Steel Your Heart, I'll Be Your Guide

      Не прошло и двенадцати часов после разговора с Сеттом, а Афелий все еще никак не мог избавиться от тревоги. Поэтому он отправился в самый центр Лос-Анджелеса, домой к Алуне. Он всегда мало спал, но эту ночь он не спал вообще. Его голова была забита беспокойными мыслями и страхом перед большой шумной группой. Но больше всего Афелий продолжал себя спрашивать: «Ради кого я присоединился к группе?». Он не знал, делает ли он это ради Сетта или, возможно, ради себя самого.       Он сжал руку в кулак и отчаянно постучал в дверь квартиры сестры. Она открыла дверь быстро, но это ожидание казалось мучительно долгим для Афелия, в голове которого шло противостояние беспорядочных мыслей.       Со скрипом дверь открылась, и за ней появилась Алуна, одетая в пижаму, с растерянным выражением лица.       – Привет, – встретил ее Афелий.       – Что ты здесь... – хриплым голосом спросила она, но это было неудивительно, учитывая, что солнце только встало из-за горизонта и на дворе было раннее утро.       – Я зайду, – пробормотал Афелий, войдя в квартиру без спроса, и беспокойно начал расхаживать по прихожей.       – В чем дело? Ты никогда так рано не просыпаешься, – удивилась Алуна.       Афелий пожал плечами и прекратил наворачивать круги по коридору, вместо этого прикусив ноготь.       Алуна осторожно закрыла за собой дверь и, повернувшись к брату, спросила:       – Что-то случилось?       Афелий задумчиво покачал головой, после чего решился рассказать ей все честно:       – Типа того.       Алуна вздохнула, готовясь узнать о том невероятном событии, которое заставило Афелия приехать к ней домой так рано утром. Ее брат обычно поздно засыпал и так же поздно просыпался, поэтому для нее его визит был очень неожиданным. К тому же, он никогда не приходил к ней со своими проблемами, поэтому она привыкла вытаскивать из него все клещами как слишком настойчивый психолог с несговорчивым пациентом.       Алуна проводила Афелия в гостиную, где заставила его уютно устроиться под одеялами на диване. Проведя несколько минут на кухне, она вернулась оттуда с горячим чаем. Приятный запах наполнил небольшую комнату, и она поставила кружку на кофейный столик перед братом.       – Тогда рассказывай, что произошло, – сказала она и присела напротив Афелия.       Афелий не совсем понимал, с чего ему начать. Он подозревал, что Алуна знает о его симпатии к Сетту. Правда, не догадывался, считает ли она это легкой привязанностью или же настоящей влюбленностью. Но, честно говоря, Афелий и сам не мог сказать наверняка. Поэтому если они заведут об этом разговор, она начнет волноваться и наверняка задаст вопрос, на который ему труднее всего было ответить: ради кого он присоединился к группе?       – Я вроде... – начал он, задумавшись о том, что лучше все же ничего не говорить, но решил продолжить: – Вроде к группе присоединился, – пробормотал он тихим голосом, потирая глаза от сонливости, и завалился на диване, не отрывая глаз от своей кружки.       – Присоединился к группе? Какой? Это что-то плохое? – удивилась Алуна, непонимающе нахмурив брови.       – Не знаю… Наверное, нет, – пожал плечами Афелий.       Алуна почувствовала сомнение в его голосе, поэтому продолжила разговор, сказав:       – Но?..       – Но это была идея Сетта, – наконец признался он.       Тут же Алуна почувствовала себя спокойнее, и ее лицо слегка смягчилось.       – Хм… Я немного не понимаю, Фел. Почему тебя это беспокоит?       Конечно же она не понимала, ведь Афелий пытался ничего ей не рассказывать о том, что произошло между ним и Сеттом в Санта-Монике. Поэтому Алуна видела эту ситуацию так: хороший коллега ее брата пригласил его в группу, и это звучало как отличная возможность.       – Мы поцеловались, – сказал Афелий, неосознанно дотронувшись до своих губ пальцами.       Алуна тут же повернулась к нему лицом и в растерянности покачала головой, не зная, что ей на это ответить.       – А, – лишь смогла выдать она и после небольшой паузы добавила: – Понятно…       Резко вздохнув, она скрестила руки и, облокотившись на подлокотник дивана, прижала ноги к груди. Она молчала, и по иронии судьбы Афелию стало не по себе от такой тишины, поэтому он решил продолжить:       – Там не было ничего серьезного… Просто так вышло, и потом вчера вечером он пришел ко мне домой, чтобы извиниться, но он… – внезапно остановился он.       – Что? Он что? – нетерпеливо произнесла Алуна.       – Он сказал, что нашел ту идиотскую песню, которую я написал перед операцией. Что он ее послушал, – вспоминал Афелий, сжав переносицу и зажмурив глаза.       Честно говоря, Алуна не сразу вспомнила, о чем говорил ее брат. Однако спустя мгновение песня «Потерян в тишине» всплыла у нее в голове. Афелий написал ее до операции по удалению связок, чтобы поделиться своим разочарованием из-за людей, которые нянчились с ним и слепо уверяли, что с ним все будет в порядке, хотя на самом деле лучше него понимали, чем все закончится. Она вспомнила, как его раздражало слышать такие слова от тех, кто никогда не поймет, каково это потерять свою страсть, свою способность выражать себя.       – Тебя это расстроило? – тихо спросила она.       Афелий на время задумался, как ему ответить, после чего медленно произнес:       – Ну… да.       – Почему? Он же не виноват, что ты выложил эту песню, да?       – Да, конечно, он не виноват, – пожал плечами Афелий, – просто мне показалось, что он использовал ее против меня, – добавил он, а затем насмешливым тоном передразнил Сетта: – Бля, ты написал эту песню сто лет назад, еще до того, как потерял голос, поэтому ты точно должен быть в моей группе.       – Но все же… ты согласился присоединиться.       – Я еще не сказал точное «да», – поправил Афелий.       – Тогда что ты ему сказал, Фел? – осторожно спросила Алуна.       – Сказал, что у меня нет выбора, потому что, если никто не будет присматривать за его тупой задницей, он налажает с группой еще до дебюта, – сказал Афелий, вздохнув и нахмурив брови.       – Дебют? Так это серьезный проект? – добавила Алуна, пытаясь переварить в голове все, что рассказывает Афелий.       – Он сказал, что дебют в Riot Games.       – Riot Games?.. – удивилась она, широко раскрыв глаза и от шока приоткрыв губы.       – Угу. И я сказал ему… что мог бы предложить тебя на должность менеджера группы, – добавил он, поморщившись от страха, что Алуна ему откажет.       – А… Погодь… Я? – вместо этого ахнула она.       – Угу.       – Управлять группой?       – Ага.       – Группой, которая работает с Riot Games?       – Да.       Алуна замолкла, оглядывая гостиную, пытаясь найти подходящие слова, будто бы они были написаны на стенах.       – У меня так-то есть работа…       – Ну да, – беспокойно хмыкнул Афелий.       – Не то чтобы я люблю свою работу. Офисная рутина – самый отстой, – пожала плечами она, прикусив ноготь, и обратила взгляд в потолок.       – Я могу тебе платить. И Сетт тоже. И остальные… наверное.       – А кто там еще?       – К'Санте из R&B дуэта, который провалился. Потом Эзреаль из южнокорейской Greenlight Group и Каин… – подсчитывал Афелий.       – Что за Каин? – спросила Алуна, которая и правда не знала его, потому что, вероятно, совершенно не интересовалась той стороной Интернета, где был известен Каин.       – Лучше не спрашивай.       – Ладненько, – быстро сдалась она.       – Еще я собираюсь слетать в Японию за последним участником группы, – добавил Афелий.       – В Японию? За Ёне?       – Угу.       Ёне был продюсером и ди-джеем из Японии, с которым Афелию удалось поладить из-за его зрелости и утонченного взгляда на музыку. Кроме того, когда Алуны не было рядом, Фел, бывало, просил у него совета и делился переживаниями, хотя и никогда не признавал, что ему была нужна помощь. Однако Афелий был уверен, что с четырьмя вокалистами, его собственными текстами и высококачественной записью Ёне группа получится стоящая.       – Хороший выбор. Значит, это будет бойз-бенд, – сказала Алуна. Она уже мысленно разрабатывала стратегии, позабыв о реальности. Она понимала, что ей придется бросить работу, если она присоединится к группе, которая стремится работать с Riot Games, однако она не так сильно об этом беспокоилась, как можно было подумать.       Лишний раз не раздумывая, она решила согласиться и сказала:       – Я не против, но сперва скажи мне кое-что, Фел.       – М?       – Ты делаешь это ради Сетта? Или ради себя?       – Разберемся в процессе, – уклончиво ответил Афелий, сверкнув наигранной саркастичной улыбкой.       – Что же мне с тобой делать… – вздохнула Алуна.       – Я и сам могу о себе позаботиться, – бросив недовольный взгляд на сестру, пробормотал он.       – Но все же я теперь буду присматривать за тобой как менеджер, да?       Афелий промолчал, допивая чай, который она приготовила ему еще в начале разговора.       – Я предложил тебе присоединиться, потому что ты хорошо в этом разбираешься и достаточно опытна, а не потому, что мне нужна сиделка.       – Ладно, ладно, – сдалась Алуна, подняв руки вверх, и продолжила: – Теперь, наверное, могу такое предложить. Мне с тобой поехать навестить Ёне?       – Вообще-то нет.       – Да блин… Мне нужен был предлог, чтобы на пару дней свалить из Штатов, – разочарованно выдала она.       – Я с другим человеком поеду, только и всего.       – Не говори мне, что это… – тут же все поняла Алуна и сказала с каменным выражением лица.       – Это Сетт.       – Разве мы только что не остановились на том, что из-за него вся проблема? – сказала она, зажмурив глаза и вздохнув.       – В любом случае уже поздно что-то менять. Я уже предложил, а он согласился. Было ли это хорошим решением или нет, зависит от того, сможет ли он убедить Ёне, а убедить его будет не так сложно. Знаю, что он в последнее время ничем особенным не занят.       – А что ты будешь делать с его чувствами к тебе?       – М?       – Очевидно, что ты в какой-то степени нравишься Сетту, он же тебя поцеловал. Что ты будешь делать, путешествуя с ним вдвоем и зная об этом?       – Клянусь своим голосом, Алуна, все было не настолько серьезно. У него просто была херовая неделя.

