Отдел магических расследований и преступлений Май 2009, четверг, 14:45
Мало кто задумывается над тем, что фраза «сделайте все возможное» приводит к опасным осложнениям. Все потому, что пациенту, у которого заведомо нет шансов выжить, вскрывают живот, вставляя внутрь трубки. Кривые линии Бога. Об этом сейчас думала Гермиона, смотря в потолок тюремной камеры. Еще она думала о том, что Отдел Аврората не пойдет дальше и не принудит ее сдать воспоминания. Потому что это противоречило закону магической Британии, и потому что это было последнее, на что она сейчас надеялась. Ей дали успокоительные несколько часов назад. Два-три флакона прозрачного зелья, которые она запила водой вместе с подступившим комочком истерики. Девушку увели в комнату, позвав целительницу. Женщина уложила Гермиону на кровать, проведя ладонью по лбу, проверяя на наличие температуры, и, покачав головой в ответ на вопрос охранника о ее состоянии, вышла, бросив в карманы пустые бутылочки. Спустя какое-то время она вернулась в допросную. В этот раз ей даже ослабили магические оковы на запястьях. Как будто до этого она действительно могла сбежать из камеры без палочки, зная о том, что Гарри добивается ее освобождения из следственного изолятора под домашний арест. Гермиона посмотрела в отражение металлического стола, подметив темные круги под глазами. Томас сказал, что, если она ничего не упустит и они смогут ухватиться за ниточку, которая приведет их к Драко, он даже поспособствует скорейшему принятию решения, и ее отправят домой, где при ярком свете тех белых стеклянных шариков ее усталость будет более заметна. — Мисс Грейнджер, — голос Томаса разлетелся по комнате, как та разбитая ваза с гортензиями в кабинете, когда она отчетливо услышала вибрацию сентенции по поверхности деревянного стола. Кажется, только тогда она осознала, насколько все было плохо. — Когда вы стали замечать что-то странное? Гермиона вдумчиво оглядела стены и застывшее на них голубое пятнышко, которое упрямо выглядывало из-под слоя белой краски, и только спустя несколько секунд поняла, что дрожала. Зелье не работало, или она просто сходила с ума. У тебя появился поклонник, Гермиона. Я уверена, он влюблен в тебя. Тот парень. Девушка зажмурила глаза и прикрыла их ладонями. Виски пульсировали. Внутри головы перемежались скрипучий смех того красного дивана и металлический хохот крышки зажигалки, к которой она боялась прикасаться. Прямо как тогда. У себя в кабинете, смотря в пол. — В октябре, — Гермиона отняла руки и медленно посмотрела на Томаса. — Драко... — девушка осеклась, откашлявшись, — мистер Малфой не появился на занятиях и пришел только под вечер. Я говорила вам, что по пятницам мы собирались в общем кабинете, чтобы… — Обсуждать успеваемость, да, — закончил за нее мужчина. — Верно. Тогда он появился не в лучшем состоянии, — она сглотнула, сдерживая волнение, когда грифель карандаша прошелся по двум линиям под фамилией Малфой, царапая бумагу, — я спросила, что случилось…те синяки на его лице и... Гермиона сделала вдох, судорожный, какой-то ломкий, непонятный, такой, который хотелось схватить за плечи и хорошенько встряхнуть, просто чтобы задушить смесь ненависти с отчаянием, то ледяное крошево, рассекающее грудную клетку с рассчитанной постепенностью. — Да, да, — отмахнулся мужчина, будто слышал эту историю несколько раз. Может, и правда слышал. Где-то на отрезке времени, разносящем в щепы ее гордость, — но вы не придали этому значения, — Томас поправил пальцем очки, постучав грифелем карандаша по странице блокнота. — Нет, — произнесла Гермиона сквозь сжатые зубы, потупив взгляд, — я думала, что он... просто попадал в неприятности или... знаете, у него ведь... иногда были ссадины или ушибы от игры в квиддич. — В квиддич? — переспросил он с каким-то пренебрежением в голосе, как если бы хотел добавить: «Серьезно? И вы в это поверили?». Она знала, что это глупо. Да. Звучало как одно из оправданий на первых полосах Еженедельного пророка. Разорвавшийся тромб, четыре случайные пули в лифте или такие же четыре в спину на мосту, куда приехала машина и смыла кровь. — У них не было палочек, — попыталась процедить девушка, продавливая осуждающий укус мужчины взглядом. — На поле случается всякое. Я, кажется, упоминала тот случай. — Упоминали, — недовольно буркнул Томас, листая свой блокнот, — только вы решили не упоминать тот факт, что взяли несколько зелий у целительницы для студента, верно? Томас сделал паузу, и девушка опешила, непонимающе моргнув. Он все еще чертил круги вокруг фамилий, как маятник. По инерции. Описывая один и тот же круг. — Годрик! — воскликнула девушка, прорвав своим голосом мертвенную пустоту комнаты, чувствуя, что вот-вот взорвется или сгорит, как свечка. Быстро, поспешно, словно ее никогда и не было. — Когда практиканты появляются на пороге моего кабинета в таком состоянии, что, вы считаете, я должна сделать? Томас оттянул галстук, прочистив горло. Мужчина вытащил из внутреннего кармана пиджака фотографию, протянув ее девушке. Там был бар с неоновой вывеской «Union», и Драко у входа. — Это вы мне должны сказать, мисс Грейнджер, — мужчина махнул охраннику, и тот поставил на стол очередную бутылочку с успокаивающим зельем. — Вы тогда знали, где он был? Гермиона отрицательно покачала головой на его вопрос, прочертив взглядом серебряный кулон в его руках. Фамильную реликвию. — Я узнала об этом потом, — призналась девушка, неторопливо касаясь фотографии, — правда, — неестественно тихо, как если бы ее голос, стань он чуть громче, рассыпался в прах. Кто-то предпочитает умереть без постороннего вмешательства, хрипя от ненависти. Гермиона думала, что в этом ей точно повезет. Потому что проиграть — это как принять наркотик, разгадать сложнейшую загадку, взглянуть на последний стих и понять, что тебя снесет раскрученным яростью ураганом, перемолов в пыль и труху. Как будто…как будто ему действительно было плевать.***
