Сталь

Кто-то из зрителей принёс актёрам цветы, остальные уже понемногу стали выходить из зала. Всё меньше и меньше становилось людей, пока зал полностью не опустел. - Теперь ты можешь рассказать, что случилось? – Генрих поджёг сигарету, готовясь внимательно слушать. - Да, - неуверенно сказал Чарльз, тяжело вздохнул, готовясь начать свой рассказ, но тут Генрих резко схватил обоих и дёрнул вниз, оказавшись за ограждением ложа. В следующий момент просвистела пуля и вонзилась в мраморную стену, кроша её. - Снайпер, - оповести мафиози их, сразу доставая из кобуры пистолет, взводя его. Лука по-прежнему наблюдал за залом, за неимением других развлечений, и переваривал эмоции от шоу. Он много улыбался, и даже слегка плакал, поэтому даже рад был пока повариться в своих мыслях, наедине от мужчин, заговоривших друг с другом. Неожиданная хватка сорвала с уст придавленный писк. Неустойчивый малыш почти вплашмя полетел на пол. "Снайпер" - Что? - но рывок мальчика тут же был прерван, а тваренок недоумевающие посмотрел на держащего его мафиози. - Зачем? Это снайпер! С моей скоростью он не снимет меня, Вы можете сами попасть под пулю! - Во-первых, мы не знаем сколько их. Во-вторых, даже с твоей скоростью тебе придётся лезть до него, он в будке для работников почти под самым потолком. Если их несколько, то один из них вполне может попасть в тебя. В лучшем случае ты сорвёшься, в худшем обратишься и один чёрт знает что ты натворишь. А в-третьих, по одиночке снайперы работают только на открытой местности, чтобы заметить их было нельзя. А значит, здесь есть ещё наёмники и они могут подняться сюда. Полезнее ты будешь здесь. Охраняй Чарльза, я пока сниму их. Генрих прижался спиной к ограждению, Чарльз сделал тоже самое, держа пушку, направленной на вход в ложе. Мафиози прислушивался к тишине. Сейчас, когда не было зрителей, звуки прекрасно отражались от стен и потолка. Хотя это же и немного сбивало с толку, потому что они могли быть везде. - Чарльз, дай мне шляпу, - попросил мужчина, тот без вопросов протянул её. Генрих положил её на бинокль, медленно поднимая вверх. На этот раз две пули просвистели из разных сторон. Мельком мафиози отследил их попадание, а потом высунулся. Один выстрел, затем другой. Прямо в цель. Дальний снайпер даже свалился с высоты, шмякнувшись на пол. Лука посмотрел на мужчину напряженно и недоверчиво, но времени спорить, к сожалению, не было. Снайперы могли успеть передислоцироваться, и снять их тогда будет гораздо сложней. Мысленно чертыхнувшись, Лука сразу же сбросил с себя каблуки - красоваться здесь уже не перед кем - и внимательно осмотрев ложе, потянулся к ряду стульев у их основания, заваливая ось таким образом, чтобы в ряд тянущиеся деревянные спинки хорошо спасали их от случайных пуль. - Сэр.. Чарльз? - Лука виновато дернул уголком губ, забыв фамилию мужчины от стресса. - Я должен Вас предупредить.. то, что Вы видите у меня, это лишь.. это почти ничего. Я могу обратиться в настоящего демона. Если так случится, ни в коем случае не зовите меня и не трогайте. Ложитесь и не шевелитесь. Хорошо? - видя непонимание и легкий испуг в глазах напротив, Лука вздохнул, но понимающе - пока своими глазами не увидишь, никогда не поймешь, о чем речь. - Просто.. будьте осторожны. Пожалуйста. Выстрелы рядом заставили полукровку вздрогнуть всем телом. Он обернулся на мафиози, но тот всё ещё был цел и невредим. К большому счастью, вдали послышался звук падения - значит, он попал в кого-то из врагом. Лука облизнул быстро сохнущие губы, замирая и широко распахивая глаза. Все его органы чувств сейчас были словно антеннки, улавливающие малейшие перемены в воздухе. Лука подполз чуть ближе к мафиози. Он сложил пальцы так, чтобы показать ему "три", и указал на выход с яруса. А затем с умоляющим видом покачал головой. "Позвоните Франку" - одними губами попросил малыш, почти не шепча. - "И разрешите мне. Это слишком опасно". Мужчина посмотрел на полукровку, изогнув бровь, и оценивая его внешний вид. Он и не знает, в какие заварушки Генрих попадал в полном одиночестве. И раз он до сих пор жив, то способен сам разобраться с этой проблемой. Но, похоже, ему уже не воспротивиться. Генрих дёрнул полукровку так, что завалил его на свои ноги, снял с него все украшения, передав Чарльзу. Потом выудил нож, делая разрез и, с другой стороны платья, а края подрезал, чтобы Лука на них не наступал. - Похоже, мне теперь нужно брать сменную одежду на выход. Даже ко мне одному опасность не так клеилась, как с тобой, - выдохнул мужчина, убирая нож и отпуская мальчишку, - Скажи мне, Чарльз, то, о чём ты хотел поговорить со мной, связано с тем, что сейчас происходит? - Да… мне так жаль, - печально проговорил комиссар. - Самое время всё рассказать и побыстрее, - нервно проговорил Генрих. - Да. Да… На моём участке появилась банда. Ничего особенного, как я думал. Они просто торговали наркотой. Я накрыл их притон, посадил половину парней, но главного так и не нашёл. - Боже, Чарльз, почему ты сразу мне не сообщил? Зачем полез разбираться сам? - Какой я комиссар, если не могу разобраться с обычными бандитами? – всплеснул руками мужчина. - Судя по тому, как они на тебя злы – они не такие уж обычные. Ладно, об этом поговорим потом, сейчас зачистим, - Генрих повернулся к мальчишке, - Лука, настоятельно прошу не обращаться. Лучше избегай драк, если ты не можешь этому противостоять. Как минимум одного нужно оставить в живых, понял? - Понял. - прошептал малыш, глядя в сторону неподвижной