***
— Ну вот и сладкая парочка. У тебя очень приятная бабушка, Хенни. — усмехается Минхо, специально слащаво выделяя последнее обращение к Хану. — Надолго поездка к родителям Сынмин-и? — Думаю на один день, да? — Сынмин обращается к Хенджуну, тот кивает головой, — Его бабуле лучше много не колесить. — Такие счастливые, аж бесит, да? — Феликс смеется и обнимает стоящего рядом Минхо. — Ага! Противные такие! — шепчет ответно на ухо старший. Сынмин закатывает глаза, обнимая Хана и показывая старшей омеге язык. — Значит когда приедем к тебе, то вы устроитесь в твоей старой комнате, Сынмин-и, а мы в гостевой? — интересуется заранее Минхо, а потом хитро усмехаясь добавляет. — Только если захотите пошалить, будьте хотя бы потише. Твои соседи прошлый раз мне жаловались на твои стоны. — Боже! Хён! Уймись! — О от смущения прячет свое лицо в грудь альфы, слыша как остальные смеются. — Мы едем в первую очередь знакомиться с родителями. Папа сказал, что будет праздничный ужин и нам придется сходить с тобой, Минхо-хенним в магазин. — С тобой хоть на край света, дорогуша! — старшая омега подмигивает Хенджуну.***
Сынмин немного топчется, радостно волнуясь перед дверью своего дома и крепко сжимая руку Хана, все же стучит несколько раз в такт какую-то мелодию. — Знакомый стук! — слышится мужской голос за дверью и она открывается. На пороге стоит высокий мужчина, у которого в волосах виднеется немного седины. — Я угадал! Мой маленький лисенок вернулся к нам! — Отец! Не называй меня так! — О смеется, легко стукая своего отца в плечо и смущённо улыбается. — Я не один. Это Хенджун. Он мой альфа. Лицо отца становится более серьёзным он осматривает Хенджуна с ног до головы, прищюривая глаза и расплывается в улыбке. — Что же мы с папой должны вместе оценить твой выбор. — отец отступает чуть назад пропуская всех в дом и помогая бабушке Хана зайти тоже. — Минхо и Феликс тоже с тобой! Как здорово! А вы наверное чья-то бабушка? — Здравствуйте, это моя бабушка, она хотела познакомиться с семьей Сынмина, — альфа протягивает руку мужчине, тот в ответ крепко сжимает ладонь. — Тогда мне приятно познакомиться! — отец омеги улыбается, провожая гостей на кухню. — Дорогой! Сынмин, приехал к нам с большим сюрпризом, как оказалось! — Надеюсь, это что-то хорошее, иначе я не знаю что с вами сделаю. — грозно предупреждает папа откуда-то из кладовой. — Он пришёл со своим альфой и его семьёй. — спокойно отвечает мужчина, усаживая всех за стол. — А ещё пришли Минхо и Феликс. — Что? — папа громко удивляется и сразу же выходит из кладовой, вытирая руки о свой фартук и рассматривая Хенджуна прищуром. Хану становится немного забавно, словно прищур это их семейное. Смотря на лицо предположительно омеги, Хан понимает в кого у Сынмина такие мягкие, красивые черты лица и лисьи глаза. — Как это произошло? Насколько серьёзные намерения, что уже с родителями знакомимся? Голос папы кажется грубым, но на самом деле он просто переживает за свое дитя и все это осознают. — Пап. Он сделал мне предложение. Всё очень серьёзно и мне надо будет с вами потом поговорить наедине. — омега чуть мнется, сидя рядом с Хенджуном и сжимая его руку от волнения. — Так ты пришёл просить руки нашего Сынмин-и у нас? — папа подходит к столу, снимая фартук и вешая его на свой стул. Казалось разговор предстояло серьёзный и долгий. Отец встаёт позади папы, поглаживая того по плечам, явно чтобы сбавить нагнетающую атмосферу. — Не говори так жутко, иначе спугнешь гостей. — шутит отец, подмигивая Сынмину и Хану. Хенджун поднимается со стула, протягивая руку вперед