Сталь

Генрих смог по-настоящему расслабиться, но вместе с тем не погрузился в сон так глубоко, чтобы увидеть какие-нибудь пугающие или неприятные воспоминания. Было спокойно и тепло. А, когда он открыл глаза утром, то вновь понял, каким добрым может быть утро. Когда видишь рядом милую сопящую моську, любые кошмары и неприятные ощущения забываются. Вспомнились вчерашние события. Малыш помогал ему справиться с проблемой, даже когда для него самого это была проблема. Такая отзывчивость проникала до глубины души. Она не могла сравниться ни с красотой, ни с мощью других существ. Это доброта сердца, которой научить просто невозможно. И этот глупыш думает, что его можно променять на кого-то. Конечно, понять причину легко. Он столько лет был в клетке, что несколько месяцев не могут так просто убедить в том, что теперь жизнь будет хорошей. Учитывая, что они в принципе живут в весьма нехорошем, жестоком, продажном мире мафии. Да и Генрих не должен быть таким. По крайней мере, то тепло, которое у него возникает к Луке, может его разрушить. Здесь, чтобы выжить, необходимо быть хладнокровной сволочью, иначе твоей слабостью быстро воспользуются. Но Генрих был необычным человеком. Так же, как и Лука вовсе не был человеком. Слишком мало у него причин поступить плохо, по отношению к мафиози. Да и он старается стать скорее его сильной стороной, чем слабостью. Научиться пользоваться своими способностями, чтобы помогать. Мужчина вспомнил про просьбу Луки на кануне. Звонить имениннику так рано было не совсем хорошей идеей, но в эру телефонов, всё можно было выложить и в письменном виде. «Добрый день, Массимилиано. Я надеюсь, вчерашний день Вы провели хорошо. Перейду сразу к делу. Вчера на празднике у нас состоялся неприятный разговор с одним из Ваших гостей. Альнозо Бианчи хотел заключить со мной договор и предлагал мне своего питомца. Чуть позже, Лука увидел, как этого бедного демона избивают. Я бы хотел попросить Вас об одолжении. Выкупить и пристроить демона в более хорошие руки. Если потребуются средства, я могу перевести столько, сколько нужно. Лично я не хотел бы иметь ничего общего с этим лицемерным торговцем, поэтому прошу именно Вас, так как не могу видеть, как с питомцами обращаются подобным образом, особенно на вечерах, не предназначенных для этого. Заранее благодарю Вас.» После отправки сообщения, мужчина вернулся в постель и сгрёб к себе Луку, ненавязчиво целуя его в лобик. - Доброе утро, малыш, - тихо произнёс мафиози, когда полукровка начал вздыхать и елозить, - Скоро подадут завтрак. Алкоголь способствовал тому, что Лука спал крепче, чем он сам хотел бы. Не то чтобы это было плохо, просто из таких снов тяжелее было вынырнуть. Однако, то ли теплое присутствие Генриха рядом, то ли события, предшествующие этому, помогли полукровке избежать кошмаров. Он заспанно проморгался, потягиваясь в чужих руках и скуляще зевая. - Доброе.. мы так долго спали.. - выдохнул он, ненадолго снова закрыв глаза, поскольку греющие ладони на спине совсем не способствовали бурному подскакиванию с кровати. Хотелось валяться и нежиться так как можно дольше. - На сегодня планы?.. - Да. - кивнул мафиози, одну руку вернув к заспанной моське и смещая белые пряди волос с красивых желтых глаз ребенка. - Мы должны навестить Росси в ратуше. Он уже готов передать мне фирмы Штейна, и собирался показать что-то ещё. - О, чудесно.. - малыш снова зевнул, потирая уголки слезящихся глаз кулаком. - А что ещё? - Не знаю. Он не стал уточнять. Вполне вероятно, в собственности Штейна было что-нибудь такое, что не отражалось по общим базам и никому не было известно. - пожал плечом мужчина, любуясь на просыпающегося мальчишку. - И, касательно твоей просьбы. Я не стал будить Массимо после вчерашней гулянки, но уже написал ему. Подробно объяснил суть ситуации, так что, полагаю, он свяжется с нами, как только сможет прийти в себя. - мафиози покосился на тумбу, где стоял будильник, посмотрев на время, и мягко хлопнул ладонью поверх бедра. - Вставай, соня. Я пойду встречу Джона, и жду тебя в кабинете. Они совместно позавтракали, собрались и выдвинулись в путь. Росси не указывал конкретного часа, но Генрих уже знал, что он предпочитал решать наиболее значимые дела до обеда, притом никакой роли не играло, что с ним было накануне и спал ли он вообще - вечером он в любом случае становился гораздо более угрюмым и неконтактным. Лука не стал одеваться вычурно, как это было в их первую официальную встречу, хотя, конечно, и обычной одеждой его наряд назвать было нельзя - полукровка выбрал спокойное черное платье с белым воротником и широким подолом, облегающее его фигурку по талии, но создающее небольшую пышность ниже уровня пояса. Оно было сдержанным, по своему элегантным и вполне себе подходило деловому визиту благодаря отсутствию отвлекающих блестяшек и простому фасону. Они болтали по пути о вчерашнем визите, и на всякие отвлеченные вещи - сразу поднимать вопрос случившегося ночью сейчас было непросто, да и неподходящий момент, чтобы начать говорить по душам. Однако, малыш не выглядел угнетенным какими-то мыслями - казалось, даже наоборот, он светится больше обычного. Ассистент сразу же провёл Генриха и Луку в кабинет к Росси. Разве что, перед самыми дверями попросил подождать, после чего оттуда вышел какой-то мужчина, видно, обсуждающий до их приезда дела с Главой клана. Они прошли к столу и заняли два кресла, напротив пожилого мужчины. Тот сразу же достал папку с документами и придвинул к краю. - Добрый день, господин Росси, - приветствовал Генрих, перенимая папку. - Рад, что ты заехал, - кивнул мужчина, находясь в явно хорошем расположении духа, - Конечно, корпорация сильно разорена, все спонсоры расторгли контракты, много увольнений. Но уверен, что ты быстро поставишь дело Штейна на ноги. Всё как и договаривались. Ещё у Штейна, разумеется, разный бизнес был. Что-то мы забрали себе. Но вот с виллой решать тебе. Когда мы посетили это замечательное место, то оказалось, это не просто вилла. Точка браконьеров. Здесь содержат живых и мёртвых животных, запрещённых для отлова и отстрела. А также работорговля, хотя в меньшей степени. В основном работают рабы, и несколько человек за ними приглядывают. Интересное местечко. Подумал, ты захочешь глянуть. - Спасибо, - поблагодарил мафиози, - Со Штейном уже полностью покончено? - Разумеется, - Росси широко улыбнулся, откидываясь в своём кресле, - Я хочу, чтобы ты знал, Генри. Я не хотел ставить тебе палки в колёса. Однако, зная твою вспыльчивость, надеялся избежать неприятных последствий. Я не знал, что конкретно произошло между Вами, но, порой, ты действуешь слишком рискованно. А Штейн весьма заметная персона, которая имела потенциал. Некоторые семьи хотели переманить его к себе. Мы не знали, что он такого недалёкого ума. - Я понимаю, правда. Вы всегда стараетесь сохранять нейтралитет и трезвость ума. Если бы не Вы, меня бы уже здесь не было. Кроме Вас мне явно помогать никто не хотел. Штейн мог быть такой же тёмной, но полезной лошадкой. Я и сам не думал, что он способен на такие вещи. К тому же, я и не желал враждовать с ним настолько. Но, увы, - Генрих пожал плечами, сложил все документы обратно в папку