Путь к славе

Верите ли вы в Предназначение и в её власть над жизнями людей? В то, что ею нам предначертан определенный путь, который мы обязаны пройти? Не верите? Человек сам творит свою судьбу? Ага! Или всё же верите? Искренне полагаетесь на неё, вверяете ей свои жизни? Покорно следуете по указанному пути в надежде, что он будет благоприятен? Ну что я вам могу сказать? Предназначение могущественно. Его длинные нити оплетают мир, подобно паутине огромного паука переплетаясь между собой и создавая земные пути для каждого из нас. А в центре своей пряжи, словно кукловод дёргая за нити, сидит оно, взирая на сотворенное. Eго благосклонность – весьма хрупкая вещь. И только в воле самого Предназначения предпочтёт ли оно остаться милостивым к человеку или же нет. Но порой планы Предназначения переплетаются с волей богов, и тогда… Впрочем, дабы понять всю суть их совместных трудов, придется посмотреть на мир с совершенно иного ракурса. Интересно? Ну тогда слушайте внимательно. *** Рагни Эйриксон был несказанно рад, узнав о беременности своей жены. Он долгое время пытался продлить свой славный род, оставить после себя достойного наследника. И вот наконец Всеблагая Мать услышала его молитвы и одарила их семью ребёнком. Мужчина уже радовал себя мечтами о черноволосом сорванце, бегающим по дому и доводящим свою мать до бешенства своими выходками. Как и полагалось всем мальчишкам, он демонстрировал свой бунтовской дух, но становился покорным, как ягнёнок, едва заслышав грозный голос отца. Из такого бойкого мальчугана мог вырасти только настоящий Сын Скеллиге, достойный преемник для Рагни. Такой уж точно прославит род! Но Судьба распорядилась иначе, в одночасье резким ударом под дых возвратив его к реальности и сбросив витающего среди облаков мужчину обратно на землю. У Рагни родилась морковноволосая дочь. И лицо радостного отца вмиг нахмурилось и потемнело, словно небо перед бурей. Все мечты и надежды о сыне-наследнике разбились на сотни мелких кусочков. "Счастливый" отец принимал поздравления от сородичей и друзей, выдавливая из себя улыбку и пытаясь казаться радостным. Пир в честь рождения первенца гремел во всю. Корчма "Синий кит" гудела словно улей от заполонивших её скеллигийцев. Каждый спешил поздравить новоявленного родителя и поднять кубок с крепким мёдом за здоровье его дочери. Всегда гостеприимный Эйриксон не мог не уважить гостей, раз за разом поднимая кружку и благодаря за искренние и тёплые слова. Но внутри него зияла огромная дыра. Он смотрел на новорожденную дочь и не верил в происходящее. Нет, не могла у него родится женщина, никак не могла! В его роду были одни мужчины. Неужели его кровную линию продолжит женщина? Рагни не отличался особой храбростью, не ходил в набеги и не привозил добычи с походов. Большую часть жизни он провёл в небольшой, но просторной, комнатушке, забитой учётными книгами и стопками бумаг. Гусиное перо было его оружием, а канцелярская документация – полем брани. Рагни занимал должность казначея при ярле ан Крайте. С утра до позднего вечера мужчина копошился среди бумаг, ведя учёт всей казны рода Крайтов, за что получал символическую плату и место за столом властителя Ан Скеллиге, а также уважение и почёт клановцев. Но не своим достойным ремеслом он желал оставить след в истории Островов. Эйриксон хотел попасть на страницы Книги Легенд этого мира, чтоб его имя вспоминали за столами, поднимая кружки с хмельными напитками. Но уйти за вечной славой и признанием не спешил, осознавая все риски и здраво оценивая свои возможности. Держать в руках меч ему было не впервой, руки ещё помнили те времена, когда сжимали стальную рукоять, защищая границы родных земель от нападений клана Друммонд. Но сейчас сойтись в безумном танце на клинках с противником… Нет! Он бы не вышел победителем из этого поединка. А даже если бы Судьба оказалась благосклонна к нему, Рагни всё равно бы не смог остаться целым и невредимым. А потому возлагал все надежды на сына. Уж тогда бы отец приложил все усилия, воспитав опрыска отважным воином и непревзойденным бойцом. Потому-то мужчина несколько лет трудился не только в канцелярии днём, но и на супружеском ложе ночью. Результат его изнурительных, но от этого не менее приятных трудов, однако, весьма разочаровал Рагни. Дочь! Как такое может быть?! Женщина, удел которой безвылазно сидеть дома и хранить домашний очаг и уют. Девочка, которой не суждено стать великим воином и прославить его род, вписав себя в Книгу Легенд. Жена, остающаяся в тени своего мужа и рождающая Ему детей, продлевая Его род. Раздосадованный столь прескверным положанием дел, через несколько дней Эйриксон отправился на Хиндарсфьялль, в рощу богини. Паломника там встретила одна из молодых жриц, Ульве. Завидев его с дарами для богини, женщина поспешила ему навстречу. Давний обычай обязывал новоявленного отца принести подношение Модрон Фрейи, отблагодарив Всеблагую Мать за своего ребёнка. Женщина проводила гостя храма к алтарю. Рагни учтиво улыбался жрице, принимал