Африка

~ Вооружившись таблетками от малярии и всеми необходимыми лекарствами, он отправился в свое путешествие. Уши трещали, двигатель ревел, желудок выворачивало, ему пока что не нравился его первый полет из штатов. Громко храпящий мужчина, сидевший рядом с ним, оказался спящим попутчиком, когда на втором этапе путешествия он оказался рядом с маленьким мальчиком. На всем пути из Амстердама в Йоханнесбург мальчик демонстрировал свою выносливость, стуча ложкой по подносу для безбилетников большую часть 10-часового перелета. По крайней мере, виды были захватывающими. Города мерцали внизу как при взлете, так и при посадке, скрываясь облаками, как только они поднимались достаточно высоко в небо. При полете над облаками было солнечно и тепло, почти как в раю, если бы не сильная вибрация и грохот двигателя, не дававшие ему уснуть на протяжении всей поездки. Солнце взошло и зашло только через 23 часа после того, как его ноги впервые покинули землю США, коснувшись земли на другом континенте, в 8700 милях от дома. Совершенно разбитый, Иэн был рад снова размять ноги в аэропорту, который очень напоминал О'Хара, только меньше. С гладкими полами, множеством магазинов вокруг и множеством таксистов, ожидающих следующей поездки, Йен пробирался мимо рядов табличек с нацарапанными на них именами, пока не нашел ту, на которой было написано «Галлахер». Короткая поездка привела его в сердце Йоханнесбурга, где он оставался в головокружительном небоскребе в течение следующей недели, чтобы приспособиться к семичасовой разнице во времени. Это дало ему возможность немного отвлечься от осмотра достопримечательностей, прежде чем он приступит к настоящей работе. Действуя как настоящий турист, с фотоаппаратом на шее, он исследовал большой город. Он приехал сюда не за дикой природой, но уже увидел больше растений, чем когда-либо встречал в своей жизни. В то время как Чикаго приближался к зиме, Южная Африка сменяла снег на весну, мир вокруг него расцветал красками. У него уже снесло крышу, а стажировка еще не началась. ~ Неделю спустя Иэн оказался в автобусе, направлявшемся на восток. Смена обстановки была столь же быстрой, сколь и драматичной. Дороги опустели, вокруг выросли горы, а растительность стала дикой. Он смотрел на все это через свой объектив. Маленькие домики, усеивающие пейзаж, превратились в деревни, прерываемые городками, где царила нищета из-за десятилетий апартеида (прим. переводчика - апартеид — это официальная политика расовой сегрегации, то есть принудительное разделение людей на расовые, этнические или другие группы в повседневной жизни.). Поля, используемые в качестве свалок, были заполнены кучами мусора. Различные виды приковали его к окну, занимая все время пятичасового путешествия. В конце концов машина свернула с главной дороги, проезжая через город, объявленный как Хейзивью. На краю дороги они подъехали к развилке, продолжая спускаться по грунтовой тропинке направо. Несколько минут спустя фургон остановился, и водитель дал команду остановиться. Выскочив из машины у черта на куличках с одним лишь большим чемоданом и рюкзаком, Йен наблюдал, как автобус отъезжает, оставляя за собой шлейф красной пыли. Вдалеке он смог разглядеть несколько небольших жилищ, расположенных на впечатляющем фоне гор. Йен повернулся лицом к месту, которое он назовет своим домом на следующие четыре недели. “Дом Симбы”, - прочитал он, поджав губы от избитого названия для туристов. Пройдя через ворота, он направился к домику с надписью "Приемная" над дверью. Женщина с темно-карими глазами приветствовала его из-за деревянного стола. "Мистер Галлахер?" Ее голос был таким же теплым и приветливым, как и ее улыбка. "Да, это я. Привет", - ответил он, радуясь, что английский является одним из 11 официальных языков, на которых говорят в Южной Африке. "Добро пожаловать в отель "Симба". Ваш номер 14 ". Она вручила ему ключ, прежде чем указать на карту, разложенную на столе. "Мы здесь. Санитарные комнаты находятся здесь ". сказала она, указывая пальцем в центр, затем туда, где располагалась комната 14. “А твой номер здесь”. "Отлично. Спасибо". "Всегда пожалуйста. Если вам что-нибудь понадобится, дайте мне знать". "Спасибо", - повторил он, беря ключ и свой чемодан в руки. Он неловко помахал рукой, прежде чем выйти, чтобы найти реальную версию номера 14. За пределами приемной стояло большое количество круглых хижин с соломенными крышами, разбросанных по всей земле, все они были сделаны из одинаковой красной глины. По пути он прошел мимо бассейна. В нем толпились несколько детей, и Иэн кивнул двум пожилым женщинам, которые топтались в воде, погруженные в глубокую беседу. Рядом с бассейном было место для костра, окруженное тяжелыми деревянными балками, которые использовались в качестве скамеек. Деревья и кустарник обеспечивали хижинам немного уединения, а также тень от палящего солнца. Йен остановился перед хижиной, которая должна была принадлежать ему в течение 30 дней. Ключ повернулся в двери, впуская его в простую комнату. В ней было немного мебели, но недостаток этого она восполняла уютом. Он поставил свой чемодан на маленький деревянный столик, рядом с которым стоял только один стул. Потянувшись назад, он нажал на выключатель, который зажег единственную лампочку, подвешенную к потолку. Поскольку окна не пропускали естественный дневной свет, лампочка и маленький торшер у кровати были его единственными источниками света, создавая мрачное впечатление. Он прыгнул на кровать задницей вперед, проверяя пружины матраса. Отсутствие телевизора заставило его порадоваться тому, что он взял с собой старый ноутбук. В целом это было примитивно, но он никогда не останавливался в подобном месте. Это был уникальный опыт, и вдобавок бесплатный. Йен позволил себе упасть спиной на кровать. Он был на небесах. ~ Дома Иэн часто вставал до рассвета, и здесь было почти то же самое. Воздух был таким спертым ранним утром, но это был один из самых свежих вдохов, которые он когда-либо делал. Территория все еще была погружена в темноту. Никто из других гостей не сообщил о своем присутствии, если таковые вообще были. Одетый в спортивные штаны, Иэн отправился на пробежку вдоль ограждений вокруг, пока его мышцы не начали расслабляться. Вместо того, чтобы дважды обойти вокруг, как он хотел, он направился обратно, чтобы не рисковать опоздать в свой первый рабочий день. В животе у него гудело от возбуждения. Сегодня он впервые встретится со своим кумиром и понятия не имел, чего ожидать. Перейдут ли они сразу к уроку номер один или, может быть, сначала представятся? Он действительно не подготовился, что сказать, если Микки спросит о нем или его прошлом. Он бы придумал что-нибудь на месте, в зависимости от того, как пойдут дела. Он приготовил свой рюкзак у двери. Порывшись в уже частично распакованном чемодане, он достал органайзер для ежедневных таблеток и запихнул его в рюкзак вместе с фотоаппаратом и солнцезащитным кремом. Надеюсь, они остановятся где-нибудь позавтракать, так как в лодже (прим. переводчика - характерное для африканских стран название отелей) нечего было есть. Он ухмыльнулся при виде вещей, которые его семье тайно удалось положить в его чемодан. Он рассыпал содержимое по столу, заполнив его своими вещами в одну большую беспорядочную кучу. Пачки презервативов Риза были гораздо менее смущающими, чем длинная нитка презервативов, которую он вытащил, словно цирковой номер для взрослых. Выбрав комплект чистой одежды и полотенце из не рассортированной кучи на полу, он направился в душ. После этого началась игра в ожидание. Йэн сел на свою кровать, с нетерпением ожидая того, что должно было произойти. Он оставил дверь приоткрытой, чтобы ранний утренний свет проникал в его комнату, наблюдая, как меняются цвета по мере того, как солнце поднимается все выше. Нервничая, он взглянул на часы. Согласно присланному ему расписанию, они должны были выехать рано, покинув дом в 5:45, чтобы быть на месте, когда в шесть откроются ворота в парк Крюгера. Уже 6:12. Обеспокоенный, Йен проверил свой рюкзак в четвертый раз. Камера все еще была надежно спрятана на дне, рядом с блокнотом и ручкой, бумажником и телефоном. Пропущенных звонков нет. Время там было такое же, как и на его часах. 