Призраки Неверленда
Цири и Акеми покинули святилище Древа и отправились к горячим источникам. Они шли по вулканической тундре. Из земли били гейзеры, из трещин с шипением выходил пар, пустошь изобиловала разноцветными озерцами, кругом валялись кости, погибших животных. Цири повертела головой вокруг и увидела, поднимающиеся к небу, покрытые белым снежными шапками пики горы. Они окружали вулканическую долину со всех сторон. Такое изумительное и выделяющее место. Женщины прежде чем иди в лагерь охотников решили прогуляться, и отправились исследовать руины, которые заметили на островке у одного из озёр. Как только они приблизились к развалинам, на них выбежало два нечто, эти существа напоминали фигуру облепленную кусочками доспехов, оружия и знамён. — Это драугир, — крикнула Цири, жалея, что у неё нет серебряного оружия. — Два это много, попробуем их разъединить. Они стали метать в призраков ледышки, и потом рванули в разные стороны, надеясь, что призраки разделятся, но они не обращая внимания на эльфийку вдвоём бросились за Цири. Девушка побежала к камню хранителю, потом она узнала, что это камень атронаха. Но всё-таки один из драугиров отстал, к нему устремилась Акеми, в своём ускоренном режиме, она добежала и треснула его по броне. А первый уже догнал Цири и обрушил на неё удар меча, который она приняла на щит. Удар был сильный, щит затрещал, второй удар — Цири осталась без защиты. Девушка отбросила обломки и отбежала, к счастью драугир двигался медленно и она успевала уклоняться, положение облегчило ледяное приведение Акеми, которое послала эльфийка на помощь, и ледяной змей отвлекал драугира. Цири несколько раз рубанула топором, но он только звякнул по броне призрака. Но тут Цири ослепила вспышка света, а когда открыла глаза от призрака осталось зеленоватое сияние, а напротив стояла Акеми. — Что это? — спросила Цири, ещё не отошедшая от вспышки. — Я чуть не ослепла. — Я подумала что раз это нежить, то есть уязвимость к солнечному свету, — ответила снежная эльфийка. — И воззвала к Ауриэлю. — Значит не только, серебро и огонь хороши против нежити, — поняла Цири. — Солнце тоже подходит. Они отправились осмотреть руины подробнее, откуда-то ведь берутся драугиры, там их ждали несколько привидений, голова была закрыта красной тяпкой и за спиной находился могильный камень, призраки парили над землёй и были вооруженных мечами. Призраки были более слабыми противниками чем драугиры, но их было много. Цири несколько испепелила заклинанием, но призраки все продолжали вылетать из руин. Акеми приказала Цири лечь на землю и прикрыть голову руками. Паладин произнесла молитву и солнечные лучи ударили в центр развалин, возник яркий шарик, который вспыхнул, светив и покрыв озерце. Цири почувствовала сильный жар словно её поместили в духовку. Девушка поднялась, отряхнулась и осмотрела себя, некоторые ремешки обуглились, топор не пострадал, так как Цири легла на него. — Ты что, нас хотела заживо сжечь?! — рассержено спросила Цирилла, заметив, что Акеми тоже пострадала. Фалмерка стала данмеркой, кожа её лица потемнела, что-то среднее между коричневым и серым цветом, а её одежда была прожженна. Снежная эльфийка обессилено присела: «У нас не было выбора, этих неизвестных, для моего мира призраков, было слишком много. Нам всё равно досталось, несмотря на то, что я держала ледяной щит». Это разумно — белый цвет должен был отразить свет, а лёд охладить воздух. — Если снова захочешь устроить солнечную вспышку, то предупреди, — предложила Цири. — Чтобы я успела исповедоваться. — На счёт исповеди, — спросила Акеми, тяжело дыша. — Откуда эта нежить? — Это неупокоенные души, павших воинов, умерших жестокой смертью, — ответила Цири. — Надо найти их тела, иначе всё бесполезно. Ведь тут