Луч надежды

Глава I. Оазис. Оазис, в древних писаниях именуемый как "Ultimum spes" и "Tres trabes". Представляет собой околобесконечную территорию вне пространства, вход в которую лежит в лесах на севере Лас-Пегасуса-крупного города Эквестрии. Столетиями данный феномен носил статус замороженного, засекреченного дела, все упоминания тщательно скрывались властями. В наши дни не так уж и сложно найти информацию о Оазисе, как и о попытках Эквестрии продвинуть дело, данные про Эквестрийские разведотряды, а также экспедиции можно получить, хоть и незаконно. Оазис, не смотря на свое название, представляет собой бескрайнюю пустошь, с пепельно-серым цветом земли. Растительность, привычная миру "извне" отсутствует полностью, единственный объект местной флоры это хлипкие кустарники, с растущими на них необычными фруктами. В древних писаниях о них нет информации, из чего можно сделать вывод, что появились они после уничтожения Оазиса. На секунду остановившись, закатываю рукав и быстро прописываю на запястье "Унич. Оаз. Гл 3" Я откладываю письменные принадлежности в сторону и с силой давлю на веки. 1 ноября. Смотрю на наручные часы. 11:32. В тех коробках, ящиках, было не то, что мы ожидали. Не знаю к счастью ли. Встаю и сложив все в шкаф стола выхожу из кабинета, а затем и на улицу. Солнце тут же светит в лицо, ослепляя меня на несколько секунд. По левую руку, у дверей стоит Медведь, в его руках винтовка, взгляд спокойнее некуда, в зубах сигарета. Мы обмениваемся парой фраз, и минут десять стоим в тишине наслаждаясь погодой. Склад был армейским, и я надеялся найти форму, возможно еду, да что угодно, но везению нашему не было предела, по крайней мере на тот момент. Порядка двадцати ящиков списанного оружия и боеприпасов Эквестрийской армии. Недавно я читал в газете, что они расформировывают целые дивизии, мол в целях укрепления гармонии. Нам это только на руку. У нас слишком много неофитов, чтобы они могли нормально чувствовать себя ночью в одной комнате. Теперь, некоторые из них ведут ночной дозор, это и повысит нашу безопасность, и решит проблему переполнения в комнатах, как минимум по ночам. Погода сегодня на удивление приятная, легкий ветерок нежно поглаживал меня по спине, пока я двигался по главной дороге к выходу из города. В Эквестрии скоро должен выпасть снег, и мне правда интересно, что будет тут, у нас, я даже оставил несколько строчек чтобы описать возможный необычный климат. —Здаров, начальник!—Во все свои 30 обычных и 2 золотых зуба мне улыбается неофит, скидывая в кучу очередной мешок песка. Отряхивает руки, затем одежду, вытирает ладонью лоб. Ему не меньше сорока, а командую им я, мне стало немного неловко, отчего я чуть не ответил "Здравствуйте". —Привет, как продвигается?—Я киваю на мешки с песком, которые он, и еще несколько неофитов так усердно перетаскивают. —Да потихоньку, пашем, как видишь.. —Он будто виновато отводит взгляд и подходит ближе, скорее из приличия. —Молодняк ноет, конечно, но я их и так и эдак, вообщем, справятся. Я отвечаю очередным кивком и смотрю вокруг. Несколько небольших разрушенных зданий, рядом с которыми на дороге, и чуть поодаль расставлены мешки с песком, в форме полукругов. Такие расставлены целой линией, общая длина которой составляет метров пятьсот, не меньше Вновь смотрю на неофита. Земнопони. Среди нас очень много земнопони, почти все. Во всем Ордене около пяти пегасов, и лишь три единорога, включая меня. —Ну так.. Приказ новый? А то пришли, смущаете.—Он продолжает добродушно улыбаться смотря на меня. —Нет, нет. Я так, проведать..—Будто оправдываюсь я, отводя глаза и щурясь, как если бы рассматривал что то вдали. —Ладно, будет что, зовите.