ширмы. Из-за опасности всей ситуации он даже не успел напрячься действий мафиози, в обычной ситуации он бы, наверное, успел испугаться и мог бог знает что подумать, но не сейчас. Трое наёмников - это очень, очень рискованно. Конечно, они не ожидают сюрприза в виде супер-прыткой твари, но даже от испуга могут начать палить во все стороны. Это риск. Лука приподнялся, останавливаясь рядом с краем ширмы, за которой уже мог уловить даже запах пришедших. В голове созрел маленький план, который мог сработать. *** - У твоего любовничка меткий глаз, Чарли. Но он тебя не спасёт! Командир боевого отряда сплюнул в сторону, толкнув рядом стоящего. - Иди вперёд, пора их оттуда выкуривать. Черная тень промелькнула вперёд. От неожиданности один из уставших ждать наемников, расслабивший руку, чуть не выронил винтовку, пытаясь выстрелить, но напряженно крякнул, получив удар под дых. Выпавшую из рук винтовку демон быстро пнул в сторону ложа. Тот, что только-только шагнул вперед, моментально присел, вскидывая оружие и стреляя по инерции рядом с телом товарища. - Вот блять, - командир немедленно взял противника на прицел. Лука подцепил мёртвое тело наёмника, поднимая перед собой. Хитрый, засранец. Обмякшее тело соратника теперь служило ему щитом. Не то, чтобы жизнь Уилла была кому-то сильно дорога, но ведь не факт, что пуля пройдет сквозь его жирную тушу и хотя бы царапнёт того, кто за ней. - Боевая цыпа.. - сквозь зубы процедил наёмник, хмуро и нехорошо улыбнувшись. - Не лезла бы ты в мужские дела. - Сквозь прицел отлично проглядывались худые голые ножки и белые волосы, мелькающие из-за грузного плеча. - Давай, не дури. Не хочу пускать пулю в твоё миловидное личико. "Двое, справа, низ и верх" указал пальцами Лука, быстро бегая взглядом по узкому коридорчику. Они не успели установить ловушки, коридор был чист, видимо, понадеялись просто убить комиссара и не брали с собой тяжелого арсенала. Что ж, это плюс, что они так крупно просчитались. Генрих тихо подошёл к шторе, помахав ладонью Чарльзу, чтобы тот сидел и не геройствовал. Мужчина протянул руку с пистолетом к шторе, но не натягивал её. Он прислушивался к шуршанию там, куда указывал Лука. Хватило одного щелчка, чтобы выстрелить куда нужно. Потом он чуть повернулся и снова готов был выстрелить, как пошатнулся, получив пулю в плечо. Он сразу опустился и вернулся обратно к ограждению. Из-за его внимания к коридору он упустил движение вдали наверху. Похоже кто-то заменил умершего снайпера. - Генри, - взволновано зашептал комиссар. - Всё нормально. Только я не проследил за углом выстрела. А чтобы осмотреться, нужно бошку высунуть. Мужчина посмотрел на один из стульев и усмехнулся. - Если это сработает, то мы точно имеем дело с дебилами. Мужчина протянул к себе стул, после чего задрал спинку. И пуля тут же попала в него. Генрих высунулся, пока снайпер перезаряжал винтовку, быстро определил положение и выстрелил. - Я выйду, Чарльз. Не смей вставать. Мы не знаем есть ли там ещё люди. Демон смотрел только вперед, чтобы не упустить момент. Когда Генрих выстрелил, сразу же попав в одного из тех, кто его пас, Лука рванулся к оставшемуся в пространстве коридора, врезаясь в него и вышибая ударом оружие из рук. "Оставь хотя бы одного" - пульсировало в мыслях, так что тваренок вырубил командира, надеясь, что тот придет в себя. Он надеялся, что на этом по крайней мере с коридором покончено, но услышал выстрел свыше, и прижался к красному ковровому покрытию, затаив дыхание. Ещё один снайпер? Сколько же их здесь?! И куда он стрелял? Взгляд обеспокоенно вскинулся выше, на штору, из-за которой вышел мрачный мафиози. Темное плечо сразу же бросилось в глаза. Лука сгреб моментально отрастающими когтями ворс ковра, пытаясь унять начинающийся приступ. - Зачем? - выдохнул он, не в силах смотреть никуда, кроме как на это плечо. - Почему не позовете подмогу?.. Теперь то Вы можете? На Луку опустился потемневший взгляд суженных глаз. Генрих смотрел на него и его лицо выглядело как маска, не выражающая никаких эмоций. - Либо помогай, либо оставайся здесь, - изменившимся голосом сказал мужчина, после чего пошёл прямо так, не пригибаясь. Когда они вышли, кто-то стал спускаться по лестнице. Один выстрел в колено, и мафиози чуть ли не прыжками оказался рядом с наемником. Тут же ударив по руке, пытавшейся взять винтовку, ногой со всей силы. Он закричал во весь голос. Мужчина рванул за его жилет, сразу поворачивая к себе спиной, приставляя к горлу лезвие. - Я вспорю тебе глотку раньше, чем ты сможешь направить пушку на меня, - рычал мафиози ему на ухо, - Если хочешь остаться живым, стреляй в своих. В противном случае ты будешь мне бесполезен, и я выпущу тебе кишки. Полукровка сцепил зубы, пропуская мужчину вперёд, но разворачиваясь и следуя за ним. "Ты будешь везде следовать за мной", так сказал он однажды, и Лука не мог нарушить этого условие. Тем более, не в такой напряженной ситуации. Но Генрих был ранен. Сквозь одежду сложно было сказать о том, насколько это критично для него, но наверняка причиняло немало боли даже от небольших действий прострелянной рукой. Но больше тварь не вмешивался. Он лишь старался прикрывать спину. Впрочем, даже этого мафиози не шибко требовалось. Когда снизу послышался топот, раньше, чем Лука мог среагировать, уже прогремел выстрел. Пожав плечами, демон замер и стал смотреть вперед, защищая самую открытую зону от внезапных нападений. Если здесь и оставались ещё наемники, их силы явно сводились к единицам. К ним приблизилась