бушевала гражданская война и гибли люди. Они почесали развалины, где столкнулись с толпой скелетов, Цири расстреляла их ледышками, хотелось охладиться. Они собрали костяки в одном месте, копать большую могилу времени не было. Акеми велела Цири провести ритуал экзорцизма, после чего, сожгли кости огнем, а прах закопали. Теперь место должно стать безопасным. — А что там? — поинтересовалась Цири, указав на башни слева. — Туманная застава, — ответила Акеми. — Бандитская база, хочешь пообщаться? — Нет, пойдём в лагерь к охотникам, — решила Цири и спросила. — Как твоё лицо? — Считай, что загорела, — ответила фалмерка. — Через пару дней пройдёт, было подобное, когда реактивы неправильно смешала.На отдыхе
Женщины вошли в охотничий лагерь. Цири лукаво предъявила старшей сестре, что она увела у неё Мориса, а значит младшая первой выбирает с кем проведёт ночь. Акеми не возражала, она вообще ничего не хотела, кроме того, как посидеть в тишине. Цири быстро скинула себя одежду и прыгнула в источник, где отдыхал охотник, и мило с ним начала говорить о всякой ерунде. Объяснять, что парень, ошалел, будет лишним. Акеми помялась, если пришла в ресторан, то надо поесть, выбрав для себя купальное место отправилась к нему. Подойдя к источнику, эльфийка спросила разрешения, мужчина, отдыхавший в тёплой ванне, дремал и толком ничего не понял, как фалмерка оказалась рядом с ним. — Никогда не видел, данмера с глазами сине-зеленого цвета, — удивился мужчина и спросил. — У тебя был сегодня тяжёлый день? — Очень сложный, дурная голова всему телу покоя не даёт, — призналась Акеми, взяв имя тёмного эльфа. — Меня зовут Акемрилия. — Иногда бывает, — усмехнулся мужчина. — Я Аркелл.Про мужчин
Цири лежала у костра, на вертеле жарился кролик — презент девушке от очередного партнёра. Акеми сидела напротив и обрабатывала мазью, обгоревшее лицо, а Цири тем временем, рассказывала пикантные подробности о проведённой ночи. — А у тебя, как свидание прошло? — спросила Цири у Акеми. — Ты теперь поделись впечатлениями. — Погрелись в источнике, поговорили, потом уединились и сделали приятное дело, — ответила фалмерка, не прекращая своего занятия. — Ничего такого, о чём можно похвалиться. Глаза Цири хитро заблестели и она не сдержалась: «Ты до сих пор не рассказала об преподобным. Как он? И что он тебе подарил за страстную ночь?» — Мужчина образованный, интеллигентный и любящий своё дело, но тебя же не это интересует, — сказала Акеми, понимая, что Цири сложно удивить, её компаньонка найдёт на ночь мужчину даже в самом безлюдном месте. — Показывай подарок от Мориса, — не отступала Цири. — Какой подарок? — удивилась эльфийка. — Я ему сделала хорошо, а он мне. Мы в расчёте. Цирилла ухмыльнулась и стала рассказывать о своих достижения начиная с Кэльпи, которую получила от Хотспорна, хотя ничего не было, купец умер прежде чем она согласилась. А потом скитания по мирам, которое закончилось в тюремной дворе Северной крепости. Скитание в виде бестелесного духа в Совнгарде. И возвращение к жизни, на этот раз надо брать всё. Следующего шанса не будет. В Нирне дела пошли значительно удачнее, поначалу девушка ломалась, но однажды, уступила Торальду. Процесс пошёл и Цири каждый раз получала трофеи: вкусный ужин, украшения, одежда, деньги, но это по мелочовке, дворцов, яхт, королевств ещё не добыла. — И тех пор ты изменяешь Торальду при первой же возможности, — усмехнулась Акеми. Цири возразила, заявив, что так не думает, Торальд ей действительно симпатичен, напоминая одного дорогого человека из прошлой жизни. Но Цири никому не принадлежит и может делать всё что угодно, а свое поведения изменой не считает. Торальда рядом нет, а у Цири есть потребность требующая удовлетворения. Девушка проголодалась, сделала охотнику