Жизнь на страницах книг

«Не забуду!» — эта коротенькая фраза повторялась раз за разом, непонятным искаженным голосом. Единственное известное — голос принадлежал юноше, который пытался то ли доказать что-то, то ли вредничал, словно малое дитя. Через время, кроме голоса, Ци Жун приметил темный силуэт, который сначала застыл на месте, затем рванул куда-то, в непроглядном сером пространстве. Наконец, неизвестный человек упал вниз, будто захлебываясь в чем-то, произнес свои последние слова: «Я никогда тебя не забуду!» Силуэт медленно растворился, став не более, чем черной дымкой. Ци Жун, проследив за таинственным исчезновением, заметил еще одну вещицу, чуть ниже, где стоял вытянутый ребенок: в пустоте лежал прекрасный цветок белоснежных оттенков и исходящее от него яркое свечение. Глаза Ци Жуна прилипли к знакомому объекту. К сожалению, цветок, словно ветром, унесло вдаль вслед за дымом. Ци Жуну снилось еще несколько вещей. Он видел дождь, кровавый. Алые капли падали прямо на белоснежные бутоны, подобные тому, что Ци Жун видел в ногах тени мальчика. Похоже, то, что он вчитывался в новеллу, дало плоды. Плоды воображения тоже. Юноша медленно открыл глаза, разъединив слипшиеся ресницы. Он немного потряс головой. Тело затекло из-за длительного отсутствия движений и разминок. Взгляд уставился в потолок. Он выглядел запыленным, местами в темных пятнах и трещинах. Следовательно, Ци Жун не во дворце. «Вроде здесь безопасно… вполне удобно, кстати, я сейчас сплю на соломе? Неплохая солома, мягкая», — Ци Жун слегка поежился, хотел потянуться, но неизвестная рука схватила его за ткань одежд. Кто-то рядом резко поднялся и обеспокоенно выдохнул, быстро вдыхая ртом и точно также выдыхая. Ци Жун узнал этого человека. Се Лянь медленно восстанавливал свое дыхание. Руки его почему-то потянулись к шее. — Лянь-гэ! — Се Лянь посмотрел на Ци Жуна, который подобрался к нему чуть ближе. Се Лянь побледнел, его зрачки испугано бегали. — Ты в порядке? Твое лицо… ты выглядишь встревоженным. Се Лянь вернул самообладание: — Да, пара пустяков. Мне всего лишь приснился глупый… кошмар, — при этих словах, руки принца неловко спали, оголив белоснежную шею. Вот только с ней было что-то не так. Ее покрывали черные узоры, не вселявшие в разум Ци Жуна ничего хорошего. — Лянь-гэ, э-это.? — Ци Жун позабыл обо всех уроках вежливости и манер и указал пальцами на странный обруч. Теперь он не видел смысла называть Се Ляня «Царственным братом». Ведь, если вдуматься, то братьями они были только по царству, точно не по родству. Царство, а точнее государство сейчас, похоже, в руинах, раз Наследный принц и сам он — князь Сяозцин, спят в сене. Да и Се Лянь ни разу не назвал Ци Жуна братом, так что теперь это кажется ненужным и неуместным. Ци Жун догадался, что за обруч на шее Се Ляня. Его низвергли. К такому выводу можно было прийти самостоятельно, зная о трех низвержениях. Все же это очень много… Ци Жун расстроено опустил руку, которая недавно слегка дрожала. — Это… — Ваше Высочество, ты уже проснулся? — Фэн Синь неторопливо вошел в комнату. Се Лянь и Ци Жун поднялись на ноги. — И ты тоже, долго же ты спал. Пойдемте. Трое вышли из кумирни и направились прямо к Му Цину, что доедал маньтоу. Фэн Синь протянул недавно разбуженным по маньтоу. Второй без пререканий принял угощение, а первый отказался. Дело в том, что Се Лянь совсем не чувствовал голод, даже будучи почти обычным человеком. Стоит упомянуть, что свергнутый с Небес лишался всех божественных благ, лишь старел чуточку медленнее, но с Се Лянем все произошло немного по другому. Небесный Владыка сделал ему поблажку, оставив способность не стареть и не умирать. — Ваше Высочество, тебе необходимо хорошо подзарядиться, ведь нам предстоит много работать сегодня! — Фэн Синь упрекал принца, словно заботливый нянь. — Да-да, съешь хоть чуть-чуть, — Ци Жун согласно повторил за Фэн Синем. Му Цин, кажется, предпочел промолчать, даже не поднял глаз, но с его стороны тоже полетел «добрый» совет: — Сколько не падай в голодные обмороки, только этим и сможешь подкрепиться, — Фэн Синь вытаращенными глазами и Ци Жун с презрением во взгляде уставились на Му Цина. — Как ты смеешь разговаривать так с Его