6:16. Он встал и остановился в дверях своего дома, осматривая территорию, но обнаружил, что там никого нет. Засунув руки в карманы джинсов, он пнул красную грязь и наблюдал, как ее уносит ветер. "Ради всего святого!" Он вскинул голову при звуке голоса, прорезавшего тишину. Агрессивно вышагивающий мужчина направлялся прямо к нему, расшатывая красную грязь каждым тяжелым топотом своих ботинок. Йен прикрыл глаза рукой, чтобы лучше рассмотреть. Он сразу узнал черные как смоль волосы и куртку без рукавов на фотографиях. У него перехватило дыхание. Он был настоящим, и прямо здесь, на шее у него была серебряная цепочка. Он был меньше, чем он думал, но также хорош собой, и Йену было трудно оторвать от него взгляд. "Ты Йэн?" Рявкнул мужчина, и ему потребовалось мгновение, чтобы связать голос с человеком с его зернистых фотографий. "Э, да". Он широко улыбнулся, когда мужчина подошел достаточно близко, чтобы Йен мог разглядеть его глаза, блуждающие вверх-вниз по его телу так, что у него внутри все сжалось. "Черт, ты горяч". Йэн широко улыбнулся, услышав невнятный комплимент, не предназначенный для того, чтобы быть услышанным им. Это было неожиданно, но не нежелательно. Этот мужчина и сам выглядел не так уж плохо, но Иэн воздержался от флирта в свой первый день. "Прости?" вместо этого он попытался придать своему голосу чистую невинность. Он надеялся, что его кумир повторит свои слова, убедившись, что он правильно их расслышал. В его глазах промелькнула тьма. Нахмурив брови, мужчина остановился в нескольких футах от него. "Я сказал, что ты выглядишь горячо!" - прорычал он, неопределенно жестикулируя вверх и вниз. "В этой одежде. Ты снимешь ее?" "Прости ...?" у Иэна закружилась голова. Он был уверен, что правильно расслышал. Закатив глаза, мужчина ухмыльнулся: "Ты собираешься закипеть в этом. Ты хочешь снять это или как?" "О". Йен тоже опустил взгляд, теребя серый свитер, который он набросил поверх простой футболки. "Я в порядке. Я могу снять что-нибудь позже". Не получив ответа на это, Йен окинул его таким взглядом, что у него возникло ощущение, что его оценивают. Брови одобрительно приподнялись. Он получил хорошую оценку. Не в силах скрыть улыбку, Йэн немного понаблюдал за собой. После многих лет восхищения им на расстоянии, этот человек сам стоял прямо перед ним, выглядя настолько привлекательным, насколько он и предполагал. Отсюда он мог сказать, что блестящий кулон на ожерелье был пулей, а рядом с ним болталось что-то еще. "На что, черт возьми, ты смотришь?" "Ничего", - быстро ответил Йен, стараясь говорить ровным голосом. "Просто твои фотографии не отдают тебе должного". "Что?" "Мне пришлось обыскать все вокруг, чтобы найти что-нибудь, и они далеки от совершенства, но по сравнению с твоими фотографиями в журналах ты выглядишь намного лучше во плоти. Это комплимент ", - заверил его Йен, прикусив собственный язык, чтобы не сказать ничего, о чем он мог бы пожалеть. На лице Микки отразилась целая гамма эмоций, от откровенного замешательства до сомнительной лести. У него отвисла челюсть, но он ничего не сказал. Потребовалось мгновение, прежде чем он снова начал действовать, развернувшись на каблуках и покачав головой. "Невероятно", - пробормотал он себе под нос. "Ты идешь или как?" Иэн перекинул рюкзак через плечо и поспешно