Сталь

Вскоре Генрих принёс Луке разные стопки нескреплённых бумаг, поделённые поименно. Когда Генрих подшил свои документы и взял с собой, он позвал Луку. Они вместе спустились на самый нижний этаж и зашли в одно из помещений. Каждый пленник сидел отдельно. Здесь у них была кровать, туалет, раковина, как в самой настоящей камере для заложников. Мафиози зашёл вместе полукровкой, сразу придвигая стул и садясь на него. - Митчелл, - с улыбкой произнёс он, открывая отчёт, - Мелкие разбои, распространение травки, кладки, приводы за буйное поведение, - перечислил Генрих, закрывая отчёт, - Судя по всему, в преступном мире ты совсем недавно. Именно в бандитской среде. И, полагаю, ты очень напуган. Но ты мне понравился, - уложив папку на колени, мафиози достал сигарету и поджёг её, - Ты послушал моего приказа, а я такое ценю. Застрелить своих друзей не каждый сможет. Но ты это сделал. Давай договоримся, - мужчина стряхнул пепел на пол, затягиваясь снова, - Ты мне рассказываешь всё, что знаешь. А я не буду тебя пытать и убивать. Ладушки? - Я ничего не знаю, - дрожащим голосом сказал парень, боясь даже к кровати подойти. - Так все говорят. Но вы просто банда. Причём, насколько я понял, не особо слаженная. Думаю, вы даже часто грызлись. И нарывали друг на друга компромат. Я не поверю, что ты ничего не знаешь. - Это правда… я только недавно присоединился к ним. - Митчелл, ты знаешь кому вы перешли дорогу? Тот смотрел, поджав губы, не решаясь даже покачать головой. - Вы перешли дорогу мафии. А я – глава клана. Вы буквально пытались убить короля. Знаешь, что это значит? - Я не знал. Мы не знали! Всем заправляет Лари. Он никогда не сообщает детали дела. Только… некоторые вещи. - И вы послушно идёте, не разузнав подробностей? У парня потекли слёзы, он опустил голову и всё же дошёл до кровати. - Он сказал, что мы сорвём куш. Что это плёвое дело, но мы сможем высоко подняться. - Что он ещё сказал? - Что нам просто нужно убить одного человека. Полицейского. Что у нас преимущество… - Кто вас нанял? - Не знаю… Я правда ничего не знаю! Неделю назад к нам прикатил чёрный BMW. Лари сел в него, и они уехали. Минут через двадцать он вернулся. - То есть, вы не видели и Лари не сказал ничего о нанимателе? - Нет. Он никогда не говорит. Все время думает, что его могут предать. - Есть за что, - чуть покивал головой Генрих, снова раскрывая дело, - У Лари нет семьи. Ни любимой собаки, ни рыбок. Пока что мы не нашли его слабых мест. Может, ты знаешь что-то, чего пока не знаем мы? Митчелл снова поджал губы, накрывая ладонями лицо. - Митч, я ведь добьюсь своего. Выбор лишь в том, будешь ты целым или нет. В отличии от него, ты даже не служил. Так что давай обойдёмся без жести. -У Лари… у него… есть дочь, - всхлипнул парень. - Он не записан отцом? - Нет… она родилась у шлюхи… - Ага. Живёт у неё же? - Да. Лари всё делает, чтобы скрывать её. - Тогда откуда вы знаете? - Один из наших проследил за ним.. думал воспользоваться этим. Он любит дочь. И… тогда он был ужасно зол. Он кричал на шлюху, а потом скинул ей огромную сумму. - И где она живёт? - В… Мичигане. - Отлично. Спасибо тебе Митчелл. Если вспомнишь что-то ещё – позови, - Генрих улыбнулся и вышел из камеры. - Вы действительно оставите его в живых? – удивился Лука. - Штейн организовал нападение под крылом у Росси. Если мы это докажем, то они – одни из главных улик. Ими уже будут заниматься в Совете. Их, конечно, убьют. Но пока что они нужны живыми. - Теперь мы к Лари? – поинтересовался он у Генриха. - Нет. Второго парня допросят другие. Может ещё что-то о Лари всплывёт. А я пока подготовлю для него сюрприз. Он был военным в течение десяти лет. Был разведчиком, снайпером, выслеживал и убивал крыс в своих же полках. Таких пытают свои, прежде чем выпускать на региональную войну. Он явно умеет хранить секреты. Мы используем его дочь, - задумчиво сказал мафиози, перелистывая страницы, - Сначала надо найти её, потом уже устроить представления. У меня уже есть хорошая идея. Генрих хищно оскалился после сказанного и в предвкушении. Они поднялись на этаж, где работал Франк, чтобы зайти к нему. - Выяснил что-то? – сразу спросил мужчина, даже не разворачиваясь. - Пока мало что. Но пупсик всё же нам помог. У Лари есть внебрачная дочь, не фигурирующая ни в одном документе. Живёт с матерью-шлюхой в Мичигане. Где-то пять лет. - Понятно, значит нужно разыскать её. А что с третьим? - Его уже допросите сами. Мне больше интересен Лари. Пока ничего по дружкам особенного не выяснили? - Пока нет, - вздохнул Франк, поворачиваясь и потирая переносицу, - Прости за моё поведение в кабинете. Я не спал несколько дней. - Я не обидчивый. Все твои решения – твой выбор. Но тебе стоило бы отдохнуть. Ты становишься малопродуктивным в таком состоянии. Думаю, сейчас парни и без тебя справятся. - Да, - мужчина вздохнул и перевёл немного печальный взгляд на Луку, но быстро опустил его в пол, - Ты прав. Пойду посплю. Генрих хлопнул его по плечу и удалился. Они вернулись в кабинет с Лукой, но сейчас Генрих не хотел работать. Он свалился на диван перед телевизором и включил его. - Очень странно, - задумчиво протянул он, - Если Штейн ничего не сообщил даже Лари, а просто послал их куда-то наугад, то как они должны были положить меня? С приказом, устранить всех, кто помогает комиссару? Не удивлюсь, конечно, что это так. В таких делах Штейн плох. Хотя, дело ещё в том, что они бы отказались иметь дело с мафией. А тот, кто мог бы согласиться, слишком дорог и неверен. Он бы точно проболтался Росси или кому ещё. Всё же, киллеры такого ранга предусмотрительны и берутся за работу только тогда, когда для них не будет проблем после этого. Но неужели Штейн думал, что это прокатит? Он просто вложил нам в руки компромат, который его раздавит. Весь допрос Лука внимательно следил за Митчеллом. Он взял с собой распечатки, но больше на всякий случай - самое важное он и так запомнил. И без бумаг было дураку ясно: он совсем зелёный. Даже удивительно, как это ему настолько не повезло, влезть в криминал, и сразу в банду неопытных неудачников? Язык тела говорил о том, что бедолага Митчелл уже миллион раз пожалел, что вообще посмотрел в сторону бандитской жизни. Возможно, его поманили большими деньгами и обещали лишь фоновое участие, без серьёзных перестрелок. Но жаль его не было. В конце концов, не дети уже, должны понимать, что игры вне правил всегда могут закончиться крупными проблемами. Малыш не удостоил Франка и взглядом, молча стоя за спиной у хозяина и перечитывая бумаги. Анализировать досье участников преступного нападения оказалось очень занятным делом. Вооружившись карандашом, тваренок уже вовсю что-то писал на полях, обводил, ставил вопросительные или восклицательные знаки над некоторыми словами. Он оторвался лишь когда они снова оказались в кабинете. Отложил исписанные документы, и присел рядом с мужчиной, задумчиво морща лоб и глядя поверх работающего телевизора. - Странно - не то слово. Но Митчелл не врёт, касательно того, что его никто не ставил в известность насчёт истинной цели миссии. Знал бы, спалил бы своим волнением. Он, конечно, трясся как осиновый лист, но взгляда не отводил и нос не чесал. - Лука хмуро насупил брови, пожав плечами. - ...