пара наёмников, но застыла, когда увидела своего в плену. Они стояли и глядели друг на друга пару секунд. - Либо твоя жизнь, либо их, - как змей, нашёптывал ему Генрих. - Простите… парни… - слезливым голосом произнёс заложник и открыл огонь. Наёмники даже не успели отреагировать, как упали на пол. - Хороший мальчик, - злобно ухмыльнулся мужчина, - Лука, отбери у него всё оружие. Я сниму последнего снайпера, а ты прошерсти залы. Думаю, уже все легли, но стоит проверить. Полукровка молча подошел, вырывая за подствольник оружие из рук ослабшего парня, пинком под колено заставил его обрушиться на пол, и бегло ощупал все карманы. Не так уж густо, всего пару магазинов, нож, фонарик, рация. Оружие Луке было ни к чему, но нож на всякий случай он всё же забрал с собой, проткнув себе платье на уровне талии, вырубил парня и спустился в залы. Поскольку основная толпа гостей уже давно ушла, в зале творился идеальный порядок, столики стояли протёртыми и пустыми в ожидании новых посетителей. За такими невозможно спрятаться, поэтому тваренок держался края зала, осматривая диваны и пространство за ними, а также территорию возле сцены. Нет нужды быть таким же способным, как тварь, когда зал обладает таким шикарным эхо - Лука уже знал, что здесь кто-то есть. И он тоже замечен, потому как шуршание резко прекратилось. Оба противника застыли, но у полукровки было небольшое преимущество в виде обоняния. Он развернулся и молниеносно воткнул нож в того, кто стоял, спрятавшись в тени. Выстрел. Лука успел увернуться, подлетая ближе ко второму врагу и нанося смертельный удар. Дыхание сорвалось, когда он заметил свои руки. Плохо дело. Тьма берет верх из-за слишком большого стресса от перестрелки. Единственная надежда, что Генрих ещё не застрелен, уложил последнего, и сейчас они поспешат в госпиталь, или хотя бы в особняк. Лука стиснул зубы и закрыл глаза. - Нет. - вслух сказал он сам себе, но вдруг дёрнулся, и медленно посмотрел влево. На стену. Он что-то уловил. Какое-то движение. Крошечный алый огонек мерцал в глубокой темноте закулисья, как далекий спутник. Лука аккуратно приблизился, наблюдая с небольшой растерянностью убывающие цифры на небольшом циферблате из-под цифровых часов. - Вам стоит на это взглянуть! Застрелить последнего снайпера было легко. Генрих нанёс не смертельный выстрел, лишь ранил. Но очень сильно. Он поднялся на тот этаж, где прятался засранец, отследил его по пути крови, как хищник. Дыхание было слишком громким от боли и вытекающей крови, так что найти его было нетрудно. Наёмник даже не пытался стрелять. Он закрыл глаза и получил пулю в лоб. Проверив этаж на отсутствие людей, мужчина спустился вниз. Среагировал на оклик и подошёл к Луке. Вместо какой-то паники, мафиози усмехнулся и достал телефон. Со стороны это могло выглядеть странно. Он сфотографировал взрывной механизм с двух сторон, а потом повернулся к малышу. - Выводи Чарльза, - скомандовал мужчина. - Но как же… Вы обязаны пойти! - Если я её не обезврежу, нам всем конец. Выбежать из здания успеем, но нас может прибить обломками. Так что быстро метнулся к Чарльзу! Лука сжал и зубы, и кулаки, так сильно, что свело от боли всю ладонь. - Нет. Это лишено всякого смысла. Я не ранен, я точно также могу обезвредить ее. Скажите, что делать. Если Вы ошибётесь - Вас разорвет, и мы не успеем добежать. Но даже если нет, это очень опасно. Если это сделаю я, с моей скоростью я успею выбежать до того, как всё взлетит. Нет времени это обсуждать! Я прошу Вас!! Чарльз! - Черные глаза метнулись на полицейского. - Скажите ему хоть Вы! Мужчина молчал, точно так же. На лице Генриха появилась тяжёлая усталость. - Идиоты, - сказал он сквозь зубы. - Не только же тебе жертвовать жизнью. Это вообще я вас втянул, - с печальной улыбкой сказал комиссар. Мафиози закатил глаза, но тут поступил звонок и Генрих поднял трубку. - Как? – только и спросил он. - Тебе нужно сзади циферблата отвернуть два болта и аккуратно снять крышку. Она под цветными проводами. Их ни в коем случае нельзя задеть. Внутри расположены маленькие серые, вот их и нужно выдернуть. Только вместе. Если один будет раньше, часы заклинит и рванёт тут же. - Чудесно, - посмеялся мужчин, кидая телефон Луке. Он присел перед бомбой, доставая нож. Откручивать приходилось медленно, но вскоре крышка подчинилась. Положив нож рядом, Генрих двумя пальцами придерживал крышку, аккуратно вынимаю из-под проводов. Потом взялся за чертовски маленькие проводки, и оскалился на комиссара. Тот уже пропотел так, словно под душ попал. Мафиози не рванул, даже не было видно, как он вынул провода, лишь цифры потухли. - Это… это всё? – дрожащим голосом спросил комиссар. - Ага, - мужчина стал выдергивать остальные провода, снял циферблат и всё это откинул в сторону, - Теперь это бесполезная смесь, которая рванёт лишь от огня, - И в тот же момент Генрих зажёг сигарету, стоя прямо над ней. - Ты что, сумасшедший? – возмутился комиссар. - Немного, - Генрих развернулся и собрал все свои инструменты, - От простой искры оно не рванёт. - Напомни, почему я до сих пор с тобой общаюсь? - Я обаятельный красавец и постоянно спасаю твою задницу из подобных заварушек, - хмыкнул мужчина, присаживаясь на ближайший стул. - Точно… Вы не против, если я пойду? Мне ужасно хочется уйти из этого места и напиться в хлам. - Валяй. Только скинь мне всё, что ты нарыл на банду, - мафиози махнул ему рукой, пуская дым в потолок. Он не мог на это смотреть, иначе бы точно обратился, поэтому отвернулся, сжимая