—Он хлопает меня по плечу и развернувшись, уходит, возвращаясь к работе. Возвращаясь во дворец, мне попались еще двое пони, каждый тащил по два цинка патронов в руках. Заметив меня, они кивнули здороваясь. Меня не покидало ощущение, что мы готовимся к войне, а вся эта картина отдавала ужасным чувством дежавю. Под вечер мы собрались на первом этаже во дворце, чтобы я сделал то, чего не делал очень давно. Я вновь читал им. Сел на стул, раскрыл книгу и.. Пустые страницы. Протер глаза пару раз и текст постепенно стал различим, это явно от долговременного отказа от сна, так что я пообещал (и даже пригрозил!) себе, что сегодняшнюю ночь посвящу сну. Все это заняло не более трех часов, время 17:15. Стакан алкоголя и несколько ломтей хлеба, хорошее разнообразие, однако меня снова чуть не стошнило. Я переворачиваю несколько страниц. Глава 2. Орден. А дальше как в тумане, уснул ли, задремал ли, не помню. Время 5:32. —Мы предлагаем взаимовыгодное сотрудничество.— Он поправляет большие прямоугольные очки и смотрит на несколько бумажных листов, скрепленных скрепкой. —Тут предложения. Оазис это золотая жила в ландшафтном плане, и мы бы хотели использовать это в своих целях. Я никогда не любил грифонов, особенно таких как он. Меркантильные, жалкие, мерзкие. Иногда приходится мириться и с этим. Взяв первый лист, я мельком глянул на него. Цифры, буквы, больше цифр, много заглавных, аббревиатуры.. С помощью магии еще несколько листов поднимаются в воздух, и я останавливаю их так, чтобы мог прочитать. —Мы доплачиваем за молчание и.. —Сколько? —Я мигом прерываю его, когда речь доходит до денег. —Ну, смотря какое предложение вас устроит.. —А если все? Он провел своей когтистой рукой по лицу, кажется подсчитывая стоимость. —Если все.. Если все, и никто не узнает что происходит на тех объектах, то.. Двести сорок девять тысяч и пятьсот битс за три месяца, или.. —Чуть меньше миллиона в год.. —Да, примерно так. Нам еще потребуется проход сквозь этот.. "город".. Там все написано, ознакомьтесь, хорошо? Я киваю складывая бумаги в стопку. —Я уже ознакомился. Мы согласны. Он расползается в широкой улыбке. Зная грифонов, они бы не стали платить такие деньги за что-то незначительное. Не смотря на договор, нам следует получше приглядывать за ними. Мы пожимаем руки, он уходит, а я все еще не понимаю, радоваться, или волноваться мне. С одной стороны колоссальные деньги, о которых я никогда даже подумать не мог. Я никогда не держал в руках такой суммы, но более того, я никогда не думал что Орден сможет получить так много от одного предложения. Вся наша экономика строилась на разовых транзакциях и грабежах, а тут.. Лишь через половину часа я выхожу с третьего этажа. Снизу, на лестнице меня встречает Грегг, спрашивает что-то про договор, но я отмахиваюсь и ухожу в свою комнату. —Думаешь им можно доверять? —Не знаю.. думаешь у меня есть выбор? Я вновь вижу его в отражении. Дни идут слишком быстро, чтобы я их запоминал. Их грузовики раз в пару дней проезжали сквозь город, оставляя плату. У нас появилась нормальная еда, больше строителей, и что немало важно, мы начали отстраивать жилые здания. Дворец достроен процентов на 35-40. Осталось починить второй этаж, третий, а также сменить шпиль и полностью заменить крышу. Вместо шпиля я хочу нечто.. иное.. пока не знаю что, но я обязательно подумаю об этом. День шел спокойно, даже слишком. Я переводил очередную книгу на третьем этаже, отдаленно слышался стук молотков, на улице прорычал раскат грома. Раскат грома. Лишь через пару секунд я понял что только что услышал и вскочив уперся лицом в окно. Солнце перекрыло тучами, оставляя и без того серую землю Оазиса выглядеть плачевнее некуда. Я выбежал на улицу, и не смог сдержать улыбки, смотря на небо. Начался слабый дождь, и все было бы слишком мирно, если бы не бегущий в мою сторону неофит. У него в руках винтовок шесть, не меньше, подбежав ко мне, он протянул одну из винтовок. —Эквестрийцы! На "единичке"! "Единичкой" мы называли заграждения и оборонительные сооружения, основанные на краю города, на главной дороге, ведущей к выходу из Оазису. В основном это небольшие дзоты и укрепленные мешками с песком огневые точки. Я схватил винтовку, и посмотрел вслед убегающему дальше неофиту. Шесть винтовок, минус одна у меня, и одна его личная, значит четыре. Еще четыре невооруженных неофита. Добежать до "единички" не составило большого труда. Я ожидал что бойня уже началась, и я пришел слишком поздно, но нет. Неофиты стояли на позициях, вооруженные, все до одного. Стояли в