запер за собой свою комнату. "Ты заставил меня ждать полчаса, мать твою!" Взревел Микки, топая обратно тем же путем, каким пришел. Йен перешел на бег, чтобы догнать его. "Извини! Я думал ..." Он думал, что его заберут из номера, но теперь, когда он увидел зеленый "Лендровер", припаркованный у ворот коттеджа, он понял, что ему следовало подождать у входа. Там он и стоял. Автомобиль, который будет возить их по стране в течение следующих четырех недель, грязный и помятый со всех сторон. Микки указал на него. "Залезай нахуй. Кстати, меня зовут Микки. " "Да, я так и понял. Йан. Йан Галлахер", - пробормотал он, обходя машину и садясь на пассажирское сиденье. Он прибыл туда одновременно с Микки, их руки синхронно легли на ручку. Йен оказался быстрее, и ему пришлось пялиться на татуированные костяшки пальцев, которые были не его. "Какого хрена ты творишь?" Микки проворчал рядом с ним, достаточно близко, чтобы до него донесся его запах. Это был не неприятный запах, немного солоноватый и мыльный. Рука отбросила его руку, а затем Микки открыл дверцу, чтобы сесть за руль. "Ох. Справа". Йен запрыгал вокруг капота машины, ругаясь про себя за то, что забыл. Они ехали по другой стороне дороги сюда. Первое впечатление он производил не самое лучшее, но он понятия не имел, как это исправить. Распахнув дверь, он остановился. Внутри Ровера царил настоящий беспорядок. На его сиденье лежали солнцезащитные очки, пара зажигалок, пустая обертка от энергетического батончика и несколько смятых пачек сигарет. Наклонившись, Микки тщательно вытер свое сиденье, поднял с пола бутылки Jack Daniels и бросил их на заднее сиденье автомобиля. Там сиденья были завалены сумками, некоторые из которых были открыты, чтобы показать дорогое оборудование. Йэн сел, поставив свою сумку между ног. "Спасибо". "Хм", - коротко ответил Микки, переключая первую передачу, чтобы вывести их на дорогу. В последовавшей неловкой тишине Йен искоса бросил взгляд на своего нового наставника, надеясь, что это останется незамеченным. Бездумно грызя большой палец, Микки казался погруженным в свои мысли, устремив взгляд вперед. Йен был достаточно близко, чтобы разглядеть детали, которых он никогда раньше не замечал. Он мог разглядеть каждую прядь волос, каждую черточку на лице Микки, наконец, мог определить цвет его глаз. Они были синими. Оттенок серого в темных тенях, но бледнее при ярком освещении. У Микки перехватило горло, и Йен быстро отвел взгляд, прежде чем его поймали за разглядыванием. Он поерзал на своем стуле. В подстаканниках стояли две чашки с дымящимся горячим кофе, и он потянулся за ближайшей к нему. Он не заметил ни сахара, ни сливок, но не собирался скрывать этого. "Хм! Сладко", - сказал он после первого глотка, удивленный вкусом сахара и сливок на языке. "Откуда ты знаешь, как я это принимаю?" "Ты пьешь мой кофе". "Что? О черт, извини!" Он поставил чашку обратно в подставку, затем указал на ту, что была ближе всего к Микки. "Так это та..." "Тоже мой". "О". Йэн нахмурился, растерянно моргая. Это было неожиданно. "Мне нужно до хрена кофе по утрам", - проворчал Микки рядом с ним. "Верно. Извини", - пробормотал Йен. Он надеялся, что два порции кофе улучшат его настроение, потому что до сих пор Микки точно не был мистером Солнцем. Было бы вежливо, если бы он принес своему гостю что-нибудь выпить, но он оставил этот вопрос без внимания. Жаль, что в отеле не продавали ничего, кроме мороженого и газированных напитков. Между ними повисла тишина, и Йен закрыл глаза, отчаянно пытаясь придумать какой-нибудь способ растопить лед. Микки откашлялся. "По дороге мы зайдем в кофейню", - сказал он чуть мягче. "Ты действительно так пьешь кофе? Сливки и три кусочка сахара?" "Да, действительно". Еще одна вещь, которая была у них общей. Он предполагал, что они поладят как один охваченный огнем дом, будучи