Высочеством, ты…! — Ты! Грубиян чертов! — продолжил за Фэн Синя Ци Жун. — Пойдемте, может получится найти сегодня какую-нибудь работенку, — не хватало, чтобы эти трое затеяли ссору с утра пораньше, лучше отвлечь их на проблему побольше, а смена темы — лучший способ. Как иронично, принцу раньше не нужно было беспокоиться о средствах. Он с жалостью в глазах наблюдал за теми, кому приходилось искать деньги на ужасных подработках или копаться в мусоре. Правда, часто от таких попыток не было никакого проку, поэтому рано или поздно эти бродяги начинали воровать, а то и убивать ради выживания. Се Лянь ни за что не опустится до такого, даже если придется убирать навоз. Даже, если ему придется голодать. Чем можно заняться совершенствующим в селении, где почти половина населения — бродяги и бедняки. Неверный ответ — ловить демонов и проводить обряды. Во первых — нужно постараться, чтобы найти нечисть в этих глухих краях. Во вторых — это опасно. На приличную работу можно устроиться лишь, подтвердив свою личность, а кто здесь не знает лица Его Высочества? Страшно представить, что будет, если Фэн Синя, Му Цина, Ци Жуна и Се Ляня раскроют. Оставшийся вариант — зарабатывать жалкие гроши на мелких подработках. Поэтому чаще всего Се Ляню, Фэн Синю и Му Цину приходилось заниматься каким-нибудь мелким трудом, к примеру, подряжаться разгрузчиками повозок или посыльными. Система заработка кажется легкой, но даже за жалкие гроши приходилось бороться. Бродячего, безработного люда было слишком много, Се Лянь иногда сам оставлял дело другому из чувства справедливости. Ци Жун, как неплохой лекарь, пробовал продавать свои услуги. Вот только никто не собирался верить низкому пареньку без удостоверения личности и опыта лечения. Как-то Ци Жуну представилась хорошая возможность продемонстрировать свои навыки. Маленькая девочка отравилась от укуса змеи. Ци Жуну удалось ее спасти без лишних трудностей, вот только посторонние восприняли его порывы, как намерения убить ребенка, поэтому была такая истерика, что почти зарубила желание лечить кого-то под корень. Ци Жун мысленно послал всех нахуй. Ци Жун устал смотреть на перепалки ФэнЦиней. Эта парочка упертых баранов, уже давно заслужили собственное прозвище. Его Высочество хорошо сделал, раз придумал игру в крылатые фразы для этих двух. Иначе, у Ци Жуна и Се Ляня уши бы завяли от бесконечной ругани. Простые подработки уже начали обнадеживать, учитывая то, сколько получалось сорвать денег, а иногда вовсе лишь пару чашек риса. Му Цин предложил устраивать спектакли. Фэн Синь предложение не оценил. Ци Жун устал, но предложением заинтересовался. Се Лянь просто слушал. После очередной небольшой перепалки ФэнЦиней среди толпы разразилась паника. Воины Юнани пришли в небольшой городок, где находились остатки Сяньлэ. Не странно ли? Четверо решили сходить проверить Его и Ее Величества, поэтому разделились и, не привлекая лишнее внимание, осторожно прошли через толпу, затем вновь воссоединившись. Се Лянь очень беспокоился за своих родителей. Ци Жуну дали быстрый инструктаж по тому, что случилось, пока он спал. Лицо его менялось и в конце наполнилось грустью, хмурью, но последней эмоцией оказался именно страх. Когда они оказались в небольшом леске на окраине города, Се Лянь, чуть ли не плача, начал кликать свою мать: — Матушка! С Вами все в порядке?! Вы здесь?! — Тетушка, ответьте же! - Ци Жуну стало страшно от осознания того, что может произойти с его тетушкой и дядей, пока они одни здесь прячутся от рыщущих там и тут воинов Юанани. — Мой сын, ты вернулся! — из хижины показалась женщина с мягкими чертами лица и радостно встретила Се Ляня. Сейчас, она была несколько отличной от себя в роли государыни: на ней были пыльные одежды, в слегка взъерошенных волосах затесались колючки и шишки, она принимала более расслабленные позы и выглядела более вольной и свободной, но в тоже время слегка замученной. Женщина заметила Ци Жуна и подбежала к нему, крепко обняв, — Жун-эр, ты очнулся! Не пугай нас так больше, знаешь, как мы волновались! После непродолжительного разговора, государыня завела молодых людей в домик. — Мы увидели дым. Откуда он? — Се Лянь и остальные сразу приметили дым, который принц принял