после того, как бегло изучил, а потом спустил папку на колени, - Именно поэтому я сперва пришёл к Вам. - Я ценю всё, что ты делаешь для нашей семьи, Генри. Никто, кроме тебя не способен управлять кланом настолько достойно. После небольшого обмена любезностями, Генрих с малышом вышли. Там снаружи ждал гость, которого они выгнали свои визитом. Он немного нервно поглядывал на часы, но был счастлив наконец продолжить свой важный разговор. Спустившись к машине, Генрих сразу вбил адрес этой виллы, и они поехали по навигатору. - Мы сразу поедем туда? - Ну, да. Стоит сразу решить, что делать с этим подарком. Территория была огромной. Она ограждалась довольно внушительным забором, с колючей проволокой. Стоило им подъехать, как ворота участка открылись, пропуская машину внутрь. Виллой это место было назвать трудно. Небольшой загородный дом, а дальше стояли длинные амбары, в которых, видимо, содержались животные. Один из работников указал в сторону одного из сараев. Видимо, именно там Штейн оставлял машину. Под крышей, чтобы не палиться перед разного рода камерами. Там внутри стояло несколько разных автомобилей. Грузовики и джипы по бездорожью. Похоже, именно на них браконьеры и работали. - Я хочу, чтобы ты решил, что делать с этим местом, - объявил Генрих, заглушив мотор. - Я? – удивился мальчишка, - Почему я? - Потому что это близкая тебе тема. Браконьерство довольно прибыльное дело, но для меня это не обязательно. К тому же, раз уж это подарок, я могу устроить здесь даже просто свободную ферму, без продажи животных. Или парк. Здесь довольно большая территория. Ну а работорговлей уж точно не буду заниматься, однако, мы можем оставить работающих здесь просто как работников. В общем… решать тебе. Их встретил улыбчивый араб, который тут же начал распинаться о денежных доходах, которые приносит это место, а так же об их работе, которая очень важна. Видно, боялся потерять хлебное место. В амбарах стоял резкий запах и множество тесных клеток. Тигры, медведи, жирафы. Кого здесь только не было. В одном из амбаров были уже «запчасти». Шкуры, меха, клыки, бивни. Всё, что шло в самую разнообразную торговлю. Туда-сюда сновали босые люди в рваных и ужасно грязных тряпках. Было видно, что их выдернули из самых разнообразных уголков планеты – настолько разными были расы. Лука был в тихом ужасе от увиденного. И вдвойне в ужасе оттого, что Генрих вверял ему одному судьбу этого места. Вместе с мафиози он прошёлся насквозь по всем амбарам, под нескончаемую трескотню араба и наблюдая за, казалось, бесчисленным количеством плохо выглядящих людей, таскающих с места на место коробки, ящики, упаковки. Он отдалился от мафиози, вышел на свежий воздух и как есть присел на траву сразу же за воротами одной из построек, закрыв глаза и унимая дыхание. Это место не было похоже на черный рынок в его классическом понимании - но давящая атмосфера была точь-в-точь такой же. Он буквально ощутил себя снова в клетке, даже фантомная боль от наручников не заставила себя долго ждать. Лука поочередно схватил себя за каждую из рук, крепко сжимая когтями до порезов, чтобы вовремя прийти в себя. - Ладно.. ладно. - забормотал он, медленно поднявшись и отряхнув подол. - Надо разобраться.. Пока мужчина продолжал осматривать владения, полукровка вернулся назад, к выходу из участка, чтобы ещё раз заглянуть в самый первый амбар с машинами и личными авто самого Штейна. Он попросил одного из слуг, что вынужденно следовал неподалеку за ним, принести бумагу и ручку. Очертил себе лист бумаги, и кратко описал каждый из авто, ссылаясь не на марку, а на назначение - сколько городских и легковых, сколько грузовых, сколько сельскохозяйственных. Затем над некоторыми сделал пометки о состоянии, так как часть авто стояли явно давно не в использовании, без колес или даже без части корпуса. Примерно тот же самый процесс постиг и каждый другой амбар. Полукровка входил, осматривал ещё раз, уже внимательней, содержимое каждой клетки, ящика, коробки, учитывая состояние живых зверей, их количество, и состояние тех "товаров", которые из них добывались. Над последним этапом пришлось попотеть: необходимо было выстроить всех, до единого, людей, кто работает здесь либо удерживается насильно - всех вообще, начиная от наёмных слуг и заканчивая людьми на продажу. Наконец, когда этого удалось достичь, Лука коротко опросил каждого: конечно, некоторые даже не понимали его языка, но полукровку не интересовали имена или подробности попадания сюда, он легко справлялся мимикой и жестами, уточняя у них лишь статус (раб, слуга и т.д.) и самочувствие. Также, мальчишка приказал остановить любое производство на сегодня и не трогать никакие из предметов, оставив их там, где они лежат. Из-за того, что с самого первого дня Генрих окунул его в некоторые юридические и экономические аспекты реальной жизни, у него понемногу начинал созревать примерный план того, что со всех этим можно сделать. Уже начало смеркаться, когда малыш вошёл на веранду виллы уже с целой подшивкой из листов разного размера и цвета. Он без сил упал в плетеное кресло напротив мафиози и какое-то время молча рассматривая его лицо в свете закатных лучей. - Я закончил. - тихо выдохнул чёрт, покачав головой. - Основная проблема тут, конечно, люди, а даже не животные и не то, чем они торговали. - Лука потянул к себе подшивку, перелистнув на нужный разворот. - Триста четырнадцать голов.. Уму непостижимо. Из них только семнадцать легальных работников, по крайней мере, это граждане с паспортами, которые не живут на этой же территории, водители, горничные, повара, два управляющих, гувернантка, дворник, один специалист по разделке туш, остальное всё - рабы. Большая часть - вообще не знающих языка. - Лука вздохнул, потерев переносицу. - Уход за зверьми, вся добыча и состояние участка - исключительно на рабах. Естественно, нам для поддержания порядка столько не нужно, но.. другой вопрос - куда их девать. Разумеется, самое гуманное, это попробовать вернуть их... туда, откуда они прибыли, но.. какова вероятность, что человек, выброшенный после похищения или продажи из одной страны в другую - пусть даже свою - найдет там себе место? Я провел опрос, насколько мог.. некоторым пришлось позалезать в головы, чтобы они меня поняли.. процентов так 70 считают, что возвращаться им некуда. Это значит, теперь их жизни - на наших плечах. Я предлагаю.. посильно помочь тем, кто хочет вернуться - это во-первых. Во-вторых.. оставшихся, конечно, сделать легальными гражданами будет довольно сложно.. так что, им придется остаться "мертвыми душами" под крылом мафии на всю жизнь. Но, можно улучшить им условия жизни, и тогда, полагаю, не возникнет проблем с тем, чтобы научить их чему-то более полезному для нашего дела, чем то, чем они заняты сейчас. У них тут стоит барак, где все они спят... прямо тебе скажу, курятник, наверное, выглядит крупнее. Предлагаю переделать первый амбар с машинами, или тот, где хранятся рога и копыта, под нормальный барак для проживания. Понадобится не так много вливаний. К тому же, уверен, ты сможешь грамотно распродать то, что уже осталось по коробкам, а также часть автомобилей, которые здесь тоже ни к чему. Ещё и в плюсе