Мелодия души

Конохагуре, резиденция Хокаге. Полдень

       — Я надеюсь, каждый из вас понимает, для чего мы все сегодня здесь собрались?       Минато чувствовал, как он начинает сбиваться с заранее заготовленной речи. Оглядев всех вокруг, он едва удерживал себя от того, чтобы не начать задавать каждому вопросы о стратегии и тактике, о наиболее распространенных техниках в его деревне, да тьфу ты, даже о местных традициях и обычаях! Ведь он совершенно ничего не знал ни о том, чем они обычно живут, ни о том, какого они ищут будущего.        — Ну что я все о Конохе да о Конохе… — И тут Минато поймал на себе неодобрительный взгляд своего учителя, сидевшего чуть поотдаль, скрестив ноги, который как будто бы и присутствовал, но, в то же самое время, будто бы его и здесь не было. Четвертый Хокаге внезапно густо покраснел, невольно по-детски хмыкнул и, почесав в голове, спросил:       — Может, и уважаемые делегации что-то готовы рассказать о позитивном опыте своих деревень?       И тут установилась звенящая тишина. Такая густая, плотная, что Минато, привыкшему к наличию хотя бы каких-то звуков в собрании, стало не по себе. Он снова оглядел лица присутствующих, но они словно превратились в бесчувственные театральные маски. И лишь дымок, поднимающийся от трубки не выдержавшего, и закурившего прямо сейчас Хирузена Сарутуби, ясно дал понять — благие намерения по попытке налаживания отношений между деревнями провалились.       Первой встала и молча засобиралась покинуть залу делегация Кровавого Тумана. Вслед за ними снялся с места и представитель Скрытого Камня, пробормотав что-то о том, что не для того они сюда прибыли, чтобы болтать по душам о своих техниках. Делегация из Облака еще переглядывалась, но только Эй открыл было рот, чтобы, судя по его округлившимся губам, послать Хокаге куда подальше со своими задушевными излияниями, как вдруг…       К крайнему удивлению Минато, странный человек из Песка на секунду развернулся и как будто что-то резко бросил в стену. Нечто блеснуло и воткнулось в плинтус, аккурат в место, где стена встречается с полом!       Естественно, это заметил не только Хокаге, но и остальные. Поэтому все присутствующие, забыв о своих делах, конечно же, напряглись и приготовились к бою. Но все оказалось куда банальнее.       Представитель Суны просто подошел к стене, не церемонясь, отодрал кусок драгоценных обоев и выудил на всеобщее обозрение… пришпиленного к швейной булавке таракана!        — Он так противно скребся, что у меня терпения не хватило, — кивнул он в сторону подбежавшего Минато, и, будто бы забывая, что собрание фактически закончилось ничем, продолжил:        — В Сунакагуре есть хорошее средство от тараканов. И есть также яды, помогающие быстро вывести крыс и прочих паразитов, которые, питаясь от человека, сами ничего ему дать не могут, а только приносят вред.       После его последних слов Минато на интуитивном уровне почувствовал, что многие из присутствующих, особенно среди представителей Тумана, вздрогнули.       А странный человек повернулся к обескураженному его словами Каге Скрытого Листа и, зыркнув на него темными глазами, предложил:        — Четвертый Казекаге согласен поставить в Конохагуре две тонны химикатов каких пожелает Коноха со скидкой в пятьдесят процентов. Взамен мы хотели бы такую же скидку на пшеницу, овес, а также возможность покупки саженцев некоторых ценных пород деревьев в количестве пяти штук от каждого вида.       Минато напрягся. Он напрягся так сильно, что аж почувствовал, как до этого дремавшая внутри него природная чакра потревоженным львом начинает просыпаться и клокотать в груди. Да что это за человек такой, мать-перемать, который посмел в его же родной деревне, высказываться так, будто это он, а не Минато-сама, задает тут тон всего повествования?! .       