мобильный хозяина до лёгкого скрипа в корпусе. Если предположить, что это - смерть, то в голове накануне смерти витает удивительная пустота. Даже посожалеть не о чем. Рядом что-то щелкнуло, и ожидаемого огненного привета не произошло. Демон перевел взгляд на руку мафиози, сжимающую оторванные проводки, и облегченно вздохнул. Бурно реагировать он уже не мог, не тогда, когда сам с собой едва в силах совладать. Он лишь молча выпрямился и ждал каких-то указаний, опустив глаза. - Садись, - указал мужчина на соседнее кресло, - Будем ждать Франка и группу уборщиков. Мальчишка молча сел, и они провели так минут двадцать, потому как наёмникам пришлось продираться через пробки. Да и они уже знали, что спешить особо некуда. - Замечательно вы решили вечер провести, - в зал вошёл Франк, серьёзный и хмурый, подходя ближе. - Сам невъебенно рад, - посмеялся Генрих и тут же получил подзатыльник. - Какого блять черта? Ты в своём уме?! Сколько уже раз говорить – начинается пальба – сообщаешь мне, - почти прокричал Франк. - Полегче, я могу ведь и ударить в ответ, - оскалился мафиози, смотря на Франка, который в миг снова стал серьёзным. - Ты знаешь, я всегда готов надрать тебе задницу, - бросил мужчина и стал осматривать зал. - Там трое, кажется, живых. Тот парнишка с простреленным коленом мне нравится. - Нравится ему, - уже бубнил себе под нос наёмник, - А мне нравится, когда ты не ведёшь себя как обдолбанный камикадзе. Генрих посмеялся, поднимаясь и вытягиваясь в спине. - Поехали. Хочу в джакузи и выпить, - выдохнул Генрих, направляясь в Кадиллак. Тваренок шел за ним безмолвно, уже не вполне осознанно поглядывая порой в стороны и залипая на что-то. Он всё ещё держался, это читалось по тому, как неохотно то темнели, то светлели корни волос. Когда парочка уселась в машину, победу одержал свет. Может быть, из-за запахов, коими пропитался Кадиллак, уже внушая большую дозу спокойствия от предчувствия скоро находиться дома. "Дома". Давно Лука не ловил себя на подобных мыслях. Он безучастно смотрел в окно, пока машина неслась по дороге. Потом, как будто что-то услышав или ощутив, демон повернул голову, снова посмотрев на чужое плечо. - Каково это, - тихо заговорил Лука, подперев лицо кулаком, а локоть уложив на изгиб в ручке дверцы, - когда Вы молите Её прийти и забрать, а она ..играется? Вроде соблаговолит просьбе, но в последний момент ускользает.. Кажется, Вы используете слово "стерва" для таких. Ваша смерть определенно стерва. Генрих посмотрел в зеркало заднего вида, слушая его слова, а потом посмеялся. - А ты здорово улавливаешь суть. Когда-нибудь, я расскажу тебе долгую историю моих попыток умереть. Кто-то называет это судьбой или удачей. Но я же считаю это проклятьем. Франк единственный, кто плюс минус понимает эти чувства. Но… он мне благодарен за то, что я стащил его с лезвия и подарил путь. Поэтому и старается сделать всё, что в его силах, чтобы оградить меня, - хмыкнул Генрих, следя за пролистывающимся пейзажем, - В мафии смерть ждёт за каждым поворотом. Но меня она, похоже, возомнила слишком ебнутым, чтобы прикасаться. Она бежит за тем, кто убегает. Кадиллак остановился, и они вышли. Оглядев вид малыша, мужчина стянул с себя плащ и накинул на плечи ребёнка. Они добрались до спальни Генриха. Лука следовал уже машинально, не особо разбирая, куда идти. Он рухнул в кресло, как только оказался в комнате. Мафиози зажёг свет поярче, стянул пиджак и рубашку, скидывая прямо на пол, и поворачиваясь к зеркалу плечом. - Глубоко вошла, - цокнул мужчина, немного надавливая на края, - Вот жеж. Могла бы проткнуть лёгкое, но застряла в кости. Пустой взгляд, направленный в пустоту. Лука лишь слегка поводил глазами, когда в поле зрение появлялись ноги расхаживающего по спальне мужчины. Его выжала борьба с самим собой, с решениями, против которых сложно идти, и в целом, выход в свет его тоже слегка опустошил. Лука встал с кресла, когда мужчина остановился напротив зеркала, скинул его плащ в кресло вместо себя, и спокойным твердым шагом дошел до мини-бара, после недолгого выбора достав бутылку водки. - Хотя бы пулю позволите достать? - вяло усмехнулся демон, раскупорив бутылку и сунувшись к своему столу за остатками бинтов. Мужчина обернулся на него, приподняв бровь. - Неужели не будешь упрашивать обратиться к медикам? - Больше не буду. Генрих долго смотрел на малыша с бутылкой и бинтами. Мафиози сел на кровать, простреленным плечом к свету. - Если что, там есть торшер Лука проследил за жестом, включил торшер, и встал с раненной стороны, осматривая рану. Не то, чтобы он часто их видел, но на территории рынка случались перестрелки. И вытаскивать пули друг другу учились даже более тупые существа, чем он. Лука наскоро протер проспиртованным клочком бинта кожу вокруг, смочил руки, осторожно погрузил в пустую глубину раны ребро когтя, чтобы оттянуть схлестнувшиеся, набухшие края прострела. Мышцы совершенно не собирались слушаться и расступаться, к тому же, из приоткрывшей дыры моментально хлынула кровь. Демон не дрогнул рукой, постаравшись действовать быстро, и ещё немного погрузил фалангу в мокнущее пространство, пока кончик когтя не коснулся чего -то твердого. - Разорвалась. - хмуро произнес демон, чуть поворачивая коготь, как отмычку в неподдающемся замке. - Будет немного больно. В следующее мгновение, зацепившись за искореженное тело патрона, Лука убедился, что застрял в разломе когтем, и рванул его на себя. Не успели края раны чавкнуть, раскрывшись от такого напора, как