полный рост и ждали, смотрели вдаль, на несколько приближающихся точек. Я подошел к Медведю, который наверняка имеет какой-никакой опыт. —Где? —Я отдышался и перехватил винтовку поудобнее. Медведь даже не целился, лишь докуривал сигарету, стоя у стены разрушенного здания, изредка бросая взгляд на дорогу. —Там. На дороге, даже не прячутся. Была бы у нас артиллерия.. Я промолчал, осматривая неофитов, не кажется чтобы они сильно волновались. —Ладно, ты тут главный, что делать будем? Засада? Пропустим внутрь? —Нет.. Нет, никогда Эквестрийский солдат не попадет в центр живым. Медведь безразлично пожимает плечами и выбрасывая сигарету уходит на позицию, по дороге командуя "Полная боевая готовность, огонь по сигналу!" Неофиты садятся, некоторые остаются стоять, но все направляют винтовки на приближающиеся точки вдали. Изображения откуда-то из далекого прошлого скачут перед моими глазами. Вдох-выдох, отвлекись на секунду. Удар в голову, словно кувалдой, посмотри на себя со стороны. Одни темные силуэты, а затем ты умираешь. Между тем, точки приближались. Лишь через половину минуты я смог разглядеть в этих точках армейские автомобили. Секунды длятся вечность. Они все ближе, 200 метров, 150. Я оглядываюсь вокруг, взглядом ища Медведя. 125 метров, 100. Я замечаю его стоящим во весь рост почти посреди дороги. 75, 60.. Дождь начал идти в полную силу. "Огонь!" Все, как один открывают огонь по противнику. Приклад сильно бьет в плечо, ладони вздрагивают, как если ударить металлическим прутом по бетону. Первая машина в решето, несколько тел вываливаются наружу. Остальные машины останавливаются, и из них мигом выбегают солдаты, занимают позиции за дверями, за корпусом, стреляют в ответ. Я ложусь на землю, спиной опираясь на мешки с песком. Адреналин отдает в голову, из за чего она начинает дико болеть, дыхание сбивается. Я присаживаюсь и стреляю, вновь в укрытие, передергиваю затвор. Наверх, выстрел, обратно, затвор. И так раза три. А затем в меня попали. Я вздрагиваю, но не перестаю вести бой. Поначалу, я даже не понял что случилось. Осознание пришло только после боя. Десять минут. Пули свистели над головой, выстрелы глушили, уши закладывало. Рядом с нашим укрытием взорвалась граната. Снова высовываюсь из за мешков, стреляю, получаю очередную пулю, попавшую близко к первой. Ровно десять минут мы отбивались от Эквестрийцев. Как только выстрелы стихли я поднялся и вышел к уже мертвым солдатам. Один из них, отчаянно расстрелянный несколько раз в ноги, полз за оружием. Я отпинываю его винтовку в сторону, ногой переворачиваю его тушу на спину, и меня чуть ли не слепит его огромными, как фарами, глазами. Я ставлю ему ногу на грудь, оставляю дуло винтовки на уровне его головы, и тот виновато поднимает руки. —Я журналист! Журналист я! Правда! Он в панике копается в своей форме, находит камеру и протягивает ее мне. Магией я беру ее и осматриваю, просматриваю последние фотографии. Вот вход в Оазис, вот их отряд, еще живой. Из за дождя он буквально смешался с грязью. —Журналист?.. —Да! Я просто должен был снимать! Я даже оружие держать-то не умею! Медведь подходит ко мне сзади и кладет руку на плечо, я невольно вздрагиваю от боли. —Не трогай, не надо. Слишком много жертв на сегодня. Я отдаю винтовку Медведю, убираю ногу с тела журналиста, присаживаюсь и убираю камеру обратно во внутренний карман его формы. —Напишешь о нас хорошую статью, передай Эквестрии что никто не смеет посягать на нашу независимость. Медведь? Перевяжи его, а затем передай Ису. Пусть он сбросит его где-нибудь на улицах Лас-Пегасуса. Броневики оставь нам, поищи ключи. Трофеи соберите. —А тела? —А тела.. Закопайте где-нибудь. Медведь кивает. Я поднимаюсь и отхожу к укрытиям. Окидываю взглядом неофитов. Девять раненых, двое в тяжелом состоянии. В отряде врага было пятнадцать бойцов, пятеро погибли сразу, так что десять. Против условных тридцати с лишним. Мы задавили их числом. Но качество.. Бросаю последний взгляд на посеревшее из-за дождя небо. Пробитое насквозь плечо начинает болеть. Когда солнце поднимается, звезды уже мертвы. Мне нужно поспать пару часов.