Steel Your Heart, I'll Be Your Guide

      – Что за песню слушаешь, Фел? – тихим голосом произнес Сетт, нежно стукнув по шее Афелия сзади, отчего парень слегка вздрогнул и снял наушники.       – М? – спросил он.       – Что слушаешь? – повторил Сетт, усевшись на полу перед ним и широко раскинув ноги. Он был одет в дорогие темно-зеленые классические брюки, бежевая рубашка была полурастегнута и плотно облегала его накаченное тело.       Афелий же сидел рядом на стуле с колесиками в своей спальне. Этим вечером перед первым большим собранием группы он попросил Сетта заехать за ним. Учитывая, что Афелию за все это время удалось привыкнуть к его взрывному характеру, он быстро понял, что эта встреча заранее была скорее предлогом, чтобы просто увидеться с ним. В любом случае Афелий провел весь свой день за компьютером, а присутствие Сетта было хорошим поводом немного попрактиковаться в своих социальных навыках перед собранием. Хотя и он не собирался их использовать. Трое из парней Ёне, Эзреаль и Каин прилетели издалека ради этой встречи; событие было крайне важным, и хоть это и была идея его сестры, Афелия это слегка нервировало.       – А, – протянул он и повернул свой ноутбук в сторону Сетта, показывая ему вкладку Spotify на экране. – Песня «Something About Him».       – От Brockhampton? – предположил Сетт.       Афелий проверил название, после чего снова повернулся к Сетту, который сидел на полу перед ним.       – Да... Блин, я даже не понял, что это они пели.       По правде говоря, эта песня только что случайно появилась в плейлисте Афелия, и как только он услышал текст он слепо добавил ее в свои песни (по причине, которую не решался признать). Он крутил свой плейлист по несколько раз, чтобы прогнать ужасающую тишину, когда рядом не было Сетта, который мог избавиться от нее своим болтливым и шумным характером.       Тогда прошло две недели с момента их поездки в Японию. После того, как они встретились с Ёне и после того, как Афелий раскрыл свои переживания перед Сеттом, они провели оставшиеся дни в Токио, пробуя новую еду, посещая на местные концерты по безрассудным прихотям Сетта и поздно засыпая из-за общения друг с другом. Каждую ночь, словно психолог с пациентом, они проводили время за разговорами в крошечном гостиничном номере.       Сетт, совершенно не обращая внимания на смысл песни, с любопытством спросил:       – Ты когда-нибудь слышал их песню «ZIPPER»?       Афелий тихо усмехнулся, посчитав милой его невнимательность, и после ответил:       – Да, мне много песен у них нравится. Знаешь, я даже несколько вдохновляюсь их музыкой для своих текстов.       – Я понял это еще где-то год назад, когда мы с тобой выпустили промо-сингл, – сказал Сетт, щелкнув пальцами, и поднял взгляд вверх в попытке вспомнить название песни.       – О боже, – вздохнул Афелий, – «Панчлайн»?       – «Панчлайн»! Да, она. Бля, такое ощущение, что это было сто лет назад.       – Не соглашусь.       – Чего так?       – Хм, – хмыкнул Афелий и после объяснил: – С тех пор в моей жизни мало что изменилось. Возможно, поэтому кажется, что было недавно.       – Ну а у меня наоборот... – горько усмехнулся Сетт.       – У тебя был довольно большой прорыв в этом году. И еще больший провал всей твоей карьеры, – подшутил Афелий.       Сетт слегка посмеялся, небрежно отмахнувшись от шутки Фела, после чего внезапно помрачнел. Он посмотрел ему в глаза и тихо сказал:       – Извини, что не послушал тебя.       – Что? – удивился Афелий, сощурившись и нахмурив брови.       – Помнишь? Два года назад, когда мы только встретились, ты прочитал мне пиздецки огромную лекцию о том, как контролировать свой гнев и все такое...       – А. Вот это, кажется, было очень давно, – ответил Афелий, когда в голову нахлынули воспоминания.       