Луч надежды

Её образ преследует меня во снах, вызывает приступы дереализации, ломает меня. Каждый раз я хочу большего. Психопат, шизофреник, изрезанный лучами, меня мешают с грязью в Эквестрии и боготворят в Оазисе. Я принимаю больше и больше, но не могу получить сильной зависимости. Всё растворяется, каждый день я замечаю очередную пробитую вену и залитую кровью комнату. Все это было раньше, до Валинта, до слабых диазепамов, вызывающих приступы. Мне всего 18, через неделю будет 19. Пытаюсь найти нечто, приносящее быстрое счастье. Она раздевается, следующие часы проходят будто под наркозом, залитые кровью одеяла и одежды меняются быстрее, чем мои способы пробудить то, что осталось от эмоций. Мешки под глазами растут быстрее, чем отстраивается мое эго. У них всех уже есть мужья, дети. Или стали стриптизершами, умерли от наркотиков. Работают прислугой по 90 часов в неделю. Я не тот, у кого есть право судить их. Я лишь искал эмоций, мне уже не было плевать каких, я лишь надеялся почувствовать хоть что-то. Я пытался радоваться, плакать, надеяться, испытывать хоть что-то. Ничего не получалось. Стоять на границе жизни и смерти, отчаянно делая вид что тебе не все равно-вот что приносило мне счастье. Получал животное наслаждение от передозировки, медленно губящей мой организм, почти уносящей меня в загробный мир. Мазохист? Эгоист? Нарцисс? Давай, продолжи список, тебе же есть что сказать. Эмоции не важны, ничто не важно. Понимание что ты мелкое ничто в этом огромном мире и есть смысл моих поисков. Я ничтожен, и это прекрасно. Сломай меня пополам, посмотри где больше эмоций-выше, или ниже пояса? Имя, возраст, да даже банальная внешность ставится под сомнение. Я не знаю ничего, кроме того факта что она существовала. Давно, очень давно. Еще до Мейнхеттена, до всего этого. Еще до того, как Принцессин сменил название. Она преследует меня во снах, я на секунду начинаю чувствовать и эмоции взрывают мое тело. Лавина перемешавшихся мыслей заваливает меня и мне ничего не остается, как откапываться перед очередным сном, чтобы увидеть ее вновь. Прошлое забыто, но не она. Я не помню ни своих родителей, ни друзей детства. Никого, кроме нее. Голова болит, отчего я заваливаю боль кодеином и анальгетиками. Привычка, не более. Страдаю от апатии, навязанной никем другим, как мной. Я не хожу к врачам, ведь у меня нет документов, да и вряд ли они помогут. Я не могу получить новые, уже не помню почему. У меня над головой огромное клеймо "Оставьте его страдать, он этого заслужил". У меня нет зависимостей, кроме зависимостей от того, что позволяет мне почувствовать себя любимым. Сделай шаг в прошлое и ты испортишь его, продолжи идти в будущее и ты забудешь прошлое. Не существует правильных решений, никогда не существовало. Она лежит рядом, использует меня не больше чем как одеяло, а я ничего не могу с этим поделать, ведь это очередная зависимость. Я скрываю от нее все что думаю, мы почти не разговариваем. Её все устраивает, таких как я у нее еще порядка двух, как минимум, только о двоих она мне рассказывала. Я никогда не рассказывал ей про свое прошлое. Она и не спрашивала. Она не знает что мне снится та, от которой осталось только упоминание. Я вижу ее, делаю шаг, протягиваю руку. Что-то затягивает меня в темноту и мое тело медленно разрывает, но я не умираю. Я продолжаю смотреть на нее. Не вижу ничего, кроме темноты. А затем я просыпаюсь. Петля срывается с шеи и я падаю на пол. Лучи разрезают мое тело, оставляя от меня лишь осколки. Я хочу вскрыть свою голову. Отпилить ножовкой лобную часть черепа и хорошенько покопаться внутри. Но все что я получаю это очередные пятна крови на новой одежде. Дневной свет стал дотошно мерзок для меня, я проводил ночи в номере с незнакомой девушкой, а днем