за признак пожара, поэтому очень волновался. — На самом деле…ничего страшного. Просто я решила попробовать готовить самой, — с немного нелепой улыбкой призналась матушка Се Ляня. Будучи государыней, ей ни разу не приходилось самой готовить, поэтому результат порывов без каких-либо навыков был очевиден. — Но зачем?! Мы ведь можем об этом позаботиться! Матушка, Вам стоит быть осторожнее, не так давно мы видели здесь отряд из Юнани. Дозоры в этом городе участились. Что будет, если они заметят наше укрытие?! — обескуражено произнес Се Лянь, а глаза государыни сделались ласково-печальными, но она не посмела отнестись к словам сына беспечно. Государыня поспешила найти мужа. Ци Жун направился за ней. Фэн Синь тихонько спросил у Се Ляня, не желает ли тот навестить Его Величество, но Се Лянь отказался от этой затеи. Ему, падшему божеству и его отцу, государю разрушенного государства, не о чем поговорить. Ци Жун вошел в комнатку, где на постели лежал седоволосый старик. Тяжело было узнать в нем того пышущего здоровьем правителя. Видя его таким, Ци Жун злился на Юнанцев еще больше. Они победили… — Дорогой, ты… — государыню прервал кашель супруга. Ци Жун вопросительно уставился на тетушку, а затем начал всматриваться в дядю. Государыня обеспокоено вопросила, — Милый, ты в порядке? Государь повернулся лицом к своей жене, но когда увидел своего племянника, слегка удивился. — Ци Жун..? — его лицо вернуло прежнее выражение, но в нем стало больше спокойствия. — Вот как. Не волнуйтесь, кашель несильный, возможно всего лишь небольшая простуда. — Дядя, можно я Вас осмотрю? — Ци Жун сомневался, что с его грозным дядькой все в порядке. — Я могу помочь вылечить Ваш недуг. — Хм… — государь уставился с интересом, а затем согласился. — Ну, попробуй. Ци Жун подошел к государю, который принял полусидячее положение. Когда он собирался осмотреть того и потянулся ко лбу, старик неожиданно согнулся от сильного кашля. «Небольшой кашель.?» — Ци Жуна не удивил сильный кашель, но то, как император скрывал его, было одновременно глупо и похвально. Он потрогал лоб: чуть потный, но температуры как таковой нет. Затем взял кулак государя, в который тот кашлял, — «Влажный кашель! Наблюдается отдышка. Напоминает Чахотку…» — Дядя, у Вас недуг, тесно связанный с кашлем, то есть с легкими. Вам стоит побольше отдыхать, при хорошем самочувствии прогуливайтесь вокруг дома, дышите свежим воздухом. Пейте больше воды, чтобы избежать обезвоживания. Не принимайте горячую ванну, проветривайте, следите, чтобы не было высокой температуры тела. Я попытаюсь создать специальные таблетки для Вас. — Ци Жун закончил диагностирование, но решил уточнить еще несколько моментов. — Как давно обнаружили признаки недуга, вроде кашля? Испытываете боль в горле, першение, нехватку воздуха? Государь был удивлен находчивостью и навыками племянника. Он дрябло и устало улыбнулся, пусть не понимал значения "таблеток" точно. — Першение и небольшую боль в горле. Усталость. — Вот возьмите, — Ци Жун вытянул сушеную ромашку из сумки. — Заваривайте листья, можно заливать обычной водой, но лучше горячей, чтобы настоялась. Не волнуйтесь и не переживайте много. По крайне мере, постарайтесь… — Ци Жун понимает, что его совет практически бесполезен. Они с тетушкой вышли к оставшейся троице. Государыня еще раз обвела взглядом находящихся в комнатке и спросила: — Вы завтракали? — в ответ государыня получила вялые махи головой, поэтому с мягкой улыбкой предложила, — Может, тогда поедите вместе? — Нет, может не стоит, Вы устали и мы спешим… — Да, Ваше Величество, Вам стоит отдохнуть! Трое вежливо отказывались, чувствуя себя неловко, но остался еще один человек, что не очень-то понимал значение слова «неловкость»: — О, а мне хочется, давайте поедим! — все уставились на Ци Жуна. Се Лянь смотрел с узнаванием в глазах, ФэнЦины поражались наглости Ци Жуна, а государыня пригласила за стол. — Эмм, Лянь-гэ, я останусь здесь, — Ци Жун надеялся, что встречного вопроса «Зачем?» не последует. — Что..? Ты себя нехорошо чувствуешь? — чтобы Ци Жун и не лез в самое пекло за Се Лянем. Странно, но это даже к лучшему. — Ладно, оставайся. Государыня поставила котел с едой. Приятное и неловкое до этого момента удивление сменилась немым ужасом. Государыня оглядела своих гостей. — Что-то случилось? — кажется, она заметила странные выражения лиц остальных. Юноши помедлили, но вовремя успокоили государыню. — Все отлично, давайте… — Фэн Синю было страшно продолжать. — ..