Минато едва остановил себя от глупого поступка — прервать речь человека. Да, он признавал, что тот же несговорчивый Фугаку Учиха мог вызвать у него малую толику раздражения; он также был далек от понимания «великой философии миропознания» Шикаку Нара и избегал быть завсегдатаем посиделок Ино-Шика-Чо, хотя его и постоянно звали. Минато смолоду заботился о своей репутации, и это был еще один из тех весомых аргументов, которые некогда привел в его пользу учитель, когда зашел вопрос о выборе нового Хокаге. Кроме того, очень не хотелось разочаровывать Кушину, которая, сама будучи невероятно сильной, все равно смотрела на него, как на героя. Вот только почему-то дальше поцелуев у них никогда не заходило, а ведь Минато так хотелось продолжения. Но он даже не знал, как сказать об этом своей девочке. Может быть, «Кушина, мне бы хотелось, чтобы мы сегодня зашли немного дальше, чем обычно». Или так: «Кушина, у тебя такие чудесные волосы, они так замечательно пахнут лавандой, и мне бы так хотелось увидеть тебя всю, прикрытую только ими…» Минато едва остановил себя от подобных мыслей. Боже, что на него сегодня нашло?!        — Еще Казекаге интересует возможность покупки обученных нинкенов, — продолжал вещать представитель Скрытого Песка, смотря на Минато почти в упор и совершенно не обращая ни на кого внимания. — Взамен Суна готова предложить блочную мебель. Поверьте мне, наши стулья, обитые тканью, гораздо удобнее набивных кресел и обычных деревянных табуреток. Когда у Третьего-сама внезапно вылез геморрой от долгого и бесполезного присутствия на собраниях, — и тут мужик из Песка так вопросительно посмотрел на бедного Сарутоби, что освободившийся от своих странных мыслей Минато едва сдержался, чтобы не прыснуть со смеху, — Господин только этим и спасался.       Минато снова оглядел странного мужчину прибывшего из Страны Ветра. Высокий, уверенный в себе, подтянутый, он явно был шиноби, теперь в этом не было никакого сомнения. Хокаге бросилось в глаза темное кольцо на его безымянном пальце. Уже женат, да?! Минато слышал, что в этой Великой стране распространены ранние браки, но тут, скорее, он сам припозднился.       Намикадзе еще раз посмотрел на стоявшего в закрытой позе мужчину, уже закончившего толкать свою пространную речь. Из нее Минато четко уловил, что Скрытый Песок внезапно оказался достаточно договороспособен, чтобы, со временем, можно было прийти к совместному сотрудничеству. Ведь его представитель говорил правильные вещи, во многом схожие с собственными мыслями молодого Каге Конохи.        — Ну так что, Хокаге, — с нажимом произнес странный человек из Суны, — принимаешь ты предложение Четвертого Казекаге? Или Конохагуре нужно время, чтобы подумать?       Минато хотел было что-то сказать, типа «да подумаем, спасибо большое, может и со своей стороны найдем, что предложить». Но лишь одного взгляда в темные глаза, смотрящие на Минато Намикадзе взглядом равного, хватило, чтобы Хокаге тяжело задышал от ощущения, что кто-то нагло и дерзко, пусть даже и невольно, почти диктует ему условия, тем самым будто бы оспаривая его право власти прямо здесь, в Конохе! Внутренний зверь — сила, которая была намного хуже любого биджу, потому что исходила не из демонической, а из первозданной природной силы чакры — начал медленно, но верно вставать на лапы и беспокойно трясти пышной гривой. Сущность, которая не проявляла себя даже тогда, когда тот же Фугаку иной раз испытывал его терпение, бесконечно гундя о том, что в Конохе сторонятся клана Учиха, считая его проклятым, хотя Минато каждый раз уверял его, что тот — его друг и он не верит ни в какие проклятия так же, как и в священность силы биджу. Сущность, которую Минато мог удержать даже в том случае, когда он утром перед ответственной миссией шел попрощаться со своей девочкой, и Кушина неосторожно выходила к нему в одной ночной рубашке, сквозь которую просвечивала упругая полная грудь с острыми сосками. Их прикосновение и тяжесть тогда до безумия хотелось почувствовать в своих руках, но Минато только краснел, беспокойно чесал в голове и отводил глаза в сторону.       Но перед этим самоуверенным типом, возомнившим себя хозяином ситуации, Минато точно не будет отводить глаза! Он примет этот вызов, чего бы ему этого не стоило. Но не сейчас. Потом. Потому что холодный интеллект вкупе с природной мудростью, напротив, сигнализировали сознанию о том, что перед ним стоит человек, который все-таки УСЛЫШАЛ его.       