***
Эллисон встретила "Нила или как там тебя на самом деле зовут" на обратном пути в агентство. Новый питомец Эндрю, так она назвала его и ухмыльнулась. Как еще она могла его называть? У Эндрю не было друзей. У него были проекты. Как у Кевина, его бесконечный проект – или, может быть, как у нее самой? У этой мысли был странный привкус, и она ей не совсем понравилась. Тем не менее, в ней была доля правды. Она знала Эндрю Миньярда уже много лет. Они оба играли за Лисов вместе с Кевином. Команда была куча несовпадений, воюют друг с другом, по крайней мере, столько, сколько любая другая команда на корте. Все было проблематично , в лучшем случае. Их тренеру, медсестре и психиатру потребовались усилия, чтобы удержать их вместе, и даже это не продлилось долго после того, как они потеряли нападающего по ходу сезона. Это был второй нападающий ’Лис" подряд. Это также был ее парень, Сет Гордон. Сет с самого начала всегда доставлял неприятности. Он был вспыльчивым, легко провоцируемым и яростным гомофобом. Он не умел держать язык за зубами. Он был наркоманом и молодым человеком в депрессии, и, казалось, просто ни с кем не мог ужиться. У него также была милая и заботливая сторона, но он слишком хорошо это скрывал. Она узнала об этом, и им не потребовалось много времени, чтобы собраться вместе. Это не продлилось долго. Они постоянно то появлялись, то исчезали, но они любили друг друга. Очевидно, они также любили ссориться, потому что были исключительно хороши в этом. Они поссорились в ночь, когда он умер. Она знала, потому что он разговаривал с ней по телефону и спорил, когда это произошло. Она кричала на него, потому что он был под кайфом и вел машину, в то время как она была в своей комнате, не давая спать другим девочкам по соседству. Она знала, что произошло, это не было секретом, и в полицейском отчете говорилось ей то же самое. Он отвлекся и потерял контроль над своей машиной. В аварии вместе с Сетом чуть не погиб еще один человек. Иногда она все еще слышала голос своего парня, кричащего ей в ответ, а затем, внезапно, этот ужасный шум от столкновения двух машин, когда она просыпалась ночью. Другие девушки из команды нашли ее той ночью и оставались с ней по дороге в больницу. Сет был уже мертв, когда они приехали. Та ночь, возможно, стала для нее самым большим сожалением из всех. Она не могла прийти в себя. Эллисон боролась с булимией и раньше в своей жизни, до прихода в Лисы. После смерти Сета у нее случился рецидив. Она держала это в секрете от команды. Ей бы больше не разрешили играть, если бы они узнали об этом. Сезон для них закончился, но без Экси у нее тогда ничего бы не осталось. Рене узнала, но пообещала ей держать это в секрете от тренера, Эбби и Бетси. Рене и Дэн пытались помочь ей пережить это, но она зашла слишком далеко, чтобы слушать. Ее вес продолжал падать, и она продолжала винить себя. Только когда Рене пошла к Эндрю, прося его о помощи, Эллисон впервые по-настоящему столкнулась с лидером монстров команды. Она вспомнила конкретную сцену, когда она сидела на полу в грязной одежде и испорченном макияже, слезы текли по ее лицу, она смотрела на Эндрю и говорила ему: "Ты действительно облажался из-за всех этих наркотиков, псих". И он ответил: "Нужно знать, кто ты такой. Ты сама выглядишь довольно растрепанной, когда снимаешь макияж. ’ Он не вылечил ее. Она сделала это сама, но он подтолкнул ее в правильном направлении. Это, и он отчитал ее перед Бетси, когда у нее снова был рецидив. Эллисон никогда не понимала, почему Рене вступилась за Эндрю, в то время как вся команда раскололась перед смертью Сета. Впоследствии она понимала ее немного лучше. Эллисон ничего не сделала, чтобы объединить команду, но она держала рот на замке, когда все стало плохо и Мэтт и Кевин вцепились друг другу в глотки, пока Эндрю Миньярд с пяти футов даже не заставил огромного защитника отступить. Она ничего не сказала, когда Мэтт пожаловался Дэн на монстров, разрывающих