может, и так. Но, если честно, тут что-то не сходится. Если приказ был просто убить Чарльза, и устранить помощников, они бы попытались убить нас гораздо менее палевно. У одного из них на лестнице был пистолет с глушителем. Зал грохотал овациями минимум минут шесть-семь. Любой из них, даже такой как Митчелл, справился бы: достаточно войти в ложе прямо с дверей, сделать три прицельных выстрела с близкого расстояния, в затылки - нет ничего проще. Люди бы и не увидели, и не услышали ничего. Но они.. привезли минимум двух снайперов.. штурмовую группу.. - малыш загибал пальцы, постепенно переходя на восклицание, - да они даже готовы были взорвать весь театр! Штейн планировал эту зачистку, и кажется, ему было насрать, какими жертвами это будет достигнуто. То есть.. понятно, что его целью был не терракт, а именно полицейский и Вы. Возможно.. хотел устранить две проблемы разом. Убить двух зайцев одним выстрелом. Кажется, так у Вас говорят. Другой вопрос.. почему малоопытная банда бандитов пошла на такую авантюру? Штейну просто не хватило денег на профессионалов? Или это у них были настолько плохи дела, что готовы были хвататься за любую работу? Лука звучно зевнул, прикрыв пасть ладонью. - Повязку.. пора сменить. - вдруг поменял он тему, поднимаясь и возвращаясь с аптечкой. Мужчина слушал его размышления молча. Он посмотрел на мальчишку только когда он сказал про повязку. А когда он вернулся, только ухмыльнулся. Лука провёл уже обычный ритуал обработки и наложения новых бинтов. А когда закончил и готовился уходить, Генрих схватил его за запястье и вернул обратно на диван. - Твоё плечо тоже ранено, а ты ни разу не обработал его. Ты демон, конечно, но разве не болит? Мафиози отстегнул пару пуговиц рубашки и стянул ткань с плеча, чтобы посмотреть. - Быстро затягивается, - выдохнул он, касаясь раны поверхностно, - Тебе идут такие метки. Хотя ты вряд л этим доволен. Взгляд скользнул чуть выше, на изгиб тонкой шеи, а потом и в золотые глаза. Этот ритуал казался уже привычным. Пока Лука снимал старую повязку и накладывал свежую, он успел подумать о том, что если мафиози будет постоянно вот так, как в театре, вылезать на рожон в любой неприятности, он научится всем хирургическим премудростям, вплоть до шитья. Просто придётся - пусть и вскользь, но Генрих дал понять, что нечастный гость во врачебном кабинете. Когда он уже хотел встать, крепкая рука опередила этот шаг, и Лука удивленно осел обратно, глядя на мужчину. "Ты демон, конечно, но разве не болит?" Лука не успел ответить, разве что слегка приоткрыл рот, как взгляд невольно выхватил приближающиеся к горлу руки. Короткая молния испуга погасла, когда щелкнула первая пуговица рубашки. Лука выдохнул и закрыл рот, более расслабленно продолжая наблюдать за руками мужчины, немного отстраненно скользя взглядом по его фалангам, костяшкам, следам от приступов и драк поверх кожи. И не стал сопротивляться оттягиванию ткани, разве что перестал смотреть на руки и приподнял голову, глядя в ответ. - Это же просто укус. - улыбнулся он спокойно, когда Генрих взглядом поравнялся с его глазами. - Это не... ну.. не "ранено". Больше ссадина. "Нарушение кожного покрова". - процитировал он откуда-то прочитанное определение, пожав плечом, на котором не ощущалось тяжести мужской руки. - Я странно чувствую боль. Оно больше чешется сейчас. Такие.. штуки, действительно быстро заживают. Желтые луны подёрнулись в сторону, поблекли от какой-то вспомнившейся боли, но малыш вернул взгляд довольно быстро, дернув в улыбке уголком рта. - Рад, что Вам нравится. Наверное.. Вам стоит отдохнуть. Вы почти сутки не спали. Мужчина усмехнулся, переняв аптечку. Он достал какой-то тюбик, хирургический эластичный пластырь. Смочил изнутри салфетку мазью, а потом приклеил поверх всей раны. - Наслушался уже на рынках, - край рубашки вернулся обратно, - Здоровый питомец – счастливый питомец. Наверняка тебе дискомфортно, когда одежда трёт. Эта мазь от зуда, регенерация у тебя всё равно хорошая. Генрих закрыл аптечку и встал с дивана. - Ты прав. Пойдём спать. Лука растерянно проследил за предметами. Это было.. мягко сказать, непривычно. Его не лечили. Незачем было. Даже глубокие порезы рано или поздно сходили на нет без малейшего рубца. Но приятно было не от самого факта лечения. От внимания Генриха. От его заботы, которая уверенно проступала сквозь маску строгости и кровожадности. Всё время, пока руки мафиози были заняты оказанием помощи, Лука рассматривал его лицо - кажется, уже в сотый раз, внутренне удивляясь, как в нём срастаются такие несопоставимые вещи. - Спасибо, - выдохнул малыш, поднимаясь с дивана следом, но немного замявшись. Весь уикенд они спали в одной постели, да и до него Лука так часто просыпался в кровати рядом с мафиози, что это стало какой-то странной, но не сказать, чтобы неприятной традицией. Но тем не менее - спальня у Луки была не здесь. Пока мужчина относил аптечку на место, полукровка прибирался на своём столе, внутренне не желая уходить. Взять и просто остаться по собственному желанию он не мог, это было бы нарушением личных границ. Мало ли, мафиози хотел бы спать один, чтобы высыпаться. Но с другой стороны, он приказал следовать за ним везде, так значит ли это.. Додумать тварёнок не успел, Генрих вернулся, пересек комнату, выключая телевизор. - Хороших снов, - мягко улыбнулся демон через плечо, заталкивая очередную папку между другими в плотно набитой полке. Мужчина привалился к косяку выхода, наблюдая за его сборами рабочего места. Когда полукровка застыл и посмотрел на мафиози, тот спокойно посмотрел на него. - Ты решил остаться здесь? – хмыкнул Генрих, чуть приподняв бровь. - Нет… - замялся малыш, - Сейчас пойду к себе. - Ты ослышался? Я сказал ПОЙДЁМ, а не пойду – мужчина открыл дверь, выключая свет в кабинете, после чего открыл свою и стал пронзительно смотреть на полукровку. Лука догнал мужчину, поравнявшись с ним у двери. Он не стал спрашивать дважды, говорить что-либо, ибо внутренне начал надеяться на то, что Генрих позовёт его. Им обоим спалось легче, когда рядом кто-то был. Впрочем, быть может, причина крылась не только в этом, но полукровка ни о чем ином не думал. Так было просто легче переживать приступы. И в целом, в них не впадать. Такая привычная взгляду комната, что действительно начинает восприниматься одной из своих спален. Малыш сразу обошел постель к той стороне, на которой просыпался чаще всего, вслед за мужчиной стащил с себя одежду на спинку стула, и забрался под одеяло. Ночка прошла насыщенно, и хотя сейчас утро вовсю входило в свои права, глаза начинали смыкаться в желании отдохнуть. Демон робко приткнулся к руке мужчины кончиком носа, расслабленно закрывая глаза. Генриху нравилось то, что полукровка не задаёт лишних вопросов. На такие он не был готов ответить даже себе. Между ними уже слишком много произошло, учитывая такой короткий промежуток времени. Его отзывчивость растопляла лёд и Генрих мог оценить это. Малыш мог вести себя совсем иначе. Но он кротко доверялся рукам. Вероятно, это доверие и покорило в первый день в доме. А во второй его будто захотелось проверить на трезвую голову. Может быть, ещё и свои ощущения проверить. Но их осмыслять он точно не мог. Они уже не лежали с преградой. Ни к чему. Оба уже видели достаточно, чтобы стеснять. И уже спали рядом, чтобы не чувствовать дискомфорт. Да и сказанное в шутку было частично правдой. Акула тянулся в эту комнату, так не легче ли ему сразу быть здесь. Мужчина засыпал как прежде, но всё же на грани своего сознания слушал дыхание рядом. Странным образом это успокаивало. Как тиканье часов. Что-то не нервирующее и ритмичное. Проснувшись, рядом он увидел макушку. Лука за эту время ворочался как пропеллер, но Генрих даже к этому привык. Полукровка уже спал в этой комнате, и слух привык к подобному. Когда мужчина чуть пошевелился, малыш всхрапнул и потянулся сам. - Уже утро? – заспанно спросил он. - Уже вечер, - усмехнулся Генрих, присаживаясь на край. - Ой… точно, - опомнился малыш, поднимаясь и смотря в окно. - Мы немного засидимся, но не думаю, что дел будет много. Пока ищут, можно прийти в прежний ритм работы, - произнёс мафиози, поднимаясь и проходя к своему стулу, - Судя по всему, спокойно ты спишь только после оргазма. Лука дернулся и так покраснел, что приобрел лицом оттенок переспелого помидора. Он тотчас же отвернулся от говорившего, поднимаясь и натягивая на себя одежду. Такие комментарии мафиози вгоняли в смятение и стыд. Он не мог контролировать свой сон, также как и приступы. И он не знал, как спит после оргазма - судьба как-то не заостряла на этом остатки былой памяти. - Прошу.. прощения, - выдохнул демон уже в коридоре, по пути к кабинету. - Я редко сплю днём, и видимо не привык.. - Это не укор, а просто забавный факт, - мирно ответил мужчина, - Кстати, ты не чувствовал ничего странного после секса. Понятное дело, новые ощущения. Но чего-то, требующего внимания не было? Генрих уже не