***
Следующее утро началось явно не с кофе. А с идиотского тыквенного сока, кроме которого за завтраком отсутствовали любые другие напитки! Даже самый разбавленный чай был бы сейчас подарком судьбы, однако и такового за столом не наблюдалось Нахмурив брови, Эль осмотрел стол, подмечая, что никто сейчас на него не смотрит, а потом трансфигурировал все напитки за столом в обычный жасминовый чай. Уж лучше, чем давиться тыквенным. Да и жасминовый действует как очень слабое успокоительное, что хоть чем-то да поможет Слизеринцам. Ага, успокоит тем, что не нужно пить этот идиотский сок. Кто вообще придумал эту мерзость? Эль бы заставил этого человека несколько лет питаться одним тыквенным соком, а потом бы медленно пытал. Хотя сам напиток был настоящей пыткой! Слизеринцы, не выдавая себя, явно были рады такому изменению в меню, что отразилось в едва слышном эмоциональном фоне. Они не могли сами этого сделать только потому, что по-одиночке создают слишком большой магический импульс. А вот если колдует кто-то один… Это едва заметно. Эль уж не знал, почему те не договорились, кто будет колдовать, в таком случае, однако против такого простецкого упражнения не был. Да и благодарность получил, уже хорошо. Первым же делом после завтрака он развеял все возможные остатки чар, что никак не влияло на трансфигурацию, и, только проделав это, направился к кабинету зельеварения, дожидаясь любимых уроков. Интересно, а на шестом курсе наберётся группа, чтобы можно было заниматься алхимией? Покачав головой на свои же мысли, юный маг решил не забегать настолько вперёд. Ещё годы пройти должны до шестого курса. Хотя, может и правда перейти на несколько классов выше? Лердд серьёзно обдумывал эту тему, но так и не пришёл тогда к чёткому ответу, так что и сейчас размышления оставил на потом. Пустыми делами он заниматься не любил. — Что ты здесь делаешь? Сейчас зелья у Хаффлпаффа и Равенкло, — задал вопрос один из учеников факультета умников. — На уроке узнаете, — нехотя ответил Лердд, морщась от обращения на «ты», однако не возникая на эту тему. Грязнокровки есть грязнокровки, сколько перевоспитывали, а толку ноль. Хотелось ответить что-то вроде: «Умеешь думать? Подумай», как Эль вычитал в одной книге, однако не стоило так сразу портить со всеми подряд отношения. Да и зачем тратить своё время на кого-то вроде грязнокровок? — Тебе ответить сложно? — нахмурился тот же пацан. — Зачем мне повторять информацию, которую вы узнаете на уроке? — Флегматично поинтересовался наследник, дожидаясь, наконец, звонка на урок. Тот не заставил себя долго ждать, будто зная, что нужно помочь наследнику великого рода отделаться от неприятной компании. Ученики поплелись к классу, уже наслышанные от шумных Гриффиндорцев о профессоре зельеварения и его «жестоких» методах преподавания. Эль в этот раз также заходил последним, так что ему оставалось только сесть на первую парту, прямо перед учительским столом. Никто не захотел сидеть так близко к декану Слизерина, а некоторые Хаффлпаффцы откровенно боялись его, даже не видев нигде толком, кроме времени приёма пищи. Лердду казалось это откровенной глупостью, на которую были способны, пожалуй, только те, кто родился с одной прямой извилиной. Так бояться преподавателей, серьёзно? Хорошо, если вы прочитаете Устав Хогвартса, то это хоть немного оправдает такое поведение, однако Хаффлпаффцы с Равенкловцами уж точно не полезли в первый же день в библиотеку именно за этой книжечкой. Очень, кстати говоря, интересное, однако об этом можно и позже. — Итак, первый курс зельеварения, — послышался уже знакомый голос со стороны входа в классную комнату, что заставило Эля улыбнуться самым уголком губ. — Зельеварение — это не просто наука, это искусство, которое требует от вас терпения, внимательности и аккуратности, — с расстановкой протянул профессор. — Каждое зелье имеет свою историю, свои особенности и свое предназначение. Ваша задача — научиться понимать их и использовать в своих целях, какими бы они ни были, — чуть усмехнулся декан. — Доношу до вашего сведения, что мистер Лердд будет моим ассистентом на уроках зельеварения