команду на части. Она помнила, как подумала: "Команда? Какая команда?" но она ничего не сказала. Ее сегодняшние отношения с Эндрю были странными. Они не были друзьями, они никогда ими не были. На самом деле это было больше похоже на деловые отношения. Она немного боялась его, но, с другой стороны, большинство людей боялись. Он терпел ее со стоическим отношением, которое некоторые люди принимали за безразличие. Это была апатия, но Эллисон знала, что он не спускал с нее глаз даже спустя годы после того, как Рене попросила его помочь ей. Она знала, потому что иногда ей звонила Бетси, и время всегда было слишком идеальным, чтобы быть совпадением. Психиатр Лисов разошелся со всеми ними еще в Пальметто, но она все еще была на расстоянии телефонного звонка, если она тебе понадобилась. Эллисон считала, что эта женщина действительно спасла ей жизнь. Мало кто знал, но Эллисон и Эндрю жили в одном здании. Она заключила с ним сделку, когда он переехал сюда, чтобы присоединиться к национальной команде. Он не поблагодарил ее, но в этом не было необходимости. Именно так они работали после всего, через что им пришлось пройти.***
Эндрю снял солнцезащитные очки, входя в здание. Люди оборачивались в его сторону, некоторые испуганно, другие нет. Его плохая репутация обычно сводила на нет его достижения как спортсмена, и люди не обращались к нему так близко, как к другим товарищам по команде. Тем не менее, они достали свои телефоны и сфотографировали его, как туристы на сафари, лицом ко льву. Он проигнорировал их. Дети не следовали этому шаблону. Они были исключением. Они видели в нем потрясающего вратаря, последнюю линию обороны на площадке, героя, который мог спасти игру на последней минуте. Если ему очень не везло, какой-нибудь лысый, тощий, ‘трагически’ больной раком ребенок проходил по коридору - или сидел в инвалидном кресле – и узнавал его. Они смотрели на него и улыбались, такие чертовски счастливые видеть его. Эндрю находил это слегка тревожащим. Отсутствие осторожности у этих детей, честности, надежды… У них все еще были свои мечты, они все еще боролись, даже после того, как жизнь сдала им плохую комбинацию карт. Был ли он таким когда-то? Больницы были места, где трагедия была часто используемые слова. Гораздо чаще, чем чудо. Он не думал ни случилось. Эндрю не верил в чудеса, а люди слишком легко ломались, были слишком хрупкими, чтобы назвать что-либо здесь трагедией. То, что капитан сборной США по Экси Кевин Дэй был здесь и ждал его, не было трагедией. Но он все равно пришел. Мужчина вызвал его и попросил присутствовать на сегодняшней консультации. Эндрю не очень-то этого ждал. Через два часа у него была встреча со своим адвокатом. И все же он позволил Кевину натянуть поводок, который они оба повязали себе на шею много лет назад. С Кевином всегда приходилось тянуть или отталкивать, они обычно не могли поддерживать одинаковый темп. Эндрю нашел комнату, которую искал, и вошел без стука. Кевин оторвался от телефона, на его лице было отчетливо видно облегчение. Эндрю ненавидел этот взгляд, как будто он был каким-то решением. Он не смог решить проблему Кевина. Не в этот раз. Они обменялись коротким приветствием, прежде чем Эндрю занял стул рядом с Кевином и откинулся на спинку. Надеюсь, это скоро закончится. Они сидели молча, пока его не начало раздражать беспокойство Кевина. — Зачем ты мне позвонил? — Эндрю не любил больницы. Нет, возможно, он их ненавидел. Тем не менее, он был здесь, сидел в офисе с Кевином, ожидая свою совершенно новую, только что привезенную команду врачей. — Ты говоришь по-немецки, — Кевин нервничал. Он продолжал постукивать ногой, и Эндрю был уверен, что он даже не заметил этого. — Они австрийцы, — ответил Эндрю. — Австрийцы говорят по-немецки, — сказал Кевин, и Эндрю действительно мог видеть, как ему приходилось думать об этом, проверяя свои факты. Да, Кевин, полные баллы. — У них отвратительный акцент, — Конечно, он смог бы их понять. Это