Гермиона натянуто улыбнулась, отлевитировав листы с отметками на столы практикантов. Драко Малфой не донимал ее всю неделю. Он лишь черкнул пару слов во вторник о том, что они пропустят занятия в Отделе магических происшествий и катастроф и отправятся на поле для квиддича. По его состоянию можно было подумать, что он все-таки посетил этот чертов Отдел. — Мисс Паркинсон, ваши оценки меня впечатляют. Вы очень хорошо учитесь, — девушка безразлично пожала плечами, скомкав лист, и бросила его в свою сумку, вернувшись к разглаживанию невидимых смятых линий, — чего не скажешь о вас двоих, — обратилась Гермиона, сглотнув появившийся в горле комочек. — Мистер Малфой. Мистер Нотт. Драко переглянулся с Тео, подмигнув ему левым глазом, отличающимся по цвету от кафельных плит в магловских больницах только текстурой. Гермионе было больно. На каком-то физическом уровне. Потому что то, что стало с его лицом за один день, вызывало в ней нервный тик, особенно когда теплый свет настенной лампы в правом углу кабинета падал на разбитую губу парня, чертя от нее багрово-красную линию до точки у виска, где разрасталась клякса цвета остывшего пепла. Мерлин. Драко с кем-то подрался этим утром. Гематомы были совсем свежими. — Пэнси всегда была умнее нас, — свистнул Тео, скрипя стулом. — Я не расстраиваюсь, мисс Грейнджер. Правда. — Мистер Нотт, у вас есть несколько задолженностей у мистера Эвурдса, — Гермиона перелистнула страницу, лишь бы куда-то деть свои неспокойные руки. Все то, что она хотела высказать Драко Малфою, куда-то испарилось, сократившись мышцами на ее лице. — Просьба сдать их до конца недели. — Окей, — фыркнул Теодор, закатив глаза. Грейнджер сделала несколько пометок на полях, обозначив задолженности парней по предметам. Интересно, у остальных руководителей были похожие проблемы или только она отделывалась пульсирующим шумом крови в ушах? — Мистер Малфой, — обратилась к нему Гермиона, не поднимая глаза от записей и чувствуя, что все почему-то смотрят на нее, а не на Драко, — попрошу вас остаться. Нам нужно будет обсудить вашу успеваемость. Лично, — невозмутимо добавила девушка. Малфой хмыкнул на ее «лично». Он знал, что она оставит его после разговора в кабинете. Об этом говорили его ленивые движения и танцующие смешинки в глазах, которые неминуемо должны были взорваться. — Я так и знала, — цокнула Пэнси, поднявшись из-за парты, и вышла из класса. Как обычно, не попрощавшись. — Мы подождем тебя в Атриуме, — Тео хлопнул по плечу друга, — не задерживайся. Драко кивнул, заговорщически улыбнувшись, словно пережевывал предстоящее в лукавой ухмылке, из-за которой страдала нижняя губа. — Да, мисс Грейнджер, — протянул Драко, выстукивая по поверхности парты какой-то мотив, художественный прием, пародию на саспенс или вроде того, подходящий пустым кабинетам по вечерам. Она хотела набрать в легкие больше кислорода, потому что его явно не хватало, пока гипоксия искрилась злорадным весельем. Гермиона видела кровь, ссадины, синяки и глубокие раны на войне, но так и не смогла к ним привыкнуть. Как-то Рону разорвало часть плеча от трансгрессии. Тогда ее кровь разгонял адреналин, и она не обратила внимания на панику, которой хватало нескольких секунд, чтобы затопить ее с ног до головы. — Вы пропустили занятия этим утром и не поставили меня в известность. Ваши преподаватели интересовались, почему вы не появились на тестировании. Но мне кажется, что в первую очередь, — она опять вздохнула, рвано, быстро, глубоко, будто испробовала свои легкие на прочность, — вам стоит рассказать мне о том, что с вами произошло. Драко выслушивал ее молча, не раскидываясь шуточками и не возражая. Он склонил голову, думая, что ей ответить. В такие моменты его глаза становились пепельно-серыми. Немного хмельными. Гермиона научилась различать, когда у Драко Малфоя было настроение, с такой же точностью, с какой прорисовываются на солнце тени. — Ударился о косяк двери, — нарочито невинно пожал он плечами, наконец заговорив. Это было… предсказуемо. — Мистер Малфой, вы ведь не хотите, чтобы я следила за каждым вашим шагом, — настаивала девушка, словно знала все крапленые карты, а его лицо поменялось на то насмешливо-недоверчивое, хитрое, когда ты ощущаешь в игре блеф, но не можешь этого доказать. — Вам следует рассказать мне обо всем, прежде чем приставят охрану к вашей комнате. Глаза Драко смотрели прямо на нее. Вблизи его лицо выглядело еще хуже. — Как-то я был в Хогвартсе по программе обмена, — начал он издалека, развалившись на стуле, — и думал, что Гриффиндор — это то, что вам подходит. Теперь я считаю, что вам больше идет зеленая форма. Вы умеете разбрасываться