к родителям Сынмина. — Я Хан Хенджун. Я люблю вашего сына. Хочу связать с ним свою жизнь, — пожимает руки родителей по очередности, — я знаю вы самые замечательные родители, вы позволите мне стать лучшим мужем для Сынмина? Сначала папа хмурится, но потом оба родителя улыбаются кивая друг другу. — Произнёс так словно на собеседование пришёл. — отец смеется, приобнимая папу за плечи — Раз Сынмин сам счастлив с тобой, то конечно мы вас благословим. Мешать счастью своего ребёнка было бы эгоистично, но если что-то пойдет не так… — отец смотрит уже серьёзно. — Я за себя не отвечаю! — Сэр? — Хан не знает как обращаться к взрослому альфе, слегка выдыхая, — я так счастлив! — Па! Своим взглядом чуть меня не оставил без мужа! — Сидящий рядом Сынмин смеется и пытается усадить Хёнджуна обратно. — Это моя бабушка, — Хан обнимает рукой старушку, возле него сидят его самые любимые люди, — она хотела очень с вами познакомиться! — Я так рада, что мой Хенни стал таким взрослым, вы уж тоже позаботьтесь о нём, больше у него нету никого кроме меня, —Старушка нервно кивает головой, прижимаясь ближе к внуку. — Можешь называть меня отец, а его папой. Или отец Юнхо и папа Усон, хотя звучит словно мы служители церкви. — мужчина, которого зовут Юнхо смеется, усаживаясь за стол и пожимая аккуратно руку старушки Хан. — У вас замечательный внук. Ещё с порога мне понравился. — Кстати вы у нас на ночь остаётесь? — Усон встаёт из-за стола, чтобы подать всем еду и снова надевает на себя фартук. — К слову не хотели бы остаться подольше? Дела со свадьбой обсудить? — Ага! — Сынмин положительно качает головой, оглядывая друзей и семейство Хан. — Тогда Минхо должен нам пожарить мяска, уж очень я соскучился по его готовке? — Юнхо потирает ладонями друг об друга. — Так уж и быть! Раз вы просите, то я не в силах отказаться. Мясо есть или в магазин надо сбегать? — Минхо улыбается, подмигивая Сынмину, словно они собирались сплетничать. — Да. В магазин надо сбегать. — вдруг говорит Усон. — Я приготовил список нужных продуктов. И кстати мы сделали несколько гостевых комнат, так что можете спокойно расположиться по отдельности. —Упс! —шепчет Минхо в ухо Феликсу, поглядывая на парочку.***
— Твои родители прям решили не ужин устроить, а помолвку? — Ли разглядывает список продуктов который ему дали. — Ты психуешь, потому что без своего Джисона, тут? — Сынмин поправляет берет, расматривая недовольную гримасу на лице старшей омеги. — Зато меня не будут скреплять всякие домашние обязанности. — закатывает глаза Минхо, открывая дверь магазина и галантно пропуская О внутрь. — Слушай, а твой Хенни не ревнивый? Я так к слову интересуюсь, чтобы каким-нибудь твоим воздыхателям кости не переломали. Ли усмехается, потому что младший явно не подозревает на что способен его будущий муж. Только сам не понимает зачем ворошит это осиное гнездо. — Ты по-моему сам ответил на свой вопрос? — Сынмин улыбается, прищуриваясь, читая этикетку на соке. — Ананасовый вон там, — старший хихикает, убегая от закатаных глаз Сынмина в отдел с мясом. — Хён! Ты только об этом и думаешь! — восклицает смущенный младший и продолжает искать нужные продукты. — Я смотрю ты жизнью наслаждаешься? — ядовито выплевывает вдруг знакомый голос. И когда О поднимает свои глаза, встречается с лицом Чонсу, отчего отшатывается назад. Сердце Сынмина бешено заколотилось, когда он перед собой видит бывшего альфу, тревога внутри сводит живот. Что здесь делать Чонсу? Что ему нужно? —А? — не понимающе смотрит по сторонам омега. Минхо как назло куда-то испарился. Чонсу подходит