Steel Your Heart, I'll Be Your Guide

      – Там холодно, – прошептал Афелий, прервав напряженное молчание Сетта. Он забавно выглядывал из-за двери, чем-то напоминая любопытного ребенка.       Сетт сглотнул, стиснул зубы, приводя мысли в порядок, после чего неловко приподнял руку и сказал, не поворачиваясь к Афелию:       – Да, неплохо так дует! И со мной все неплохо… все в порядке. Я просто… собирался… – остановился он, с трудом пытаясь придумать оправдание. – Я подумал: «О, а что, если Фелу нужна помощь передвинуть какие-нибудь вещи по дому?» Хех.       Его голос дрожал и в нем сквозило беспокойством – Афелий заметил бы это и за километр. И хотя он был не уверен, что привело Сетта к его порогу, он понимал, что это должно быть что-то важное. Сетт не стал бы приходить, если ему не дали четкого разрешения – он был не таким человеком.       – Но уже поздно, так что я не хочу беспокоить те… – не успел договорить Сетт и сделать еще шаг вперед, как вдруг Афелий снова позвал его по имени, но уже более строго:       – Сетт.       На этот раз Сетт чуть не споткнулся, остановившись по команде Афелия, из-за чего и без того неловкая ситуация стала еще более напряженной.       – Давай не будем стоять на холоде, – нетерпеливо, но осторожно произнес Афелий. – Заходи и поговорим.       Его прямой тон несколько отпугнул Сетта. Из-за этого у него в голове сложилось впечатление, что Фел его ненавидел и злился на него. Но эти мысли были лишь плодом безудержного воображения Сетта. За его мрачной и внушительной внешностью скрывалась беспокойность, тревожность и наивность. Мало кому удавалось увидеть эту его сторону, за исключением его матери.       – Ладно, – обернулся он, избегая взгляда Афелия.       Афелий отошел от двери, оставив ее приоткрытой для Сетта. Парень вошел внутрь и закрыл ее за собой, прогоняя порывы холодного ночного воздуха. Тут же он почувствовал знакомый запах – запах Афелия. В большинстве случаев он был приятным и успокаивающим, но сейчас он вызывал у Сетта ужасную тревогу в груди, отчего гостиная, в которую он неловко зашел, ощущалась как сам ад.       – Уже так поздно, Фел, ты почему не спишь? – попробовал спросить он, неуклюже стоя между входом на кухню и гостиной, пока Афелий устраивался поудобнее на диване.       Он уселся на подушки и завернулся в яркое вязаное одеяло. Вокруг него в комнате висело множество полуживых комнатных растений, свисающих с причудливых цепочек, прикрепленных к небольшим крючкам на потолке.       – Ты же знаешь, что это глупый вопрос, – прошептал Афелий.       Сетт и сам это понимал. Он знал, что Афелий очень мало спал, и, честно говоря, это начало его сильно беспокоить, когда у него появились к нему чувства. Но со временем он привык к его бессоннице, и поэтому перестал чересчур об этом волноваться по мере того, как расцветала их дружба.       – Я сегодня был в Нью-Йорке, – начал Сетт низким и хриплым голосом, изо всех сил стараясь звучать естественно.       Афелий сжал губы и саркастично кивнул головой:       – Круто. Но зачем ты мне это рассказываешь в два часа ночи?       – Ну… я… в общем… это… э-м…       «Да можешь ты нормально разговаривать, ебаный тупица?» – упрекал себя Сетт за то, что так сильно заикался.       Афелия позабавил заикающийся Сетт, но он не позволил себе показать это на своем лице. Вместо этого он выглядел задумчивым, изучая встревоженного друга. Ну а Сетт волновался и стоял перед ним как размазня, разрываясь между разговорами о группе и продолжением своих протяжных извинений с того места, на котором он закончил в их последнюю встречу.       – Мне правда жаль, – наконец смог выговорить он, не заикаясь.       Афелий наклонил голову и прищурился, не понимая, как разговор перешел от Нью-Йорка к извинениям.       Заметив, что парень в растерянности, Сетт пояснил:       – Прости, что поцеловал тебя… Я… я думал… Эх, в общем, я ебаный идиот.       