***

      Сетт провел весь день, поспешно убираясь у себя дома. Ему позвонил Афелий и попросил встретиться, чтобы обсудить участие Алуны в группе, а также их внезапную поездку в Японию. Обычно Фел не заходил к нему к домой, и они чаще виделись в студии или в его квартире. Поэтому его визит показался Сетту странным. Но вместо того, чтобы думать об этом, он сильно переживал, беспокоясь о каждой грязной вещице у него дома и о том, насколько отвратительным он боялся показаться Афелию.       Его сердце бешено колотилось, и каждый раз, когда моющее средство выскальзывало из его больших неуклюжих рук, он нервно ругался себе под нос, а затем снова продолжал намывать полы. Этим изматывающим занятием он занимался на протяжении часа, пока музыка на фоне внезапно не прекратилась от звука пришедшего уведомления.       Сетт подошел к телефону и на экране блокировки увидел сообщение: «Открывай дверь, сучка». Поэтому он поспешил ко входу, впуская внутрь Афелия, который в одной руке держал телефон и два стакана кофе в другой.       – Хэй, дай-ка мне… – протянул руку Сетт и осторожно взял кофе из рук Афелия, а затем провел его внутрь, бросая взгляд на все места, где мог остаться беспорядок; вдруг Афелию не понравится. Оглядывая свою квартиру, он заметил, что она стала гораздо чище, чем за последние несколько месяцев. Сетт поставил кофе на кухонный стол рядом со своим ноутбуком и отодвинул стул для Афелия, который поспешно на него уселся.       – Ну и как прошло? – спросил Сетт, устроившись на стуле напротив него.       Вместо того чтобы отвечать, Фел пожал плечами и изобразил выражение лица, по которому можно было понять, что прошло все неплохо.       – Не хочешь голос напрягать?       – Угу, немного, – тихо ответил Афелий, а затем указал пальцем на свой телефон, на котором был открыт чат с Сеттом.       – Ничего страшного, – ободряюще улыбнулся Сетт, сделав глоток кофе со льдом.       Афелий взял свой телефон и сразу же принялся печатать. Он был так сосредоточен на этом, что не замечал, как его своими глазами в этот момент изучал Сетт: его спутанные, слегка грязные бирюзовые волосы, спускающиеся к бледной коже, а также мешки под глазами, по которым можно было понять, что Афелий совсем не спал.       Под звон уведомления и стук телефона, который Фел положил на стол, Сетт выпал из своих мыслей и прочитал сообщение: «Алуна присоединится (официально), и она думает, что парень из Японии – хорошая идея. В общем… только это мы с ней и обсудили».       Сетт победоносно рассмеялся и улыбнулся, глядя Афелию в глаза, когда тот оторвался от телефона.       – Фел, ты просто охереть какое чудо! Сегодня же позвоню К'Санте и все расскажу.       Вместо ответа Афелий потянулся к телефону и указал на него Сетту, чтобы тот готовился читать дальше, но перед этим шепотом он сказал:       – У меня есть спонтанная идея.       – Оу, – заинтересованно протянул Сетт.       Через пару секунд ему пришло еще одно сообщение, и он, прищурившись, принялся его читать, пока Афелий наблюдал за его реакцией.       «Есть прямой рейс в Японию сегодня вечером в полночь... Мы приземлимся где-то в шесть утра по токийскому времени, и в этот же день мы могли бы встретиться с тем парнем, чтобы выпить чаю или еще чего-нибудь. Мне позвонить ему?»       Тут же Сетта накрыло юношеское волнение: ему нравились спонтанные поездки, и он любил путешествовать. А вот Афелий предпочитал оставаться дома, если поездка не была обязательной или по работе. Однако он взял на себя ответственность за группу, а также какая-то его часть хотела отправиться в путешествие с Сеттом, хотя он не был уверен почему. Ему казалось, что он чувствует себя не так тревожно, когда находится рядом с ним.       – Сегодня вечером? – удивленно и в то же взволнованно спросил Сетт.       – Угу, – подтвердил Афелий.       – Значит, еще есть свободные места? – спросил Сетт, потому что обычно на последнем рейсе никогда не оставалось мест, особенно учитывая, что маршрут из Лос-Анджелеса в Токио был очень загруженным.       