угрозами, — подметил он, подмигнув. Гермиона слегка улыбнулась, выжидающе склонив голову. — У меня совсем нет настроения шутить, — тихо проговорила девушка, чьи слова эхом откликнулись в просторном кабинете, где оседала ночь, с которой боролись настенные лампы. Малфой потянулся во внутренний карман своей куртки, вытащил небольших размеров жестяную коробочку и, открыв крышку, закинул в рот ароматную конфету. Мятную. — Я занимаюсь единоборствами, — объяснил он, протянув ей коробочку и предлагая угоститься, — не хотите? Девушка покачала головой. От Драко пахло мятой и дымом сигарет. Он умудрялся сочетать в себе пряность и свежесть… с некоторыми оговорками по запаху. У него ведь были девушки. — Ладно, — пожал плечами Малфой, видимо, заметив первые признаки жара на ее лице, которые, да, были не от злости. — Хожу в клуб по вечерам. Иногда они проводят утренние сессии. Так что, если вы хотите посетить его, вышлю вам приглашение. Я ни с кем не дрался вне ринга, — подчеркнул он, подняв бровь вверх, — если вы хотели спросить меня об этом. Не дрался вне ринга. Гермиона ему не поверила, конечно же. — Я поговорю с преподавателями и смогу выписать вам выходные до конца недели, — произнесла девушка, сжав губы. Гермиона уперлась ладонями в парту, склонившись над парнем и рассматривая то красное пятно у виска, что сейчас рисовало свою картину и, видимо, достаточно болело, потому что, когда Драко подмигивал, он непроизвольно морщился, делая вид, что ему все равно. — Болит? — спросила вполголоса девушка, истаиваясь в узнаваемом аромате свежести и собственном волнении, потому что, очевидно, ее волновало скопление разорванных кровеносных сосудов, поглощающих выступающие скулы. Мерлин. Такое чувство, что его били тяжелым предметом не переставая. Ее это волновало? Нет. Разве? — Нет, — хмыкнул Драко, и Гермионе хотелось сделать что-то с этой самоуверенностью, танцующей на разложенных им капканах. Она призвала к себе палочку, не обращая внимания на его реакцию и то, как он напрягся при виде древка, предупредительно нахмурив брови, собираясь что-то сказать. — Вам нужно к целителю, — не разжимая губ, произнесла девушка, поморщившись, будто ей только что диагностировали вывих плеча. — Нахуй его, — коротко бросил Малфой, проследив за приближающейся к его лицу рукой, сжимающей древко. Гермиона не успела зажечь палочку или что-то сказать, когда парень сжал пальцы на ее запястье, останавливая. Последовала пауза. Нечто вроде слабой вибрации, целующей завитки ее фаланг металлическим шпилем, притягивающим кусочки разветвленной молнии. — Не надо, — отрицательно покачал головой парень, заставив девушку проглотить пучок булавок и углядеть очертания серебряной цепочки под футболкой, — само затянется. — Это не выглядит здорово. — Как есть, — пожал он плечами, и кончик ее палочки прошелся по поверхности стола, когда парень потянул руку девушки вниз, продолжая держать ее в кольце своих пальцев, — я фанат магловских больниц, мисс Грейнджер. Не стоит так переживать. Верно. Ей не стоит переживать. Так. Потому что хватает небольшой искорки для того, чтобы оказаться у Бога в заложниках, сложив хворост на плацдарме для собственной казни. — Если что-такое происходит, вы всегда можете обратиться за помощью, — уточнила Гермиона, выдавливая из себя звуки. Она крепче сжала палочку. Зачем-то. И у нее вспотела ладошка. Почему-то. — Вы могли написать мне об этом утром. — Мне не нужна помощь, — произнес парень шепотом, перекатив конфету во рту. Он слегка приподнялся, садясь ровно, — а вам она не помешает. Тот рыжий продолжает к вам подкатывать. Опять цветочки, — цокнул Драко, указав подбородком на стол, — так нравятся гортензии, или вы просто симулируете? Гермиона расширила глаза в удивлении и, выдернув руку, отошла в сторону. Драко умел подогревать фальшивую ненависть, облекая ее в форму. Кажется, она научилась автоматически реагировать на это. — Знаете, мистер Малфой, вы просто отвратительный, — ты ему хотела помочь, Гермиона? — Только я подумала о том, что вы притворяетесь таким, как нет, — вспылила девушка, раскинув руки. — Вижу, вы такой и есть. Малфой облизал нижнюю губу, слегка прикусив ее, словно все, что она сказала, только подсластило его смешинки. Драко каким-то образом удавалось прятать бурю во внутреннем кармане своей куртки, когда этот мерцающий блеск в его глазах сменялся густым мраком, превращая теплоту в два антрацитовых шарика. — Знаете, мисс Грейнджер, вы просто охуительно красивая, когда злитесь на меня, — невозмутимо произнес он, заставляя ее прикрыть глаза в раздражении. Он просто переключатель. Неуправляемый переключатель. — Вот, да, — парень щелкнул пальцами в ее сторону, замедляя ударную волну тока, вызывающую каталепсию в ее теле, — прямо как сейчас. — Вы невыносимы, мистер Малфой, — твердо заявила Гермиона, пока Драко продолжал посмеиваться. Сдать фальшивые карты иногда не хватает смелости, уследить за одной из них — ловкости. Потом придется смириться с тем, что однажды сорвешь неплохой куш, который оставит тебя в должниках. — Просто шутки. Хочется разрядить обстановку, — внезапно подхватил Драко, заставив ее нахмуриться. — Вы чересчур серьезно рассматриваете синяки на моем лице. Извините, если я вас чем-то обидел, — добавил Драко искренне? Нет, ей