останемся. Животных, конечно, деть совсем некуда, тут, увы. По Африкам их развозить у нас не хватит никаких ресурсов, даже на уровне взяток мы заебемся всё это дело возвращать. Но и их существование можно сделать гораздо лучше. В общем, план таков. - Лука положил на стол перед Генрихом бегло начерченный план участка. - Дача здесь никому не мешает. пусть остаётся. Остальную территорию огородить от дачной, и сделать что-то вроде эко-парка. Территория, которая используется вхолостую позади амбаров, станет частью просторных загонов. Один из этих амбаров снесём полностью. Здесь или здесь, соответственно, будет общий барак - посетители его видеть не будут, сделаем огороженную территорию для обслуживающего персонала. Всё равно, чтобы нормально успевать кормить зверей и ухаживать за ними, человек сто точно понадобится. Таким образом.. снизим затраты на пропитание за счёт уменьшения количества работников, распродадим машины, расширим участок и приведём его в нормальный вид. Бонусом - избавимся от браконьерства на этой земле. Лука иссяк и опустился лбом в столешницу. - Скажи, что это не звучит, как бред сумасшедшего... Иначе я правда не знаю, что со всем этим делать.. - А ты молодец, - похвалил его мужчина с улыбкой, обратно откидываясь в своём кресле, - Помнишь, я рассказывал, что о животных достаточно сильно беспокоятся. Так вот, чтобы открыть легальный парк для людей, нужно легализовать абсолютно всех животных, которые присутствуют здесь. Так что, я бы поспорил, что это дешевле, чем всех их вернуть. Однако, идея парка мне нравится. К тому же, ты тоже любишь животных. Да и выкидывать их всех непонятно, где, после хрен знает сколько времени заточения в клетке – ну такое себе. Что касается людей, легализовать их намного легче. Пара документов и на лапу комиссии – вот они якобы свободные граждане. Из-за того, что они были украдены и участвовали в таком чёрном бизнесе, мы в принципе не можем их отпустить. Слишком опасно. Поэтому, они в любом случае будут нашими работниками. Но со всем этим разберёмся последовательно, - Генрих окинул взглядом примерные чертежи и пометки Луки, снова улыбнувшись своим размышлениям, - Давай сделаем так. Сначала это будет закрытый парк только для своих. Проведём ветеринарную диагностику, продам весь ненужный хлам, застроим всё, как ты это видишь. Потом, я проведу здесь несколько аукционов для коллекционеров. Исключительно для тех, кто покупает для содержание животных живыми и здоровыми. Несмотря на нашу деятельность, таких коллекционеров тоже много. А оставшихся будем понемногу легализировать, чтобы сделать парк общественным. Параллельно будем работать с людьми и пристраивать их на свои места. Генрих достал телефон и быстро набрал номер. - Да. Я вышлю координаты. Завтра мне нужен будет дизайнер-архитектор, три сотни шмоток разного размера, временное жилище для трёх сотен, переводчики с языков третьего мира, ветеринары по экзотике… хмм.. думаю, врачи тоже понадобятся… - задумчиво проговорил мужчина. - Господи, что там у тебя происходит? – недоумённо спросил Франк - Да здесь много рабов. Кто знает, когда их последний раз осматривали. Штейн чем только не торговал. - Ладно. Так понимаю, ещё разнорабочих на всякий случай к вам послать надо. - Да. В общем, ты и сам всё прекрасно понимаешь, кого нужно сюда послать. - Окей. Жду координаты. Генрих повесил телефон и снова посмотрел в золото глаз, тепло улыбнувшись. - Мне нравится, как ты занялся этой фермой. Теперь это дело будет твоим. Завтра обсудишь с дизайнером свои задумки. Да и в принципе, по всем вопросам здесь к тебе будут обращаться. Ах да. Судьбу наёмных Штейна тоже решать тебе. Так как ты у нас можешь и в голову залезть, тебе лучше знать, кто на что горазд. Но только, Лука, не стоит жалеть их. Они слишком много знают. Если человек дерьмовый, его хорошим не сделаешь. А он уже влез туда, куда не следовало. Поэтому, скорее всего, часть из них пойдёт в расход. Если тебе самому будет сложно принять решение – скажешь мне. А сейчас, думаю, отдохнём, - Генрих подмигнул, снова достал телефон и что-то начал листать, - Хочешь заказать какую-нибудь еду? - Да, можно.. - загруженно пробормотал демон, пока не отлипая головой от стола. Его одолевали тысячи разрозненных мыслей и переживаний, поскольку раньше никогда не приходилось иметь дело с такой степенью ответственности за такое большое количество людей и вообще, какой-то собственности. Когда курьер добрался до виллы, практически наступила ночь. Впрочем, у полукровки сна не было ни в одном глазу. И вряд ли спокойный сон мог наступить, поскольку малыш даже ел не то, чтобы охотно. Он периодически начинал переспрашивать у Генриха что-то о делах, обращаться обратно к своим записям, и даже когда мафиози попробовал отвлечь его на фильм, периодически чуть ли не вздрагивал от новой мысли, пришедшей в голову. - Послушай! - в очередной раз вскинулся от подушки Лука, присев и нажав на паузу. - А как же они спят зимой, интересно? У них же там чуть ли не солома вместо кровати. - Послушай, - мягко рассмеялся мафиози, утягивая беспокойного демона за плечи в более горизонтальное положение, - сейчас не зима, и я уверен, до зимы мы уж точно решим вопрос с тем, чтобы никто не замерз и не остался спать на соломе. - он задумчиво хмыкнул, смерив слегка поутихшего малыша взглядом. - Ты настолько сильно беспокоишься об этом? - Да. - Лука сморщился, как от боли, потерев лоб. - Это.. такая ответственность.. не знаю. Не могу сейчас ни на что другое переключиться. Не представляю, как ты управляешься со всеми своими фирмами. Это такая головная боль. Мне начинает казаться, что я что-то упустил важное, и начинаю думать об этом по кругу, снова и снова. - тваренок вздохнул и развернулся вполоборота к телевизору, прислонившись щекой к любимому плечу. - Извини, если не смогу уснуть. Я уйду на веранду, если что, чтобы не будить тебя. - Эй, - Генрих подцепил его подбородок и заставил посмотреть на себя, - Никуда ты не пойдёшь. Мне нравится, что ты подошёл ответственно к этому делу, но это не значит, что теперь с ума сойти нужно. Эти люди и животные выжили без тебя до этого момента. Если ты о чём-то не подумаешь – ничего не случиться и никто не умрёт. Завтра приедут врачи, ветеринары, рабочие. Они помогут тебе. Я, в конце концов, всегда помогу тебе. - Я знаю, просто… не могу не думать обо всём этом. Хочется поскорее изменить это место, - тяжело вздохнул мальчишка, пытаясь расслабиться. - Я в любом случае слежу за этим местом, понимаешь? Что бы и как бы ты не делал, всё будет в порядке. Именно потому, что у меня есть опыт, я могу дать только пару приказов, чтобы всё наладить. Так что думай о своих идеях и не переживай, что что-то может пойти не так. Я бы никогда тебя не бросил с проблемами справляться самому. Хоть я и вручил это место тебе, но это не значит, что я всё взвалил на твои плечи. Не стоит настолько уж себя тратить. Вот что, - Генрих присел на кровати и полуобернулся, - Давай я тебе сделаю массаж, и ты постараешься расслабиться. - Я правда не понимаю… как ты справился… и с кланом… и с фирмами… - Лука повернулся лицом вниз, не сопротивляясь желанию мужчины помочь. - Это всё было постепенно. Сначала кланом я