приятное и заработала кролика на ужин. Цири указала рукой на готовящийся ужин, что теперь не есть, если Торальд отсутствует. — Для неё, плотская утеха и совместный ужин, одно тоже, физическая потребность, — подумала Акеми. —Но суть не в этом. — Ты могла взять лук и сама добыть мяса, — предложила фалмерка. Цири поднесла руки к голове и стала крутить головой, изображая оленя и громко смеясь, заявила, что охотилась на охотника. Добыла «Аленя», а он пусть обеспечит, девушку подарками. Сочетание приятного с полезным. — Прекрати грабить мужчин, — возмутилась Акеми. — Ты используешь, то что дано тебе природой. — А взамен забираешь, то что произведено и добыто трудом, это неравноценный обмен. — Если берёшь что-нибудь материальное, то будь добра дать взамен такое же. Цири вспомнила, что эльфийка получила от своего кавалера лисью шкурку, взамен Акеми передала охотнику несколько монет, и лечебное снадобье впридачу. Всё это превышало стоимость шкурки, получалось Акеми сама заплатила за вечер. Фалмерка объяснила, что у Аркелла больна мать и она решила помочь, чем может. Цири развела руками, если бы Аркелл привёл знакомиться, то его мама сразу благословила их, ведь лучшей жены, чем Акеми не найти. Не то что, меркантильная Цири, которая обобрала Инвара (Цири, имёна своих партнеров запомнила лишь в редких случаях, а так для простоты именовала множество своих кавалеров Инварами). А дома охотника, наверное, ждёт жена и трое голодных детей, пока муж и отец развлекается и просаживает добычу. Хотя девушка кольца святости брака на руке своего кавалера не заметила. А кролик уже был готов, Цири сняла ужин с вертела, и стала нарезать на кусочки. — Невиновата я, — надув губки проговорила Цири. — Они сами мне дают и дают, я же ценник не ставила. Ужин удался, мясо запили мёдом, полученным в благодарность от шахтёров, за избавления от утопцев. Цири думала откуда здесь нежить из Неверленда, неужели началось новое Сопряжение Сфер и переходы между мирами стали проще. На эти вопросы никто не мог дать чёткого ответа, просто появились из ниоткуда.Про любовь
— Фиона, а ты веришь в любовь? — поинтересовалась Акеми, развалившись у костра. Цири недоуменно наморщила лоб, а что это такое: бабочки в животе; или птички щебечут, летая вокруг головы; или когда у тебя кто-то и больше никто больше не нужен и вы можете вечно наслаждаться друг другом. А может готовность пожертвовать собой ради любимого, вспомнилась Йеннифэр, пытающаяся спасти ведьмака. Но впоследствии на чародейку вылили ушат помоев, что она стерва и поступок был результатом сиюминутным порывом. А родители Цири, тоже прекрасное начало, любовь-морковь. А в итоге матушка отправилась в пучину, чтобы потом батюшка сказал: «Я никогда не любил, эту малахольную девицу». Ради чего, всё это же бессмысленно. Любовь это зависимость, а зависеть это плохо и теряется возможность видеть мир такой какой он есть. Те кто ставит на чувства всегда проиграет и будет смешон. Чувства невечные, в одну и ту же воду не войдёшь дважды. Вечно это небо, горы, лес, река, а что чувствует человек, постоянно меняется. Можно провести вместе ночь и разбежаться. Если есть симпатия и общие цели, то можно задержаться и родить детей, вырастить, а дальше по обстоятельствам, обольщаться не надо. Цири высказала эльфийки свои мысли, чем удивила её. — Ты же бард, а вы постоянно исполняете лирические баллады, — задала вопрос Акеми. — Я пою, про то что востребовано, — разъяснила девушка. — Люди хотят испытать эмоции, послушать про то чего в реальной жизни нет, поэтому мы любим сказки, там можно всё. Петь про любовь это не значит, что в это веришь, надо просто исполнять правдоподобно, это и есть мастерство актёра, перевоплощаться в разные облики. Фиона понимала, что она не Цирилла