показалось. — Хотите провожу вас до дома после дежурства? — Не стоит, — прищурившись, ответила девушка. Драко потянул уголок губы вверх, намереваясь что-то сказать, когда это что-то прервалось скрипом двери. — Не помешаю? По перекладине двери постучали, и в кабинет вошел Джейсон, как всегда, в своем идеальном костюме и с уложенной прической. — Нет, конечно, — спохватилась Грейнджер, сделав вид, что не замечает, как быстро взметнулись брови сидящего перед ней парня, — мистер Малфой уже уходит, — отмахнулась девушка, поставив точку в их разговоре. Драко хмыкнул, поднявшись, и, наверное, все вокруг принялось окисляться, когда парень включил защитную реакцию, едко выдавив, смотря ей прямо в глаза: — Уже ухожу. — Парень, кто тебя так? — спросил Джейсон, рассматривая синяки на его лице и видимую линию пореза, трескающуюся у разломов рядом с глазами. Особенно это было заметно, когда на поврежденную часть падал свет, отмечая бледность кожи. — Дверь, — фыркнул Драко. Его голос не отличался особой любезностью. В нем ведь должен был жить тот аристократический этикет, о котором говорили на суде пожиратели? Интересно, какие у него были отношения в школе с преподавателями? — Не похоже на дверь, — цокнул Джейсон, сузив глаза. — Ага, — оскалился Малфой, ударившись своим плечом о его у выхода. Гермиона протерла рукой лоб, покрывшийся испариной, потому что этот толчок в проеме двери высек искру, исходящую от Драко. Теперь ей приходится краснеть перед Джейсоном. — Вижу, что дела у вас идут лучше, — протянул мужчина, засунув руки в карманы своих белых брюк. — В какой-то степени, — буркнула девушка, вернувшись за стол. Разговоры по пятницам немного сглаживали атмосферу, но это не значит, что она не была натянутой, как при первой встрече. Теодор делал вид, что его ничего не заботит. Кажется, ему было плевать на все. Пэнси просто не подпускала ее к себе. Драко был… Драко. От его переменчивого настроения у Гермионы рябило в глазах. — Я говорил, что каждому требуется время, — подбадривающим тоном произнес Джейсон. — Рад, что они перестали доставлять тебе проблемы. — Да, не все так плохо, оказывается, — выдавила из себя девушка, складывая бумаги на своем столе в отдельную стопку. — Ты ведь не об этом хотел поговорить, верно? Джейсон откинул с лица каштановые локоны, задумчиво отбивая ритм лакированными ботинками. — На границах ситуация нестабильная. Похоже на то, что что-то происходит. И это больше не просто предупреждение, — лицо Джейсона стало серьезным, кажется, даже уголки глаз сделались острее, как только он сощурился. — Мы волнуемся за наших сотрудников. Аврорат наложит чары на твой дом на этих выходных. В случае, если вдруг кто-то в него вломится, мы сможем поймать их. — Да, я уже получила письмо от мистера Гаррисона. Срочное письмо, которое принес ей Малфой. Отдел Аврората должен был сделать это на прошлых выходных, если бы не очередной налет на несколько магловских церквей в разных частях Лондона. Эксетер, Кентербери, Йорк, Норидж, Бат. Как будто истории было мало повторяться, она хотела вырваться наружу знакомым символом, отскочив от разрушенных стен пламенем. В газетах инцидент оправдали утечкой газа. Нелепо. Утечка газа в церкви. Журналисты даже не пытались скрыть тот факт, что им заплатили. Однако шесть вспыхнувших ночью церквей звучало больше как знамение, а не предпосылка к новой войне. — Те группировки кое-что ищут, — начал издалека Джейсон, осматривая кабинет. — Я думаю, это как-то связанно с пророчеством. Твоя безопасность в приоритете Министерства, Гермиона. Прошу быть осторожной. Гермиона сглотнула, принявшись очерчивать листья клевера острым ноготком. Сначала она думала, что это правда месть, возможно, способ вернуть себе то, что у них отняли. И теперь это казалось чем-то большим. Словно им было мало. Потому что она все еще не видела в этом никакого смысла. — Слушай, ты случайно не замечала ничего странного в поведении Гаррисона в последнее время? — Джейсон осекся, поправив челку. — Я имею в виду, может быть, он как-нибудь себя вел... подозрительно. — Подозрительно? — переспросила Гермиона. Почему-то этот вопрос вселял в нее тревогу. Вэлл ей не нравился, но они работали вместе в одном отделе. — Ты ведь не думаешь, что он как-то связан с тем, что происходит? — Нет, — отчеканил мужчина, качая головой, — Вэлл самый верный сотрудник министерства. Правда, кое-что меня смущает. Как думаешь? Джейсон поправил застежку пуговицы на рукаве своего пиджака, давая ей время подумать. — Нет, Джейсон. Точно нет, — заверила девушка. Перешептывания в стенах министерства были всего лишь слухами перед новой предвыборной компанией. Гаррисона пытались уличить в связях с бывшими пожирателями смерти, потому что он сам был чистокровным волшебником, который после войны избежал не только суда, но и обвинений в свою сторону. Вэлл сотрудничал с министром Кингсли, когда второй помогал Ордену в борьбе против Волан-де-Морта. О том, что Гаррисон спонсировал Бруствера, было легко догадаться. — Все нормально, просто спросил, — Джейсон поднял руки вверх, успокаивая девушку, — но, если вдруг ты заметишь что-то, сообщи мне, — мужчина сделал паузу, сжав губы в тонкую линию, — обязательно. — Хорошо, — протянула девушка, испытывая беспокойство, вернувшись мыслями к тому, что находилось в Зале Пророчеств, — я скажу тебе.***