Афелий слегка хмыкнул, сдерживая смех. Но, к счастью, Сетт этого не заметил.       – Я вообще неправильно понял ситуацию, и мы оба были так близко и открыты друг другу, поэтому я просто… сделал это, – говорил он, размахивая руками, после чего резко вздохнул и продолжил: – И я бы никогда этого не сделал, если бы знал, что ты не хочешь целоваться… вот что я хочу сказать.       Однако Афелий ничего не отвечал, и эта тишина все больше разжигала тревогу в груди Сетта, поэтому он лихорадочно начал говорить полную ерунду, лишь бы нарушить молчание:       – И… честно… честно говоря… мы можем вообще нахер забыть про это. Друзья иногда целуются. И такая херня случается! – нервно усмехнулся он, пытаясь поднять себе настроение, и, не следя за языком, продолжил болтать: –Я думаю, что это не такой уж плохой опыт – сделать что-то хотя бы раз в жизни, а потом отпустить, потому что… э-м… Потому что потом сядешь такой в будущем и задумаешься: «Бля, вот помню тот раз, как однажды поцеловался с другом». Так ведь?       Афелий же все еще с прищуром смотрел на Сетта, изучая каждое его действие: каждое едва заметное подергивание ушей, каждое движение пальцев и замечал каждый раз, когда он заикался. Сетт ощущал на себе его пристальный взгляд и чувствовал, будто находится на грани жизни и смерти, танцуя на сцене по приказу короля, то есть Афелия.       Сетт резко вздохнул, осознав, что сдуру наговорил ерунды. Он замолчал, на мгновение задержал дыхание и, прикрыв глаза, произнес более спокойным голосом:       – Пойми, мне правда жаль. Я не хочу потерять тебя как друга, Фел.       Но, прежде чем Сетт успел открыть глаза, он почувствовал, как что-то мягкое прилетело ему в лицо. Он даже не дернулся и застыл как вкопанный, хотя и очень удивился.       «Погодите… Фел сейчас… кинул в меня подушку?» – задумался он.       – Эх, заткнись, – прошептал Афелий, сидя на диване.       Открыв глаза, Сетт увидел, как Афелий закатывает свои. Он пытался понять, что значило выражение его лица, но Афелий прервал тишину первым:       – Если бы хотел остановиться, я бы тебя остановил.       – Что? – выдохнул Сетт.       Между ними снова повисла тишина, к которой Афелий уже давно привык, а вот Сетт чувствовал себя крайне неуютно. Вместо ответа Афелий дотронулся пальцами до своих губ, показывая, что он говорил про поцелуй.       – А-а, – понимающе вздохнул Сетт. Однако после этого он внезапно замолк, вдумавшись в слова Афелия, и удивленно добавил: – А! Стой... ты...       – Поцелуй был нормальный, дурак. Мне больше не понравилось, что ты будто... – начал Афелий и сделал паузу, пытаясь подобрать подходящие слова, – будто бы меня как бесплатного психолога использовал. Не знаю.       – Психолог... – повторил за ним Сетт, удивленный тем, что Афелий хотя бы отдаленно ответил взаимностью на чувства, которые он испытал в тот день.       – Психолог, – подтвердил Афелий.       – Богом клянусь, я бы никогда не сделал ничего такого. Я идиот иногда... Поверь, я это знаю. Но я... я не ублюдок, – умоляющим голосом говорил Сетт, пытаясь прояснить недопонимание.       – Я знаю, что ты не ублюдок, Сетт. Даже хорошие люди иногда ошибаются, – прошептал он. Его задумчивое лицо слегка смягчилось.       – Не... да, я знаю это! Клянусь, я все это понимаю, но поцелуй не был ошибкой... Я просто... хотел... – сказал Сетт, но остановился. Ему было трудно так откровенно признаться, что он просто хотел поцеловать Афелия.       Сетт без проблем справлялся с разными конфликтами, будь то драки, словесные перепалки, деловые переговоры или что-либо, связанное с музыкой. Однако он ненавидел быть уязвимым в этих разногласиях. Он спокойно мог открыться и быть слабым перед своей матерью, потому что это она единственная растила его, когда отец ушел из семьи. Она окружала сына любовью и заботой с малых лет, поэтому Сетт привык быть честным в своих чувствах рядом с ней.       – Сетт, – послышался голос Афелия и вырвал его из мыслей. – У тебя была тяжелая неделя: ты избил парня, который бросил в тебя телефон; тебя выгнали из лейбла, ты чуть не сел в тюрьму… Я знаю, что ты хороший человек, но я не думаю, что это был поцелуй при ясном уме.       Услышав это, Сетт почувствовал волну разочарования, потому что для него это было ясное и сознательное решение поцеловать Афелия. Но в то же время в его душе появилась наивная надежда, когда Афелий открыто заявил, что сам поцелуй был для него нормальным.       Сетт прислонился спиной к бежевой стене, рухнул на пол, прижав колени к груди, и принялся осматривать Афелия. Он решил позабыть неудачи и отпраздновать свои победы. Как оказалось, Афелий не злился на него, а это была очень необходимая победа для Сетта.       – И... ты пришел, только чтобы извиниться? Опять?       Тогда Сетт понял, что на самом деле ему есть ещё что сказать. Он пришел домой к Афелию не только для того, чтобы извиниться.       – Я создаю группу, – выпалил он, не зная, как еще начать эту тему. – Ну, я пытаюсь создать группу. У моего приятеля К’Санте есть связи с агентом, который сможет привлечь нас к Riot Games в следующем году.       – Riot Games говоришь, – сказал Афелий, скрестив руки на груди и лениво завалившись на диване, чтобы скрыть шок на своем лице. Он прекрасно понимал, насколько это влиятельная компания.       – Угу. Я пришел, потому что... – произнес Сетт и на мгновение замолчал, изо всех сил пытаясь не отводить взгляд от Афелия. – Я хотел попросить тебя присоединиться к группе.       Сетт думал, что Афелий просто рассмеется с этой идеи, но он сделал кое-что гораздо страшнее – он молчал, замерев как статуя.       – Пф, – пробурчал он в подушку, прижатую к его груди, глядя на Сетта. – А если я не хочу?       – Ну, это не обязательно. Но просто... тогда ты будешь работать со мной.       – Я и так уже с тобой работаю, – сказал Афелий, лениво убрав с груди подушку, и с любопытством взглянул на Сетта.       – Ты со мной неделями не разговаривал, Фел.       И это было правдой. У Афелия была явная склонность игнорировать чужие сообщения и звонки, отчасти поэтому его сестра Алуна часто наведывалась к нему домой, чтобы убедиться, жив ее брат или нет. И да, с ним всегда все было в порядке. Однако на этот раз проблема заключалась в том, что Сетт тоже решил не писать и не звонить ему с их последней встречи в Санта-Монике. Афелий обычно старался отвечать ему, чтобы тот не заваливал его кучей сообщений и звонков о любых мелких событиях, которыми он хотел поделиться. Но таких знакомых разговоров не было уже несколько недель. Афелий сначала подумал, что на такое необычное молчание нужно отвечать тем же. Однако только сейчас он понял, что с Сеттом происходило что-то не то. Сетт игнорировал его не по своей прихоти, а потому что его разъедала изнутри эта самая «ошибка», которую он совершил с Афелием.       – И правда, – сдался Фел и сделал паузу, после чего осторожно тихим шепотом добавил, чтобы скрыть чувство вины в голосе. – Но ты тоже мне не звонил.       – И меня выгнали с лейбла, Фел. Нам больше негде вместе работать, кроме как в этой группе.       – Независимые артисты все еще существуют, здоровяк.       – Я хочу заняться этой группой, Фел, – произнес Сетт, пожав плечами.       – Я буду лишним. Когда мы работаем с тобой вдвоем, это так лично... сокровенно. Я не смогу работать с людьми, которые, скорее всего, не поймут меня... и мой ход мыслей, – раздраженно произнес Афелий.       – Ты нисколько не лишний, перестань оскорблять себя, – сорвались с уст Сетта слова, прозвучавшие больше как строгий приказ, но, кажется, Афелия это не смутило.       – Найди кого-нибудь другого. Я вряд ли справлюсь с таким серьезным проектом для Riot.       – Да ради бога, ты выстроил мою сольную карьеру с нуля!       – Не-а. Ты привлекателен, твоя подача не имеет себе равных, так что, конечно, твоя карьера выстрелила. А я только писал тебе всякую херню для рэпа, – сказал Афелий, пренебрежительно махнув рукой.       – Нет уж, Фел. Я знаю тебя слишком хорошо и знаю, что ты и сам понимаешь, что все это неправда. Это ты раскрыл мои лучшие стороны и помог мне добиться всего, чего я хотел. И ты можешь сделать то же самое с группой!       – Господи... – устало потер лицо Афелий, чувствуя, как его все больше напрягает настойчивость Сетта. – Я не собираюсь в это ввязываться, так что давай закончим, Сетт.       – «Потерян в тишине», – без задней мысли внезапно произнес Сетт.       Афелий тут же напрягся, и своими темно-бордовыми глазами он холодно и остро впился в мягкий взгляд Сетта.       – Что ты сказал?       Сетт сглотнул, сразу осознав свою ошибку. Он продолжал молчать, и это еще больше стало беспокоить Афелия, который хрипло выпалил:       – Что ты только что сказал, Сетт?       – «Потерян в тишине», – встревоженно повторил он.       Дыхание Афелия участилось, гнев и смущение разожглись внутри него.       – Откуда ты знаешь о…       – Наткнулся пару дней назад на Ютубе, – сказал Сетт и сделал паузу, а затем попытался осторожно спросить. – Ты сам написал всю песню?       Афелий не отвечал, вместо этого пронзая Сетта острым взглядом. И тогда Сетт решил, что не станет уклоняться от обсуждения этой песни, а лучше попытается использовать ее как рычаг, чтобы Афелий поверил в свою ценность. Такое решение он принял, надеясь, что все это не обернется ужасными последствиями.       – Можешь на меня так смотреть хоть всю ночь. Но ты не заставишь меня стыдиться того, что я защищаю твое же творчество.       Афелий вскочил с дивана и подошел к своему ноутбуку, раскрыл его и ударил по клавиатуре, раздраженно высказав:       – Да что ты вообще знаешь о моем творчестве? Оно уже давным-давно в могиле.       – Чего?! Думаешь, раз не можешь заниматься тем, чем занимался прежде, ты теперь внезапно ничего не стоишь? Думаешь, что недостоин быть в моей или еще какой-нибудь группе?       – Да, Сетт! – повысил свой голос Афелий, хриплый и резкий звук разнёсся по комнате, и парень, повернувшись, остро впился глазами в лицо Сетта. – Почему, по-твоему, я постоянно сижу в тени гребаных известных артистов? Да потому что я больше не могу говорить сам за себя! Я не просто стал твоим композитором-невидимкой, потому что однажды взял и подумал: «Хмм, как же я хочу провести всю свою карьеру, придумывая людям песни про их проблемы».       – Да, и эта песня – живое доказательство, что ты способен на большее. Ты должен ей гордиться, Фел, – спокойно ответил ему Сетт.       – Эта песня... – дрожащим голосом произнес Афелий, щелкнув по мышке, отчего экран ноутбука стал темным. – Ее больше нет. И с какого хера я должен гордиться песней, которую больше не смогу спеть?       Голос Афелия стал еще более хриплым – он заметно утомился от этого разговора, а на его глаза медленно начали наворачиваться слезы.       Увидев это, Сетт тут же вскочил на ноги и подошёл к кухонной стойке, где, сгорбившись, стоял Афелий. Он никогда не видел его в таком состоянии. Парень всегда представал перед ним с каменным лицом и саркастичными шутками, с едкими подколами или усталым и заскучавшим. Поэтому видеть, как он плачет, сильно ошеломило Сетта, и он не знал, что ему с этим делать. Он неловко стоял перед хрупким Фелом, который вытирал навернувшиеся на глаза слезы, делая вид, что их не существует.       – Фел, – тихим и серьезным голосом начал он, – посмотри на меня, Фел.       Пальцами Сетт прикоснулся к подбородку Афелия, приподнял его голову вверх, чтобы встретиться с ним глазами, и сказал:       – Я предложил тебе присоединиться к группе не из жалости, что ты больше не можешь петь. Я предложил, потому что ты умеешь многое другое.       Сетт обычно ужасно вел переговоры, но сейчас все было совсем по-другому. Он не пытался убедить Афелия вступить в группу, он пытался убедить его ценить себя.       – Ты композитор мирового уровня. Ты играешь на куче инструментов, – сказал Сетт, мягко улыбнувшись, – и я знаю тебя и доверяю тебе. Я хочу, чтобы ты нашел свой голос и...       – Только не неси эту заезжанную херню про «найти свой голос», – недовольно произнес Афелий. Ему множество раз говорили одно и то же, и ему знакома боль от этих слов.       – Эй, – сказал Сетт еще строже, отчего Афелий удивленно замолчал. – Мне все равно, что для тебя заезжанное или что тебе там наговорили другие люди...Это неженки, выставляющие тебя жертвой из-за всего дерьма, через которое ты прошел. Я не буду делать так же, Фел. Прошу, позволь мне помочь найти тебе свой голос другими способами. Такими, какие тебе нравятся.       – Пожалуйста, прекрати уже...       – Нет, я еще не договорил, Фел. У меня бы ничего не вышло без тебя. Мы работали с тобой вместе, и ты душой и сердцем вкладывался в мою музыку. Пусть будет так же и с этой группой. Позволь мне снова работать с тобой, я хочу этого.       Афелий стиснул зубы, отчаянно пытаясь не заплакать, удержать обычное выражение лица, но ему было трудно скрыть это от Сетта, который сохранял спокойствие, стоя рядом с ним. Он будто освещал тьму Афелия, раскрывая каждую его слабость, выворачивая их наружу.       Слеза наконец вырвалась с прикрытых глаз Афелия и начала медленно стекать по его лицу, когда он прошептал:       – Пожалуйста... Прошу, не давай мне ложные надежды, Сетт. Я не справлюсь.       – Ты сможешь, Фел.       – Да не смогу я! — повысил он голос, снова напрягая свои связки, отчего Сетт тут же прижался к нему лбом.       – Тихо. Если ты беспокоишься, что ничего не получится, то ты идиот. Ты же знаешь меня. Я не даю обещаний, которые не могу сдержать, – прошептал Сетт, его теплое дыхание коснулось лица Афелия.       Тишина заняла небольшое пространство между ними, только дыхание задыхающегося от волнения Афелия и стук сердца Сетта нарушали её. Они впервые находились так близко друг к другу, и по иронии судьбы, это случилось сразу после того, как у них произошла самая первая серьезная ссора.       Осознав, в каком крайне смущающем и уязвимом состоянии он находился, Афелий мягко отстранился от Сетта. Сетт не сопротивлялся, не желая влезать в чужие границы. Сделав глубокий вдох, парень взял себя в руки, схватился за край кухонной стойки позади себя и вытер слезы, а затем повернулся и лихорадочно пытался найти, на чем ему остановить свой взгляд, лишь бы не встречаться глазами с Сеттом.       Афелий давно привык игнорировать свои чувства и избегать ситуаций, в которых мог оказаться уязвимым. Отчасти это объяснялось его страхом полюбить что-либо, который развился после его проблем с голосом. Когда ты любишь что-то очень сильно, тебе становится в сотни раз больнее, когда оно исчезает. Поэтому для Афелия общение с Сеттом последние два года было безопасной средой, в которой он мог сблизиться с коллегой, которым искренне восхищался, не усложняя ситуацию и ничем не рискуя, превращая это в роман, который может разрушиться в любой момент.       Однако Сетт переворачивал его мир с ног на голову. У Афелия было множество причин отказаться вступать в его группу, помимо простого «неумения петь», но какой-то голос наивной надежды в его голове становился громче, умоляя его довериться Сетту и воспользоваться этой возможностью.       «Что, если это действительно шанс обрести свой голос и поделиться со всеми тем, что я хочу сказать?» – подумал он про себя.       Через мгновение он снова задумался: «А что я вообще хочу сказать?»       Навязчивые мысли Афелия прервал Сетт, который, откашлявшись, облокотился всем телом на стену и скрестил руки.       – Не могу поверить, что ты нашел эту идиотскую песню, – всхлипнув, тихо пробормотал Афелий.       – Ты же ее не удалил, надеюсь?       Афелий наконец взглянул на Сетта с каменным выражением лица. Конечно же он удалил ее.       – Да бля, – выругался Сетт, сжав переносицу.       