Дела давно прошедших дней

— Притворяться... богиней? — Высокий голосок, дрожащий, смотрит на себя в зеркало, в темной, холодной комнате, где никого нет. Наивные глаза, все те же, разные и завораживающие, как ребёнок стоит, глазеет на отражение. Эхом отзывались их голоса в этой комнате, божество отделило свою часть и приводит свои планы в действие, медленно, но верно. Настраивая ни в чем неповинную душу, что готова сама страдать за людей с первого своего появления на свет, с первого вздоха, с первого слова. Каждое новое движение будто отделялось на частицы и нависало над ней словом «Справедливость». Она притронулась к зеркалу, смотря на чудеснейшее сияние, что призывало помочь, она увидела себя. Но совсем другую, сзади нее не было темноты и холода, а душа мудрая, повидавшая больше нее в миллионы раз. Сзади стояло приглушённое пламя от свечей и она, заворожившими зрачками смотрела на то, что ее ждет. — Быть человеком...? — Пока моя божественная часть живет, будешь жить и ты. В тебе заложена справедливость, готова ли вынести такое испытание? — Если поставить на весы меня, а на другую сторону весь народ... Очевидно, какая чаша будет перевешивать. — Девушка задумавшись, снова определила свое назначение в этот мир, немного взгрустнулось, но разве это не честь, позволить самой себе спасти весь регион? Неуверенно она дотрагивается до трюмо и кивает. Одобряя задумку архонта. Но времена Фокалорс на этой земле еще не закончились. Снова сидит в объятиях своего дракона, томно дыша. В ее очах угасает жизнь, в покоях как никогда тихо. Страшно и повернуться, чтобы посмотреть ему в глаза, которые уже все давно поняли. Дожди не угасают и она не будет говорить ему помиловать людей и позволить выйти солнцу или спокойной ночи, в которой снова затеряется с ним. Он должен прожить боль и дождь этот скорее, будет знаком о его чувствах к ней одной. Морю и небу не суждено соединиться, ведь, где тогда останется место для толпы? " — Люди хотят видеть перед собой настоящую правительницу, ты не всегда будешь нужна миру, такой, какая ты есть сейчас. Сыграй же эту роль, без страха, с достоинством, ведь только тебе суждено знать, для чего выставляешь себя в таком свете." Тонкие ножки обхватывают торс Нёвиллета, она гладит его по волосам, нежно целуя виски. Он не устоит и в этот раз перед тем, чтобы поцеловать Фокалорс в такие манящие, пухлые губы. Здесь нет настойчивости, он жалеет. Осторожно целуя, отстраняясь, примкнет ко рту заново, как к магниту. Не оставит её без коротких вздохов, что жаждут большего. Смесь отчаяния и глубокой страсти. " — Кто защитит меня от такого жуткого внешнего мира? Я так далека от идеалов, защищая людей обещаниями, кто поможет справиться с другим напором страшных преступлений, управления регионом?" Он укладывает ее под собой, стягивая прочь юбку, которую видит только он. Она уже не чувствует страха перед слиянием, уверенно обхватив его шею руками, чувствует, как горячая ладонь тянет за подбородок к его губам, чтобы снова дать почувствовать свои уста и разъяренное желание быть ближе, Нёвиллет опускает руку к талии, чтобы резко притянуть к своему торсу и почувствовать ее тело, вырисовывает узоры на ее спине, расстегивая последние куски ткани, заставляет ее дрожать, но уже от предвкушения удовольствия. " — Твоя милость и есть мой идеал, твои эмоции это то, что я себе позволить, к сожалению не смогу никогда. Тебе будет обеспечена защита, я позаботилась об этом заранее." Она мирно улыбается, глядя на то, как в нём снова бушуют эмоции. Нёвиллет может и был покорным, но точно не его сущность Гидро-дракона, которая предавалась желаниям. Он злился на неё, на ту, что даст одиночество совсем