полукровка уже зажал всё крепким нажимом ладони, подкладывая сложенную в несколько слоев ткань и закрепляя бинт поверх самодельной повязки. Как и обычно, Генрих не дёргался, даже и глазом не повёл. Просто смотрел в сторону, только, разве что, глубже стал дышать. - Иди отдыхай, - скомандовал мужчина, когда с повязкой было покончено. - Я бы хотел остаться с Вами. У Вас кровотечение, - спокойно произнёс малыш. - В джакузи со мной пойдёшь, стало быть? – усмехнулся мафиози. - Я могу подождать снаружи. Тяжёлый вздох, Генрих потёр переносицу и поднялся. - Неси стул. - Для его? Там же есть скамейки, - Лука поднял золото глаз на главу. - Если ты хочешь следить, чтобы я в обморок не упал, то вряд ли поможет то, что ты будешь снаружи. Сквозь шум телевизора и пузырьки, ты не сразу услышишь, как пузырьки буду пускать я. Полукровка взял стул, как было приказано, и последовал за мафиози. Тот скинул оставшуюся одежду перед дверью в помещение с джакузи. Не поворачиваясь к демону, спокойно прошёл вперёд, включил воду, вылил содержимое одной из баночек прямо в воду и вскоре она стала заполняться сладким запахом цветов вишни, яблони и сирени. Он выставил из бара виски и стакан. - Раз уж ты здесь, будешь подливать мне виски. Бросаешь на половину стакана лёд, потом заливаешь виски примерно вот так, - Разъяснял он Луке, проделав то, о чём говорил, и забрав с собой уже готовый стакан. Вода уже почти полностью набралась, мужчина залез туда и включил пузырки, которые слегка вспенивали воду. После чего нащёлкал какой-то из каналов, где шёл боевик. Полукровка спокойно смотрел на "рецепт" виски, стараясь никуда больше не глядеть даже случайно, и уже когда Генрих погрузился в воду, вернулся к своему "наблюдательному пункту", присев на стул. От платья остались жалкие лохмотья, но полукровка сейчас не слишком парился о своем внешнем виде. В конце концов, их обоих могла догнать смерть сегодня, так не плевать ли, если он посидит полуголый. Когда мафиози закончит, Лука планировал сам сползать в душ, может быть, посидеть там пару часов или даже больше, чтобы прийти в себя. Он бездумно глядел в ту же сторону, что и мужчина - на плазменный экран, где творилась какая-то вакханалия с перестрелками, и неожиданно почувствовал себя ..необычайно хорошо. Как будто поймал ощущение из далекого прошлого, похожее на комок необычайно мягкой и приятной ваты. Теплый приглушенный свет джакузи, говорилка на фоне, и слабый плеск воды. - ..ка? Лука? - А? - малыш встрепенулся, фокусируясь на ладони, протягивающей ему пустой стакан. - Засыпаешь, что ли? - поинтересовался Генрих. - Нет. Задумался. - Лука забрал стакан, сокращая расстояние до бара. Лёд зачерпнул лопаткой из ведра, достал виски, наполняя ровно столько, сколько показывал мафиози в прошлый раз. - О чём? Малыш остановился, слегка покачнувшись на цыпочках перед стойкой с выпивкой, пока ставил на место. - О.. чём. - тихо повторил он, заглянув в приготовленный бокал. - О своём месте. О своём доме. Об этом обычно перед смертью думают. Я знаю, всё обошлось. Но появилась почва для размышлений. Лука присел перед самым краем джакузи на колени, протягивая стакан. - Ваш виски. Мафиози внимательно посмотрел на него, отпивая и ставя обратно на столик, чуть больше оперившись на ближний к Луке локоть. - Ты что-то вспомнил о доме? Демон отвел взгляд обратно на экран телевизора, слегка пожав плечами в жесте неопределенности. - Нет. То есть.. не знаю. У меня ни разу ещё не было зрительных воспоминаний. Ну. Каких-то изображений о прошлом в голове. То, что считается за воспоминание чаще всего. У меня это всегда просто ощущения. Мало к чему привязанные. Мужчина сам отвёл взгляд, но не на экран, а куда-то в сторону. - Дом, - задумчиво повторил он, но сразу же скривился, накрывая лицо ладонью, - Все мы теряем его когда-то. Он глубоко вздохнул несколько раз и тряхнул головой. Его свободная влажная ладонь протянулась и пальцами нашла чужую руку. Он согнул их и просто упёрся внешней стороной пальцев. - Останься здесь, - тихо сказал он и в этом не слышалось приказа, - В шкафу есть мягкий коврик. Лука слабо улыбнулся и придвинулся немного ближе, не убирая ладони, к которой прижимались влажные костяшки пальцев мужчины. - Мне удобно и так. - заверил он, прикрыв глаза и немного сгорбившись. - Здесь.. в тепле и тишине. Этого вполне достаточно. Серый глаз очерчивал его руки, плечи и лицо. Он почти не двигал пальцами, не хотелось тех ощущений, которые обычно бывают. Они сейчас точно были ни к месту. - Раньше у меня был дом. И я его помню, к сожалению. Это место я считаю тюрьмой, а себя просто главным преступником в клетке, который всех держит в страхе. Но я теперь один из них и на свободу я могу смотреть лишь сквозь окна своей камеры. Знаешь такое выражение – как в золотой клетке. Я не завишу ни от кого, но примерно так это ощущается. Множество нулей на счету, множество дорогих вещей. Возможно, я скупаю эти вещи ещё и от злости. От злости к тем, кто может быть на свободе. Дорогие вещи - это единственное, что я могу отобрать у них, - Генрих покривился в улыбке, подняв взгляд к потолку, - Пустить пулю в лоб я не могу. Так вышло, что теперь я не могу поддаться слабостям. Любым. Даже если это смерть от чужой руки. Только достойный может закончить мой путь. Или просто судьба, как говорят. Пока мужчина говорил, демон всё же мягко отнял руку, чтобы выпрямить её, и прилег на живот возле джакузи, положив голову себе на локти. Желтые глаза с интересом следили за эмоциями в профиле мужчины, не предавая значение тому, что почти не может отвести от него глаз, когда он погружается в подобное состояние. - Достойный. - тихим эхом повторил мальчишка, и уголки его рта мягко дёрнулись в улыбке. - ..