оборачивался, он шёл прямиком к холодильнику, из которого достал недоеденные пиццы и поставил в микроволновку. Лука озадаченно посмотрел в спину Генриха, честно пытаясь понять, что тот имеет в виду. - Это.. касательно наблюдений? - он почесал кончик носа, пытаясь уже перестать смущаться, будто подсознательно соскребал красноту с лица. - Не знаю.. Акула не требовал моего внимания. Всё остальное больше в зоне ощущений, мне сложно говорить о них. Микроволновка звенькнула, оповещая о готовности пиццы, и Лука слегка оживился, расчищая пространство не только для пары коробок с едой, но и чтобы было куда поставить напитки. - А.. Вы? Мужчина принёс на столик коробки и пару бутылок с газировкой. Сел на диван, открыл коробку, из который выдохнул пар от согретой пищи. - Чувствовал ли я что-то? – риторически спросил мафиози, чуть поднимая взгляд по обоям, после чего вытянул одну из рук и посмотрел на неё, словно там были написаны его ощущения, - Мне понравилось тебя трогать. Можно назвать это странным, потому что людей я трогал иначе. Другой стороной ладоней, костяшками пальцев, никогда внутренней стороной. Да и не хотелось трогать этих свиней. Поэтому я часто всё делаю в перчатках, - Генрих чуть поморщился, укладывая руки, - На вкус ты интересный. Хотя мне не с чем сравнивать. Да и твои эмоции, не столько лица, сколько тела. Любопытные. Ты очень остро чувствовал всё. Во многом поэтому я решил отсосать. Я хотел увидеть, как ты отреагируешь на это, - мужчина во время этих размышлений не смотрел на малыша, уже чувствуя, как он смущается, - Я заметил, что от боли ты содрогнулся, но сильнее потёк. Правда, у нас только два эксперимента было, так что не могу сказать определённо. Да, и, - наконец мужчина посмотрел на него, - Тебе не нужно прятать никакие эмоции. Мы всё равно здесь одни, камер нет, жучков тоже. А я уже всё видел. Лука присел на диван рядом, открыл одну из бутылок и жадно к ней присосался. Сейчас было без разницы на вкус, после сна всегда здорово хотелось пить. Да и он не думал, что мужчина будет отвечать так развёрнуто. Скорее, полагал, что он вообще не станет этого делать, или отмахнется коротким ответом. Но Генрих заговорил, и малыш невольно навострил уши, не без смущения вникая в слова. Генрих умел говорить о неоднозначных вещах так, словно резюмирует, что небо голубое, как-то излишне легко и просто. Даже о том, что сам решил снизойти до минета. Лука в пределах своей памяти не рисковал пока анализировать этот момент - а он уже попытался разложить всё по полочкам. Впрочем.. наверное, таким складом ума и должен обладать глава мафии. Под тяжестью взгляда тварёнок пожал плечами, отставляя бутылку на столик. Он как-то неоднозначно помотал головой, и опустил взгляд, совсем закрыв глаза. - Я не.. Не могу перестать по щелчку пальцев. Простите. Быть настороже, уже как ген в моей крови.. Генрих так же пожал плечами и улыбнулся одним уголком. - Я это говорю скорее как факт. Как тебе вести себя – сам решай, - после слов мафиози жадно напал на пиццы, будто бы сразу загладывая куски - так быстро он прожёвывал и глотал. Уже минут через пятнадцать он откинулся на спинку, давая себе время прийти в себя, - Наверное, у многих бы встал, стоило тебе просто раздеться. А у меня по нулям. Не то, чтобы я этого хотел, но психика удивительная вещь. Способная как включить нимфоманию, так и полную противоположность. Сначала в обществе шутили на это тему. Что не смотрел ни на одну девушку и не прогибался ни под кем. А потом, когда я прямо и спокойно говорил, что я импотент – шутки сошли на нет. Все люди издеваются только потому, что желают отклик. Хотят почувствовать cебя сильнее на твоих слабостях. Но стоит увидеть, что тебе совсем побоку – начинают просто шептаться в своей шайке, - мафиози прикрыл глаза и закинул голову назад, - Деньги и секс владеют миром. Мужчины сгребают всё, что могут, а потом какая-нибудь женщина сводит их с ума и начинает обирать их до нитки. Видел сколько молодых девушек у этих толстосумов? Меня всегда удивляло, как красивая девушка может продавать свою красоту и терпеть этих моржей. Мне даже резать их пузо мерзко, а тёлки на них скачут. Я ещё и удивляюсь, как можно своим стручком до чего-то добраться через весь этот жир. Может, поэтому и терпят их? Хрен присунет, - на этом он даже посмеялся, открыв глаза и смотря в потолок, - А те мужики, которые о себе заботятся и держат в форме, пользуются девушками как игрушками для секса. Даже такое оружие как ты могут просто пустить в расход. Человеческая тупость. Ведь очень многое можно использовать намного лучше, если не думать членом. Я даже в некотором смысле благодарен. Не такой судьбе, а такому исходу. Помутнённый разум только психопатией, которая, в целом, мне даже помогает всех держать в узде. Лука присоединился к позднему ланчу, немного загруженно смотря перед собой. У него не было причин не доверять Генриху, после того, сколько раз он мог поступить с ним жестоко. Но в то же время, внутри всегда было начеку стойкое ощущение, что это - не более чем игра, по какой-то причине ставшая интересной для мафиози. Что она может закончиться, и у Луки не будет времени подготовить к этому даже морально, так не стоит и расслабляться. Он продолжал внимательно слушать, пока ел. Тема как-то неожиданно для него самого свернул на тему импотенции. Луке нравилось, что теперь Генрих свободно может говорить о своём, высказывать мнение, недовольство, точку зрения. Раньше он казался гораздо более зажатым. - Для этого и раздеваться не обязательно. - немного тоскливо хмыкнул тварёнок, покивав. - Некоторым достаточно было смотреть. - Он поддерживал смешки, но в скором времени наелся и следом откинулся на спинку дивана, подтягивая к себе коленки. - Вы знаете об этом очень много. Гораздо больше, чем я. - кротко улыбнулся демон, не поворачивая головы. - Ваша болезнь.. скорее плюс для меня, чем минус. Ну. Думаю, это уже не секрет. Вы и так это считываете без труда. Генрих с улыбкой хмыкнул и повернул голову, разглядывая лицо полукровки. Словно выточенный из камня. Он не переставал удивляться, что демон мог быть настолько идеальным. Во всех книгах именно люди были созданы богом по своему подобию. Это значило, что даже бог не идеален. Если так, то откуда появились они. Кто мог создать их. Люцифер? Это могло объяснить их белоснежный и невинный вид, а также их звериность внутри. Это если бы Генрих верил во всю эту чушь. Однако, удивляться он не переставал. Просто, потому что видел всех этих неидеальных девушек и мужчин, которые в погоне за идеалом стремятся изрезать всё тело, делая только хуже. - Это было понятно изначально. Даже если бы ты был на рынке богачей, - спокойно произнёс мужчина, - Вряд ли кто-то приобретает вас для бытовой пользы. Красивые и живучие. Секс и насилие. Вас вряд ли будут продавать на органы. Слишком уникальная секс-игрушка. Лука тоже повернул голову и внимательно посмотрел на мужчину. - Что касается меня – ты был не только способом самоубийства. Хотя я полагал, что ты будешь диким в таком месте, где просто держат в клетках и не учат удовлетворять хозяина. Ещё мной руководствовало любопытство. Я видел в этом мире многое. Может, не всё. Но большую часть. Хотя, вернее сказать, видел многое на этой планете. Меня не тянет в космос. Демонов я видел только издалека. Мне было мерзко покупать тех, кого я видел на рынках богачей. Там уже особо и сознания то не было. Сломанные, едва живые, самые настоящие игрушки для взрослых дядь. А ты уникальность даже среди своих. Это что-то вроде любви к дикому. Кто-то покупает лошадей, а кто-то ловит их сам в прериях. Дикая лошадь — это создание природы, а не человека. Мне нравится изучать. Какое-то время я изучал людей в самых разных условиях. Теперь изучаю тебя. Мафиози сначала протянул руку, коснувшись щеки полукровки. А потом жест сместился на шею, заваливая того на диван. Генрих нависал на ним, как хищник, поймавший свою добычу. Он упирался одной рукой в диван, а вторую только прижимал к шее, не перекрывая доступ к кислороду. Он уже начал пригибаться, опустив взгляд на губы, как у него в кармане