Афелий поднял два пальца вверх, после чего отпил теплый кофе. Значит, осталось всего два места, и по иронии судьбы они оказались рядом друг с другом.       – Первым классом? – удивился Сетт.       Афелий отрицательно покачал головой.       – Бля. Ну ты все равно ему набери. К'Санте сказал, что нам нужно много времени, поэтому чем быстрее соберем весь состав, тем выше шансы, что все успеем, – говорил Сетт уверенным и серьезным голосом, который Афелий не слышал уже давно. Сетт говорил так, когда дело заходило о бизнесе или музыке и когда он был чем-то увлечен. Он и правда был заинтересован, хотя отчасти ему хотелось скорее этим заняться, потому что ему не терпелось отправиться в путешествие с Афелием, о чем он предпочел не упоминать вслух.       Афелий взял телефон и начал искать нужный ему номер, все еще глядя на Сетта. Раздались звуки гудков, и Сетт изо всех сил пытался оторвать взгляд от Фела, но не мог – ему хотелось на него смотреть. И он понимал, что Афелий в какой-то мере чувствовал то же самое, потому что тот с легкостью мог разорвать зрительный контакт, но решил этого не делать.       – Здравствуй, Афелий, – прозвучал голос из телефона и вырвал Сетта из мыслей. Услышав его, Афелий моргнул и наконец отвел взгляд.       – Ёне? Как ты? – прокашлялся он и тихо спросил.       – Не лучше и не хуже, все как обычно. Ты?       – Тоже, – солгал Афелий, а затем несколько слишком прямолинейно перешел к делу: – Ты будешь в Токио на этой неделе?       – Полагаю, я здесь на неопределенный срок, – предположил Ёне.       В это время Сетт беспокойно ерзал на стуле, лениво жуя трубочку из-под кофе со льдом.       – Ты сможешь… встретиться и обсудить возможный проект?       Ёне какое-то время молчал, после чего наконец выдохнул и сказал:       – Не думаю, что я сейчас занят чем-то особенным. Так что за проект, Афелий?       – Бойз-бенд.       – Хм, – тут же ответил он и после небольшой паузы добавил: – Интересно.       – Это значит «да»?       – Так, когда вы собираетесь приехать? И где нам встретиться?       Ёне говорил с заметным акцентом, а его голос, по мнению Сетта, выдавал его как серьезного и вдумчивого человека. Поэтому он с трудом себе представлял, как такой деловитый парень мог заниматься музыкой. Но Сетт доверял решению Афелия.       – Не знаю. Решим, когда приземлимся, потому что мы вылетаем из Лос-Анджелеса уже сегодня в полночь, – поспешно ответил Афелий, готовый заканчивать разговор.       – Что? Кто «мы»? С Алуной?       – Нет, – только лишь сказал Фел и бросил трубку.       Сетт все еще лениво грыз трубочку и пребывал в своих мыслях, поэтому, когда разговор закончился, Афелий щелкнул пальцами, чтобы привлечь его внимание.       – Пора собираться.       – Что он сказал? – невнятно пробормотал Сетт с трубочкой во рту.       – Ты все это время был здесь. В смысле «что он сказал»? – устало поинтересовался Афелий.       – Да я заснул, – пошутил Сетт.       Афелий закатил глаза и цокнул языком, после чего отодвинул стул и поднялся.       – Он согласился, шутник. Собирай чемодан и заезжай за мной сегодня вечером, ладно?       – Ты уже взял себе билет? – спросил Сетт, удивленный спешкой Афелия.       Афелий открыл приложение авиакомпании на своем телефоне и показал Сетту два купленных билета, после чего направился к выходу.       – Ты и мне купил?!       – Угу, – лениво протянул он, открывая дверь. Сетт поспешил за ним.       – Фел! – размахивая руками, сказал он: – Я сам собирался себе купить!       Прежде чем закрыть за собой дверь, Афелий повернулся к Сетту и приблизился к нему настолько близко, что почувствовал тепло, исходящее от его тела.       – Может быть, если бы ты не спал, то сам бы себе его и купил, – прошептал он ему на ухо. Эта была обычная игривая шутка, чтобы подразнить Сетта, но по какой-то причине лицо рэпера все покраснело от смущения.       Дверь закрылась с тихим щелчком, и Сетт на мгновение застыл на месте, после чего прислонился спиной к двери, надавив на нее всем своим весом, и раздраженно потер лицо.       –Может, если бы не спал, то купил бы… – тихо пытался он передразнить Афелия.       – Эй! – Послышался восклик снаружи от Фела, который слегка пнул дверь, отчего Сетт вздрогнул.       После этого Афелий поторопился домой. Вернувшись, противное беспокойство захлестнуло его грудь, когда он пытался собирать вещи, но вместо этого только раскидывал одежду и дорожные принадлежности на своей кровати. Он не любил аэропорты, самолеты и многолюдные города как, например, Токио в Японии.       – Боже, – вздохнул он про себя, потирая ладонями виски.       Он совершенно не понимал, почему он начал принимать такие спонтанные решения и почему Сетт, казалось, был в центре их всех. Сначала он присоединился к группе, затем вовлек в нее свою сестру, а теперь заказал рейс через весь земной шар, который отправится всего через несколько часов. Это было совсем не похоже на Афелия, и это его тревожило.       Остаток дня он провел, упаковывая в ручную кладь аккуратно сложенные рубашки, куртки, брюки, нижнее белье, носки и письменные принадлежности, все больше уставая от этого процесса к приближению вечера. Афелий не спал уже больше суток после визита Сетта в тот вечер, но по-прежнему он отказывался ложиться в постель. С тех пор его постоянно мучила необъяснимая тревога, и, если он бы лег и попробовал бы уснуть в тишине, это только усугубило бы ситуацию. Вот почему он часто лишал себя сна; ему нужно было убедиться, что если он ляжет в кровать, то сразу же без промедления уснет. А если это не помогало, он надевал наушники и включал музыку, чтобы заглушить свои мысли.       После нескольких мучительных часов борьбы с самим собой из-за мыслей о Сетте и о том, почему Афелий продолжал позволять ему влиять на собственные решения, он наконец застегнул молнию чемодана, полного необходимых для путешествия вещей, снял наушники с взлохмаченной головы и впустил тишину в комнату. По спине медленно пробежался холодок, а голоса тревоги и пессимизма захлестнули его разум.       «Какого черта я делаю?» – подумал он про себя, глядя вперед на пустую стену в своей спальне.       Несколько минут Афелий будто бы полностью отключился и пребывал в своих мыслях, после чего он поднялся и подошел к своему письменному столу, вытащив листы с текстом песни, которые он подумывал порвать с тех пор, как Сетт заявился к нему тогда ночью. Это был текст песни «Потерян в тишине». После того как Сетт ушел он снова вытащил их, одержимо перечитывая строки и отчаянно желая, чтобы они навсегда исчезли – тогда бы Сетт никогда не узнал об этой стороне Афелия. Тогда бы он не смог использовать его мечты и надежды, чтобы создать какую-то идиотскую группу ради его идиотских желаний.       Афелий осторожно взял листы и лениво вышел из квартиры. Он шел медленно, считая каждую ступеньку в доме, пока не добрался до парковки. К этому моменту на улице уже стемнело, и луна игриво засияла на коже Афелия ярким серебристым светом. Этот свет сорвал с него маску безразличия, которую он тщательно выстраивал целый день.       Афелий прошел через парковку и вышел во двор, где был небольшой участок травы. Лунный свет осветил темную землю под ним, освещая его бесконечную печаль. Иногда Фел мог быть равнодушным, саркастичным, капризным, талантливым, сложным. Но в то же время он оставался непоправимо сломленным человеком.       – Почему ты заставляешь меня это делать? – прошептал он Луне, будто бы ожидая, что она ответит.       Афелий раздраженно бросил листы с песнями над собой в воздух, а сам лег на холодную траву. На мгновение он позволил себе всмотреться и перечитать знакомые строки, которые он написал много лет назад, пока они падали вниз как перья. Один за другим каждый листок приземлялся на траву рядом с Афелием, раскрывая себя лунному свету.       Он протянул руку вперед, к небу, пытаясь схватить Луну. Свет касался его открытой ладони, рассеиваясь на бледной коже, обнажая его самого и листы с песнями такими, какими они были на самом деле – всего лишь осколками некогда талантливого человека.