скоро и так спокойно сейчас реагирует. Безжалостно, не в силах противиться себе, раздвигает её ноги, после того, как уронит на пол свои тяжелые брюки и снимет лишние остатки ткани. Он примыкает к ее телу, от неожиданности Фокалорс издает громкий выдох, с еле уловимым стоном. Она с дрожью приподнимается и придвигается к его уху. Попытка побудить Нёвиллета забыть о печали, утонуть в соблазне. — Согреши со мной в последний раз, мой любимый Юдекс. — Она покусывает мочку его уха и ждет взрыва, что заставит ее стопы дрожать на его талии, что принудит чуть ли не рвать простыни от смеси приятной боли, со сладким наслаждением. — Думаешь, что сможешь вынудить меня забыть о твоём плане? Ни один человек не зайдет сегодня домой, не промокнув до ниточки, если их спасение - твоё исчезновение. — Сам и не подумав, он услышал тихий смех божества, чья маленькая задумка разозлить его и позабыть о грусти воплощалась с каждой секундой. Он всё понял, но не даст ей нужного слишком быстро. Нёвиллет скрестил ее руки, подняв над нежно-голубой головой и прижал к подушке, чтобы не вырывалась из-под сладких пыток. Рука дотронулась до ее вульвы, вызывая немного силы гидро к себе, он уверенно увлажняет и без того возбужденные органы Фокалорс, от чего у той повышается инстинктивная потребность прижать его к себе, надавливая обхватившими ногами его спину. Он осторожно делает круговые движения по клитору, то ускоряя, то замедляя, когда слышит, что та уже прерываясь глотает воздух, желающая достигнуть пика. Тонкие запястья не находят себе места на подушке, они пытаются дотянуться пальцами до его хватки. Уж сильно хотелось поместить свои ладони на его спину, или сжимать простыни от удовольствия. Она чуть огорченно выдыхает, когда дракон снова не дает ей кончить. " — Я обещаю, что он позаботится о тебе. Позаботься в свою очередь о том, чтобы люди не слишком часто видели на небе дожди." — эхом доносятся отрывки. — Пожалуйста, не мучай меня… — Фокалорс снова стонет, отклоняя голову вверх, когда он входит в ее промежность пальцами, чувствует тугость, слишком узко, даже для пальцев. Сила гидро не остается позади, он охлаждает своими уже мокрыми пальцами ее стенки, Фокалорс тяжело дышит и вытягивает ноги, изгибая свои стопы и требуя больше. " — Моё имя… Фурина? Так красиво, почему именно такое имя?" — Девушка чуть улыбается от такого жеста, она получила свое имя, неужели люди будут звать её, любить и уважать? Так необычно. Нёвиллет отпускает свои руки от её запястьев, тяжело дыша, всё еще колеблется над своей похотью. Он замечает её умоляющий взгляд. Божество, что недавно познала такой уровень любви точно бы не дала отступить назад, тем более перед своим исчезновением. Она прокатывается указательным пальцем по его торсу и смотрит в глаза, уверенно. — Я хочу тебя, Нёвиллет. — Эти слова, этот шёпот, немедленно заставили взять её ногу, придерживая отодвинуть в сторону и снова прижаться к ее телу. Наконец-то она держится за его спину, ждёт. И он входит, с низким стоном, туго. Щеки Фокалорс розовеют от возбуждения, к низу приливает новая волна жара и она немного хнычет, требуя, чтобы он был ближе. Гидро-дракон наклоняется, подкладывая под ее плечи свою руку и притягивая к своему крепкому телу, он продвигает свой член до упора, бесцеремонно отдаваясь самому большому желанию и самому большому страху больше такого не испытать, от чего его движения выглядели еще более жаждущими, чем лицо самой богини гидро-региона. Он целует в шею, разгоняя свой темп и громко дыша, Фокалорс чувствует, что в ней будто поселились сотни бабочек, которые решили бесцельно погулять по ее телу. Щеки Нёвиллета горят, он крепко целует ее в губы, проникая