из одного города и имея одинаковые интересы, но по какой-то причине Микки, казалось, совсем не обрадовался, что Йен сидит в его машине. "Ладно, ладно. Выпей это. Я куплю вторую в магазине", - проворчал Микки, беря свою чашку и залпом выпивая ее. Возможно, у них было не все общее. Йен вежливо сделал маленький глоток. "Спасибо. Это хороший кофе". "Я знаю", - сказал Микки, затем надвинул на глаза солнцезащитные очки и нажал кнопку на приборной панели. Музыка гремела из динамиков достаточно громко, чтобы нарушить любую неловкую тишину. Йен смутно узнал песню, написанную много лет назад, имя исполнителя ускользало от него, но он был уверен, что откуда-то знает ее. В любом случае, он был рад отвлечься, снова обратив свое внимание на окружающую обстановку. Восходящее солнце заливало землю великолепным золотым светом. Проносясь мимо кустов и деревьев, они приблизились к указателю, приветствующему их у ворот «Крюгера». Вскоре они присоединились к очереди, ожидающей, когда их впустят внутрь. Микки убавил громкость. "Итак, - фыркнул он, - как тебе понравился Йо'Бург?" "Это было мило", - сказал Иэн, изо всех сил пытаясь найти, что сказать о своей неделе в большом городе, но отчаянно цепляясь за тему в надежде завязать разговор. "Не могу дождаться, когда смогу заняться Крюгером. Это было моей мечтой с тех пор, как ..." Он покачал головой. Он не мог вспомнить, когда впервые занялся фотографией и когда начал коллекционировать журналы National Geographic. Он всегда интересовался ими. "Да?" Спросил Микки. Он протянул руку к своей талии. "С тех пор, как ты был такого роста?" Йен кивнул. С тех пор, как он был ребенком, конечно. Это заставило его задуматься, было ли то же самое с Микки, и он понял, что понятия не имел. Этот человек никогда в жизни не давал личного интервью. Не из-за отсутствия попыток со стороны прессы, а по собственному выбору. Он, как известно, избегал внимания общественности, публикуя лишь небольшие лакомые кусочки своей жизни в Instagram. Никогда никаких личных фотографий, только его профессиональная работа с официальными заявлениями, и лишь изредка он отклонялся от этого с наилучшими пожеланиями праздников. "А как насчет тебя?" спросил он, слегка рассмеявшись. "Извини. У меня такое чувство, что я знаю тебя много лет, и в то же время я ничего о тебе не знаю". "Да? Давай так и оставим". Микки подвел машину к окну, где показал пропуск охране. Им разрешили войти, и вот так Йен впервые увидел парк. Забыв о разговоре, он восхитился видом стаи маленьких пестрых птичек, даже если они, казалось, выводили Микки из себя. Йен достал телефон, чтобы сделать быстрый снимок дороги, запруженной птицами, затем направил камеру на себя, чтобы сделать свое первое селфи в парке. Там был он, его собственное яркое веснушчатое лицо улыбалось ему в ответ с его телефона. Воплощенная мечта. Микки взглянул на него, затем фыркнул, когда увидел, что он делает. Снаружи кудахчущие птицы носились слева направо и обратно. "Давай, шевелись". - пробормотал Микки себе под нос, и Йен наполовину ожидал, что он им посигналит. Вместо этого он вел себя совершенно хорошо, соблюдая ограничение скорости в 30 миль в час, даже оставаясь ниже этого предела, когда они поехали дальше, когда птицы разлетелись. "Гребаная тупая цесарка", - пожаловался Микки, прежде чем снова включить музыку и ехать дальше. Йен покачивал головой в такт песне Queen, выглядывая в окно с левой стороны. Среди всей этой красивой зелени он заметил нескольких увлеченно жующих оленей и вытянул шею, чтобы разглядеть их. Он отчаянно хотел начать. Он потянулся за сумкой, желая достать фотоаппарат и, возможно, получить несколько уроков от Микки, но, к его удивлению, они поехали дальше. Было маловероятно, что при всем своем опыте Микки не видел оленей, поэтому он не указал ему на них. Вместо этого он терпеливо ждал, когда