Фиона Элен Рианнон, и тем более не Ласточка. Да у неё память Ласточки и выглядит так же, но она другая. И смотрит на прошлую жизнь, как бы со стороны с высоты птичьего полёта. Это как здесь стать вампиром, умереть, чтобы встать в новом качестве. Кто за вампиризм отвечает, кажется Молаг Бал. Тогда отцом Фионы можно считать самого Шора, по его воле Тсун вернул её в мир живых. Но с какой целью, боги просто так ничего не делают. — Сколько у нас ещё времени? — спросила Цири, то бездействие уже надоело. — Может ещё погуляем пока преподобный молится. — Тебе, что приключений на пятую точку на сегодня мало? — спросила Акеми. — Волка ноги кормят, — с волчьей ухмылкой ответила девушка. — А то обленимся и растолстеем, нам надо калории потратить.Слово силы
Акеми согласилась погулять по тундре, может ещё что-то полезное найдётся, дурная голова, ногам покоя не даёт. Они решили взобраться на гору, находящуюся в центре области, наверное оттуда прекрасный вид открывается. Поднявшись наверх, они обнаружили уже знакомую, вогнутую стену, Цири потянуло к ней, кровь в висках запульсировала. Надпись излучала синий цвет, слово «KRah» (холод), отдалось в голове девушки, она засияла синим свечением, потом всё погасло. Акеми с любопытством наблюдала за происходящим, не зря они сюда зашли. — С каких пор к тебе вызывают драконьи стены? — полюбопытствовала снежная эльфийка. — Драконьи? — переспросила девушка. — Первый раз было слово «DUN», это случилось недалеко от статуи Меридии. — Да, эта надпись написана на драконьем, — сообщила Акеми. — Можешь прочитать? Девушка отрицательно покачала головой. — HET NOK BRIT KaaZ ANURASSA WEN FaaD NIS KOS EVENaaR ORIN NaaL KRah DINOK, — прочла Акеми, эльфийский полиглот, но чем ещё заняться, если живёшь веками. — Какая-то тарабарщина, мне это ничего не говорит, — пожала плечами Цири. — Здесь покоится прекрасный каджит Анурасса, чье душевное тепло не может погасить даже холод смерти, — перевела фалмерка. — Слово «KRah» означает холод, «DUN» — грация. — Красиво звучит, значит это могила, — сказала Цири, вспомнив о Карджо, как там поживает её котик. — Что значит «WUID» и «UL»? — «WUID» — вихрь, а «UL» — вечность, — перевела Акемрихталин. Далее она рассказала, что Исграмор со своими людьми, ещё принёс их веру, драконий культ. Атморанцы поклонялись обожествлённым животным: ястребам, волкам, змеям, мотелькам, совам, китам, медведям, лисам, главным божеством для людей были драконы. Естественно сами драконы лично людьми не управляли, эти полномочия они делегировали драконьим жрецам. Власть жреца была равна королевской, а может и выше. Все служения проводились на тайном языке, это был язык драконов. Культ был жесток и жрецы много злоупотребляли. И норды восстали, богиня Кинарет сжалилась над людьми и уговорила дракона Партурнакса научить людей кричать на драконьем языке. Бой драконов представляет собой словесную перепалку, слова произнесенные с определённой интонацией, оказывают магическое воздействие. Но для обучения человека требуется много времени, и не у каждого получится. Есть герои драконьей крови, которые могут кричать без подготовки. Но наверняка могут сказать только Седобородые — это монахи-отшельники, живущие на Глотки Мира, надо обязательно сходить к ним. Акеми ещё застала время, когда величественные драконы поднимались в небо Кайзаль (Скайрим). Она сама хотела обучиться Ту’уму, но тщетно, получилась говорить на языке дракона, но ничего не происходило. — Что, опять кровь не той системы, — подумала Цири. — Дорогой ценой избавилась от проклятия Старшей Крови, а тут ещё драконья. Нет уж, увольте. — А что стало с драконами? — спросила Цири. — Их истребляли, — ответила Акеми. — Пока их совсем не стало. Звучало печально, но эльфийка, сказала, что драконы