и не управлял, - спокойно сказал Генрих, уже потирая плечи полукровки через платье, - Я же был псом. Меня гоняли на задания, учили выживать и бороться. А кланом управляли другие люди. Потом, когда я стал сильнее, я сам понемногу разбирался во всём этом и подготовился к управлению. Клан был в упадке. Потому, много сил для управления особо и не нужно. Ничего не было. Я это уже сам всё развивал. А когда делаешь что-то шаг за шагом – значительно легче. Хотя, конечно, я тоже был в панике. После случившегося, после того, как оказался в другом мире с другими правилами. Было тяжело. Но тебе не нужно проходить такой путь и настолько себя задрачивать, - мафиози замер, чуть отстраняясь, - Давай-ка снимем платье. Ты не против? В любом случае мы в этом доме одни. Потом привезём сюда нашей одежды. Лука помог стянуть с себя платье, снова укладываясь лицом вниз в подушки. А Генрих продолжил растирать плечи, мягко разминать спину, поглаживать вдоль позвоночника. Снова поднимался к шее. - Не бери на себя слишком много, ладно? – тихо заговорил мужчина, - Это потрясающе, что у тебя такая хватка, но я не хочу, чтобы ты сразу же себя израсходовал. Ты долгое время сидел просто в клетке. И понятно, что ты не можешь сразу начать хорошо разбираться в делах. Штейн считал себя бизнесменом и вообще не парился. А ты уже построил план, который превосходит потенциал Штейна. Загруженный донельзя Лука слушал Генриха, прекрасно понимал рациональность его речей, но ничего не мог с собой поделать - мысли то прогонялись из головы начисто, то набегали снова, и тваренок с трудом сдерживал себя, чтобы снова не тянуться к блокноту. Поэтому он не отказался от предложения - чем чёрт не шутит, быть может, массаж действительно смог бы его расслабить. По той же причине он без всякого стеснения стащил с себя платье и распластался по своей половине кровати, уткнувшись головой в руку, протянутую поперек подушки, чтобы было, чем дышать. Ощущения стали размазывать его по постели практически с первых прикосновений. Язык отяжелел, равно как и веки, даже дыхание замедлилось настолько, что полукровка уже и сам не понимал, дышит он или нет. - Ты мне льстишь.. - на сбивчивых выдохах бормотал тварь, млея от ощущения знакомых горячих рук по телу, которые словно давят на невидимые кнопочки, постепенно отключая не только мысли, но даже и контроль над телом. - Я же.. всего... Лишь.. набросал.. М-мхх~.. ещё столько ..нужно..согла-ссс.. ссс.. Демон медленно сгреб пальцами свободной руки одеяло, когда ладони мафиози приблизились к основанию шеи. В голове наступил такой туман, что даже контролировать слюну в пасти стало совершенно невозможно. Конечно, без массажа он бы с лёгкостью обошёлся, но лишь сейчас, когда занемевшие мышцы дали о себе знать пульсирующей болью от нажатий мужчины, стало понятно, насколько же он в действительности был напряжён. Лука теперь лишь совершенно неразборчиво постанывал, тело стало совсем ватным и неподатливым на движения. Просто ради эксперимента полукровка попробовал приподнять голову, но и пары сантиметров расстояния одолеть не вышло - разнежившиеся мышцы совершенно не хотели напрягаться по новой. - Не напрягайся. - послышался откуда-то сверху голос мафиози, и Лука послушно растекся обратно, хотя, не то, чтобы он мог сделать что-то, кроме этого. - У тебя... Волшебные.. руки.. - еле слышно прохрипел растопленный до состояния лужицы малыш, уже не замечая, как рвет когтями натянутый в кулаке пододеяльник, пытаясь куда-то слить все нервные импульсы, бегающие сейчас по телу. - Не только у меня, - посмеялся Генрих, падая рядом с Лукой. Было видно, что затея с массажем более, чем удалась. Грузные мысли покинули Луку и вскоре он сладко засопел. Спустя немного времени к нему присоединился и Генрих. Ночь в новом месте удалась спокойной. Никто не беспокоил, животные были достаточно далеко, чтобы не донимать дом звуками, а рабы уже привыкли использовать любое свободное время для сна и отдыха. Однако, несмотря на расслабление, малыш остался дёрганным. Стоило телефону зазвонить, как он подскочил на постели, будто готовый ринутся куда угодно. - Тише, тише, - успокоил его мафиози, укладывая обратно на постель, - Не стоит так резко вставать, - он притянул телефон к уху и ответил на звонок, - Майерс. - Господин Майерс, доброе утро. Прошу прощения, что беспокою так рано. Хотел сказать, что я выполнил Вашу просьбу. Извините, что сразу не сказал. - О, привет Массимилиано. Ничего страшного. Юбилей не каждый день бывает, здесь разойтись и на неделю празднования можно. - Да, - посмеялся голос в трубке, - Я позвонил ещё по одному вопросу. Хотел встретиться с Вами, обсудить дела с фирмой, которую Вы мне передали. Вы говорили, что можете рассказать о нюансах. - Да, конечно. Это же не срочное дело? - Нет, разумеется. Можете написать, когда будете готовы встретиться. И… ну… Вы же приедете с Лукой? - Разумеется. Или не стоит? - О, нет-нет. Я просто интересуюсь. Хах… Ну, в общем, пишите, я буду ждать встречи. Хорошего Вам дня! - Доброго дня, - отозвался Генрих, закончил разговор и откинулся назад на спинку, - Дьявол, он походу запал на тебя. Мне действительно опасно появляться с тобой на всяких праздниках, - мафиози посмеялся, сползая к мальчишке, поворачиваясь к нему лицом, - Вот что делает «правильный уход». Из замухрышки в клетке ты превратился в счастливого прекрасного демона. Ни чары, ни природная красота так не очаровывает, как… настоящие эмоции, - мужчина протянул руку и огладил полукровку по светлой щеке, заглядывая в сонное золото глаз, - Больше всего мне нравится видеть тебя таким. - Взъерошенным? – улыбнулся полукровка. - И это тоже. Не знаю, как это описать. Ты сейчас… думаю… больше всего настоящий. Без косметики, причёсок, одежд. Без вынужденных манер, натянутых эмоций, груза мыслей. Ты просто ты, - Генрих притянул полукровку за подбородок и мягко поцеловал в тонкие губы, - Давай никуда не пойдём? - Ты ведь сам вызвал кучу людей. У нас много планов. - Мхм… - недовольно выдохнул мафиози, - Какой смысл быть Главой, если нельзя отдохнуть. - Мы с тобой больше отдыхаем, чем работаем в последнее время. - Бесит, - буркнул Генрих, прижав к себе полукровку, и уткнулся ему в изгиб плеча, - До твоего появления даже не понимал, как охрененно просто ничерта не делать. Сон помог отдохнуть и набраться сил перед новым днём, особенно после такого расслабления. Однако, полностью избавиться от тревожности всё же не получилось. Полукровка собрался, позавтракал и спустился вниз, встречать всех, кого обещался отправить Франк. Здесь уже было немного более людно, чем обычно: на обширном пустыре перед дачей уже стояли машины, более знакомые чёрту, поскольку относились к клану, некоторые наемники устанавливали временные палатки для рабов. Каждая из них могла вместить до десяти людей более чем в комфортных условиях, так что, переживания полукровки слегка снизились. И поскольку здесь для него прямой работы не было, он ушел проверять вольеры. Здесь как раз занимались дети и женщины: распределяли между видами то, чем их нужно кормить, наполняли кормушки и ведерки, а дети помогали носить. Демон помог врачам и ветеринарам в силу своих возможностей войти в вольер к