Луч надежды

Мое лицо сохраняет спокойствие, чувствуя холодное дуло пистолета у своего лба. —Всем будет лучше, когда ты сдохнешь. Его голос холоден и строг. Въедается в кожу едким пламенем, сжигает внутренности, повторяет. Я не слушаю. Он толкает мне речь про то, какой я плохой и что я натворил. Ага, я знаю. Но чем он лучше, если готов запачкать руки? Я так давно ждал этого. Я улыбаюсь и киваю глазами. Прощаюсь с близкими, с.. Нет. Все началось не тут, вся эта суматоха с похищением и переговорами началась со стука в дверь моего номера. Двадцатое сентября, 999 год. Бумаги, бумаги, записки. Мы все еще далеки. Но мы собираемся с силами. Вместо общения только по вечерам—круглосуточное обменивание депешами. Вместо действия в пределах Лас-Пегасуса—Разведсети в Мейнхеттене и Кантерлоте. Мы крепчаем. О нас пишут в газетах, я собираю вырезки и завешиваю ими стены номера. "Мистический культ охватывает город: жители ждут от властей защиты" "Вымысел, или новая вера?" "Директор архивного фонда Лас-Пегасуса был найден мертвым на рабочем месте" Приятно, когда тебя замечают. Я изменил правила набора. Каждый, у кого есть семья, родные, близкие. Все они должны покинуть Орден, ведь им еще есть за что цепляться. Я не могу рисковать их здоровьем, их жизнью. Мне нужны смертники. Готовые пойти на что угодно, ради Ордена. Ради меня. Из общества размером, примерно в четыре десятка голов, осталось около 25-ти. Мы отсеяли крупицы слабости, и готовы двигаться дальше. Были готовы. Здравствуйте сомнения, мои старые друзья. Я откладываю расшифровку в сторону, встаю, тянусь несколько секунд. А они стучат все настырнее, все сильнее, будто сейчас выломают. Затем подхожу к двери и открываю ее. Он весь запыхался. Представился как "Велиус". Я часто видел его на наших собраниях. Пытается что-то рассказать, но фразы обрываются. Я дружелюбно впускаю его внутрь и даю воды. Мне иногда снились сны, оставляющие чувство дежавю. Неизведанные леса, с чудовищно прекрасными видами. Залитое кровью небо, сияющее не слабее солнца. Водопады на отшибе мира. Я делился ими на собраниях, тем самым разбавляя чужое чтиво небольшой частью себя. Сны-самое прекрасное что я могу увидеть. С того дня я не спал. За нас взялся детектив. Жителей стали напрягать необычные личности, которые каждый вечер собираются в одном месте. Уроды просто завидуют что мы есть друг у друга. Они забрали самое ценное что у меня было. День за днем, все чаще и чаще на участников нашего Ордена проводились облавы. Их ловили, обыскивали, расспрашивали. Подстерегали на работах, по дороге на встречи. Мы перестали собираться по вечерам. Заводское помещение вновь стало пустым, необитаемым. Как и наши души. У многих эти встречи были единственным стоющим в жизни. Я пообещал что исправлю эту ситуацию, но сам в это не верил. Все больше я отчаивался. Петля вокруг моей шеи стягивалась с каждым днем и я ничего не мог с этим поделать. Смотрю на часы. 22:34 Я достаю пистолет из ящика стола. Я люблю оружие. Красивое, смертоносное, способно разделить мир на "до" и "после". Давишь на спусковой крючок, боёк бьет по капсюлю патрона и маленькая свинцовая слезинка окрашивает окружение в багрово-красные тона. Ты в этот момент чувствуешь себя художником. Никаких больше лезвий, лишь механика, порох и сила воли. Снова пришло мое время убивать. Снова пришло мое время умирать. ... Их лица не выражают эмоций, пока они оба смотрят на меня. Мы сидим в кафе на краю города. Постоянно вижу кого-то за окном. Я, Греггори и Медведь. Могу ли я назвать их друзьями? Нет. У меня нет друзей. Я ни за кого не держался и не держусь. —И что ты собираешься делать? Грегг перехватывает мой изнуренный взгляд. —Зайдешь и устроишь мясорубку? А духу то хватит? Он смеется. Я остаюсь молчать. Я так хочу отдохнуть. —Мы знаем кто он? —Мы даже не знаем "он" ли это. Медведь доедает заказанную стряпню и глядит на меня. —Хрен знает откуда появился, зато в газетах о нем трубят, будто он герой местный. Он доел и с небольшой злостью взглянул на меня. —Пустить его в могилу делов немного, да вот мы не знаем ни его внешности, ни возраста.. Ничего. Грегг, который до сих пор спокойно слушал, повернулся