***
- А зачем ты ей рассказал про брата, позволь поинтересоваться? – Том, перебирая ложкой мороженое, размышлял о крайней недалекости коллеги. Даже разочаровался. В который раз?.. - Надо было вбросить информацию о себе. Для пущего доверия к моей личности. Да и Фрая помянуть было не лишним. Жаль, только соврать пришлось, что защищался я. Пауза. - Хотя, нет, - пальцы легкомысленно взметнулись вверх и ударили по дверце машины, - Не жаль. Том усмехнулся. - Младшенькая Грэм легко могла бы подумать, что ты способен на убийство. - Она так и думает, - беспечно поправляя солнечные очки, отвечал Киллиан, - Джен ненавидит нас всех, но Блейдел защищает. Приятно быть защищенными, знаешь ли… - Больше не вводи их в экскурс сенаторских предпочтений. Есть риск перегнуть, даже с овечьим доверием Блейдел. Знай меру. - Окей, босс, - протянул Киллиан. Веселье – жизненный движок, говорили они, - Но чувствует моя душенька, мы их быстро порешаем. - Должно быть, это странно чувствовать истинный исход тем, чего давно уже нет, - с исследовательским колебанием промолвил Том. В пальцах изящно покрутилась золотистая ложка. - Ну а твоя-то чувствует подступающие, долгожданные смерти? Она явно взбудоражена! Йух, минус одна мадам, и йух, минус две, и йух – три, – харизматично щелкнул Киллиан, начав пританцовывать под трек из радио машины. Морщина на лбу Тома расправилась, являя истинно невинный и щенячий взгляд темных глаз. Они следили за незатейливой проходкой незнакомки – от заправки до магазина. - Киллиан… Твоей души нет давно. А моей не было изначально.***
Это были последние странности, которые выкинул Киллиан. После этого он исправно помогал Пэтти выходить из машины, по-джентльменски подавая ей руку. Носил вещи, кофе по ее просьбам и своей инициативе. И он часто закрывал Джен спиной, как бы демонстрируя ее ненужность. Отрезая от Пэтти родного телохранителя. Однажды Джонс пошутил, что такой хрупкой, нежной девушке, как Патриция, стоит держать рядом с собой более «телохранительного» телохранителя. И что-то подсказывало Джен, что это была не шутка. На остальных штабных собраниях наблюдалась лишь продуктивная работа всех протестантов. И на фоне этого – любовь Стефании и Кристофера, приправленная остротой фразочек Джен. Ей не по душе были «романтические сопли», при этом она старалась не рушить счастье Стеши. Ведь за последние годы она редко улыбалась. Но, увы, романтика так и рушила нервные клетки упрямицы. Летним предзаседательным вечером Стефания взбудоражено тыкала и отбегала от Криса. Они в шутку дрались. Постоянно. Каждый день. И как бы между прочим, она вновь заприставала к нему. Детский восторг, ожидание – и вот Крис подскакивает с дивана! Они пробежали круг, и Стеша сдалась, позволив завалить себя на диван и начать щекотаться. Она безудержно смеялась, заливаясь смешливыми визгами. Крис поднял руки вверх. Стефания, шумно отдыхиваясь, посмеивалась, и когда Кристофер замер, внезапно спародировав ее дыхание, вновь громко захохотала. Тогда она едва ли не хрюкнула: юноша упал и начал щекотать ее снова. - Даешь секс на диване! - продекламировала Джен, быстро и занято проходя мимо. Как ни странно, они отлипли друг от друга: Стефания - смущенно, а Крис - довольно улыбаясь, - Где Пэтти? И где, черт возьми, мусорное ведро? В пальцах моталась пластиковая ложка. - Я, конечно, не черт, но мог бы взять этот стаканчик. Я выброшу, не беспокойтесь. Позвольте поухаживать… - предложил Филипп, останавливая девушку, буквально зацепив стакан сбоку. Без энтузиазма (и с радостью) Джен бросила ложку в стакан и впихнула его в раскрытую ладонь. - А Вам не поздновато? - Да нет, мне 31. - Да? - Да. - А на вид все 40. Так и разошлись. Перед зелеными глазами вспорхнула знакомая картинка, наложившаяся на облик мужчины, держащего стакан. Джен вмиг прозрела. Оказывается, Филипп был на мотогонках, со стаканом виски в руке: он организовывал их. И это он подсказал