Ветер, что несет удачу

      — ...и, когда я вышел, то увидел, что свет шел от статуи Архонта! Представляешь!       Беннет рассказывал Барбаре о случившемся с ним неделю назад, пока она перевязывала ему разбитую коленку. Сегодня, на удивление, поручения обошлись без серьезных травм — пара синяков и раны на коленях, которые парень разбил, шлепнувшись на шершавый камень.       С того дня, как Беннет выбрался из пещеры, ему как будто стало больше везти. После поручений у него было вполовину меньше ран, чем обычно, ливни и грозы не преследовали его по пятам, камни и ветки реже падали невесть откуда. Планер больше не ломался, еда и вода в рюкзаке портились реже — за всю неделю удалось ни разу не отравиться! А сегодня Беннет, хоть и разбил коленки, нашел небольшой сундук с целой горстью монет! После визита к Барбаре парень намеревался отметить такое счастье в таверне «Доля ангелов». Фишль была занята, Барбара никогда не ходила в таверны, Рейзор не любил людных мест — но в одиночку яблочный сидр и безалкогольные коктейли радовали не меньше.       — Как думаешь, это потому, что я попросил Барбатоса об удаче? — спросил Беннет.       — О, так ты все-таки попробовал! Думаю, Анемо Архонт и правда может даровать удачу, если его попросить, — сказала Барбара, приглаживая бинт. — Но вдруг это сделает плохой человек? Или он направит свою удачу во зло? Думаю, Барбатос видит дальше простой просьбы. Беннет, может, ты делал что-то, чем мог заслужить благосклонность Архонта? Например, посещал собор, помогал нуждающимся, творил другие добрые дела?       — Ну, я всегда стараюсь помочь тем, кто рядом, правда, выходит обычно так себе — ты же меня знаешь, — рассмеялся Беннет. — Но в тот день я вроде бы ничего особенного не сделал, только поделился едой с одним бардом.       — Что ж, это тоже добрый поступок, и, видимо, Анемо Архонт вознаградил твое чистое сердце, — улыбнулась Барбара. — Если ты делаешь добро, оно обязательно к тебе вернется.       Беннет задумался, почесывая царапину на локте. В голову пришла странная, даже дикая мысль, но все же он решил поделиться ею с девушкой.       — Барбара, как думаешь, а может... тот бард и был Анемо Архонтом?       — Сомневаюсь. Как он выглядел?       — Хм... — Беннет поскреб голову. — Зеленые глаза, темно-синие волосы, косички. Барбара округлила глаза.       — Никакой он не Анемо Архонт! — возмущенно вскрикнула она. — Обычный бродяга, еще и соборную лиру сломал! Если будет тебе такое говорить, не слушай его. Хотя поет он красиво.       — О, так вы знакомы! Хорошо, — развел руками Беннет.       Что ж, жизнь Беннета внезапно стала более счастливой. Так ли сильно имели значение причины?

***

      В таверне, как в любой пятничный вечер, было много народу. Царил шум, играла музыка, светили свечи, болтали и смеялись люди. Беннет, простояв в очереди полчаса, заказал свою любимую ягодную газировку (ух ты, она еще не кончилась!) и сел на стул, попивая сладкий шипучий напиток и осматривая таверну.       Люди собрались самые разные — горожане, жители Спрингвейла, искатели приключений и даже несколько путников из других стран. За столиком в углу компания из Фонтейна играла в «Священный призыв семерых».       Со сцены полились звуки мелодии — красивой, завораживающей. Беннет взглянул в том направлении — и едва не выронил стакан.       На сцене стоял ни кто иной, как бродячий бард, которого он встретил на прошлой неделе. Сейчас он уже не выглядел замерзшим и промокшим — бирюзовый плащ и косички покачивались в такт движениям, зеленые глаза сияли, щеки разрумянились. Тонкие пальцы быстро, изящно перебирали струны лиры, создавая чарующую мелодию, а из губ лился нежный голос, повествующий историю заколдованного дракона. Завороженный красотой — и мелодии, и самого барда, — Беннет напрочь забыл и о напитке, и о том, что пялиться невежливо. Пока бард, закончив играть, не подмигнул ему.       Щеки Беннета залились краской, а сердце странно, приятно подскочило в груди.       — Кхе-кхем, дорогие слушатели! Спасибо, что оценили мою балладу! Я немного отдохну и вернусь к вам — с сухим горлом выступать тяжело, — хихикнул бард и спрыгнул со сцены.       