были жестокими господами. Акеми решила проверить свою теорию и попросила повторить за ней: «FUS RO Dah». Это даже Ульфрик знает. Цири повторила, но ничего не произошло, к радости девушки. Но Акеми не отставала: «FO KRah DiiN». У Цири опять ничего не вышло: «Хватит экспериментировать, я обыкновенная, ты ошиблась». Акеми ответила, что возможно — да, а возможно и нет, тут нужен особый подход. — Фиона, ты не представляешь, какую силу даёт ту’ум, — возбуждённо заговорила снежная эльфийка. — Ты вернёшь власть над временем и пространством. Сможешь замедлять время или двигаться с огромной скоростью. Цири возразила сказав, что в прошлой жизни, ей сверхспособности принесли много горя. На что Акеми ответила, что так или иначе частица первородного Хаоса есть у каждого, то что у вас называют Старшеё Кровью, но это даёт определённое проявление (а может его и не быть), у Акеми это использование энергии Солнца через молитвы, а власть над пространством и временем у неё слабая, поэтому и стремилась обучиться ту’уму. Акеми попросила у Цири, часть стрел, те которые были эльфийскими и пошла проводить ритуал освящения. Потом фалмерка вернула стрелы, сказав, что зарядила их солнечной энергией, теперь нежить получит дополнительный урон, если был лук Ауриэля, то урон был ещё больше.Голлдир
У Цири из головы не выходила тропинка в горах, а Акеми решила с ней прогуляться, чтобы как-то отвлечь девушку от тяжких мыслей. Они быстро поднялись по ступенькам и достигали веранды, небольшой пристройки с крышей с оконными проёмами и лавочками внутри. Женщины не нашли в пристройке никого. Цири подошла к двери и открыла её, они оказались в тамбуре, там горел костёр и грелся парень. Он не заметил вошедших женщин. Цири незаметно подошла к нему и улыбнулась: «Привет, требуется помощь?» — А, во имя Кин, ты меня напугала, — воскликнул парень. — Что тебя тревожит, сын мой? — спросила девушка, подражая манерам настоятельницы храма Даники, подумав что, если бы у неё родился сын перед тем, как её бросили за решётку Северной крепости, он бы сейчас был примерно такого возраста. Но внешнему виду Цирилла, тянула лишь на старшую сестру. Мягкость и твёрдость одновременно сочетались в голосе Цири, парень успокоился. — Я Фрея, храмовая Кин, — представилась Цири, почему-то имя Фрея ей нравилось. — Как тебя зовут, и что ты тут делаешь? — Голлдир, — отозвался норд. — Берегись, тут бродит некромант, он в склепе творит невесть, что с моими усопшими предками. У Цири были счёты с некромантами ещё с истории о Потеме, и она захотела узнать побольше. Голлдир рассказал, что некроманта зовут Валс Веран, с котором были раньше проблемы, но сейчас он перешёл все границы. Тетушка Голлдира Агна пошла остановить, данмера, но до сих пор не вернулась, что беспокоит норда. — Ты позволил твоей тёте пойти одной, — строго спросила Акеми, которая до этого осматривала тумбочки. — Мне тут нечем гордиться, — печально ответил парень. — Я до жути боюсь этого места. — Меня тут запер отец по пьяни, прежде, чем уйти от нас совсем. — Три дня питался подношениями мёртвым, пока тётя Агна не нашла. Акеми укоризненно посмотрела на Цири, а та развела руками, мол, я тут в первый раз, и вообще есть алиби: сидела в тюрьме, в то время как отец Голлдира ушёл из семьи. — Вы мне поможете, — взмолился Голлдир. — Мне одному не справиться с Валсом Вераном. Акеми подмигнула Цири, та потрепала парня по щеке: «Не ссы, поможем. Сынок». Так появляются легенда, а ещё больше слухи. На вопрос сколько было мужчин у Цири, не могла ответить даже сама Цири, вести учёт давно забросила, а вот сколько дети у неё? Это секрет Цири. — Я открою дверь, — объяснил норд. — А дальше поведёте вы.В гробнице Хилгрунда