Гермиона спустилась на первый этаж, ступив в аквамариновый сумрак мерцающих ламп Отдела Неотложной помощи волшебникам. У девушки было достаточно времени до начала дежурства. Она могла успеть завершить октябрьский отчет по тем нескольким делам, которые запрашивал Кингсли, выпить чай, возможно, глянуть магловское кино. Но она решила, что ей нужно было что-то сделать с этим, да? Гермиона махнула девушке у входа на ресепшене, занесшей ее имя в табель, и та открыла дверь в палату, пропуская ее внутрь. — Миссис Клейн? Ширма у кровати слева отъехала в сторону, и за ней показалась полная волшебница в белом халате, сложившая пальцы в треугольник. Миссис Клейн была милой женщиной пятидесяти лет, она всегда улыбалась. Гермиона ни разу не видела ее раздраженной или без настроения. — Добрый вечер, мисс Грейнджер, — спохватилась целительница, почти подбежав к ней, — что-то срочное? — У вас пациент? — Небольшая консультация, — воскликнула женщина, бросив короткий взгляд на ширму. Миссис Клейн была тем типом людей, кто держит в тайне медицинские дела волшебников, наверное, поэтому у нее не было друзей в стенах Министерства, — я не припоминаю, что вы были записаны на прием. Или я что-то забыла? — ахнула миссис Клейн, приложив руку к груди. — Нет, нет, — заверила целительницу Гермиона, видя, как выражение ее лица изменилось. — Мне нужно взять два флакончика зелий против болей. Мой практикант, кажется… — девушка потерла пальцами переносицу, — неудачно упал. Миссис Клейн понимающе кивнула, внимательно ее слушая. — Возьмите их в шкафу, — женщина указала рукой на стеклянный шкаф в углу комнаты, дверцу которого подпирал стул третьей кровати. — Я предупрежу Валерию об этом. На выходе распишитесь в журнале и занесите оттиск палочки в табель. Ладно? — миссис Клейн коснулась ее плеча, похлопав по нему, и вернулась за ширму, к силуэту, который нервно качал головой. Гермиона кивнула, осмотревшись. Это было маленькое помещение, служившее разве что для консультаций или экстренных ситуаций, которые, по правде говоря, случались редко. Кингсли решил, что открыть небольшое больничное крыло для выдачи зелий, когда у волшебников нет времени их сварить, — неплохое решение. Гермиона была полностью на стороне министра. — Мисс Паркинсон? — удивленно вскинула брови девушка, повернув голову в сторону, где сидел тот силуэт. — Что-то случилось? Вы должны были вернуться в кампус с друзьями. Пэнси бросила в ее сторону уничтожающий взгляд. В отличие от нее, Драко был переменчивым. Он давал ей передышку, вводил в заблуждение. С ним было как кататься на американских горках непристегнутым. Пэнси была совсем другой. Сдержанной, закрытой, полной пренебрежения, и явно выражала его в сторону Гермионы. — Ничего такого, — ядовито отчеканила Пэнси, спрыгнув с постели. — У меня не может быть своих дел? Вы постоянно будете что-то вынюхивать? — Я здесь не за тем, чтобы следить за вами, мисс Паркинсон, — это просто недоразумение. Девушка стащила сумку со стула, принявшись что-то искать в ней. Поведение Пэнси было странным. Скорее всего, ей было некомфортно находиться здесь. Она часто отвлекалась на детали своей одежды, поправляла прическу, оттягивала рукава своей кофты, совсем как Гермиона, когда не знала куда себя деть. Мерлин. Пэнси ведь росла без родителей в приюте вместе с Драко и Тео. И это иногда давило на нее. Потому что она не знала, как правильно. — Мисс Паркинсон, ваша мазь. Порезы затянутся быстро, и дня не пройдет, — миссис Клейн протянула ей бутылочку. — Порезы? — переспросила Гермиона, встретившись взглядами с целительницей, которая поняла, что сказала что-то лишнее. — Чертова бритва, — выплюнула Паркинсон, будто ударила металлом о металл, — все ноги как будто прошли через мясорубку. — У них ведь нет палочек, мисс Грейнджер, — добродушно хохотнула миссис Клейн, вытирая ладошки о белый халат. — Пэнси часто заходит за ней. Я скоро лишусь всех ингредиентов, включая анютины глазки. Вы знаете, какой эффект они оказывают на кожу? — Да, — кивнула Гермиона, подметив, с какой скоростью Пэнси бросила ее в сумку, — вы должны были предупредить меня, миссис Клейн. Я их руководитель. Целительница замялась, переглянувшись с Пэнси, напрягшейся всем телом. — Теперь вы предупреждены? — огрызнулась Паркинсон. — Разве Валерия вам не отправляла документ на подпись? — миссис Клейн прижала руку к груди, успокаивая фальшивое волнение. Она была тем типом женщин, который входит в любое положение. Поэтому Гермиона смягчилась. — Я не получала, — беззлобно ответила Гермиона, переступив с ноги на ногу, чувствуя мурашки, бегущие по левой щиколотке. Миссис Клейн приоткрыла рот в глухом «о», оглядываясь по сторонам в поисках ответа на вопрос. — Ничего, не стоит беспокоиться, — заверила целительницу Гермиона. — Но раз вы здесь, мисс Паркинсон. Не могли бы вы передать мистеру Малфою кое-что? — спросила она, просто чтобы сместить фокус свинцовой тучи. Паркинсон скривилась, словно ее ударили тонкой иголочкой в самое чувствительное место. — Я вам не сова, — ядовито брызнула Пэнси, развернувшись к миссис Клейн, протирающей тряпкой мебель, — передайте ему сами. И да, миссис Клейн, — на ее лице появилась злостная улыбка, пронизывающая все тело дрожью, — еще мне нужны противозачаточные. Пэнси поправила прическу, развернувшись на каблуках, и потянула за собой миссис Клейн, в глазах которой читался шок от сказанных девушкой слов вслух. Пэнси отгородилась от Гермионы ширмой, подчеркивая каждое слово про парня, который ее любит, так громко, словно Гермиона была огнивом, по которому можно чиркнуть. Что еще хуже — это звучало так, словно она была ее соперницей.***