зазвонил телефон. Мужчина усмехнулся, убирая руку с шеи демона, достал ею телефон, отвечая на звонок, продолжая смотреть Луке в глаза, так и не поднимаясь. - Майерс, - ответил он. - Мы нашли дочь Лари и её мать, - сообщил Франк. - Как не вовремя, - тихо произнёс он. - Что? - Привезли их? - Да. Они сидят в одной из переговорной. - Шлюху допросили? - Пока нет. Ожидаем твоего приказа. - У нас есть какое-нибудь мёртвое свежее тело? – Генрих вновь принял холодный серьёзный вид, поднимаясь с дивана. - Эм… ну.. да. Есть один, которого не успели… - Пусть Джон найдёт чемодан. - Для человека? - Ага. Я спускаюсь. Он говорил о диаметрально-противоположных вещах, словно убеждал самого себя в обратном, но прикосновения говорили сами за себя. Сколько бы раз тема импотенции не была затронута - рядом с ним чувствовать себя в безопасности на все сто просто невозможно, особенно с такими нападками. Впрочем, Лука не испугался. Это было игрой мафиози, рассчитанной на безмолвный уровень понимания всех её правил. Полукровка их понимал, поэтому не стал ни отползать, ни округлять глаза, разве что затаил дыхание заранее, ощутив тяжесть пальцев поверх кадыка. Звонок прозвучал как никогда кстати. Демон медленно присел, когда мужчина отстранился, завершая телефонный разговор. Было видно, как идея варится в мыслях у мафиози, как его лицо преображается от этого увлекательного размышлительного процесса. Из обрывков ответов демон уже понял, что они дождались того, чего ждали. - Их нашли? - спросил Лука, не дожидаясь ответа, поскольку он и так был понятен. - А труп зачем? Чтобы напугать? - Увидишь, - недобро оскалился в улыбке Генрих. Они спустились на этаж, который посещали больше всех в этом особняке, за исключением крыла Генриха. Их уже встречал Франк, проводя к двери, за который сидела женщина и ребёнок. - Куда чемодан и труп? – сразу спросил он. - В свободную «переговорную». И притащили какой-нибудь диванчик. Желательно чёрный. Франк посмотрел на него, чуть изгибая бровь. Но удивляться здесь нечему. У мафиози возникали самые нестандартные решения, обычно безумные. Так что через какое-то время перестаёшь спрашивать «зачем». Командир щёлкнул пальцами, передал приказ наёмнику и тот ушёл его исполнять. Потом протянул клипборт с бумагами. Генрих кивнул, открыл дверь и подозвал одним жестом Луку. Они вошли только вдвоём. - Прошу! Мы ничего не сделали! Ей всего пять, отпустите хотя бы её! – завывала мать. Мафиози не сказал ни слова. Он молча притянул стул и сел напротив, читая бумаги, которые ему только что дали, медленно переворачивая листы. Всё это время женщина ревела и продолжала умолять их отпустить. Предлагала всё, что угодно за свободу. Наконец она замолкла и только шмыгала носом, смотря во все глаза на мафиози. Дочь, что плакала вместе с ней тоже стихла, но продолжала плакать, уткнувшись под бок женщины. - Марта, верно? – спокойно спросил Генрих. Но та была слишком напугана, чтобы даже кивнуть. - Как думаете, где вы сейчас находитесь? – с полуулыбкой спросил мужчина, поднимая взгляд на девушку. - Я… Я не знаю… но друзья… Лари иногда приезжали и… запугивали нас... -То есть, Вы полагаете, что мы друзья Лари, - усмехнулся Генрих, откидываясь назад и закидывая ногу на ногу, - Спешу Вас разочаровать. Лари перешёл дорогу мафии. Вы знаете, что такое мафия? Глаза женщины стали ещё больше, хотя казалось, это невозможно. Она задёргала губами, но уже не могла произнести ни слова. - Вижу, что знаете, - продолжал мафиози, - Если будете выполнять всё, что я скажу – вы обе выйдите отсюда живыми и невредимыми. Вам всё понятно? Губы продолжали дёргаться, но она нервно кивнула. - Отлично, - кивнул мужчина, снова заглядывая в бумаги, - В девятнадцать Вы родили сына Лари. Но он скончался от болезни. Полагаю, Вы даже не обращались к врачу. Верно? - Лари… Лари сказал… что его отнимут если… - Как вы познакомились? - Что..? – она моргнула, роняя слёзы-градинки. - Марта, не заставляйте повторять меня вопросы дважды. Вам не понравятся последствия. - Ну, - она опустила голову и постаралась выдохнуть, - Я… в клубе. Просто отдыхала. И вдруг он подсел. Предложил расслабиться… то есть… наркотик. - То есть, в то время он был дилером, правильно? - Да… и как-то.. мы сблизились и потом.. сын. - Он всё ещё работал дилером? - Не знаю… наверное. Я не спрашивала.. потому что у нас всегда были деньги. - Понятно, - лист зашуршал и мужчина снова опустил взгляд, - В двадцать три его всё-таки нашли и забрали в армию. Вам тогда было двадцать. Десять лет Вы его ждали, правильно? - Да, - кивнула она. - Потом он вернулся, пару лет Вы жили вместе. - Нет, - мягко перебила она и сразу опустила взгляд, - То есть… он иногда проводил время дома… но всё реже и реже. - И Вы не спрашивали, чем он занимался? - Нет… - шмыгнула она и зажмурилась, - После армии… он постоянно бил меня и… я перестала задавать лишних вопросов. Мне стало легче… что его почти не было дома. - Удивительно, - усмехнулся мужчина, - В тридцать три Вы решили, что это отличная идея родить ребёнка от него! - Я… он… - она снова заплакала, прижимая девочку ближе к себе, - Он… меня изнасиловал. И когда я забеременела… у меня не было денег, чтобы… - Так понимаю, полагались на чудо, что само рассосётся. В итоге, сейчас Веронике пять, Вам тридцать восемь, Лари сорок один. Как часто он навещает Вас? - Он навещает только дочь… если я мешаюсь, он бьёт меня… Приезжает внезапно. Иногда может два раза в месяц. А иногда один в пару месяцев. Всегда привозит ей дорогие игрушки. А мне ничего… но у него много денег. - Это понятно. Он говорит, что Вы шлюха. Зарабатываете продавая тело? - Нет! – чуть вскрикнула она, и сразу закрыла глаза, опуская лицо, - Он всем говорит, что я шлюха, но это не так. После армии он подумал, что я сплю со своим другом. Но он помогал мне всё это время. Просто помогал. А дальше я даже боялась взглянуть при нём на другого мужчину, потому что это злило его… - Как Вы зарабатываете деньги сейчас? - Я работаю сиделкой в нескольких домах. Мне разрешают приводить туда дочь, так что.. это отличная работа для меня. - Ясно, - Генрих поднялся со стула, - Сейчас мы заберём Вашу дочь, а Вы будете сидеть здесь. - Нет! Послушаейте… это же совсем маленький ребёнок! Она ни в чём не виновата! – снова заревела женщина. - Может и так. Но Вы никудышная мать. Решили, что встречаться с наркоманом и дилером – отличная идея. Вам даже судьба намекнула, что это хуёвая затея, убив первенца. Десять лет у Вас была возможность уехать куда подальше. Для него Вы просто шлюха и вряд ли бы он Вас искал. Но Вы остались. Не ушли даже после побоев. И решили, что это ахуенная идея родить от такого мудака. И все эти решения привели Вас туда, где Вы находитесь. Конкретно Вы виноваты во всём этом. Вы тупая женщина, которую даже не жалко перемолоть в собачий корм. Ребёнок, может и не виноват, но Вы уже пожертвовали ей, ничего не делая для неё. Так что Вы втянули её во всё это дерьмо. Если бы я имел больше жалости к ней, я бы убил её прямо сейчас. С Вами она будет только страдать. Но я даю шанс продолжить волочь Ваше жалкое существование. И перестаньте уже реветь. Это мерзко. Не вынуждайте меня делать больно Вам и дочери. Больше Марта не могла сказать ни слова. Генрих вышел за дверь. - Ты будешь сидеть с истеричкой. А ты забери дочь, - мафиози раздал приказы наёмникам, что стояли у двери, - У наших камер есть слепые зоны? – он уже обратился к Франку. - Да. Поэтому их несколько. - Отлично. У нас осталась свободная камера? - Да, мы объединили двух парней. - Супер, - когда наёмник вынес орущего ребёнка, Генрих поморщился и сделал жест, будто бы сдержал рвоту, - Ты будешь стоять в слепой зоне, и когда я дам сигнал – начнёшь домогаться до неё. - Генрих, это уже перебор! – возразил Франк. -Ты сам знаешь, что на военного нужно потратить месяц, чтобы он хоть что-то сказал. А проблему со Штейном решить надо быстро. - Я понимаю, - поникшим голосом ответил командир, - Тогда могу я исполнить эту роль? - Не доверяешь своим парням? – оскалился мафиози, - Ладно, мне без разницы, - махнул рукой мужчина. Франк перенял