некоторым зверям, поскольку его часть животных попросту до смерти боялась, пригибаясь к земле и пытаясь не отсвечивать. Когда с осмотром самых истощенных и болезненных на вид бедолаг было покончено, врачи собрали необходимые анализы и определили, кому понадобится карантин, а кто в полном порядке. На это потребовалось больше времени, чем рассчитывал полукровка, так что он лишь к середине дня смог пересечься с дизайнером, чтобы ещё раз показать ему свой план. Мужчина взял у него наброски и часть записей, вместе с коллегами взял замеры по участку, на пальцах объяснил малышу, по мордашке которого было ясно, как сильно он далек от строительства, какой потребуется фронт работ и какие правки могли бы спасти положение. Затем же, все, кто справлялся со своей задачей, последним пунктом своей работы на уходящий день заходили к самому Майерсу - отчитаться о прогнозах строительства, лечения - каждый о своем. И помогали сориентироваться по сумме. К концу дня Луке уже не хватило сил добраться до веранды. Он просто лежал на крыльце перед домом, медленно моргая и любуясь на звездное небо, которое здесь, далеко за городской чертой, казалось сказочным полотном от постоянных мерцаний и переливов далеких звезд. Сейчас малыш был занят как никогда. Но Генрих не скучал. Они так часто отдыхали вдвоём, что у него всегда была работа, где бы он не оказался. Благо, в нынешнем веке можно быть далеко от дома, но иметь все документы, файлы и программы с собой постоянно. Так что мужчина работал так же, как и Лука. Физически, конечно, он не настолько сильно устал, но охотно лёг спать вместе с ним. Благо сегодня полукровка выглядел не таким озабоченным, насколько это было вчера. Так что они быстро уснули. И, к сожалению Генриха, уснул он по-настоящему. То ли отдых на него так влиял, то ли Лука, но его организм начал по-настоящему засыпать, даже тогда, когда он и не хотел давать ему полноценного отдыха. Сначала сны были спокойными, бездумными. Просто образы его мыслей. Но чем дольше это продолжалось, тем быстрее мозг пришёл к тому, чего так критически не хватало телу. Генрих не мог позволить себе даже думать о том, чтобы что-то сделать с Лукой. Даже во сне. Но его мозг был хитрее. Он слишком сильно хотел Луку, чтобы сопротивляться. *** Генрих читал одну из научных статей. Когда он не был занят делами и мыслями о делах, он просвещался. Особенно, если дело касалось законов, нарушений, технологий или медицины. Всего того, что Генрих мог использовать для себя. И именно в этот момент дверь резко распахнулась, а через порог переступило чёрное существо. Акула. Акула тяжело дышал. Когда вошёл – он замер и стал принюхиваться, пытаясь найти живое существо в комнате. Генрих затаился, но не из страха. Ему было любопытно, что происходит и почему Лука опять обратился. Морда прошлась полукругом по помещению, пока демон не уловил источник запаха. И тогда он снова пришёл в движение. Тяжёлые неторопливые шаги к постели. Потом он заползает прямо так, разрывая когтями постельное. Генрих отложил статью на стол, внимательно наблюдая. Акула навис прямо над ним, вывалил свой язык и широко прошёл по всему лицу мужчины. Мафиози не отстранялся. По-своему он уже привык к самым разным выходкам полукровки. Он занёс руку, начиная уже поглаживать, как замер. Когтистая лапа сорвала одеяло и полезла ниже, добираясь до паха. В этот же момент Генрих почувствовал воздействие сил. В голове стало мутно, дыхание спёрло, кровь забурлила в венах. - Нет… - выдохнул он, - Акула, остановись. Генрих попытался вернуть его лапу выше, но получил когтями по руке. Довольно сильная рана, хотя, к счастью, не смертельная. Мужчина поднял руки на подушку, когда демон заскалился на него. - Пожалуйста, не надо, - попытался уговорить его Генрих, но безрезультатно. Акула нетерпеливо разорвал одежду, поранив и бёдра. Мужчине ничего не оставалось, как просто лежать смирно, чтобы его не разорвали за помеху. Он надеялся, что это просто любопытство или что-то ещё. До того момента, как демон спустился ниже и хищным языком прошёлся по напряжённой плоти. Сопротивляться чарам было невозможно. Он специально заводил тело, вынуждая желать. Желать всем своим существом, как бы Генрих не хотел сопротивляться. Он бы лгал себе, если бы сказал, что не хочет этого. Даже без чар, частью себя он хотел именно этого, не говоря уже о том, когда из тебя достают тайное и увеличивают это в десятки раз. Акула вернулся в прежнее положение и Генрих уже готов был выдохнуть, что всё закончилось. Как бы не так. Одно резкое движение и низ живота скрутило, а в голове стало до боли пусто. Мужчина раскрыл сухие губы в безмолвном стоне, а в ушах раздался нечеловеческий вопль. Можно было подумать, что Акула страдает, но вскоре он услышал клокотание, а потом и увидел раскрытую пасть с вываленным языком. По его морде сложно было разобрать эмоции, но, кажется, он кайфовал. Член стягивало тугими мышцами и это было похоже на пытку. Но больше Генрих даже попыток не предпринимал сопротивляться. Хорошо… слишком хорошо, чтобы это останавливать. Особенно, когда нутро перестало так сильно сжиматься, а демон начал двигаться. *** Тишину ночи прервал глухой стон. Генрих сжал обеими руками одеяло, чуть ли не до хрустка тканей. Его губы подрагивали, глаза метались под закрытыми веками, а дыхание было тяжёлым. Он выглядел тревожно, вот только… сложно было не заметить стояк, оттягивающий не только бельё, но и одеяло. Мужчина чуть дёрнулся и снова застонал, после чего поджал губы и отвернул лицо в сторону. По шее стекали градинки пота, несколько прядей налипли к лицу. Всё тело реагировало на то, что происходило прямо сейчас в голове у мафиози. Ещё один протяжный стон и Генрих вынырнул из сна с тяжёлым вздохом. - блять… - выдохнул тихо он, сразу же поворачивая голову к Луке. Мальчишка настолько был взволнован, что не успел притвориться спящим, а потому мафиози наткнулся на сияющие глаза в темноте. - Я… производил звуки? – так же тихо спросил Генрих и сразу понял ответ по выражению его лица, - … извини. Лука уснул гораздо быстрее, чем ночью ранее, всё же, сказывалось и волнение, которое второй день точило его изнутри по множеству различных вопросов, и день в суете после того, как они с мафиози долгое время привыкли лишь отдыхать. Так что, уже спустя пару минут, как демон закрыл глаза, он начал забываться чутким, но все же, сном. Сначала полукровка не понял, что происходит. Он рефлекторно дрогнул на звук и распахнул глаза, так, словно ощутил на себе холод пистолетного дула. Но нет, его не подстерегла никакая опасность, и на территории вокруг дома стояла практически абсолютная тишина, нарушаемая разве что далёкими звуками из вольеров, расслышать которые нужно было ещё постараться. Источник пробуждения находился гораздо ближе, чем могло показаться на первый взгляд. Но до Луки не сразу дошло, что это именно Генрих, он уже привык, что мафиози спит "на один глаз", тем более, сейчас они находились не совсем на своей территории. Но что есть, то есть - стоило малышу перестать прислушиваться и опустить голову обратно на подушку, как мужчина вновь напряжённо, взволнованно застонал, и мальчишка застыл, изумлённо уставившись на него своими глазами. Он