Джейку (противнику Джен в тех гонках) путь сокращенной трассы. Но она была смертельной. И иммунитет заработала Джен. Девушка замедлила шаг, но оборачиваться к Филиппу не стала. Занятно… но ведь не подозрительно? Ее глаза нещадно мозолили игрища влюбленных. Джен не знала, кого жалеть - их или себя. Стефания нередко фотографировала Криса. Однажды ее пальцы ловко выхватили из отверстия камеры теплый полароид и девушка восхищенно заметила: - А ты красивый, - фото повернулось к заметливому взору сиеновых глаз, и серые глаза ласково сверкнули напротив. Крис мягко улыбнулся и робко потер затылок, вскоре другой рукой взяв полароид. - Спасибо. На августовском заседании обсуждался план захвата особняка. - Как твоя? – не отрываясь от рассматривания бумажного проекта укрытия на эту ночь, Феликс делал пометки в своем блокноте и тихо интересовался у Криса. - Она полностью наша. Доверилась как ребенок. Доказать? - ухмыльнулся Крис. Не дожидаясь ответа, он повернул поддатливую Стешу к себе и объяснил правила. Та понятливо кивнула, с сомнением поправила лацкан кофты и отвернулась. Пауза и добровольный уклон назад. Девушка легко опустилась в мужские руки. Словно упала в гамак на Мальдивах. Любуясь ее райской улыбкой, юноша подмигнул: - Все-таки доверяешь мне! – и он аккуратно вернул ее в прежнее положение. Пальцы не хотели спадать с талии. - Конечно! А что, есть, повод не доверять? - игриво пожурила Стеша. - Конечно, нет, - спокойно ответил Крис и привлек для поцелуя. - Задолбали, - потирая висок и рассматривая карту будущего вторжения, прошептала Джен. Феликс, грызя кончик ручки, никак не отреагировал происходящее. Как минимум, потому что Джен нередко косилась на него. Сейчас шатенка угрожала опасным надзором в метре от конструкции. Феликс чутко ощущал колючее внимание к себе и как можно непринужденнее выполнял поручения Пэтти. Ныне же ее колючий взгляд обращался к Киллиану.***
Ночная ярмарка. Событие: день основания движения протестантов. «Потрясающе» - думала Джен саркастично, а Стефания – радостно. Им давно пора развеяться. Всей компанией они навещали то комнату страха, то комнату зеркал. Периодически дружно ели сахарную вату. Любопытная компания. Проходя мимо тира, Киллиан подначил Джен. - Составишь компанию, дорогая? – лихая и вечно донжуанская манерность девушку не вдохновили, но позабавили. Видимо, из-за выпитой стопочки кальвадоса. Та покривила губой и указала на Стефанию: - Постреляйте со Стефой, она мастер в этом. Киллиан удивленно присвистнул. После чего оценивающе взглянул на малышку (в его глазах). Стеша любознательно рассматривала этнические узоры на деревяшках. После чего погладила пальцами какую-то очень пушистую игрушку. Маленькими, утонченными и милыми пальцами. Брюнет опустил ресницы и весьма деликатно засомневался: - Тихони не бывают профи. - Тихони как раз по стрельбе и профи. Скромняшку удивил не столько вызов Киллиана, сколько его насмешка и умильность в глазах. И ехидный хохоток подвыпившей Джен. Блондинка спокойно согласилась на стрельбу, после чего не дрогнувшей рукой устранила пять целей подряд. Киллиан же промахнулся на третьей и пятой. - Пардон, - виноватая и достойная улыбка, - Был не прав. Стефания собралась положить пластмассовый муляж, но заметила руку, протягивающую 5 долларов хозяину ларька. - Я бы мог с Вами посоревноваться? – осторожно и улыбчиво поинтересовался Филипп. Отказы, судя по оплате, не принимались. - Можно, - скромный отвод глаз и шаг назад. Пять знакомых целей стали мелодично перебегать по карте. Стефания ощущала на себе прилипчивый, щупающий, изучающий взгляд конкурента. Мысленно отстранилась. И тут же раздалось пять шуточных выстрелов – неестественный звук даже смешил. Все картонки упали навзничь. Филипп смерил отходящую девушку уважительным взглядом и сам принялся стрелять. Вальяжно. На миг Стеше показалось, что специально мимо. По легкому, но очень ложному