ближе, практически прижимая Сынмина к стеллажам продуктового магазина. — За моей спиной вертишь грязные делишки? — альфа протягивает свою ладонь, скользя ей по щеке омеги, а потом резко сжимает пальцы на шее. — Ч-что ты имеешь ввиду? — испуганно спрашивает О, в уголках глаз начинают собираться слезы и дышать становится сложнее из-за крепкой хватки на шее. — А сам не догадываешься? — хмыкает Ким, второй рукой опускаясь на талию омеги и сжимая её. — Решил что можешь строить отношения с другим альфой без моего разрешения? Ещё воняешь им теперь. Сынмин совсем не понимает, что происходит, почему вдруг так и откуда Чонсу все знает? И какое ему дело до его жизни? Страх липко окутывает его и попытки дернутся оказываются совсем жалкими, от чего альфа рычит практически в самое ухо, обжигая своим дыханием. Тонкие пальцы на шее Сынмина лишь крепче стягиваются. — Ким? — рядом раздается встревоженный голос Минхо. Чонсу лишь оглядывается и сдергивает руку с талии Сынмина, прихватывает за щеки старшую омегу. — Как же ты мне надоел! — альфа крепко сжимает щеки Минхо, а другой рукой заставляет Сынмина давиться без воздуха. — И какого хрена ты тут творишь, Господин Ким? — раздаётся голос Гониля, который тут же бьёт по рукам Кима, затем его отталкивая. Тем временем около омег оказываются уже Джуен и Джисок, уводят их из этого места. — О, шестерка Джунхана! — Ким рычит, брезгливо поправляя свою рубашку. Гониль взмахивает рукой и оставляет на лице Чонсу крепкую пощечину. — Я думал ты умный Ким? Забыл какой в бешенстве Хан? Он же от тебя живого места не оставит! — Да, плевать! — злобно вскрикивает Ким, раздрженный тем что его вообще посмели тронуть. — Он тоже хорош подбирать чужую собственность. Хотя… мусорщики только и могут поднимать использованное, ха. — Чонсу гадко усмехается, вызывая у Ку ещё большее желание дать ему ещё раз по лицу. Сынмин пытается отдышаться от натиска руки альфы, попутно хватая Минхо за рукав кофты, бросая по пути купленные продукты. Больше всего он хочет сейчас исчезнуть с этого места и оказаться рядом со своим альфой. Гониль оглядывается в след уходящей компании и покупателей магазина, направляя свой указательный палец в лицо Чонсу: — Какой же ты придурок!***
Сынмин оказавшись у порога раньше всех, почти тарабанит в дверь, желая скорее оказаться дома и в теплых, крепкий объятиях. И дверь открывает Юнхо, недоуменно смотря на испуганного сына и хмурясь. — Что случилось, Сынмин-и? — обеспокоенно начинает отец, а на его вопрос в коридоре тут же появляются Хенджун и Усон, также тревожно смотря. О младший не в силах выговорить ни слова, бросаясь в объятия своего альфы и тихо начиная всхлипывать. На пороге уже появляется Минхо, также тяжело дыша, потому что Сынмин слишком быстро шёл и ему было сложно в этот раз за ним поспевать. — Мы… мы наткнулись на одного мерзавца в магазине… — Ли поджимает губы, внутри сильная злость и обида. Злость на Чонсу, а обида на себя, который не смог вовремя правильно среагировать. Хенджун тут же подлетает к своей омеге, нервно оглядывая рядом стоявшего Минхо, который ему качает головой, словно услышал мысли Хана. — Можете приглядеть за Сынмином? У меня есть важное дело? — Хенджун оглядывается на встревоженных родителей, пленяя своего омегу к себе в объятия, целуя в лоб. — Ты в порядке? — Не уходи! —Сынмин зарывается в Хенджуна, крепче сжимая в своих руках, вовсе не желая его сейчас куда-либо отпускать и оставаться без него. — Ты думаешь будет правильно оставлять сейчас свою омегу и бежать разбираться? — интересуется серьёзно Усон, пытаясь заставить Хана думать