по вторникам, — указав лёгким кивком головы на названного студента, предупредил мастер зелий. Послышалось несколько шепотков, пронёсшихся по классу с невиданной скоростью. Студентов явно удивило, что профессор взял себе в помощники кого-то с их же курса. Этот шёпот, впрочем, заставил декана змеиного факультета чуть нахмуриться. — Ах, да, — протянул профессор с нечитаемым выражением лица. Опять игра в вопросы? О, браво, сэр! Элю однозначно это нравилось. — Возможно, некоторые из вас обладают таким талантом, что позволяют себе прерывать меня на уроке. Что ж, давайте проверим, — чуть усмехнулся декан. — Мистер Смит, скажите, чем отличается спорыш от птичьей гречихи? — Я не знаю, сэр, — промычал Хаффлпаффец. — И правда? — Будто бы удивился мастер зелий. — Может, не повезло? Попробуем ещё, — задумчиво протянул профессор. — Назовите хотя бы одно зелье, в котором применяется лаванда, — велел он, однако первокурсник вновь покачал головой, не зная, что ответить. — Вы не знаете, — окидывая Смита взглядом чёрных глаз протянул зельевар. — Тогда, может, … — Уже придумал новый вопрос мастер, однако его резко перебили. — Да кто вообще ответит на ваши вопросы? Ни одному в голову не придёт заучивать учебник, — вроде бы и сам себе пробубнил мальчишка, однако прозвучало это на всю аудиторию, отчего тот резко побледнел, осознавая сказанное. — Уж поверьте, мистер Смит, есть понимающие важность знаний люди, — недовольный этим выпадом, процедил зельевар. — Минус двадцать баллов с Хаффлпаффа за дерзость, — скривил губы профессор зельеварения. — Итак, — уже хотел начать профессор, однако его снова перебил шёпот одного из студентов. — Ага, понимающие важность, — вновь шёпотом передразнил Смит, заставляя мастер резко нахмуриться. — Да даже этот Лердд бы не ответил, — обиженно пробубнил мальчишка. — Ещё десять баллов с Хаффлпаффа. И первая отработка, мистер Смит. Впредь постарайтесь держать язык за зубами, очень помогает, знаете ли, — недовольно прошипел профессор Снейп. — Мистер Лердд, ответьте на вопросы, раз слова преподавателя для некоторых личностей недостаточно. — Конечно, сэр, — согласился с зельеваром Эль. — Спорыш и птичья гречиха — это одно и то же растение, также известное под названием горец. А лаванда применяется во множестве составов, как в качестве основы, так и стабилизатора. К примеру, усыпляющее зелье или противоядие от обычных ядов, — лишь по делу ответил Слизеринец. — Десять баллов Слизерину за верный ответ, — невзначай бросил профессор, взмахом руки проявляя на доске рецепт зелья от фурункулов. — Рецепт на доске, приступайте, — дальше последовало ровно то же, что и вчера. Эль следил сразу за несколькими самыми безнадёжными котлами. Потом объяснял упрямым девчонкам с Хаффлпаффа, что да, действительно бедных слизняков сначала убили, а теперь их нужно правильно сварить. И, конечно, останавливал горе-экспериментаторов от подрыва кабинета. Запыхаться, впрочем, он не успел, как-то приноровившись и постоянно окидывая кабинет взглядом ледяных глаз, что заставлял людей ёжиться. Профессор же в это время проверял работы, что были заданы другим курсам на лето. Было удобно, что теперь не приходилось отнимать на это время ночью, так что Снейп был донельзя доволен выбором ассистента. Хоть и не показывал. — Мистер Лердд, останьтесь на пару минут, — вновь окликнул его декан, когда студенты начали собираться на следующие уроки. — Да, сэр? — подойдя к столу, переспросил он. — Какие у вас сейчас уроки будут? — Вдруг спросил профессор. — Только история магии, — уже догадываясь, какое предложение поступит, протянул Эль. — Считайте, что весь вторник вы ассистент на зельеварении, — кивнул тому декан, заставляя мальчика чуть улыбнуться. — Спасибо, сэр! — Вновь поблагодарил он, исполняя привычный уже традиционный поклон. Вторник определённо станет его любимым днём недели…Эль и новые уроки зелий
1 ноября 2023 г. в 20:59
По окончанию урока, очень многие Гриффиндорцы выходили недовольными. Пусть их зелья и были приемлемого качества, однако даже так они получили множество нелесных комментариев об исполнении столь простого состава.