девочку и пошёл с ней к камере. Лука вошел вслед за мужчиной, бесшумной тенью стоя у тяжелых металлических ворот. Кажется, от страха и шока жертвы даже не обратили на него никакого внимания. Тем лучше, сейчас Лука и не хотел его вызывать. По обыкновению, когда мафиози не задействовал его ни в каких делах, он просто молча наблюдал. Правда, за этими двумя наблюдать было тяжело, и отнюдь не из-за жалости. Его тоже донимали эти звуки, режущие слух завывания и всхлипы. Демон то и дело сдержанно морщился, глядя на них. Генриха он почти не слушал, и так было понятно, что он произведет максимально-устрашающее впечатление. Мысли начинали уходить в сторону неразгаданной придумки. Труп и чемодан. Логично предположить, что он хочет разместить одно в другое. Но причём тут ещё диван? И как всё это должно разговорить Лари? Наконец, с ними было покончено, и мужчина двинулся наружу. Тварёнок вышел последним, проверил, что закрыл за собой дверь до щелчка, и недобрым взглядом полоснул рядом вставшего Франка, демонстративно отвернувшись в другую сторону. - Думаете.. он способен приревновать? - тихо подал он голос, когда большая часть приглашённых наёмников разбежалась по поручениям, включая особо приближенного. - Лари. Это ведь.. маловероятно. Какой смысл, если он и так считает её распутной? - Она мне и не нужна, - улыбнулся мафиози, - Мне нужен только ребёнок. Её я просто допросил. Одно дело сухие данные в бумагах, и совершенно другое – рассказ в лицах. Теперь мне стало понятней, почему он так себя ведёт. Не думаю, что он её любил, но она как минимум была ему симпатична. Однако гибель ребёнка сильно пошатнула его. К тому же армия. Ненависть плюс армия – избиения. Ну а дочь – единственное, что хорошее осталось в его жизни. Дилерство это ещё не банда. Возможность легкого заработка и из этого ещё можно выбраться. Он не был плохим парнем, до всех других событий. Поэтому он будет готов защищать своё чадо любой ценой. Это огромный козырь против него. Они зашли в помещении, где стоял диван, а напротив железный стул с креплениями. Труп уже лежал внутри чемодана, а тот был на диване. Генрих открыл чемодан, где лежал раздетый мёртвый мужчина. Надев перчатки, он продавил кожу на бедре. - Отлично, окоченение спало, - усмехнулся он, после чего достал нож. Он начал резать тело в разных местах и протыкать его, так что тёмная кровь сочилась из него, хотя не с таким напором, как если бы он резал живого. В любом случае ему нужно было именно это. Поблизости стоял телевизор, пока что выключенный. Закрыв чемодан, украшенный теперь кровью, что стекала на диван и на пол, он удовлетворённо сел рядом, закинув щиколотку одной ноги, на колено другой. Вальяжно откинувшись, он достал рацию. - Приводите, - скомандовал он. Прошло пару минут и мужчину закрепили на стуле. Два наёмника остались стоять позади. - Привет, Лари, - бодро улыбнулся Генрих. Тот молча сверлил собеседника взглядом, - Ах, понимаю. Ты готов вытерпеть всё, но не расскажешь ничего. Я это знаю. И поэтому хочу познакомить тебя кое с кем. Хотя, вы и так знакомы, - мафиози постучал по чемодану и оскалился ещё больше, - Здесь покоится твоя шлюшка, Марта. Хотя, наверняка ты даже рад, что мы пустили её по кругу и зарезали к свинью, правда? Лари опустил хмурый взгляд на чемодан, но продолжал молчать. - И понимаю, почему ты любил её избивать. Она очень мелодично визжит от боли. Прямо не оторваться. Одно удовольствие. Но мои парни говорят, зря ты не насиловал её чаще. Вспарывать её брюхо, пока трахаешь – вот настоящий экстаз. Взгляд военного стал ещё мрачнее, он поднял его, заглядывая в серость напротив. - Наверняка ты думаешь – а что же с моей дочкой, а? – Генрих скривился в подобие жалости, - Чтож, я могу показать её тебе прямо сейчас, - мужчина достал пульт и включил телевизор. Девочка была скована ремнём. Она плакала и металась из стороны в сторону. - Мамочка… Мамочка мне страшно… - ревела она, - Папа. Папа здесь? Пожалуйста… заберите меня отсюда. Лари дёрнулся, но посмотрел на Генриха со всей своей яростью. Правда, даже сейчас продолжал смотреть молча. - Прекрасная дочь, - протянул мужчина с улыбкой, смотря в экран, - Наверняка тебе было больно терять сына, да? Я слышал, больше всего отцы обожают именно дочерей. Ты любишь её, не так ли. - Не твоего ума дела, ублюдок, - наконец прорычал парень. - Ой, посмотрите, он умеет говорить! – рассмеялся мужчина, чуть склонив голову, начиная постукивать по чемодану, из которого продолжала течь жидкость, - Думаю, для этой девчонки хватит и пакета. Накидаем туда камней и скинем в море, как тебе идея? - Я тебя убью! – процедил тот сквозь зубы. - О, не беспокойся, это будет потом. Сначала мы с ней знатно повеселимся. Хочешь посмотреть? Хотя, - протянул Генрих, снова посмотрев на телевизор, - У тебя не будет выбора. Генрих незаметно нажал её одну кнопку на рации и в зону камеры вошёл Франк, положив девочке на плечи руки, больно сжав. Он был безразличен, смотрел на неё тяжелым взглядом, пока она кричала. - Не надо! – вопила она, - Больно… мамочка! - У меня много наёмников, которые не успели насытиться твоей шлюхой. Думаю, она будет отличным подарком. Но ты наверняка хочешь посмотреть, как твоя малышка впервые теряет девственность! – Генрих чуть дёрнулся, сразу отводя взгляд с камеры. После чего злобно рассмеялся, пытаясь скинуть с себя начало приступа, - Давай, начнём представление? – спросил он, сказав в рацию «раздевай». Генрих уже не поворачивался в ту сторону. Он заглушил детские крики потоком мыслей, как мог. Взгляд стал стальным, смотрящим сквозь мужчины напротив, сквозь стул и стены. - Ладно! – закричал Лари, начиная дёргаться, пока две массивных руки не легли ему на плечи, - Ладно! Только отпустите её! - Нет, Лари, - покачал головой мужчина, но остановил Франка, который убрал руки и просто стоял рядом, - Сперва, ты расскажешь мне всё. А потом я отпущу её. Её судьба в твоих руках. - Что тебе нужно? – дёрганным голосом спросил пленник. - Кто заказал тебя. Чем тебе заплатили. Какое задание тебе дали. - Я не знаю, кто заказал. В смысле, он не называл своего имени. Но я могу нарисовать то, что у него было на перстне. Думаю, это кто-то из мафии. - Мафии? – Генрих скинул ногу и подался вперёд. Он снял перчатки, достал телефон, после недолго поиска мужчина протянул телефон к лицу Лари, - Узнаешь что-то? - Да, третья строка, последний столб. Генрих повернул телефон к себе и даже перестал дышать. - Росси? Ты уверен, что именно этот герб был? - Я работал разведчиком. Я запоминал данные и карты, чтобы по памяти отобразить их. У меня отменная память и я не мог ошибиться. Да и не разбираюсь в этих ваших гербах, только знаю, что видел этот. Платили мне чеком. Приказали обналичить только через какого-то там типа. Сказали, что я должен выполнить маленькую работу – убить комиссара. Помолчав какое-то время, Генрих снова посмотрел на Лари. - Они давали тебе телефон, пейджер, что-то своё? - Да. Они дали сканер, который мог просветить здание и указать на карте всех людей. - Где он сейчас? - В кармане брюк слева. Один из наёмников достал его и поднёс к Генриху. Тот кинул на пол и раздавил, подбирая несколько чипов. - Твою же мать, - ругнулся он, нажимая на рацию, - Франк, глубокая проверка наших систем, искать протечку во всей системе. Росси копают под нас. - Ты обещал отпустить, - напомнил Лари, злобно продолжая смотреть. - Отпустите мать и дочь, - щёлкнул пальцами Генрих, отходя к выходу, уже не смотря на него. - А как же я? - Ты мне ещё нужен. Мужчина вышел и привалился к стене, зажав переносицу в пальцах. - Не понимаю, какого чёрта. Что… - он поднял взгляд, после чего нервно рассмеялся, - Вот почему Штейна взяли под опеку. Младший сын всегда хотел скинуть меня, чтобы занять место в моём клане. Он ненавидел систему отца, да и получил бы «трон» только после смерти отца и других трёх сыновей. Он использовал Штейна, чтобы отвлечь нас. От Луки не скрылось это еле заметное движение головой. Что же ты делаешь, Генрих? Зачем решил резануть себя по-больному? А хотя, он занимается этим отнюдь не впервой. Полукровка, как и в