вздрагиванию ладонью. - Ни в одну не попал! Ну что за досада, - огорченно воскликнул Филипп, медлительно укладывая пистолет на прилавок. - Не расстраивайтесь. С опытом придет, - поддержала Джен. Стеша улыбнулась: но не легким победам, а подходящему к ним Крису. Юноша там же подарил ей кулон. В воздухе сверкнула бабочка – изумрудно-золотая с проблесками свежей зелени. Стефания радостно приняла подарок и поцеловала Кристофера в щеку. - За победу в тире, - Крис гордо обозначил назначение подарка, на что Стеша лишь застенчиво улыбнулась. Она далась Кристоферу, чтобы ощутить стукнувшую о грудь бабочку и касание твердых пальцев на шее. Юноша светился ярче, чем девушка. Спустя месяц она решила похвастаться кольцом в виде бабочки. Показать Кристоферу эстетичное продолжение подарка. Но, подходя к кафе, Стефания нечаянно столкнулась в проходе с парнем. При взгляде на него, ничего кроме уважения не возникало. Серьезные, вдумчивые глаза, немногочисленные, но выверенные движения, серый костюм под пальто. При взгляде на Стешу, он сильнее сжал зубы: желваки дернулись на гладком, румяном лице. И девушка невольно отринула от молодого человека. Торопился. Дела. И ничего не сказав Стефании, он ветром пустился в путь, надевая шляпу. Независимый, свободный и угрожающий. Ничего хорошего в нем не было. И вывод этот напрашивался не только из-за первого впечатления. А из-за того, что это впечатление было вовсе не первое. Стефания отходчиво перевела дух и зашла в кафе. У барной стойки поджидал любимый, драгоценный, дорогой… - Крис, ты видел этого парня? Тот затормозил на крутящемся кресле. - И тебе привет. Что такое? Какой парень? – хмурая морщинка залегла меж бровями, придавая беззаботному лицу обеспокоенность. Стефания выдохнула, еще раз обернувшись на дверь, словно он там снова появится. - Майкл Грей, - по серым глазам резанул блик испуга, - Что он тут делал? - Какой… Грей? – недоуменно, с претензией на ревность произнес Крис. Бережно обхватил сосредоточенную девушку ладонями. Стефания пояснила: - Майкл – приближенный сенатора. Он делает за него всю грязную работу. Вынюхивает, следит за обстановкой, собирает информацию, после чего по указанию сверху убирает людей. Самых разных, - страдальчески выдохнула Стеша, оборачиваясь к двери в который раз. - Так, погоди. Не бойся, - юноша обстоятельно обнял прильнувшую девушку. Поцеловал в лоб и уложил подбородок на ее макушку. Глядя поверх взъерошенных светлых волос, он успокаивающе произнес, - Я даже не обратил на него внимания. Вряд ли он по твою душу, Стеша. В кафе полно разных посетителей, может он на них собирает досье? - Но ведь никто из них не протестант. Как я и ты… - Думаешь, сенаторские пешки знают про тебя? – Стефания задумчиво выдохнула, взвешивая слова Криса, - Ты настолько незаметно выполняешь свою работу, что не остается сомнений: ты не находишься под их присмотром. - И прицелом. - Да. В отличие от мелькающей в Интернете Пэтти или ее боевой подруги. Они не знают нас. Не бойся, - Кристофер сильнее обнял девушку, передавая ей тепло и чувство защищенности. Та льнула, вспоминая суровый взгляд Майкла, и молча думала: Хотелось бы верить.***
Судная ночь. Покой. И вопрошание Стефании, необычайно веселой для такой ночи: - Крис, да чего ты весь день такой грустный? Кристофер кисло улыбнулся, выглядывая в лице Стефании заразительно добрые и радостные черты. Ее спокойство ныне заснуло, уступая странной бодрости. - Нет, - через силу улыбнулся Крис и отвернулся к зеркалу, чтобы поправить черный деловой костюм, - Просто Судная ночь априори напряжное мероприятие. - Да… Но ты прямо Джеймс Бонд, определенно готовый встретить лицом все опасности, - горделиво прощебетала Стефания и задержала взгляд на бабочке, блестящей на ее шее. Легкий оборот – и зеркала не видно. Кристофер мило хмыкнул, вновь с плохо скрываемой тоской глядя на девушку. - А ты, может… - длинная, очень длинная