Шушу

Вэнь Жохань приехал не один, а со своими юными наследниками. Вэнь Чао, сверкая глазками, поклонился крайне глубоко, вызывая у Лань Цижэня тёплую улыбку. Он помнил этого ребёнка. Порой второй господин Вэнь присылал ему даже письма, с просьбами отправить ему какой-нибудь новый рецепт чая. Попаданец не понимал, почему в книге этот негодник был описан, как главная язва и тварь произведения. — Привет, воробушек. — первый сын солнца, за спиной брата, напрягся, кидая предострегающий взгляд алых глаз. Гранатовые омуты Вэнь Жоханя же невозможно было прочитать, лишь заметить отголоски недовольства в самой глубине зрачка. — Рад приветствовать Верховного Заклинателя. — попаданец учтиво согнулся, пока более высокий по иерархии внимательно на него пялился. — Рад видеть вас в добром здравии, глава Лань. — хищник в человеческом обличии ограничился лёгким кивком головы, по щелчку переключаясь на притихших детей. Породистое лицо тут же смягчилось и Цижэнь шокировано разглядел ямочки на скуластых щеках. Главный тиран нежно улыбался своему потомству, не смущаясь излишней публики. — А-Сюй, Чао-эр идите погуляйте, главное будьте осторожны. — Хорошо, отец.— подросток подхватил брата за руку, утягивая того в сторону. Вэнь Чао же извернулся и зажмурившись обнял родителя на прощание. — Пока, баба! — могучий заклинатель, марая светлые одежды, опустился на колени и крепко прижал своё чадо, одним жестом подзывая старшего ребёнка, который хоть и покраснел, но подошёл. — Прошу, только не ломайте себе ноги! Чжулю за вами присмотрит. — и под общее «мгм», хохотнул, отпуская молодняк, надевая на себя маску безразличия. — Глава Лань, где мне расположить моих людей? Большие карие очи хлопнули, пытаясь понять, что ему говорят, а после резко зажмурились. — Ох, простите! Прошу за мной! Они прошли вглубь по небольшому коридору. >>> Вечером, допив чай с Не Минхэ, в уже пустые покои завалился бешеный Фэнмянь. Мужчина был в шоке. Помешавшийся на поиске единственного ребёнка, самых близких людей, он не ожидал такой подставы от коллеги и не мог поверить. Гнев. Фэнмянь крушил, отдельно предоставленное ему помещение, вымещая весь гнев на мебели. Адепты за дверью боялись подать даже звук. Как? Как? Как? Как? Как? Как? Как он мог такое не заметить?! Он был в Облачных Глубинах столько раз! Столько раз мог встретить ребёнка Цансэ?! Что этот старый Лань себе позволяет! Оттягивая собственные волосы, мужчина не мог успокоить расшалившиеся нервы. Отрицание. Он сидел посередине разгромленной комнаты, уставившись в одну точку. Он не мог все это время ходить в пустую. Не мог. Он ведь искал! Уходил на долгие недели, шерстил по грязным улицам, вглядывался в бродяжек... Он... Он... А может это не её ребёнок? Торг. А ведь этот мальчик так похож на его Цансэ... У него ЕЁ улыбка, ЕЁ глаза, ЕЁ носик... Может... Зачем Цижэню столько детей? У него полно последователей! Если хорошенько попросить и назвать внушительную цену, может получится выкупить мальчишку? Черт. Цижэнь. Поднимаясь и выходя из комнаты, даже не глядя на свой внешний вид, Фэнмянь ввалился в чужой рабочий кабинет. Лиловые глаза смотрели грозно, что не вязалось с улыбчивой маской мужчины. — Этот ребёнок принадлежит Юньмэню, как когда-то принадлежал его отец! Попаданец встал, аккуратно поправляя складки ханьфу. — Вэй Чанцзэ ушёл из твоего ордена. — Он был моим лучшим другом! — крикнули в красивое лицо. Глава Цзян возвышался над Лань Цижэнем, который был чуть ниже своего собеседника. — Был. — в тишине раздалась хлесткая пощёчина. Попаданец даже не дрогнул, стерпев секундную боль в руке. Зрачки в омутах напротив расширили. — Очнись, Фэнмянь! Ты ведёшь себя, как дите малое! — кажется Цижэнь впервые за долгое время на кого-то, кроме старейшин, повысил голос. — А-Ин не вещь, чтоб его перетягивать, словно канат, и распоряжаться им, как игрушкой! Он личность! — Ты... Ударил меня. — Успокоились оба! — главы вздрогнули, испуганно глядя на Верховного Заклинателя в дверях. Тот стоял в нижних одеждах и смотрел нечитаемым взглядом на своих коллег. — Вы мешаете спать моим мальчикам. — алые очи предостерегающе сощурились. — Я вам языки вырву, если хоть один из моих малышей проснётся. Завтра обсудим этот момент. — разворачиваясь Вэнь Жохань бросил на прощанье. — Сладких снов, друзья.