Хмыкнув, Сетт поднялся и подошел к Афелию, который все еще сидел в кресле, по пути сказав:       – Да-да, рассказывай, – шутливо произнес он, после чего запустил пальцы в мягкие яркие волосы Афелия, дразняще взъерошивая пряди. – Ты говорил прям как моя мама.       Афелий вытащил его руку из своих волос и увидел, как Сетт выходит из маленькой спальни и направляется на кухню, чтобы налить себе воды. В это время щеки Фела вспыхнули под стать красному цвету волос рэпера. Он протянул руку к волосам, лениво перебирая их, пытаясь повторить ощущение рук Сетта в своих запутавшихся прядях.       «Я просто идиот», – подумал он про себя, прикусив щеку.       – Ты готов ехать? – крикнул Сетт из кухни, на мгновение забыв, что Афелий не сможет прокричать ему в ответ, поэтому он торопливо пробежал через небольшую квартирку и, выглядывая головой через проход спальни, виновато пробормотал: – Прости.       Когда Афелий кивнул в ответ, Сетт отошел от двери и вернулся в гостиную, схватив ключи и телефон с кофейного столика. Спустя какое-то время Афелий, лениво шаркая ногами, вышел из своей спальни и тихими шагами добрался до кухни, где открыл шкаф со множеством баночек с таблетками. Аккуратно пальцами он перебирал их, пока не нашел искомое – одинокую баночку ибупрофена.       Сетт почти всем телом облокотился на кухонную стойку напротив Афелия, глядя на него, и тихо спросил:       – Разве не стоит приберечь ибупрофен, когда начнется похмелье?       Афелий вытащил две маленькие таблетки и, сжав их в руке, закрутил крышку баночки и поставил ее обратно в шкаф. После он повернулся к Сетту и, покачав головой, сказал:       – Я не собираюсь напиваться.       Он закинул таблетки в рот и запил водой из кружки Сетта, после чего объяснил:       – Просто выпил заранее, чтобы голова не успела заболеть еще до тусовки в клубе.       – У тебя болит голова от клубов? – озорно спросил Сетт.       Афелий поджал губы и, нахмурившись, с издевкой ответил:       – Конечно нет, Сетт. Я просто люблю закидываться таблетками перед важными встречами по работе.       – Эй, вообще-то я встречал людей, которые реально занимаются такой херней, так что для меня это даже не звучит как шутка, – ухмыльнулся Сетт, пожав плечами. Одной рукой он взял роскошное пальто с вешалки, а другой притянул Афелия к себе поближе и сказал:       – Идем, я принес тебе пальто.       – Это просто бред, что в начале октября так холодно... Херов Лос-Анджелес, – раздраженно пробормотал Афелий, подходя к Сетту.       Сетт накинул пальто на его плечи, затем повернул его лицом к себе и, взявшись за молнию внизу куртки, произнес:       – Не могу жаловаться на холод, если при такой погоде надо носить вещи, которые так шикарно сидят, Фел.       Эти слова вызвали легкий румянец на ушах Афелия, когда он понял, что это был комплимент. Мозолистыми пальцами Сетт застегнул молнию на его куртке черного цвета с золотыми вкраплениями, после чего тщательно поправил воротник и потянул его наружу, слегка раскрывая вид на рубашку Афелия, чтобы дополнить его образ.       – Я не хочу выглядеть как чертов манекен, Сетт, – безучастно произнес Афелий, наблюдая за тем, как парень одержимо поправляет его пальто.       – Ну да, я понимаю. Дай мне просто... – выпалил Сетт, сосредоточенно прикусив губу, пока выпрямлял рукава пальто, после чего отошел назад, чтобы убедиться, что все выглядит ровно и аккуратно. Показав Фелу большой палец вверх, он сказал: – Окей! Теперь мы готовы идти.       – Наверняка они уже все разошлись, пока мы тут стояли, – с ноткой сарказма заметил Афелий, вызвав раздражение у Сетта.       – Да-да, пошли уже.       – Стой.       – Хм? – остановился Сетт и обернулся, чтобы встретиться взглядом с Афелием.       Он сперва засомневался, но потом робко пробормотал:       – Тебе придется говорить за меня.       – Я и так это знаю. Идем, – сказал Сетт, нежно улыбнувшись в ответ.       Пришло время познакомиться с будущей группой.