пауза. Стефания заслышала натужный выдох. Крис нервно оттягивал галстук, глядя куда-то в потолок, - Может, ты останешься сегодня здесь? – сиеновые глаза требовательно воззрились на блондинку. - Нет, - мягко, нежно и негибко дала ответ Стефания. И подошла, чтобы приспустить галстук, - Мы должны вместе это сделать. Этим – было незаметное проникновение в особняк сенатора. В это также входило заминирование выходов шантажа ради. И последующая расправа с Карлхайнцем и его коллегами. С оставлением заместителя – Тома Бисфорта. - Это было оговорено давно и прорепетировано недавно. Вчера. Не переживай обо мне, пожалуйста. Крис тягостно вдохнул и прижал девушку к себе. Крепко. - Крис, ты будто бы со мной прощаешься, ну правда, - ненавязчиво пожаловалась девушка, и все же щекой прильнула к теплой плотной ткани пиджака. В нос закрались нотки морских ракушек, омытых соленой водой. И чего-то еще… Цветочного. Кристофер промолчал. Собрание протестантов в непривычной золотистой обстановке. Пэтти позаботилась о том, чтобы первые часы Судной ночи были проведены в красоте и роскоши. Им не хватало дорогих вин, хрустальных фужеров и нарядных скатертей – все деньги обратились в начищенные пистолеты и динамит. Но, в общих мазках, помещение торжественно провожало самых храбрых протестантов. Феликс вдохновенно нюхал драгоценное шампанское, ликующе поблескивая глазами. Филипп внимательно и собранно оглядывал сборище в ожидании выхода. Джош и Киллиан беседовали друг с другом, пока Пэтти дарила поддерживающие слова другим. Стефания подошла к четверке. Феликс мгновенно обернулся к ней и улыбнулся. - Радуетесь, что сегодня совершится возмездие? – участливо, но спокойно промолвила девушка. Она приметила суровый взор Филиппа и любопытно-заводной – Киллиана. - Еще какое, - из двух слов сочилось наслаждение. Оно капало на пол с мстительной улыбки. Стефания отошла – чтобы не запачкаться. - И оделись Вы как всегда ярко, - дружелюбная улыбка. Изумрудный прикид и клетчатая рубашка славно гармонировали с раскосыми глазами. Энергичность мужчины не видела конца и края – казалось, дай ему волю, он возьмет клюшку и разобьет все находящееся в штабе. Ему не впервые заниматься такими вещами, как он признался однажды летом. Хулиганство – его стезя. - Сегодня истинный праздник, милая. Ради этого стоило приодеться. Этой ночью получат по заслугам те, кто этого давно заслуживал. Слова чуть ли не выплевывались едким ядом. Стефания растерянно перебежала глазами по согласно кивающему Киллиану и по безразлично опирающемуся на стену Джошу. Плечо затекло и тот выровнялся. На миловидное лицо набежали тени жестковатого веселья и осели на уголках губ. Стефания невзначай отметила: - Жаль, что я не в праздничном. Но думаю, для воплощения наших замыслов, это и не надо. Надо лишь капельку благоразумия, - утонченно прищурившись с намеком на умудренное знание, девушка помахала Кристоферу. Он отделился от дуэта Маркуса и Елены и сзади подошел к девушке. Питер, будучи полевым официантом, поднес им бутылочку нового, игристого шампанского. Полились брызги в розданные бокалы. Мужчины и Стефания чокнулись и выпили. Точнее, девушка пригубила, глядя на круто поднятые головы собеседников. - Залпом! – довольно заключил Феликс, - Эй, Питер, ливани-ка еще. Гулять так гулять! - Так здорово, что вы с нами, - искренне призналась Стефания, оглядывая каждого мужчину, - Даже Джен совсем недавно признала, что с вами безопаснее и лучше в такое... Время. Девушка ощутила, как рука в пиджаке мягко улеглась на плечо и заключила ее в заботливые объятья. - С нами безопасно, - промолвил Крис и поцеловал макушку блондинистых волос. Забота граничила с собственничеством и еще чем-то. Стефания обмякла и улыбнулась в ответ. Она умрет через труп Кристофера. А юноша имел неплохие навыки рукопашного боя. А как он борется в пиджаке? Стефания прыснула и прикрыла рот пальцами, впрочем, отнимая их и кладя на