искренние поздравления, всячески демонстрируя свою радость от рождения дочери. Однако когда Ульве удалилась, широкая улыбка исчезла с его лица. Тень грусти тяжким грузом легла на измученное лицо, серые глаза потухли словно свечи. Мужчина упал на колени перед статуей Фрейи. Мраморный стан женщины в белых одеждах, держащейся за округлый живот, возвышался над каменным полом зала, в молчании выслушивая молитвы и просьбы страждущих. – Великая Мать, – обратился к богине Рагни. – Покорнейше благодарю, что ответила на мольбы твоего слуги, одарив его огромным даром. Но неужто я прогневил тебя, Всеблагая? Неужто мои дары оказались не достаточно щедры? Или мало времени я провёл в мольбах к тебе, Милостивая? Чем я стал неугоден пред твоим лицом, Модрон, что благословила ты мой род дочерью? Но ответа от богини не последовало. Холодный камень продолжал безмолвно смотреть из-под накидки на склонившегося перед ней мужчину, сохраняя своё молчание и оставляя его мольбы без ответа. Сетовать и дальше идти против воли богини мужчина не стал. Навлекать на себя гнев Фрейи и оказаться неблагодарным за проявленную милость тоже не хотел, а потому ещё раз поблагодарил Благодетельницу и поднёс ей весьма щедрые дары. – Видно, – тихо прошептал он, выходя из храма, – так было угодно судьбе. Девочку нарекли именем Мьёльтарнис – "Долгожданная", но отец никак иначе, как Мьёль – "Горечь" – свою дочь не называл. И глядя на маленький комочек с копной рыжих волос, с грустью вздыхал, видя в ней несбыточную мечту о сыне. Никак не похожая на него, она казалось чужой и неродной. Однако спустя несколько месяцев привычная грусть его сменилась радостью. Рагни незамедлительно побежал в храм Фрейи, неся щедрые дары богини. – Благодарю, Милостивая Фрейя! – упав на колени, произнёс мужчина. – Велика моя вина перед тобой, Великая Мать наша, ибо я усомнился в твоей мудрости. Ты справедлива и дальновидна. Пред тобою открыты все наши пути и тропинки. Лишь тебе одной известно, что должно случиться и каким образом ответить на мольбы детей твоих. Спросите что же стало причиной столь резкого изменения настроения и взглядов опечаленного Эйриксона? Ответ прост – новость о беременности молодой жены сына ярла ан Крайта – Арнгельма. Погодите-погодите! Не спешите строить удивленные рожи и в недоумении пересматриваться друг с другом. Сейчас все встанет на свои места. Ценнее вечной славы и всеобщего признания для Рагни были его амбиции и жажда власти. Ещё его прадед стремился дорваться к власти и усадить свою задницу на трон ярла, взяв в жены дочь ан Крайта. Однако им пренебрегли, выставив за ворота крепости. Сейчас же у Рагни появилась возможность отомстить за предка, породнившись с родом Крайтов, предложив свою первородную дочь как невесту для их ещё не родившегося сына. – Могущественная Фрейя, – произнёс мужчина. – Молю, услышь моё прошение и не пренебреги мною. Великая Мать, сделай так, чтобы первенец Арнгельма обратил свой взор на мою дочь, Мьёльтарнис. Пусть наполнит она его мысли, поселившись в них. Пусть не отвратит он свой взгляд от её лица, и не забудет глаз её да локонов огненных. Сверши сие, благородная, и прими дары мои в знак моей смиренной просьбы и благой воли. Воцарила тишина, что длилась несколько мгновений. – Великая Мать, – молвил Рагни, поднося ещё даров. – Вложи в сердце дочери моей смирение и кроткость пред первенцем Арнгельма. Пусть покориться она могучей его воле, пусть очарует его своей красотой. Одари дочь мою чертами прилежной и заботливой женщины, дабы доказала она достойность свою перед первенцем ан Крайта и покорила сердце его. Не пренебреги мольбами, могучая Фрейя, и исполни желание моё. И тогда я принесу в десять раз больше даров, прославляя имя твое! Как же поспешил Рагни в своих суждениях и желаниях! И поверьте, у меня не хватит слов, дабы во всех подробностях и красках описать разочарование Эйриксона, когда сияющий от счастья Арнгельм на весь Ан Скеллиге заявил о рождении дочери. Да ещё и закатил невероятный пир в честь своего первенца – Юстианны, – потратив на это мероприятие чуть ли не половину всей казны! Лопаясь от злости, красный как помидор Рагни, стоял перед новоявленным отцом и "от всей души" поздравлял с рождением дочери. В своих речах он высокопарно глагольствовал о том, как тому повезло, что дочь – это благословение от богини. Слова восторга так и лились неостановимым потоком из его уст, но на самом деле пропитаны они были ядом и ненавистью. А после мужчина скрылся в толпе скеллигийцев, набросившись на кубки с крепким мёдом. Не дожидаясь окончания пира, в душе мрачный, словно морская бездна, казначей ушёл с праздника, в порыве злости расталкивая новоприбывших гостей и не обращая внимания на их удивлённые взгляды и гневные окрики. И всё же годы спустя Благая Мать исполнила просьбу столь ревностно взывающего к ней паломника. Каким же образом Фрейя это сделала? Предлагаю набраться немного терпения и дождаться ответа на этот весьма щепетильный вопрос. Будет забавно, уверяю вас!