не о разборках. Конечно важно разобраться с обидчиком, но прыгать в это с горячей головой и оставлять сейчас нуждающегося во внимании своего альфы Сынмина, кажется папе совсем безрассудным. Однако выбирать за него или держать Хенджуна родители не собираются. Это их жизнь и их выборы. Они и сами встревоженны происходящим, но решают пока не задавать вопросов. Обеспокоенный Хан выдыхает. Слова Усона приносят в его голову разум, он прав, а с Кимом он разберется потом, не при семье Сынмина. Они приехали сюда не за этим. Да и бабушка тут тоже, разве он может бросить своих любимых и побежать разбираться? Конечно нет! Не сейчас, точно. — А где комната Сынмина? — интересуется Хенджун. — На втором этаже, первая комната слева. — говорит Юнхо, приобнимая за плечи Усона и приободряюще кивает. — Тогда я лучше сам схожу за продуктами. И завтра лучше поужинаем празднично. Но обязательно сегодня спуститесь на ужин. Хан молча кивает головой, закрывая дверь за Минхо. — Я провожу его, а ты лучше поговори с родителями, — старшая омега берет Сынмина за руку и направляется наверх.***
— Сынмин уснул.— спускается Минхо, заглядывая за шторки окон, — уже совсем вечер, давайте поужинаем и тоже спать? Как же вкусно пахнет! — приближается к Усону, запуская свой нос через плечо. — Юнхо так хотел твоего мяса… —улыбается папа, направляя свой взляд на разговаривающих Хенджуна и мужа. — Завтра обязательно приготовлю, пускай мужчины поговорят.— Минхо ложится на плечо Усона, родители Сынмина стали ему как родные. — Феликс с бабулей где? Не будут ужинать? — Ликси дал ей таблетки и пошел ее уложить, она поела уже рис с овощами. Я так рад, что Хенджун никуда не ушел, — оглядывается на альф, — не хватало еще чтобы его бабушка переживала за него. Минхо согласно кивает, хотя в мыслях он думал немного иначе. Не хотелось бы чтобы у этих обоих появились проблемы из-за того, что Хан бы избил Чонсу. Конечно Джисон может легко вытащить того из полицейского участка, но это не останется забытым. А Сынмин и так уже натерпелся за сегодня. — Зови этих болтунов, ужин готов! — хихикает Усон, забираясь в шкафчики с посудой, чтобы разложить еду. — И Феликса позови, чтобы помог мне. Ужин проходит довольно спокойно, никто не вспоминает о случившемся и не хочет об этом говорить. Нагнетать атмосферу пока не хотелось, да и хорошо, что все хорошо закончилось. — Хенджун? — зовет того Юнхо, — твоя комната на первом этаже, рядом с бабушкой. — Мужчина указывает на дверь в дальнем коридоре. Хан печально вздыхает, эту ночь он хотел бы провести со своей омегой. — Хочешь поменяться? — шепчет Минхо, улыбаясь — У меня местечко с Сынмином. Хан смотрит в след уходящим родителям своей омеги и согласно кивает. — Через часик встретимся тут? —Угу! Пойду бабулю пока проверю.— Хан похлопывает по плечу омегу и исчезает в дальней комнате.***
Через час Минхо чуть сонный ждал на назначенном месте Хенджуна, обнимая одеяло, которое прихватил с собой. Он и так на большие уступки идёт и свое любимое одеяло оставлять не собирался. От ожидания возникало обеспокойное чувство в голове, а вдруг Хенджун ушел? Незнакомый альфа еще не до конца вызывал доверия. — Ку-ку! — над ухом омеги возникает шепот, Хенджуна почему-то забавляет это, он наслышан об этом Ли Минхо, его впечатляет, что непослушная сучка Джисона не настроена против него. — И чего так долго? Я уже хотел развернуться и уйти. — язвит Минхо, сжимая свое одеяло крепче и хлопая по плечу Хана, усмехается. — Принимай эстафету! Только будьте потише! Эта омега любила шутить про непотребства или двусмысленно, чтобы