ободок бокала. Киллиан секунду скользил прилипчивым взглядом по руке Криса и спрятал мысли в бокале вина. Феликс и остальные лишь подняли фужеры в честь ее слов. Спустя минуту случилась одна и та же вещь, одновременно с пятью мужчинами. Стефания отклонилась назад, ощущая сильную тяжесть на шее. Крис утягивал ее за собой, не в силах держать вертикальное положение. Девушка осторожно вынырнула из овода рук. Аккуратный, почти равнодушный шаг в сторону. Кажется, сработало. С наглого лица Вольрадо спала маска истинно кошачьего удовольствия, и он на миг недоуменно уставился на девушку. Филипп поперхнулся последним глотком, решив оставить его на завершающий аккорд. Поморщился, разглядывая напиток. Тело зашатало, норовя верхнюю часть уложить на пол. Легкое покачивание передалось и Джошу. Тот медлительно осел на паркет, хватаясь за голову. - Снотворное, - краткая фраза звучала как приговор. Стефания, чувствуя и облегчение, и напряженность, проводила взглядом гаснущий огонь в глазах Феликса. Он обессиленно упал: бокал разбился. Филипп сделал попытку подняться, поблескивая свирепым, но все же беззащитным взглядом. И улегся сам, не дожидаясь действия земного притяжения. Они все закрыли глаза. Подошла Пэтти, Джен и остальные протестанты. - По заслугам получат они. А не мы, - сухо, тихо и проникновенно произнесла Стефания, сунув Пэтти полный бокал. Стараясь не глядеть на Криса, девушка ушла, также не замечая интенсивно отлетающих от лица волос. Каждый шаг гулом отражался в теле; пальцы торопливо расстегивали карабин. По губам пробежала дрожь. И бабочка, сверкнув в темени коридора, отлетела под стол.***
Пэтти устремила взгляд сквозь шершавые клети, горестно оглядывая бесчувственные тела. Не потому, что их было жаль, а потому что она потеряла семью из-за их дикости. Бесчеловечного, нахального и смешливого решения. События другой ночи беспощадно мелькали пред глазами. На запястье мысленно тяжелело металлическое кольцо. Юноша, с ружьем на перевес, дал указание: убить всю семью, но оставить девчонку на кухне. Пэтти помнила, как он педантично смаргивал нелестные ругательства компаньонов. Ведь он выше, Он даровал саму жизнь. Помнила важное лицо, прилежную укладку светлых волос. Манеры. И абсолютно дикий, невменяемый взгляд голубых глаз. Безумец вел себя спокойно, чем лишь навевал безысходности. И ему это нравилось. Риз, как выяснилось в личных расследованиях, отличался результатами в политической деятельности штата. Пэтти злобно рассматривала его фотографии. С неприязнью слушала вальяжный голос, записанный на кассеты. Терпела, поджидала. И наконец, этой ночью, ей удастся отомстить ему. За те ужасные слова в коридоре дома: «Всех подчистить, ту оставьте». Родные выли: мама, отец, два брата. Пэтти, шумя наручниками, пыталась выпутаться. Кожу болезненно давило. Но что это, по сравнению с воплями и хохотом за стеной? Что? Девушка, сидя за столом, до крови прикусила губу, чтобы не заплакать. Вспоминала. Прикованная к печи, Пэтти кричала, чтобы ее освободили. Рыдала, звала маму, которая уже не могла прийти. Те парни, напоследок, пришли поржать на кухню. Убито глядя сквозь прорези масок, Пэтти старалась запомнить глаза. И напрасно. Боль стирала эту жестокость из сознания. Кто-то ее похлопал по щеке, а кто-то поцеловал. Но больше девушку не трогали. - А что с ней? Риз самодовольно и распорядительно оглядел девушку, изнывающе отдыхивающуюся и подтягивающую колени к груди. Страшные картинки расправы, бессилие, заведомый проигрыш в борьбе. Пэтти ждала второй приговор. Но вежливый незнакомец, впитав запах крови и отчаяния, блаженно обронил: - А Бог с ней. Белоснежная улыбка резанула по сердцу хуже заточенного клинка. Пэтти, плача, застыла. Жестокость в сочетании с истинным, животным наслаждением вызывала очевидный первобытный страх. Риз окинул прощальным взглядом кухню и удалился. И в последний раз дернув запястьем, девушка с всхлипом