***

      – Да почему ты такая свинья?! – кричал Эзреаль на Каина, отмахиваясь от летящих в разные стороны крошек и капель, пока сидящий рядом Каин набивал себе живот луковыми кольцами и пивом.       – Заткнись нахуй, идиот, – невнятно пробормотал Каин с набитым ртом, однако последнее слово постарался произнести как можно более понятно.       – Все еще обижаешься, что одна моя песня превзошла твои сто? – осуждающе прищурился Эзреаль и покачал головой.       Каин проглотил еду, запивая ее большими глотками пива, и, стукнув большим стаканом о барный столик, пальцем ткнул на Эза:       – Да, тупица. «Одна песня» – это все, что они смогли из тебя вытянуть, пока не поняли, что ты однора...       – Даже не смей договаривать до конца, ты, обжора с помойки, – раздраженно выпалил Эзреаль, отшатнувшись от Каина.       Неподалеку К'Санте прикрывал рот рукой, украшенной золотыми кольцами, отчаянно пытаясь сдержать смех. Заметив это, Ёне вздохнул и закатил глаза.       – Вам двоим стоит подумать о том, чтобы не разорвать друг друга на части. Сетт и Афелий пришли всего пять минут назад, – сказал он.       Афелия же забавлял этот разговор. Ему было интересно наблюдать, как остальные ссорятся и ругаются, хотя на его лице этого не было заметно. Сетт наоборот нервно смотрел на К'Санте, как бы говоря: «Пожалуйста, Господи, не говори мне, что я облажался, взяв этих двоих в группу».       Вместе с Алуной они выбрали клуб в самом сердце Лос-Анджелеса, и даже в субботу вечером он был переполнен людьми. Вокруг их большого высокого столика с роскошной белой поверхностью носились тусовщики и официанты подобно морским волнам. В таком месте Сетт, скорее всего, наверняка влез бы в драку, и несмотря на то, что Афелию было забавно наблюдать за чужими перепалками, он пытался следить за Сеттом, который сидел близко к нему.       – Не-а, вот он здоровяк, – хмыкнул Каин, указывая на Сетта, – держу пари, он не против хорошей драки между товарищами по группе.       – Напоминаю, – вмешался К'Санте после того, как наконец успокоился сам, – мы здесь для того, чтобы вместе создавать музыку, а не чтобы закатывать сцены.       – Ну, нам, безусловно, следует стремиться «закатить сцену». Такую сцену, которая запомнится миллионам людей после нашего многообещающего дебюта, – вдохновляюще произнес Ёне громким голосом.       – А мне нравится, как это звучит, – ухмыльнулся Сетт и скрестил руки на груди, облокотившись на стол. – Много бабла, много просмотров, много успеха, да?       – Больше внимания денежкам, – сказал Эзреаль, крутя в руках шпажку с оливками на своем мартини, быстро оглядывая стол и гостей, после чего добавил: – Я богато живу и не хочу, чтобы это заканчивалось.       – Мы все так живем, тупица, – недоверчиво посмотрел Каин на Эза, – мы же музыканты.       В ответ Эзреаль лишь по-детски с издевкой скорчил рожицу перед Каином.       – Ну, хорошо, что у Фела есть отличный менеджер, который повысит шансы, что все это произойдет, – пылко заявил Сетт с уверенностью, свойственной только ему.       – Так где же наш талантливый менеджер? – спросил Ёне, вертя в руках стакан воды.       – Пока мы тут сидим, она обсуждает с Алайей наше будущее, – вмешался К'Санте и объяснил.       – Алайя? – спросил Каин.       – Да, братец. Только благодаря ей у нас есть возможности с Riot Games, – улыбнулся К'Санте и пояснил: – Нас бы здесь не было, если бы с ее помощью не получилось бы связаться с Riot.       – Но это же все зависит от этой девушки Алуны, да? – невинно спросил Эзреаль с нотками сомнения в голосе, лениво вертя шпажку с оливками между пальцев.       – Она очень хороша, – защитил ее Сетт, – правда, Фел?       Афелий кивнул, выпивая соджу. Вкус был не только клубничным, но и сладким, бодрым, вместе образуя фейерверк вкуса и холода на языке. Выпив до конца, он осторожно постучал по плечу Сетта с просьбой наклониться и выслушать его.       Сетт повиновался, наклонившись так, что губы Афелия оказались в опасной близости с его ухом. Наконец Фел заговорил, передавая ему, что он хочет сказать.       