к медведю и покачал головой. —Нет. Убивать его ни в коем случае нельзя. Ты представь что подумают массы? Шайка около-культистов гасит народ налево и направо? А потом что? За нас сама Селестия возьмется? Я никогда не видел чтобы он мыслил разумно. Сегодня-впервые. —И будет нам вливать в уши свою "дружбу" и "гармонию"... Медведь помолчал и продолжил. —Ну я не знаю тогда.. Расформировывать Орден? Я почувствовал эти слова глубоко в своем сердце. Сильно почувствовал, меня начало тошнить. —Когда солнце поднимается, звезды уже мертвы. Я прощаюсь с ними и благодарю за вечер. ... Ночной город оживляется, но не я. Весь Орден под угрозой исчезновения из за неизвестного детектива. А может его нет вовсе? Тогда откуда такое внимание полиции? Я не могу спать. Я не могу не спать. И я вновь возвращаюсь в Мейнхеттен. По крайней мере, ментально. В этот раз без наркотиков. Пока что, я трезв. Не знаю сколько я буду держаться. "Следующая остановка-приступ дереализации" "Следующая остановка-потеря сознания" Следующая остановка.. Я рад что мои родители не видят меня сейчас. Интересно как они.. она сейчас? Остановись. Сделай вдох. Теперь выдох. Ты не должен помнить этого. Прошлого не существует. Будущего не существует. Тебя не существует. Уши закладывает, комок в горле просится наружу и я опираюсь о стену. Мир превращается в пластилин, затем в конструктор, я спокойно отсоединяю части своей комнаты, вырываю стены, поднимаю крышу на несколько этажей вверх. Вижу своих соседей сверху, у них очень смешные лица. Я не могу смотреть в зеркало, я не могу спать, что дальше? Не смогу дышать? Все превратилось в заевшую пластинку. Повторы, повторы, повторы "Следующая остановка" Я пытаюсь сломать все что нереально-стены, мебель, себя. "Следующая остановка" ... Я летаю в облаках, вижу весь Лас-Пегасус. Величественная красота, я бы хотел умереть прямо сейчас. Я боюсь идти вперед, ведь дальше не будет ничего, кроме еще большего страха, больших разочарований. Почему я не могу закончить все на нейтральной ноте? Прямо сейчас. Подведи ствол к голове, положи палец на спусковой крючок, надави на него. Дави до тех пор, пока из твоего носа не начнет брызгать кровью во все стороны. Окрась пол в багрянец, стань на секунду художником. И я давлю, и еще, и еще, и еще. Щелчок, еще один, еще один. В конце концов, однажды все закончится, когда он будет заряжен. ... Руки забиты в мясо, на стенах мелкие кровяные следы, которые мне сейчас приходится смывать. Перед глазами пелена, а голову разрывает от боли. Мне нужно поспать. Хотя бы пару часов. Падаю на кровать и схлопываю глаза. Я снова умираю. Каждую ночь. Мой сон длился не более тридцати минут. Мне нужно пропить успокоительных, или снотворного. Какого нибудь мелатонина, или феназепама хватило бы. Дни превратились в физическое сумасшествие. 15 часов на разбор очерков и той информации которая у меня есть. Пару часов на "сон". Остальное время я пытаюсь прийти в себя после увиденных ночью кошмаров, либо постоянных срывов. Я не могу так. Давишь на крючок, слышишь щелчок, продолжаешь работать. И так весь день. Давишь на крючок, слышишь щелчок, продолжаешь работать.. Давишь на крючок, слышишь щелчок, продолжаешь работать.. Давишь на крючок, слышишь выстрел, умираешь. Видимо, все так и должно быть. Какая мерзость. Где же мои амбиции? Мои великие цели. "Оазис" "Новое общество" Я давал им надежду, помогал им быть сильными. А сам? Сгусток слабости, мерзости и безнадеги. Этот "Велиус" вновь пришел ко мне. Предложил поездить по городу. Я согласился. Раны сознания —Ты кстати сам откуда? Я отвлекаюсь от летящих мимо нас огней и смотрю на него. —Издалека. Я не должен помнить этого —Скрываешь? Ладно, понимаю, сам подобным грешу. Мы вновь молчим. —Так что на счет этого детектива? Нашли уже? —Нет. Мы ничего о нем не знаем. Будто его не существует. —Плохо это, идеи есть? Я качаю головой и откидываюсь на спинку сидения. —Ладно тебе, не волнуйся так сильно, еще найдем его. Киваю и ухожу в себя. Два часа мы слонялись на его автомобиле по улицам Лас-Пегасуса. Вроде мне стало легче, я хотя бы вышел на улицу. Солнце поднялось, звезды уже умерли. Пора что-то делать с этим.