языком, исследуя все прелести человеческих побуждений. " — Меня часто так называли, как только я вышла из воды, став божеством, до присущей мне божественности я тоже была глупа, наивна и с интересом смотрела на мир. Разве это не есть идеал? Радоваться, когда все хорошо и плакать, когда все плохо? Тогда меня часто называли Фуриной, ты будешь той самой моей частью, что не знала ничего о настоящем мире. Было бы логичнее, чтобы ты переняла это имя." — Леди Фурина… — Грозно позвал гидро-дракон, когда понял, что она сдерживается от своего пика, чтобы увидеть, как он изливается первее. Он остановился над ее губами, придерживая за плечо, смотря без одобрения в глазах над такой выходкой. Он заставит ее первой достичь того, чему способствовала сама. Грубо прикасаясь к мягким губам и вызывая стоны госпожи от неуловимых движений проникновения его члена между ее складочек, он доводит ее до последнего стона, Фокалорс кончает, пытаясь отдышаться. " — С ним тоже будет нельзя делиться вашим планом, госпожа Архонт?" — С любопытством спросила девушка, что представляла ее личность. Он не дает ей отдышаться, вбиваясь глубже, забывая обо всем, кроме желания достичь оргазма и излиться в неё. Выбивая воздух из девушки он отстраняется от ее губ и перемещает руки на хрупкую талию, хватаясь и надавливая на ребра, двигая ей страстнее, как хочет того сам. Такие неожиданные действия вызывают в Фокалорс новые волны удовольствия, она почти кончила второй раз. Гидро-дракон прерывисто дышит, увлекаясь греховным процессом, он замечает реакцию архонта и решает удовлетворить буквально последние прихоти, опуская руку к клитору и совершая круговые движения, чуть задирая и отпуская. Каждый её стон врезается в уши и заставляет излиться в нее, пульсируя и чувствуя крепкую привязанность к своему архонту. Она вслед за ним получает долгожданную, вторую кульминацию, чуть ли не выкрикивая имя любимого. Свечи догорают, когда архонт снова засыпает на плече своего обожаемого юдекса. Нёвиллет накрывает ее губы своими, тем самым указывая быть тише. — Ты же не хочешь, чтобы все поняли, чем мы занимаемся, моя леди? — с томным нашептывал гидро-дракон, от чего та еще больше получала удовольствие. На пару мгновений они забыли о печали и своих ролях. " — Нельзя, ни с кем и никогда нельзя делиться, даже если сильно больно. Но тебе ничто не мешает поиграть роль, чтобы он утешил. Конечно, возможно он не сумеет этого сделать. Его натура очень противоречивая, поверь мне." Она уже наперед знала о том, что делает, ее преемница уже готова, само совершенство. Но как привычно, когда совершенство страдает и превращается в непонятную смесь и кучу загадок, что никому не разгадать. Однако это не отменяет впечатления Фокалорс о том, что она живущий человек, которому будет дана воля прожить счастливую жизнь. Но только после спасения региона. " — Все закончится тогда, когда наступит самый впечатляющий суд. Просто до этого момента нужно продержаться так, чтобы никто не понял, что ты человек." До открытия театра остается три дня. Дожди не стихают, а гидро-дракон метался, то придерживая дистанцию между ним и архонтом, то приходил с мрачным выражением лица и падал в ее кровать, прижимая спящую девушку к себе и никуда не отпуская до самого утра. Больно. После этой ночи она позвала его посмотреть на звезды. Вспоминая все пережитые моменты, Юдекс изволил проявлять молчание и лишь наблюдать за своей единственной звездой, что мирно сложила свою голову ему на плечо и нашептывая что-то о людской жизни, которую он никогда не поймет. — Если бы я когда-то смогла прийти к тебе вновь, но в другом обличии, ты бы смирился с этим? — Она не поворачиваясь, смотрела