Капитан Змей проводит языком по внутренней стороне щёки, раздражённо смотрит по сторонам, мечтая кого-нибудь прибить. Снова смотрит в сторону Тэхёна, чьи плечи опущены. За весь этот год омега ни разу не вёл себя так и не приходил на учёбу в таком виде. Чон стоит так минуту и решается, будь что будет. Уверенно идёт за омегами, хватает Тэхёна за запястье и тащит за собой, не обращая внимания на чужие возгласы. Если сейчас же не получит ответа, не узнает, что происходит, то сдохнет. Они выходят из универа, Тэхён что-то кричит, рычит своим хриплым голосом, царапает его руку, но парню плевать. Этого омегу по-хорошему разговорить просто невозможно! Обязательно нужно устраивать драму, сцену, какое-нибудь представление, чтобы у него язык начал нормально работать. С ним только так. Бесит. Тащит омегу к своему автомобилю, под любопытные взгляды студентов. Те косо оглядывают их с головы до ног, любопытно смотрят на руку Чонгука, что сжимает запястье Тэ, а тот шипит и морщится, иногда ругается, тянет руку на себя, но всё тщетно. В данный момент старшему плевать, что о них подумают, плевать на собственный авторитет, плевать на всё, кроме того, кто-то посмел бить Сгущёночку. Насильно сажает сопротивляющегося парня на пассажирское место, а сам садится на водительское. Нажимает на кнопку и все двери блокируются. — Ты чего вообще творишь? — рычит Тэхён, резко закрывает запястья рукавом толстовки и дёргает ручку машины, хотя знает, что это бесполезно. — Поверь, Чонгук, ты переходишь все границы! Дверь открой, придурок! — альфа в ответ задумчиво смотрит на него, скрещивает руки на груди, тянет руки к левой руке омеги и с рывком задирает рукава к локтю. Сильнее хмурится, тяжело сглатывает, шокировано смотрит и осторожно трогает синяки. Синяки походят на отпечатки чужих пальцев — более крупных. Тэ брыкается, пытаясь забрать руку из чужого плена, вот только альфа проверяет и другую тоже. Что вообще происходит? Синяки на запястьях, на скуле, губа разбита, а глаза заплаканные, красные и опухшие. Страшная, очень страшная догадка приходит в голову, которую Чон пытается игнорировать. Что если вчера, из-за того, что он поздно отпустил омегу, его тронули? Что если уличные негодяи коснулись его? Что если омегу насильно трогал тот самый «любимый»? Не нужно было отпускать Тэхёна вчера. — Что с лицом? Кто тебя бил? — игнорирует его слова, пытаясь добиться своего. Пристально смотрит на омегу, который хмуро оглядывает его самого. Каждый разглядывает лицо друг друга, у одного сердце трепещет, набирает быстрый темп, но и дрожит от того, что боится. Боится, что из-за него Тэхёна посмели тронуть. А у другого ничего. Омега просто желает попасть в дом бабушки. Только там безопасно и тепло. — Я же ответил, тебя это не касается, — холодно отзывается. — Тэхён, — устало вздыхает, пытаясь контролировать разум. — Скажи мне, пожалуйста. Тебя… Ты…хорошо добрался до дома вчера? — Тебя это не… — Да, блять! — бьёт кулаком об руль, а омега вздрагивает, моргает пару раз и не понимает, зачем этот придурок устраивает допрос. Чего он хочет? Поиздеваться? Вот только проблема в том, что старший сам не понимает, зачем делает всё это. — Просто ответь! Разве я так много прошу?! — А ты просишь? — язвить тот. — Имя. Просто скажи мне имя, он на коленях прощения просить будет, — на такое заявление омега хмыкает. Затем, после нескольких минут усмехается, заставляя Чонгука недоумённо таращиться на него. Он-то помочь пытается, с какого-то хрена защищать и оберегать хочет, а ему усмехаются. На тебе, спасибо. Омеги. Кажется, Чонгук никогда не поймёт, как устроены и работают их мозги. Если они имеются, конечно. Боже, он сейчас лопнет от неизвестности. Тэхён смотрит на профиль Гука, усмехается тому, что тот только что сказал. Затем хрипло, горько смеётся, откинув голову на подголовник сидения. Да-а-а уж, Чон точно с катушек слетел. Теперь представляет, как этот альфа угрожает Сухвану: такой серьёзный капитан Змей, что вообще-то на ребёнка похож и мужчина, имеющий строгий взгляд, немного крупнее Чона, впрямь соглашается с ним и падёт к ногам, будет просить прощения. Было бы забавно на это посмотреть. Было бы очень забавно, смешно, весело. Он удовлетворился бы. Вот только это мечта. Сухван, возможно, нет, не возможно, а вероятнее всего, для начала прибьёт Чонгука, затем его самого, но