видел, что Генриха держит в плену отнюдь не самый спокойный сон, судя по росинкам пота по лбу. Лапка аккуратно потянулась вперёд, чтобы попробовать разбудить мафиози, но черт остановился - какое-то странное чувство притормозило его, мягко предупреждая не трогать. Взгляд коротко скосился вниз, замечая реакцию тела. Лука не собирался делать из этого какое-то событие: мало ли, на что мужской организм может отреагировать подобным образом. Даже от испуга можно случайно словить стояк. Это может не значить ровным счётом ничего плохого. В конце концов, это могут быть кошмары, связанные с женой. Лука подумал, что, если это продлится дольше, чем следующие пару минут, он все же поможет мужчине выбраться из оков настолько яркого сна, чтобы тот случайно не проснулся сразу в приступе - но не успел, Генрих разбудил самого себя. Лука невольно улыбнулся, когда даже в этой ситуации мафиози первым делом начал извиняться. Он слегка сместился ближе по постели, чтобы дотронуться до дальней скулы Генриха, прижимая к ней свою ладошку, и ласково поворачивая лицо поближе к себе. - Тебе не за что извиняться. - вплелся в распадающиеся паутинки сна ласковый шепот, и черт подался лицом вперёд, приземляя в ближайшую к себе щеку теплый поцелуй. - Сны, это изнанка реальности. Ты над ними не властен. - Но это же моя голова, - Генрих вздохнул, прикрыл глаза, поддаваясь под ласку Луки, - Пускай, я и не сделаю тебе ничего плохого, но не могу отрицать, что… не хочу некоторых вещей из того, что подкидывает мне мозг. Генрих испытывал стыд за то, что, как и многие другие наёмники, просто помешался на нём. Стал одним из них, чего меньше всего хотел. Может, он и испытывал эти желания иначе, но всё же они были. Не просто симпатия или увлечённость – самое настоящие желание. Жажда. - Я… не смогу теперь просто так уснуть. Мне нужно снять напряжение, - тяжело произнёс мужчина, приподнимаясь на постели, чуть откидывая одеяло в сторону, - Я скоро. Лапка Луки приземлилась на грудь, вынуждая упасть обратно на подушки. Генрих повернулся и внимательно посмотрел на полукровку, который смущённо опустил взгляд. - Останься здесь, - тихо прошептал малыш, - Если боишься испачкать – я принесу салфетки. - Они здесь есть, - ответил Генрих, но вздохнул, - Ты уверен? Лука лишь кивнул, убирая руку с его груди. Мужчина снова прикрыл глаза и вздохнул. Как же много проблем от гормонов. Даже поспать спокойно не получается. Как вообще вышло, что он уснул? Слишком много вопросов и раздражения. Это уж точно не поможет решить проблему. Лука разрешил думать о нём. Представлять его. Но хотел бы он, чтобы Генрих представлял такие вещи? Он ведь боится такого использования. Даже образно это совсем не то, чего хотел бы Лука. Сейчас была ночь и в комнату пробиралось очень мало света. Генрих видел лишь слабые очертания. Лука, быть может, больше. В таких местах ночи безумно темные. Наверное, так даже лучше. Здесь ничего не будет видно. Генрих сместил свою часть одеяла в сторону, раскрывая себя. Спустил шорты и старался не зацикливаться на происходящем. Быстрее закончит – быстрее уснёт. Плоть была чертовски чувствительной после сна. И влажной. Ужасно влажной. Как же стыдно. Свободную руку мафиози накинул на глаза, которые даже не собирался раскрывать. Хотелось максимально спрятаться даже от самого себя. Звуки были слишком отчётливые из-за состояния. И как бы не пытался он контролировать дыхание, оно быстро сбилось, а в голову полезли сцены из сна. Наверное, так мозг пытался избавить его от ненависти к себе. Если Лука всё делает сам, то он здесь не при чём. Поэтому он видел именно это. Но большой вопрос, поступил бы так малыш. О, точно нет. Точно не в плане секса. Сожрать – может быть. Трахнуть – точно не в этой жизни. Слова Генриха невольно раскрыли суть сновидений, но привычного тяжёлого ощущения внутри это уже не вызывало. Возможно, сказывался тот факт, что Генрих боялся навредить Луке, пожалуй, даже больше, чем сам Лука опасался какого-либо вреда. И это серьёзно подкупало. По крайней мере, за такое исключительное отношение к себе полукровке очень хотелось отплатить той же монетой. И потому, он разрешал ему совершать действия, которые не смог бы выдержать от кого угодно другого. Впрочем, даже учитывая это, разрешения не хватало. Генриха приходилось едва ли не уговаривать успокоиться за состояние полукровки и сделать ту или иную вещь, вызывающую столько волнений. Как и сейчас. Мафиози начал подниматься с кровати, пытаясь как можно скорее сбежать от вездесущих жёлтых глаз, даже не задавая никаких вопросов, чтобы не задеть ими малыша. Лука все это чувствовал, даже если мужчина не разжевывал свои действия. Светлые ресницы сомкнулись, гася тусклые жёлтые искры взгляда, чтобы не смущать Генриха. Но.. быть может, впервые за долгое время он испытывал не брезгливость, злость и отвращение от подобного, и даже не нейтрально-спокойный интерес, а самое что ни на есть любопытство. Мягкие подушечки пальцев, что поглаживали по лицу с дальней стороны, теперь оказались на плече, ужасно робкие и неуверенные, но все же гладящие по покрытой редкой испариной коже, смахивая их и путешествуя по изгибу тела почти до лица и обратно. От того, что параллельно делает Генрих, совсем не было противно. Да и с чего бы, если он не только не искал возможности, но даже и от самого себя пытался спрятаться. Напротив, Лука ощущал в себе немного ресурса, чтобы сделать небольшой шаг навстречу. Быть может, не такой уж значимый для мафиози сейчас, но он был важен для Луки. От новых движений сбоку тихо зашелестела подушка, и губы тваренка прикоснулись к чужому виску, легкими, невесомыми шажками поцелуев прокрадываясь вниз по шее. Его жаркое дыхание задевало кожу, а свободная лапка с плеча сместилась на грудь. - Все в порядке. - мягким шепотом отозвался черт, продолжая медитативно поглаживать по корпусу мафиози, с осторожностью минуя любые случайные порезы. - Ты в безопасности. Было необычно ощущать такие прикосновения. Особенно, когда он начал касаться губами. Очень странно, что Лука пожелал так сблизится, несмотря на свою неприязнь. Хотелось снова остановить себя, но в то же время он понимал, что малыш это делает не просто для него. Он сам решил так поступить. Его никто не заставлял. Быть может, он уже начал справляться со своей проблемой. Так почему бы и Генриху не справиться со своей? Просто отпустить ситуацию и принять тот факт, что он чертовски хочет Луку. За всё это время он мог бы множество раз изнасиловать его, еслиб мог. А значит, его желание и его способности в этом случае отличаются. Лука разрешает ему себя желать. Стоит и самому себе это разрешить. После этих мыслей стало легче. И горячее. Ведь объект вожделения целовал разгорячённое тело. Легко можно было представить, что это его рука на члене, а не собственная. Он целует и дрочит. Мысли быстро привели к разрядке. Генрих не успел закусить губу, как застонал. Но он быстро скрыл стон свободной рукой. В голове будто что-то разорвалось, но стало легче. Значительно легче. Во всех смыслах. Он кончил и отпустил себя, наконец-то. Хотя всё равно, придя в себя, первым делом мафиози вытер всю грязь и напялил обратно шорты. А уже потом повернулся к