например, безумный зверь, если его как следует спровоцировать. Это - настоящая причина покупки? Долгий взгляд опустился в глубины золотых глаз. Выражение лица было спокойным, как и всегда. Без лишних эмоций, которые не соответствовали статусу. - Улавливаешь суть, а называл себя глупым, - мягким голосом сказал мужчина, что совсем не соответствовало выражению на его лице. Лука прикрыл глаза, подернув плечом. - Ну. Вы ожидали худшего. - повторил он слова, услышанные в лифте. - Разочаровались? - На удивление оказался ты слишком душкой, - взгляд в телевизор, чей звук уже убавили, чтобы он лишь слегка распространял звуки, - Я бы не назвал это разочарованием. Просто понял, что никто не изучал вас нормально. Клетки, пруты, электричество. Боль-боль-боль. И описание: «Лютые звери». Когда я брал тебя, я рассчитывал на два исхода. Если ты окажешься слабаком – я убью тебя. Если ты окажешься сильнее – ты убьёшь меня. Но часто жизнь пинает тебя по третьему пути, о котором ты даже не думал. Теперь, мне кажется, я обладаю чем-то… не сравнимым со всеми несметными сокровищами мира. Лишаться этого было бы глупостью, - Генрих помолчал, катая на языке какую-то из своих мыслей, а потом усмехнулся сам себе, - Когда я тебя душил, я услышал твой голос. Кажется, это была твоя сила. - А как Вы себе это представляете? - полукровка хмыкнул, открыв глаза и взглянув куда-то в мутную гладь воды с хмуростью. - Изучать таких, как я.. значит, делать лаборатории? Если даже без лабораторий, просто наблюдения - то никто не хочет идти на компромиссы. Это Вы такой терпеливый. - чертенок не заметил, как снова перевел взгляд на лицо мафиози, машинально удерживая возле глаз, но не смотря в них. - А чаще всего любое "нет", это наказание. - Он замолчал, выслушивая, и расплылся в улыбке. - ...Да? Вы не говорили, что услышали его. Я иногда слышу его у себя в голове. Чаще в приступах, но бывает и без. Что я сказал? Мужчина смотрел на него в задумчивости, размеренно дыша, будто не мог подобрать нужных слов. - Я не был уверен, что это не один из моих голосов, - выдохнул он и опустил взгляд на губы Луки, - «Вы не чудовище». Если это действительно сказал… подумал ты… Ты мало знаешь обо мне. То, что я сейчас не убиваю тебя, не значит, что я не могу убить тебя позже. Я внимателен, как и ты. Когда-нибудь я найду твою… слабость… - мужчина снова поморщился, положив руку на повязку и с силой на неё надавливая, - Тебе надо в душ. - Разумеется, найдете. - спокойно, даже как-то ласково подытожил тварёнок, приподнимаясь на четвереньки, а затем и на ноги. Взгляд зацепился за то, что делает мужчина, поэтому Лука ненадолго присел на корточки, и его когтистая лапа потянулась вперед, мягко, но настойчиво протискивая кончики пальцев между повязкой и чужой рукой, останавливая действо. - Да. Мне зайти за Вами, когда я закончу? - Лука снова выпрямился, убедившись, что самовредительство прекращено, и заглянул в глаза. - Сюда, в кабинет или в спальню? Генрих посмотрел суровей, когда Лука влезал в его собственные решения. Стиснул зубы, чтобы не схватить его, тяжело выдохнув в сторону. - Упёртый, как баран, - с горькой усмешкой произнёс мужчина, - Кого-то очень напоминает. Генрих сполз ниже в джакузи, закрывая глаза. - Я буду ждать тебя в машине. Одевайся как хочешь, - жестом он показал, что никаких вопросов сейчас слышать не хочет и Лука вышел из помещения. Почти сразу же мужчина вылез, спуская воду. В спальню вошёл уже сухим, надел костюм из рубашки и брюк, без чего-то лишнего. Он уже внёс отпечатки Луки всюду. Он в любом случае мог войти в любую комнату, если достаточно сильно захочет, нет смысла ставить преграды. Генрих молча прошёл на парковку и сам подкатил кадиллак ко входу. В голове крутилась лишь одна мысль «зачем я вообще это делаю?» Лука влез в душ уже более отдохнувшим. Поскольку от Генриха поступило довольно конкретное распоряжение касательно места, где он должен появиться, он не захотел надолго заставлять себя ждать, и закончив с наведением порядка, быстро переоделся, как смог подсушил волосы, и уже спустя двадцать минут спускался вниз на парковку, быстро отыскав взглядом единственный стоящий у главного входа автомобиль, не узнать который уже практически невозможно. Лука потянул ручку передней дверцы, усаживаясь на соседнее с главой кресло и выжидающе посмотрев на него. Учитывая его особое состояние, вряд ли он хочет порешать вопросы, связанные с работой. Ещё одно место отдыха? Сливания гнева? Как бы то ни было, сейчас Лука не был против следовать за ним. Машина неспешно тронулась и поехала вдоль огней фонарей. Сейчас машин было всё меньше. Люди прятались в длинных домах, как суслики в своих норах. Они ехали долго. Въехали сначала в центр города, где ещё кипел муравейник, который, пожалуй, никогда и не затухал. Огни освещали улицы, разгоняя свет неоновыми вывесками. Затем такие же стихающие дороги, а потом длинное тёмное шоссе, по которому редко встречались машины, светясь ещё издалека парой прожорливых «глаз». Генрих свернул к вывеске «Райский уголок – Ваш новый и уютный дом». На расстоянии друг от друга в шахматном порядке по бокам были одинаковые частные домишки. Мужчина завернул к гаражу самого дальнего, нажал на кнопку и секционные ворота послушно медленно стали уезжать наверх, пропуская