первый раз, ничуть не отсвечивал - лишь считывал лицо наёмника, пытаясь разглядеть что-то, что может упустить мужчина. Их разговор под конец стал странным. Тваренок не подходил ближе и не понимал, что не так, предпочитая при наёмниках наблюдать со стороны. Лишь когда мафиози выскочил из камеры, он быстро обогнул его, и внимательно выслушал поток неясных мыслей. Доскладывать их придётся уже на ходу, но сейчас самое важное было - не дать главарю впасть в панику и увести его подальше от чужих ушей. Одно было ясно совершенно точно: счёт может идти на минуты, учитывая, что он разломал какую-то хрень, которая спокойно могла служить маячком для противника, дающая определенного рода данные. Если это так - враг знает уже слишком много. - Пойдемте. - прежде Лука ни за какие блага не заставил бы себя самостоятельно взять кого-то за руку, но полукровка надеялся на чужое благоразумие. Хотя, не стоило бы. И всё же - он твёрдо и настойчиво взял свободную ладонь мужчины в свою, сделав шаг в сторону и понизив голос при приближении слуг. - Пожалуйста. Ближайшая же комнатка, вроде той, в которой сидела Марта с ребенком, оказалась пустой. Лука разжал ладонь сразу же, как удалось увести Генриха подальше от всех остальных. Паранойе способствовали стены особняка. В собственном клане теперь становилось более небезопасно, чем на улице. - Не слушайте его. - сразу же Лука начал с сути. Он закрыл дверь и отошел от нее на пару шагов, продолжая говорить тихо. - Нет, он не врёт, но.. Это может оказаться правдой. А может и не оказаться. Прошу. Не делайте поспешных выводов. Росси - матёрый клан. Они бы не позволили такого внутри себя. Они, как я понял, миротворцы в мире мафии. Но пусть даже... пусть даже, один из них решил сыграть по собственным правилам. У нас нет доказательств. Свидетельства бывшего военного в виде воспоминания - это ничто. Это во-первых. Во-вторых, и что более интересно - одно лишь кольцо - это ещё не какой-либо клан. Кольцо может сделать на заказ любой мастер по металлу, который не особо разбирается в гербах, а то есть, каждый первый. Если бы кому-то захотелось подставить клан Росси - это выглядит как вариант. Сами посудите. Из всех примет, лишь кольцо.. Каким надо быть идиотом, чтобы дать сверх-секретное задание, не снимая кольца с фамильным гербом, по которому тебя легко обнаружить? - он потёр лоб, нервно усмехнувшись. - А ещё.. он четвёртый ребенок в семье? Убить отца, чтобы отжать клан, ладно, но аккуратно убрать ещё аж трёх влиятельных родственников вряд ли получится чисто.. Да даже если ему нужен наш клан... Это либо непроходимо тупой человек, либо излишне самоуверенный. - Лука всё это время сновал по комнате, как суетливый дикий кот. - Я предлагаю, если позволите.. Мы не допрашивали ещё одного из наёмников. Он судя по досье, бывший монтажник, скорее технарь, чем великий стрелок. Значит, бошка у него, по крайней мере, рабочая. Может, он тоже видел что-то или слышал. Я могу попытаться поступить как с тем педофилом, только.. - тваренок потупился, сжав губы в тонкую линию, - прошу Вас быть в комнате в этот момент. Так мне легче.. - он не стал договаривать "гасить приступ", про это и так было понятно. Высказавшись, он наконец замолчал и в ожидании вскинул глаза на Генриха. Генрих выдохнул, роняя чипы. Его рука зачесала тёмные волосы назад. Как он мог повестись на это. Как мог выпустить свои эмоции. Слишком глупо было делать такой импульсивный ход в неспокойное время. Нужно сохранять холод разума, а не ярость сердца. Он нервно посмеялся, отступая назад, пока не упёрся в стену. Медленно он осел по ней и снова засмеялся, цепляясь за свои волосы уже двумя руками. Он смотрел куда-то вперёд невидящим взглядом, начиная тяжело дышать. - Грёбанный ублюдок, - прохрипел мужчина, - Это он.. спиздил или скопировал герб.. он же у Росси. Как я мог… - он прервался на рваный смех и начал биться затылком в бетон позади себя. Ответ и реакция были настолько "не в кассу", что Лука растерянно моргнул, совсем теряя нить происходящего. Но удивляться не приходилось: Генрих чуть не выпал в приступ прямо там, напротив Лари, и сейчас состояние с яростью догоняло его, помножившись на новые проблемы. - Хватит. Лука оказался рядом, просунув ладонь между стенкой и затылком мужчины, но в остальном, не касаясь мафиози. Уикенд, конечно, прошел славно, но Лука не сомневался, что в таком состоянии мафиози может убить голыми руками кого угодно, и даже не осознать этого. - Теперь он совершил роковую ошибку. У нас есть след. Важно узнать время и место, где произошла сделка. Прошу .. - полукровка присел перед мужчиной на корточки, внимательно заглянув в пульсирующие зрачки. - Придите в себя. Времени мало. Генрих, смотрящий сквозь, стал снова фокусироваться. Взгляд его был тем свирепей, чем дольше он смотрел - Сколько. Раз. Тебе. Надо. Повторить. НЕ ПОДХОДИ, - последнее он крикнул, резко заваливая полукровку на пол, - Какого хуя ты лезешь? Локоть твёрдо улёгся на его горло, пережимая кислород, а другой рукой он замахнулся кулаком. Мальчишка вцепился в его руку, начиная задыхаться в который уже раз. Поднятая рука уже дрожала от напряжения, но он так и не смог ею ударить. Зажмурившись от призраков, он вскочил и закрыл лицо рукой, отступая к другой стене. Он резко повернулся к ней и стал бить кулаками до хруста в костяшках. - Когда вы уже оставите меня! Сколько вам нужно, чтобы вы ушли! Только смерть моя успокоит вас? – кричал он, пробивая костяшки так, что на стене уже оставался кровавый след. Этого следовало ожидать. Лука мог думать, что был готов, если Генрих нападет, но к этому невозможно быть готовым. Каждый раз Тьма, лезущая из него наружу, заставляет съежиться, только Лука давно бы распрощался с жизнью, если бы так часто сдавался. Искаженное яростью лицо мафиози плыло перед глазами, тваренок напряжённо пытался оттащить руку, не царапая, но Генрих отступил сам, бросаясь на стены. Потребовалось время, чтобы шевельнуться. Передавленный кадык нестерпимо заныл, даже когда потребовалось просто сглотнуть накопившуюся слюну. Лука зашелся в кашле, перекатываясь со спины на бок и приподнимаясь на локте. Несколько твердых, насколько позволяло головокружение, движений по полу, и демон заставил себя встать и выпрямиться. Он не шел на Генриха, не пытался остановить его от боли в очередной раз, попытка доказала, что сейчас ему проще перекипеть, чем удерживать это в себе. Раз так - пускай. Всё ещё надсадно хрипя, он привалился бедром к стене, разглаживая глотку спереди и терпеливо глядя на дверь в ожидании, когда мафиози оклемается. В голове ужасно загудело. Голоса начинали вихрем расходится по кругу. Генрих остановился, зажав уши, отходя от стены шатко. Он снова смотрел сквозь стены. Снова стало тяжело дышать. Переставляя ноги, он крутился практически вокруг себя, зажимая уши и теряя все эмоции. Выражение лица стало отсутствующим, пока он не остановил и не поднял голову к потолку. Руки сами опустились, безвольно повиснув по бокам. - Как же. Вы надоели. Когда же. Умрёте до конца, - тихо, безжизненно произнёс мужчина. Рука скользнула под пиджак, и он выудил сигареты. Дрожащие пальцы пытались поджечь, но сигареты выпадали. Он снова вытягивал очередную и она падала вниз к другим. Наконец он решил держать её в губах, пришлось держать зажигалку долго зажженной, чтобы попасть на кончик сигареты. Но когда он в итоге смог поджечь, кнопка стала горячей, и зажигалка так же свалилась на пол. Затяжка на половину сигареты и протяжный выдох, выпускающий никотин в основном из ноздрей, потому что губы плотно держали сигарету. Мужчина отпустил её, только когда тлеющий жар дошёл до фильтра. - Лука, - позвал он, как будто бы даже не видел его, - Подойди. Полукровка успел привести себя в порядок, насколько мог. Горло всё ещё слегка царапали спазмы, но в целом, дышать это не мешало. А разговаривать его пока никто не заставляет. Услышав зов, он отлип от стены и приблизился рядом, молча ожидая приказов. - Всё время лезешь под горячую руку, - выдохнул мафиози, подходя ближе. Его рука протянулась к голове и с знакомой осторожностью дотронулась