малышу, касаясь его чистой рукой. - Спасибо, - выдохнул мужчина, смотря на него с нежностью и обожанием, - Ты по-настоящему помогаешь, - облизав пересохшие губы, Генрих пытался унять своё сердцебиение, - Тебе самому… нужно помочь? Его дыхание и всполохи голоса почему-то вгоняли в краску. Но, опять же, в них не было ничего неприятного, просто для Луки так близко видеть Генриха в подобном состоянии было в новинку. И он наблюдал в открытую, изредка вскидывая глаза на лицо, пока целовал, и чуть позже, когда отстранился от его корпуса, позволяя закончить начатое. Едва полуслепой взгляд вновь обратился к нему, как полукровка смущённо заулыбался и отвёл свой, вновь протягивая ладонь и касаясь ребром тонких пальцев линии челюсти и скулы. - Не за что. Я был рад помочь~ Он в очередной раз даже не осознал, что происходит с собственным телом, пока мафиози не задал этот уточняющий вопрос чуть ли не в лоб. Малыш вначале удивлённо моргнул, но быстро потупил взгляд и замер гладящей рукой. - Я ведь теперь умею сам, благодаря тебе, - он расплылся в нежной улыбке, так и не поднимая глаз. Но внутри происходила настоящая бойня. Истошные крики отрицания против одного тихого, спокойного и весомого голоса. Он даже не осознал, как сильно потек, пока "помогал". Или, может быть, это началось гораздо раньше, когда он услышал первый хриплый стон из знакомых уст, на грани с болезненностью и кайфом. "Нет!" - Да, и.. к тому же.. ты ведь снова можешь завестись. "НЕТ!!" Но сквозь все вопли, заглушающие рефлексы тела, толкающие ближе к приступу, его тащило наружу именно от взгляда на себе. Полукровка не мог оторвать глаз, когда все же нашел в себе силы перестать их прятать и посмотрел на мафиози в упор. Он ещё не встречал взгляда с такой интересной примесью эмоций. Тьма лязгала челюстями, ходила вокруг да около, готовясь к прыжку, но даже она куда-то отступила под влиянием этих глаз. Мальчик то сильно краснел, то белел как стена, но всё же совершил робкий кивок, вновь ненадолго пряча свои глаза, чтобы найти в себе силы произнести то, что хотел. - Н-но если ты ..хочешь... Помочь.. я не против.. Генрих видел все эти перемены в лице Луки. Такое не могло скрыться от него даже в кромешной тьме. Он это чувствовал своим нутром. Малышу тоже было непросто справляться со своим состоянием. - Всё хорошо, - тепло произнёс мужчина, - Думаю, теперь мне будет легче, даже если заведусь. Я сбросил напряжение. Надеюсь, больше такие сны меня не побеспокоят. Да и я… соскучился, - Генрих приподнялся на локтях, аккуратно переступил через мальчонку, опускаясь к горящим глазам, - Мне нравится делать тебе приятно. Это приносит своё удовольствие. Даже просто касаться… начинаешь скучать по этим ощущениям. Генрих опустился ладонью на грудь мягко её оглаживая. Она была не менее горячая, чем его рука. В каком-то смысле было даже лестно, что полукровка заводится от таких ситуаций. По крайней мере, это доказывало, что он не пересиливает себя. - Ты можешь сказать, куда я не должен заходить, чтобы тебе было комфортно. Мало ли.. – прошептал мафиози, опускаясь губами на тонкую шею. Он повторял то же, что и делал Лука. Это было приятно им обоим. Дыхание, нежность губ, такие лёгкие прикосновения. До мурашек. Губы спустились до ключиц, обходя их с особой нежностью, но чуть ниже мафиози прихватил кожу губами, немного втягивая, но сразу же отпуская, оставляя лишь слегка заметный след. Пальцы переминались по изгибам, «осматривая» каждый участок тела. Чем больше мужчина упивался Лукой, тем больше он пропадал в нём. Было абсолютно плевать что происходит с собственным, где они находятся и что будет завтра. Голос ласкал слух и заставлял отбрасывать всю разумность. Он уже помнил, как малыш реагировал на соски и не мог обойти их вниманием. Стоило коснуться одного губами, как Лука дрогнул и слегка прогнулся. Чтобы не мучить слишком долго, горячая ладонь сползла по животику, мягко спуская бельё и обнажая его плоть. Ладонь тут же накрыла напряжённый член, обнимая пальцами, начиная понемногу двигать ими. - Скажи… хватит ли руки или ты хочешь большего, - прошептал мужчина, оторвавшись от груди, горячо выдыхая на обласканный сосок. Даже когда его голос становился таким приторно-успокаивающим, само по себе положение дел не позволяло толком расслабиться. Лука вжался головой в низ подушки, сразу притягивая обе ладони к губам и слегка жмурясь. Казалось, сейчас достаточно и небольших ласк, чтобы голос сорвался наружу, просто из-за того, что полукровка совсем не понимал состояние своего тела. Так и случилось. Стоило теплой руке мужчины лечь поверх груди, мальчишка сдавленно хватанул губами воздух, практически сразу метнув свой взгляд в нависшее лицо мафиози. - Хорошо.. - еле слышно выдохнул он, дотягиваясь беспокойными пальцами до широких плеч и слегка прижимаясь, когда Генрих опустился к шее. Это отключало - не в плохом смысле, было очень легко, и совершенно ни одной мысли в голове. Полукровка и не заметил, как быстро эти касания расплавили его осторожность и боязливость. Хотя, конечно, рефлекторные вздрагивания ещё оставались, но на лице малыша они не находили своего отражения. Желтая радужка глаз вяло закатывалась под веки всякий раз от особенно нежных и приятных поцелуев по телу, и даже когда Генрих потянул с него последнюю одежду, внутри не проснулось ровным счетом никаких переживаний. Они слишком часто попадали в испытывающие их случаи, чтобы всерьез бояться, что ситуация выйдет из-под контроля - оба любили этот самый контроль в том, что касается слабых мест. Однако, это действие уже поспешило отразиться на мальчике незамедлительно. Лука "вынырнул" из полузабытья от крышесносных ощущений, моргнув и медленно переведя совершенно туманный взгляд на хозяина. Зря, потому что в эту самую секунду его ладонь уже объяла плоть, и малыш не успел даже вернуть лапку к губам, не то, что отвернуться, изогнувшись и сладко вскрикнув. Мордашка тут же вспыхнула насыщенно-красным, и Лука закрыл лицо ладонями, слабо дрожа от вцепившихся в него ощущений. Только когда Генрих коснулся его, полукровка ощутил, насколько сильно ноет низ живота. Он пожмурился, едва не плача от смущения и стыда. Их точно могли услышать. Здесь повсюду целые гарнизоны людей, и это совсем не то место, где стоило бы голосить. Но, черт, даже такая ласка вышибала из равновесия. Генрих продолжал быть рядом. Его запах. Голос. Он говорил. Мягко, заботливо, как и всегда, как и каждый раз до этого. Всякий раз, когда гладил и прикасался. И ему требовалось что-то ответить. Так подсказал отключающийся мозг, но Лука лишь облизнул быстро сохнущие губы и отвёл взгляд, зардевшись сильнее. Из уст не выходило ни "да", ни "нет", как вообще люди умудряются разговаривать, занимаясь такими вещами, ему пока было сложновато понять. Хотя, дальше играть в молчанку было бы уже по меньшей мере неловко. - Дос.. таточно.. - смог выдавить из себя чёрт, не поднимая глаз и сжимая в когтях широкие плечи. Где-то точно останутся следы, но контролировать своё тело становится всё сложнее. Лука был прав. Невозможно было устоять перед его реакцией, не отреагировав самому. Слишком уж сладок и притягателен он был. Но, всё же, разрядка помогла сейчас совершенно