на водную гладь, в последние дни мирно наслаждаясь мирской жизнью и прекрасностью ее окружения. — Божествам не суждено перерождаться, иначе бы небесный порядок наказал, как наказывают преступников на судебном заседании. — Тихо отвечал Нёвиллет, накрывая своей рукой ее плечо, пододвигая ближе. — Тогда позволь судить меня, когда представится такая возможность, Верховный судья Де-Фонтейн. — Уже тише, еле слышно говорила Фокалорс. А до открытия остается 2 дня, она пропадала утром и возвращалась вечером, неловко заходя в кабинет Нёвиллета, в ту же минуту наблюдая дождь за окном. Ему больно, несмотря на свою форму он устал, как никто другой, кто прислуживал во дворце Мермония. Было ощущение, что этими ливнями он оказывал месть народу, что забирают его любимую. Она лишь подходила, пытаясь подбодрить своим позитивным взглядом на ситуацию, шуточно проговаривая, чтобы гидро дракон не плакал. Возможно он не понимал, что если бы не та сила, которой владеет Фокалорс, та бы уже давно рыдала у него на плече, безумно крича, что ей тоже страшно, она тоже хочет остаться в этом мире и не знать той боли, что проходит сама и награждает другую, еще не явившуюся на свет личность, что воплотит её человеческие идеалы. Она хотела быть с ним, даже если небесный порядок запретит, но выхода не найти, по крайней мере, у них не было на это дело времени, поэтому приходится следовать давно созданному плану божества. О котором гидро дракон знал не до конца, совсем расплывчато, что и заставляло его иногда злиться и недоумевать. Смешивать свои дела с эмоциями, что в целом запрещено на такой должности. — Я хочу быть с тобой рядом, но не могу, ты когда-то все обязательно поймешь. — Утешала Фокалорс Нёвиллета, придя в его покои ночью, в самый сильный из предыдущих на днях ливней. Он лежал на ее коленях, уставши, опуская глаза и практически, засыпая, каждый день выслушивая ее до боли горькие слова. Тонкие ручки касались лба, охлаждая его, иногда переходя на длинные волосы и поправляя пряди, что лежали на лице. — Я уже не маленький ребёнок, чтобы приходить ко мне в покои по ночам для утешения, Леди Фурина. — Сонно прошептал гидро-дракон, довольствуясь ее прикосновениями, но не желая привязаться еще сильнее, ведь будет больнее. — Хочешь сказать, что я зря сюда пришла, а твоё сердце бьется учащеннее лишь поэтому? — Сладко отвечала архонт, зная что он просто запутался. Нёвиллет понял, что уже проиграл, привязался и полюбил. Навсегда. А за день до открытия театра гидро-архонт проводила необходимые приготовления, что позволят облегчить его боль, а также облегчить новую жизнь своей человеческой частичке. Пока тот решал вопросы по предстоящим судебным заседаниям в обновленном театре Эпиклез, Фокалорс писала письмо, о далеком будущем. Самая маленькая слезинка пробежала по ее щеке, когда перо оставляло на бумаге буквы, а строка для отправителя осталась пустой. Она оставила название для этого конверта, не указав кому оно предназначено, он поймет всё, итак, без лишних слов. Когда будет стоять посреди золотистых полей, не зная, кем он пришел сюда в этот мир. "К тебе." "Тебе особенному, тебе, ни на кому не похожему. Когда угроза будет идти не спеша, когда начнут вновь волноваться небо и моря, когда она настолько разъярит тебя своими глупыми ответами и не ответит ни на один вопрос, в столь серьезный час. В зрительном зале величайшего театра я оставлю для тебя место с наилучшим обзором." Она отложит перо, закроет чернила и оставит свое подтверждение личности упавшей слезой со своей щеки, запечатав лист. Сегодня, театр Эпиклез снова будет готов к впечатляющим, торжественным выступлениям и к громким скандалам судебных заседаний.