К Элю, как бы прискорбно это не звучало, признательности за помощь вообще не выказывали. По крайней мере, так говорил стойкий негативный эмоциональный фон. Мальчика это, по сути, вообще не трогало. Было неудивительным такое отношение к «мерзкому слизню», так что хоть как-то комментировать неприязненные взгляды со стороны гордых львов Эль не имел никакого желания.
Его собственное зелье оценили на «Превосходно», так что он сидел себе спокойно на трансфигурации, слушая занудную речь декана Гриффиндора о том, как же важен её предмет. По правде говоря, хорошим волшебникам легче создать предмет с нуля, а не пытаться вообразить, как получить из жабы табуретку.
Или, например, можно было бы использовать трансфигурацию воздуха, однако такую схему в Хогвартсе не проходили. Считали ли слишком сложным или, возможно, неподвластным простым студентам, однако в программе этот приём отсутствовал, даже на старших курсах.
Эль откровенно скучал, записывая в толстую пергаментную тетрадь всё то, что рассказывала профессор.
После, где-то на половине урока, им выдали по спичке и сказали трансфигурировать её в иголку. Формула была выписана на доске, однако Лердд в ней и так не нуждался. Он, как и другие аристократы, такими беспалочковыми фокусами баловался ещё года в три, если не раньше. Всё-таки перекидывание в шестнадцатилетнего было крайне полезным умением. Не именно спички в иголки, конечно, было и что-то помасштабнее. Но контекст похожий, просто ребячества.
Взмахнув палочкой, Эль превратил спичку в самую обычную иголку. Без каких-либо вензелей или закорючек, просто серебряная добротная игла. Он такими обычно карманы потайные к одежде пришивал. Другими иглами просто неудобно было шить, он и правда пробовал. Классика была лучше всего.
— Отличное исполнение трансфигурации, мистер Лердд, — довольно кивнула профессор Макгонагалл, будто это была лично её заслуга, что мальчик верно выполнил задание. — Теперь попробуйте выполнить обратное превращение, — велела она, отходя к следующим столам, а Эль просто вновь взмахнул палочкой, сбрасывая заклинание.
Мальчик не понимал сейчас своих сокурсников также, как никогда. Слизеринцы же не должны все иметь плохую успеваемость? Это было так странно, что хотелось подойти и просто спросить, почему так. Из-за Ордена? Но тот ведь распался. Дамблдор вообще теперь «оплот мира и надежды» и Слизеринцев не трогает. Тогда в чём проблема, что ни один ученик Слизерина так и не выполнил задание, а некоторые даже и не брались?
— Иголку в своей жизни не каждый видел, — внезапно прошептал рядом сидящий Теодор Нотт, нарушая спокойное молчание, образовавшееся за несколько уроков между ними. — Не будете против продемонстрировать названную нашим сокурсникам, наследник Лердд? — Протянул наследник Нотт, рассматривая вновь изменившуюся в иглу спичку со всех сторон, а после выполняя превращение.
— Нисколько не против, наследник Нотт, — протянул он, на пару секунд накладывая на столы Слизеринцев заклинание неприметности и посылая магический импульс, чтобы показать картинку заданного предмета прямо перед глазами. Наследники и наследницы слегка кивнули в жест благодарности и продолжили попытки. Кто удачные, а кто не совсем, в силу собственных планов.
— Благодарю, наследник Лердд, — тихо протянул Теодор, возвращаясь к своей иголке и вновь перекидывая её туда-сюда.
— Неплохая работа, Слизеринцы, — протянула декан Гриффиндора. — Пять баллов Слизерину и… пять баллов Гриффиндору, — довольно улыбнулась она, окидывая студентов взглядом. — С каждого факультета есть ученики, которые освоили превращение. Итак! Задание на следующий урок: приготовить три пергамента на тему простейшей магической трансфигурации. Параграф второй, — проговорила она, заканчивая урок ровно со звонком.
Эль не удивился, когда узнал, что с Гриффиндора лишь один ученик смог выполнить заклинание. Та самая грязнокровка, как забавно.