до волос. Генрих прикрыл глаза, пока прочёсывал светлые волосы, насколько позволял его хвост, - Штейн мог это затеять. Но он вряд ли что-то сделал с информацией. Он разве что мог продать её кому-то. Немного времени ещё есть. На Дрейка, последнего выжившего, у нас есть некоторая информация. Будет хороший эксперимент для твоих сил. Ведь тогда ты «включил» их скорее нечаянно, - рука снова вернулась к макушке, приходясь уже поверхностно по волосам, - Такие гладкие волосы. Тварь рефлекторно дрогнул на протянутую руку, но не пошевелился, позволив гладить себя. Это успокаивало не только Генриха, по правде говоря, их обоих. Теплые пальцы касались небрежно собранных прядей, разгоняя иголочки по коже головы. Лука не заметил, как сгладилось напряжение и даже боль в горле. Он прикрыл глаза, слушая, запоминая и слегка млея от скупой ласки. Это, пожалуй, самое искреннее проявление Генриха. Его тактильный голод. Лишь когда его руки способны так прикасаться, можно было с твердой уверенностью говорить, что приступ миновал. - Я готов. - демон приоткрыл глаза, серьезно взглянув на мафиози. - Лучше сделать это скорее, чтобы иметь возможность действовать наверняка. Генрих устало улыбнулся, соскальзывая пальцами по щеке, а потом и вовсе убирая руку. Он присел, подбирая сигареты и зажигалку, после чего встал, посмотрев в золотые глаза. - Он должен остаться в живых. Мне нужно взять транквилизатор или ты справишься без резни? Малыш задумчиво отвёл взгляд. - Без резни.. - эхом повторил он слова мафиози, слабо похмурившись. - С тем, что я попытаюсь залезть в его голову.. понятия не имею, смогу ли я избежать приступа. Лучше не транквилизатор, а.. - взгляд метнулся в сторону, полукровке тяжело давалось это произнести. Но, пожалуй, это единственное, что могло полностью остановить его в любой ипостаси. - ..шокер. Лучше если армейский. Со штырями. Генрих вздёрнул одну бровь, но судя по тому, что он это сказал, он явно проходил опыт с транквилизаторами. - Надеюсь, до этого не дойдёт. Не хотелось бы тебя останавливать на его глазах. Но… он действительно важный козырь, - мужчина горько вздохнул, натянул перчатки обратно на руки и вышел из помещения. Глава подозвал к себе одного из наёмников и приказал принести клипборд с информацией про Дрейка и шокер. Уже через минуту он держал оба предмета в руках. - У нас есть информация про его детство, семью, академические годы и то, как он попал в банду. Немного про его положение и, так сказать, заслуги, - взгляд опустился в золотые луны, - Спрашивай сперва про это. Проверим, насколько ты сможешь контролировать свои силы. После этого Генрих дошёл до двери, за которой располагался Дрейк. Парень стоял свободно, как и Митчел. Когда они вошли, тот вздрогнул и вжался в стену. Генрих придвинул стул и сел на него, устроившись поудобнее. Лука слушал, кивал, сокращая дистанцию до двери. Внутрь он вошёл непривычно-собранным, даже строгим. Разумеется, первым все равно расположился мафиози. Полукровка вздохнул, выступив немного вперёд на центр комнаты. Это всегда было сложно начинать. Всё равно, что пытаться отыскать кошку в темной комнате. Лука не совсем понимал, когда действительно мог запустить в себя чужие мысли, но в любом случае, знал несколько правил, которые очень этому способствовали. Вначале когтистые пальцы потянули резинку с волос. Лука бегло встрепал себе затылок, снимая ощущение стянутости, и шагнув ближе к ничего не понимающему наемнику. Запах его страха ощущался даже с двух метров, явственно, словно он стоит прямо перед его лицом. Вдох. Выдох. - ..Вы ч-что.. - лепетал наемник, неуверенно отлипая от стены, - ..ещё не получили всё, что хотели? Я же сказал, что ничего не знаю! Лука раскрыл глаза, молча, ничего не говоря, не обращая внимания на себя. Дрейк и так прожигал его своим взглядом, ловить было ни к чему. - Привет. Меня зовут Лука. - степенно начал полукровка, наклонив голову вбок. - А как тебя зовут? Губы мужчины искривились в неясной эмоции не то брезгливости, не то опасения, а взгляд моментально стал плавающим и следил лишь за перемещением лица малыша. - Дрейк. - Выдохнул он, медленно сглотнув. - Что происходит? - Всё хорошо, Дрейк. - спокойно ответил Лука. Он так и стоял на месте, большего не требовалось - расстояние помогало не окунаться в мысли слишком сильно. - Мне нужна информация. Расскажи мне о себе. Парень внезапно стал одновременно спокойнее и нервнее. Он явно пытался отвести взгляд, дёргал головой, пытался закрыть глаза, но это не помогал. От негодования и страха, он стал чаще дышать. - По… жалуйста… - тихо прошептал он. - Тебе ничего не угрожает, - убеждал его полукровка, а мафиози следил за всем этим процессом. Если он обладает такой силой, то давно мог научиться пользоваться ею ещё в клетке и подчинить людей, чтобы те выпустили его. Но по какой-то причине он просто сидел там и ждал непонятно чего. Неужели потерял смысл жить? - Расскажи о себе, - напомнил мальчишка. - Я… родился в Иллинойсе, - заговорил мужчина, продолжая смотреть в глаза, - Мой отец… погиб во флоте… Моя мать работала всю жизнь… медсестрой. У меня есть… младший брат. Генрих незаметно кивал, ставя ручку на той или иной строчке. Он действительно действовал как сыворотка правда. Но какова степень его силы? Может ли он заставить двигаться человека против его воли. Может ли он считывать мысли без ощущения проникновения в разум? Может ли он убеждать в чём-то людей. Повергать их в ужас, ярость, страсть. Пока мужчина говорил, демон сосредоточенно следил за ощущениями внутри себя. Акула был рядом, он уже это чувствовал по усилившейся головной боли, и тому, как ощущения чужих слов начинают превращаться в образы, которые ловишь лишь периферическим зрением. Он был близко, но пока что не был заинтересован напротив стоящим - к счастью, но это было лишь началом допроса. Полукровка не перебивал. Он заговорил лишь тогда, когда парень сделал паузу. - Младший брат. - тихо повторил Лука, разрывая пристальный зрительный контакт и перестав смотреть на наемника, как удав на кролика. Несколько шагов в сторону, до края железной койки. Полукровка присел на её край. Он чувствовал, как Дрейк поворачивает на него голову даже без постоянного "поводка" взглядом. - Вы с ним вместе ходили в школу. - полукровка усмехнулся, глядя на удивленного наёмника, но уже слегка сквозь него. - Маленький городишко. Как он назывался? - Ге.. Гейлсберг. - напряженно отозвался Дрейк. - Откуда.. - ..Я знаю? Ты вспомнил об этом. - спокойно произнес полукровка, подернув плечом. - Но очень не хотел вспоминать. О его существовании даже Лари не знает, верно? Ну, ничего. У него тоже были от вас секреты. Идём дальше, Дрейк. Как прошла твоя юность? Дрейк какое-то время молчал, несмотря на прямой взгляд полукровки. Его лицо слабо дёргалось, как от тика. - Закончил школу, и.. захотел вырваться из Иллинойса. Уехал на учёбу в Вашингтон. Параллельно работал, чтобы помогать семье. - Где работал. - Лука старался дышать размеренно, но его дыхание всё равно немного сбивалось. - Где. Работал. Дрейк? Наёмник стоял вполоборота рядом со стеной, но по мере их странного диалога разворачивался на демона всё отчетливей, и в какой-то момент сделал шаг навстречу, будто бы даже не осознав этого, шаркнув ботинком по полу вперёд. - ..