Минато вдруг вспомнил гору Мьёбоку. И последний разговор с Джираей-сенсеем, когда он признался ему, что хочет быть не просто формальным главой деревни, а быть лидером, который сделает мир шиноби лучше. Жабий мудрец тогда сказал ему одну очень важную вещь: у КАЖДОГО в этом мире должна быть надежда на лучшее. А миссия лидера как раз и заключается в том, чтобы посильно воплощать в жизнь надежды и мечты тех, кто за ним последовал.       « — Но ты не сможешь сделать ничего по-настоящему значимого, если сначала не попытаешься понять нужды тех, кто идет за тобой. Кому-то нужен хлеб, а кому-то — истины, — сказал ему тогда учитель Джирайя в завершение их разговора»       И Минато последовал его совету. Однако, как он увидел далее, у него не очень-то получилось. Его услышал лишь один человек. Всего один, но, как казалось скромному от природы Минато, и этого было достаточно.       В итоге Минато глухо выдавил из себя что-то типа «спасибо большое, мы подумаем» и уже готовился поблагодарить всех и отпустить восвояси, как вдруг внезапно подлетевший Хирузен крепко схватил его под локоть и быстро шепнул на ухо:        — Передай, что мы согласны на их условия. Это хорошая цена, и если Казекаге действительно высказал такое предложение, то лучше не отказываться! Скажи этому юродивому, чтобы передал в Песок, что щедрость Великого Казекаге не знает границ! Они обычно так говорят между собой, и Каге Песка будет очень приятно услышать это и от нас.       Минато с недоумением взглянул на бывшего учителя, но по виду того было ясно, что тот и не думал шутить.        — Давай, Минато! — напоследок сенсей легонько толкнул его в бок, — Не проворонь этот шанс.       И Хирузен Сарутоби с легкостью, которую ученик в нем не наблюдал уже давно, бросился к ящичку, где предыдущие Каге хранили писчую бумагу. Выудив из вороха пожелтевших листов и свитков старинный абак и взяв один лист бумаги, Третий, вытащив из-за пазухи карандаш и послюнявив его для того, чтобы лучше ложился грифель, со словами «прикинем-ка, сколько мы поднимем», начал быстро записывать цифры, полученные по переброшенным костяшкам счетного инструмента.       « — Словно старая обезьяна с камнями, — вдруг внезапно подумалось Минато, который вспомнил, насколько легко посланец Скрытого Песка рассказывал о деликатной проблеме своего Каге. — Да биджу с ним, может, пора уже, блин, признать, что бывший Хокаге слишком часто вмешивается не в свои дела?!»       Чувствуя, что сегодня он более эмоционален, чем обычно, Минато, стараясь, как всегда, всем улыбнуться, поспешил к выходу. Народ к тому времени уже рассосался, как сказали бы в Скрытом Облаке. И только тот странный суновский мужик стоял у входа в резиденцию Хокаге и задумчиво смотрел на небо, которое медленно, но верно затягивало серыми дождевыми тучами.        — Эй, Рейшин, — Минато едва вспомнил его имя, сразу показавшееся ему необычным.        — Чего тебе, Хокаге? — негромко отозвался тот, все так же с нажимом величая Минато по титулу.       « — Пошли, выпьем по маленькой, — едва не вырвалось у Минато, который до этого момента не то, что никогда никого не звал выпить сакэ, но и сам не ходил, если его звали»        — Ты, наверное, голоден с дороги, — обратился к нему Минато со своей коронной яркой улыбкой, от которой обычно таяла даже его неприступная девочка Кушина. — Пошли, угощу раменом.       Ниндзя Скрытого Песка вдруг повернулся к нему, хмыкнул и, натянув на голову свой темный капюшон, голосом Третьего Хокаге прогундосил:        — Ну пошли.       От неожиданности Минато едва громко и в голос не рассмеялся, однако вовремя одернул себя, ограничившись дежурной улыбкой.       «Как он, однако, правдиво спародировал Сарутоби»       И двое мужчин, не говоря друг другу больше не слова, отправились по направлению к улице, на которой располагалась небольшая палатка, которая в будущем станет знаменитым рестораном «Ичираку Рамен»