Грейнджер была столь смешна, по мнению самого Лердда. Выскочка, каких и свет не видел. Вечно не может усидеть на месте, хотя знает лишь теорию. Теорией и оправдывается, кстати говоря.
Что ж, на зельях в среду Слизерин сполна отыграется за такую несправедливость от профессора Макгонагалл. С одного факультета один ученик смог выполнить заклинание, а с другого пятнадцать. И каждому дому Хогвартса лишь по пять баллов. Да это просто варварство!
Эль с едва видимой ухмылкой представлял себе, какими словами можно было бы комментировать потуги Гриффиндорцев в зельях. О, это будет крайне забавно. И стоит перенять в этом манеру речи декана Снейпа, эффект будет в сто раз лучше.
Примерно так и прошёл первый учебный день в Хогвартсе, а за ним последовали многие-многие другие, но не менее богатые на события.
Уже сидя вечером в своей комнате, наследник Лерддов обдумывал слова профессора зельеварения.
«Вы не такой же, как и другие. Вам род не позволит быть пустым аристократишкой», — повторялись слова профессора в блондинистой голове, отчего Эль захотел заткнуть уши, не слыша всего этого.
Казалось чем-то странным, что его с первого же дня не посчитали «пустым», что оценили как заинтересованного в зельеварении.
Да, он хотел быть настоящим зельеваром! Самым настоящим! Это было его любимым делом ещё с самого раннего возраста, но это что, настолько заметно? Особенно, если учитывать, что данный факт поняли по одному видоизменённому составу.
Возможно, ему даже повезёт получить помощь с такой нужной лабораторией? Хотя это, пожалуй, было бы очень много. Однако если действительно так случится…
Эль помотал головой, прижимая ладони к ушам и мысленно считая до ста. Ему нельзя надеяться, просто нельзя. Так он будет слишком уязвим, особенно если проникнется благодарностью.
Вся эта авантюра на уроке зелий вообще казалась сейчас слишком уж подозрительной. Слишком много сделали для незнакомого никому наследника. Оставалось лишь надеяться, что Лердд так думает сейчас только из-за повышенной подозрительности и малого опыта общения с людьми.
— Слизеринцы, всем быть в общей гостиной через десять минут. Разбор полётов первого учебного дня, — неожиданно пронёсся по коридору голос старосты Слизерина.
Эль резко поднялся с застеленной постели, перекидываясь обратно в одиннадцать лет. Он привык сам с собой находиться в шестнадцатилетнем возрасте, однако это могло вызвать ненужные проблемы, если он будет ходить так в Хогвартсе. Даже в общей гостиной.
Он и так хотел не привлекать к себе внимание, однако так сделать, как оказалось, не получиться. За ним всё равно будут наблюдать, если он будет соблюдать традиции собственного рода. А он будет, ещё как.
Или правильнее всё же будет быть среднячком, не выдавая истинный потенциал? Это будет и крайне сложно, и крайне неприятно одновременно… Да и легче следить, что делаешь, а не наблюдать, не следят ли за тобой.
Было много вариантов развития событий и разные пути, по которым Эль мог бы пойти, однако свой выбор он сделал ещё там, в кабинете зельеварения. Он будет следовать традициям, будет идеальным наследником для своего рода. Один из наименее проигрышных выборов, пожалуй.
Пройдя в гостиную, где ещё только собирались ученики Слизерина, Эль присел в «своё» кресло, открывая захваченную с комнаты книгу по продвинутым зельям. Учебник первого курса он успел просмотреть ещё на переменах, хоть и исправил только самые вопиющие ошибки. Нужно же оставить себе ещё что-то, чтобы не совсем скучать следующие недели. А потом придумает себе какой-нибудь проект, и уже до скуки будет далеко. Если ему, конечно, повезёт с тем, что выделят лабораторию…
— Добрый вечер, Слизеринцы, — как и в прошлый вечер, вырвал Эля из чтения голос декана, зашедшего в гостиную и направившегося к единственному свободному, будто специально для него, креслу. Ровно возле Лердда. — Итак, разбор первого дня, — нахмурился профессор, окидывая своих студентов взглядом чёрных глаз. — За сегодняшний день Слизерин получил ровно тридцать пять баллов и потерял три. Что у вас случилось с Гриффиндорцами? Монтегю? Джагсон? Что снова не поделили? Я вам ещё в прошлый год говорил, чтобы вы заканчивали портить и без того не слишком привлекательную репутацию. Мы змеи, в конце концов! — Рассерженно проговорил профессор, обращаясь прямо к названным.