Они оказались в большой комнате со столом для бальзамирования, ничего примечательного, кроме неподвижного драугра. Дальше по лестнице вниз, тут надо быть настороже. Первыми шли Акеми и Голлдир, за ними Цири с солнечными стелами, вундерваффе от Акеми. Она смотрела вперёд, выслеживая врагов, готовая выпустить стрелу, которые могут возникнуть вдали. За отражение ближней атаки отвечали Акеми и Голлдир. Первые два драугра были замечены своевременно, и две стрелы молниеносно сорвались с лука Цири. Уничтожить с одного выстрела не вышло, но вспышки получились эффектными. Нежить добили Акеми и Голлдир, командная работа началась. Вниз, Цири открыла дверь справа и подожгла лужу масла, предотвратив атаку драгуров с тыла. Дальше в подземелье, слева от лестничной площадки драугр выскочил из-за поворота, Цири не успела выстрелить, мертвеца свалила поддержка. Цирилла на площадке увидела сундук, дальше руки сами всё сделали, она достала из прически отмычку и вскрыла сундук, очистив его полностью. — Это имущество моей семьи, — возмутился Голлдир. — Думаешь, мы просто так, по доброй душе тебе помогаем, — усмехнулась Цири. — Ладно, берите, что хотите, только помогите, — согласился Голлдир. Впереди мх большая комната, а посредине лежала женщина средних лет. — Тётя Агна! — воскликнул парень, признав пропавшую тётушку. Акеми присела на колено перед женщиной и проверила состояние лежавшей, а Цири внимательно следила за обстановкой, Голлдир с волнением ждал вердикта фалмерки. — Мои соболезнования, она мертва уже два дня, — наконец ответила Акеми, проверив пульс и дыхание. — Талос, почему я с ней не пошёл! — сокрушался норд. — Тётя Агна, как же так? Цири про себя просчитывала другой вариант событий, дошли бы тётка с племянником до некроманта или тут лежало два трупа. Парень дрался достойно, но это в компании Акеми и Цири, а как бы сработался с Агной ещё вопрос, пока им противостояло только шесть драугров, вполне приемлемо, но что ждёт дальше. Одно точно, Агна не должна была идти одна. Голлдир попробовал дверь в главный зал, но она не подалась, что было неудивительно Валс предусмотрительно забаррикадировался, ожидая незваных гостей. Но куда теперь идти? На этот вопрос ответил, Голлдир, сказав, что есть тайная комната, там хоронили опозоренных родичей, возможно через неё можно попасть в главный зал гробницы. Цири заметила дверь, за которой оказалось ступени ведущие ещё глубже в катакомбы. Эта часть подземелья была в запущенном состоянии, везде валялись камни, бывшими частями от развалившихся колон, и заметны были следы обвалов. Тут опасно находиться и без драугров в любой момент свод мог рухнуть и похоронить искателей. Цири подобрала щит одного из поверженных драугров и взялась за топор, продвижение по узкому петляющему коридору, не позволяло своевременно увидеть опасность впереди. Оказавшись в большом зале с колоннами и комнатами с нишами для мёртвых, кампания была атакованы драуграми. Акеми применила другую тактику, приказав занять круговую оборону, став спиной к спине и отбивать волны атакующей нежити. Когда потоки нежити иссякли, они осторожно осмотрели зал, на некоторых колоннах и стенах висели изображения тотемных животных. — Это то самое место, о котором говорила тётя Агна, — сообщил Голлдир. — Ещё она говорила, что медведь укажет дорогу. Цири подошла к стене, где висел барельеф косолапого и осмотрела, вроде ничего такого, медведь смотрел налево, как и везде в других гробницах. И тут девушка заметила справа цепь, надеясь, что это не ловушка, осторожно потянула её. В стороне раздался звук опускающегося камня. — Проход спрятан в саркофаге! — радостно возвестил Голлдир и тут же забеспокоился. — Не нравиться мне это, но другого пути нет. Там оказалось довольно спокойно, встретилось только пара драугров, затем искатели оказались у двух больших