не думать об этом. Да и как бы он мог, когда малыш так сильно возбуждён. Это изумляло, но, с другой стороны, они оба не властны над своим телом. Это физиология и им обоим хочется одного и того же, пускай умом они и сопротивляются этому. - Всё хорошо, - прошептал Генрих, стараясь пока не затрагивать чувствительную головку, давая привыкнуть к движениям по плоти, - Не волнуйся… нас никто не слышит. Палаточный лагерь за амбарами. По пальцам уже обильно стекало. Они оба так сильно заводились в присутствии друг друга. Генрих снова опустился тёплыми поцелуями на шею и плечи, стараясь переключать внимание. Он и сам знал, что при таком возбуждении то, что может быть приятно, может стать достаточно болезненным. - Не думай ни о чём, - продолжал тихим голосом мафиози, - Я так же сильно намок… думаю, я бы тоже не сдержался, если бы ты меня тронул. Скоро станет легче. Мужчина уже очень хорошо знал реакции Луки, да и благодаря своим собственным, понимал, как лучше сделать. Трогал мягко, лишь понемногу подступая к самым чувствительным зонам. Всё делал постепенно, без резких движений, помогая телу привыкнуть, растопить напряжение и, наконец, расслабиться. Позволить себе просто наслаждаться. И вместе с этим продолжал покрывать поцелуями грудь, иногда даже просто отираясь о неё щекой. Такой хрупкий, кажется. Но Генрих знал, на что способен этот зверь. Он покладистый лишь тогда, когда сам этого хочет. И всё же, удивительно, как Генрих смог заполучить признательность этого существа. Это не заполучить ни за какие деньги. Не только потому, что Лука такой уникальный. Но и потому, что это действительно не купишь. Малыш чертовски мило смущался, но в тоже время его хотелось успокоить. Ведь это нормально – стонать. И мокнуть нормально. Хотя, он ведь и сам стыдливо прятал глаза. Пока что, для них обоих такие ощущения чужды. Они впервые раскрывают себя в таком деле. Если Генрих давно позабыл, то Лука, быть может, впервые занимается чем-то подобным. Даже если это и было в прошлом, то далеко не в таком приятном ключе. И Генрих хотел, чтобы он наслаждался. Только наслаждался. Чтобы никакие воспоминания о плохом даже не проскользнули. Он готов был и сам прятаться, принимать хоть сколько угодно препаратов, чтобы не чувствовать самому. Достаточно было видеть наслаждение на этой моське, как самому становилось внутри сладко и тепло. Возможно, из-за этого же желания видеть чужие эмоции, он так часто начал одаривать Луку подарками. - Теперь… ты только мой… - зашептал Генрих между поцелуями, - Никогда не отпущу… Им обоим так не хватало тепла раньше. Какими бы сильными они оба не были, они хотели иметь хоть кого-то, кому могли доверять. И теперь так отчаянно цеплялись друг за друга. И это перерастало в очень сильные чувства. Вряд ли они оба теперь смогут жить другой жизнью. Не после того, как попробовали друг друга и узнали так много о самих себе. Его шепот и обходительные, неторопливые ласки сводили с ума. Лука думал, что и так расслаблен до предела, но понял, что это было далеко от истины, когда лапки сами соскользнули со спины, падая по обе стороны от головы, лишившись каких-либо сил. По уголкам глаз блестели слёзы, но не от какого-то дискомфорта или боли, скорее, от запредельного эмоционального фона, творящегося внутри. Лука едва не вибрировал на постели, вконец растрёпанное состояние позволяло ему лишь сдерживать свои поскуливания, а выгибания тела он контролировать уже не мог, равно как и гулкое, прерывистое дыхание, все яснее деформирующееся в стоны. И не было никаких сил затыкать себя. Коготки его лап вцепились в мякоть подушки под головой, и мальчишка неосознанно развел колени чуть шире в стороны, напрягая когтистые пальцы ног и упираясь ими в кровать. Все силы, собственные и не очень, заткнулись настолько, что все предохранители, с которыми Лука, как полагал, уже крепко сросся, отвалились к чертовой матери. И хотя вкрадчивый шепот мафиози был призван скорее успокоить психоэмоциональное состояние черта, немного сгладить его, малыша, тем не менее, вело будто бы сильнее, чем дольше он слышал этот голос. Тваренок даже открыл глаза в какой-то момент, но в них стоял абсолютный туман, непроглядный, как сама ночь. Его хрупкое чуть влажное тельце заметно затрясло, и мелкая пасть быстро вцепилась в ребро ладони, а демон закатил глаза, выпуская сквозь плотный укус протяжный, гулкий стон вперемешку с рычанием, пачкая кисть мужчины своими соками. До чего же сносило голову. Абсолютно от всего. Оторваться было невозможно. То ли это чары, то ли уже собственные чувства. Хотя, врать тут было бессмысленно. Между ними было практически магическое притяжение. На уровне феромонов или каком-то ещё. Словно созданы, чтобы помочь друг другу. Они непросто так нашлись в это время. Уже готовый сдаться Генрих и, наверняка, сдавшийся ждать чего-то хорошего Лука. Он ощущал пульсацию в ладони и двигался в такт дрожанию тела. Считывал его желания от еле заметного движения. Генрих поймал его губы в оргазме, лишая дыхания даже себя. Он остаточно продолжал двигаться по плоти, выцеживая последние капли спермы. Другой рукой обвил его вокруг плеч, прижимая к себе дрожащее тело. Стало плевать, что собственный снова колом стоит. Он лишь надеялся, что малыша это не побеспокоит. Так хотелось быть ближе к нему, чувствовать кожей его удовольствие. Кайф, в котором он распадался. Он не помнил, когда бы с жадностью так целовал, трогал языком ряды зубов, руками пытался насытиться каждым сантиметром влажного тела. Наконец он позволил вздохнуть малышу, отрываясь от его губ. Сместил влажную руку на бедро, мягко поглаживая, точно пытаясь убаюкать. Как не хочется его отпускать. Совсем не хочется. Генрих уткнулся в его плечо, вдыхая ароматы тела. Странная жажда впитать его в себя. Никакой похоти или насилия. Просто хочется стать с ним одним целым, чувствовать всё то же, что чувствует он. Из груди поднялась большая волна обожания. А с губ чуть не сорвался нечаянный порыв. «Я люблю тебя?» Быть такого не может. Почему он хочет сказать это? Почему ему? Он ещё помнит свою жену. И, безусловно, до сих пор любит её. Но она уже в прошлом. И должна была остаться там давно. Неужели, оставшись в живых, он не может позволить себе жить дальше? А что, если что-то случиться, стоит признать это? Нет. Только не в его жизни. Его жизнь слишком опасна, чтобы идти по этому пути снова. Но до сих пор сложно разжать объятья. Так хочется это сказать, что приходится закусывать язык. Наверное, просто не нужно говорить ничего. Расслабиться и уснуть прямо так. Уткнувшись в его раскалённое плечо и слушая прерывистое дыхание. Зачем он появился в его жизни? Столько вопросов и совершенно некому их задать. Никто не ответит, в любом случае. На поцелуй демон ответил уже на рефлексе: его веки дрожали, не поднимаясь выше, чтобы посмотреть в глаза, но даже в таком состоянии ему совершенно взаимно не хотелось отрываться от чужих губ. И думать о том, что случилось и как. Вокруг ощущалось лишь тепло и безмятежность, действительно, как будто под спиной не что иное, как мягкое облако. Лука лишь слегка повернул голову, докоснувшись щекой до волос рядом лежащего Генриха, и почти моментально отрубился вместе с ним.