даже неправда. Не у всех австрийцев был ужасный акцент. Но зачем беспокоиться? Он был уверен, что они прекрасно смогут говорить по-английски, чтобы все объяснить Кевину. — Я не знаю, — вздохнул Кевин. — Разве не было бы проще, если бы они могли объяснить вам, что они собираются делать? Мне кажется, они опустили бы детали. — Поверь мне, единственный, кто умолчит о деталях, буду я, потому что мне слишком скучно играть роль переводчика для тебя, — Не успел Кевин пожаловаться, как в комнату вошли двое мужчин. Молодые, подумал Эндрю, когда впервые увидел их. Кевин тоже так думал, это было написано у него на лице. — Вы, должно быть, Кевин Дэй. Приятно познакомиться, — первый мужчина, высокий, светловолосый, лет тридцати с небольшим, посмотрел на Кевина. Они пожали друг другу руки. Его место занял другой, высокий, с каштановыми волосами и выглядящий еще моложе. — Саша Шеллер, приятно познакомиться, — Эти два чудо-мальчика, сделанные в Австрии, обещали увеличить шансы Кевина на полное выздоровление до сорока пяти процентов. Они оба специализировались на физиотерапии и ранее консультировались у травмированных спортсменов-олимпийцев. Все для звездного нападающего сборной США. — Приятно познакомиться, — выдавил из себя Кевин. За границей, конечно, все было немного по-другому. Это больше походило на встречу с фанатами, сплошные улыбки и рукопожатия, никаких титулов. — О! Вы его товарищ по команде, верно? Вратарь, — сказал Флориан и повернулся к Эндрю, протягивая руку. Эндрю неохотно пожал ее. Не выпуская руки Флориана, он повернулся к своему коллеге. Рассказывая ему о том, что он знал об Эндрю. — Что он говорит, — прошипел Кевин себе под нос прямо рядом с Эндрю. — Он говорит, что считает меня самым низкорослым игроком в США и, возможно ... — ответил Эндрю, не понижая голоса. Мужчина перед ним заметил это и улыбнулся ему. — Ого, ты говоришь по-немецки! Это круто. О, не принимай это на свой счет, я имел в виду комплимент. Видишь ли, в Австрии еще нет национальной сборной по футболу, и мы ... — Я думаю, ты справишься с ними, — сказал Эндрю Кевину и оставил троих наедине с их устройствами, закрыв дверь, не оглядываясь.***
Это место, подумал Нил, не меняется. Мебель была все той же; большой черный письменный стол в центре комнаты, два кресла спереди, одно кожаное рабочее кресло сзади, тот же бордовый ковер и отдаленный шум музыки; все было по-прежнему. Не так давно он вошел в этот точно такой же офис, следуя через комнату за человеком, который даже сейчас сидел за своим столом, прислонившись к стене. Не так давно он нервничал и был на взводе, но внутри был странно холоден, готовясь к своему первому трюку. Он не боялся. Его мозг уже обработал то, что должно было произойти. Он не был наивным подростком. У него никогда раньше не было секса, но Нил никогда не питал иллюзий по поводу какого-то романтического первого раза с кем-то особенным. Он всегда думал, что его первый раз когда-нибудь случится, возможно, когда он все еще в бегах, с какой-нибудь девушкой или парнем, возможно, совершенно незнакомой, с которой он познакомился всего несколько часов назад. Он представлял себе это как физическое освобождение, секс на одну ночь, ничего особенного. Он чертовски уверен, что не представлял, что это будет идеально, поскольку у него не было всего необходимого опыта. Он не был особенно разочарован тем, как все на самом деле обернулось. Парень трахнул бы его в каком-нибудь гей-клубе и заплатил бы ему за это. Ну и что? Возможно, ему бы это не понравилось, возможно, ему бы это даже не понравилось, но, честно говоря, насколько это могло быть плохо? Он бы не согласился ни на какие извращения. Все дело было в деньгах. У Нила не было иллюзий на этот счет. Это не заставляло его чувствовать себя грязным. Он происходил из семьи преступников, убийц, палачей. В проституции не было ничего надуманного или исключенного из его мира, и, сделав это один раз, он не стал бы шлюхой. Он просто