Карта полетела на стол, царапнув острым уголком зеленую подкладкy. — Проигрыш, — крупье опустила голову, избегая взгляда игрока и разведя руками в стороны, пожала плечами. — Делайте ставку. Тот парень в черном пальто, на секунду растворившийся в клубе дыма, потянулся рукой в карман, бросив оставшиеся фишки, которые выменял на входе у женщины с бесформенной родинкой над верхней губой. Драко запомнил то коричневое пятнышко, не подходящее красным ушкам зайки и такой же яркой униформе с глубоким декольте. — Четыре, восемь, — произнесла девушка, ловко переворачивая пластиковые карты с золотым напылением, — два очка на счету. Вы имеете право на третью карту. — Повышаю, — с азартом выкрикнул парень, нервным движением отшвырнув закуренную сигарету. Его ноги тряслись, как у эпилептика. Видимо, он играл не впервые. Играть в баккара так же бессмысленно, как заказать на последнюю трапезу бутылку дешевого вина и надеяться на отменный вкус паршивого пойла. Сегодня кто-то просадит все свое состояние. И не только. — Три, — заключила девушка, продолжая неестественно улыбаться и глотать любую неучтивость клиента, разбрасывающегося пошлыми фразами о ее внешнем виде, — проигрыш. — Сука! Малфой хмыкнул. Уже проиграл. — Не хотите сделать ставку и испытать свою удачу? — невинно спросила крупье, зазывая его к себе пальцем. Драко бросил во встроенную в один из столов пепельницу окурок, отрицательно качая головой. Сука Аманда. Кажется, это она пригласила Тео и часть команды по квиддичу в «интересное место» выпить. Ему нужно было давно догадаться, что это будет что-то сравнимое с борделем. Кожаные диваны, розовый свет и девушки-зайчики, разносящие по заведению напитки, которых он обходил с подчеркнутым равнодушием. Драко засунул руки в карманы, нащупав миниатюрный флакончик, заставивший его организм жить. Мисс Грейнджер принесла ему две бутылочки зелья от болей с таким выражением лица, будто он заставил ее их варить. Она была... интересна. Все из-за ее любопытного взгляда, превращающегося в крючок, готовый что-то поддеть и вытащить наружу. Когда она слышит комплименты в свою сторону, начинает изводиться, потом входит в оцепенение, как сомнамбула, и у нее расширяются глаза от возмущения. Забавная мисс Грейнджер. Делает вид, что ее не трогают его комплименты. Драко был ахуеть каким джентльменом с ней. Та девчонка из Дурмстранга, его бывшая, могла бы им гордиться. Она вроде сказала, что Малфой урод и не достоин ее любви. Вот только это не мешало ей говорить, что она от него без ума. Так ведь происходит — тебя тянет опустить руки в жертвенный костер просто для того, чтобы потом вспоминать, с каким безрассудством сносило крышу. — Приходи ко мне за столик, красавчик, — выкрикнула ему вслед зайка, когда Малфой в очередной раз отмахнулся, толкнув дверь приватной комнаты. Драко поморщился. Накурено, воняет выпивкой, и опять эти чертовы девчачьи диванчики с подушками в виде сердец. — Как тебе такое? — свистнул один из дружков Натаниэля или тот второй, имя которого он не запомнил. Да похер. Драко все равно их не различал. — Прекрати, Оливер, — встрепенулась девчонка рядом, стукнув его по ноге, — ты играешь не по правилам. Точно. Уебок Оливер. — Перестань, — протянул Натаниэль, поглаживая Аманду по заднице. Ей не нравилось. Она терпела. Странно, что он заметил это только сейчас. — Тео все еще не лишился своего наследства, дай ему спустить треть своих денег этой ночью. — Давай еще, — бросил блондин, струсив пепел в прозрачную выемку. Парень поправил кожаную куртку, надетую на голое тело, и вытащил из кармана пакетик с белым порошком, бросив его одному из близнецов, — хватит паясничать, Катрин. На стол полетели кости, и магический экран загорелся, принявшись считать цифры. Тео сидел к Драко спиной, медленно попивая из бокала. Малфой пропустил тот период, когда он начал играть. Нотт как-то стащил магическую статуэтку совы и заложил ее в «Три пряхи», выручив немалую сумму. — Драко, — выкрикнул Натаниэль, царапая своим взглядом правую часть лица Малфоя. — Пять-ноль-три, проигрыш! — взвизгнула девушка в коротком черном платье, стирая с уголков губ красную помаду. — Решил поучаствовать? — обратился к нему Натаниэль, сжимая талию Аманды, попивающей коктейль через стеклянную трубочку. Ну да. Ему нехуй было делать, чтобы после отбоя прийти в вонючее казино, чтобы сыграть в карты с уебком, который действовал ему на нервы. — Драко, ты все-таки решил присоединиться, — нечленораздельно протянул тот второй, Орион, глуповато улыбаясь. — Кто тебя так? — хохотнул парень, указывая на его лицо. Кто-то свистнул, потом хмыкнул. Не то чтобы всем было интересно, что с ним случилось. Для него это было ожидаемо, учитывая тот факт, с какой скоростью накалялась его ярость. — Малфой! Сыграешь? — воскликнула Катрин, девчонка с его класса. Парень отрицательно покачал головой. — Драко пришел за Тео. Он его нянька, — вставил