смущать людей, но похоже на Хенджуне это не совсем работало, что довольно сильно расстраивает. — Буду должен! — Хенджун подмигивает Минхо и тихонько скользит по лестнице. — Раскошелиться тебе придется! Поверь! — шикает Минхо плетясь в комнату Хана. Сынмин просыпается, когда слышит вновь шум двери и чуть хмурит брови, надувая очаровательно щеки, недовольно бурча при этом: — Что же ты ночью шастаешь, Минхо-хённим? Что-то подъедаешь в нашем холодильнике? Хенджун скользит в кровать, со спины обнимая омегу, отчего Сынмин удивленно замирает, он хотел бы уже отругать Минхо, но ощущая запах альфы, понял, что это его любимый. Ох, уж этот Ли! Сынмин опьяняется горячим дыханием на шее, альфа слегка рычит прикусывая кожу. — Я так скучал… — Хенджун прикусывает мочку уха, пробираясь руками под шелковую пижаму. — Хенни, я тоже скучал… — рвано выдыхает омега, поворачивая лицо к Хану, чувствуя как щеки начинают краснеть. О пододвигается ближе бедрами к паху альфы. — Сильно не шуми… — Хенджун ластит кожу под гладкой пижамой, отодвигая кромку резинки у шорт, пробираясь рукой к нижнему белью. — Угум… — тихо мычит Сынмин, немного прогибаясь в спине и жмуря глаза. В комнате становится немного жарко, а по воздуху распространяется сладкий запах, заставляющий альфу тихо рычать. Он зависим от запаха омеги, заставляющего его забываться и лишь страстно желать О в такие моменты, возбужденная омега как ловушка, в которую Хан попался, безвозвратно. Он тогда в доме, где оставил свое детство, сдержался, но сейчас когда не отталкивают, альфа уже вряд ли отступит назад. Хенджун прекрасно знает, что за стеной родители Сынмина, это даже ещё больше его заводит. Адреналин и нуждающаяся омега в крови играет слишком сильно. Хенджун аккуратно снимает с Сынмина сначала шелковые шорты, следом нижние белье, рука скользит между бедер, размазывая естественную смазку омеги. О прикусывает с силой нижнюю губу, стараясь не издавать звуков, но хныканье все же тихо вырывается из уст, поэтому он хватает рукой подушку, пряча туда лицо. Подушка смягчает звуки рвущиеся из омеги, делая их тише. Сынмин выгибается в спине больше, прижимаясь ягодицами к паху Хана, который все ещё стискивают ночные штаны. Возбуждение бьет окончательно в голову альфы, он практически выпрыгивает из своих штанов оставаясь в одной футболке. Изгибы омеги такие чарующие, как и слегка загорелая кожа. Руки сами ползут на ночную рубашку, в слепом порыве растегивая пуговицы, гладкая ткань скользит с плеч и альфа прикусывает место, где была оставленна метка. Рычит от хныканья омеги, вылизывая прикушенную кожу. — Хенджун… — тихо в подушку хнычет О имя своего альфы, чувствуя горячие губы на своём плече, возбуждаясь ещё больше от рычания Хенджуна. Ему уже не терпится почувствовать себя наполненным и от каждой такой мысли, он жмурит глаза от смущения сильнее. Омега никогда не думал, что его голову вскоре будут заполнять такие мысли и желания. Просьба от нетерпеливости, вырывается изо рта Сынмина, сама. — Пожалуйста… — Ты такой горячий! — шепчет Хенджун размазывая большим пальцем смазку, слегка проталкивая его во внутрь омеги. Раньше животный инстинкт был подавлен в Хане, глубоко заточив в себе похоть, от которой сейчас взрывался мозг. Сынмин и есть его похоть, соблазнительная, дурманившая голову. С каждым днём Хенджун открывал в себе какое-то новое ощущение, от которых ему вовсе не хочется прятаться. О продолжает хныкать, каждый раз зарываясь в подушку, когда из уст рискует вырваться более громкий звук. Тело выгибается сильнее, насаживаясь на длинный палец глубже и начиная