кадиллак, а потом снова захлопнули тесную пасть. Свет, мигнув пару раз, осветил всё помещение со стеллажами и разными инструментами в них. Генрих выудил из кармана другую связку ключей и пошёл к двери, ведущей в дом. Они вышли в коридор, мужчина сбросил ботинки и дальше пошёл по паркету в носках, вдоль стен с множеством фотографий разных форм. Он не смотрел на них, да и вообще держал взгляд внизу, только следя за своими шагами. Он прошёл в гостиную и сразу сел на диван перед длинным кофейном столиком, на котором стояла склеенная по частям ваза, фото-рамка с разбитым стеклом, а у самого столика имелись поломанные углы. Шоколадный ковролин имел затемнение в одном месте, но Генрих отвернул голову от всего этого. Всю дорогу мафиози молчал, и конкретно в это молчание Лука не хотел встревать, чувствуя, что Генриху оно сейчас необходимо. Ему было чем заняться - вдвоем они не так уж часто катались по город, и малыш снова прилип к стеклу, рассматривая мерный поток городской жизни, то затухающий, то вновь искрящий неоновыми вывесками и магазинчиками. Но вскоре Лука заметил резкую смену пейзажа, и перестал пялиться в окно, сев ровнее. Они приехали в некий жилой комплекс. Когда мужчина нажал на пульте кнопку гаражных ворот, Лука покосился на руку, сжимающую этот пульт, с недоверием. Генрих мог жить в таком "сладком" домике? Даже в вечернем освещении это место казалось вылизанным, излишне-безопасным, каким-то сказочным, чуть ли не искусственным. По сравнению с жизнью в мафии, так точно. Но когда мужчина пропустил его внутрь, Лука растерялся ещё сильнее. Дом был определенно-точно заселен, но пустовал явно давно: на вещах проглядывался толстый слой пыли, воздух был немного затхлым, и пахло не то моющим средством, не то какой-то ещё бытовой химией. Повторяя за манерами Генриха, малыш разулся в небольшом коридорчике, но не стал догонять мафиози. Взгляд приклеился к картинам. Они покрылись пылью, некоторые висели, покосившись. Лука мягко взял одну из рам, поправив и заодно смахнув рукавом пыльное облако сверху. На тваренка смотрели три счастливых лица. Ребенок, женщина и мужчина. На фоне был то ли детский магазин, то ли садик: на полках какие-то игрушки, на полу - видимый кусочек большого конструктора. Малыш смеется, глядя в камеру, здесь ему не больше пяти лет. Женщина улыбается более сдержанно, придерживая ребенка за плечи. Мужчина стоит рядом и приобнимает женщину за талию. Классическая семейная фото. Милое и теплое. Лука скользнул взглядом дальше по стене - сделал широкий жест рукавом, и невольно чихнул, от обилия пыли, осевшей на него. Везде - одни и те же лица, но в разном антураже, разных одеждах, разных возрастах. Тварёнок встал на цыпочки, чтобы поближе разглядеть одну из них, где женщина и мужчина были одеты, как на свадьбу. Желтый взгляд изучал шикарное облегчающее белое платье. - Кто они? - тихо подал голос Лука, внутренне уже представляя, какой может услышать ответ, но не спросить не мог. Генрих выудил из-под стола на половину выпитую бутылку и стакан. Протёр его рукавом и налил выпивку, поставив бутылку обратно вниз. - Это я. И моя семья. Тринадцать лет назад, - произнёс он, - Эта фотография, - он махнул на полуотвёрнутую рамку не глядя, - Последняя фотография. - В.. Вы? - Лука выдохнул из себя смешок, решив, что это шутка. - Здесь же.. "Совсем другой человек", едва не слетело с уст. Но Лука узнал это лицо. Хотя, узнать было сложно. Ни одного шрама, никакой стали в глазах, добродушная улыбка. Это не мог быть Генрих. Просто не мог. Лука приблизился к дивану, на котором пил мужчина. Протянул руки к фотографии, заглядывая в неё. Ошибки быть не может. Всё те же ребенок и жена на фоне тропического песка и пальм. И всё тот же мужчина. Лука поджал губы, погладив подушечками пальцев раму, полную сколов и содранных острых заусенцев. - Они.. бросили Вас? Генрих горько усмехнулся, не поднимая глаз. - Ты действительно хочешь знать? Малыш только кивнул, но Генрих увидел этот жест даже не смотря на него - Если бы всё было так прозаично, - хмыкнул он, прикрывая глаза, возвращаясь в тот день. Его голова дёрнулась, и он закрыл ухо, пытаясь уйти от грохота выстрелов и истошных криков, - Ты, верно, думаешь, что я сам избрал путь мафии? Помнишь историю Джона, заточённого в стенах особняка, принявшего судьбу от отца. Моя история похожая. Только я надеялся. Наивно надеялся, что у меня есть выбор, - глоток виски, позвякивание льда в стакане, - Каждый клан, это семья. По крайней мере, главы и особо приближенные. Кровное родство. Это наследство, от которого невозможно отказаться, - Генрих поднял взгляд, скривился и швырнул почти опустевший стакан, куда-то в сторону, снова зажав уши и просто пребывая в своих кошмарах, пока они не отпустят. После чего снова достал стакан и бутылку. Лука заметил, что здесь на полу стояло пару десятков стаканов. Тем временем, мужчина продолжил рассказ, - Я рос, фактически, один. Мать шлюха, а отец… глава клана. Я ненавидел его всей душой. И он меня не особо то любил. Он был жаден, самовлюблён и жесток, что придушил бы меня голыми руками, чтобы не отдавать свой престол, даже если сдохнет. Он бил меня, но подле него всегда стояла глумящаяся охрана. Бил не то, что до синяков. Но те шрамы давно заросли. Я хотел вырваться из этого ада. Хотел убежать так далеко, как только смогу. Хотел стать не таким, как он. Но, пожалуй, если судьба и есть, то у неё на мой счёт были иные планы, - болезненная усмешка и взгляд в потолок, безэмоциональный крик в