припала лбом к коленкам. Все, казалось, было кончено. Они ушли. Пэтти освободили участковые через целых 10 часов. И весьма любезно сопроводили через коридор, чтобы она не видела гостиной. Просторная камера и вторая – пустующая. Низковатые потолки, темные металлические вставки и белый свет, находящий отражение в белых каменных полах. Феликс обвел пространным взглядом камеру, протер пальцами глаза и по-новому уставился на своих приятелей. Кажется, начал что-то понимать. Поминутно сон вылетал из сознания остальных задержанных. Киллиан поднялся и дернул клеть, что есть силы. Не поддалась. Как и Пэтти – воинственно-пораженным взглядам. - Че с лицом, ребята? - донесся девичий голос. Если его выжать, то выльется довольство и яд. Джен умело мешала эти компоненты, нежнейше поглядывая на мужчин. Насколько могла. Киллиан невесело ухмыльнулся. Филипп закрыл лицо сжатым кулаком, подпирая холодную стену. Джош поднялся и стал делать вид, что изучает решетки. И только лишь Кристофер обреченно оперся об решетку, глядя то вниз, то на Стефанию. - Пятерых взрослых мужиков обвели вокруг пальца. Вот такие нынче коллеги у сенатора: пафос литрами выжимай, а по факту – овощи. - Вы всерьез подумали, что мы Вам доверяли? – вразрез рассуждающей вальяжности Джен, спросила Пэтти, печально и отстраненно глядя на мужчин. Им так не хватало шестого. Риза. - Вы ввязались в опасную игру, - мягко предупредил Джош, - Точнее, усугубили свое положение. Да, мы попались на вашу уловку, но это не значит, что мы отсюда не выйдем. - Вы не выйдете, - заметив ощупывание карманов, Пэтти улыбнулась Феликсу, - телефоны можете не искать. Они здесь. Короткий взмах пальцем: все шесть телефонов скучковались в старой коробке. Не дотянуться – она дразнилась за три метра от камеры. - Откуда вы узнали? – тень уважения затерялась в голосе Криса. - Что вас подослал сенатор? – почтенный кивок в ответ. Пэтти не выражала никакого самодовольства, бравадства, надменности. Это бессмысленно. Она спокойно отвечала Крису – кажется, единственному вменяемому садисту, совершившему лишь одно убийство для сенатора, - Нам не было ново узнавать информацию о тех людях, которых вы представили на первом собрании. Мы знали всё окружение Либерти. Увидев Феликса, я сразу узнала и поняла, что его подослали ради какой-то выгоды. Было бы странно, если бы за два года сенатор не узнал о протестантах. И я поняла, что началось. Поэтому резко отказала. Но, когда вы все разными путями решили настойчиво присоединиться к нам, решила, что будет неплохо держать врага поблизости. Вы нам дали ценную информацию. Но не подрассчитали, что, выкладывая протестантам всю истину, можете и не убить их. В итоге, этой истиной мы с удовольствием воспользуемся. Чтобы вас ликвидировать, пришлось подлить в шампанское снотворное. Как раз в тот момент, когда вы радовались своей победе. Рано получилось порадоваться, да? Наступила пауза осмысления. Да. Рано. Мужчины никак не реагировали под проницательным взглядом Пэтти. Миссия провалена – не пошутишь. - Интересно спросить. Что будет дальше? – взъерошенный шатен сглотнул негодование, решив сменить его на мнимое дружелюбие, - Трусливо перебьете нас, пока нас с вами разделяют решетки? Или подержите до утра, чтобы в последние секунды Чистки лишить нас жизней?.. - Мы не Вы, Феликс, - покачивая ножкой, сложенной на другую, отвечала Пэтти. Она решила искренне поделиться планами, - У нас есть цель привести сюда подобных вам, чтобы шантажировать сенатора. Имена знаем. Все сейчас празднуют Ночь в особняке Либерти. Дело мастерства протестантов. Он примет наши условия, лишь бы спасти ваши шкуры. - Думаешь, он нами так дорожит? – неподдельная удивленность проскользнула в синих озорных глазах Киллиана. - Это меня мало волнует. Даже если вы ему не нужны, то придется принять жестокие меры. По отношению к нему. И к вам, конечно же. Холодно поднявшись с места, Пэтти отбросила