На стройке. Это было.. мимо бумаг. Зато мне платили наравне со взрослыми. - Сколько тебе было? - Шестнадцать. Ещё один шаг. Демон напряженно сцепил руки на своих предплечьях, чтобы ощущать изменения в длине когтей. - Дальше. - Армия. Потом я.. Отучился.. на.. монтажника.. Работал несколько лет. Но денег стало не хватать.. - И? - И тогда меня нашёл Лари.. Вернее. Я спрашивал о возможности заработка, и.. - И? Дрейк сцепил зубы, но это было бесполезно. По уголкам глаз блеснули росинки слёз. - Мне нужно было помогать брату. - Конечно. Именно поэтому ты прошёл в их банду. - Я в любой момент мог отказаться. - Наркоманы тоже так считают. Дальше, Дрейк. - Ты.. ты не.. человек.. кто ты?.. - Мы говорим не обо мне. Лука поднялся с края постели рывком, как только мужчина сделал ещё один шаг навстречу, и отошёл, возвращая себе дистанцию. Когти прорывали ткань рубашки на плечах, но полукровка не "чернел", он сосредоточенно смотрел на наёмника, в глаза. Ни к чему было опускать взгляд ниже. Лука прекрасно знал побочки этого приёма. Именно они заставляли мужчин реагировать подобным образом. - Дрейк. - голосом надавил Лука, после чего наемник пошатнулся немного и приложил ладони к голове, прекратив пялиться. - Говори. - Дальше.. дальше было множество вылазок.. вскрытие замков было на мне. У меня рука лёгкая. Так они говорили.. - Насколько хорошо ты знаешь семью Лари? - У него есть девушка.. - Дрейк тоже задышал тяжелее, закрыв глаза. - Мы знали о ней мельком. Иногда он орал на нее в трубку. А однажды она пришла к мотелю, где мы остановились. Он.. издевался над ней. Но.. Марта - хороший человек. Она просто нуждалась в помощи.. Взгляд Луки сощурился. - И ты.. помогал не только брату, но ещё и Марте? - Я.. - Дрейк сглотнул, внезапно краснея скулами. - Не надо.. Я прошу.. - Дрейк. Что с Мартой? - Мы.. были вместе.. когда позволяло расстояние. - Вместе? - Я просто хотел ей помочь, хоть немного.. Лука рассредоточено смотрел на мужчину. Перед глазами стояли чужие обрывки памяти. Заплаканное лицо и вкус слёз на губах. Её встревоженный тембр голоса. Но почти сразу же.. что-то изменилось. Воспоминания о нежности стокнулись о похоть, которую он поневоле пробуждал. Демон моргнул, прогоняя наваждения, но как только оно спало, Дрейк полноценно двинулся на него, не замедляя шага. - Стой где стоишь. - оскалился Лука, машинально отступив к стене. Дрейк будто чуть споткнулся, но продолжил движение. Казалось, он не видел больше ни комнаты, ни Генриха, ничего вокруг, лишь того, кто влез в его голову. - Стой. - тварь понизил изменяющийся голос, резанувший слух, и наёмник наконец остановился, почти в полуметре от мальчишки. Его взгляд стал несколько безумным, ошалелым, и его намерения были совершенно неясны, поскольку он даже не тянул рук, лишь сокращал дистанцию, словно и сам не понимал, зачем. - Сделка. - Лука чуть затаил дыхание, пытаясь отступить в сторону. Он уже с трудом держался, боль в висках едва позволяла удерживать взгляд ровным. - Сделка о нападении в театре. Кто вас заказал? - Этот вопрос решал Лари. - Ты что-то знаешь. - Демон сощурил чернеющие глаза. Дрейк снова схватился за голову. Его губы искривились, плечи заметно задрожали. - Что? - Ничего. Правда ничего.. я ничего не.. - Ты видел лицо этого человека? Запомнил одежду? Голос? Марку автомобиля? Живее. Лука раскрыл рот, гулко глотая воздух. Это не поможет остановить пробуждение Акулы, но по крайней мере, может выиграть время, чтобы закончить допрос. Память Дрейка металась и вспыхивала короткими, едва уловимыми кадрами. Наконец, губы мужчины шевельнулись, вначале беззвучно, но вскоре голос подчинился чужому приказу говорить. - Лари послал меня на встречу с тем, кто обналичивает чек. Его зовут Грэм, он держит странный магазин на Плекси-сквер.. похожий на лавку с антиквариатом. Вот оно! Полукровка мысленно поблагодарил все возможные высшие силы, что эти мучения прошли не зря. Он опустил глаза в пол, разрывая чары и пытаясь унять дрожь в теле. Не сразу сообразил, что губы мокрые и липкие, а когда протёр их ребром ладони, увидел кровавый след. Текло, судя по всему, из носа. - Я не смогу дальше. - как мог спокойно произнес Лука, не оборачиваясь на мафиози. Генрих наблюдал за процессом всё это время. За тем, как Дрейк становится всё безвольней. Он открыто рассказывал то, что нашли о нём по базе. Да и сейчас был по-настоящему разговорчивым. Не то, что в первый свой допрос. В любом случае, он им был не нужен, а убивать, пока что, не стоило. Он опускал ручку по делу его жизни, понимая, что чары Луки всё же действуют. Однако, было видно, что с каждой секундой проводить такой допрос было всё сложнее. Когда Лука очертил границу своих возможностей, мужчина молча встал. Он с осторожностью коснулся плеча мальчика, развернул и, с поддержкой, стал уводить из помещения. Пленник растеряно смотрел на них, не понимая, что произошло. - Марту ещё не отправили домой? – спросил он у пробегающего наёмника. - Нет. - Попридержите её. Мне надо будет поговорить с ней. - Сделаем, сэр Мужчина быстро увёл полукровку к лифту, и они наконец остались только вдвоём. Он не спрашивал и не говорил. Просто завёл в свою спальню и усадил на кровать, присаживаясь рядом. - Психологи говорят, чтобы снять приступ нужно перестать фокусироваться на внутреннем и следить за внешним, - мягко произнёс Генрих, - Боль помогает мне загасить и выйти из приступа. Тебя, вероятно, это только больше затолкнёт в него. Осторожное касание его руки, такое невесомое, что почти даже не чувствовалось. Он повёл свои стёртые подушечки вверх, не забираясь под одежду, двигаясь по ней, разве что с большим нажимом. - Фокусируйся на внешних ощущениях. Ладонь перемещалась всё выше, ведя неразрывную линию, чтобы тело само предсказывало, где начнутся следующие ощущения. Без внезапности. Пальца очертили шею и забрались вверх, прямо в волосы, легко массируя кожу головы. Становилось всё сложнее сдержаться. Уже в лифте демон согнулся, сгребая самого себя за талию. Он кое-как добрался до чужой спальни, позволил усадить себя и уставился в одну точку своими черными глазами. Его трясло, как в лихорадке, плотно стиснутые резцы побрякивали друг о друга, если пасть немного размыкалась. Он никак не отреагировал на прикосновение к спине, но стоило пальцам коснуться головы, демон повернул голову. Бездны вцепились в зрячий глаз, со всей своей прожорливостью и яростью. Это не было привычным взглядом, тварь весь напрягся как струна, собираясь броситься. Несмотря на взгляд прямо в глаза, он уже не видел мафиози перед собой. От рывка остановил только запах. Перманентный запах этого человека и этого помещения. Акула облизнул губы в кровавой коросте, и вяло повернул голову в другую сторону. Он не до конца обратился, черные дорожки меха очертили лишь шею и руки. Зато когти успешно впивались в постельное, почти полностью исчезая под слоями ткани и синтепона. Пасть разомкнулась. - Искать протечку во всей системе, - закаркал голос как испорченный патефон, имитируя самого Генриха. - Ис-ка-ть. - медленней повторила тварь, словно пробуя это слово на вкус, катая на языке, пытаясь узнать. Мужчина с интересом наблюдал за любой реакцией демона. Он хотел видеть, что происходит с ним. Акула был, своего рода, защитным механизмом. Предохранителем, который защищает тело Луки от перенапряжения и боли. Возможно, игры с телепатией могут убить Луку. И это подтверждало кровотечение из носа. Но Генрих лишний раз убеждался в своих чувствах – ему нравилось видеть кровь на бледной коже полукровки. Однако играться с его мозгом он точно не хотел. Что угодно, только не это. Судя по всему, умрёт Лука – Акула заменит его полностью. Акула, конечно, потрясающий зверь, но всё же зверь. С инстинктами и яростью. Лука – разумен, эмоционален. Он живой. В отличии от Акулы, который словно машина для убийств, не чувствует ничего. Удивляет только то, что он не трогает Генриха. Рука продолжала осторожно гладить волосы, спускаясь на жёсткую шерсть на затылке. Ему было без разницы сейчас, нападёт ли он. Просто так отступать бы он не стал. Всё же, это не просто ярость. Оно что-то значило. Не было похоже ни на спокойный поиск, ни на яростное желание убить и сожрать. Что-то среднее между этими состояниями. - Искать, - мягко повторил мафиози, - То, что потерял, - словно подсказал мужчина, - Искать отца. Акула… тебе больно. Я знаю, каково это. Ты помнишь хоть что-то? Демон снова обернулся на мужчину. На сей раз, он не был рассеян - прицел взгляда устремился на лицо мужчины. Его лицо подернуло неясной конвульсией, как передёрнуло, но тварь не сводил пристального взгляда с говорившего. Будто считывал что-то, или решал одному ему известную дилемму. Дрожь слегка унялась, но глаза твари распахнулись шире, будто он увидел что-то за спиной главы, однако, смотрел по-прежнему лишь в его лицо. - Больно.. - скрипучим эхом Акула отразил слова мафиози, и в считанные минуты всё померкло.