дверей. — Валс там, — уверенно произнёс норд. — Пойдём и покончим с этим. Двери действительно вели в главный зал, гробница имела несколько ярусов, а на самом верхнем стоял сам Валс Веран. — Именем ярла, ты арестован, сдавайся, — крикнула Цири, вспомнив, что они находятся на территории Истмарка, и она имеет полные полномочия стражницы Виндхельма. — Мертвые должны служить живым, — возвестил некромант. — Нет уж, — произнесла Цири, выпустив в тёмного эльфа солнечную стрелу, от которой данмер уклонился телепортированием. Из саркофагов на них бросились драугры, Валс ловко уклонялся от стрел Цири, исчезая и появляясь в других местах, при этом он успевал поднимать и контролировать уже поверженных мертвецов. — Фиона, не думай о нежити, — крикнула Акеми. — Мы займемся драгурами, а Валс твой, не дай ему сбежать. Цири стала преследовать ускользающего данмера, но тот перешёл к атакам молниями. А девушка отбросила, мешающий ей щит, и прикрываясь оберегами, попыталась подойти в плотную к тёмному эльфу. Тем временем у Валса кончились драугры, после солнечных заклинаний Акеми, они обращались в прах и становились непригодными к повторному поднятию. Валс Веран, потеряв своё войско мертвецов решил бежать. Он бросился отпирать заблокированную дверь. Цири увидев, что сбежит, запустила в голову эльфу раритетную вазу. Валс упал на пол и некоторое время приходил себя, этого хватило Цири, чтобы добежать до данмера. Но как только она хотела уткнуть Валса лицом в пол, тёмный эльф вскочил с кинжалом в руке. Удар был очень быстрым, но Цири остановила его деревянной рукояткой топора, а потом ткнула Валса в лицо деревянным концом, после чего выбила кинжал обухом топора. Цири придушила данмера захватив, шею рукоятью, тёмный эльф потерял сознание и рухнул как мешок муки на пол и прекратил сопротивление. Очнулся некромант уже когда, его руки были туго связаны верёвкой. — Ты меня поймала, теперь веди в тюрьму, — констатировал факт Валс. — Да здравствует справедливый суд Виндхельма. — Думаешь стоит с тобой возиться? — спросила Цири, конвоирование преступника, заполнение всевозможных бумаг, сбор показаний всё это так хлопотно. — Что ты задумала? — тёмный эльф изъёрзался на полу, под сидящей на нём Цири. — По закону ты должна меня арестовать и сдать в тюрьму. — Я тебя пожалуй отдам этому парню, — ответила она, повернув голову Валса сторону Голлдира. — Он сам решит, что с тобой делать, за осквернение могил его предков. Цири опасалась, что в Виндхельме данмер выкрутится, расизм был на бытовом уровне, а перед законами все равны. Может выйти так, что простодушный Голлдир сам дал согласие некроманту на его эксперименты, тогда всей троице придется примерить тюремную робу и поселиться за решёткой. Законы в Скайриме, что гадание на кофейной гуще, каждый видет, то что ему выгодно. Цири рисковать не хотелось, она ещё не забыла угроз Арвела Быстрого. — Валс с тобой переписывался? — спросила парня Цири. Голлдир подтвердил, что у него есть издевательская записка от Валса. Что ж, Голлдир, я впечатлён. Я знаю, как тяжело вам, нордам, даётся грамота, — все эти большие слова, должно быть, здорово напрягли твой крохотный мозг. Я также удивлён, что тебе удаётся чувствовать что-то, кроме собственного зловония. Приходи-ка на встречу со мной в гробницу Хилгрунда, и я покажу тебе, как мы в Морровинде обращаемся с предками. Валс Веран Валс стал извиняться, говоря, что немного перегнул и больше не будет. — Если, что я засвидетельствую, что его растерзали драугры, — предложила альтернативу Цири. — Над которыми некромант потерял контроль. — И не забывай о тёте Агне. — Это был несчастный случай, — завопил данмер и обратился к Акеми, которую из-за тёмного цвета лица принял за данмерку. — А ты чего молчишь, сестра? — А я ничего