Микки начнет. Queen уступили место Lil Nas X, что казалось странным сочетанием, пока Элтон Джон не начал реветь из динамиков, и Йэн не почувствовал закономерность. Ему потребовалось некоторое время, чтобы вспомнить первую группу, которую он услышал, но он был почти уверен, что вокалиста зовут Мик, и ему было нетрудно определить общую манеру поведения всех четырех групп. Он смущенно заморгал, глядя на Микки. У этого парня не случайно оказался странный плейлист. Казалось, все волшебным образом встало на свои места, слившись в один неповторимый момент ясности. Годы разглядывания его фотографий, ни разу не увидев никакого упоминания или проблеска подруги или жены. Предчувствие, которое у него всегда было, оказалось верным. Песни из его плейлиста. Черт возьми, он горячий. Микки был геем. Круто, круто, круто. Он не узнал песню, которая шла дальше, и был близок к тому, чтобы заметить: "Они тоже странные?", но остановил себя. "Кто это?" вместо этого он попробовал. "Эх, новички. Они из Южной Африки, они довольно крутые ". "О... Мило". Легкая и беззаботная песня наполнила воздух своими сладкими тонами. Машина продолжила свой путь, и Йен осознал масштаб парка. Он был огромен и кишел жизнью, хотя явно не тем, что было нужно Микки, поскольку он ни разу не сбавил скорость. Прошло полчаса с начала их рабочего дня, а так и не было сделано ни одной фотографии, и Йен решил высказаться. "Может быть, нам стоит вернуться? Я видел несколько оленей ранее ..." "Поверь мне, малыш, ты увидишь столько оленей, что к концу дня тебя будет тошнить от их вида". В скучающем тоне голоса было что-то, чего Йен не мог понять. Это был его первый раз, но он не мог представить, что когда-нибудь сможет стойко относиться к встрече с диким оленем или любым другим животным, если уж на то пошло. Даже цесарка привела его в восторг, и оба предмета могли бы стать для него отличной отправной точкой для некоторой практики. "Мы буквально одного возраста, - заметил он, - так что тебе не обязательно называть меня малышом". Микки фыркнул. "Нет, мы не такие". Технически Микки был старше его на два года, но вряд ли это требовало прозвища. "Ты ненамного старше". "Но я старше". Йэн поджал губы, невольно выпятив подбородок. "Возможно", - смягчился он. Машина замедлила ход, и он осмелился взглянуть на Микки. Он был полностью поглощен своим вниманием. Опустив солнцезащитные очки, чтобы заглянуть поверх них, Микки оглядел его с ног до головы, растягивая уголки рта в озадаченной усмешке. Потянувшись вперед, он порылся среди зажигалок в бардачке в поисках маленькой бутылочки и бросил ее себе на колени. "Вот. Держу пари, что ты сгоришь как ублюдок, если не намажешься, малыш ". Йен прочитал этикетку и обнаружил, что держит в руках тюбик солнцезащитного крема. "Спасибо". Он оставил прозвище, обнаружив, что люди обычно прекращают это дерьмо, когда он больше не реагирует на него. Он забыл свой флакон в коттедже и с благодарностью обильно нанес солнцезащитный крем на свою бледную веснушчатую кожу. Было еще рано, но небо было ясным и ярко-голубым. День был солнечный, и даже если они большую часть времени проторчали в машине, было разумно прикрыться. Микки проехал на машине через решетку для скота на небольшую огороженную территорию с лавочками, окружающими столы для пикника. Он припарковался под деревом и заглушил двигатель. Йен втер в кожу остатки солнцезащитного крема и повернулся к Микки. "Все хорошо?" Блестящие солнцезащитные очки повернулись к нему, брови над ними нахмурились. Губы Микки приоткрылись, на мгновение высунув язык, затем он неопределенно пожал плечами. "Я не знаю, чувак, посмотри в зеркало", - сказал он, выходя из машины. Вздохнув, Йен повернул зеркало заднего вида, чтобы осмотреть себя, равномерно разглаживая последние белые разводы на коже, прежде чем последовать за своим учителем. ~