Сетт снова выпрямился и, усмехнувшись, начал:       – Фел хотел сказать, что Алуна уже написала ему сообщение пару минут назад. Вроде как встреча прошла хорошо, и ей рассказали, что нужно делать, чтобы привлечь внимание Riot.       В это время Эзреаль запил свои сомнения небольшим глотком мартини.       –Так что? Мы в деле? – нетерпеливо спросил Каин с бешеными глазами.       – Нет, – усмехнулся над его наивностью Ёне, – просто теперь мы более явно увидим путь, по которому будем следовать.       В ответ Каин закатил глаза, и от такой картины Эзреаль посмеялся. Ему стало забавно наблюдать за глупостью Каина, несмотря на то, насколько вспыльчивым тот был человеком. Это почти заставило Эза задуматься, стоило ли так упрямо продолжать их разборки в Твиттере все это время.       – Ну ладно. Так, если я рэпер, Сетт тоже, К'Санте поет, Эзреаль... – начал Каин и тут же замолк, не решаясь отдавать должное Эзу, – поет... – с отвращением прошипел он, – а Ёне наш продюсер, тогда кто ты? Танцор или еще какая еще херня? – презрительно указал пальцем на Афелия Каин, на лице которого не шевельнулось ни единого мускула.       Афелий, похоже, не хотел указывать Сетту, что ответить, поэтому парень решил сделать это за него:       – Я же говорил тебе в Нью-Йорке еще пару недель назад... Он наш автор песен. И наш композитор. По-моему, нет смысла приглашать человека в группу, если он ничего не умеет, разве не? – сказал он. Последние слова специально предназначались для Афелия, чтобы он был уверен в своей безусловной ценности.       – Эй! Танцоры тоже могут быть полезными, – защищался К'Санте, наклонившись над столом, чтобы украсть у Каина луковое кольцо. Тот попытался стукнуть его по руке, но колечко уже пропало.       – Ну да, конечно. Но нам не нужны танцоры, – сказал Сетт, пожав плечами, после чего потянулся по-товарищески приобнять Афелия своей большой рукой и добавил: – Нам нужны ебейшие рифмы. И Фел каждый раз будет их нам раздавать.       «Убери от меня свою тяжелую руку, клоун», – подумал Афелий, сохраняя невозмутимое выражение лица. Однако он даже не пытался столкнуть с себя руку Сетта.       – Я тебе совершенно честно скажу: ты, наверное, единственный здесь, кто не знает, кто такой Афелий, Каин, – сказал Эзреаль. Несмотря на типичные для него перепалки с Каином, он заявил это серьезным голосом. – Я знаю людей, которым он писал песни, и они всегда были хороши.       – Поддерживаю, – добавил К'Санте, – когда я был в дуэте, Афелий помогал нам с некоторыми песнями. Они были безупречны, братец.       Афелий застенчиво и устало улыбнулся, не совсем понимая, как ему ответить на комплименты. Затем он взглянул в глаза Ёне, точно зная, что он скажет о нем.       – Ты помог мне осознать ценность инноваций. И мне нравится думать, что я помог тебе понять важность тишины, – с нежностью говорил Ёне, словно учитель с превзошедшим его ожидания учеником.       Афелий кивнул Ёне в ответ. Он был единственным за столиком, к кому Фел мог хотя бы немного серьезно относиться.       Пока все вокруг хвалили Афелия, Каин устало потирал виски, после чего тяжело вздохнул:       – Господи... Да понял я, понял.       В итоге за столом они провели, казалось, несколько часов: заказали множество напитков, до тошноты много луковых колец и быстро привыкли друг к другу, подшучивая и ссорясь между собой. Между каждым из них появилась явная химия, которую можно было бы заметить даже издалека. Публике бы понравились их отношения друг с другом, и парни знали, что это один из факторов, который приведет их к успеху.       Каин с Эзреалем сперва просто веселились, но затем весьма быстро опьянели, причем практически одновременно. Эти двое продолжали ссориться, в то время как Ёне несколько раз безуспешно пытался их примирить, однако вскоре понял, что лучше оставить их наедине; скорее всего, они не причинят друг другу вреда.       К'Санте было весело наблюдать за тем, как Ёне боролся с ними, но в конечном итоге его совесть убедила его помочь ему, хотя и это особо не помогло. Они оба перепробовали все что только возможно. Наверное, Каину и Эзу просто суждено вечно ссориться друг с другом.       