Люди одобрительно засмеялись, хлопая в ладоши. Кто-то сунул барду в ладонь несколько монет, кто-то — протянул бокал яблочного сидра. Отпив немного, парень, широко улыбаясь, подошел к Беннету. Беннет и сам не сдержал улыбки. Признаться, ему очень хотелось встретиться с бардом снова.       — Беннет, верно? Мой спаситель! Хи-хи, как я рад снова тебя видеть!       Бард поставил бокал на столик и, к удивлению Беннета, прыгнул ему на шею, обнимая его. Парень растерянно обнял его в ответ, чувствуя внутри тепло. Бард был так рад видеть его? Они ведь даже толком не были знакомы, а Беннет едва ли был тем, кого все обожали.       — Привет-привет! Хех, это мелочи, что ты! На моем месте любой бы поступил так же! — рассмеялся Беннет, легонько хлопая барда по спине.       — Ничего подобного! Для меня это было совсем не мелочью, — хихикнул бард. — Я обещал отплатить тебе, помнишь? Давай куплю тебе поесть и выпить. Что предпочитаешь?       Беннет задумался, растерянно моргнув.       — Нет! — покачал головой он. — Оставь деньги себе. Я получаю плату в Гильдии и нахожу сокровища, а у тебя только то, что есть от выступлений. Лучше возьми что-то себе! Я помог тебе просто так, не в обмен на что-то в будущем.       — Ну нет! — бард упер руки в бока. — Ты был добр ко мне и заслуживаешь того же.       — Мне не нужно что-то покупать! Ты и так сейчас добр ко мне, да и это тоже необязательно!       Спустя минут пять перепалки Беннет и бард, скинувшись поровну, купили яблочный пирог на двоих и еще напитков. Бард тут же жадно принялся за еду, довольно жмурясь и причмокивая. Беннету снова стало жаль его.       — Тебе редко удается поесть? — спросил парень, тоже беря себе кусочек.       — Не то что бы! Когда как, — пожал плечами бард, облизывая пухлые губы. — Но вообще я почти всегда люблю покушать. Особенно если в еде есть яблоки. Или если это вино. А ты любишь выпить?       — Нет, — помотал головой Беннет. — Я как-то попробовал и почти сразу же уснул, а потом мне весь день было плохо... К тому же, я давно потерял удостоверение Гильдии, а без него мне алкоголь не продадут!       Беннет не стал рассказывать, что терял удостоверение по меньшей мере раз десять. Перевыпустив его в одиннадцатый раз, Гильдия решила оставить его на хранение в здании и больше не отдавать Беннету на руки.       — Зато у меня есть то, что подойдет! — бард показал Беннету летную лицензию, где было указано, что ему, Венти Апфельвайну, пару месяцев назад исполнилось девятнадцать.       — Возьми себе, если хочешь, а я не буду, — рассмеялся Беннет. — Красиво тебя зовут — Венти.       Бард — Венти — покраснел и хихикнул. Его смех напоминал звон колокольчика, а щеки у него мило покраснели, точно яблоки.       — Спасибо! Беннет — тоже отличное имя. Надо только рифму к нему придумать.       — Зачем? — удивился Беннет.       — А как я сочиню поэму о моем чудесном спасителе? — с улыбкой подмигнул ему Венти.       Тут пришла очередь краснеть Беннету.       За смехом и разговорами время летело незаметно. Общаться с Венти было легко, и чувство юмора у него было отличное — а еще ему явно было приятно проводить время с Беннетом, и парень совсем расслабился. Когда вновь пришла очередь Венти выступать, Беннет остался до самого конца, чтобы послушать его пение. Парню нравилась музыка, но Венти в ней словно жил и творил — мелодии окутывали, завораживали, увлекали, рассказывали истории, как веселые, так и грустные, но все по-своему красивые. Беннет подозревал, что бард не возьмет с него ни монеты, и поэтому тайком передал на сцену деньги за выступление — всю горсть монет, которую нашел в сундуке.       Была уже ночь, и люди понемногу расходились. Венти тоже начал собираться, закинув котомку на плечо. Сердце Беннета вдруг сжалось от мысли, что им уже пора прощаться — хотя был уверен, что они еще не раз встретятся.       — Беннет, ты когда-нибудь гулял по ночному Мондштадту? — спросил вдруг Венти.       — Ну, прогулкой это не назовешь. Скорее, случайно оказывался ночью на улице, — хихикнул Беннет.       — Тогда настал первый раз! Идем. Если ты, конечно, не устал?       Беннет невольно широко улыбнулся.       — Ни капли!       Бард взял его за руку и мягко вывел из таверны. Ладонь у него была нежной, сухой и теплой.       — Ты очень красиво поешь! И играешь, — выдохнул Беннет. — Я много разной музыки слышал, но то, как получается у тебя!.. Вау!       