уже поедим! — Се Лянь одновременно спас и убил всех в этой комнате. Императрица разложила кашу по деревянным тарелкам. Каша эта была интересной в плохом смысле. Ци Жун назвал бы это загляденьем, ведь сколько не всматривайся, о этом «блюде» можно говорить долго. О виде стоит сказать, что еда, если это можно так назвать, было фиолетово-коричневых оттенков, каша слегка дымилась и бурлила. В ней поднимались пузыри и скоропостижно лопались. Каша выглядела зловещей. Запах — самое первое, что повергло в ужас всех, было ощущение, что кто-то умер, но перед этим побывал в навозе, затем сгорел, а позже его сварили, превратив в кашу. В общем, не просто вонь, а настоящее зловонье. Странно было вот что: государыня будто и не чувствовала ничего вовсе! «Тетушка закаленная! У других, вон, лишь от запаха желудки, похоже, сворачиваются!» — каша уже оказалась перед юношами. Государыня с любопытством наблюдала за детьми, которые чувствовали себя загнанными в ловушку. Первым кашу опробовали Му Цин и Фэн Синь. Первый положил каши в ложку, сначала поднес к носу, застыл, но всунул себе в рот. В то же мгновение лицо его позеленело. Он положил еще пару ложек, но в один момент он, кажется, не выдержал и бухнулся лицом прямо на стол. Из его рта чуть ли пена не текла. С Фэн Синем ситуация была похожая. Он начал есть кашу, сохраняя каменное лицо изо всех сил, при этом регулярно запивая, но на лбу у него начал копиться пот, а затем на глазах навернулись слезы. Ци Жун, наблюдая, за ними начал создавать за спиной таблетки левой рукой, используя Кайои (лечебную траву) и Ци. Се Лянь же просто спокойно ел, пусть лицо его тоже приобрело другие оттенки. Оно то белело, то розовело. Принцу было странно вновь есть что-то, а после долгого отсутствия поступления пищи в желудок и на язык, он отучился различать вкусы точно, поэтому чувствовал лишь небольшие покалывания на языке и чрезмерную соленость. Ци Жун кашу не оценил, благо государыня решила не накладывать ему много, так как он недавно оправился от истощения. Употреблять много после выздоровления вредно, да и он меньше остальных ребят. Он положил немного на язык, лицо его искривилось, затем молча встал и подошел к тетушке. Ци Жун что-то шепнул государыне и вложил ей в руки книжицу средней толщины. Государыня отблагодарила и все же поинтересовалась: — С ними точно все хорошо..? — государыня была не слепа и видела, как ведут себя Фэн Синь и Му Цин. — Да… — Они просто слишком счастливы, обмороки и слезы счастья — вполне частое явление, — гипотетически подтвердил Ци Жун. Государыня принялась мыть посуду, Се Лянь помогал ей. Ци Жун, да простит его тетушка, то, что взял в рот, тут же непременно незаметно для остальных выплюнул, прополоскав рот чистой водой пять раз. Ци Жун сделал семь таблеток. Они помогают пищеварению быстро и безболезненно переварить съеденное, работают только на один-два приема пищи, то есть примерно сутки. Она сладкая на вкус и безвредна в любом случае. Одну он протянул Се Ляню, что понял, что к чему и просто проглотил подарок, а вторую отдал государыне под видом конфеты. Ци Жун оставил одну таблетку с пояснением дяде. Затем он вернулся к столу и обнаружил очнувшихся от вкусового шока Му Цина и Фэн Синя. Они выглядели так, словно медленно умирали от болей в животе. Игнорировать их вид Ци Жун не сможет, от них веет гнетом за километр. — Вот! Возьмите, только не надо строить умирающие рожи! — Ци Жуну не чуть не было жаль таблеток, ему было жаль Се Ляня, которому всю дорогу пришлось бы слушать, как Фэн Синю и Му Цину плохо… Фэн Синь, не желал сомневаться в чем-либо, схватил зеленую таблетку и съел. Му Цин уставился на того, как на последнего идиота, но все же принял таблетку, хорошо запив. — Подействует через десять-пятнадцать минут. Представить нельзя, насколько благодарны Ци Жуну были Фэн Синь и Му Цин через время, когда им уже нужно было выходить в путь. Они мысленно помолились за вредного мальца.