прощения просить никогда не будет. Не в его стиле. Он замолкает, заставляя Гука волноваться, смотрит на крышу машины, да так и замирает, тяжело вздыхая. А глаза вдруг увлажняются от собственной уязвимости. Вы просто посмотрите: рядом сидящий альфа, совсем чужой альфа, с которым всё время цапались, вдруг, без причины защищает его. Даже готов идти и привести человека, который обидел омегу, чтобы тот попросил прощения, стоя на коленях. А что сделали его родные? Что сделала семья? Стояла в сторонке и смотрела. — Тэх… — только успевает произнести Чонгук, как замечает одинокую слезу, скатившую по виску к уху. — Э-эй, ты чего?.. — совсем теряется он. — Ради бога, выпусти меня отсюда, Чонгук, — тихо произносит кудрявоволосый парень, облизывает губы и кривится от щипания в ране. — Просто. Хотя бы ты, оставь меня в покое, пожалуйста, — голос надломленный. Слышится щелчок дверей, омега выходит из машины, идёт в сторону универа, а Чон пристально смотрит ему вслед. — Кто бы тебя ни обидел, поверь Сгущёночка, просить прощения он обязательно будет. *** Тэхён смотрит на электронную доску и записывает сегодняшнюю тему в тетрадь, пока Чимин съедает себя изнутри и неотрывно смотрит на него. Вот чего он боялся: снова видеть это безразличное, бесчувственное, безжизненное, холодное лицо, которое было год назад во время их знакомства. Тэхён снова возвращается туда же. Снова становится прежним. Нужно что-то срочно придумать и не дать другу спрятаться внутри себя. Потерять себя. Беспокоит ещё кое-что. Раненое лицо. Мерзкий старик, мерзкий говнюк, посмел бить его друга. Да, кто он вообще такой?! Этот старик не имеет права поднимать руку на гражданина, есть же закон, это же насилие! — Не знаю, что собираешься сделать ты, Тэ, но я обращусь в полицию, — наконец получает внимание Тэхёна. Омега смотрит на него слегка раздражённо. — И прежде, чем скажешь, что это бесполезно, я хотя бы буду пытаться спасти тебя. — Не хочу впутывать тебя в свои проблемы, — тон усталый, взгляд тёплый. — Сара пыталась помочь, но Сухван… — Старик, — исправляет его Чимин. Тэ поднимает уголок губ, благодаря бога, за то, что прислал такого замечательного друга. — Ладно. Старик. Так вот, этот старик поднял свои связи, полиция замолкла, даже не начав дело. Поэтому я и говорю тебе, что это бесполезно. — Тогда давай украдём его деньги. — Чего-о? — Украдём его деньги, — умно проговаривает Чимин, высоко поднимает голову, гордится собой. — Просто скажи мне, где находится его сейф, дальше можешь не участвовать. Мы с Юнги всё решим. — Вы с Юнги? — Да. Мы вчера поболтали с ним, и оказывается, между нами есть много чего общего. Короче, он — на нашей стороне. — Рад за вас, — с какой-то грустью отвечает Тэ, пытаясь выглядеть счастливым. Чимин понимает и прикусывает язык. — Как вчера провели время? — Хорошо, — стало стыдно. Хорошо провёл время с любимым человеком, пока его друга заперли в уборной, били и унижали. — Но мы говорили совсем о другом. И так… — Чимин, слушай. Мне совершенно не хочется вспоминать и говорить про Сухвана. Давай закроем тему? М? — улыбается, стараясь подбодрить друга. Тот невнятно кивает, хмурится и наверняка продолжает думать о похищении денег мужчины. — Лучше скажи, как вчера провели время, о чём болтали. И как так получилось, что за ночь ваши отношения стали так ближе. — О, слушай, — тоже решил переводить тему. — Короче, вчера, мы с ним поехали в ближайшее кафе, я — красный помидор, просто сидел рядом с ним, опуская голову. Но дальше… Чимин с энтузиазмом говорил про вчерашнее неловкое свидание, которое после стало очень красочным и запоминающимся, а Тэхён его слушал, искренне радуясь, что хоть один из них счастлив. Юнги хороший человек, альфа помогал ему и не раз. Потому, Тэ совсем не беспокоится о друге, ведь знает, что тот в надёжных руках. *** Сухван тихо заходит в дом Сары. Замечает, как женщина что-то готовит на кухне и медленно, без единого звука, идёт в сторону её спальни. Раньше приходил сюда, чтобы забрать Тэхёна, поэтому знает, где находится комната его омеги и Сары. Прошмыгивает в спальню женщины, осматривает помещение, открывает каждый ящик, шкаф и находит то, что искал. Мужчина ухмыляется, когда находит несколько таблеток и сироп, которые принимает больная женщина. Что она вчера говорила? Тэхён будет принадлежать ему только после её смерти? Так? Хорошо, да