не видела, просто мимо проходила, — ответила Акеми, ей как служительнице аэдра, неприятны были всякие даэдропоклонники. Голлдир задумался, он готов вначале растерзать эльфа, но в данный момент от ярости не осталось ни следа. Этот поверженный маг больше не казался опасным. — Забирайте Валса с собой, сейчас он просто жалок, — решил Голлдир. — А мне надо похоронить тётю и навести порядок в гробнице. Цири осталось поднять мага с пола, зачитать ему права и подготовить к конвоированию. Пока обсуждали судьбу Валса, она решила сдать преступника Братьям Бури в Чёрном Броде, а самой не идти в Виндхельм. — Голлдир, подумай, в будущем он попытается отомстить, — предупредила Акеми. — После того, как отсидит, а эльфы долго живут, и имеют хорошую память. На что норд ответил, что это ещё не предопределено. А женщин благодарит, и готов им оказать любую помощь, если они этого пожелают, а сам пока останется здесь, в окрестности много дичи.Конец каникулам
Цири отвела мага в Чёрный Брод, представилась, назвав свой номер стражницы Виндхельма, и сдала преступника местной страже. Ей пришлось потратить, оставшиеся время на оформление материалов по происшествию, очень не хотелось, чтобы Валс выкрутился. После чего написала два письма. Первое письмо Галмару Каменный Кулак. Попала в талморскую засаду и была пленена, груз утерян. Бежала из плена, приютили в Вайтране. Пока вернуться не могу, полный доклад при личной встрече. Мой пойман некромант Валс Веран осквернявший древние нородские могилы (Хилгрунд). Материалы по делу прилагаю, он не должен уйти от ответственности. С уважением, Фиона. После пленения талморцами Цири, когда она возвращалась из Корваньюнда в Виндхельм, девушку считалась пропавшей без вести. Галмар сначала послал поисковую группу и получил доклад, что Фиона, казнена талморцами через повешенье. Повторные поиски, этого не подтвердили, так как Братья Бури не нашли тела Фионы среди других повешенных вдоль дороги. После чего след девушки потерялся. Втрое письмо: Торальд. Жива, здорова, чудом. Чего и тебе желаю. Попала в плен талморцам и была повешена, но не до конца. Бежала, скиталась по степи, обосновалась в Вайтране. Передала от тебя весточку твоей маме, вроде я ей понравилась. С твоим отцом тоже всё хорошо. Люблю, целую Фиона. Стражники Чёрного Брода обещали доставить преступника в Виндхельм, а письма адресатам. Акеми заметила, что письма суховатые, напоминают протоколы за превышение скорости. Для общения с начальством самое то, но для переписки с любимым человеком совсем не годиться. «А где прости, что долго не писала, моё сердечко трепещет от разлуке с тобой, не нахожу места без тебя. Ты же бард, могла красивее написать». Цири ответила, что не считает себя виноватой, если мужик уже под каблуком, то не зачем перед ним лебезить. И вообще читать чужие письма это плохо. Акеми покачала головой и сказала: «Как вас, ваши мужчины вообще терпят? Ведь никакого уважения, сочувствия, вы как механизмы, лишённые чувств». — Как-то так, — развела руками Цири. — Пойми, у меня много дел, так что для сантиментов времени нет. Валс Веран оказался в тюрьме Виндхельма, а материалы скрупулезно собранные Цири, не ставили надежды выкрутиться. Акеми и Цири вернулись в святилище Великого Древа, Цирилла пересадила побег в вазу заполненную землёй, полила. Девушка возились с саженцем словно он был её ребенком, и побег принялся. — Какая чистая душа, — воскликнул глядя на Цири Морис Жондрель. — Она святая. Сама Кинарет ей благотворит. Акеми закатила глаза: «Подлецу всё к лицу». — У неё легкая рука и много талантов, — вслух сказала фалмерка. — Но работы над собой ещё надо много сделать. — А вы хорошо отдохнули, пока молился у Древа? — спросил Морис. — Словно на свадьбе, было всё, — ответила Акеми.