Афелий лишь пожал плечами, будто бы говоря: «А что? Как будто бы тебе она нужна».       – Чтобы ты знал, это был хороший материал для дрочки, – уверенно пошутил Сетт.       – Как это по-детски шутить вот так после того, как взбесил меня, – закатил глаза Афелий.       – Я бы сказал, это было больше похоже на спасение тебя от твоего унылого самоощущения.       – Это самое умное предложение, которое я от тебя когда-либо слышал, – сказал Афелий и на миг замолчал, после чего снова встал в защитную стойку и прошептал Сетту: – С этого момента я не хочу даже слышать об этой песне. И да, о группе своей меня тоже больше не спрашивай.       Сетт выпрямился и подошел к Афелию, случайно задев его руку, лежащую на краю кухонной стойки.       – Я не буду в этом участвовать без тебя.       – Да ты шутишь, – непонимающе говорил Фел.       В ответ Сетт просто покачал головой.       – Сетт, твоей карьере это нужно. Не будь как маленький, думая, что я пойду с тобой за ручку, пока ты устраиваешься к Riot, – сказал Афелий, будто читал нотации ребенку.       Сетт продолжал молчать, что иронично, ведь обычно это Афелий всегда молчал в ответ.       – Боже, – вздохнул Фел и сжал переносицу, зажмурив глаза, чувствуя, как его нервы напрягаются от упрямости Сетта. – Ты идиот.       – Я не хочу заниматься этой группой без тебя.       – Я не шучу, ты реально идиот. Ты говоришь как ребенок, – устало сказал Афелий.       Сетт пожал плечами, и внезапно Афелий протянул свою руку и прикоснулся холодным пальцем к его щеке, на которой ярче всего виднелся его шрам. Сетт удивленно раскрыл глаза: это было что-то странное, но он решил не портить момент. Пальцем Афелий с любопытством скользил по шраму, пока не дотронулся до носа Сетта. Его глаза бегали из стороны в сторону, изучая лицо рэпера.       – Наверное, так надолго я все же не могу оставить тебя без поводка. А то еще кого-нибудь изобьешь до полусмерти, – тихо проговорил Афелий, дотронувшись до щетины Сетта и обхватив его за подбородок.       – Если так ты присоединишься к группе, то я не против, – ухмыльнулся Сетт.       Афелий отпустил лицо Сетта и проскользнул мимо него, направляясь к холодильнику. Он открыл его, достал бутылку и начал пить, пока Сетт изучал каждое его движение с другой стороны кухни; ему не терпелось узнать окончательный ответ Афелия.       – Так это значит… что ты в деле?       – Не то чтобы у меня есть выбор, – прошептал он в ответ, в глубине души понимая, что у него явно был выбор, и он только что его сделал. – Позвони вашему менеджеру и скажи, что я с вами, – с ноткой горечи пробормотал Афелий.       – У нас нет менеджера, – напрямую спокойно ответил Сетт, отчего все в глазах Афелия потемнело.       Он выпил немного воды, еще раз прокручивая у себя в голове эту фразу, и немного подавился, прежде чем выпалить:       – Что?!       – Угу.       – То есть ты протащил меня через ад, чтобы присоединиться к вашей группе, а у вас даже нет того, кто ей будет управлять? – удивился Афелий. В его голосе не было злобы, скорее беспокойство. Не то чтобы это было критически важно, ведь он уже решил, что присоединится к Сетту.       – Ну, да.       – Идиот.       – Ну, если честно, мы с К'Санте неплохо справлялись, – сказал Сетт, почесав затылок, и прикусил губу, вспоминая, чего они добились за это время: на самом деле мало чего.       – И что, по-вашему, значит «неплохо справлялись»? – недоверчиво прошептал Афелий, прищурившись.       – Ну, я связался с Эзреалем из Greenlight Group, а потом мы вместе с К'Санте нашли парня по имени Каин. Потом ты, и нам остается только кто-то еще один. И, честно говоря, я думаю, у нас неплохие такие навыки находить связи, хех, – улыбнулся во все свои тридцать два зуба Сетт, прекрасно понимая, насколько по-идиотски это сейчас прозвучало в глазах Афелия – это было написано на его лице.       