Натаниэль, зрачки которого странно косились из-за травки или чего-то похуже. — Между вами точно ничего нет? Вы часто проводите время вместе. — Интересно, почему, когда вижу твое ублюдское лицо, мне хочется впечатать его в стену? — хмыкнул Драко совсем беззлобно. Натаниэль только притворялся таким крутым. Аманда от неловкости заерзала на коленях Натаниэля, смотря на Теодора, развалившегося в кресле. Нотт пришел сюда только потому, что эта сука здесь. — Не начинайте, — Катрин толкнула в плечо сидящего рядом парня, как-будто это был он, кто решил съязвить, — мы здесь отдыхаем. Министерство и тупые дежурства у каждого поперек горла. Дайте расслабиться. Если хотите подраться, идите во двор. Катрин потянулась за виски, впившись губами в горлышко бутылки, и сделала глоток. — Никто и не собирался, — огрызнулся Орион, вытрусив из прозрачного пакетика содержимое на стол. Натаниэль поправил смолянистые волосы, положив руку на внутреннюю сторону бедра Аманды, играя с материей ее юбки. От Драко не укрылось то, как посмотрел на это движение Тео. Оно было специально для него. Нотт только усмехнулся, скрыв уголок губы в стакане с выпивкой. На его месте Малфой бы сломал ублюдку челюсть. Плевать он хотел на эти игры, которых она не стоила. — Три-три-ноль, — проскандировала Катрин, подпрыгнув на диване, — ты опять в проигрыше, Теодор. Давай их сюда, — девушка протянула ладонь, получив несколько красных фишек. Малфой поднял бровь вверх, проследив взглядом за белыми дорожками на стеклянном столе. Оливер закрыл правую ноздрю, припав лицом к двум полоскам, избавившись от них за несколько секунд. — Вот так, да? — выдавил из себя Орион, втирая в десну остатки белого порошка. — Как же... хорошо. Кто-то еще хочет? — Где ты это достал? — удивился Оливер, салютуя блондину, на что тот только пожал плечами. Придурки. — Пошли, — Малфой приблизился к другу, потянув его за плечо. Не хватало Тео попасть в еще одну такую компанию. Ему должно было хватить Драко. — У нас дела. Теодор кивнул, отбросив от себя листок с комбинациями. В кости еще никто не выигрывал. — Проигрыш, — подпрыгнула Катрин, хлопнув в ладоши, и, заметив, что Нотт решил уйти, опустила уголки губ вниз, — ну нет, не уходите, — прохныкала девушка, — сейчас начнется самое веселье. — Только без нас, — бросил Малфой, подсчитывая в мозгу сумму, которую подарил им Теодор. — Да ладно вам, задержитесь ненадолго, — отозвался Натаниль, заглушив девчачье «прекрати», — Тео ведь нравится подглядывать. Все делали вид, что не обращают внимания на то, что здесь происходит, но это было так же фальшиво, как искренняя улыбка Аманды. — Не хочешь сыграть, Натаниэль? — с вызовом обратился к нему Нотт, смотря на колоду карт. Малфой знал эту обрушенную на пол спичку, где разлили бензин. Читалось легче зашифрованных линий на правой руке. Еще немного, и вспыхнут искры. Наверное, поэтому все замолчали, отдав музыке право голоса. — На что? — спросил Натаниэль, клацнув челюстью. Эта комната взлетела бы к чертям, настолько накалился здесь воздух. Соперничество дрожало вместе с ритмом, и не потому, что Нотта интересовали деньги. Ему нравилось красть чужое. — На кого? — хмыкнул Теодор, смотря прямо перед собой, на девушку с красными волосами. Аманда дернулась от его слов, и та ненастоящая улыбка слетела с ее лица, словно ее и не было. Девушка нахмурила брови, смотря на Теодора с упреком. Никому не понравится, когда тебя меняют на фишки, сраный пластик, в реальности не стоящий ничего. — Она тебе так нравится, да? — растягивая слова, Натаниэль накрутил на свой палец красного цвета локон, дробя срезы глаз Аманды словами. Не это она хотела услышать. Наверняка девушка чувствовала себя униженной. — Не все можно купить деньгами, Тео. Не в твоем случае точно, — ядовито произнес Натаниэль, почти впечатав Аманду в грудь. Близнецы засмеялись, и этот идиотский смех подхватили все в комнате спустя несколько мгновений после того, как все все поняли. — Ты уверен, что не в моем случае? — хмыкнул Тео, закатывая рукава своей белой рубашки. — Боишься, что она попросит еще? Малфой видел, как расслабленная поза Натаниэля превращалась в что-то чересчур дерганное, нервное, что стачивало тот оттенок самолюбия, которым он гордился. — Мы не хотим проблем, — предупредил блондин, вытащив из кармана палочку, — избавьте меня от своих приколов. Это место принадлежит моему брату. Поэтому разбирайтесь вне стен этого заведения. Драко цокнул языком на его угрозу. Он попросит Фарша как-нибудь сюда заглянуть. Толстяку здесь понравится. — Что ты делаешь? Спрячь палочку, — шикнула Катрин, опустив вниз юбку своего платья. — Они ведь безоружны. Близнецы глупо улыбнулись на ее замечание. — Тебе и правда пора, Теодор, — не расцепляя зубы, произнес Натаниэль, а Аманда просто отвела взгляд. — Сыграем в следующий раз. У Нотта ходили желваки, но он продолжал держать это непроницаемое лицо. — Уходим, — сказал Теодор сквозь зубы и, прежде чем уйти, бросил на стол рядом с Амандой оставшиеся фишки. Они вышли на улицу, и Драко мысленно сказал спасибо, потому что его уже воротило от запаха женских духов и сигарет, будто смесью этих ароматов вымазали каждую уродскую деталь приватных комнат, чтобы придать им хотя бы какой-то флер престижа. — За угол, — Теодор махнул головой, вытащив из кармана