— Это просто шутка была. Кому вообще есть дело до этих грязнокровок? — поджал губы один из парней, Грэхэм Монтегю.
— Мне нет дела до других студентов, я про них сейчас и слова не сказал. Но вы добавляете у других факультетов ненависти к Слизерину. Не боитесь, что какие-нибудь старшекурсники с Гриффиндора вдруг решат отыграться на младших Слизеринцах? Джагсон, что притих? У тебя, кажется, как раз на следующий год сестра поступает в Хогвартс, а? — Ещё более раздражённо высказался профессор Снейп, скривив губы в неодобрительном жесте.
— Мы поняли, декан Снейп, больше не повторится, — вздохнув, нехотя протянул Монтегю, переглянувшись с лучшим другом. За младших Слизеринцев они могли любому навалять, особенно если это был их родственник. А на Слизерине, по сути, все родственники.
— Ещё одна подобная жалоба от Макгонагалл, и последует письмо вашим родителям. С профилактической беседой. Я устрою, — пообещал профессор, чуть ухмыльнувшись. — Дальше. Малфой, Хиггс, Уоррингтон, что снова началось? — Флегматично поинтересовался зельевар, перекидывая одну ногу через другую и опираясь на локоть. — Что за самодовольные усмешки? Снова подумали, что раз со Слизерина, то я на всё буду глаза закрывать? Вне гостиной — конечно, но не забывайтесь, — предупредил декан, не вдаваясь в подробности.
— Извините, профессор, — немного вразнобой ответили трое студентов, опуская глаза. Декан вне гостиной и правда был весьма снисходителен, однако в конфиденциальной обстановке мог и наказать. А вычищать класс зелий в выходные никто не хотел.
— За первый день больше происшествий не было? — Уточнил он у наследницы Фарли, хотя уже знал ответ.
— Больше ничего, сэр, — предсказуемо ответила Джемма.
— Ясно, — отступил от этой темы он. — Теперь по причислению баллов. Десять получил мистер Малфой на зельеварении, ещё десять Фарли. По какой причине причислены остальные? — Поинтересовался профессор, вновь окидывая взглядом всех студентов.
— Пять баллов получил первый курс на трансфигурации. Десять заработал седьмой курс за каждый ответ на вопрос по чарам, — объяснила девушка, на что зельевар одобрительно кивнул.
— Отлично, Слизерин. Я надеюсь, что кубок школы так и останется стоять в моём кабинете, как и в прошлые года, — явно намекнул мастер зельеварения, приподняв уголки губ в подобии усмешки. — Следующее собрание состоится в конце недели, так что прошу вас, Джагсон, — невзначай выделил профессор, — не устраивать праздничный банкет, в честь очередной прожитой недели.
— Мы бы тогда только немного выпили, профессор, — поджал губы юноша, всё же соглашаясь с деканом. Что за прошлый раз был, младшие Слизеринцы узнают гораздо позже, если вообще узнают.
— Надеюсь, вы примете мои слова к сведению, — невозмутимо протянул декан Слизерина. — Все свободны, — бросил он, не спеша, впрочем, вставать и уходить из гостиной. Наоборот, он призвал к себе толстый томик по алхимии и вчитался в текст.
Эль лишь кивнул сам себе, опуская навечно замёрзшие глаза в книгу. Там как раз разбирался довольно увлекательный процесс, позволяющий поправить мелкие огрехи в конечном варианте зелья.
Основывалось всё на том, что нужно выварить усилитель, который использовался бы во время варки самого зелья, а потом добавить чёткое количество капель раствора в уже готовый состав. Могло сработать, конечно, однако что-то не складывалось.
Недолго думая, Эль наколдовал себе лист пергамента и вытянул перо с потайного кармана рукава мантии. Расчёты по такому рецепту можно было составлять и в уме, однако когда пишешь, то можешь в любой момент вернуться назад, так что юный волшебник чаще всего прибегал именно к письменным расчётам, хотя умел и сочинять их мысленно. Отчасти, уроки окклюменции помогли.