Сразу же в голове Афелия возникла Алуна. Его сестра превосходно умела распоряжаться временем, хорошо общалась и налаживала связи с потенциальными партнерами. И что самое главное – она была уверена в себе. По сути, у нее уже был опыт в качестве менеджера артиста, если считать ее брата.       – Сначала надо найти менеджера, – начал Афелий.       – Это да. Но как? – кивнул ему Сетт.       – Не так легко найти человека, готового управлять целой группой. Тебе повезло, что, вероятно, на такое способна Алуна.       – Алуна? Она вообще в этом разбирается? – безучастно спросил Сетт, хотя и не собирался принижать девушку.       – Она разбирается в этом лучше, чем мы с тобой вместе взятые. И раньше она немного была моим менеджером, – пожал плечами Афелий.       По правде говоря, Сетт мало что знал об Алуне, если не считать того факта, что она пристально присматривала за своим братом. В те редкие несколько раз, когда он ее видел, она заставляла брата есть домашнюю еду, которую приносила из дома. Она наводила порядок в его квартире и ухаживала за умирающими растениями, а иногда и покупала продукты для Афелия, когда он возвращался после долгих поездок за границу по работе.       – В этом я тебе доверяю. Видел, как она помогала тебе по квартире, так что понимаю, ну, откуда у нее навыки менеджмента.       От этих слов Афелий искренне рассмеялся:       – Думаешь, что работа по дому – это то же самое, что и управлять бойз-бендом Riot?       – Ну, это в смысле, что она очень ответственная, раз успевает жить своей жизнью и при этом убирать за своим братом, который не следит за растениями, – попытался повторить сарказм Фела Сетт.       – Растения живые и здоровые, – закатил глаза Афелий.       Хотя это было совсем не так.       – И я предлагаю свою сестру не потому, что она хорошо справляется с домашними делами. А потому что у нее есть опыт работы в СМИ и менеджменте. Она знает, как собрать группу, – сказал Афелий и на мгновение замолк, после чего его лицо стало встревоженным: – И все это, вероятно, нам понадобится, раз уж твоя тупая задница решила объединить Эзреаля и Каина в одной группе.       – Ты знаешь про их ссору?! – ахнул Сетт.       – Весь Интернет знает.       – Все так плохо? – удивился он, сощурившись и потирая щетину.       – Отчасти, но их отношения могут заинтересовать публику.       Голос Афелия заметно становился все более хриплым, и, честно говоря, он никогда прежде так много не разговаривал с Сеттом. Это не значит, что в прошлом он воздерживался от разговоров с ним как, например, с незнакомыми людьми; просто так долго они раньше не разговаривали. Сетт приметил усталость в голосе Афелия и решил заканчивать этот разговор.       – Спасибо, что… не злишься на меня, – неловко пробормотал он.       – Всегда пожалуйста, – с издевкой в голосе ответил Афелий.       – И… э-м… спасибо, что присоединился к группе. Не знаю, что бы я делал, если… Эх, ладно, и так много болтаю. Лучше хорошенько выспись, – тихо сказал Сетт, отойдя от стены, и направился к выходу.       В ответ Афелий резко вздохнул, запрокинул голову к потолку и стал тщательно подбирать подходящие слова, после чего наконец сказал:       – Раз уж я ввязался в вашу группу, я ведь серьезно могу ей заняться. Поэтому... хочешь полететь со мной в Японию?       – А? – Уши Сетта вздрогнули от неожиданного вопроса, доносящегося с кухни позади него.       – Поедешь со мной в Японию, Сетт? – повторил Афелий.       Сетт растерялся от такого внезапного и совершенно неожиданного предложения. Конечно, он бы очень хотел отправиться в путешествие с Афелием, но он никак не мог понять, какое отношение к группе имеет Япония. Это было особенно странно, учитывая, что Афелий всегда был домоседом.       – А к чему это вообще? – непонимающе спросил Сетт.       Афелий пожал плечами, внимательно оглядывая Сетта, и сказал:       – Не знаю. Просто подумал, что у меня есть кое-кто, кто может занять последнее место в группе.