По знакомству

      Бродячие, гастролирующие, разъезжие - каких только названий не давали их маленькой труппе. Да только смысл всегда оставался один. Маша и Паша и их кукольный театр. Они ездили от одного маленького городка к другому, заезжали в деревни и посёлки. На самом деле они оба были актёрами московского театра кукол, но руководству пришла в голову потрясающая идея начать гастроли там, где о таком и слыхом не слыхивали. Очень многие отказались. У них ведь семьи, своя какая-то жизнь, интересы. А Маша и Паша свою жизнь ровняли по детским улыбкам, заливистому смеху. Потому и поехали. И вот уже долгие десять лет, как слонялись по огромной России. Повидали, кажется, все. За спиной рюкзак, в руках большой чемодан с реквизитом, а впереди путь. Поженились они давно, ещё будучи студентами колледжа. План на жизнь был прост: годам к двадцати пяти родить сына, переехать в город поменьше или на окраину Москвы и там жить свою тихую, счастливую жизнь. В том, что она будет счастливой ни один не сомневался, но что-то пошло не так. Врачи разводили руками, детей не получалось. К тридцати оба смирилась, в тридцать пять отправились в затяжные гастроли, из которых не намерены были возвращаться в Москву. Их и не ждал там никто. У обоих ни семьи, ни кола, ни двора. Да только Маша забеременела. В сорок пять лет. Ни о каких разъездах теперь не могло быть и речи. Вернулись спешно, также спешно сменили место работы на маленький, почти игрушечный ТЮЗ при местном драматическом театре. Очень скоро стараниями обоих тот расцвел, а на постановки повалили дети. Началась постройка нового здания. Беременность проходила тяжело, но малыш был слишком желанным и любимым ещё до своего появления. Маша старательно расшивала отданные соседями наволочки в пелёнки и костюмчики для сына. В том, что будет именно мальчик никто даже не сомневался. Димка родился тяжело. Целую минуту врачи думали, что он не начнёт дышать, но словно зная, что его ждут и любят все же ожил.       Из-за специфики работы Дима почти всегда околачивался возле родителей. Помогал ставить спектакли, рисовал реквизит, научился шить, пусть и очень неумело. Он был столь любопытным и юрким, что порой казалось будто он находится всюду. Родители в нем не чаяли души, позволяя все, что угодно. На каждую шалость находилось оправдание. Если бы не поучительные комментарии остальных актёров и работников театра он и вовсе вырос, не зная слова нет.       Особенно тяжело пришлось в школе. Учительница смотрела из-под своих круглых очков очень строго. Порой одним взглядом пригвождая назад к стулу. А хотелось свободы. Потому частенько в школу вызывали родителей. Но и там они явно проявляли к сыну благосклонность.       Закончилось все только в пятом классе, когда маленький Дима впервые взял в руки учебник биологии. Ещё ничего не вызывало в нем такого огромного интереса. Он очень быстро начал различать все растения, животных, птиц, насекомых. А когда этого стало мало, начал таскать домой все, что можно было принести и исследовать. Особенно впечатлила маму распятая на кухонной доске лягушка с вспоротым животом. Родители всерьёз думали, что у них растёт либо будущий врач, либо биолог. Но и театр мальчишка не бросал. Благодаря его участию и живой мимике многие постановки снискали среди детей успех. Впору было возгордиться, но в этом мальчишка пошёл в родителей. Его радовали чужие улыбки. И этого было достаточно. -Папа, - звонкий детский голосок, который радовал их с женой даже в самые тяжелые дни. Ради него, ради его улыбки все что угодно. Едва мужчина опустился на колени, как сын оказался в объятиях, с веселым смехом чмокнул отца в щеку и отстранился. -Знакомься, это моя подруга, можно она будет приходить смотреть постановки? – Паша удивленно взглянул на смущенную девочку -Можно, малыш, как зовут твою подругу? – мальчишка замялся, обернулся чтобы спросить, и мужчина все понял, расхохотался, потрепал по спутанным волосам уж слишком предприимчивого мальчишку -Марина Аверина, - четко представилась девочка -Хорошо, Марина, приходи, когда хочешь, а сейчас предлагаю пойти пообедать, ты голодна?              Удивительно, как легко ее приняли в чужом доме. Оказалось, что семейство Рыковых живет на чердаке старого деревянного дома в трех кварталах от квартиры Марины. Невероятно разительным было отличие. У них был небольшой, почти игрушечный балкончик и выводок голубей в клетках прямо напротив окна. Комната Димки больше напоминала какой-то нарисованный игрушечный домик, палатку прямо среди квартиры. Разноцветные ткани на стенах, усеянная мелкими подушечками кровать и много-много книг. Потрепанных, порой без части листов и обложек, но все они аккуратно стояли на полочке. Гостиной как таковой не было вовсе, только небольшая кухонька с покатым потолком, о который с непривычки можно было прилично удариться головой, но все члены семьи ловко лавировали на крошечном пространстве. -Прости, мяса у нас нет, - у Марии в висках уже видна была седина, а у Павла залысины. Только сейчас девочка вдруг поняла, что Димкины родители довольно старые и больше походят на его бабушку и дедушку, но спрашивать не стала. Да и не важно это было. В этом бедном, но полном уюта доме она нашла свою вторую и самую настоящую семью. -Просыпайся, балбес, в школу пора, - парень с трудом разлепил веки, фыркнул, увидев перед собой злую Марину и попытался зарыться под одеяло, но получилось так себе. С необычайной силой у него сначала отобрали укрытие, а потом еще и стукнули так, что синяк останется. -Я кому сказала, вставай, у тебя сегодня выпускной в школе, вставай, кто за тебя будет аттестат получать, вставай увалень, - она даже умудрилась стянуть его за воротник на пол. Послышался глухой стук и ругательства. В комнату заглянул Рыков-старший. -Ну, Дим, правда, мама наряжается, а ты до сих пор не проснулся, - вот после этого парень тут же и проснулся -Мама пойдет? – с надеждой и невероятной радостью прошептал он. Отец грустно улыбнулся и кивнул. -Мама пойдет, - с невероятной скоростью сборы были завершены. Марина сглотнула ком в горле. Она понимала состояние друга. Понимала и очень хотела как-то помочь, но помочь уже было нельзя. Маша сгорала от рака. И сгорала очень быстро, ведь на лекарства денег в их семье не было. Чудо, что она вообще смогла сегодня вставать с постели. Скорее всего это последний их совместный праздник, и она это хорошо понимает. Паша, кажется, постарел лет на десять, глядя на супругу. Не хотелось думать о том, что грядет. Не хотелось, но…       Металлический, выкрашенный в яркий голубой, словно ее глаза, крестик вкапывали в мягкую землю. «Рыкова Мария .. 1929-1991». Димка крепко, до капелек крови сжимал собственное запястье. Разве можно быть готовым к такому? Отец ласково, словно гладил жену, прошелся рукой по свежему холмику. -Спи спокойно, любимая, - в голове шумело, в затылке больно пульсировала кровь, перед глазами вдруг встал мамин образ. Его выпускной две недели назад. В тот день казалось, что она сможет выкарабкаться. Каким образом? Кто знает. Она так искреннее улыбалась, так, как делала это раньше. Далеко после он узнал, что отец потратил на лекарство большую сумму, даже занять пришлось, чтобы только у сына остались эти теплые воспоминания. Впервые в жизни Дима понял, как сильно обязан родителям. И решил для себя, что обязательно, обязательно проживет хорошую жизнь, что сделает для отца все, что сможет.