теперь ещё всхлипывать от ожидания. Сил терпеть становится все меньше и меньше. — Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста… — Сынмину все сложнее держаться и дышать, он хочет чтобы его перестали уже дразнить и дали то, чего он так хочет. Хенджуну самому терпеть сложно, стояк тяжелеет и горит от прилива крови. Нуждающаяся омега зовет к себе, её хочется наполнить, альфа в легкую заменяет палец на член. Заставляя Сынмина скулить в подушку, оставляя на ткани мокрые следы от зубов. Хан поднимается на колени на кровати, заставляя и О поднять свою красивую задницу, уткнувшись носом в подушку. Горячие ладони Хенджуна сжимают ягодицы, неспешно толкаясь и омега внизу продолжает хныкать, да всхлипывать. Сынмин выгибает спину, только больше выпячивая свой зад и альфа громко сглатывает, потому что ему чертовски нравится этот вид и это ощущение. Рука Хана скользит по выгнутой спине, лаская пальцами выпирающие позвонки, запуская пальцы на затылок, стягивая волосы и вновь спускаясь на поясницу. Кожа краснеет, прижимая поясницу большими пальцами сильнее. Вид очаровывает альфу, ему приходится слегка отстраниться и любоваться наполнением омеги, которая скулит в мягкую ткань. О сжимает подушку крепче, утыкаясь носом глубже и кусает её. От слишком приятного ощущения хочется кричать, но за стеной спят родители, поэтому Сынмин только двигает бедрами на встречу вновь, принимая член Хенджуна глубже. Пальцы на ногах поджимаются от накатывающего удовольствия, когда уши слышат и тело чувствует мокрые шлепки. — Ты такой невероятный О Сынмин, —Хенджун шепчет в затылок, не прекращая наполнять омегу, которая оставляет мокрые следы на кровати. Хан понимает, что не должен так себя вести в чужом доме, но ароматная омега сводит с ума, заставляя забыть обо всем на свете. Ноги Сынмина отдаются легкой дрожью, заставляя Хенджуна перевернуть уставшую омегу, приподнимая её ноги выше, укладывая на свои плечи. О прикрывает рукой глаза, кусая губы и хнычет, чувствуя как мышцы ног болят от усталости. Другой свободной рукой омега сжимает простынь, снова выгибаясь в спине на очередной толчок альфы и кусает губы сильнее, сдерживая стон. Слишком хорошо ему сейчас, поэтому сегодняшняя неприятная ситуация вылетает из головы, да и разговор с Минхо очень помог. Толкаться в омеге становится труднее, заполняя стены комнаты легким рыком, Хан склоняется, оперевшись руками в изголовье кровати, практически вбивая Сынмина в кровать. Альфа кусает плечо снизу, оставляя там опьяняющее тепло, от которого омегу выворачивает словно от наслаждения. У Хёнджуна на губах вкус клубники, а у Сынмина бабочки в животе. О горячо выдыхает, сжимая в себе Хана, чувствуя его узел внутри и хватаясь за шею, целует в губы, тихо в них выстанывая. Этим поцелуем он хочет передать все свои чувства, сказать как любит своего альфу. Омега ощущает, как тот изливается внутри него и тепло чужого семени наполняет его изнутри. Это кажется Сынмину таким приятным, а отпускать Хенджуна не хочется. Хан слегка задыхавшийся падает на Сынмина, словно он теплое оделяло, накрывая свою омегу от дрожи от наступившего оргазма. Ему нравится заботиться о Сынмине, как и чувствовать как тот в нём нуждается. — Сынмин, мой Сынмин, — Хенджун хрипло ласкает ухо снизу, любовь и правда действует на него словно волшебное снадобье. О зарывается носом в плечо своего альфы, прикрывая глаза и от тепла горячего сверху, придавливающего тела, засыпает. Оба устали и оба хотят спать. Хан улыбается, целуя на последок в лоб омегу и накрывает их одеялом, обнимая крепче Сынмина под собой.