металлический портсигар. Он бесился. Потому что Аманда. Хватит небольшой царапины, чтобы заразиться и сдохнуть. Драко казалось, что она подведет Теодора к плахе, — будешь? — спросил друг, протягивая ему самокрутку. — Нет. — Как хочешь, — пожал плечами Нотт, комкая губами неустойчивый фильтр. Снаружи было прохладно, зима медленно подбиралась к городу, пуская радиационный иней по зеленым лужайкам парков. В Дурмстранге было так же. Магловский Лондон в этом плане был щадящим. В какой-то степени. — Узнал что-нибудь? — прочистив горло, спросил Драко, смотря куда-то вперед, в темноту заднего двора, где искусственные деревья мешали пробираться свету ночных фонарей, но где хорошо была видна шаровидная луна, дымящаяся в небе. — Нихрена, — щелчок зажигалки, и Тео быстро затянулся, выдохнув клубы дыма. — Такие же студенты, как и мы. Ничего ценного. Тусовки, квиддич, учителя, — перечислял он, оживленно жестикулируя, — как будто они из другого мира. Нет, чувак, у них просто были семейные вечера со сраным пудингом, который ты ненавидел. В приюте его готовят паршиво. — Нас всех повяжут и будут правы, — сказал Нотт на выдохе, расшибая словами выстроенные ночью постройки широких теней. — Мне нечем рисковать, а тебе есть чем. Твой отец жив. Родители Пэнси тоже. Разве что сидят в психушке. — Зря ты это сделал, — заключил друг, бросив короткий взгляд на руку Драко, который чувствовал на костяшках пальцев фантомную тесьму непреложного обета. Драко поморщился. Его начало попускать от зелий, и он потянулся за вторым в свой карман, вытащив пробку зубами. Правая часть его лица вспыхнула, обожженная этой ночью Адским пламенем. Потом ему прилетел кусок отколовшегося от здания бетона, когда Вереск подорвала тех придурков из Аврората. Малфой почти поверил в то, что там был тот рыжий, постоянно крутящийся вокруг юбки мисс Грейнджер, если бы не три шагающих и смотрящих вперед синих льва на золотом щите. — Теперь она тебе носит зелья? Только не говори мне, что ты ее уже трахнул, — друг посмеивался, наблюдая за тем, как парень опустошает флакон. — Нет, — отрицательно покачал головой Малфой, пытаясь спрятать в своей памяти тот глубокий вырез юбки и лицо мисс Грейнджер, непроизвольно выдававшее ее смущение. — Она не в моем вкусе. Если бы была, я бы давно уложил ее на парте перед твоим носом. — Придурок. Теодор выдохнул дым, и те крошечные песчинки красных огней ночного города внутри сигареты потухли, напоследок ехидно усмехнувшись, как это сделал Драко, стирая каплю с губ рукавом своей куртки. — Когда-нибудь ты заиграешься и тебе это аукнется, Драко, — посмеивался парень, поворачиваясь в сторону шорохов, составляющих ночную тишину, — я поставил на тот дешевый троп, который заставит тебя остепениться. — Поэтому ты проигрываешь галлеоны в покер, — парировал Малфой, достав металлическую зажигалку, и принялся играть с крышкой. — Не умеешь делать выигрышные ставки. Эта часть здания была слабо освещена одним уличным фонарем, тусклее того масляного огонька, появляющегося в его ладони. — Как все закончится, я уеду куда-нибудь на остров, пить сраную текилу, — голос друга вывел Драко из оцепенения, и он оторвался от пламени, щекочущего нос. — И прихвачу с собой Пэнси. Или она меня, — пожал он плечами, выбросив окурок в мусорный бак, поджигая следующую. Нотт хотел залечь на дно. В свои девятнадцать он думал о семье, острове и текиле. Только в порядке справа налево. Ему хватало ненависти, когда Драко было ее недостаточно. Можно было заметить это по тем порезам, синякам и отпечаткам магии на теле, пульсирующим при вдохе. — Позову тебя с собой, — наконец сказал друг, рассеивая рукой последнее клочковатое облако дыма. — Ага. Когда Теодор узнал о непреложном обете, взбесился. А Драко нужны были гарантии. Что-то, от чего нельзя так просто избавиться в магловском мире. — Ты знаешь, что они теперь под защитой министерства, включая волшебников Отдела Тайн? — произнес он серьезно, сменив свой обыденный шутливый тон. Малфой кивнул. Все к этому вело. Они решили рискнуть двумя пешками и просчитались. Придется переигрывать партию. — И что теперь будешь делать? Ждать палочек? — продолжал спрашивать Тео. Драко отвечать не хотелось, в последнее время он думал о том, как близко подлетают дементоры к камере и сошел ли его отец с ума за эти почти десять лет. — Те печатки, что используют для Зала Пророчеств. Одна из них открывает двери, вторая работает как ключ. Похоже на то, что тебе придется забрать их вместе с палочками. По-другому ты не войдешь. — Знаю. Это был магический контракт. Еще один. Как будто они его преследовали. — Как планируешь это сделать? Отрежешь пальцы? Оторвешь руку? — Тео оперся локтями о каменную стену, бросив под ноги остатки сигареты. — Тебе не отдадут их просто потому, что ты попросишь. Вряд ли попросить входило в его планы. — Заберешь силой? — нервно продолжал Нотт, закинув руки в карманы. — Забрать силой? — невозмутимо цокнул Драко, качая головой, чтобы та месть, туманящая рассудок, не толкала его в затылок слишком сильно. — Нет. — И что тогда? Малфой хрустнул костяшками пальцев, вызывая это ощущение, когда ходишь по краю, приумножая ошибки, и сделал вдох, словно только что решился, а не прокручивал в голове этот шаг с момента прибытия в министерство. — Нужно просто убить их.