пытался выжать из ее аптечки все, что мог. Они часто менялись, я не думаю чтобы хоть одной из них было дело до того как я себя чувствую, они больше хотели узнать что я чувствую. Как правило, ночью. Вскоре я перестал смотреть в зеркало, совсем. Мне стало противно. Каждый раз когда я видел свое отражение я вспоминал то, каким был раньше. Или представлял каким мог быть. Затем стерлось "Я". Обращался к себе как к кому то другому. "Он взял" "Он ушел". Нос выжжено-белый от порошков, а глаза залиты кровью от прочих веществ. Как же я хочу чтобы хоть кто то спросил меня о моем состоянии, выслушал меня. "Эй, ты выглядишь ужасно, что случилось?". Или "Может я могу помочь тебе? Ты явно не в себе". К сожалению, все это оставалось лишь в моих снах. Пальцы пожелтели от дыма, белье залито кровью, а я наматываю очередную повязку на руку. Очередная передозировка, посмотри как я корчусь. Ей плевать, она забирает какие-то вещи и уходит. Не могу выдержать разговора ни с кем, кроме себя самого. Он постоянно говорит "Не волнуйся, со временем все придет". "Они все придут" Присядь на рельсы, а затем ложись поперек. Ты просыпаешься в снова запятнанной постели. Она говорит, что я показал ей "какого это быть художником". Очередная повязка на все том же месте. А затем "Убирайся отсюда" "Проваливай". "Убирайся из моей головы". Я ничем не могу помочь. Это просто очередное видение вызванное моими зависимостями. Причина продолжать? Как таковой не имеется, я разрушаю себя по кускам, и ничего не могу сделать с этим. Скоро настанет новый день и все будет хорошо. Один в огромном городе, без прошлого и с сомнительным будущим. Селестия наверняка надеется на то, что я погибну на обочине города, никому не мешая. Но я продолжаю идти вперед, скорее назло. Некоторое время я работал в библиотеке. На самом деле, мне даже нравилось, я общался со многими и мне это нравилось, хоть я и не привык к этому. А через месяц меня уволили. Просто сказали "Уходи, такой как ты нам больше не нужен". Лишь тогда я понял, что я окончательно сломлен. Я наблюдаю за рассветом в очередной раз. Подо мной около десяти этажей, а я стою на краю. Очнулся минуты две назад, вот так и стою. Рассветы это лучшее что я видел в своей жизни. Голова начинает предательски кружится и я чуть не срываюсь вниз. Раны прижигаются утренним светом. Переношусь в другой мир, в маленький мир внутри моей головы. Сделай шаг и ступишь на прелестную дорожку, ведущую к поднимающемуся солнцу. Развернись назад и упадешь в бездну, кишащую червями, что так жаждят выжрать с тебя остатки плоти. Чтобы успокоится ты раздрабливаешь целую кучу таблеток в порошок, мешаешь с водой и слоняешься по всему городу, не понимая что, где, как, зачем. Тебе попросту уже неинтересно узнать ни свое прошлое, ни будущее. Ничего не имеет значения пока эта смесь выедает твой мозг. Очередной день тянет за собой след из страданий и ревности. Если бы я хотел умереть, я бы сделал это в лесу. В поле, там где никто никогда меня не найдет. Небольшую полянку освещает золотистый свет заката. Я ложусь по центру и жду. Трава наливается кровью, считаю секунды, а затем просыпаюсь. Я ненавижу все, что меня окружает, поэтому питаюсь веществами словно воздухом. Как последний выживший в пустом мире, тебе остается лишь бродить по улицам пока ты не умрешь без цели, без причины. Просто так. Просто потому что можешь. Твое тело истлеет, даже если ты все еще жив. Ты как ходячий скелет, и ты просто медленно разваливаешься на ходу. Я постоянно пытаюсь придумать себе имя, но ни одно не приживалось дольше чем на несколько ночей. Это все отвратительно, но в конце концов, никому нет никакого дела. Подвешиваю себя под потолком, одно неловкое движение, и я падаю. Позвонки ломаются, я умираю. А затем просыпаюсь в Оазисе.