будет так. Он забирает бутылочку сиропа, открывает крышку, вытаскивает из кармана квадратный пакетик. Слишком долго ждал воссоединения с Тэхёном, а тут эта наглая старуха стоит на пути. Раздражает. Мужчина оставляет бутылочку на пол, открывает пакетик и высыпает порошок на сироп. Закончив дело, оставляет всё на свои прежние места. Очищает всё, забирая улики с собой, и выходит из комнаты. Тихо, без звука проходит по помещению, снова заглядывает на кухню, где женщина что-то поёт, продолжая своё дело. Злорадно улыбается. — Пой песенки, пока можешь. Так же незаметно и тихо выходит из дома. Знает, что в такое время его жених находится в универе, поэтому и пришёл в такое время. Никого нет, свидетелей тоже нет. Женщина умрёт до завтра, Тэ поплачет два дня и забудет о ней. Потому что его заботой отныне станет его муж. Отныне, омега будет заботиться только о нём, ляжет в его постель, удовлетворит его желания и перестанет ходить в этот чёртов универ. Чего он там забыл? Ради профессии? Так оно ему не нужно. Мужчина имеет достаточно денег, обоим хватит. Единственная задача омеги — удовлетворять его желания. *** Тэхён сидит на скамейке возле баскетбольной площадки, с интересом поглядывая на новую парочку и завистливые взгляды. Чимин сидит рядом с Юнги, внутри площадки и всё время о чем-то воодушевлённо говорит ему, всплескивая руками. Иногда строит мило-возмущённое личико, а альфа ему улыбается, пошло облизываясь. И вот, снова дружок Тэхёна краснеет. Уголки губ медленно поднимаются. Милая парочка. Внезапно кто-то хватает его за подбородок и поворачивает в правую сторону. Омега хмурится, смотря на Чонгука. У того серьёзный, слегка строгий вид. — Что? — спрашивает он. — Ничего, — отвечает альфа. Поворачивает голову, потому что, отчего-то больно смотреть в раненое лицо. Смотрит в сторону Чимина и Юнги. — Отличная пара. Очень мило, — говорит то, чего совершенно не хотел. — Знаю, — прилетает сухой ответ. — Тэ, ты не мог бы пойти со мной? — Куда? — изгибает бровь, непонимающе глядя на альфу. — Смотри. Я тебя не тащу никуда. По-доброму прошу, пошли со мной. — Зачем мне идти с тобой? И куда вообще? — скрещивает руки на груди и упрямо смотрит на альфу, сощурив глаза. — И что значит «по-доброму» прошу? Звучит так, будто если я откажусь, то точно тащить будешь. — Именно так и есть, — улыбается Чон. — Чонгук. На сегодня, я бы хотел остаться в тишине и покое. Давай, хотя бы раз не будем ругаться и… — Да не собираюсь я с тобой ругаться. А если думаешь, что я устроил ловушку, то клянусь, на этот раз нет ничего плохого, — протягивает руку. — Просто пойдём. Омега тяжело вздыхает, смотрит на протянутую руку. На глаза попадается Джэхён, весь злобный, раздражённый, не сводящий взгляда от них, но не решается подойти. И раз не улыбается коварно, как всегда, когда Чон что-либо устраивал, понимает, что альфа действительно ничего плохого не надумал. Встаёт, так и оставляя протянутую ладонь без ответа. — Веди. Чонгук широко улыбается, обнимает Тэхёна за плечи и ведёт. Змеи охреневают, как и Драконы. Команда Юнги собирается защищать омегу, но тот говорит, что всё в порядке. Команда Чонгука смотрит на него слегка недоумённо, а альфа отмахивается. Ему плевать, что все будут думать. Для него, в данный момент, не это главное. И всё же, как же приятно пахнет омега. Сладкая Сгущёночка. Омегу ведут на третий этаж и Тэхён, наконец, догадался, куда его собрались тащить. Медпункт. Закатывает глаза. — Серьёзно? Раны залечивать собрался? — безразлично тянет он, замедляя шаги. — Да. — Чонгук, — с изумлением смотрит на альфу. — У тебя случайно нет температуры? — Нет. — Ты хоть понимаешь, кому помогать собрался? — Тебе. — Ты понимаешь, что мы, ну, типа, враги? — Не сегодня. В итоге сидит на кушетке, шипит, пока медсестра нежно мажет мазь на скулу. На губе теперь приклеен пластырь, запястья обработаны мазью и забинтованы. Чонгук сидит напротив него, пристально смотрит в ответ. Точнее, пристально смотрит на медсестру, что всё время оглаживает лицо омеги, а ранее дула на рану губы. Бесит! Всё это хочется сделать самому. Но, к сожалению, упрямый омега не позволил. Видите ли, Тэхёну неприятны прикосновения Гука. Пф, как будто самому Чонгуку приятно. Он просто по-человечески собрался помочь, а тут нос воротят. Боже, эти омеги! Когда же их уже можно будет понять?