Кратко расписав рецепт рябинового отвара, как пример, Эль изменил один из пунктов, будто допуская ошибку, а потом начал высчитывать, изменило бы что-то добавление, проваренных до отвара, ягод брусники. Картинка, к слову складывалась не радужная. Что-то сходилось, однако один из пунктов всегда был на один-два больше, чем нужно.
У каждого зелья существовали свои характеристики, которые нужно было соблюдать в итоговом варианте. Именно по этим характеристикам и оценивались составы. Взять, к примеру, экзамены СОВ или ЖАБА. Там, естественно, не говорили оценку «с головы», а сверяли данные сваренных зелий с наилучшими характеристиками.
Эль, проверив собственное же перо заклинаниями, прикусил кончик, размышляя над формулами. А если добавить ещё один стабилизатор?
Внезапная мысль принесла за собой ещё несколько мелких строчек с быстрыми расчётами результатов. В этот раз показатели были теми, что нужно, и Лердд довольно усмехнулся этому подтверждению.
Хотелось поэкспериментировать… Очень хотелось, просто чертовски. Даже уроки зелий утром не помогли сбросить это внутреннее напряжение. Наследник просто не мог расслабиться без любимого занятия.
Юный маг поджал губы, тут же сбрасывая со своего лица все эмоции. Нужно подождать ещё немного, хотя бы неделя.
Неделя казалась слишком долгим сроком, отчего мальчик тихо устало выдохнул. Нужно сдерживать своё недовольство, иначе слишком просто было загнать его в должники. Этого Лердд хотел меньше всего.
Эль ещё раз просмотрел свои записи, вычисляя огрехи. На самом деле, было ещё одно решение, чуть сложнее, однако действеннее. Добавить вместо двух первых стабилизаторов один, но содержащий в себе больше ингредиентов.
Подведя черту первой части, Лердд вновь переписал рецепт и самую первую формулу, чтобы не бегать глазами по пергаменту. Быстро выписав уже другую возможную ошибку, Эль выбрал нужный состав и прибавил к первой формуле, вычисляя всё снова на следующей строке. После снова пошли характеристики, сравниваемые со средними показателями.
И этот вариант оказался намного лучше, чем первый. К примеру, если взять токсичность, то для этого состава среднее значение — от пяти до семи. В первом варианте показатель составлял семь, а во втором ровно шесть, что было гораздо полезнее.
Проведя пальцем по пергаменту, Эль перепроверил всё, что так тщательно выписывал, и удостоверился, что ошибки быть не может.
Пусть, это было уже не совсем зельеварение, а уклон в алхимию, однако, как наследника Лердда, его учили по старым традициям. Да ему и преподавали чуть ли не сами Певереллы, удостоверяясь, что их потомок не станет бездарем.
Для каждого мага, по мнению предков Эля, было наиважнейшим знать хотя бы основы алхимии. Ну, ему преподавали нечто большее, чем основы…
— Не поделитесь, что вас так заинтересовало? — Поинтересовался декан факультета, пристально наблюдающий за ним последние две-три минуты.
Странно, но именно от него Эль не чувствовал какой-то опасности, как от всех других. И это настораживало мальчика ещё больше. Не было ещё человека, от которого бы не шла опасность для наследника. И не будет.
— В одной довольно интересной книге была идея, что можно поправить мелкие ошибки после конца приготовления зелья, — объяснил юный Слизеринец, пересматривая свою работу ещё раз. — Оказалось, что и правда можно, но это дороже, чем приготовить состав с самого начала, — поджал губы Эль.
— Позволите взглянуть? — Заинтересовался профессор, на что мальчик лишь пожал плечами, левитируя к своему преподавателю лист пергамента вместе с книгой. — Хм, — протянул тот, опуская глаза в пергамент и вчитываясь в мелкий острый почерк.
Эль немного нервничал, нужно признать. До этого он свои работы не показывал никому, демонстрируя предкам только те работы, что они задавали. Так что можно считать, что тут он впервые хоть кому-то показал то, чем дышал и жил.
Мальчик был уверен, что ошибки там и быть не может. Больше двух раз проверил! Однако, если ему скажет, что он заблуждается, то ничего страшного от этого не будет. Даже наоборот.
Эль, вопреки чьему-либо мнению, никогда не был против конструктивной критики. Та только помогала улучшать мастерство в той или иной сфере.