волосы назад и взглянула на часы. Отдала приказ: - Линдси, Биф, встаньте на охрану. Джен, ты охраняешь внешний вход. Феликс прикусил губу, поглядывая на зашедших протестантов. Кажется, он… насторожился? - Забавно, что ты не играла вовсе, - заметил Киллиан, глядя на Джен. Она им всегда не доверяла и не собиралась этого скрывать. Это что за игра такая? - Роль вредности досталась? - Да я просто врать и актерствовать не умею. Поэтому из себя ничего не строила. Все-таки быть собой - покруче, как и быть по эту сторону решетки. Не так ли? - Джен с хитрецой улыбнулась. Оборот с блистающим хвостом. Она кивнула Пэтти и собралась на выход. Стефания услышала, как засвистела шелковая ткань. Феликс вытянул переливающуюся ленту из-под ворота рубахи: в воздухе сверкнула бабочка и спряталась в крепко сжатом кулаке. И хитроватый взгляд не блестел больше радостно. Скорее, ненавистно. Блондинка обескураженно взглянула на Криса. Что-то щелкнуло. И на невинном лице возникли искусственные, но весьма правдоподобные эмоции. - Ух тыыы, - легкая кривая усмешка, - даже не будет сцены «Как ты могла? Да я любил тебя!». Где же она? - А где сцена с «Боже, как это было мерзко, - юноша, парадируя, скорчил смешную гримасу, - целовать и обнимать тебя, признаваться в любви, - гримаса испарилась, являя умиротворенное выражение лица, - спать с тобой, - Стефания отбросила накрывшую нежность воспоминаний. Мерзость! - но что только не сделаешь ради великой миссии!»? Этих сцен не было. Была пустота. - К чему это вранье, если есть влюбленность? Даже во врага? Стефания перенесла вес на другую ногу и медлительно вынула из куртки фотоаппарат. Плоский, серебристый. Словно добытый из фильмов про шпионов. - Ты правда думаешь, что я влюблена в тебя? - надменное хитроватое лицо, - Ой, прости, не так, - привычное, милое и трогательное, без капли фальши - и повтор вопроса. Крис, нежно поглядывая в серые глаза, твердо подтвердил: - Так и есть. Ты влюблена в меня. - Ты так старался втереться мне в доверие, Крис, я даже почти поверила в твою наивность. Но, увы, моя влюбленность - отражение твоей, - Стефания сменила лицо и тон – фальшивые и продуманные от начала до конца, - Я не влюблена в тебя. Пауза. Кристофер закусил губу, выразительно глядя на нее. И чем больше он глядел в болезненно равнодушный взгляд, тем тяжелее его выдерживал. В сиене замельтешили беспомощные нотки. Приятный собой юноша в первый раз жизни примерял на себе разочарование. И ему это не шло. Стефания, как фея с волшебной палочкой, взмахнула полароидом. И из отверстия выплыла фотография расстроенно-надутого лица. Девушка рассматривала ее наигранно сочувствующе. - Театр теряет такого актера... Ах, ну ладно, все же не его одного. Переживем. Потом еще смеяться будем, с удовольствием любуясь на трупы всей вашей цирковой «труппы». Эффектно взмахнув шевелюрой, Стефания отвернулась и с силой нашпарила фото на гвоздь. Серая шляпка разорвала светлый лоб юноши и застряла. Стеша смерила закипающего Криса холодным взглядом. Тот усмехнулся, привычно так, через нос: - Я играл, ты играла, - пожатие плечом и равнодушное, - Всё. - Всё, - вторила Стефания, принимая его эмоцию. Она принадлежала и ей. Смирение после поставленной точки. Феликс, потирая губу, оглянул их, но никак не прокомментировал. - Жизнь – театр, а мы в нем актеры. Поэтому – играйте, - после ироничного торжествования Джен осеклась, - Ой, извините, у вас этого уже не получится. Пэтти улыбнулась и накинув легкое пальто, застремилась на выход. Ей не терпелось встречи. Вопреки всеобщему мнению – не с сенатором. Стефания в последний раз оглянула юношу. Секунда. И в надменно опущенных ресницах - пренебрежение. Девушка развернулась и ушла, махнув ладонью Линдси и Бифу. Кудрявая грива Пэтти и упрямо зачесанный назад конский хвост уже скрылись за дверью. Следуя их примеру, Стеша перешагнула порог и услышала за собой одно: - Теперь-то точно всё.