пустоту, очередной выдох, сражаясь с самим собой и со своей болью, - Он думал, что сможет выбрать свою смерть. Я даже не знал, что он купил особняк недалеко от этого дома. Он следил за моей семьёй, но не трогал нас. Может, планировал что-то, я не знаю. И не особо хочу знать. Теперь это не имеет никакого значения, - мафиози взял пульт и включил телевизор. Никаких каналов не было включено, поэтому он тихо шипел белым шумом, освещая тьму помещения, - Его убили. С какими целями, я тоже не знаю. Но престол требовал наследника. Многие в совете поддерживали устои, созданные нашими предками. Кровь должна оставаться той же. Но один клан, ныне разрушенный, не хотел с этим мириться. У Майерса было слишком много богатств, а золото привлекает множество завистливых гиен. Генрих отставил стакан на стол, встал с кресла и открыл окно, молча высунувшись в него, прогоняя всех призраков из своей головы, заглушая голоса в голове своим. Повернувшись, наконец, он решил посмотреть на стол, на пустующую вазу, на разбитую рамку, на большое пятно. На его губах возник болезненный оскал, но тут же взгляд перешёл на Луку, что внимательно смотрел на него. - Жаль, что я не потерял память, как ты. Может, тогда бы я не хотел так сильно умереть. Голова повернулась на большую семейную фотографию, сделанную в фотостудии. Все трое были одеты в ретро костюмы и строили серьёзные лица. - Моей жене было двадцать семь. Моему сыну восемь. Может рано завели семью. Безумно любили друг друга и было неважно, сколько знакомы. Любовь с годами не иссякла, только стала сильнее. Лучше бы они просто ушли от меня. Лучше бы я прогнал их от себя. Лучше бы… вообще никогда не встречал. Лучше бы я взял тот ебучий револьвер, - чем дольше говорил Генрих, тем больше стискивались зубы, и он накрыл своё лицо, чуть сгорбившись. - Тринадцать лет назад в наш дом вломились. Шестеро наёмников. Сначала они пошлю сюда, где играл Том. Они схватили его. А на крик выбежала Хайли с кухни. Я тогда был наверху, в своём кабинете. Я побежал вниз, но ничего не смог сделать. Я был слабым. Слишком слабым, чтобы защитить их, - Генрих подошёл к пятну на ковре и сел рядом с ним, положив руку на ворс, - Они привязали меня к дивану. И угрожали оружием, чтобы я даже не рыпался. Я умолял их, предлагал всё, что мог. Говорил, что мне к чёрту сдался этот клан. Даже предлагал убить меня. Только меня, потому что они не виноваты, - Мужчина поднял взгляд и стал смотреть статично в глаза Луки, - Первым был Том. Один из этих мудаков стал насиловать его. Он порвал его, так что кровь начала страшно литься. Чудовищная смерть для ребёнка. Он потерял сознание от боли, а этот ублюдок продолжал измывать над ним. В конце просто перерезал горло, как свинье. Хайли кричала и умоляла, предлагала себя, вместо него. И просила, - кулаки сжались и глаза снова закрылись, лицо искривилось, говорить становилось всё труднее, - Просила меня помочь. Но я был просто сопливым юристом. Куда уж там до шестерых подготовленных наёмников, ха. Потом они пустили по кругу мою жену. Ни один раз. И ни в одну дырку. Она тоже была в крови, прежде чем они стали резать её. Не глубоко, чтобы она чувствовала. И кричала. Что-то во мне надорвалось, и я словно упал в самые тёмные глубины. Когда она умирала, я смотрел в её глаза, но слёзы высохли. Крика не было, боль поглотила меня. Я не дёргался даже когда меня развязали. Я не слышал, что они говорили мне. Потом один из них приставил дуло к моей голове, - Генрих чуть поднял волосы и прижал палец в том месте, где был шрам, - Он выстрелил и стало холодно. Но я почувствовал… своего рода счастье. После всего этого кошмара, перед тем, как умереть, я радовался, что скоро усну вечным сном. Всё это кончилось. Мужчина горько посмеялся, нажимая в ковролин так, что пальцы ушли в его ворс. - А потом я открыл глаза в больничной палате. Перевязанная голова, ужасная боль, а потом крик. Я вырывал капельницы, подходил к окну и пытался выпрыгнуть. Когда санитары меня стаскивали, я кричал, дрался и просил убить меня. Огромные дозы успокоительного, чтобы я не видел этого мира и был заперт в своей памяти, проживая этот ужас снова, снова, снова, снова. Из-за травмы я лежал там полгода. То есть, лежал только половину этого срока, остальное время со мной работали, чтобы реабилитировать мои руки и ноги. Я с трудом ходил и сжимал пальцы. И к концу я понял. Судьба посмеялась надо мной, но она дала мне шанс отомстить. Но для этого мне нужно было стать достаточно сильным. Семья Росси помогала мне, но следила за каждым моим шагом, как и совет. Уже через месяц я стал цепным псом семьи Росси. Мне поручали грязные и сложные убийства. Я шёл туда без людей. Один. Пистолет только чтобы подойти ближе. Я душил, резал, глумился, пускай это и не были те люди, которые это сделали. Но вскоре я смог стать безумным волком. Я добирался до каждого и делал тоже, что и они со мной. Убивал их семьи, а их самих садировал сутками, пока они не умрут от боли или потери крови. Подвешивал на крюках, как свиней, снимал кожу и мышцы слоями, добираясь до костей. Я убил даже полицейских, которых купили, чтобы они не приехали на сигналы помощи от моих соседей, - чуть наклонив голову, мужчина как-то слишком ласково поглаживал пятно, - Я так и не смог оттереть кровь полностью. Часто приезжал и пытался снова. Легче поменять, но… я ничего не трогаю в доме. Это единственное место, что у меня осталось. Вазу я собирал по маленьким кусочкам, чтобы восстановить её. А фотографию просто оставил так.