К счастью или сожалению, но от старших и давно умерших родственников он получал только критику деструктивную, то есть оскорбительную.
О, тот, кто скажет, что Эль — неженка из-за воспитания портретами, будет в корне неправ. Мальчика поливали такими словами при малейшей ошибке, что тот теперь только мило улыбался на это, сверкая льдом искрящихся глаз. Фильтровать услышанное пришлось научиться.
— Неплохо, очень неплохо, — приподняв брови, похвалил его мастер зельеварения, и эти простые слова растеклись под кожей каким-то тягучим спокойствием. — Вы уже долго изучаете зельеварение вместе с алхимией? Такие расчёты, тем более так быстро, обычно делают лишь после долгих лет практики, — довольно усмехнулся профессор Снейп. — То есть, гипотеза подтвердилась? — Поинтересовался он.
— Не совсем, сэр. Данный способ может не сработать с зельями вроде жидкого империуса или сыворотки правды. Только потому, что добавление посторонних ингредиентов может повлиять на появление таких факторов, как та же кислотность. В настоящих составах их нет, но в таких, изменённых, будут, потому что этого не избежать никакими способами, — не согласился юный маг. — Да и попробовать на практике почти всегда достовернее, — нехотя протянул он, будто признавал то, что не хотел признавать.
— Верно, — спокойно протянул профессор, на сводя глаз с пергамента. — Ещё что-то? — Переспросил он, чуть отстранённо, будто над чем-то раздумывал.
— Скажем, если мы примем такое зелье с чем-то другим, то с вероятностью почти в сто процентов отправимся в больничное крыло, профессор. Магическая кома, вызванная отравлением организма веществами повышенной токсичности, — приподняв уголки губ, процитировал наследник, тут же смывая эту усмешку с лица.
— Всё так, — хмыкнул декан Слизерина, поднимая наконец глаза с записей Лердда. — Полагаю, что Слизерин получает ещё десять баллов. За заинтересованность в учебном предмете, — удовлетворённо протянул мастер зельеварения. — В любом случае, я хотел бы, чтобы вы выступали моим ассистентом на зельеварении, — чуть подумав, промолвил профессор, ухмыляясь и заставляя Эля повторить эту ухмылку. — Напомните, что у вас завтра первыми двумя уроками? — Вдруг поинтересовался профессор.
— Первым уроком чары с Гриффиндором, а второго нет, сэр, — уточнил Эль, не совсем понимая, к чему это.
— Считайте, что по вторникам у вас первыми двумя уроками стоит пара по зельям, — довольно протянул декан. — С профессором Флитвиком проблем не будет, я ему передам о своём решении, — как само собой разумеющееся проговорил зельевар, заставляя юного мага радостно улыбнуться. Впервые, пожалуй, за несколько лет.
— Спасибо, профессор! — негромко воскликнул Лердд, стараясь не привлечь излишнее внимание задержавшихся в гостиной студентов.
— Повторите это, когда попробуете объяснить Хаффлпаффкам-первокурсницам, что единорогов и правда убивают ради ценнейших ингредиентов, — фыркнул профессор, всё же не сдерживая едва заметную улыбку.
— Без проблем, сэр, — с коротким кивком, согласился Эль, всё ещё испытывая бесконечную радость от дополнительных занятий зельеварения. И пусть, что он будет работать также, как сегодня, то есть поправлять чужие ошибки, но и это практика. А практика в зельях и алхимии одно из важнейших составляющих.
— Вот и хорошо, — взглянув на часы, висевшие у входа в гостиную, протянул мастер зелий. — А сейчас отправляйтесь спать, я не люблю, когда опаздывают. А зелье бодрости вызывает сильное привыкание, — кивнул Элю Снейп, поднимаясь со своего кресла, этому примеру последовал и наследник Лердд, собираясь отправиться в свою комнату.
— Ещё раз спасибо, сэр, — поблагодарил наследник, традиционно кланяясь с отводом руки за спину. Кажется, это было традицией ещё в семнадцатом веке, однако ему вбили это так, что теперь и обратно отучиться никак. — Доброй ночи, — бросил он, резко разворачиваясь и уходя к себе в комнату.
— Доброй ночи, — услышал он уже на выходе из гостиной, что заставило юного мага вновь улыбнуться.