взял бы деньги и… – Он мог видеть, как все это снова происходит в его памяти на этом идеальном фоне перед его глазами. Дверь за ним закрылась. Мужчина повернулся, посмотрел на него и усмехнулся. — Расслабься, не нужно так нервничать, —. Он подошел к столу и снял пиджак. Нил не сводил с него глаз. Дверь была не заперта. Он мог уйти. — Мы сделаем это, ты заплатишь мне, и я уйду, — сказал он. Ему нужно было это услышать. Мужчина улыбнулся. Он был недурен собой, а атмосфера уверенности в себе делала его еще более привлекательным. Тем не менее, он был слишком стар для Нила. По возрасту годился ему в отцы, и уже одно это делало его опасным в его книге. Это была слабость, от которой он не мог избавиться. — Я заплачу тебе, затем мы сделаем это, и тогда ты сможешь уйти, — поправил его немец. Хорошо, даже лучше. — Я не буду раздеваться. Ты можешь трахнуть меня у стены или через стол. — Хорошо. Что-нибудь еще? — Никакого извращенного дерьма, — Мужчина достал бумажник и пересчитал деньги. — В любой другой ситуации я бы попросил тебя дать мне определение "извращенному дерьму", — сказал он, не поднимая глаз, просто изогнув бровь, — но, думаю, я понял, что ты имеешь в виду, — Он положил деньги на стол и подвинул их к Нилу. — Я слышал, вы потеряете клиента в этом месяце, — Нил очнулся от воспоминаний, обернулся и посмотрел на мужчину, который сидел за своим столом, все еще занятый бумагами. Документы, касающиеся его, понял Нил. Он моргнул. — Да. Похоже, мой клиент преодолел свою фиксацию и двигается дальше. На этой неделе мы снимем последнюю сцену, — Казалось, Алекс больше не работал в офисе своего клиента. Возможно, его уволили, возможно, нет. Нила не особенно интересовали детали. — Не беспокойся об этом. Из того, что я слышал, это не имеет к тебе никакого отношения. Он был очень доволен твоим выступлением, — Нил склонил голову набок. Ему было все равно, но не стоило говорить это вслух. Не здесь, в этом офисе. Немка сложила несколько листов бумаги и отложила их в сторону, прежде чем посмотреть на Нила с пристальным вниманием. — Это будет последний клиент из тех, кого я тебе представил, верно? Хочешь, я найду тебе замену? — Нет. На данный момент нет. Тем не менее, я ценю ваше предложение. — Сколько времени прошло, — сменил тему мужчина, — с тех пор, как мы начали это? — Нил на мгновение задумался. — Почти два с половиной года, — Неужели прошло уже так много времени? Он даже не думал об этом раньше. Два с половиной года без пробежек… — Это верно. Жаль, что я не мог видеть тебя чаще, — Мужчина постучал по полированной поверхности своего стола, и Нил подошел к нему, присаживаясь на краешек. — Ты пойдешь со мной домой сегодня вечером? Он не хотел. Он хотел пойти домой и думать об Эндрю. Каким-то образом вратарь всегда появлялся в его мыслях в эти ночи. Не клиент. Эндрю Миньярд, бывший игрок, который говорил об играх и не заплатил ему при встрече. Он был существом из фантазий Нила. Настоящий мужчина был совсем на него не похож. Его Эндрю им не пользовался, никогда бы не выбросил. — Я всегда этого хочу. Если бы это зависело от меня, я бы держал тебя рядом и никогда не позволил тебе уйти. Ты это знаешь, — Нил почувствовал, как волосы у него на затылке встают дыбом. — О, дорогой, не смотри так испуганно. Ты знаешь, я бы никогда ничего не сделал против твоей воли. Кроме того, мне снова нужно уезжать через два дня. Кое-что произошло, — . Мужчина посмотрел на него с удивлением. Нил опустил взгляд. Он не хотел показывать свой страх. — Итак, сегодня вечером? — Да, — Было неразумно отказываться. — Ты хочешь, чтобы я сделал с тобой что-нибудь конкретное? — Мужчина откинулся назад и посмотрел на Нила, сидящего перед ним на столе. — Не сегодня вечером, — Он никогда этого не хотел, но то, чего он хотел, и то, что ему было нужно, не всегда было одним и тем же. — Хорошо. Не волнуйся. Я позабочусь о тебе. Я всегда буду заботиться о тебе. От этого слова у него похолодело внутри. Всегда…