Мягкие щеки Венти залила краска, он захихикал, показывая ровные жемчужные зубы.       — Хе-хе, спасибо! Нечасто такое слышу, — улыбнулся Венти, поправляя берет на голове. За ухом у барда были цветы сесилии — ему очень шло. — Сыграть что-нибудь лично для тебя?       — Если только тебе нетрудно!.. — выдохнул Беннет. — Ты весь вечер играл.       — Ничего! Музыка мне в радость, особенно для столь замечательного человека, хи-хи!       Беннет, прикусив губу, отвел взгляд.       — Что ты! Я же ничего не сделал.       — Сделал, — улыбнулся Венти, легонько тыкая его пальцем в кончик носа. — И не спорь! Давай найдем хорошее место... Беннет, ты не боишься высоты?       — Искатели приключений ничего не боятся! — гордо ответил Беннет.       — Отлично! Тогда... давай полетаем.       — Полетаем?       Венти потянул его за угол и, взмахнув рукой, создал поток ветра. Беннета подбросило в воздух, но Венти с легкостью обхватил его руками, втаскивая на крышу.       — Ого!.. Ты умеешь создавать ветер! — восхищенно охнул Беннет.       — Ой, что ты! Так, пустяк, доставшийся мне с глазом Бога, — пожал плечами Венти, улыбаясь. — Отсюда прекрасный вид, не находишь?       Беннет поднял голову. С крыши было видно весь Мондштадт — в столь поздний час почти все погасили свет, но кое-где еще светились желтым окошки. За городской стеной поблескивало в лунном свете Сидровое озеро, за ним виднелись верхушки деревьев, дороги и огромная гора — Драконий пик. Над Мондштадтом на синем небе сияли яркие звёзды, поблескивая и перемигиваясь. От красоты и чувства того, какой ты небольшой в этом огромном мире, захватывало дух. Прежде такое случалось, только если смерч зашвыривал его на какую-нибудь гору.       Беннет перевел взгляд на Венти — тот сидел рядом, завороженно глядя на пейзаж; глаза у него поблескивали, отражая звезды. Беннет очень любил и природу, и путешествия, и все же он поймал себя на мысли, что самым красивым среди всего, окружающего его сейчас, был счастливый бард в бирюзовых одеждах.       Венти, словно услышав мысли парня, повернул голову, взглянул на Беннета и мило улыбнулся, прищурив большие глаза.       — Сыграю тебе песню о звездах над Мондштадтом. И какую-нибудь из легенд о созвездиях, — сказал он, доставая лиру. — Ты ведь Искатель приключений! Наверное, знаешь о Ковше большого тигра? А слышал, откуда пошло такое название?       — Нет, не слышал.       — Сейчас расскажу, — подмигнул Венти.       — А сколько стоит твое выступление? — спросил Беннет, усаживаясь поудобнее.       — Для тебя — нисколько, — хихикнул Венти.       — Что ты, не скромничай! Я сегодня нашел сокровище!       — Я тоже!       — Ух ты! — восхитился Беннет. — Большое?       — Хи-хи, среднего размера, я бы сказал. Такое с белыми волосами и очень красивыми глазами. Очень доброе и с милой улыбкой. Жалко только, что себя недооценивает!       Беннет, не выдержав, закрыл лицо руками.       — Венти! Ты же... меня почти не знаешь!       — Я знаю достаточно, — мягко шепнул Венти, увлекая его голову себе на плечо и гладя.       Спорить не хотелось. Беннет прикрыл глаза, слушая прекрасную музыку, наслаждаясь теплым ночным воздухом и щемящим, нежным чувством спокойствия и радости, заполнившим грудь. Казалось, они сидели так много-много часов, и Беннет и не заметил, как уснул.       Открыв глаза, он обнаружил себя в собственной кровати. Из груди вырвался тяжелый вздох. Ну, что ж, если это и был сон, это был лучший сон в его жизни.       Беннет повернул голову. На стуле висела куртка. Он пригляделся. Не может быть! Это была та самая куртка, которую он неделю назад отдал барду.       Приподнявшись, Беннет понял, что изменилось кое-что еще. Его собственные плечи были укрыты знакомым бирюзовым, пахнувшим сесилией плащом.       Это все же был не сон! Видимо, кто-то из Гильдии нашел Беннета утром на крыше и унес в кровать...       Сердце Беннета встрепенулось; не выдержав, он повернул голову вбок, утыкаясь в плащ носом. Закутавшись в него получше, он подошел к куртке — она была не такой, как раньше, а целой и безукоризненно чистой. А еще к ней была приколота записка, на которой изящным, витиеватым почерком было выведено три слова.       «Мы еще встретимся».