Сам Афелий тоже с интересом наблюдал за ними, решив, что эта ночь оказалась не такой уж плохой, как он думал. В какой-то момент он протянул свою руку к вьющимся взъерошенным волосам Сетта с просьбой наклониться к нему.       – У тебя блестяшки в волосах, – прошептал он ему.       – Наверное, стриптизерша пыталась подкатить, – усмехнулся Сетт.       В ответ Афелий лишь сильно дернул его за волосы, отчего Сетт вскрикнул от боли.       В голове Афелия уже начали появляться неприятные мысли, но разговоры Каина на фоне заглушили их, поэтому он наклонился ближе к Сетту, губами едва касаясь его уха, и прошептал:       – Мне они нравятся.       – И мне. Они хорошо подходят для группы, – улыбнувшись, сказал Сетт.       – Мне просто интересно, через какие препятствия нам придется пройти, чтобы все получилось с Riot, – добавил Афелий.       – Что бы это ни было, мы справимся.       Афелий резко выдохнул, щекоча горячим дыханием щеки Сетта. Незаметно для всех, даже для рэпера, он улыбнулся и прошептал:       – Я начинаю тебе верить.       – Уединились тут, голубки, – прозвучал голос Алуны прямо перед ухом Сетта, отчего он отшатнулся и вздрогнул.       Афелий озорно усмехнулся, увидев, как покраснели щеки Сетта и как он удивленно воскликнул:       – Блять, Алуна?       Его крик привлек внимание остальных парней, и все перевели взгляд на девушку, стоящую рядом с их столом. Ее розовые волосы были уложены назад в тугой хвост, а одета она была в серый брючный костюм; на шее, на пальцах и запястьях красовались драгоценные украшения.       – Привет, мальчики.       – Здоров, – сказал Каин, икая и лениво отталкивая Эзреаля от пустой тарелки из-под луковых колец.       – Здравствуй! – с яркой улыбкой поприветствовал ее К'Санте.       – Приветик, приветик, приветик, – быстро защебетал опьяневший Эзреаль.       Ёне извиняясь улыбнулся, взглянув на Эзреаля и Каина, и сказал:       – Не обращай на них внимания. Они будут в норме, если выпьют воды и проветрятся.       Алуна взглянула на этих двоих и проговорила:       – Думаю, чтобы протрезветь, им этого уже не хватит. Но ничего страшного. Сегодня вечером мы не будем обсуждать ничего особенно важного.       – Слава Богу. Я не планировал, – икнул Эзреаль, – этим вечером отрываться от мартини. Честно.       Алуна лишь мельком на него взглянула, после чего устроилась между Сеттом и К'Санте, положив толстую папку на заваленный крошками стол, и несколько раз щелкнула пальцами.       – Но, пожалуйста, выслушайте хотя бы основную информацию. Вы же хотите узнать, на что подписываетесь, на случай если потом понадобится уйти.       Внезапно все парни сосредоточились и стали серьезнее – настолько серьезными, настолько это было возможно, особенно в случае состояния Эзреаля и Каина. Алуна раскрыла папку и указала пальцем на стопку из шести бумаг.       – Все возьмите по одной и только не запачкайте. Мы же все взрослые тут.       – Не он, – ткнул пальцем Эзреалю в грудь Каин.       – Да заткнись ты, чудила. Она пытается нам помочь.       Алуна не обратила внимание на их пререкания, а только лишь наблюдала за тем, как все брали бумаги и подносили их к себе поближе. В документах был список требований, которые Riot ожидали от выбранных артистов на 2023 год.       – Демо-песня?! – удивился Эзреаль.       – Клип?.. – нерешительно спросил Ёнэ.       – «Развитие мультиплатформеного бренда и маркетинговая стратегия?» Что это за хуйня? – воскликнул Сетт, приблизив бумагу к лицу и сощурив глаза.       Афелий слегка толкнул Сетта и указал ему на Алуну, которая, улыбнувшись, начала объяснять:       – В общем, они хотят узнать о бренде нашей группы. Это значит, что нам нужно показать им, что мы из себя представляем, какой у нас имидж и как мы донесем его до нашей новой аудитории. Вы, вероятно, не знакомы с этим аспектом работы, потому что в вашей сольной карьере лейбл решал это за вас.       – Ха, – задумчиво улыбнулся Сетт и снова и снова стал повторять себе под нос: – Маркетинговая стратегия…       – Кстати, спасибо, что помог так гладко устроить встречу с Алайей, – прошептала на ухо Алуна К'Санте, одарив его искренней улыбкой, и он, кивнув, улыбнулся ей в ответ.       – Мне только в радость.       – Так, ребята, – громко воскликнула Алуна и заявила: – Повторяю: да, нам нужно записать демо-версию нашего дебютного сингла. Да, нам нужно придумать идею для клипа, разработать его план и отправить все это на проверку. И… да, нам нужно выяснить, какой имидж у нашей группы с точки зрения маркетинга. И, пожалуйста, можешь перестать бубнить про «маркетинговую стратегию», Сетт?       Не глядя на Алуну, Сетт замолк и затем кивнул:       – Ладно.       – Серьезные требования, – признал Ёнэ.       – Честно говоря, выполнить три задачи — это еще справедливо. Потому что все могло сложиться намного хуже, – сказала Алуна, подперев подбородок рукой.       Афелий потянул Сетта за рукав обтягивающей рубашки, и тот наклонился, слушая, как Фел шепчет:       – Когда крайний срок?       – Когда крайний срок? – громко высказался Сетт за Афелия.       – Первое декабря.       – Что?! – выкрикнул Каин, нахмурив брови от шока.       – Всего лишь... – начал Ёне.       – Меньше двух месяцев, да. Но именно поэтому я решила… – сказала Алуна, вытащив телефон из кармана. Она включила его и открыла Дискорд, после чего положила его на середину стола и продолжила: – Я хочу, чтобы все поделились своей контактной информацией. Мы создадим сервер в Дискорде, чтобы даже те из нас, кто обычно не бывает в Штатах, постоянно что-то делали. Вместе.       Парни достали свои телефоны один за другим, обмениваясь контактами, копируя и вставляя ники в Дискорде, как им велела Алуна. После того, как они уладили это дело, она снова заговорила:       – Отлично! Я создам сервер, а вы, ребята, можете делать там все, что захотите. Мне просто нужно, чтобы все были там.       – Э-э, кстати… – скромно начал Сетт, но быстро обрел свою обычную уверенность и продолжил: – Нам же нужно название группы, да? От этого зависит вся эта маркетинговая стратегия и бренд, так ведь?       – Более или менее, – сказала Алуна, покачав головой.       Прежде чем она смогла продолжить, Каин воскликнул:       – Разрушители богов!       – Хм? – в замешательстве посмотрела Алуна на него.       – Разрушители богов. Название группы. Как бы.       – Это... – начал Эзреаль, прикрывая рот рукой и притворяясь, что его вот-вот стошнит, – буквально самая ужасная вещь, которую я когда-либо слышал, – договорил он и комично изобразил, как его тошнит.       – Тогда, блять, какое название ты предлагаешь, балбес?       – Бля, да я откуда знаю? Но гарантирую тебе, что любая моя идея в сто раз будет лучше «Разрушителей богов», – размахивая руками, ответил Эзреаль. Он не мог сдержать смех каждый раз, когда повторял предложенное Каином название группы.       – Ты так бесишь… – закипел Каин, покачивая головой.       – А ты застрял в начале 2010-х! – сказал Эз, смеясь со слезами на глазах и хлопая себя по ноге.       Ёнэ вздохнул, сжав переносицу, а К’Санте просто устало за этим наблюдал, решив не вмешиваться, чтобы тоже не рассмеяться. Он хотел выглядеть серьезным и спокойным.       – Эз, Каин, успокойтесь. Пока так рано нам не нужно волноваться о названии группы.       В ответ искреннее разочарованный Каин лишь цокнул языком и нахмурил брови. Выражение его лица вызвало смешок у Афелия, однако в клубе было слишком шумно, чтобы это мог кто-то услышать, кроме Сетта.       – Одна проблема решена... пока что, – закатил глаза уставший Ёне, который весь этот вечер ощущал себя матерью, утомившейся воспитанием своих детей.       – Мы с Фелом уже обсуждали это пару дней назад, и мы считаем, что сперва лучше поработать над песней, а потом над всем остальным, – пояснила Алуна.       – Просто из любопытства, а почему? – спросил Сетт, взглянув на Афелия.       – Потому что так будет проще понять, как создать наш бренд и имидж, если у нас будет музыка, на которую можно ссылаться. Поэтому нам сперва нужно написать песню, – объяснила Алуна, закрывая папку с документами и опираясь на стол со скрещенными руками, подражая парням вокруг нее.       – К тому же, – начал Ёне, – возможно, Riot помогут нам со всем остальным, если мы представим их хорошую основу.       – Именно. Если у нас будет четкая идея клипа и имиджа, Riot, скорее всего, поможет с остальным. От вас, ребята, полностью зависит только музыка, – сказала Алуна, улыбнувшись Ёне.       – Наше уникальное творчество, – задумчиво протянул он.       – А можно мне придумать концепт-арты для клипа? – невинно спросил Сетт, отчего Афелий тут же положил ему руку на плечо и слегка потянул вниз, чтобы прошептать:       – Мы решим это, как только выясним, берут ли нас Riot.       В ответ уголки губ Сетта грустно изогнулись вниз, и он понимающе кивнул.       К'Санте осторожно покачивал пустой бокал из-под вина левой рукой, размышляя:       – Уже представляю: интервью, статьи в СМИ, живые выступления... Столько новых возможностей.       – Например, деньги! – воскликнул Эзреаль, склонившись над четвертым бокалом мартини.       – Нет. Например, власть… и признание, – зловеще ухмыльнулся Каин. Один его глаз был закрыт повязкой, пока другой остро осматривал парней за столом.       – Исследовать грани музыки для меня уже достаточно, – задумчиво пробормотал Ёне.       Сетт на мгновение задумался о своих мотивах, но решил не высказывать вслух свои темные намерения.       «Видел бы ты меня сейчас... папаша», – подумал он про себя. От одной этой мысли выражение его лица помрачнело, а тело напряглось.       Сетт держал большую обиду на своего отца, и это чувство питало его страсть к музыке с самого детства вплоть до этой ночи. Если он бы захотел, он навсегда остался бы на него зол.       Однако, по правде говоря, Сетт нашел новую мотивацию в своей жизни. Кроме того, чтобы выражать свою ненависть в музыке, в индустрии он познакомился с хорошими людьми, которые стали ему дороги. Также, он понял, что ему нравится проявлять свои мысли и идеи через песни, искусство и развлечения. Да, временами он вел себя глупо и вспыльчиво, но у него было чувство собственного достоинства, о котором другие могли только мечтать.       Со всеми этими мыслями в голове он решил высказаться:       – Я думаю, что тут самое крутое – это жить по-крупному и делать все, что мы, блять, хотим, – выпалил он не совсем честно, но и полной ложью это нельзя было назвать.       Афелий решил не передавать шепотом Сетту свои слова, потому что его собственная мотивация казалась ему неинтересной. Он думал, что никто за этим столом не проявил бы интереса или понимания к его истории и тому, как он оказался в музыке, поэтому он провалился глубже в кресло и позволил разговору продолжиться без него.       – В общем, какой бы ни была причина, просто убедитесь, что вы действительно хотите этим заняться. Сегодня у вас есть единственный шанс отступить, – сказала Алуна, оглядывая парней вокруг. Они смотрели на нее в ответ, и в их глазах она видела, что никто из них не хотел глупо отказываться от такой возможности и покидать группу.       – Хех, – весело усмехнулась она и добавила: – Ну, тогда считайте этот день днем создания группы и считайте меня своим менеджером.       Сетт и К'Санте взволнованно закричали от радости, по-дружески стукнув друг друга кулаками и обнимаясь. Эзреаль одновременно с ними прокричал слово «деньги», поднявшись со стула и размахивая руками в воздухе.       Каин ударил кулаком по столу, сдерживая трепет, и только лишь тихо прошипел:       – Вот так, блять.       «Я в группе со своим ебаным кумиром», – неоднократно думал про себя он, пытаясь говорить это спокойно в уме, а не кричать во все горло.       Ёне обменялся нежным взглядом с Афелием и слегка улыбнулся. Фел ответил взаимностью и кивнул ему в ответ. Если бы не Ёнэ, он, возможно, никогда бы не вышел из депрессии, когда потерял голос.       Это была одна из причин, по которой он предложил Ёнэ вступить в группу. Он хорошо его знал и понимал, что он не только обладал непревзойденными навыками и пониманием музыки, но и был приятным человеком. Иногда он злился на него за его привычку читать ему лекции, но в глубине души Афелий знал, что его жизнь могла бы закончиться гораздо хуже, если бы Ёне не познакомился с ним и не показал ему будущее, которое у него может быть. Не то чтобы он хотел такое будущее, но он хотя бы его принял.       «И посмотри, к чему это меня привело», – подумал Афелий, глядя на Ёне, сжимая большую, теплую, мозолистую руку Сетта под столом, где никто этого не мог видеть.